Основатель – 4

Глава 8

Улыбка, мой верный конь, к таким скоростям, мягко говоря, не привык.

Или если честнее, вообще охренел от такой гонки. Всю дорогу, а это, на минуточку, от силы полчаса галопа вместо нескольких часов пешкодрала по грёбаным лесам, он бесился, как необъезженный мустанг на каком-нибудь техасском родео, и жалобно ржал, мол, хозяин, ты чего, с дуба рухнул али белены объелся?

Мы оба, прямо скажем, от этих «американских горок» слегка обалдели, потому что никогда с таким явлением не сталкивались.

Но несмотря на поистине слепящую, просто сумасшедшую скорость, с которой мой рысак нёсся, как будто за ним все черти из местной преисподней гнались, мы оба остались целы и невредимы. Ни царапинки! Появилось такое странное, почти мистическое ощущение, будто время вокруг нас реально замедлилось, ну как в крутых боевиках в моменте буллет-тайм!

Это позволяло мне, старому хрычу в молодом теле, вовремя реагировать на всяческие препятствия: там ветка предательски низко висит, тут камень острый под копытом, и ловко, почти инстинктивно, направлять Улыбку мимо опасностей.

Может, проснулись рефлексы, что ещё с армейских и бандитских времён остались, или это новый «допинг» от какого-нибудь хитрого артефакта так подействовал?

Потому что на такой-то скорости, ёпрст, одна случайная толстенная ветка, попадись она не вовремя, могла бы меня просто в капусту раскрошить, костей бы потом не собрали. Серьёзно, размазало бы по стволу, как томатную пасту.

К новому скиллу сверхзвуковой езды, конечно, придётся ещё привыкнуть, освоиться, но сам факт, что путь сократился в десятки раз — это что-то невероятное, просто крышесносное! Эффективность логистики, мать её! Сразу видно, кто тут бывший CEO, а кто просто по лесу гуляет.

Цена этого артефакта… Да какая, к чёрту, цена⁈

Считай, даром достался, почти по себестоимости. Потому что мои собственные хитроумные схемы и многоходовочки должны по полной использовать всю мутность конторы самого Гинти, его криминальной гильдии, которая, как я мимоходом выяснил, звалась «Искатели Пути».

Звучит-то как благородно, почти как «Рыцари Круглого стола», а на деле, поди, те ещё прохиндеи, контрабандисты и спекулянты.

Тот договорняк, который я состряпал на коленке и на котором настоял, чтобы Гинти его своей корявой лапой подписал, был нужен мне вовсе не для того, чтобы защититься от каких-то его юридических выкрутасов или банального кидалова с его стороны.

Плевать я хотел на его возможные претензии, у меня тут свои куда более важные стратегические интересы на кону стояли. Скорее, это такой хитрый контракт, который гарантировал, что ящики с товаром, те самые, с артефактами, которые мне нужны как воздух, юридически, ну или по их местным воровским понятиям всегда, в любой момент времени числятся во владении этих самых «Искателей Пути».

Вот такая особенность, но очень, очень, мать её, важная! Актив на их балансе, а не на моём. Чистая бухгалтерия и никакого мошенничества, хе-хе.

Гинти, старый гномский лис с хитрющими глазками-буравчиками, похоже, решил, что я так упёрся в эту конкретную формулировку для очистки совести и моральной стороны вопроса. Типа чтобы спать спокойно по ночам, зная, что формально я не при делах, если что-то пойдёт не так. Он даже, помню, откровенно посмеивался, когда я набрасывал договор в его пыльной лавке, пропахшей плесенью и ещё какой-то дрянью, и подкалывал меня, мол, какой я правильный мальчик, весь такой законопослушный, прямо образец для подражания.

Но меня его стёб вообще не волновал от слова совсем. Пусть себе думает, что хочет, мне же лучше, если он меня за лоха держит.

Нет, у меня имелся план куда как круче, я разработал куда более тонкую игру. Настоящая ловушка для клоунов из Серебряных Шутов, которые решили, что могут меня доить. Капкан, можно сказать, с очень жирной и аппетитной приманкой.

Если Шутам, этим местным гопникам, удастся спереть хоть что-то из тех фургонов, хоть один сраный артефакт, то они, получается, обчистят не меня, Алексея Сергеевича Морозова, законного Владыку града Весёлого, а самих «Искателей Пути».

Такой вот поворот.

А это чисто юридически по внутренним бандитским правилам и неписаным законам будет считаться просто вопиющим нарушением, настоящим беспределом.

Одна шайка-лейка наехала на другую, да ещё и на поставщика, который, по слухам, связан с кем-то очень серьёзным.

Такое обычно не прощают, за такое и в бетон могут закатать, если тут, конечно, он есть. Ничего, найдут какой-нибудь аналог.

И вот тут-то я и смогу использовать свой козырь, как мощный рычаг давления. Быть может, провести конструктивные переговоры с Серебряными Шутами и убедить их раз и навсегда отвалить от меня и моего города. Найти компромисс, исключительно выгодный мне, разумеется.

А если они вдруг заартачатся, то бишь по самому хреновому сценарию упрутся рогом, то я просто настучу на них Гинти. И буду с попкорном, ну или с его местным аналогом наблюдать, как они там между собой разбираются, и как Шуты огребают по полной за свои художества. Пусть грызутся, как пауки в банке, мне это только на руку.

Меньше конкурентов — чище воздух.

Этот мой, без ложной скромности, гениальный план, конечно, требовал тщательного планирования, определённой доли обмана, ну, дезинформации, скажем так, для введения противника в заблуждение и, что немаловажно, способности отслеживать присутствие этих самых Шутов в моём граде Весёлом.

Нужно выяснить с точностью, есть ли у них тут свои «кроты», информаторы или просто люди со слишком длинными языками.

Первую партию товара Гинти обещал отправить лишь через две недели, что давало мне очень короткое «окно возможностей», чтобы разрулить возникшую проблему раз и навсегда.

Времени в обрез, как всегда в бизнесе, особенно когда на кону твоя репутация и безопасность активов. Ясное дело, я предпочитал разобраться с этим побыстрее, чем потом наблюдать, как Шуты продолжают тырить добро у меня и у моих людей, подрывая мою экономику и боевой дух населения. Хватит, натерпелись уже от всяких гастролёров, пора показать, кто в граде Весёлом настоящий хозяин, а кто так, погулять вышел.

По Еловому тракту я летел, оставляя за собой такой шлейф пыли, будто за мной гналась вся конница Чингисхана, ну или как минимум гружёный КАМАЗ по сухой просёлочной дороге только что промчался. Улыбка, мой старый боевой товарищ, после такой сумасшедшей скачки находился, мягко говоря, не в своей тарелке.

Вид у коняги был такой, будто он только что пробежал олимпийский марафон, причём с препятствиями, и он, похоже, больше не собирался двигаться ни на сантиметр дальше того места, где встал как вкопанный, прямо у ворот деревни, тяжело дыша и роняя пену с удил.

Забастовку объявил, паршивец лохматый!

— Ладно, ты только не паникуй, парень, спокойно, — пробормотал я, с трудом слезая с его взмыленной спины.

Ноги немного подрагивали от напряжения.

— Отличный забег, просто высший класс! Формула-1 отдыхает.

Я похлопал его по шее, чувствуя, как под ладонью подрагивает разгорячённая кожа, и вполне довольный скоростью доставки собственной тушки, оставил его отдыхать снаружи, щипать жухлую осеннюю травку. Пусть расслабится, бедолага, заслужил порцию овса и свежей воды. Улыбка только сердито фыркнул мне в ответ, зыркнув на меня своим большим карим глазом, видимо, всё ещё возмущённый тем, что я заставил его нестись как угорелого, словно на пожар. Ну ничего, привыкнет, я надеюсь, или придётся искать ему какой-нибудь специальный «допинг» для выносливости. Лошадиный, разумеется. Эффективность должна быть во всём.

Деревенька моя, которая теперь уже стала полноценным градом Весёлым, за время моего недолгого отсутствия почти не изменилась.

Всё та же знакомая, немного унылая картина, те же запахи дыма от очагов, кислой капусты и чего-то ещё неуловимо деревенского. Может, навоза?

Народ по-прежнему вовсю готовился к зиме: кто-то сосредоточенно латал дырявые крыши, утеплял щелястые стены своих домишек мхом и паклей, кто-то, кряхтя, таскал из леса дрова, складывая их в аккуратные высокие поленницы у стен, а кто-то усердно пихал в погреба и амбары как можно больше еды: мешки с зерном, бочки с солёной рыбой, вяленое мясо.

Запасы, запасы и ещё раз запасы — главный девиз перед лицом надвигающихся холодов в этом суровом мире. Правда, настроение у них было, прямо скажем, не очень.

Боевой настрой у народа явно упал ниже плинтуса, потому что на всех давила гнетущая неопределённость с грядущими заморозками, которые вот-вот должны нагрянуть, как снег на голову.

Хрен его знает, какой выдастся предстоящая зима, мягкой или лютой, как в Сибири?

И хотя Улыбка после небольшого отдыха мог бы домчать нас до города этого хмыря, сэра Акертона из Липок, в два счёта, я решил вернуться домой, чтобы лично проконтролировать подготовку. Держать руку на пульсе и заодно показать, что Владыка на месте, и всё под контролем.

Мне очень хотелось, чтобы эти ворюги, Серебряные Шуты, свалили из нашего района ещё до начала зимы, пока не выпал первый снег. Потому что густые зимние туманы, которые тут, судя по рассказам старожилов, не редкость, и короткий световой день могли дать им просто идеальную возможность спереть гораздо больше, чем я готов потерять.

Это вам не мелочь по карманам тырить или кур воровать.

Кто знает, может, они даже до наших продовольственных складов доберутся, а это уже, извините меня, вопрос выживания всего поселения. Остаться без жратвы зимой в этом мире перспектива, мягко говоря, так себе, прямой путь на кладбище.

Может, я, конечно, и перестраховывался, накручивал себя почём зря, но решение принял твёрдо и бесповоротно. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть, особенно когда от тебя зависит безопасность людей.

Я хотел искоренить угрозу моему народу и моему городу как можно скорее, вырвать с корнем, чтоб и следа не осталось от этих паразитов. Ни за что на свете я не позволю чужакам, гастролёрам заезжим, пользоваться нами, держать нас в страхе и сеять хаос в граде Весёлом. Хватит, наелись уже дерьма по горло! Это уже, чёрт возьми, дело принципа и моей репутации как Владыки.

Глубокой ночью, когда весь град Весёлый погрузился в сон, а на улицах только лениво тявкали собаки да завывал промозглый осенний ветер, я назначил Заряне секретную встречу. Решил встретиться с ней в Винодельне, в подвале, а не на нашем обычном месте, в моём кабинете в Администрации. Так, на всякий случай, для конспирации.

Меньше глаз — меньше сплетен, а то и утечки информации. Получилось бы крайне хреново, если бы кто-то из местных «доброжелателей» увидел, как она поздно вечером заходит ко мне в офис, а потом настучал бы Серебряным Шутам.

Паранойя — лучший друг контрразведчика, даже начинающего, как я.

Заряна, пошатываясь от сна и явно недовольная таким поздним вызовом, спустилась в подвал Винодельни.

Она широко зевнула, прикрыв рот ладошкой, и потёрла заспанные глаза, видать, я её разбудил в самый сладкий момент. Ну ничего, издержки производства, служба есть служба.

— Рада видеть, шеф, — неискренне сказала она, стараясь говорить бодро, но голос всё равно оставался сонным, и прислонилась к одному из пыльных стеллажей, на котором стройными рядами стояли несколько десятков бутылок с вином местного розлива. — Что за срочность такая прямо посреди ночи? Опять какая-то задница случилась?

В подвале было темно, холодно и сыро, отчётливо пахло плесенью, винными испарениями и чем-то ещё неуловимо подвальным. Единственным источником света служила маленькая оплывшая свечка, которую я держал в руке. Её слабое пламя отбрасывало дрожащие причудливые тени на грубые каменные стены, создавая немного жутковатую, таинственную атмосферу.

— Извини, что так рано, а точнее, поздно, тебя поднял, — прошептал я, стараясь говорить как можно тише, чтобы нас никто не услышал, — но дело касается безопасности нашего града. Вопрос, можно сказать, государственной важности, не терпящий отлагательств.

Заряна тут же посерьёзнела и кивнула, её сон как рукой сняло, а на лице промелькнуло явное облегчение.

— Хорошо, а то я уж, признаться, начала беспокоиться, что Вы снова отправите меня обратно на зерноток мешки таскать, пока снег не выпал. Не хотелось бы, знаете ли, возвращаться к пыльной работе.

Я понимающе усмехнулся и покачал головой.

— О нет, никаких больше пыльных мешков. Ты отлично справилась с последним заданием, Заряна, просто блестяще, выше всяких похвал, так что, считай, с зерном и прочими сельхозработами для тебя покончено. С этого момента ты будешь служить граду Весёлому на постоянной основе, в качестве моего… ну, скажем так, заместителя по особым поручениям. Моей правой руки в особо деликатных вопросах, требующих нестандартного подхода.

Девчонка изо всех сил пыталась скрыть свою радость и волнение от этих слов, старалась держаться стоически, как подобает настоящему профессионалу, просто кивнуть, типа «принято, шеф, будет исполнено», но я видел, как широченная, просто до ушей улыбка расплывается по её лицу. Глаза так и заблестели от гордости и предвкушения.

— Спасибо, Владыка, — сказала она, и в голосе её прозвучала неподдельная искренняя благодарность. — Я не подведу! Так в чём проблема? Что за кипиш на этот раз? Кто опять воду мутит?

Я быстренько, без лишних предисловий и изысков ввёл её в курс дела.

Рассказал о недавнем появлении в наших краях Серебряных Шутов, о моей «стрелке» с ними, о том, как они бесцеремонно пытались меня развести на бабки, чтобы я вступил в их криминальную шарашку, и даже о моей готовности платить им дань за «крышу», как в старые добрые девяностые на Земле.

Заряну информация явно взбудоражила и разозлила не на шутку.

Она аж помрачнела, кулачки сжала, услышав, что какие-то залётные ухари пытаются заявиться в наш град и брать всё, что им заблагорассудится, как у себя дома. Праведный гнев, всё такое. Было видно, что ей не терпится высказать свой собственный, наверняка радикальный, план действий, как только я закончу рассказ. В глазах у неё уже плясали решительные воинственные огоньки.

— Так, значит, немедленно собираем отряд добровольцев покрепче, так? — выпалила она, как только я замолчал, не дав мне и слова вставить. — Я быстро выясню, где они тут у нас окопались, их явочные квартиры, схроны и прочие малины, а потом мы их всех тихонечко переловим и вздёрнем на городской площади! Для острастки, чтоб другим неповадно было соваться в град Весёлый!

Ну прямо Жанна д’Арк местного разлива, только с более радикальными методами решения проблем. Горячая девчонка, ничего не скажешь.

— Энтузиазм твой я ценю, Заряна, очень даже, — сказал я, стараясь сдержать усмешку. — Но что-то у меня нет такого впечатления, что они тут успели построить себе полноценную штаб-квартиру или какой-нибудь укреплённый схрон. Скорее всего, работают наездами, как гастролёры, или имеют пару-тройку мелких информаторов из местных.

— Всё равно они пускают тут корни, и эти корни надо не то что выдернуть, а выжечь!

— Сильно сомневаюсь, что тупое насилие толпы, даже самое справедливое, их напугает. Ребята, похоже, тёртые калачи, не первый год в этом бизнесе. У меня есть план получше, потоньше, более… элегантный, что ли.

Я сунул руку в карман своего походного кителя и достал небольшое, аккуратно сложенное письмо, запечатанное моей личной печатью с гербом града Весёлого.

— Вот, держи. Твоё персональное задание. Крайне важно, архиважно, чтобы это письмо как можно скорее попало в руки Серебряным Шутам. Но! Не законным путём, не через официальную передачу или курьера, а как бы… Ну, короче, оно должно быть ими украдено, чтобы они подумали, что заполучили ценнейшую информацию.

Заряна взяла документ и с неподдельным любопытством принялась его осматривать, повертела в руках, даже на свет посмотрела, будто пытаясь прочесть сквозь плотную бумагу.

— И что там написано, шеф? Какой-то особо важный компромат? Или карта обороны города? — с горящими глазами спросила она, явно заинтригованная.

— Это письмо, — пояснил я, понизив голос до заговорщицкого шёпота, — закладывает основу для той самой хитроумной ловушки, которую я для них готовлю. Но тут потребуется очень тонкий подход, почти ювелирная работа. Никакой грубой силы или самодеятельности, всё должно быть чисто.

— Я всё сделаю.

— Мне нужно, чтобы ты задействовала ещё кое-кого для этого дела. Этот… Морг, бывший слуга, которого мы недавно повязали, он ведь всё ещё сидит в нашей импровизированной кутузке? В карцере, который мы наспех оборудовали в одном из подвалов?

— Ага, сидит, Ваше Владычество, куда он денется, — с готовностью подтвердила Заряна. — Кузьма Поляна, наш судья и всяческий Арбитр, решил, что лучше всего приговорить его к двум неделям строгой изоляции, дабы преподать гаду наглядный урок о последствиях предательства, чтобы он на своей шкуре прочувствовал всю глубину своего морального падения и осознал вину.

— Отлично, просто отлично, — сказал я, довольно потирая руки.

Трудно не испытывать некоторого азарта и даже злорадства от этой маленькой, но такой важной операции. Хотя тема очень серьёзная, даже опасная, но само планирование, интрига, разработка многоходовочки, доставляли мне определённое почти забытое удовольствие. Старые бизнес-привычки, видать, не ржавеют, даже в новом мире и в новом теле.

— Тогда слушай внимательно мой план: найди абсолютно доверенное лицо, которое полностью согласится на эту рискованную операцию. Того, кто не проболтается, не расколется ни под какими пытками, даже если ему станут отрезать пальцы по одному. Железного человека, короче, преданного тебе и граду Весёлому.

— Допустим, придумаю. И что дальше?

— Пусть этот человек организует побег Морга из-под стражи с этим самым письмом в руках. Нужно инсценировать всё так, будто они вдвоём хотят продать это письмо гильдии Серебряных Шутов через Морга, как связного, и потом по-тихому поделить бабки. Понимаешь? Чтобы всё выглядело максимально естественно, без сучка и задоринки.