Охотник на ведьм и земли падших

Глава 16

Рей смотрел, как умирает Кио.

Как жизнь медленно покидает её тело, взгляд становится тусклее, на испуганном лице пробегает последняя улыбка вместе с болью от полученной раны. Она делает ещё несколько неуверенных шагов вперёд, протягивая руку, после чего падает на колени, не в силах уже держаться на ногах.

Из её груди торчит арбалетный болт.

Никто не выживет от попадания такого снаряда, у неё не было шансов, особенно когда тот прошёл через сердце. Даже ведьма с осколком силы не переживёт подобного. Что говорить об обычной девушке.

— Рей… я… — пробормотала она и с этими словами завалилась на бок прямо перед ним. Её глаза медленно закрылись и Кио больше не двигалась. Она ушла спокойно, без боли, но с сожалением, что так и не смогла спасти его. С сожалением, что так мало провела со своей новой семьёй времени.

И всё же на протяжении всего времени эти четыре месяца стали самыми счастливыми в её жизни. Поэтому её душа была свободна.

Стражники что-то кричали, суетились, обступали Кио и тех, кто лежал в коридоре. Они всего лишь выполняли свой долг, стараясь защитить свою страну от угрозы, но…

В одночасье они все стали для Рея врагами. Теми, кто убил дорогого ему человека. Его уже не интересовали их причины, не интересовало то, что не сделай Кио подобного необдуманного импульсивного поступка и всё бы сложилось иначе. Он уже ни о чём не мог думать. Его разум начал туманиться, ломаться, искажаться. «Система» всё больше и больше захватывала его душу и разум, пытаясь поддержать, восстановить, восполнить собой всё, что внутри него рушилось.

— Вы… вы все сдохните… — пробормотал он с совершенно безумным видом.

Его глаза были пусты и безжизненны, его рот был слегка приоткрыт, как у полоумного, лицо искажено гримасой боли. Он неотрывно смотрел на тело девушки, не имея сил отвести взгляд.

— Вы все сдохните, — уже более отчётливо проговорил он. — Я убью вас всех. То, что вы сделали… я убью вас за это. Я убью вас, убью всех до единого, вы все умрёте.

Он всё говорил и говорил, всё громче и громче, вставая с колен, словно сломанный механизм, который замкнуло. Цепи натянулись, зазвенели, и рыцари испуганно отступили, подняв щиты. Семеро человек смотрели на охотника, чьи глаза всё больше и больше светились синим бездушным огнём ненависти ко всему живому.

— Цепи же его выдержат? — испуганно спросил один из них.

— Должны… — пробормотал другой, вглядываясь в то, что было человеком.

Они были правы. Цепи выдержат его, потому, что магия и огонь закалили их, сделав прочнее титана, но…

Но то, что было на его руках, было предназначено для магии копирования и воссоздания.

У Рея же был механизм воссоздания и копирования. Принципиальная разница, где магия была просто бессильна.

Яркая вспышка осветила комнату, когда в его руке появился меч. Практически сразу тот выстрелил лучом в стену, к которой крепилась цепь, буквально пробив её и расплавив камень.

Рыцари бросились на него, но что-то предпринимать было уже поздно — то, что когда-то было Реем взмахнуло мечом, пуская горизонтальный луч и просто срезая всех семерых за раз. Луч меча ударил по камню, пройдя сквозь него, уничтожил дверь, обрушил несколько стен и в конце концов затух, где-то в глубине каменных пород, внутри которых были выкопанные эти глубокие темницы.

По этому месту прошла едва заметная вибрация.

«Система» же тем временем взмахом меча перерезала другую цепь, окончательно освободившись от оков. Она не чувствовала связи с пользователем, хотя тот буквально недавно управлял телом. Она не могла удивляться, но нашла такое весьма странным и не поддающимся каким-либо логическим расчётам.

Однако у системы был его мозг, его память и все его мысли. Как и тогда в городе, повинуясь своим алгоритмам, она просто взяла одну из целей и поставила её как основную.

Получив своеобразные дальнейшие указания, она вышла из комнаты, надевая на лицо маску. Сквозь прорези шёл жуткий синеватый свет, превращая внешность этого человека в монстра. Пройдя половину коридора, она встретила своих первых противников.

Около десяти рыцарей сразу спустились вниз.

Один из караульных, обходящего все посты на всех этажах, увидел лежащих рыцарей и позвал тут же подмогу. И первым делом они спустились вниз, проверять, что с самым опасным узником, послав одного наверх и тем самым спасая ему жизнь. И в момент, когда они увидели его на свободе, по коридорам пробежал звон колокола. Он был тихим, но всё равно слышимым благодаря магии даже здесь.

Многие века этого звука не слышали в стенах Твердыни мира. Построенная давным-давно, она имела сигнализацию, которая извещала всех об угрозе и поднимала боевую тревогу. Огромный колокол, что находился на одной из башен был активирован стражей темницы после того, как они нашли рыцарей без сознания. И сейчас она била тревогу. Многие в удивлении поднимали голову, не сразу понимая, что происходит. Некоторые сразу же бросали всё и бежали кто на посты, кто в оружейную. Никто ещё не знал, от куда исходит опасность.

Десять рыцарей заняли одно из боевых построений, которому их обучил Муромец. Оно было очень эффективно против сильных противников, но… Но для «системы» оно ничего не значило. Она просто поставила мощность меча повыше и с разгона врезалась в этот строй. Меч-аннигилятор резал метал подобно горячему ножу масло.

Кровь окропляла стены, когда «система» в внеочередной раз делала взмах, отбирая чью-то жизнь. Рыцари боролись до последнего, ни один из них не попытался бежать, стараясь дать отпор силе, что была за гранью их возможностей. Как только она закончила с ними, то продолжила свой спокойный путь наверх. А тем временем вниз спускалось всё больше и больше рыцарей, что были в этой роковой смене.

Они встретили «систему» уже на следующем этаже. Двадцать против одного. И вновь коридор залило кровью. Они делали взмахи мечами, наносили колющие удары, но всё это было слишком медленно. Их мечи разрезались этим оружием, оставляя тех просто беззащитными. И тогда они пытались теснить противника щитами. Но те просто рассекались мечом вместе с хозяином.

К моменту, когда рыцарей не осталось, туда успело спуститься четыре ведьмы. Они установили барьер. Однако магия — это лишь энергия, которой может управлять человек. А аннигилятор как раз-таки и был практически воплощением этой чистой энергии.

Барьер не простоял и секунды — луч уничтожил его, как и уничтожил сразу трёх ведьм, после чего проделал дыру в стене, уходящую далеко в глубь земли. Твердыня мира слегка содрогнулась. Четвёртая ведьма попыталась атаковать его, но «система» ринулась вперёд на ускорителях и обезглавила её.

Ещё один этаж был зачищен. А «система» тем временем лишь поднималась выше и выше. Она прошла через этаж где находилась своеобразная комната охраны, от куда по-видимому прибежали те рыцари. Но она даже не стала туда заглядывать, лишь пройдя мимо.

Всё больше и больше людей спускалось вниз, получив приказ остановить его любой ценой. Они спускались молча, с какой-то железной решимостью и сосредоточенностью, верно следуя долгу, встречая внизу лишь ад и смерть без каких-либо шансов.

Плотным строем атакуя и отступая, прикрывая друг друга, но с одинаковым итогом.

Ни магия, ни оружие не могли остановить «систему», что имела в арсенале оружие, способное разрушать саму материю.

Недолгий бой, и вновь смерти, ещё один этаж был завален телами. А вниз уже спускались ведьмы и рыцари, что служили в группе расследований. Сильные, многие уже имели опыт в боях, стойкие, они шли на верную смерть, в коридоры, что стали склепом уже для многих. И встретили там лишь одного человека. Чудовище, залитого кровью с светящимися глазами, что словно восстал из самых страшных снов и легенд.

И вновь бой.

В узком коридоре они должны были иметь преимущество, однако вся их магия разбивалась или об меч, или об луч, который резал всё и вся. И вот луч прошёл по толпе, сразу сократив тех на одну четвёртую, уйдя вверх и разнося верхние этажи. Он прошёл по потолку, уничтожив основание одной из башен сверху. Та наполовину обрушилась, засыпая округу камнем. Вспыхнул один из этажей. А колокол всё отчаяннее заливал округу своим звоном.

Чем охотник был ближе, тем отчаяннее сопротивлялись защитники. Можно было восхититься работе рыцарей, которые сохраняли выдержку, ровно и точно атаковали противника при поддержке магии… но все они умирали. Умирали быстро, бесславно и бессмысленно.

Уже оставшиеся в живых ведьмы давали бой, со страхом в глазах встречая неминуемый конец. И когда осталась последняя, она лишь стреляла в него со слезами на глазах, понимая, что её ждёт. Выстрел — отбит мечом, выстрел и вновь отбит, а он всё ближе. Выстрел, выстрел, выстрел, взмах мечом… Эти стены навсегда запомнят тот ужас, что произошёл здесь.

И вновь по ступеням слышны одинокие шаги, словно приговор для тех, кто ждал его впереди.

«Система» старалась экономить силы. Слишком много тратилось на тот луч. Если учесть натиск противника, то ещё несколько этажей, и количество энергии и выносливости достигнет нижней планки.

Ещё один пролёт, но на этот раз противником ему выступила всего одна девушка. «Система» взмахнула мечом, разминая кисть и двинулась на встречу противнику.

Ария остановилась около камеры где была заключена Адель, её лучшая и теперь единственная подруга. В отличии от всех остальных камер эта находилась на верхнем уровне, не в том тёмном подземелье. Здесь пересекалось множество ходов, часть из которых шла в другие подземелья.

Такая камера скорее была для правонарушителей, чем для истинных преступников и опасных узников. Ария постаралась, чтоб её подруга не попала вниз.

Она молча стояла около решётки, прекрасно зная, что её уже заметили. А та не спешила поворачиваться к ней. Адель молча сидела в камере на койке, что была приделана к стене и смотрела в пол перед собой. Обида, которую Адель затаила на подругу чувствовалась даже здесь, это, не говоря о том, что Ария и так её слишком хорошо знала. Так хорошо, что иногда могла сказать, что та чувствует.

И сейчас она волновалась за Рея и ненавидела весь остальной мир.

Это натянутое, словно тонкая нить между ними, молчание длилось несколько минут, прежде чем было нарушено Арией. Эта картина повторялась ещё с детства — одна обиделась и молчит, другая тоже молчит, но в, конце концов, сгрызаемая чувством вины, сдаётся и первой заговаривает. Единственное, что менялось, так это кто был обижен больше и кто чувствовал себя виноватым. На этот раз ей оказалась Ария.

— Адель, это я.

В первый раз за всё это время она повернула к ней голову.

— Ты засадила моего мужа за решётку, — тут же отчеканила Адель каждое слово.

— Не я, — покачала Ария головой, — Калипсо постаралась. Я попытаюсь что-либо сделать, но…

— Но ничего обещать не можешь? — нахмурилась она.

— Верно. Прости. Калипсо сейчас имеет полную власть, когда остальная часть разъехалась. Рафаэлла… сама знаешь. Ей она не помеха. Суд тоже в ситуации особой важности можно перешагнуть, и она это знает, чем и хочет воспользоваться.

— И меня засадили, чтоб я не успела сделать ничего, верно?

Ария кивнула.

— Не только тебя. Всех, кто был с ним связан и… Адель, ты знала, что у него нежить была в комнате?

Адель несколько секунд всматривалась ей в глаза прежде чем кивнуть.

— И ты ничего мне не сказала? — воскликнула она.

— А что ты хотела услышать? Ария, милая, у моего муженька, что головой не думает, в комнате нежить? Только ты, будучи главой группы расследований ничего не делай, хорошо? Ты так себе это представляла? — усмехнулась она.

— Ну хотя бы намекнуть!

— Как? Ария, у моего мужа труп в комнате бегает? Голову то включи!

Они обе замолчали, однако тишина на этот раз не была уже такой неприятно и натянутой, словно первый барьер был уже сломан.

— И на сколько нас здесь заточили?

— Я не знаю. Пока не решиться вопрос с Реем.

— Решиться вопрос? — Адель внимательно посмотрела на Ария. — Это значит смертную казнь?

— Ну чего ты так сразу, может посидит десяток лет в темнице, — как-то виновато ответила Ария.

— Десяток лет в темнице!? — сразу встрепенулась Адель. — Ария, ты серьёзно!? Какой десяток лет!? Я не хочу, чтоб он вообще сидел!

— Ну а я что могу сделать!? — начала отбиваться она. — Он же такое натворил в своём мире! Ещё и нежить притащил!

— И спас твою толстую попу!

— Она не толстая!

— Да ты когда в последний раз в зеркало смотрелась?

— Недавно! Сама посмотри на себя! Вон, грудь отрастила!

— Это потому что я беременная, дура!

И вновь молчание. Только теперь они уже просто пыхтели друг на друга как два паровоза перед стартом. Типичнейшее поведение между ними, когда возникал какой-либо спор. И вновь первой сдалась Ария.

— Послушай, Адель, я действительно хочу помочь. И сделаю всё, что в моих силах, но это займёт время, а ты знаешь Калипсо.

— Она будет действовать быстро.

— Верно. Я попытаюсь связаться с другими членами совета и поговорить с Рафаэллой, но… я действительно не хочу давать ложных обещаний.

— Другими словами, вероятность вышки высокая, — тихо сказала Адель, уже скорее самой себе, чем ей.

— Нет-нет, Адель, не надо убиваться. Сегодня первый день как его поймали. Ещё предостаточно времени и я что-нибудь придумаю.

— Предостаточно, говоришь…

— Да! Вот увидишь, всё будет хорошо! Оглянуться не успеешь, как будете вновь вместе! — закивала головой Ария, словно пыталась прогнать всё плохое настроение из камеры, что, подобно туче, витало вокруг.

— Ясно… будем надеяться, — вздохнула Адель. — Кстати, я заметила, что здесь очень светло, нет ни единой тени, — сказала она скучающим голосом.

— Верно, или ты думала, что мы посадим тебя в камеру, где ты сможешь использовать свою силу?

— Нет конечно, но… у меня нет больше силы теней, если уж разговор об этом зашёл.

Лицо Арии вытянулось.

— Чего!?

— Нет силы. Да и вообще магических сил практически нет.

— Ты серьёзно!? — Ария пыталась понять и поверить в то, что только услышала. — Ты потеряла свои силы? И не сказала мне?

— Зачем?

— А за тем, что ты в группе расследований! Адель, богиня милосердная, ты же должна была сообщить об этом!

— Ну вот, сообщила, — пожала та плечами. — Да и вряд ли надолго там задержусь. Я уже и сама уходить хотела.

— Сообщила она, — вздохнула Ария и приложила лоб к прутьям. — Тогда хоть скажи, как так получилось то?

— Не знаю, — соврала Адель. — Просто однажды поняла, что нет магии теней, а с ней и вообще магических сил.

Конечно, Адель знала, что после меча Рея она лишилась всех своих сил, хоть и не жалела об этом. Но вот почему пропали магические, она сказать не могла. Хотя сейчас те потихоньку уже начали восстанавливаться и Адель могла применить ту же самую молнию, пусть и слабую.

— Значит ты лишилась сил… кажется, я теперь поняла, почему ты так быстро забеременела.

— Верно, — улыбнулась она. — Удачно совпало.

Удачно совпало, это было мягко сказано. Некоторые помногу лет не могли завести ребёнка. И всё из-за магии, которая чем сильнее, тем меньше шансов стать матерью, словно сама природа регулировала популяцию ведьм, не давая слишком сильным рождаться часто. И именно поэтому в знатных сильных домах обычно радовались даже одному наследнику.

— И как ты назовёшь ребёнка?

Адель слегка удивлённо глянула на неё.

— Только не говори, что ты об этом не думала, — вздохнула Ария.

— Времени не было как-то, — сказала она смущённо.

— О, у меня есть отличное имя, если это будет девочка! — решила высказать она свою идею.

— Нет, я не буду называть девочку Арией, — тут же отказалась Адель.

— Но почему!? Это же хорошее имя! — возмутилась её подруга, которая явно пребывала в лёгком шоке от такого быстрого отказа.

— Хватит с меня одной Арии. Вторую я не выдержу.

Ария надула щёки.

— Знаешь ли, это было обидно… Но если будет мальчик, то можно назвать…

— Никаких Арианов, — отрезала Адель.

— Да почему!?

— Потому что все имена, предлагаемые тобой подозрительно похожи или идентичны твоему имени.

Адель слишком хорошо знала Арию и могла перечислить все существующие и несуществующие имена, что предложит та. И все они будут чудесным образом похожи на её имя.

— Ну тогда…

— Нет.

— Ну можно…

— Нет.

— Да почему!?

— Роди себе ребёнка и давай ему имена. Моего не трогай, — категорично заявила Адель.

Ария лишь недовольно пыхнула в её сторону, чем вызвала слабую улыбку у Адель.

— Ария, столько времени прошло, а ты не повзрослела.

— Возможно, но теперь не я сижу за плохое поведение в комнате, а ты.

— Какой прогресс. Я представляю, как главу расследований посадили бы в камеру за то, что она игрушками в своих людей кидается.

Они посмотрели друг другу в глаза, после чего рассмеялись. Легко и непринуждённо, как две старые подруги, которые слишком хорошо друг друга знали.

И в этот момент по полу пробежала едва заметная вибрация.

— Фух, — пробормотала Ария, успокаиваясь. — Что-то меня слегка понесло…

— Ага, — выдохнула Адель, беря себя в руки. — Кстати, а ты не почувствовала случайно вибрацию?

— От смеха, — улыбнулась Ария.

— Возможно, а то…

Конкретно, что «а то» Адель так и не договорила. По коридорам пронёсся звон колокола. И несмотря на то, что Ария до этого его никогда не слышала, она прекрасно знала, что это значит.

— Боевая тревога, — тихо сказала она и её взгляд переместился на лестницу, ведущую в подвалы.

— Первый раз слышу её.

— Я тоже, но…

В коридор выскочило человек двадцать. Это были рыцари, которые прямо на ходу надевали шлема, вытаскивали мечи, поправляли ножны.

— Что происходит? — крикнула она им.

Бежавший последним рыцарь на мгновение обернулся.

— Побег, тревога с нижних этажей, — крикнул он и скрылся за лестницей.

— Это…

— Это не Рей, — тихо пробормотала Адель. Она выглядела напуганной и бледной.

— Хочешь сказать, что он…

— Не он, там уже кое-что похуже чем он.

Адель бросилась к решётке и схватила Арию за руку.

— Ария, ты должна уходить! Если ты спустишься вниз, то скорее всего тебя будет ждать смерть.

— О чём ты… — пробормотала Ария, отбирая руку.

Мимо них пробежали ведьмы. Часть из них была из группы расследований, их ударный отряд для операций.

— Что происходит!? Что за тревога!? — схватила она одну из них за локоть.

— Мы не знаем! Говорят, охотник на ведьм пробивается наверх! — сказала она напряжённо и испуганно.

— Кто послал вас вниз!? Кто отдал приказ!?

— Госпожа Калипсо приказала ликвидировать его, — как-то глухо ответила она и, освободив руку, бросилась за остальными.

Ария прикусила губу, после чего бросилась в обратную сторону. Она добежала до конца коридора, встретившись с отрядом рыцарей, так же относящихся к группе расследований в сопровождении ведьм.

— Госпожа Ария! — позвал один из них. Она никогда с ним особо не общалась, хоть и знала его в лицо. — Вам лучше уходить!

— Почему вас отправили вниз!? Совет не имеет права приказывать вам! — воскликнула она, хотя в этот момент вспомнила, что некоторые ситуации давали исключения на это правило.

— Имеет, при нападении на замок и организации обороны совет имеет право командовать всеми силами в Твердыне мира, — извиняющимся голосом сообщил он. — Мы попытаемся его задержать, пока силы сверху не перегруппируются для встречи с ним. Говорят, там внизу… жарко. Госпожа Ария, вам лучше покинуть это место ради вашей безопасности, — на его лице скользнула грусть, словно говорящая, что он всё понимает, и скрылась под надетым шлемом.

И вновь они все бросились вниз. От всего этого у Арии пробежал холодок по шее. Вот так просто? Ей лучше отступить для безопасности, пока её люди, повинуясь непонятным приказам, сложат там головы!?

— Да пошло всё… — пробормотала она и бросилась бежать дальше. Добралась до караульной, в которой уже никого не было, где подхватила универсальный ключ.

Она вернулась обратно к камере Адель. Несколько раз Твердыню мира тряхнуло, а один раз она услышала, как что-то сверху рушилось. Страшно представить, что происходило снизу. Но не это было главным для неё. Она открыла дверь камеры и вытащила удивлённую Адель в коридор.

— Ария, что ты творишь!?

— То, что должна, — улыбнулась она ей. — То, что требует долг.

Она было направилась к лестнице, но Адель перехватила её за локоть.

— Ты же погибнешь! Тебе надо уходить! То, что там уже не Рей, он бы никогда не стал подобного делать. Я видела, я знаю, что там! Тебе не справиться! — она это чуть ли не прокричала со слезами на глазах.

Но получила уверенную улыбку.

— Я должна. Как глава всех тех людей, что ушли вниз, я не могу просто всё бросить и спасать свою жизнь. Если не получится, то я обвалю все нижние помещения и похороню всё под землёй.

— Ты рехнулась!

— Беги, Адель, тебе есть, ради чего жить теперь, — она коснулась её живота. — Как и мне есть, ради чего бороться, — и коснулась своей груди.

Она вырвала руку и бросилась к лестнице. Адель хотела броситься за ней, но взмах руки и ей дорогу перегородили каменные прутья.

— Ария! Нет! Не ходи туда! — кричала она ей вдогонку.

Но Ария даже не повернулась. Она сбежала по лестнице на нижний этаж и двинулась дальше по коридору. От куда-то с низу разносились приглушённые крики и лязг метала, что отражался эхом от стен и гулял по коридору, заставляя её всю сжаться.

Ария не остановилась, она медленно шла вперёд к своей судьбе. Она должна была погибнуть там, в городе, с подругами, защищая принцессу. Но выжила. Она должна была отправиться вниз вместе с остальными, но… теперь вновь другие отдают жизни ради неё. И если она последняя, то её долг — стоять до последнего. Группа расследований будет верна до конца своей стране. И если ей суждено встретить смерть, то она сделает это с гордо поднятой головой, не сожалея о своём решении и борясь до последнего.

Ария видела, как практически все, кто был в этот день в Твердыне мира из группы расследований спустились вниз. Она не имеет права убегать и бросать их.

Шум снизу затих. Ария остановилась в центре коридора, готовясь принять бой. Здесь у неё абсолютное преимущество, вокруг камень и она может в случае необходимости даже похоронить всё под обломками.

И вот по лестнице начал кто-то подниматься. Чеканя каждый шаг и заставляя по её телу пробегать мелкую дрожь. И вот по лестнице стал подниматься её противник.

Весь в крови, с мечом в руке и в такой знакомой, практически родной маске, что она видела в Городе Забвения. Ей хотелось броситься ему на встречу, само её сердце говорило, что это тот самый человек, которого она потеряла тогда в Городе Забвения.

Но его свет из-под маски… Да, это уже был не тот, человек, если он вообще был человеком. Она сразу припомнила недавние слова Адель о том, что реальный Рей не посмел бы подобного сделать. И это был не он. Это было чудовище — порождение ошибок и боли, то что сломалось и теперь ломало всё остальное вслед за собой.

Ария сделала шаг первой. В одно мгновение практически всю лестницу пронзили шипы. Тут же то место оградили стены, однако… Небольшой луч ударил справа от неё, разнося стену, как созданную ей, так и за её спиной. Осколки камня оцарапали её лицо, но всё же успех был — ей удалось ранить охотника. На его бедре появился порез.

«Значит у меня есть шансы», — подумала она и сделала второй заход, но…

«Система» довольно быстро смогла понять проблему и когда Ария во второй раз попыталась поймать ту в капкан, то она просто нырнула вперёд. Несколько цепей вылетело из стены в попытках обхватить её, но те были просто рассечены ударами меча. Колья, вылетевшие из стен пола и потолка, застали лишь пустоту. Ария просто не поспевала за «системой».

«Система» неумолимо приближалась и все атаки Арии просто промахивались либо отбивались. Ария с возрастающим отчаянием наблюдала, как охотник ловко прыгает от стены к стене, как избегает всех её ударов и разрушает все препятствия.

Понимая, что ей не остановить его, Ария подняла руки, хотя просто обвалить потолок. Конечно, вместе с ним может обвалиться и часть Твердыни мира, но в данной ситуации другого выхода она не видела.

И в тот момент, когда потолок пошёл трещинами…

Ей в живот влетел меч. Не тот, что держал охотник; это был меч Рисогра. «Система» просто метнула его и тот вошёл Арии в живот по самую рукоять. Она сделала несколько шагов назад, подняла руку, надеясь создать стену, но слишком поздно. Её рука, крутясь в воздухе, улетела в сторону. Взмах мечом был на такой скорости, что даже не заметил удара. Во все стороны брызнула кровь.

Её кровь.

Ещё один взмах и вторая её рука, которую Ария начала поднимать для контратаки, оказалась отсечена. Мгновение и она уже сама оказалась нанизана животом на меч, словно рыбёшка. Её тело медленно сползло ближе к рукояти меча, всё ближе к человеку, который однажды спас её в городе.

Но за всё приходится расплачиваться. Это мысль вызвала у неё лёгкую усмешку даже в такой ситуации. А ещё она успокоила окончательно её душу. Теперь Ария уже не будет чувствовать боли от того, что произошло, словно она получила наконец прощение. Она сполна заплатила за свою глупость.

Потому что в конечном итоге каждый получает по заслугам, сколько бы не прошло времени.

«Система» взмахнула мечом сбрасывая её тело. А потом занесла меч. «Система» не добивала врагов, однако именно эта девушка была помечена в сознании пользователя как обязательная к уничтожению. Быстрое движение вниз…

— НЕЕЕЕЕТ!!!

Адель, буквально влетевшая на крыльях в коридор, метнулась так быстро к Арии, как могла, заслоняя её собой. Её рука поднялась на встречу клинку. Меч опустился вниз, совсем близко, совсем рядом…

И остановился…

Рей стоял в пустоте. Белой пустоте, где ничего не было видно, словно весь мир лишили красок. Но это лишь на первый взгляд.

Когда его глаза привыкли, он увидел перед собой небольшую комнату с аркой, от куда лился свет. Пол был выстелен белоснежным камнем без единой царапинки, стены были подобны белой пустоте, потолка не было видно.

И там, у самой арки, стояла та, кого он потерял.

— Кио… — прохрипел он, сделав несколько неуверенных шагов ей на встречу.

Она грустно улыбнулась.

На ней был белое лёгкое платье без рукавов, которое спускалось до пола. Когда она двинулась ему на встречу, оно тихо зашелестело по гладкому полу.

Рей же бы антиподом ей: весь в крови, грязный, в страшных шрамах, что покрывали его тело. Они были символами их душ — чистой и изуродованной.

— Я умер? — тихо спросил он.

Но она лишь покачала головой.

— Тогда… почему я здесь?

— Потому что я хотела увидеть тебя, — улыбнулась Кио. — До того, как ты совершишь самую страшную ошибку в своей жизни.

Самую страшную ошибку? Но разве он уже не совершил её, не убил десятки, проложив свой путь трупами?

— Но я уже совершил… — пробормотал он. — Я не знаю, где я. Я не знаю, кто я…

— Но я знаю, — она коснулась его груди в районе сердца. — Я знаю, кто ты. Тогда, на рынке все бы прошли мимо, но не ты. Я знаю где ты — ты там, где бьётся твоё сердце…

— Я многих убил.

— Я знаю, — по её щекам скатилось несколько слезинок. — Но сейчас они свободны. Ты выбрал страшный путь. Тот, где твоей душе не найти покоя, если ты не будешь стойким. Потому что как бы ты не был сломан, как бы тебе не было больно, ты всё ещё можешь принять решение. Убереги то, что тебе дорого, спаси и отпусти тех, кого не любишь. Прошлое пусть останется в прошлом.

В прошлом. Такое простое слово, которое слишком много значило для него.

Кио подошла к нему ближе. Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы, легко и быстро коснулась их своими. Это был поцелуй родных людей.

— Я знаю, что ты сможешь выстоять, — улыбнулась она, проведя ладонью по его израненному изуродованному лицу, задумчиво вглядываясь в него. — Теперь я понимаю… Я действительно чем-то похожа на твою сестру.

— Ты знаешь её?

— Теперь я знаю, теперь я могу видеть многое. Например, то, что у меня было два брата и три сестры. И только одному удалось дожить до этих дней. Теперь он счастлив. А другие получили свободу для своей души. От сюда я могу видеть это.

Она сделала шаг назад. Потом ещё один, и ещё всё ближе к ослепительному свету из арки. Рей не шагнул за ней, он отпускал её. Зная, что теперь она обретёт покой и найдёт себе новую жизнь.

— И я хочу, чтоб ты знал, промолвила она. — Я ни о чём теперь не жалею. Пусть мы пробыли вместе так мало, но я не жалею, что променяла те года на эти мгновения с вами.

Она шагнула назад, становясь прозрачнее, растворяясь в свете.

— Будь сильным, я верю в тебя. И я люблю тебя.

А его сознание тем временем погрузилось обратно во тьму.

[Внимание! Внесена корректировка! Внесены новые инструкции!]

Эти синие буквы высветились в пустое сознание, словно буквы на мониторе в комнате, где никого нет.

«Система» остановила меч прямо перед рукой Адель, лишь слегка оцарапав ладонь. Что-что, а реакции ей было не занимать.

«Система» с безразличием осмотрела плачущую девушку с поднятой рукой и ту, что лишилась обеих рук и теперь лежала с прикрытыми глазами.

Корректировка внесла кое-какие изменения в действия системы и в её приоритеты. Словно пользователь был на связи. Но «система» не чувствовала его присутствия, несмотря даже на то, что пыталась принудительно привести его в сознание. Это было весьма неординарно и если бы она могла, то непременно удивилась бы этому.

Меч в руках «системы» обратился в голубоватый песок и она, потеряв всякий интерес к девушкам, двинулась дальше. А они так и остались за её спиной — одна полуживая, другая плачущая, что-то кричащая и обнимающая первую. Оставалась ещё две цели, что должны были быть выполнены.

«Система» поднялась на ещё один этаж вверх. Она не знала, где конкретно находятся цель, однако, учитывая строение и все знания, что она имела, объект должен был быть где-то здесь. Здесь, это нижние этажи данного комплекса. Однако данный этаж был полон проходов, которые вели непонятно куда. «Система» прикинула план строения и решила, что легче будет подняться ещё на один уровень выше, где возможно обнаружатся более понятные ориентиры, которые укажут путь. Однако наверху её уже ждали.

Следуя своим новым указаниям и цели, «система» вернулась на этаж ниже и нашла боковые проходы в другие сектора этого подземелья, что вели в сторону цели. Этот вариант затратит больше времени, однако так «система» сможет более точно следовать инструкциям.

Несколько раз она встречала сопротивление, некоторые избегала, некоторые подавляла, вновь заливая всё кровью. Нет, «система» не нарушала инструкцию, просто там шла речь о жизни пользователя, а это перекрывало все другие инструкции.

Но очень скоро её попытались окружить в одном из коридоров. Сразу с двух сторону ударили, пытаясь уничтожить тело пользователя, но «система» обрушила потолок позади себя, тем самым обезопасив тыл. Луч прошёл вновь через половину Твердыни мира, пробив несколько этажей вверх и устроив пожар на одном из них, вышел наружу, где врезался в крепостную стену, разрушил её и затух окончательно. Одна из стен корпуса снаружи от такого выстрела обвалилась, погребя под собой часть рыцарей.

А «система» вновь проложила путь через десяток другой противников. Никто из их не пытался спастись, что удивительно, однако эта смелость или отчаяние и толку никакого не дало. Часть из атакующих погибла, часть была изувечена. Однако одного они точно добились — теперь «системе» было не пострелять из луча, энергия организма упала ещё ниже и ещё бережливее пришлось ей использовать свои ресурсы.

Пройдя по коридорам дальше, «система» наконец вышла к одному из широких коридоров, что шёл вниз. Углубляясь всё дальше и дальше, она наконец достигла конца коридора, который заканчивался массивными дверями. А вместе с ним и тех, кто его охранял.

«Система» не имела эмоций, однако она сразу заметила две цели, которым было здесь не место. Или наоборот, самое место им было именно здесь.

Пока Твердыню мира сотрясало, Калипсо спускалась вниз с ещё одним вооружённым отрядом, намного крупнее, чем те, что были до этого. Все остальные были подняты к выходам наверх, чтоб преградить охотнику отступ. Да, Калипсо прекрасно знает, куда отправится охотник и именно поэтому ему нельзя дать туда добраться. За ней еле поспевала Рафаэлла.

— Калипсо, надо уходить!

— Надо. Уходи, я должна позаботиться о банке памяти.

— Забудь о нём. Ты же погубишь всех! — она обвела рукой людей, что ровным строем шли вниз.

Калипсо приостановилась, пропуская их вперёд, чтоб избежать лишних ушей.

— Это их долг, — сказала она, когда рыцари и ведьмы прошли дальше.

— Какой долг!? О чём ты!? И так погибло очень много, хватит с нас жертв, надо отступать!

— Предлагаешь бросить Твердыню мира? — нахмурилась Калипсо.

— Именно это я и предлагаю!

— Забудь. Это тоже самое, что в войне при первом же бое, понеся потери, сдаться. Или может страже города, которые иногда гибнут на дежурстве, тоже перестать ловить преступников, которые убивают людей? Ведь они могут убить стражников.

— Это разное! — со слезами воскликнула Рафаэлла.

— Это одно и тоже. Он должен быть остановлен. И все они, — она кивнула на уходящих людей, — выполнят свой долг.

— Они все погибнут… — простонала Рафаэлла. — Столько уже погибло…

— И от того надо его остановить. Разве ты не видишь, что он убьёт всех, если мы не дадим отпор?

— Но если оставить его в покое, то может он и успокоится. Ему же нужна только информация о сестре. Пусть заберёт её и уходит!

— Хочешь пойти ему на уступки преступнику? Убийце? Это тоже самое, что потакать преступности, а не бороться с нею.

Она вновь пошла дальше.

Эти коридоры кроме стражи ничем больше не охранялись. Были конечно и магически сигнализации, но все они выполняли роль исключительно оповестительную. Причиной этому было то, что магические ловушки действовали абсолютно на всех и могли погибнуть даже ведьмы, попавшие в них.

И смысла в них не было. В любом случае тот, кто сюда проберётся незамеченным, запустив сигнализацию, обратно уже не уйдёт, его поймают.

Однако в первый раз Калипсо пожалела, что здесь не стоит магических ловушек, это бы знатно упростило дело.

Вестей от отрядов, что спускались в темницы, не поступало, поэтому понять, насколько силён противник и чем он пользуется, было невозможно. От сюда и проблема — она не знала, чего ожидать. Единственное, что смогли передать те, кто спускался вниз — кто-то прорвался вниз и кого-то убили перед тем, как это произошло.

Но ей было от этого ни холодно, ни жарко.

— Они сказали, что кто-то мог быть убит там! Вдруг это мы спровоцировали всё!?

— Плевать, — отмахнулась Калипсо. — Это не оправдывает столько смертей.

— Но тогда это наша вина! Столько смертей… — казалось, что вместе с рыцарями и ведьмами умирает сама Рафаэлла. — Надо отступить, можно спасти всех их и избежать жертв.

— ОСЦНГ не идёт на уступки убийцам, — отрезала та.

— Это не уступка! Все эти смерти можно было избежать, но из-за твоей упёртости, высокомерия и твоих глупых возвышенных идей, которые ты прикрываешь законами, всё это случилось! Если бы не ты…

— То, что? Отпустила бы его? — усмехнулась она. — Чтоб он устроил подобное, но уже когда бы этого не ожидали?

— Откуда такая уверенность, что он обязательно бы такое устроил!?

— Потому что он охотник. И сегодня он показал своё истинное лицо.

— Это лишь из-за твоей глупости и слепой ненависти к ним! — всхлипнула Рафаэлла.

— Тогда можешь остаться здесь, — с безразличием махнула Калипсо.

Но Рафаэлла не могла так поступить. Даже будь она сто раз правой, никогда не бросила бы своих. К тому же зная, что, если охотник доберётся до банка памяти, то там будут те, кому потребуется помощь. Её убивало уже одно осознание, что Калипсо, не имеющая опыта в подобном, просто глупо направила туда людей, пытаясь задавить того числом. Ни плана, ни тактики, лишь глупое посылание людей на смерть в попытке завалить противника количеством.

Был бы здесь Муромец, такого бы не произошло. Он имел богатый опыт в битвах и смог бы придумать даже здесь план. Но она не могла связаться с Муромцем или с Лилит, которая была скорее всего рядом с ним. Она не могла проложить телепатическую связь на такое расстояние.

Лилит, в отличии от Рафаэллы, была способна на подобное. Мало кто обладал такой дальностью действия без специально подготовки. Лилит и жила дольше всех, и в силу специфики её работы подобное изучала. Рафаэлла же могла излечить практически все болезни, снять практически все проклятья, но связаться телепатией на таком расстоянии она не могла.

Если прислушаться, то иногда по коридорам пролетает эхо битв, что происходят в коридорах этого места. И каждый раз её сердце замирало.

Может показаться странным то, что главы совета, одной из главнейших структур идут в бой, однако было несколько важных моментов. Первый — они были так же одними из сильнейших, второй — как та, кто отдаёт приказы, Калипсо принимала участие в защите замка. Здесь не принято было отсиживаться за спинами подчинённых.

Конечно, генерал не поскачет в первых рядах атакующих, но он будет сражаться, если его личный отряд примет бой. Сейчас, при таких потерях, когда враг пробирался всё ближе к тайнам всего ОСЦНГ, Калипсо просто ничего не оставалось, как самой туда отправиться. Калипсо конечно никто не мог приказать это сделать, однако все прекрасно понимают, что потом о ней будут говорить лишь как о той, кто трусливо провалился, прячась за спинами других.

И потерять честь для Калипсо было ещё хуже, чем погибнуть. К тому же она искренне верила, что охотники — это зло, что не мешало при этом ей защищать первенство истинных ведьм по силе.

Рафаэлла же шла лишь потому, что хотела помочь и её помощь там действительно могла пригодиться. Сложно сказать, как именно, но Рафаэлла чувствовала все потери Твердыни мира, словно каждый, кого она видела в стенах этого замка, получал тонкую связь с ней.

Но сказать, что они провалились в защите, это не сказать ничего.

Это был единственный раз, когда «система» действительно сильно ошиблась, как иногда делают неверные расчёты компьютеры, не в силах взглянуть на ситуацию под другим углом. Оценив угрозу, как значительную, она приняла бой со слишком мощного выстрела, пробив все барьеры, испепелив часть защитников, за раз сократив их количество на одну треть, приблизив энергию к нижней планке. Пройдя дальше, луч врезался в дверь, выбил ту, прошёл через всё помещение, разрушив стеллажи, и врезался в стену напротив.

Не успели они прийти в себя после такой атаки, как «система» уже ворвалась в разрозненные ряды. Первые ряды рыцарей подняли щиты, но те не стали помехой для меча, который разрезал их вместе с хозяевами. «Система» уже оказалась в самом центре защитников, прямо между ведьмами и рыцарями. Они не успели даже развернуться к ней, а та взмахами меча расчищала пространство, срезая их подобно косе траву.

Взмах, другой, кто-то пытается нанести удар, но скорости человеку не хватает — его рука падает вместе с мечом. Кто-то стреляет магией, но меч отбивает удар. «Система» несётся вперёд к ведьмам, которые не успевают ничего сделать. Удар, второй удар, уворот от огненного шара, вновь удар, мимо проходит молния, ещё удар. Ведьмы пытаются разойтись подальше, на их место выскакивают рыцари, закрывая их собой, но очень скоро они все оседают на землю мёртвыми. Пара минут отчаянного боя и на залитом кровью полу стоял один лишь охотник.

Он молча оглядывался, выявляя опасность своим бездушным взглядом.

Один раз его взгляд остановился на Рафаэлле, которая с часто вздымающейся грудью смотрела на него. В её руках была ведьма со вспоротым животом из которого вываливались внутренности. Однако под рукой Рафаэллы, что испускала мягкий зеленоватый свет, рана затягивалась и всё, что вывалилось, чудесным образом заползало обратно.

Ей повезло, лечение было её профилем и возможно спасло ей жизнь при тех ударах, которые бы подкосили даже ведьму. Она старалась спасти и других, накладывая магию защиты, однако все её усилия были бесполезны — его меч разрушал любую магию. Вылечив себя до состояния, когда она сама хотя бы могла стоять на ногах, теперь Рафаэлла упёрто, под взглядом самой смерти, делала то, что должна была делать.

«Если меня и убьют, то я всё равно сделаю то, что должна», — думала она и, долечив ведьму, поползла на четвереньках к другому, ещё живому телу, чувствуя, как под руками и коленями чавкали внутренности и кровь тех, кому уже не помочь. Она ждала удара, ждала темноты, что окутает её, но его не последовало. Тот лишь пошёл дальше.

«Система» строго следовала директиве. Она просто прошла дальше, к уничтоженным дверям, которые бы выдержали даже мощную магию.

За ними открывался огромный высокий зал, что уходил на многие метры дальше и терялся из виду. Огромные шкафы, уходящие вверх к потолку на несколько метров. Все полки были заставлены огромными книгами и скреплёнными между собой листами. Однако…

Теперь, после выстрела это всё полыхало ярким пламенем, которое озаряло весь зал светом и резво перекидывалась с одного стеллажа на другой, с одной книги на другую. Вся многовековая история этой страны сгорала в пламени, вызванном одним выстрелом. Дым поднимался к верху, клубился у потолка и уже начал проникать в коридор через разрушенную дверь.

Искать что-то там было бесполезно, огонь распространялся с такой скоростью, что даже сейчас уже было невозможно пройти дальше. Он весело и ласково лизал бумагу, превращая её в пепел.

Но «систему» это не волновало. Она просто вычеркнула из целей этот пункт и перешла к другому. Она не испытывала эмоций, ей было чуждо разочарование или досада. Лишь «выполнено» и «не выполнено». Сейчас задание было не выполнено, и она просто двинулась дальше.

Перед Рафаэллой, возвращающей к жизни полуживого солдата, которому повезло отделаться лишь отрубленными руками и переломанными костями, остановился охотник. Она медленно подняла взгляд, ожидая, что теперь и её очередь пришла, но услышала лишь одно слово.

— Нежить.

Тихий, механический, лишённый каких-либо человеческих интонаций. Она даже не могла поверить, что этот голос принадлежал молодому человеку, которого она видела сегодня.

— Храм Нуары, — выдавила она из себя.

Охотник, не проявив никакой реакции зашагал дальше. Уже в конце коридора он вновь встретил отряд из рыцарей, который попытался сразиться с ним, но всё закончилось лишь гибелью последних на глазах Рафаэллы, которая хотела отвернуться от всего этого, но не могла, наблюдая каждую смерть.

«Я не выдержу», — подумала она, хватаясь за сердце. — «Когда это всё закончится, когда это просто закончится…»

С этими мыслями она продолжила спасать тех, кто ещё был жив. Теперь это было всё, на что была она способна. Но тех, кому могла понадобиться её магия, оказалось не так уж и много.

Рафаэлла вновь пожалела, что не может связаться с Муромцем. И словно в ответ на её мысли где-то в глубине её сознание сквозь толщину пространства, что разделяло их, раздался едва различимый голос:

[Рафаэлла? Рафаэлла, ты меня слышишь…]

[Лилит!? Лилит!]

Это голос был подобен лучу на чёрном небе.

Сказать, что она почувствовала облегчение, услышав этот голос, в подобной ситуации было бы весьма странно, но именно это она и почувствовала. Потому, что рядом с Лилит Муромец. А он был залогом их спокойствия. Именно на него в самую сложную минуту могли положиться все. Она расплакалась, думая, что ситуация скоро исправиться.

[Слушай, такой вопрос, к вам там случайно Калипсо Рея не приводила?] — спросила она едва слышно, словно множество стен разделяло их.

И в ответ Рафаэлла буквально закричала:

[Лилит! Он здесь, он убивает всех! Пожалуйста возвращайтесь! Пусть Муромец вернётся!!!]

Муромец шёл по залитым кровью коридорам и не встречал никого, кроме трупов. Иногда он находил раненых, что пытались выбраться из этого ада, по мере сил помогая своим товарищам, но таких было немного. Муромец бы сказал, что они были исключением из правил. Потому что, судя по телам, шансов выжить после встречи у них было немного.

Коридор, что вёл к банку памяти, уже заволакивал дым. То ли охотник уничтожил его, то ли Калипсо, стремясь не отдать его врагу, просто сожгла. Но это уже не имело значения, после всего, что произошло. Кто бы не сжёг эту библиотеку, потерянных жизней это не спасёт. И это было его промахом — не оставь он это место, то смог бы удержать Рея. Но знай каждый, к чему приведёт тот или иной поступок, мир бы жил счастливо.

Или нет.

Он вынес на себе тех, в ком ещё теплилась жизнь, на поверхность. Здесь уже во всю суетились ведьмы и рыцари, помогая раненым, вынося их из замка, что стал полем неравного боя. Немногих тех, кто выжил, клали ровными рядами прямо на траву. По большей части это были ведьмы, которые могли выжить даже после отрубленных конечностей. А вот обычные рыцари похвастаться подобным не могли. Да и из-за того, что они сталкивались с охотником в ближнем бою, чаще всего… от них оставались лишь половинки.

Кто-то организовывал уже охрану входных ворот и разрушенной стены, словно готовясь к новому нападению, кто-то (исключительно ведьмы) занялся пожарами.

Даже после такого все действовали ровно, быстро, но без лишней суеты, подобно часам. Можно было бы похвалить их за такую слаженную работу, если бы не обстоятельства, которыми она была вызвана.

— Охотник, где он? — спросил он подоспевшего рыцаря, что был главным здесь, и пришёл поприветствовать начальника.

— Мы… с нами связывалась охрана с храма Нуары. Говорят, что видели его там. Но сейчас никто не выходит на связь. Я отправил туда подмо…

— Нет, отзывай людей, — перебил его Муромец. — Я сам туда иду.

Сколько бы они не отправили людей, он всех убьёт. У них нет шансов с ближним оружием убить охотника и его механизм. Может люди из его мира с огнестрельным оружием и смогли бы одержать победу — выстрел из далека или просто бы накрыли сразу всю территорию, но ведьмы… нет, они не умели в тактику. Они привыкли, что с магией им даётся всё слишком просто, поэтому и проиграют ему.

Муромец бросился через город к храму. Его бег нельзя было сравнить с бегом обычного человека. Его первый рывок был таким, что, оттолкнувшись от земли, он поднял слой дёрна в воздух. После короткого разбега, он прыгнул, образовав небольшую вмятину в земле, и практически сразу достиг середины стены. Воткнул копьё в неё, подтянулся, оттолкнулся и так ещё два раза, прежде чем достиг верха. Всё быстрее чем обходить стену.

Он спрыгнул вниз на землю. От его падения образовался небольшой кратер. Часть брусчатки вмялось, часть разлетелось в стороны, словно от падения тяжёлого предмета, после чего он ринулся через весь город к храму. Он бежал так быстро, что люди не успевали среагировать, лишь ветер, что следовал за ним, дул им в лицо, поднимая пыль.

Увидев толпу, он одним прыжком забрался на крышу, проломив ту и выбив дождь из черепицы. Теперь Муромец перемещался исключительно по крышам, своей поступью ломая хрупкие конструкции. Он миновал густую толпу зевак, что смотрели на дым над Твердыней мира.

Такова была его сила. На его родине это звали силушкой богатырской, в других мирах, силой богов, даром небес или поцелуем войны. Много названий его феноменальной силы предвестника смерти. Такова была его особенность, таково было проклятие тех, кто встал на этот путь. И пусть для многих сила была заманчивой, но за это он и прочие предвестники смерти заплатили своей душой, что теперь была обречена скитаться между мирами, борясь с хаосом и тьмой.

Очень скоро он дошёл до храма богини Нуары. Но там была та же картина, что в Твердыни мира. Вся стража была перебита. Жрицы бегали, помогая тем, кто ещё имел шансы на спасение или просто дышал. Среди них были и рыцари, однако выживших ведьм было значительно больше.

Муромец поймал одну из жриц с тазиком воды и окровавленными полотенцами. Сама она так же была измазана в крови, но её это, кажется, не сильно смущало.

— Тот, кто это сделал, где он?

— Вы про человека с горящими глазами? — спросила она испуганно.

Муромец ответил кивком.

— Он… он убил тех, кто сопротивлялся и забрал нежить.

— Среди жриц есть жертвы?

— Мы убежали, — покраснев ответила она. — Нам нечего противопоставить воину, поймите.

— Вы всё правильно сделали, я не виню вас, — похлопал он её по плечу. — Но куда он отправился?

В этот момент где-то со стороны главных ворот раздался грохот, словно ответ на его вопрос. Он был подобен взрыву. Даже от сюда Муромец видел, как часть башни у входных ворот обвалилась, рассыпавшись в крошево из множества камней.

— Понятно… — пробормотал Муромец и вновь бросился в погоню.

Он бежал, не жалея сил, всё так же в случае необходимости запрыгивая на крыши, чтоб избежать заторов на улицах. Его цель была всё ближе и ближе, и он не имел права упустить её. Видимо, искусственная душа уже окончательно укоренилась в нём, раз он не может остановиться, сметая всё на своём пути. Об этом же говорили и слова жрицы про горящие глаза. Если это так, то от Рея в теле осталось только имя и внешность.

Очень скоро он уже был у ворот. Они состояли из двух дозорных башен, между которыми была каменная арка и ворота. Однако теперь одной из башен не было и одна из створок ворот, что могла выдержать месяцы осад, просто вывалилась. Это место было погружено в огромное светло-серое облако пыли что обволакивало собой всё, подобно туману. Из него выбегали люди, все покрытые слоем пыли, кашляющие и напуганные.

Муромец молча нырнул в него. Здесь, на его глаза попадались все те, кто в страхе бежал подальше от ворот. Здесь же была и стража, которая сейчас пыталась взять ситуацию под контроль. Кто-то где-то кричал, кто-то где-то плакал. Несколько раз ему на глаза попадались люди, которые с пустым взглядом куда-то брели.

Подойдя к самым воротам, он выловил одного из стражников.

— Куда он отправился?

— Кто?

— Кто тут всё разрушил, — раздражённо ответил Муромец.

— Наружу, за ворота.

— Я понял это, куда именно, в какую сторону!? На север, на запад по дороге, на юг?

— На север. Наши лучники обстреливали его, когда он уходил на север.

Пробегающий мимо солдат крикнул.

— Маронко, быстрее, под завалами ещё кто-то! — и убежал, скрывшись в густом облаке пыли.

Солдат отдал честь.

— Прошу извинить, часть из наших и мирных засыпало.

— Вольно, иди, — отмахнулся Муромец и направился через ворота наружу.

Там уже скопилось немалое количество повозок, что не могли проехать внутрь города. Люди, столпившись и образовав огромную толпу, смотрели на полуразрушенные ворота и на дым, что поднимался из города. Все они громко переговаривались, каждый предполагая свои варианты случившегося.

Практически у самых ворот Муромец вновь бросился бежать богатырским бегом, который когда-то внушал страх во врагов его мира и о котором слагали легенды. Земля действительно дрожала, когда он делал каждый шаг. Его скорость была далеко за пределами человеческой. От каждого его шага земля взлетала кусками дёрна к небу.

Он бежал, зная, что на этот раз надо всё закончить.

Что на этот раз ему надо остановить эту «систему».

Ветер тихо шелестел невысокой травой, неся вечернюю прохладу. Солнце плавно уплывало за горизонт, где уже заканчивались эти бескрайние поля и начинался лес Линтрасы. Небо меняло свой цвет с голубого на нежно-розовый. Где-то там начиналась деревня, состоящая из пары домиков на опушке. Начинали свою песню ночные насекомые, словно соревнуясь между собой в громкости своего стрёкота.

И именно здесь стояло два человека. Двое тех, что были созданы с одной целью, но пошли разными путями. Один смог выстоять, другой сломался под собственной силой.

Рядом с охотником не было нежити, скорее всего отпустил её где-то по дороге. Хотел он тем самым спасти её, уводя Муромца за собой или же просто отпустил за ненадобностью, уже никто не узнает.

Видя перед собой нового противника, «система» сделала запрос в пустое сознание пользователя, но получила лишь тишину в ответ. Та директива и смена целей была последним отголоском человека, что когда-то был в этом теле. «Система» сделала шаг другой назад, явно не желая вступать в бой. Если её противник не проявляет агрессии, то ей не зачем драться. К тому же теперь, после такого долгого марафона и постоянной стрельбы её энергия была уже на критической отметке. Если бой завяжется, то она не сможет драться на полную.

Это видел и Муромец. Он видел нежелание охотника вступать в бой и его усталость.

Если бы Калипсо просто отозвала всех после первого же боя, дав ему то, что он хотел, то всё бы закончилось иначе. Просто потом Муромец ровно так же бы настиг его и всё. Но она всегда была упёртой и в некоторых аспектах очень глупой. Не все люди гениальны во всём, но это не оправдывало её бездумных действий, которые диктовала ей её гордыня.

«Система» продолжала отступать, разрывая расстояние между ними. Однако…

— Запрашиваю код доступа, — громогласно обратился к ней Муромец.

Это он узнал ещё от прошлого охотника. Так, если человек по какой-то причине не отвечал или не слушался, другой мог получить доступ к ней.

Охотник остановился, ярко сверкая бездушными синими глазами.

— Black Alfa, — сказал он. Или же чёрная альфа на их языке. Но охотник напротив лишь склонил голову в бок, явно показывая, что код не тот.

Муромец цыкнул.

— Стрейгер.

Вновь отрицательно.

— Роза Марена. Gronderwhite. Псковск. Hope…

И все мимо.

Не один из паролей не подходил, словно прошлый охотник или же сам Рей поменял их. Это лишь значило, что миром теперь точно не решить проблему. Отпускать это гулять по свету, не зная, что там на уме, будет то же самое, что оставить бомбу в центре города.

Хотел ли Муромец смерти ему? Считал ли он виновным его во всех бедах?

Он слишком долго жил и слишком много повидал. Может раньше он бы и сказал так, но не сейчас.

Кто действительно виноват? Калипсо, что была готова уничтожить любую угрозу и бороться за свою расу? Она была нулём в тактике и просто зря погубила много людей из-за своей упёртости и эгоизма, желания всегда быть первой и не идти на уступки.

Или Рей, кто не справился с собственной силой. В конце концов, не каждый может справиться с силой, как бы это странно не звучало, и не всем рождаться героями, сильными духом. И его цели, к которым он двигался слишком упорно?

Или сам он, Муромец, кто ушёл из Твердыни мира в самый неподходящий момент?

Нет, здесь или виновны все, или никто. И вряд ли кто-то хотел такого исхода. Всё это — последовательность случайностей, неправильных выборов и труднодостижимых целей.

Муромец взял в руки копьё. Охотник на против него создал меч и коснулся ботинок, создавая ускорители, готовый в любую секунду к бою. Они, словно два урагана по среди спокойного поля, стояли и ожидали того самого неуловимого момента, словно сигнала к началу боя.

И неожиданно они ринулись друг другу навстречу. Муромец бросился так вперёд, что образовал небольшую яму на месте старта, когда охотник лишь поднял порванную траву. И когда они сошлись, охотник резко присел на колени. Он проскользнул прямо под копьём, которым махнул Муромец. Вскочил, оттолкнулся и уже в воздухе развернулся, нанося горизонтальный удар. Но и Муромец был готов, он заблокировал его копьём.

Когда два оружия соприкоснулись, выпуская сноп искр, всё древко копья засветилось светлым, практически белым светом и стало сразу видно, что оно было сделано отнюдь не из дерева. Меч охотника полыхнул яркой вспышкой.

Они оба отпрыгнули и вновь бросились навстречу, два удара и оба мимо у обоих, разворот на месте и охотник отпрыгнул назад, уворачиваясь от копья.

Муромцу было главное держать дистанцию. Только тогда у него будет преимущество. К тому же удары были такой силы, что встреть их охотник на прямую, и ему бы переломало все кости руки, что держит меч. Поэтому он отбивал их так, чтоб сбить с начальной траектории, а не принимал в лоб.

Охотнику приходилось чаще уворачиваться — от правого выпада, от левого, или вообще дугой назад выгибаться, уныривая от него. В некоторых местах охотник отбивал это чудовищное копьё мечом, выбивая искры и заставляя то светиться светом. Но в конце концов, он вновь отпрыгнул, разрывая дистанцию.

Однако Муромец не дал ему собраться для атаки. Он метнул копьё с такой силой, что нормальный глаз не успел бы заметить его. Охотник практически увернулся. Практически… Его тело в отличии от тела Муромца было человеческим. Копьё всего лишь коснулось его бока, но переломало ребра, которые пробили лёгкое.

Охотник метнулся назад, оттолкнулся и прыгнул на Муромца. Тот отскочил и ударил рукой, но мимо. Охотник сделал свой выпад и… в какой-то момент просто резко ушёл в сторону. Копьё прилетело Муромцу обратно в руку. Не отпрыгни он и его бы пробило.

Они вновь скрестили оружия разных миров. Удар, другой. Земля взлетала комьями, когда копьё попадало в неё или Муромец сильно отталкивался. Охотник скользил на ускорителях словно на коньках по траве. Он нырял в разные стороны, всё чаще отбивая удары.

Взмахи были такими быстрыми, что нормальный бы человек их не заметил, лишь расплывчатое свечение. И если Муромец спокойно справлялся с ними, то охотнику приходилось туго. «Системе» приходилось чаще предугадывать их, так как организму просто не хватало скорости, мышцы отзывались медленнее, нагрузки при резких движениях были такими, что они буквально заставляли стонать мышцы и сухожилия.

Ещё «система» не могла использовать луч. Возможно всё бы сложилось иначе, но люди в Твердыне мира не погибли зря. Энергия была потрачена и используй сейчас «система» луч на полной мощности, и пользователь погибнет сам — сердцу просто не хватит энергии, чтоб биться. А простой луч вряд ли убьёт противника, но зато ослабит охотника.

Этот тупик заставлял «систему» отступать, всё реже проводя контратаки.

А ещё Муромец стал активно драться и в рукопашную. Выпад копьём и вдруг удар ногой, взмах копьём по горизонтали и тут же удар кулаком в след по уклонившемуся противнику. Он просто давил охотника атаками. У него сил было намного больше, он бы мог сражаться сутки на самых высоких темпах, когда охотник, истекая кровью, едва сводил концы с концами. «Системе» приходилось отключать органы, чтоб хоть как-то компенсировать потерю крови и выделить энергию на остановку кровотечения.

Вновь удар копьём в левой руке прямо в грудь, но охотник ушёл влево. Тут же Муромец нырнул вперёд и нанёс удар правой ногой. Охотник вновь увернулся от пинка, пригнулся, пропуская удар копья по горизонтали, взмахнул мечом, перед самым правым кулаком Муромца. Тот отшатнулся, открываясь.

«Система» получила малейший шанс нанести урон противнику, который она не упустила и ринулась с колющей атакой.

И бой был закончен.

Плачевно для одного из них, так как этот удар решил исход боя.

Муромец ринулся вперёд и вправо, уворачиваясь и подставляя левое плечо под меч. Когда охотник, вместе с проходящим через плечо Муромца оружием, по инерции так же приблизился, тот нанёс удар.

Охотник получил прямой удар правым кулаком прямо в левый бок.

Это был конец. Тазовая кость в мгновение хрустнула и буквально разлетелась на осколки, лопнули органы, заливая кровью всё внутри. Охотник улетел в сторону ногами вперёд, несколько раз кувыркнувшись в воздухе звёздочкой, упал и ещё несколько раз кувыркнулся по земле. С трудом поднялся и… получил пинок по ногам, которые в одно мгновение переломало.

«Система» попыталась скомпенсировать их мышечным каркасом, создала вновь потерянный меч, но это было бесполезно. Муромец не собирался его просто так оставлять и вновь ринулся в атаку.

Шансов у охотника уже не было.

[Внимание! Выявлено критическое значение объёма циркулирующей крови. Обнаружены множественные переломы!]

Как бы он не бился…

[Массированные повреждения внутренних органов. Внимание! Критическое состояние пользователя!]

…этот бой ему было не выиграть. Как не суждено было ему увидеть рождение своих детей. И как не суждено было мёртвым вернуться к жизни.

[Внимание! Опа$@#*}! Внимание! Опасность! Кри(%!#ское состояние! @$+бходимо срочное медицинское вм@шательство!]

И в этом прекрасном мире чудес не бывает.

[Оп@снос&ь! Повреждение ^!%иферической нервной системы! }Z\$ря связи с системами! Повреждение центра”:*@ой нервной $истемы! Включён пр(}@&ол поддержания [изни пользоват|ля!]

Здесь есть лишь поступки и их последствия.

[Вним@:Yе! Зафиксирована смерть {/\@%8вателя! Вн(=ание! Производится ^%рвична! реанCV_%$|”нная помощь. Выделение @дреналина! Вниман&(! Разряд! Вним%ние! Смерть поль?<|#теля! ВниМан*е! Вни%{]\!@ ВНиЕ %^@ В@&6!|h!]

И какими бы они страшными или прекрасными не были…

[Опа$+\сть! Сбой с$истем=! Вн-_\!е! Смерт@ по<[}./вателя! ПрОИg|од… Оп: СН… ВНиhа!{Е!]

…каждому рано или поздно придётся испить эту чашу.

[!@#$% =!$!@#$;) 9+У\1g/,”№]

Муромец только к утру вернулся в Твердыню мира.

Прямо у ворот его встретила усиленная стража, которая отдала честь и расступилась перед тем, кто, по их мнению, спас всех. Но Муромец не чувствовал себя спасителем. Он чувствовал себя тем, на ком лежит вина за всё.

Он шёл к замку, что стал его домом, к его обрушенной части, почерневшем в некоторых местах от копоти стенам. В коридорах было необычно многолюдно. Здесь встречались и те, кто вчера не был на дежурстве из группы расследований и те, кому посчастливилось выжить в ходе защиты.

Здесь же в холле уже были вывешены списки погибших. Среди них с болью в груди Муромец видел и курсантов, что так и не успели пройти посвящение, но всё равно бросились на защиту. Он чувствовал гордость за них, и в то же время страшную вину.

Поднявшись выше к лазаретам, где сейчас работала не покладая рук Рафаэлла, он постучал в её кабинет и после разрешения вошёл. Его встретила хозяйка, вся растрёпанная, уставшая, испачканная в чужой крови. Её раны уже были излечены. Там, через дверь в огромный лазарет он видел множество таких же целителей, которые сейчас бегали между пациентами, помогая то одним, то другим.

Рафаэлла посмотрела на него своими тяжёлыми, тёмными от боли глазами в которых, казалось, уже никогда не будет счастья. Её взгляд остановился на его пробитом плече, из которого уже перестала течь кровь. Но на попытку Рафаэллы излечить его, Муромец лишь отрицательно покачал головой.

Она своим взглядом словно задала вопрос.

И Муромец ответил на него.

— Всё кончено.

Рафаэлла с трудом кивнула. Непонятно, что она почувствовала от этих слов — облегчение или боль.

— Тогда… не говори Адалхеидис. Ей нельзя сейчас волноваться сильно. Лучше я сама скажу ей, когда будет подходящее время.