Одна зима на двоих 2

Глава 10

Главный замок Ассолы и так казался ей мрачным, пожирающим силы чудовищем, несмотря на высокие светлые потолки, золоченые шпили и окна с цветными витражами. А сейчас, когда она осталась здесь совершенно одна, было ощущение, что весь мир ощетинился и выжидает удобный момент для нападения.

Весь оставшийся день Ким не могла найти себе места. Слонялась из угла в угол, рассеянно выполняя приказы Кассандры, все роняла и половину пропускала мимо ушей. Хозяйка ругалась, белые собачки истошно тявкали, а Ким извинялась и продолжала бродить по комнате, словно потерянная, и все время прислушивалась. Не раздается ли тяжелая поступь стражников или жесткий перестук каблучков Мелены? Не идут ли за ней, чтобы наказать.

Наверняка, пропажу кхассера уже обнаружили. Сколько времени им потребуется на то, чтобы понять кто вытащил закрепы на цепях и освободил пленника?

Было страшно. И за себя, и за него. Ким вылечила раны на теле, заставила звериное сердце биться, но он все равно был слаб. Ему нужно время чтобы восстановиться, хороший сон, еда. Но их не было. Все что осталось у Хасса в запасе – это секунды наперечёт, ускользающие мгновения, прежде чем за ним отправят охотничьих псов.

Ким не представляла, как он дотянет до зимы, когда можно будет снова встретить своих и прорваться в Андракис. Весна только началась, впереди долгое лето, которому она впервые в жизни была не рада, и осень. Сумеет ли кхассер столько времени прятаться от воинов, рыщущих по всей Милрадии?

…За ней все-таки пришли. Спустя пару часов, после побега кхассера. Ким как раз вычесывала недовольно рычащую Бониту, когда в комнату ворвалась разъяренная Мелена:

– Ты, – указала плетью на испуганную Ким, – пошла за мной! Живо!

– Она пока заняла, – Кассандра надула ярко-напомаженные губы, – моим девочкам нужен уход.

Мелена раздраженно скрипнула зубами и, схватив за шкирку возмущенно визжавшую Бониту, сунула ее хозяйке в руки:

– Вот и ухаживай, – в голосе звенели стальные ноты.

Кассандра изумленно хлопнула глазами:

– Ее же надо причесывать…

– Причесывай, – брюнетка вырвала из рук девушки щетку и швырнула ее следом за собакой.

– Но…

– Не раздражай меня, Касс, – Мелена предупреждающе покачала головой, – не нарывайся. Я терплю тебя по старой памяти, но все может измениться.

Испуганно забегав взглядом по комнате, Кассандра схватилась за щетку и начала с таким остервенением чесать Бониту, что та снова завизжала, извернулась и тяпнула хозяйку за палец, громко щелкнув зубами по золотым кольцам.

– Идем!

Ким не посмела ослушаться приказа и, понуро свесив голову, поплелась следом.

В том, что ее накажут, Ким не сомневалась, но, как ни странно, ни о чем не жалела. Правда у каждой стороны своя, надо только решить к какой из сторон ты относишься.

Отпустив кхассера, она сделала свой выбор.

Они снова пришли в тот зал, где впервые встретились с Вейлором. Здесь почти ничего не изменилось, только на мольбертах добавилось несколько незавершенных картин. На одной из них был изображен камин, над которым скалилась голова льва на деревянной подставке. На другой – тот же камин и песочная шкура на полу. На третьей сам Вейлор, на плечи которого был наброшен плащ с лохматым воротником, а за спиной раскинулись гордо поднятые крылья.

– Эта? – он пренебрежительно кивнул на Ким.

– Да.

Он даже не узнал ее. Настолько его мысли были заняты кхассером, что послушницу из долины Изгнанников он даже не запомнил.

– Ты выпустила андракийца?! – он схватил Ким за плечи и встряхнул так, что у нее чуть не хрустнула шея.

– Не..нет, – она испуганно смотрела на него и беспомощно мотала головой.

– Слишком чахлая, чтобы справиться с замками, – брезгливо выплюнул он. В его голосе появилось разочарование. – И слишком трусливая.

Он отпихнул ее от себя, так что Ким не удержалась на ногах и повалилась на один из мольбертов, смазав нарисованному Вейлору и лицо, и крылья.

Правитель зарычал, пинком отшвырнул очередной погибший шедевр и приказал:

– Высеки ее. Так чтобы кожа со спины лохмотьями сползала. Вытряси из нее всю правду, а если не признается, то отведи в подвалы и пусть ее посадят на место этого мерзавца из Андракиса.

Ким колотило от страха. Каждый вдох с хрипом вырывался из груди. Она затравленно оглядывалась по сторонам, понимая, что некуда бежать. Это конец.

– При всем уважении… – Мелена неожиданно выступила вперед, – но мы не можем так поступить. Она просто девчонка из долины, слабая…

– Плевать.

– У нас нет кхассера, и не известно, когда мы его найдем. А мастер воспоминаний уже вот-вот прибудет в столицу. Осталась только она. И ей не хватит сил выдержать и порку, и встречу с мастером…

– И что?

– Встреча важнее, – брюнетка низко склонила голову, извиняясь за то, что осмелилась спорить с правителем.

– О том, она ли отпустила кхассера, мы тоже узнаем?

Мелена уклончиво подала плечами:

– Это не первоочередная информация. Сначала будем доставать то, что она видела в Андракисе. Остальное – по остаточному принципу… Насколько хватит.

Насколько хватит…

Мысль о том, что скоро все закончится принесла неожиданное успокоение. Ким перестала дрожать, будто все ее чувства выкрутили на ноль, оставив только пустоту, и тяжело вздохнула.

– Ааа, – он снова зарычал, отпихивая с дороги стол с красками, – я не понимаю, как его могли упустить! Это твой недосмотр!

Мелена дрогнула, будто ее ударили и склонила голову еще ниже:

– Простите меня… Я недооценила…

– Ищи его, Мелена! Ищи. Носом землю рой. Иначе я решу, что ошибся, выбрав тебя на эту должность.

– Я не подведу, – процедила она сквозь зубы и, схватив Ким за ворот, потащила ее к выходу.

***

– Не туда! – прошипела Мелена, когда Ким по привычке свернула к покоям Кассандры.

– Мне надо вернуться. Собаки еще не чесаны, а скоро ужин.

– Забудь. Старая карга перебьется без помощницы. Ты больше там не работаешь, и не живешь.

– А где?

– Хватит вопросов, – отмахнулась стражница, – И так голова раскалывается. Из-за этого проклятого кхассера переполох по всему городу. Какой-то дурак пустил слух, что за его голову назначена награда, а я теперь ношусь из одного конца Асоллы в другой и слушаю всякий бред. Мол там видели зверя, или там. А на деле этот зверь, может быть уже далеко. В долине.

Ким очень на это надеялась. И была готова молиться любым богам, лишь бы Хассу удалось ускользнуть от стражи. Он непременно справиться. Он сильный. Она не знала никого сильнее его.

– У тебя такое лицо, будто ты скачешь по мягким облакам или купаешься в сахарной реке.

Ким смутилась и покраснела.

– Знаешь, я ведь приготовила ему подарочек, – Мелена вытащила из кармана тонкий обруч, до боли похожий на те ошейники, которые раньше носила сама Ким, – Красивый, да? Тончайшая работа. Лучшие мастера Асоллы над ним трудились всю эту неделю. За любое неповиновение он бьет разрядами. Здорово, да? Сделал шаг не туда – удар, ослушался хозяина – удар, посмел косо взглянуть – удар. Я мечтала, что сама лично надену его на шею этому мерзавцу. Замкну и буду смотреть, как он ползает по полу и корчится от боли, пытаясь его сорвать. Как он умоляет прекратить эти мучения и позволить ему сделать вдох…

От проницательного взгляда Мелены не укрылось то, как губы пленницы изогнулись в пренебрежительной усмешке.

– Знаешь, я согласна с Вейлором. Ты слабая и трусливая, – она начала приближаться, – Но внешность иногда бывает так обманчива…

Еще несколько шагов, и Ким оказалась прижатой к стене.

– Мне плевать на тебя с высокой колокольни, но учти, если я узнаю, что ты причастна к побегу кхассера…Я напрягу всех лекарей столицы, чтобы они тебя поставили на ноги после встречи с мастером воспоминаний. А потом надену на тебя этот ошейник, – тихо проговорила Мелена, гипнотизируя холодным, как у змеи взглядом, – и ты проклянешь тот день, когда посмела проснуться посреди зимы.

Кое-как Ким удалось выстоять под этим взглядом и не показать своего страха, хотя все внутри сжималось, а кровь кипела в венах, пульсировала в висках, обжигая изнутри. Было сложно дышать, славно невидимые тиски сжимали ребра, во рту все пересохло.

Правда непременно откроется, и тогда…

Пока лучше об этом не думать.

Мелена отпустила ее и пошла дальше, не сомневаясь, что пленница последует за ней. Через длинные переходы они добрались до той части замка, где Ким еще не доводилось бывать. Здесь не было ни картин, ни шитых золотом гобеленов, не витражей, зато на стенах угрюмые поблескивало оружие: мечи, арбалеты, длинные изогнутые кинжалы. А еще повсюду стояли странные приборы, мерцающие радужными кристаллами. В стеклянных сосудах клубилось цветное варево, что-то булькало, непрерывно позвякивали вращающиеся лопасти, перемешивающие содержимое котлов. Странное место.

Потом они вышли в темный каменный мешок и начали подниматься по узкой винтовой лестнице на одну из башен. Не дойдя пары пролетов до самого верха, Мелена отперла неприметную дверь и завела Ким внутрь.

Это была абсолютно круглая, хорошо обставленная комната, с большой кроватью, затянутой темно-синим балдахином, и выходом на крошечный узкий балкон.

– Это башня Воспоминаний. Увы, комната ожидания для простолюдин нынче занята. Придется оставить тебя здесь.

– И что мне тут делать? – Ким обвела новое помещение тоскливым взглядом.

– Ждать. Перед встречей с Мастером нужно находиться в уединении, чтобы очистить мысли от лишнего и не нахвататься ничего нового. Остаток времени ты проведешь здесь. Еду тебе будут приносить. Наслаждайся отдыхом, пока можешь, – Мелена мрачно ухмыльнулась и ушла, громко провернув ключ в замке.

Ким потеряно осмотрелась по сторонам. Вроде не плохая комната, не бараки и не камера в душном темном подземелье, но все равно тюрьма.

Не зная, чем себя занять, она слонялась из угла в угол, заглядывала в шкафы, большинство из которых оказались или запертыми, или пустыми, потом вышла на балкон и долго смотрела на то, как летние сумерки окутывают шумный город. Как постепенно он затихает, становится мягче и спокойнее. Как на улицах загораются масляные фонари, мягко разгоняя подступающий сумрак.

Наверное, здесь было красиво. Но сердце рвалось в другое место. Туда, где костры до самых небес. Где звучит музыка, пробивающая до самых костей и вибрирующая на потаенных струнах души.

Как ни странно, но в лагере андракийцев, с кольцом на шее, Ким чувствовала себя более свободной чем здесь.

Она была измучена. В голове роились миллионы мыслей, вынуждая стискивать виски, чтобы хоть как-то погасить нарастающий гул. Не выходило. Слишком много всего произошло, чтобы делать вид, что все идет как обычно.

Этот день перевернул все с ног на голову. Разбил иллюзии, заставил выбирать и действовать. Может завтра станет лучше? Может, надо просто поспать, и тогда мир перестанет казаться таким сложным?

Ким плюхнулась на кровать прямо в одежде, подтянула к себе мягкую квадратную подушку. И закрыла глаза.

***

Проснулась она спустя несколько часов, словно от толчка. Сев на кровати, Ким настороженно прислушалась.

На улице стояла глубокая ночь. Сквозь распахнутые балконные двери в комнату лениво струился свет бледной луны, тонущей в рыхлых облаках. Так тихо…что стало жутко. Город спал, и единственным звуком, оглушающим в тишине, было биение ее сердца. Оно нарастало, становилось неровным, болезненным…Как у маленького зверька, который чувствует, как кто-то большой и страшный притаился между деревьев и выжидает момент, чтобы напасть.

До рези в глазах она всматривалась в темные края комнаты, пытаясь убедить себя, что это просто беспочвенный страх, что тут никого кроме нее нет. Но ощущение чужого взгляда усиливалось с каждой секундой. Ей уже чудились шорохи и чье-то хриплое дыхание.

Тонкие шторы, чуть заметно колыхались на ветру, ленивые тени едва различимо скользили по потолку, и прятались по углам, как живые.

…Одна из них, та, что притаилась напротив кровати, казалась темнее всех остальных. Словно чьи-то очертания, прикрытые коварной тьмой.

Просто кажется. Просто страхи разыгрались. От постоянного недосыпа и натянутых до предела нервов. Надо просто спать дальше, и на утро все это исчезнет.

Ким опустилась обратно на подушки, обняла одну из них, но вместо того, чтобы закрыть глаза и попытаться заснуть, продолжала смотреть.

Минута, две, пять… Тень шевельнулась.

Ким зажмурилась, что есть сил, пытаясь отогнать наваждение. Потом открыла. Тень исчезла. А может быть ее никогда и не было.

Девушка надсадно вздохнула, перевернулась на другой бок и замерла.

В балконном проеме, четко обрисованный лунным светом, возвышался огромный черный силуэт. И прежде, чем Ким успела хотя бы пикнуть, он ринулся к ней, придавил к кровати, зажав рот рукой.

– Тихо! – во мраке комнаты, совсем близко к ней мерцали янтарные глаза.

От низкого, хриплого голоса Ким перетряхнуло, и что-то оборвалось глубоко в животе, наполняя диким трепетом. Она задохнулась от испуга и внезапной, совершенно неуместной радости. Дурочка!

Рассердившись на саму себя, Ким забилась в чужих руках, пытаясь оттолкнуть его от себя, освободиться.

– Не дергайся.

Он склонился ниже, к самым волосам и жадно вдохнул, опаляя кожу горячим дыханием. Провел языком по шее и совсем по-звериному заурчал.

Ким замерла. Ее колотила крупная дрожь и едва хватало сил, чтобы дышать.

– Я уберу руку, если обещаешь не кричать.

С трудом кивнула, соглашаясь на его условия. В тот же момент ладонь, зажимающая ей рот исчезла, как и тяжесть чужого тела.

Ким тут же отпрянула и скатилась с кровати. Обхватив себя руками, она до боли в глазах всматривалась в темноту, пытаясь его рассмотреть.

Тихий шорох, щелчок и одна из свечей, стоявшая на полке, загорелась.

– Что ты здесь делаешь? – прошипела она, глядя на неспешно приближающегося мужчину.

Он выглядел гораздо лучше, чем в последнюю их встречу, когда она выпустила его из тюремной камеры. Не такой бледный и худой, как раньше. В темной одежде стражников Асоллы. Ким даже не хотела думать о том, откуда он ее взял.

В движениях появилась привычная звериная грация и едва скрываемая ярость.

– Скучала?

– Нет!

– Как жаль, – хмыкнул кхассер, продолжая надвигаться на нее.

– Я думала, ты ушел… – выдохнула она и попятилась, пока не уперлась спиной в стену. Хасс приближался, не отводя насмешливого, хищного взгляда.

– Не переживай, Ким, уйду, – оперся кулаками по обе стороны от ее лица, склоняясь все ниже, – и ты пойдешь со мной.

– Ни за что!

Ким попыталась вывернуться и сбежать, но он не дал этого сделать. Поймал за талию и снова прижал к стене. Его прикосновения обжигали даже сквозь ткань.

– А кто тебя спросит?

– Как всегда?

– Да, Ким, как всегда. Ты идешь со мной. Разве не этого ты ждала, когда пришла ко мне в темницу?

– Я ничего не ждала! Просто хотела помочь. И все! Уходи, Хасс. Я сделала все, что могла – вылечила тебя, выпустила. Теперь возвращайся в свой Андракис, а я остаюсь здесь.

Наивная. Она не знала, что выбора у нее давным-давно нет. Как и у него. Связаны, навсегда. И друг без друга просто сдохнут. Она еще не поняла этого. Пытается бороться, отрицать очевидное. Думает, что сможет без него. Сможет сама жить, как прежде. Глупая.

Он тоже так думал, когда отправлял ее к императору. Искренне полагал, что справится, вытянет. Но разве можно вытянуть, когда у тебя половины сердца не хватает? Или половины души?

Нельзя. Он это понял. И она поймет. Пусть не сразу, но поймет. Он приложит к этому все усилия.

А сейчас… Сейчас ему надо почувствовать ее тепло, впитать те эмоции, которые дарит только она. Почувствовать близость, насытится, напитать своего зверя на полную. Так будет правильно, так нужно. Без этого ему просто не хватит сил вытащить их отсюда.

Он обхватил ладонями ее лицо, не позволяя отвернуться.

– Пусти! – прошипела Ким, упираясь руками в каменную грудь, – слышишь меня! Пусти немедленно! Я буду кричать…

– Кричи, бродяжка. Кричи, – он поцеловал ее. Жестоко, требовательно, без лишней нежности. Ему не хотелось нежности, ему хотелось Ким. Здесь и сейчас. Злую, яростно сверкающую глазами…Его Ким. Только его.

***

– Не смей! Слышишь? Не смей?! – Ким пыталась его остановить, оттолкнуть от себя, но голова все больше шла кругом. Тело с жадностью откликалось на его близость, а внутри, вопреки здравому смыслу, пылало желание чтобы он продолжал.

– Хасс! – увернулась от его губ и укусила за плечо. Сильно, не жалея, сама того не подозревая распалив еще больше.

– Мерзавка, – почти восхищенно.

Она снова попыталась его ударить, но кхассер одной рукой перехватил тонкие запястья и прижал их к шершавой стене над головой Ким.

– Мне нравится, как ты сопротивляешься.

Она тут же замерла, желая сделать наперекор проклятому андракийцу, но очередное прикосновение сломало сопротивление на корню. Предательское сердце гремело так сильно, что Хасс его слышал, дурея от дикого ритма. Видел, как бешено бьется жилка во впадинке между ключицами, и не мог удержаться. Языком провел по пылающей коже, блаженно жмурясь от удовольствия.

– Вкусная.

Он был готов вылизывать ее, как обезумевший зверь. Он и был зверем. Диким, голодным, истосковавшимся по свой самке.

– Отпусти меня, – очередная жалкая попытка вырваться.

– Ни за что, – он пытался справиться со шнуровкой на груди. Тонкие веревки не поддавались. Путались в нетерпеливых пальцах, доводя до бешенства.

Не выдержал. Рванул. Раздался треск ткани, и серое платье прислуги было безвозвратно испорчено. Его лохмотья упали на пол.

– Что ты…

– Тссс, – приложил палец к ее губам.

Мягкие. Сладкие, как дикая малина. Ему, наверное, никогда не удастся насытится их вкусом.

– Хасс, – она заскулила, почувствовав горячее дыхание на своей шее, дорожку из поцелуев ниже до груди, ладонь, уверенно сминающую бедра, – прекрати.

– Не проси меня об этом, Ким. Не проси.

Его ласки становились все более требовательными и нетерпеливыми. Кхассер еле держался. Хотелось большего, здесь и сейчас, не сдерживаясь, забирая полностью. Приходилось напоминать себе, что с ней так нельзя, что она хрупкая, как цветок. Меньше всего на свете ему хотелось причинить ей боль.

Ким сама не заметила, как вместо того чтобы сопротивляться, подалась навстречу. Вместо того, чтобы оттолкнуть, цеплялась за его плечи. Вместо гневных криков – сбитое дыхание и едва сдерживаемые стоны.

Смирившись с тем, что проиграла, она сама потянулась за поцелуем. Будь что будет. Уже завтра приедет мастер Воспоминаний, и жизнь изменится. Но сегодня… Сегодня она хотела быть с ним. Возможно, в последний раз.

За дверью послышались шаги и голоса стражников, делающих обход. Ким испуганно отпрянула, но Хасс снова не позволил убежать. Толкнулся вперед, зажимая ей рот рукой, не отводя взгляда от сияющих, сердитых зеленых глаз. Снова толкнулся, наслаждаясь каждой секундой.

– Все еще хочешь, чтобы я тебя отпустил? – прикусил мочку уха, опаляя горячим дыханием.

Ее тело трепетало у него в руках, отзываясь на каждое движение. Томно выгибалось, жаждало еще. Больше, глубже, сильнее. Неровная стена царапала спину, но ей было плевать, она не чувствовала боли. Все ее ощущения были забиты Хассом. Его запахом, хриплым дыханием и касаниями. Весь остальной мир просто перестал существовать.

– Говорят, пленник сбежал? – спросил один из охранников, даже не догадываясь, что пленник на расстоянии вытянутой руки. За дверью. И занят вовсе не побегом, а делом куда более приятным.

– Да, куда он денется? До зимы далеко, из Милрадии ему не уйти, а уж здесь-то мы его загоним, как дикого зверя…

Дикий зверь урчал от удовольствия, и ему было плевать на чужие слова. Сейчас значение имела только Ким. То, что она рядом. С ним.

– Поймаем, конечно… Только не завидую я тому, кто пойдет его ловить. Это же каким здоровяком надо быть, чтобы вырваться из темницы.

– Поговаривают, что ему кто-то помог.

– Значит, этот кто-то не жилец, – равнодушно припечатал воин, – Мелена лично шкуру будет срезать. Маленькими лоскутами, чтобы на дольше хватило.

Они спустились ниже и вскоре их шаги затихли. Горе-охранники так и не узнали, насколько они были близки к цели.

И снова на пике блаженства, тьма в глазах кхассера смешалась с белым светом Ким. Теперь он знал, что это. Не пытался закрыться, наоборот рванул навстречу, впитывая без остатка, заполняя ту пустоту внутри, о которой он даже не подозревал.

Когда он отпустил ее и отошел, Ким привалилась к стене, едва держась на ногах.

– Получил, что хотел? – просипела она.

– Получил.

В голосе ни капли раскаяния, во взгляде – довольная сытость кота.

– Теперь можешь проваливать!

Она бросилась к шкафам. В одном из них она видела чье-то старое платье. Ее собственное Хасс безвозвратно испортил. Оно нашлась в одном из ящиков. Тяжелое, с шуршащими юбками, пахнущее средством от паразитов. Ким не стала воротить нос и тут же принялась одеваться. Все лучше, чем ходить голой.

– Уходи!

– Непременно, – согласился Хасс, – прямо сейчас этим и займусь. Только прихвачу кое-что важное. Мое.

– Чего, – Ким застегнула последние пуговицы и обреченно развела руками. Что бы ни хотел Хасс, она была готова ему это отдать. Пусть забирает и проваливает. Рядом с ним слишком больно дышать.

– Тебя, Ким. Тебя.

Она не успела и слова сказать, как на месте кхассера появился зверь. Занял своими крыльями всю комнату, громко фыркнул и, прихватив ошарашенную Ким огромными лапами, бесшумно выскочил в окно.

Черной тенью скользя над самыми крышами, он пролетел вдоль крепостной стены и спустился к узкому каналу, по которому в город поступала питьевая вода. Тьма скрывала его от чужих глаз, и только городские собаки чувствовали его присутствие. Но вместо лая – скулили и пыталась забиться поглубже, прекрасно зная, что этот зверь им не по зубам. Хасс беспрепятственно добрался до окраины города и уже там взмыл в небо, так высоко, насколько мог.