Орден Паука

23. Вопросы доверия

Сирин с сомнением посмотрела на ботинки, потом всё же наклонилась и подняла их за шнурки.

— Кого-то из наших? — спросила она.

— Да, — кивнул я, — нашёл только одно женское тело. Надеюсь, размер подойдёт.

— На вид вроде бы мой, тридцать седьмой, — сказала Сирин, — ох, терпеть не могу чужую обувь, но ходить по городу на каблуках, это все ноги себе переломать. Они у меня и так уже отваливаются! Только туфельки всё равно нужно забрать, такие сейчас уже не делают. Фирма!

— Забирай, кто ж тебе мешает? — пожал я плечами, — у мужика ещё много вещей осталось, нужно соорудить тебе котомку или рюкзак.

— Ты очень добр! — с сарказмом сказала Сирин.

Она отошла к тумбочке с отломанными ножками, села на неё и стала переобуваться. Крылья ей заметно мешали. Надо сказать, обе девочки пока что их не убрали.

— Думаю, сегодня больше лететь никуда не придётся, — сказал я.

Фая взглянула на меня, сразу поняв, что я имею в виду, и тут же встряхнула головой, мгновенно обратившись. Сирин же моё замечание проигнорировала. Я не стал настаивать, сама разберётся. Может быть, она не любит это делать при посторонних?

Я обошёл её сбоку и взглянул на спину. Крылья были как будто выросшими из спины в районе лопаток. И как это ни удивительно, смотрелись они органично.

Хотя у Сирин крылья были значительно больше, чем у Фаи, их подъёмной силы всё равно не хватило бы, чтобы удерживать человека в воздухе. Ну, может быть, только если махать ими как колибри. Но Сирин взмахивала крыльями размерено и величаво.

И хотя понятно было, что это всё магия и некоторые вообще без крыльев летают, как, например Алиса или Лера… но всё равно, я каждый раз этому удивлялся.

— Не мешают? — спросил я у Сирин, завязывающей шнурки.

— Сейчас мешают, — сказала она, — но трансформация у меня очень болезненно проходит. Адские муки! Лишний раз стараюсь не дёргаться туда-сюда.

— Но спать-то наверняка с ними будет неудобно, — сказал я.

— Ты хочешь, чтобы я кричала? — взглянула мне в глаза Сирин.

— Нет, — сказал я.

— А я буду! — подняла она указательный палец вверх, — так что подумай, стоит ли на этом настаивать!

— Да я не настаиваю и даже не уговариваю, — сказал я, — дело ведь твоё. Просто разговариваю с тобой.

Но Сирин на разговоры была не очень настроена, поэтому я оставил её в покое.

Инга с Лизой сидели тихонько в своём углу и возились в вещах, стараясь не привлекать нашего внимания. Я подошёл и сел рядом.

— Как дела? — спросил я у Лизы.

— Хорошо, — ответила та и неуверенно улыбнулась.

— Сколько тебе лет? — спросил я.

— Шесть, — ответила Лиза, — мама говорит, что скоро будет семь. Но я не знаю когда… вот, всё жду! — и девочка грустно покачала головой.

— А почему же ты этого так ждёшь? — удивился я.

— Чтобы стать большой и сильной, — сказала Лиза, — а то ребёнка любой может обидеть!

— Да, тут ты права, — серьёзно сказал я, — детям сейчас тяжело живётся. Да чего уж там, многим трудно.

— Но детям труднее! — сказала Лиза с видом знатока.

— Да, детям труднее! — согласился я, — не волнуйся, вырастешь и даже не заметишь как!

— Скорее бы уже… — мечтательно сказала Лиза и задумалась, видимо, представляя, какой она будет, когда вырастет.

— Какой у тебя дар? — повернулся я к её матери.

— А ты знаешь, что у меня есть дар? — удивилась та.

— Почти у всех есть, — сказал я, — редко пустые люди попадаются. Их уже почти не осталось.

— Ну да, наверное, — вздохнула Инга, — дар есть, только вот толку от него никакого нет! Бесполезный! — она взглянула на дочь и поправилась, — почти бесполезный!

— Скажешь, что за дар? — спросил я, — ты не обязана, конечно. Мне просто интересно. Но если не хочешь, не говори.

— Да нет, всё нормально, — спохватилась Инга. Похоже, она не хотела отказывать мне в этой незначительной просьбе, ведь я же их освободил от рабства, — я не знаю, как мой дар называется правильно, но муж звал меня «локатор».

— Локатор? — удивился я, — и что ты можешь?

— Я всегда знаю, где и кто находится, — сказала Инга.

— Бесполезный? — у меня от возмущения аж дыхание перехватило, — да это отличный дар!

В голове сразу начали метаться мысли, про кого первого спросить у Инги. Но она, увидев мою заинтересованность, тут же остудила мой пыл.

— Я, наверное, не точно выразилась, — сказала она, немного смущаясь от того, что так меня обнадёжила. Сразу стало понятно, что я хочу что-то выяснить про своих знакомых, — я знаю не про любого человека, а только про тех, с кем знакома, с кем виделась и разговаривала. Вот про вас теперь всегда буду знать…

— И меня это не радует! — подала голос Сирин, которая слышала весь наш разговор, впрочем, как и Фая.

Я пожалел, что начал это обсуждать в присутствии нашей птички, потому что её жизненная позиция до сих пор была для меня загадкой. Но теперь уже делать было нечего, раз она всё слышала.

— Жаль… — задумчиво сказал я, — а если я тебе подробно опишу человека, это не поможет?

— Даже фотография и видеозапись не поможет, — сказала Инга, — только личный контакт, хотя бы минимальный. Вот если на улице мимо меня кто-то пройдёт, то и про него я ничего знать не буду. Нужно пообщаться, хоть капельку, что-то сделать вместе, куда-то пойти… в общем, познакомиться.

— Ну да, мне ты сейчас помочь не можешь, к сожалению, — сказал я, — но всё равно твой дар мне не кажется бесполезным. Он просто отличный!

— Махнёмся? — невесело усмехнулась Инга.

— Ты умеешь меняться дарами? — у меня даже рот приоткрылся от удивления.

— Нет, конечно! — испугалась моей реакции Инга, — это я так просто, в шутку сказала!

— А-а-а-а-а, — снова немного расстроился я.

Я, конечно, своим даром меняться ни с кем не собирался, меня просто поразила сама идея обмена дарами. Но да, такое вряд ли возможно, и не думаю, что существует. Хотя кто знает!

— Все, кого я знала, уже умерли! Мне не к кому применять мой дар. Только Лиза, но я надеюсь, что она всегда и так будет со мной, — сказала Инга.

— Но в крайнем случае ты всегда сможешь её найти, да? — сказал я.

— Тьфу, тьфу, тьфу, — поплевала через плечо Инга, — надеюсь, что никаких крайних случаев не будет!

— Знаешь, ты, наверное, права, но только частично. Твой дар просто не подходит для одиночки. Но в обществе, в группе он может быть очень нужен и востребован, — сказал я.

— В каком обществе? — удивилась Инга.

— В любом! — сказал я, — человек, существо социальное, всегда пытается прибиться к себе подобным. Так всегда было и так всегда будет. Да, бывают уникумы, которые хотят жить в отрыве от всех. Но тех, кто способен долго переносить одиночество не так уж много.

— Я боюсь людей, — вдруг призналась Инга.

— Зря! — сказал я, — точнее, ты всё правильно делаешь, потому что в разрушенном мире, где нет власти и законов, начинает действовать право сильного. Мир сейчас очень жесток! Ты на своём горьком опыте убедилась, что верить первому встречному нельзя! Но! Это вовсе не означает, что никому нельзя верить. Просто нужно найти свою стаю, свою компанию, свою общину. И тебе это особенно необходимо, потому что я бы не поставил деньги на то, что вы вдвоём долго продержитесь.

— И что же нам делать? — неожиданно спросила Лиза, которая сидела и внимательно нас слушала.

— Об этом я и думаю, — сказал я, — мне есть куда вас отправить, осталось только придумать, как именно это сделать!

— Но если никому нельзя верить, может быть и вам тоже? — спросила Инга, причём вопрос этот очень тонкий и деликатный задала просто и уверенно. Ну да, терять им было нечего. Если мы захотим причинить им вред, то сможем это сделать.

— Может быть, и нам, — согласился я, — но в жизни постоянно приходится делать выбор и принимать решения. Силой вас никто тащить не будет, вы вольны уйти, когда и куда захотите. Здесь всё зависит от тебя! — я посмотрел Инге в глаза. Она была ещё, по сути, молодой девушкой, но из-за перенесённых невзгод и испытаний выглядела сейчас намного старше своих лет, — но настаёт момент, когда не нужно убегать, и стоит довериться тому, кто предложит тебе помощь. Здесь важно не ошибиться, как вы в прошлый раз. Но не доверившись, вы точно никогда не найдёте себе безопасного места. Так что думай, анализируй, решай!

Инга молча смотрела на меня, ничего не говорила и даже не кивнула, когда я закончил. Она сейчас на самом деле думала, анализировала и решала. И выбор перед ней был совсем не простой. Остаться вдвоём, и на какое-то время почувствовать себя в безопасности, когда никто не будет приказывать им, что делать. Но что будет потом, когда кончится еда и вода? Или всё же довериться незнакомцам, чтобы найти место, которое даст им надежду на выживание?

Оставив Ингу размышлять, я вернулся к Сирин, которая к этому времени уже обулась и ходила туда-сюда по комнате, привыкая к новой обуви.

— Ну как? — спросил я.

— Терпимо, — сказала Сирин, остановилась и начала перекатываться с носка на пятку и обратно, — великоваты чуточку, но жить можно, — она некоторое время молча смотрела на меня, а потом всё же сказала то, что долго не могла из себя выдавить, — спасибо!

— На здоровье! — улыбнулся я, — ты нам нужна целой и невредимой… и желательно подвижной!

— Зачем? — удивилась Сирин.

— Чем нас больше, тем выше наши шансы выжить. К тому же ты левитатор… а может быть и не только! Да? — я подмигнул ей, но она сделала удивлённое лицо, как будто не поняла о чём это я. Хотя, как знать, может, и в самом деле не поняла.

— Я тоже левитатор, — подала голос Фая, — но не уверена, что повышаю наши шансы на выживание.

— А есть в этой комнате хоть кто-то кроме меня, у кого отсутствуют комплексы по поводу его магического дара? — спросил я.

— У меня! — сказала Лиза.

— А какой у тебя дар? — повернулся я к ней.

— Пока не знаю, — честно призналась девочка.

— А ты знаешь, что такое комплексы? — спросил я.

— Нет! — чуть менее уверенно сказала Лиза.

— Но у тебя их нет! — улыбнулся я.

— Да! — Лиза улыбнулась мне в ответ, — нет!

— Что, нет, что, да? Я уже запуталась! — усмехнулась Сирин.

— Неважно! — сказал я, — вы просто все переживаете о бесполезности своих даров, а на самом деле, просто не научились их правильно использовать.

— Я не переживаю, — сказала Сирин, — просто мой дар лучше подходит для другого места.

— Вот именно об этом я и говорю, — вздохнул я, — послушай, а почему твоя трансформация проходит так болезненно? Это не нормально. Я видел многих, кто трансформируется, и ни разу не встречал тех, кто делает это через боль… по крайней мере так, чтобы это было заметно.

— Не знаю, — пожала плечами Сирин.

— Но ты же владеешь заклинанием обращения? — сказал я.

— Конечно! А как бы я тогда трансформировалась? Показать его? — сказала Сирин.

— Показать? — удивился я, — я знаю, как их передавать, но вот рассматривать никогда чужие заклинания не пробовал.

— Это просто, — сказала Сирин, — нужно просто… не отдавать, а показать… блин, не знаю, как ещё это можно объяснить. Меня Паук уже давно научил!

— Ну, покажи, — сказал я, — может быть, и я научусь показывать. Не знаю, зачем это может пригодиться, но новые навыки лишними не бывают.

Сирин взяла меня двумя руками за затылок и притянула к себе. И сделала это, должен заметить, довольно нежно! Впрочем, может быть, она всегда такая, откуда мне знать?

Мы соприкоснулись лбами, и я увидел привычную картину в виде летящей на меня из черноты светящейся руны. Когда она была уже близко, то замедлилась, а потом и вовсе остановилась. Это было любопытно!

Я принялся разглядывать эту руну… и чем дольше смотрел, тем больше убеждался, что в ней что-то не так! Как будто некие фрагменты были тёмными и неразличимыми. Не то чтобы я свою руну так досконально помнил, это было скорее какое-то чувство утраченной гармонии. Эта руна выглядела дефектной, сломанной, не рабочей!

— Откуда она у тебя? — спросил я.

— Паук дал, — сказала Сирин, — это он объяснил мне, что я могу обращаться по своему желанию. Раньше у меня это происходило стихийно.

— А когда это происходило стихийно, это было болезненно? — спросил я.

— Нет! — сразу ответила Сирин, — но за контроль нужно платить!

— Это тебе Паук такое сказал? — усмехнулся я.

— Да, — немного удивляясь моему тону, ответила Сирин.

— Держи, дарю! — сказал я и послал ей свою руну трансформации, которая лежала у меня мёртвым грузом, потому что сам я ей пользоваться не мог. Но зато мог делиться ей с нуждающимися.

Моя руна полетела к Сирин, и я думал, что у неё будет просто ещё одно заклинание. Возможно, она даже сможет выбирать, какое использовать. Но случилось странное! Моя руна, ворвавшись в её сознание, врезалась в её руну, они ослепительно сверкнули и слились в одну. Но не просто в одну, а в одну правильную руну! Моё заклинание как будто вылечило сломанное, и теперь то, что получилось в результате слияния, сияло ярче, и узор был гармоничным.

Сирин замерла и потрясённо молчала. Мне не пришлось ничего говорить и объяснять, она сама всё поняла. Это всегда происходит именно так. Когда у тебя появляется заклинание, ты уже знаешь, что это и для чего нужно. И Сирин поняла, что теперь у неё есть настоящая руна, а старая была дефектной!

Подумав про то, что с заклинаниями всё и всегда понятно, я тут же поймал себя на мысли, что бывают и исключения. Например, моя огромная руна, которую мне подарила девушка Юля. Эта руна выжгла мозги менталу, что хотел порыться в моей голове. Ведь истинного назначения этого заклинания я так до сих пор и не знал! Однако то, что она может защитить меня при вторжении, уже было неплохо!

Сирин отпустила мою голову, мы разъединили лбы и сделали по шагу назад.

Птица взмахнула крыльями, создав светящиеся туманные завихрения вокруг. Когда мгновением спустя туман распался рваными искрящимися клочьями, крыльев уже не было.

В глазах у Сирин стояли слёзы.

— Тварь! — еле слышно сказала она и стремительно вышла из комнаты.

Это было адресовано не мне. Это слово предназначалось тому, кто заставил её страдать при обращении и бояться распускать крылья. Тварью был Паук. Что ж, и не поспоришь!

Комната, в которой мы все находились, была оборудована для ночлега мужиком, чьё имя я так и не узнал и узнавать не собирался. Окно было заделано фанерой и досками, заставлено сломанным шкафом, а дыры забиты старыми тряпками. Это было сделано для того, чтобы свет не был виден с улицы. Именно поэтому мы смело жгли здесь светочи.

А через коридор находилась другая комната, где был оборудован наблюдательный пункт и откуда мужик в меня стрелял. Именно туда и убежала Сирин. Я подумал, что оставлять её сейчас одну надолго не стоит, и пошёл следом.

Она стояла в своём платье с открытой спиной возле окна. Светлое платье, белая кожа и волосы делали её силуэт различимым в темноте.

Я подошёл и встал рядом. Некоторое время мы молчали, а потом я спросил:

— Нам завтра идти дальше, если ты что-то знаешь о районе и обитающих здесь тварях, будет хорошо, если поделишься. А то группы сопровождения у нас теперь нет, а вот дополнительная нагрузка появилась, — сказал я.

— Прямо идти можно, но опасно, — сказала Сирин, — я не вникала во все детали происходящего, но разведение в окрестностях всякой агрессивной фауны, это одна из задач Ордена. Паук задумал создать пояс безопасности вокруг нашего района. Как я уже говорила, они хотели, чтобы своих эти твари не трогали, а чужих не пропускали. Такой была план.

— Он что, и троглодитов тоже выводит? — удивился я.

— Не выводит, а разводит, — сказала Сирин, — они размножаются почкованием. Если создать подходящие условия и обеспечить питание, то можно разводить. Сложно, но возможно.

— Так что посоветуешь? — спросил я, — как нам лучше поступить? Какой маршрут выбрать?

— Не знаю, — честно призналась Сирин, — я же с базы практически не вылазила. Но Щелчок, это место как раз для вот таких экспериментов. Сюда кого только не выпускали. Правда, далеко не все прижились, но людей здесь уже не осталось. Так, редкие залётные встречаются, как эти вот… — Сирин кивнула в сторону соседней комнаты.

— Сделаешь завтра утром облёт? — попросил я, — чтобы оглядеться и посмотреть, что нас впереди ждёт?

— Сделаю, почему не сделать! — сказала Сирин.

После чего вдруг резко вскочила на подоконник и шагнула в проём окна.

Она ухнула вниз, и сердце у меня чуть не выскочило от неожиданности. Но уже через секунду с лёгкими взмахами крыльев она поднялась вверх, и когда пролетала мимо окна, до меня снова донеслось:

— Спасибо!