Глава 5

«Везение это или все‑таки нет? — думал Дэвид Бенсон, сидя на мягкой лавке убежища базы Рамштайн. — Если бы во время тревоги не оказался рядом с убежищем, распылило бы на атомы, а так смог сохранить жизнь и даже не облучился. Вопрос в том, сможем ли мы отсюда выбраться и что делать потом? Судя по сотрясению и шуму, взрыв был ядерным, значит, базы больше нет. И не осталось ни одной из тех ракет, которыми так восхищался сидящий рядом Деррик. И вряд ли ударили по одной нашей базе, я на месте русских раздолбал бы их все. Следовательно, помощи не будет. Если не завален вход, мы просидим здесь до тех пор, пока не кончатся пайки, а потом наденем костюмы радиационной защиты и попытаемся выйти. Может, даже удастся выбраться к людям, не набрав смертельной дозы. И кому мы там нужны? Немцам? У них было до черта наших баз, и если на месте каждой теперь радиоактивные развалины, они сами драпанут куда‑нибудь подальше, например, к французам. И нам не скажут за это спасибо, запросто могут убить и бросить на обочине. Но пусть даже случится чудо и не будет никакой враждебности, как вернуться в Штаты? Без помощи и денег… Вряд ли получится воспользоваться коммом. Индикатор показывает полное отсутствие связи, скорее всего, из‑за того, что русские уничтожили спутники. Да и будут ли брать доллары, если их удастся достать?».

— Как вы думаете, сэр, нам помогут? — спросил растерявший свой оптимизм сержант. — Я боюсь, что могли обстрелять Штаты. Если дома сейчас рвутся бомбы, вряд ли о нас кто‑нибудь вспомнит. И немцам мы не нужны, может, помогут англичане? Говорили, что они послали своих летчиков в Польшу…

— Молитесь, Деррик, — невесело усмехнулся лейтенант. — Нам сейчас может помочь только Всевышний!

Спаслись два десятка солдат, ну и он, а убежище было рассчитано на полторы сотни человек, так что сидеть они могли долго.


Когда прозвучал сигнал «Воздушной тревоги», Джон находился на летном поле варшавского аэропорта. Здесь было небольшое убежище, для служащих, но до него пришлось бы бежать минут десять. Глянув на комм, майор увидел полное отсутствие связи и все понял. Русские не стали ждать, пока их обстреляют, и сработали на опережение. Почему‑то считалось, и он сам придерживался такого же мнения, что они не посмеют этого сделать. Наверняка начали со спутников, а потом ударили по базам. Он не стал гадать, причислят к базам гражданский аэропорт или нет. Русским не составило труда рассмотреть из космоса, какая на нем техника, а раз включили сирену, значит, и для них есть опасность.

Неподалеку стоял «джип», а бросивший его сержант изо всех сил бежал к далекому зданию аэропорта. Джон быстро очутился в машине, вручную ввел свой код и получил допуск к управлению. Взлетев, он на максимальной скорости повел машину прочь от города. Боеголовка взорвалась через минуту, когда Сеймур удалился от аэропорта на четыре километра. Полыхнуло так, что он чуть не ослеп, хоть и смотрел в противоположную сторону. Стекла «джипа» потемнели, и теперь полет шел вслепую. Сбросив скорость, Джон повел машину вниз. Удар был такой, что он на несколько мгновений потерял сознание. По счастливой случайности «джип» упал в бетонированный поливной канал. Воды в нем было немного, и она не смягчила посадку, но его прикрыла от ударной волны проходившая рядом дорога. Даже ослабленный расстоянием и насыпью удар был страшен. Машину едва не опрокинуло, а все стекла покрылись трещинами. Пострадавший при падении майор опять потерял сознание, на этот раз надолго. Когда пришел в себя, стекла восстановили прозрачность, но увиденное не обрадовало.

Сильно потемнело, по небу с бешеной скоростью неслись облака, а в стороне города виднелось зарево далеких пожаров. Дозиметр показал, что он получил дозу радиации около двух зивертов. Не так уж много, но если учесть предыдущее облучение и то, что, возможно, придется добираться до дома через зараженные территории… Джон не был идиотом и не собирался возвращаться к Варшаве. Столице сильно досталось, поэтому полякам будет не до чудом спасшегося майора. И это в лучшем случае, могут ведь и отыграться на нем за свои беды. На базе явно никто не выжил, так что на помощь сослуживцев можно было не рассчитывать. И вообще ему лучше забыть о службе. Даже если медики помогут и на этот раз, его наверняка уволят по состоянию здоровья.

Осмотрев «джип», Сеймур не нашел каких‑либо серьезных повреждений. Стекла в трещинах, но еще держаться, и сдох резервный накопитель, но под завязку заряжен основной. Нет связи и не работает навигатор, но есть карта и можно лететь по компасу. В багажнике должны быть четыре продовольственных пайка и бутыль с водой, которых при бережном расходовании хватит на неделю. Проверив турбины на малых оборотах, он поднял машину в воздух.


— Не успели! — с досадой сказал Николай. — Наши уже нанесли удар.

Он увеличил громкость своего комма, чтобы слышал напарник.

— Русские развязали ядерную войну! — кричал комментатор одного из новостных каналов. — Они превратили в радиоактивные пепелища страны Восточной Европы и взорвали в океане свои фугасы! В результате возникли мегацунами, смывшие целые города! Мы не имеем пока никакой информации из Соединенных Штатов, но из космоса можно оценить масштаб катастрофы! Во многих местах волна ушла на сушу на сотни миль! Специалисты министерства обороны считают, что такая масса воды могла повлиять на разлом Сан‑Андреас и вызвать разрушительное землетрясение! Но отвлечемся от американцев и подумаем о себе. Обратная волна идет на Европу! Она должна быть меньше, но тоже наделает бед! Всем жителям прибрежных районов нужно срочно их покинуть! Примерное время подхода волны — три часа! Мы сейчас тоже эвакуируемся…

— Выключи этого крикуна, — сказал хмурый Сергей. — Связи с нашими нет, наверное, из‑за того, что уничтожили часть спутников. Лондон затопит, поэтому нужно срочно улетать, а у нас только одна машина. Улететь можно и на ней, но будет тесно и может не хватить заряда накопителей.

— Купим или угоним вторую у бельгийцев, — предложил Николай. — Забираем все продукты и делаем ноги! Представляешь, что сейчас будет твориться в Лондоне?

Когда они с сумками в руках вместе с Верой выбежали во двор, небо над городом было заполнено машинами. Хорошо, что уцелели обеспечивавшие навигацию спутники и все летели на автопилоте, иначе трудно было бы избежать столкновений. До своей конторы добирались дольше обычного.

— Быстро собирайте все съестное и бутыли с водой и садитесь в машину! — приказал Сергей. — Олег, потом будешь обниматься с сестрой. У нас война и цунами скоро смоет Лондон!

— Поднимемся выше, а город пусть смывает, — отозвался Меньшов, быстро опустошая холодильник.

— Умник! — сказал Николай. — Это у вас была машина, в которой ты мог отключить все ограничения, а у нас обычный «форд». Летает не выше ста метров и не быстрее ста пятидесяти км. Неизвестно, какая будет волна, запросто может не хватить высоты или скорости! Если не копаться, через два часа должны быть Антверпене!

— Зачем нам Бельгия? — спросила Зоя. — Может, будет лучше Франция?

— Ту часть Франции, до которой мы успеем дотянуть, точно затопит, — ответил Сергей. — Нужно достать еще одну машину и лететь дальше в Германию. Это проще сделать в Бельгии.

Мужчины разобрали сумки с едой и поспешили выйти к машине, бутыли с водой нес Олег, а женская часть их компании бежала налегке. Передние сидения заняли «детективы», а сзади находились Павел с Олегом, на коленях которых сидели девочки.

— Хорошо, что я в свое время купил четырехместный «форд», — сказал Сергей напарнику, — а ты хотел взять спортивную модель на двоих. Хрен бы мы в нее все влезли!

Справочный сервис не работал, поэтому вместо кода Антверпена пришлось искать этот город на курсовой карте. Выбрав второй эшелон, он приказал автопилоту лететь на максимальной скорости.

— Твою мать, сколько их! — выругался Меньшов, когда автопилот в третий раз увернулся от столкновения с несущимися на восток машинами. — Скорость меньше ста! Неужели из‑за перегрузки? Наверное, у вас весь багажник забит продуктами.

— Это из‑за маневров, — сквозь зубы сказал тоже нервничавший Николай. — Сейчас вольемся в общий поток, и она станет выше. А продуктов еще может не хватить. Значительная часть Германии будет заражена радиацией, не говоря уже о таких странах, как Польша, а нам через них лететь.

— А почему через Польшу? — спросила Вера. — Можно через Чехию и Словакию, а потом через Украину. В этих странах, по‑моему, не было американских баз.

— В Чехии были, — ответил Николай, — немного, но сколько там той Чехии! Но дело не в них, а в Украине. Там и раньше не было нормальной власти, а теперь будет беспредел, а у населения не намного меньше оружия, чем во всех армиях НАТО. У украинцев мало летающего транспорта, только у самых богатых Буратин, так что могут сбить из‑за одной машины. Саданут чем‑нибудь убойным из классовой ненависти или для того, чтобы пограбить, и кончится наша одиссея братской могилой в украинском черноземе.

— У них сейчас будет кого грабить, — хмыкнул Павел. — Туда кинутся спасаться чехи, поляки и братушки‑болгары, у которых тоже навалом радиации, может быть, даже немцы. И у всех будут машины, хотя они не откажутся и от нашей.

— Это Ла‑Манш? — спросила Вера, показав рукой в окно.

— Северное море, — ответил Сергей, — пролив западней. Теперь с час лететь над водой. Когда прилетим, в запасе будут минут сорок. За это время нужно найти машину. Кстати, за нами летит совсем мало машин. Я думал, что англичане умнее и их будет больше, но все бросились во Францию.

— Спастись можно и там, — возразил Николай. — У них достаточно времени в запасе. Интересно, как на это нашествие отреагируют французы, особенно когда волна зальет две трети Франции?

— Мне их не жаль, — зло сказала Зоя. — Может хоть теперь поумнеют!

— Ты имеешь в виду отношение к нам? — спросил Павел. — Так оно станет еще хуже. Им полвека твердили, что придут русские варвары и разрушат их жизнь. Вот мы и пришли в полном соответствии с прогнозами.

Дальше до бельгийского берега летели молча. Сергей вынул из сумки какой‑то прибор и пытался с его помощью связаться с Россией, но из этого ничего не вышло. Остальные были заняты своими мыслями, а Вера задремала.

— Берег! — сказал Николай. — Минут через двадцать будет Антверпен. Павел, на вас безопасность машины и наших юных друзей. На охоту пойдем мы. Постараемся обойтись без криминала, но все может быть. Если не вернемся через сорок минут, улетайте!

— Сдохла навигация, — объявил Сергей, переходя на ручное управление. — Плохо! Мы не сможем делать покупки, потому что нет ни доступа к счетам, ни наличных. Хотя здесь наличными никто не расплачивается лет десять.

Вскоре показался город, который занял все видимое пространство. В небе над ним было совсем мало машин. Внизу замелькали городские кварталы.

— Нам не нужен центр, — сказал Николай. — Пролетим над городом и опустимся где‑нибудь на его восточных окраинах.

— Это Шельда? — спросила проснувшаяся Вера.

— Наверное, — ответил ей Олег. — Здесь нет другой реки. Красивый город, жаль, что ничего этого больше не будет!

— А мне жаль зверей. Здесь такой зоопарк! Мы не летали в Бельгию, просто смотрела фильм.

— Сейчас на всех не хватит никакой жалости, — сказал Вере Сергей. — Вот подходящая улица. Садимся!

Машина плавно затормозила и приземлилась на дорогу, по обе стороны которой стояли огороженные невысокими заборами двухэтажные коттеджи. Не было видно ни людей, ни других машин, кроме четырехместного «пежо» возле одного из домов.

— Похоже, что ее бросили, — сказал Николай. — Мы посмотрим, а вы сидите в машине!

«Детективы» вышли из своей машины и осмотрели чужую. Она не имела видимых повреждений, но была заперта. Сергей подошел к коттеджу и нажал на кнопку звонка.

— Что вам нужно? — спросил мальчишеский голос на французском.

— Нам нужна машина. Скажи, родители дома?

— Никого нет, — ответил мальчик, — я один. У меня есть ключи, но почему‑то перестал работать комм! Я просил соседа меня забрать, но у них в машине не было свободного места. Вы меня возьмете?

— А куда тебе нужно? — спросил Николай.

— Мне все равно! — Он всхлипнул. — Здесь я скоро умру.

— Заберем, — пообещал Сергей. — Выходи с ключами, только побыстрей.

В коттедже распахнулась дверь, и на крыльцо выбежал мальчишка лет двенадцати со спортивной сумкой в руках. Он испуганно посмотрел на мужчин, но потом переборол страх и вышел к машине, протягивая им электронный брелок.

— Это ключ! Вы меня точно возьмете?

— Не бойся, парень! — взлохматил ему волосы Николай. — Конечно, мы тебя увезем. А что с твоими родителями? Почему ты застрял здесь один?

Пока они разговаривали, Сергей открыл все дверцы и проверил заряд накопителей. Оба были заряжены под завязку.

— Родители два года назад улетели в Австралию заниматься серфингом, — ответил мальчик. — Меня оставили с семьей дяди. Какой‑то придурок ночью поджег отель, чтобы совершить теракт. Его застрелили полицейские, пожар потушили, но отец с матерью задохнулись в дыму. А дядя с женой неделю назад улетел в Соединенные Штаты. Их дети уже самостоятельные и живут во Франции, а других родственников нет.

— Понятно, — сказал Сергей. — Помнишь свой код?

— Конечно. А для чего он вам?

— Чтобы получить доступ к управлению машиной. Набирай на этой панели. Заодно скажи свое имя.

— Я не знал, что его можно вводить руками. Все, набрал. Я Аксель Бах.

— Садись на заднее сидение, композитор. — Николай подтолкнул мальчика к машине. — Мы русские и возвращаемся домой. Можем отвезти тебя в Германию или Польшу.

— А в Россию? Я успел услышать, что ваши обстреляли ракетами все страны Восточной Европы и Германию. Кому я сейчас там нужен? А в России будет лучше всего. У вас нет ни радиации, ни этих цунами.

— Можем и в Россию, — согласился Сергей, — тем более что ты со своим транспортом. Коля, поведешь машину, а я сейчас пришлю к вам Павла. Время еще есть, поэтому тормознем у какого‑нибудь супермаркета и запасемся водой и продуктами. Жаль, что нет дозиметра и его долго искать!

— У мня есть, — сказал Аксель. — Достать?

— Потом достанешь, сейчас нужно торопиться.


— Часть радиостанций еще работает, но никто ничего не знает, — выключив комм, сказал Грант. — Если волна будет не выше пятидесяти метров, мы уцелеем.

— А если выше? — с испугом спросила Сандра. — Не лучше ли подождать в воздухе? Если волна сюда не дойдет, опять спустимся в убежище.

— Имеет смысл, — подумав, согласился он. — Передавали, что она должна быть меньше американской, поэтому нам может хватить высоты второго эшелона. Во всяком случае, это шанс. Быстро выходим и садимся в машины, у нас меньше получаса! Элиза с девочками и Сандрой садятся в мою, остальные — к Марку.

Остальными были Алис и семья Изабель. Муж дочери взял на руки трехлетнего Чарльза, а малышки Элизабет бежали сами. Перед тем как сесть в машину, Грант закрыл обе двери убежища.

Волна пришла, когда они провисели над Сеймур‑Хаусом минут пятнадцать. Горизонт помутнел, и полоса мути начала быстро приближаться. Через несколько минут стало видно, что на них с большой скоростью накатывается стена воды.

— Она ниже, — с облегчением сказал Грант. — Нас не заденет, но может ударить ветром. Мы сохранили жизни, но потеряем убежище.

— И как жить? — беспомощно спросила Сандра, с ужасом смотревшая на волну.

— Пока будем ночевать в машинах, — ответил дядя. — Часть продовольствия должна сохраниться, попробуем до него добраться. Если не будет ядерных взрывов, должны выжить. До зимы еще далеко, поэтому есть время к ней подготовиться или улететь туда, где можно будет переждать.

Высота воды была метров семьдесят, и все могло закончиться благополучно, если бы не удар воздуха, из‑за которого Марк потерял управление.

— Мама! — отчаянно закричала Сандра при виде исчезнувшего в бешеном водовороте «ситроена». — Дядя, сделай же что‑нибудь!

Занятый машиной Грант ничего не ответил. Кричала племянница, ревели внучки, дочь была в шоке, а он пытался сохранить управление и удержать высоту. Это удалось сделать с большим трудом. Ветер стих, а под ними повсюду была вода. Она стала намного ниже, но по‑прежнему с большой скоростью текла с востока.

— Это надолго, — сказал он, стараясь, чтобы не дрожал голос. — Сейчас полетим в Сток‑он‑Трент и подождем, пока спадет вода. Этот город слишком высоко расположен, чтобы его затопило. Нужно беречь заряд накопителей, неизвестно, когда сможем их зарядить.


— Вы Исаак Липман? — спросил офицер. — Где остальные члены вашей семьи?

Они пришли в порт Джидда полчаса назад, и первыми взошли на борт корабля солдаты в светлой камуфляжной форме с черепами и перекрещенными мечами на нашивках.

— Я, — ответил он, невольно чувствуя беспокойство. — Семья в трех каютах дальше по коридору.

— Меня можете звать майором, — представился офицер. — Я должен сопроводить семейство Липман, ваше золото и охрану в выделенное для вас место. Кстати, насчет охраны. Все ваши люди должны сдать оружие. Его вернут, когда вы прибудете на место. И давайте все сделаем побыстрее!

— Я должен позаботиться о корабле, — нерешительно сказал Исаак. — Это имущество семьи, которое еще может понадобиться. И нужно как‑то устроить команду…

— Это сделают без вас! — нажал на него майор. — Идите! Через десять минут вы все без оружия должны быть на палубе. Потом покажете, где золото и ваш багаж, я их доставлю своими силами.

Из порта всех везли большим автобусом, за которым следовал армейский грузовик с золотом и солдатами. Быстро проехали город и с час двигались по прекрасному шоссе в пустыне. Остановились в небольшом оазисе и приказали всем выгружаться.

— Здесь жить? — спросил Исаак у сержанта.

— А что вас не устраивает? — на плохом английском ответил тот. — Здесь три дома: для вас, вашей охраны и прислуги, есть даже апельсиновая роща. Электричество свое от солнца, а воду качает насос. Ее не стоит пить, но питьевую будут привозить вместе с провизией. Вашей охраны вполне достаточно, а вам хватит четырех служанок. Это женщины из Европы, так что если вашим парням вздумается их повалять, отказа не будет.

— Охранять тонну золота пятью охранниками? — возмутился Липман. — Вы долго думали?

— Охранять будут вас, — ухмыльнулся сержант, — а ваше золото полежит в другом месте под более надежной охраной. Скажите своим парням, чтобы забрали оружие, нам надо ехать.


Артур Девид Кембелл сидел не в уничтоженном цунами Овальном кабинете, а во временно занятом его администрацией отеле. Он был растерян, зол и одновременно чувствовал страх. Вызванные чиновники запаздывали и это тоже нервировало.

— Сэр, они пришли, — постучав, сказал открывший дверь секретарь.

— Пусть заходят, Патрик! — отозвался он, стараясь принять уверенный вид.

Вошли трое, один из которых был в генеральском мундире.

— А где остальные? — не здороваясь, спросил президент. — Почему среди вас нет Уилсона?

Он не привык решать военные вопросы без председателя объединенного комитета начальников штабов, а тот не соизволил явиться!

— Я не знаю, где он сейчас, — ответил генерал. — Министр обороны погиб при землетрясении, адмирал Бакер был на одном из авианосцев шестого флота и, по всей видимости, тоже погиб, а остальные находились в Европе. У нас пока нет связи ни с одной отправленной туда воинской частью, только с правительствами Англии и Франции. Общая обстановка ясна, а кто смог выжить… Наверное, узнаем через несколько дней.

— Это хорошо, что вам хоть что‑то ясно! — дал волю гневу Кембелл. — Мне, например, не ясно ничего! Сядьте на стулья! Кто меня убеждал в том, что мы без больших усилий справимся с русскими? Вы тоже были в этой компании, Моллиган!

— Никто не ожидал от них такой наглости, — пожал плечами начальник штаба воздушных сил США Томас Моллиган. — Все виды разведки свидетельствовали о том, что русские строят эшелонированную оборону и собираются защищаться. Ответный удар принимался во внимание, но мы должны были его многократно ослабить своими действиями.

— А почему не было нашего ответного удара? Стартовали несколько ракет — и все!

— Не совсем так, сэр! — возразил Моллиган. — Мы выпустили с полсотни ракет, да еще столько же добавили уцелевшие подводные лодки. Многие шахты вышли из строя из‑за землетрясения или оказались в зоне затопления и были покинуты персоналом.

— Ваши люди бежали! — закричал президент. — И почему не нанесла свой удар стратегическая авиация?

— Мы не можем заставить своих подчиненных тонуть, — мрачно сказал генерал. — А авиация… Многие аэродромы и часть самолетов были повреждены землетрясением, а посылать оставшиеся… Атака такими силами была заведомо обречена на неудачу и не нанесла бы русским большого ущерба. А вот они в этом случае могли бы ответить. У нас и так много проблем с потопом, так к ним добавилась бы ядерная бомбардировка!

— Что у вас с потерями? — уже тише спросил Кембелл. — Дайте хоть примерные цифры.

— Почти весь флот и половина авиации. Я не считаю ту технику, которую отправили в Европу, только то, что потеряно здесь. Наши базы обстреливались ракетами с ядерными боеголовками, поэтому на них вряд ли хоть что‑нибудь сохранилось. По личному составу сейчас трудно что‑нибудь говорить даже приблизительно. У нас и в Штатах нет полной ясности из‑за нарушения связи и потопа, тем более я вам не скажу о тех, кого отправили воевать с русскими. Многие здесь могли бежать от волны и уцелеть. И в Европе были убежища.

— А почему так плохо сработала наша ПРО?

— У меня нет информации, — вторично пожал плечами Моллиган. — Наверное, русские применили что‑то новое и стреляли большим числом ракет. Их нападения не ожидали из‑за слабости в обычных вооружениях и недооценки решимости начать ядерный конфликт. Русский президент даже не созвал Совет безопасности, а это грубое нарушение их конституции.

— Я ему это выскажу при случае, — язвительно сказал президент. — Ладно, с теми из вас, кто уцелел, еще будут разбираться. Я не собираюсь отвечать за ваши промахи! Теперь поговорим с вами, Джейк. Что у нас по потопу? Только не нужно говорить об отсутствии связи. Хоть примерно оцените последствия.

— Только очень примерно, — ответил министр внутренней безопасности Хардман. — От волны цунами и вызванного ею землетрясения погибли от тридцати до пятидесяти миллионов жителей двадцати двух штатов. Как только везде восстановят связь, можно будет сказать точнее. Материальные потери подсчитаем намного позже. В разных местах волна ушла вглубь суши на разное расстояние — от ста до шестисот километров, уничтожив вообще все. Многим удалось спастись на летающем транспорте, но города, предприятия и дороги — все погибло. Бегство сопровождалось большими жертвами из‑за плохой навигации и очень большого числа транспортных средств. В места затопления можно будет попасть не раньше чем через два месяца, сейчас там непролазная грязь, а во многих местах еще не сошла вода. После этого потопа вряд ли можно будет использовать для сельского хозяйства многие земли. Плодородный слой смыт, да и соль… Восстанавливать уничтоженное придется десятилетиями.

— Нам дадут такую возможность? — спросил Кембелл. — Что вы по этому поводу думаете, Дилан?

— Я думаю, что других ударов уже не будет, — ответил государственный секретарь Фишер. — Если бы их хотели нанести, нас бы давно добили. Наверняка мы уничтожили у русских города, пусть они даже смогли укрыть часть населения. Все равно у них сейчас будет много проблем. Если мы о себе не напомним, о нас постараются забыть. Не знаю, чем все это закончится, но можно не опасаться вторжения в Европу. Скорее, соседи русских будут искать у них спасения. Им должно было сильно достаться. После войны с европейцами будет сложно общаться. И как еще себя поведет Китай…

— Меньше всего меня сейчас интересуют китайцы, — раздраженно сказал президент. — Нужно думать о том, что сказать американцам, чтобы нас не разорвали в клочья! Часть штатов не пострадала, а в некоторых из них были сильны сепаратистские настроения. Боюсь, что теперь, когда ослабела федеральная власть, а к ним на голову свалятся миллионы беженцев, эти настроения могут вылиться в попытки отделиться! Этого нельзя допустить!

Загрузка...