О бедном мажоре замолвите слово

Глава 14

Стелла, как я и предполагал, оказалась девушкой умной и опытной, а потому форсировать отношения после первой ночи не стала. Отлично проведенный вечер и не менее прекрасная ночь могли быть полностью испорчены обсуждениями планов на будещее — чем грешит большинство женщин.

Но она под утро вызвала такси и со словами: «В отделе никому ни слова!» — уехала домой. На службу, соответственно, мы вышли по отдельности, умело изображая из себя обычных коллег. Я — выходя из машины, которую на этот раз решил парковать возле отдела, она — приближаясь к месту работы от стоянки такси. Вышло очень естественно: коллеги встретились, приветливо поздоровались и пошли на службу.

Но Аника с Машей все равно каким-то женским способом почувствовали правду. Такие взгляды состроили, будто я на каждой из них был женат, и вчера не пришел домой ночевать. Правда, высказываться по этому поводу девушки не собирались. Да и не успели бы. Стоило только войти в кабинет, как туда, вслед за мной, влетел взъерошенный Пушкарев.

Судя по виду начальства, хвоста ему с утра накрутили со всей пролетарской ненавистью.

— Шувалов! — с ходу начал орать он. — Это как, твою мать, понимать! Первый день на стажировке, и уже умудрился весь райотдел под монастырь подвести! Ты совсем охренел?

Надо же, как все быстро меняется! А ведь еще вчера я был Михаилом Юрьевичем, которого со всем уважением водили под ручку и показывали, как все тут устроено. Не иначе, как разговор у его начальства с моим отцом произошел. Во время которого подполу прозрачно донесли, что церемонится с княжеским отпрыском не стоит. А наоборот дать ему понять, что служба в полиции не сахар.

Напугали ежа голым задом!

Сказать, что я не понял с чего подпол так разоряется, было бы неправдой. Прекрасно понял. Еще с утра на телефон пришло множество сообщений от бывших «друзей». Почти в каждом была ссылка на видео нашей драки с Чашниковым. Ну, как драки — эпизодов, где я ему сперва челюсть рихтую, а потом палец ломаю. Хорошие, кстати, кадры. Не стыдно вспомнить.

Тексты и голосовые сообщения из мира богатых и знаменитых были разные. Одни писали — как под копирку! — что не ожидали такого нравственного падения от представителя великого княжеского дома. И с сего дня больше знать не знают никакого Михаила Шувалова.

Их я мысленно занес в категорию мастеров переобувания в прыжке. Ну или тех, кто близок к политике. Люди, которые отлично чувствовали конъюнктуру, просто на всякий обзавелись отмазкой для высшего света. Вот, графиня, извольте взглянуть! Я уже Мишеньку осудил, даже негодование свое выразил! Фи таким быть!

Вторые обвиняли меня в том, что я стал ментом. И избил несчастного графа подло и ваще не по понятиям. Их послания отличались краткостью и категоричностью. И представляли из себя вариации на тему: «Сдохни, мусорская тварь!» В эту группу входили личные недоброжелатели реципиента, по мозолям которых он смог потоптаться, а также сторонники невинно пострадавшего Чашникова.

А вот третья группа, в основном состоящая из девушек, меня хвалила. Тоже, кстати, без воображения совсем. Одни «млели», другие «текли», третьи не тратили время и на такие прелюдии, предлагая приехать, и скрасить вечер герою. Охотницы, короче.

Так что, прекрасно я понимал, чего Пушкарев так бесится. Просыпаешься утром, а весь Владимир, причем «лучшая» его часть, обсуждает твоего нового стажера и, соответственно, райотдел. Ни один нормальный начальник от этого добрее не становится.

— Никак нет, господин подполковник! — браво ответил я, памятуя о том, что мямлить и оправдываться нельзя. И дал с вертушки. — Докладываю: не охренел! По участию в инциденте могу пояснить следующее! Вчера вечером, закончив разбирать дело о мелком хулиганстве купцов в ресторане «Колычев», я пригласил госпожу капитана Андрющенко на ужин с тем, чтобы в неформальной обстановке получить дополнительные сведения, касаемые прохождения моей стажировки в отделе. По завершению беседы, на выходе из ресторана столкнулся с знакомыми мне гражданами Чашниковым и Кретовым, которые принялись провоцировать конфликт. Некоторое время мне и капитану Андрющенко удавалось избегать ссоры, однако гражданин Чашников решил использовать родовой дар в общественном месте при массовом скоплении гражданских лиц. Памятуя о своем долге полицейского и дворянина, я принял решение действовать на опережение, желая предотвратить жертвы среди мирного населения. В процессе этих действий, гражданину Чашникову были нанесены легкие телесные повреждения, выразившиеся в ушибе мягких тканей и переломе пальца на правой руке. После чего, по согласованию сторон, инцидент был сочтен исчерпанным, и мы с капитаном Андрющенко отбыли по домам.

Пока я все это выдавал, как по писаному, подпол смотрел на меня круглыми глазами, в которых застыло лишь выражение полного офигевания. Ну а чего он хотел! У меня за спиной такой опыт написания объяснительных, что могу их хоть в сонном, хоть в пьяном виде озвучивать. Такого, конечно, не ждешь от стажера…

— Исчерпанным? — задушенным шепотом протянул наконец Пушкарев. — Миша, они же графья… Я понимаю, что ты тоже княжеских кровей и отделаешься лишь испугом. Но когда они подадут жалобу на сотрудника правоохранительных органов, именно меня, как его начальника, будут иметь всеми возможными способами! Ты об этом подумал?..

— Так точно! — начал было я в прежнем лихой и придурковатой манере. Но заметив, как у подпола покраснела макушка под редкими волосами, быстро сменил стратегию, и заговорил уже нормальным голосом. — Да не подадут они жалобу, Александр Сергеевич! Для них это позор на весь Владимир. Два аристо, одаренных, между прочим, получили по мордасам от человека, который магию даже не использовал. И это не говоря уже о том, что именно Чашников первым нарушил государево уложение о дуэлях, а также высочайший указ, запрещающий использовать родовой дар в общественных местах во всех случаях, кроме самообороны. А тут ею и не пахнет.

А вот и юридическое образование Мишы помогло. Сам-то я о таких тонкостях здешних законов знать не знал. Да и Пушкарева это впечатлило.

— Уверен? — немного остывая, уточнил он.

— Полностью, Александр Сергеевич! Им сейчас отцы выпишут таких люлей, что ни стоять, ни сидеть, ни тем более писать, они не смогут довольно долго. А потом еще службы безопасности семейств Чашниковых и Кретовых начнут оперативно вымарывать этот ролик со всех платформ. Так что уже к вечеру про этот случай забудут. И будут обсуждать где-нибудь в салонах, но как страшную тайну.

Кстати, про отцов и выписанные люли. Среди утренних сообщений на телефоне затесалось две совершенно невзрачных смс-ки о пополнении моего личного счета на два раза по сто тысяч рублей. Надо полагать от Салтыкова и Варламова.

Видимо, родители буйных купцов, вчера громивших «Колычев», а может они сами, решили так поблагодарить княжича за «проявленное милосердие». Где-то даже реквизиты взяли, бычки! Хотя, что значит «где»? Связались с Шуваловыми, а там подсказали.

Хорошо еще, что я не в штате отделения, а то бы можно было расценить, как взятку. В моем же случае — не более чем устная благодарность. Приятная и своевременная.

— И ты все это понимал, когда графенышу морду бил и пальцы ломал?

Судя по виду подпола, он очень хотел мне поверить. И даже попытался пошутить. Во-всяком случае, последняя его фраза была именно иронической.

— Так точно.

— Должна заметить, что стажер Шувалов проявил незаурядное самообладание в этой ситуации, — решила выступить и Андрющенко.

— Ой, вот ты мне, Стелла, только не пой про выдержку! — отмахнулся Пушкарев. — Ну что же, посмотрим, кто из нас прав — ты или мое начальство.

— Пари? — невинно предложил я.

— Шувалов! — тут же сделал строгое лицо начальник. — Работать!

— Есть, работать!

Прежде, чем уйти, Пушкарев, как нормальный шеф, держащий руку на пульсе сотрудников, решил поинтересоваться прочими делами.

— Аника, что там с убийством курьера? Есть подвижки?

— Эксперты подтверждают использование магического конструкта под названием «Пламенное лезвие», — будто ожидая этого вопроса заговорила Воронина. — К сожалению, нам это мало что дает, лишь сужает круг подозреваемых до одаренных со стихией огня.

— Которая является самой распространенной, — вставил я. — Дворянских домов с огнем в наследном даре больше половины, соответственно и среди фрилансеров таких много.

— Кого? — ко мне с удивлением повернулись сразу все.

Упс, прокол, тарищь майор! Фрилансер — английское слово, а тут история немного по-другому развивалась и засилья англицизмов не наблюдалось. Скорее уж германизмов и немного японщины.

— Ну, наемников еще так называют, — выкрутился я. — В определенных кругах. С рыцарских времен пошло. Свободное копье, что-то вроде этого.

— Хм, никогда не слышал! — удивился Пушкарев. — Но, да. Огневиков да воздушников среди владельцев дара большинство. Вот был бы маг земли, насколько все было бы проще!

— Или сложнее, — хмыкнул я. — По всей империи только у трех родов земля в подчинении, и люди они все непростые. Граф Брюс, например, в Тайной Канцелярии служит в высокой должности, это мне еще отец рассказывал.

Начальник скривился, прекрасно поняв намек.

— Камеры продолжаем просматривать в надежде обнаружить подозреваемого, — продолжила тем временем Аника, — Но пока голяк. Вскрыли телефон убитого, изучаем его маршруты и заказы. Собираемся опросить его начальство и коллег из службы доставки.

— Ясно, — кивнул начальник. — Ну, работайте тогда.

Когда за Пушкаревым закрылась дверь, Воронина повернулась ко мне и отчеканила:

— Чтобы таких залетов больше не было, ясно?

— Прости, каких? Столкновений с дворянчиками?

— Да! Нам ни к чему лишнее внимание. И время на отписки тоже тратить не хочется!

— Аника, да он там реально не виноват! — попыталась вступиться за меня Стелла. Но Воронина так на нее зыркнула, что та сразу же замолчала и уткнулась взглядом в бумаги на столе.

— В общем, ты понял! — решила оставить за собой последнее слово начальница.

Вот только меня это категорически не устраивало. Не то что я такой правдолюб, но опыт работе в коллективе имеют богатый. И знаю, что точки над латинской буквой нужно расставлять сразу, на берегу. А то потом эти все недоговоренности вылезают и бьют по макушке. Больно.

— Тогда и ты меня послушай, Аника, — спокойно произнес я. — В твоей группе работает опальный княжич — нравится тебе это или нет. Это значит, что сейчас все недруги, как лично мои, так и просто желающие самоутвердится за мой счет, будто бы команду «фас» получили. И будут пробовать меня на зуб постоянно. Просто потому, что уверены будто могут. Я сейчас, как красная тряпка для быка, для целой кучи быков. И не могу тебе обещать, что подобные ситуации повторяться не будут. Но могу дать слово, что провокации я буду игнорировать всеми силами. Такое тебя устроит?

Воронина несколько секунд сверлила меня взглядом, а потом неохотно кивнула. Стелла с Машей едва слышно выдохнули — напряжение между нами с начальницей можно было ножом резать.

— Так, задачи на первую половину дня, — вернула командный тон Аника. — Маша едет в службу доставки и пытается узнать все, что возможно про курьера и его контакты. Особое внимание обратить на конфликты с одаренными по линии доставок. Мало ли, вдруг нам повезет, и его действительно грохнул недовольный клиент.

— Ясно, — пискнула оператор мобильного доспеха и пошла к вешалке с одеждой.

— Стелла, — продолжила Воронина, — Роешь картотеку по огневикам-наемникам.

— Да че я-то, опять⁈ — возмутилась Андрющенко. — Вчера же тебе все на стол положила! Там подборка полная…

— Нет. Один сидит, второй умер от старости, третий имел алиби по всем эпизодам. Проверять надо фактуру, госпожа старший лейтенант. Так что, раз тебя вчера хорошо покормили, значит ты полна сил и энергии. И сможешь справиться с заданием.

Закончила она с какой-то чисто женской мстительностью. После чего повернулась ко мне. — Шувалов…

«На сегодня нарядов нет!» — мысленно произнес я шутку из бородатого фильма. — Да?

— Отправляйся с Мединской, быстрее справитесь.

— А можно мне с экспертами поработать? — озвучил я встречное предложение. — По телефону убитого. Ну, просто смысл двоих по одному делу гонять?

— Не поняла? Ты у нас спец по электронике, что ли? — подняла брови Аника.

— Не совсем. Скорее, спец по незаконным заказам, — улыбнулся в ответ. — Короче, есть у меня одна догадка, хотелось бы проверить.

— А с нами не поделишься?

— А можно сперва телефон курьера посмотреть?

Глаза Ворониной полыхнули гневом, который она, впрочем, подавила за секунду.

— Хорошо, — сказала она. — Девочки — работать. Шувалов, за мной.

Прелести маленького райотдела в том, что далеко ходить не надо. Нужны эксперты — вышел в коридор, прошел несколько шагов и толкнул дверь. Все, ты на месте. В столичной управе, небось, в другое здание топать придется. Которое еще и по другому адресу находится. Не, можно, конечно, и как Стелла — набрать номер по внутренней связи и потом ругаться. Но это не наш метод.

Кабинет экспертов представлял из себя копию оперского. Те же столы, сейфы, неумирающий цветок кадке у входа и пыльное окно, прикрытое жалюзями. Правда, отличие все-таки имелось — смежное помещение. Надо полагать, лаборатория.

— Литвинов, что с телефоном? — вместо приветствия бросила Воронина, первой заходя внутрь.

В кабинете был только один человек, грузный мужчина лет сорока в очках. Он и поднял голову, когда прозвучал вопрос.

— А что с ним?

— Не делай мне нервы. Блокировку снял?

— Давно уже. И пальчики.

— Дай посмотреть.

Эксперт флегматично поднял со стола прозрачный пакет для вещдоков, внутри которого лежал телефон курьера, и протянул его Анике. Та, даже не гладя, передала его мне.

— Проверяй свою догадку, Шувалов.

Я молча взял пакет, вытащил из него телефон и разблокировал экран. Покрутил рабочий стол туда-сюда, рассматривая иконки приложений, и почти сразу же нашел то, что искал. Ткнул пальцем в найденное приложение и радостно хмыкнул.

— Есть!

— Что там?

— «Гудок», — показал экран Ворониной. — То, что я искал.

Подсказку, что именно искать, дала мне память Михаила. Несколько лет назад один его близкий друг, очень талантливый мальчуган из не шибко-то знатной семьи, написал приложение для узкого круга доставщиков. Причем, сделал это с подачи Шувалова, который в пьяном угаре заметил, что было бы очень круто, если бы «сдвиг» или даже «лотос» можно было заказать через телефон, как и другие товары.

Саша, так звали паренька, подумал над концептом и уже через неделю скинул товарищу на телефон самораспаковывающийся файл, который через магазин приложений было не найти. Программа устанавливалась на телефон заказчика и нескольких доверенных курьеров, которые втихаря возили «особые заказы», превращая покупку дури в такое же простое дело, как вызов такси.

Компания Михаила, а потом и другие группки богатых и безмозглых деток, удобство новой приложухи оценило очень быстро. Разогнав установочный файл по собственным каналам, и тем из курьеров, с кем работали раньше. В результате появилась законспирированная служба доставки, готовая за повышенный тариф ехать, куда скажут. Хоть на берег Клязьмы, хоть в канализационный люк спускаться.

Маленькая курьерская служба для своих в таком статусе проработала недолго. Уже скоро к Саше пришли серьезные люди из мира криминала, и предложили приложение продать. Полностью, вместе со сложившейся сетью, серверами и исходным кодом.

Думал парень недолго, тем более, что деньги предлагали очень хорошие. Рассказал друзьям о продаже, а там, мол, сами решайте пользоваться или нет. И осуществил сделку века. Михаил по старой памяти приложением еще пользовался, ему было плевать, кому оно принадлежит, лишь бы работало. И даже незадолго до смерти вызывал курьера с «золотым порошком».

Все это я и рассказал Ворониной с экспертом Литвиновым (без имен, конечно же!), попутно листая историю заказа в открытой программе. И через несколько минут гордо продемонстрировал заказ нашего убитого. Адрес, время и приписка в особых пожеланиях: «Второй канализационный люк в переулке».

— Ну хорошо, — блеснула глазами Аника. — То, что его вызвали через это пиратское приложение на место убийства, мы узнали. Хорошая работа, кстати, Миша. Но что с этим делать дальше? Доступа к серверам, где хранятся данные заказчиков, у нас нет. И получить мы его не сможем, даже если на руках будет постановление суда. Да и сомневаюсь, чтобы пользователи программы вписывали в нее свои паспортные данные. Так что, мы снова вернулись туда, откуда начали.

— Не совсем, — улыбнулся я. — Данных пользователей там, конечно, нет. Но регистрация, насколько я помню, должна по какой-то привязке происходить.

— По «умке», как правило, — высказал предположение Литвинов.

— Точно, — кивнул я. — В большинстве случаев это уникальный международный идентификатор, в народе «умка». Если мы его узнаем, и получим разрешение через телефонного оператора на получение данных, то узнаем, кто убийца. И даже отслеживать его перемещения в режиме реального времени.

— Дело за малым, — иронично скривила губы Воронина. — Получить эту самую умку. Из базы данных наркоторговцев, которые охраняют ее, как святой Грааль!

Как же все-таки приятно, когда у тебя на руках при сдаче, целый веер хороших карт! Ох, Миша, Миша! В каких-то вопросах твои горизонтальные связи просто невероятны!

— Аника, позволь мне встретиться с одним человеком. И, возможно, я смогу получить «умку» убийцы.

Наблюдать за меняющимся выражением лица девушки было бесценно.