Невеста инопланетянина

Глава 2

Автоцентр, где продавали «запорожцы» и их же ремонтировали, располагался на улице Кольцова, куда Кир с Сашей добрались на такси, поскольку, как-никак, окраина столицы. Администратору центра Кир предъявил талон, его забрали и велели подождать. Спустя примерно полчаса на площадку перед зданием механик центра поочередно выгнал три автомобиля: кофейный, красный и салатовый.

— Выбирайте, — предложил администратор. — Других расцветок нет. Вам повезло, что есть хотя бы какой-то выбор.

— Я предварительно проверю каждую машину, — подсуетился Саша.

— Но только аккуратно, — сморщился администратор. — Не повредите «запорожец».

— Не беспокойтесь, — хмыкнул Саша. — Два года езжу на таком, а за рулем почти что десять лет.

Он занялся проверкой. Заводил моторы, прислушивался к звуку двигателя, затем садился за баранку и делал круг у здания.

— Берем вот этот, — сказал, закончив, и указал на красный «запорожец».

— Почему его? — поинтересовался Кир — ему понравился салатовый.

— Дорогой расскажу, — подмигнул ему водитель. — Оформляете! — сказал администратору.

Кир рассчитался в кассе, получил на руки документы и сел в салон теперь уже своей машины.

— Так почему ты выбрал эту? — спросил у Саши.

— Да потому что у кофейной мотор подтраивает, — сообщил водитель. — Скорей всего проблема в свечке, но ты ее еще найди. Запчасти просто так не продаются, их нужно заказать, а после ждать. В салатовом тормоза хреновые, возможно, что не отрегулировали толком, но лезть с ключами в новую машину… А этот «запорожец», — он хлопнул по баранке, — нормальный. Но если что не так, то я его подрегулирую. В этой машине каждый винтик знаю. И, кстати, на обслуживание сюда не езди. Открутят новую деталь, взамен поставят старую, а новую продадут налево.[12] Машину я тебе как надо обслужу и отремонтирую, когда понадобится.

— Заедем пообедать? — поинтересовался Кир. — Отыщем где-нибудь столовую. Есть хочется.

— Нет времени искать, — ответил Саша. — Нам еще в ГАИ в Березино заехать нужно — машину на учет поставить. Егорыч договорился с ними, чтобы не мурыжили. Перекусим здесь, в машине. Жена мне сала с хлебом дала и термос с чаем. Горячего вечером поедим.

Перекусили и поехали. Сначала выбрались на кольцевую, по ней добрались к Могилевскому шоссе и покатили к Червеню. На выезде из города заправились в бензоколонке, налив «семьдесят шестого» в бак до пробки.

— Надо бы канистру прикупить, — сказал водитель Киру, — и воронку, чтобы удобнее бензин в бак заливать. Семьдесят шестого ты в деревне не найдешь, только в райцентре на заправке. В колхозе есть только семьдесят второй. На нем ты тоже сможешь ездить, но карбюратор нужно регулировать и зажигание выставить позднее. Я это сделаю, если захочешь. Мой тесть на семьдесят втором и ездит.

Он подмигнул целителю. Кир догадался, что бензин тесть Саши не покупает.

— А как мотор? — спросил водителя. — Ему не вредно?

— Сожрет и никуда не денется, — пожал плечами Саша. — Тут, главное, зажигание поправить. И езди…

Дорогой он вываливал на Кира нюансы управления «запорожцем» и хитрости его обслуживания. Было видно, что машины Саша любит и рад делиться знаниями с благодарным слушателем. Хотя от денег, обещанных за перегон машины, он не отказался. Ехали неспешно: как поведал Саша, пока машина новая, насиловать мотор не стоит. А вот после пробега в пару тысяч километров можно позволить и немного притопить — до разрешенных правилами 90 километров час. Быстрее гнать не рекомендуется — мотор у «запорожца» слабосильный, к тому ж воздушного охлаждения. Но для деревни машина в самый раз, поскольку по грунтовке не больно-то разгонишься.

В Березино они приехали к шестнадцати часам и сразу же направились к милиции. Начальник местного ГАИ, пузатый, важный капитан, лично сверил номера на кузове машины и моторе с документами и выдал государственные знаки. Перед этим Кир заскочил в сберкассу, где заплатил за них и регистрацию. Капитан взял чеки и пожелал обоим счастливого пути.

— Когда научитесь водить, заглядывайте, — поведал Киру, отведя его в сторонку. — Экзамены у вас приму, дадим права. На неделе вы у себя в деревне будете?

Кир подтвердил.

— Спину у тещи прихватило, — поведал капитан. — Посмотрите?

— Конечно! — Кир кивнул. — Привозите, приму без очереди.

— Жаль, что вы в райцентре не работаете, — посетовал капитан. — В деревню к вам пока доедешь… А тут бы рядом.

— Меня бы местные врачи сожрали, — Кир отшутился. — Хлеб отбиваю.

— Они бы только рады были, — не принял шутки капитан. — Для них работы меньше. Подумайте. Машина уже есть, на дом вы заработаете.

— У меня квартира в Минске, — пожал плечами Кир. — В апреле дом сдадут.

— Что этот Минск! — махнул рукой капитан. — Я там учился в институте. Шум, суета, полно людей. Ты никого не знаешь, тебя — никто. А здесь вы были бы человеком уважаемым, весь город бы здоровался.

— Подумаю, — ответил Кир, хотя переезжать в райцентр он не собирался. С него деревни хватит. Нет, с мамой жить, конечно, хорошо, но он успел привыкнуть в Минске к какому-никакому, но комфорту. Там печь топить не надо, в квартире — газ, водопровод и теплый туалет. Продукты — в магазине, а не мычат и не кудахтают в сарае. Корми их… Еще картошка эта, лук, морковка и капуста — все нужно вырастить в огороде. Ну на хрен это удовольствие! Приехать в отпуск, сходить в грибы и ягоды, в речушке покупаться, попарить себя в баньке — еще куда ни шло. Нет, Киру не хотелось прожить всю жизнь в деревне, и он не собирался это делать.

… Уже стемнело, когда они приехали в деревню. Возле дома матери в свете фар Кир с удивлением увидел УАЗ и синий «запорожец».

— Кто это?

— Тесть с председателем приехали, — ответил Саша.

— Зачем?

— Тесть отвезет меня домой, а у Егоровича, возможно, к тебе дело. Ради того, чтоб на машину посмотреть, он вряд ли бы приехал.

— Он сам «уазик» водит?

— Конечно.

— Зачем ему тогда водитель?

— Ну, не всегда Егорыч за рулем. К тому же, когда выпьет, то к дому надо подвезти или послать меня зачем-то. Обслуживать УАЗ опять же нужно. Работы много.

Кир дал денег Саше и вылез из салона. Хотел открыть ворота, но не успел — из дома выбежала мать в накинутом на плечи ватнике.

— Приехали! — она обняла сына. — Пригнав машыну?

— Ага, — ответил Кир, решив не уточнять, что «запорожцем» управлял водитель Саша. — Сейчас во двор заедем.

Мать помогла ему открыть ворота, и «запорожец» закатил во двор. Смолк двигатель, и выбравший из салона Саша отдал ключи владельцу.

— Яки красивы, красны! — восхитилась мать, разглядывая «запорожец» в свете лампочки, горевшей над крыльцом.

— Другого цвета не было? — спросил мужчина лет пятидесяти, вышедший из дома.

— Были, батя, — поведал незнакомцу Саша. Кир догадался, что это — тесть водителя. — Но те с проблемами, и мы их брать не стали. А этот оказался ничего. Сам знаешь: если откажешься от всех, то ставят в очередь. И жди потом!

— Хай буде красны, — согласился тесть водителя. — Для молодого хлопца ничего. Ну что, Сашок, поедем к своей хате? Жена и дочка заждались. Егорыч сказал, что сам доедет. Семеновна, — он повернулся к женщине, — спасибо вам за чай.

— Вам дзякуй! — отозвалась мать. — Пачакай хвилинку![13]

Она метнулась в дом и через минуту появилась вновь с бутылкой водки.

— Вось! — сунула ее мужчине. — Замочите машину, каб добра ездила.

— Спасибо, — тесть Саши улыбнулся, забрал бутылку и засунул ее в карман фуфайки. — Поехали, сынок!

Они ушли. Кир с матерью отправились к себе. В доме за столом у самовара сидел Егорыч и пил из чашки чай. Кир поздоровался.

— Ну, как машина? — поинтересовался председатель. — Понравилась?

— Водитель ваш сказал — нормальная, — ответил Кир.

— Ну, Саша в этом разбирается, — заметил председатель. — Если проблема будет, он поможет — у хлопца золотые руки. На учет поставил?

— Приехали на номерах. Спасибо вам за помощь.

— Садись, сынок, — засуетилась мать. — Паешь. Галодны жа с дароги.

Кир сел за стол, а мать захлопотала у печи.

— Хотел спросить тебя, Василич, — продолжил председатель. — Ты в радиотехнике разбираешься?

— Смотря какой, — насторожился Кир.

— Динамиках, проигрывателях и магнитофонах.

— Отремонтировать надо?

— Нет, техника исправная, — ответил председатель. — Тут другое дело. Через декаду день восьмого марта, короче, женский праздник. Мы в клубе проведем собрание, поздравим наших женщин и наградим передовиков. А после будут концерт художественной самодеятельности и танцы. Их надо провести. Имелись у меня ребята, которые все это делали, но осенью их забрали в армию. Осталась лишь одна Карина, но ей одной не справиться — помощник нужен.

— Карина — это кто? — поинтересовался Кир.

— Наш фельдшер в ФАПе. Хорошая девчонка, активистка. Не замужем, красивая, — Егорович улыбнулся. — Вот заодно и познакомишься. Ну как, согласен?

Кир на мгновение задумался. Лезть в это дело не хотелось. Не потому, что техника здесь сложная — для инженера из Обитаемых миров она простая как топор. К тому же, проживая в общежитии, Кир видел, как его соседи по блоку проводили дискотеки, и был уверен, что отлично справится. Но помогать какой-то там девчонке… Однако отказать нельзя: они обязаны председателю. Устроил мать на легкую работу, помог им с «запорожцем».

— Попробую, Николай Егорович, — ответил Кир. — Но, если что не так, не обижайтесь. Я не артист.

— Не скромничай, — председатель хмыкнул. — Ты хлопец грамотный, язык подвешен, к тому ж писатель. В Москве в Литинституте учишься. Других таких в районе не найдешь, я думаю, что и в Минске их немного. Уверен — справишься. Но не затягивай. В субботу ФАП работает до четырех, вот и езжай к Карине. Машина есть.

Он улыбнулся.

— Водить же не умею, — развел руками Кир.

— Научишься — чего там сложного? — пожал плечами председатель. — Машина, она сама же едет, ты только направляй.

— Прав нет.

— А кто их спросит? ГАИ сюда заглядывает два раза в год — на посевную и уборку. Проверяет водителей и технику. Вот если в райцентр поедешь, тогда права нужны. Но как научишься водить, мне скажешь. Я позвоню в район и выдадут тебе права. Понятно?

— Да.

— Тогда я ухожу. Семеновна, спасибо.

Председатель встал, накинул куртку и вышел. Через минуту за окном послышался чуть различимый шум мотора. А мать тем временем поставила на деревянную подставку сковородку со шкварками, плеснула в горячий жир сметаны и примостила рядом блюдо с теплыми блинами. Кир взял один, сложил конвертом и обмакнул в домашний соус. Откусил и аж зажмурился от удовольствия. Как вкусно!

— Сто грамм налить? — спросила мать. — Машину треба замочить.

— Не нужно, — отказался Кир. — Чего ее мочить — и без того поедет.

— Хай так, — не стала спорить мать. — В субботу, значица, поедешь в ФАП. В нядзелю[14] адвязешь мяне у царкву.

Кир чуть не подавился. Не зря он не хотел машину. Теперь припашут. Но поздно — «запорожец» во дворе стоит…

В ФАП Кир отправился на «запорожце». Прав оказался председатель: научиться управлять автомобилем не сложно, тем более, инженеру из Обитаемых миров. Тут главное плавно отпустить сцепление и одновременно притопить педаль акселератора. Подгазовать, как говорили здесь. Назавтра, встав на рассвете, Кир и попробовал водить. Системник подсказал порядок действий, Кир сел в автомобиль, завел мотор, и, дав ему прогреться, потихоньку задом выбрался на улицу. Неспешно прокатился до околицы, там развернулся и — обратно. Убедившись, что у него неплохо получается, сгонял в соседнюю деревню. Четыре километра по лесной дороге «запорожец» преодолел легко, спокойно выгребая по заснеженной грунтовке. В селе Кир развернулся и вернулся в свое Заболотье — туда уже стекались пациенты.

Дни после возвращения из Минска он занимался позвоночниками, в субботу — тоже, завершив прием к четырнадцати. Неспешно пообедал, сел в «запорожец» и отправился в Октябрьское, где находились ФАП, правление колхоза, клуб и магазин. Село большое. До революции называлось Жиросперы, но большевики его переименовали, как многие деревни в Белоруссии. И, к слову, поступили правильно, поскольку зачастую прежние названия слух не ласкали. Как вам Гибайловичи, или, к примеру, Блошники? Вот спросят где-нибудь тебя: откуда родом? И что ответишь?

Только теперь Кир оценил удобство от владения машиной. Не будь ее, он топал бы пешком четыре километра по снегу и морозу. Потратил бы на это час. Вдобавок ветер нес колючие снежинки — пришлось бы поднимать повыше воротник и прикрывать лицо ладонью. А так в тепле он проскочил дорогу за четверть часа. Затормозив у ФАПа, Кир заглушил мотор и выбрался наружу. Закрыв автомобиль, поднялся по ступенькам просторного крыльца и потянул за ручку двери.

В приемной было ни души. Скамьи для пациентов пустовали: их или уже приняли, или больные в этот день не приходили. Скорей, что первое. У местных было принято вставать с рассветом и заниматься неотложными делами, включая посещение врача. Это у Кира прием обычно начинался позже, что и понятно — пока к нему доедешь… А здесь, как видно, кончились больные. Кир подошел к двери с табличкой «фельдшер» и, приоткрыв ее немного, заглянул. Открывшаяся картина впечатлила. Спиной к нему стояла девушка в светлой блузке и в широкой юбке из шотландки до колен. Густые волосы укрыли плечи, достигнув поясницы. Девчонка занималась странным делом: упершись ручками в бока, махала ножками над спинкой стула — поочередно, правой, левой…

Кир потихоньку просочился внутрь и замер у порога, не в силах оторваться от приятной сцены. От махов юбка задиралась, показывая ноги незнакомки почти до паха. И ножки эти вызывали восхищение — точеной формы, узкие в колене и лодыжке. Обтянутые черными колготками, они мелькали в воздухе, что не мешало их детально рассмотреть. Кир так увлекся, что забыл о времени.

Как видно, незнакомка почувствовала его взгляд, поскольку махи прекратила и повернулась к двери. У Кира будто бы остановилось сердце. На него смотрели огромные глаза под длинными ресницами, голубые, как небо летом в ясный день. Хотя, скорее, васильковые. Овальное лицо с чуть смуглой кожей, немного длинноватый носик с едва заметною горбинкой, четко очерченные карминовые губы и упрямый, узкий подбородок. Все это он впитал мгновенно, внезапно поняв, что видит редкую красавицу.

— Что вы тут делаете?

Красавица насупилась, атласный лоб ее прорезала морщинка.

— Любуюсь, — искренне признался Кир.

— Вас не учили, что прежде, чем войти, положено постучать?

— Учили, — Кир принял покаянный вид. — Но я забыл науку. Извините.

— Вы на прием?

— Нет, я здоров. Прислали к вам помощником.

— И кто же?

— Николай Егорович. Сказал, что нужно вместе подготовить вечер к празднику восьмого марта. Ведь вы Карина?

— Да. А вы?

— Константин Чернуха, писатель из деревни Заболотье.

— Тот самый шарлатан, который лечит спины? Ну, якобы.

— Так сразу шарлатан, — Кир сделал вид, что он обиделся. — Я, между прочим, медик, ваш коллега.

— С дипломом зубного техника. И вам в училище преподавали болезни позвоночника, — Карина хмыкнула. — Еще, конечно, обучали, как с ними справиться.

— Меня учили, — Кир выделили интонацией «меня». — Хотите вас обследую и покажу, что я умею?

— Еще чего! — Карина снова хмыкнула. — Чтоб всякий меня лапал? Перебьешься. И лечишь ты за деньги.

— Я с пациентов денег не беру.

— Ну, мать твоя берет, — проявила девушка осведомленность. — Какая разница? В один карман.

— Позвольте вам заметить, что я не на зарплате, — ответил Кир, все больше забавляясь этим разговором. Девчонка ему нравилась. — И не обязан тратить свое время на незнакомых мне людей. Но как медик, дававший клятву Гиппократа, не в силах отказать болящему. А то, что люди после желают мать мою отблагодарить, на то их воля и желание. Никто не заставляет. Ведь сами едут. Добавлю, что никто еще не жаловался на мое лечение.

— Могли б устроиться в больницу, — Карина сбавила напор. — Или хотя в ФАП.

— С дипломом зубного техника? — Кир улыбнулся. — И мне бы разрешили заниматься позвоночником? Нет, вы серьезно?

— Договориться можно, — буркнула Карина.

— Ни один руководитель больницы или поликлиники не согласится взять на себя ответственность за действия специалиста, который по диплому не имеет права лечить людей. А вдруг он навредит? С кого тогда начальство спросит?

— А дома, значит, позволительно?

— Ну, в этом случае риск принимает пациент. Он обратился с просьбой к костоправу, тот согласился помощь оказать.

— А если навредит?

— Сам и ответит. Но жалоб не было, хотя у дипломированных врачей они случаются. Все люди ошибаются, но врачебные ошибки хоронят обычно вместе с пациентами.

— Ладно, — сказала девушка, решив, как видимо, не спорить дальше. — Ты подожди меня на улице. Сейчас оденусь, закрою ФАП и отведу тебя в наш Дом культуры.

Кир подчинился. Через несколько минут из ФАПа вышла фельдшер. В приталенном пальто с воротником из меха норки, в такой же шапке и в коричневых сапожках она смотрелась просто изумительно. Походка легкая и мягкая — она как будто плыла, а не шла к нему. Кир вновь почувствовал, как остановилось сердце. Затем оно слегка подумало и вновь пошло.

— Садитесь! — распахнул он дверь машины.

— Ваша, что ли? — Карина удивилась. — На спинах заработали?

— Мать выиграла по облигации займа пять тысяч. Таким счастливчикам дают возможность приобрести автомобиль вне очереди. Вот и купил, на днях его пригнали.

— Везет же некоторым! — фыркнула Карина, но на предложенное место села. Кир разместился рядом на сиденье, завел мотор и покатил по улице.

— Ты петь умеешь? — спросила вдруг Карина.

— Никогда не пробовал, — признался Кир.

— Как это? — удивилась девушка.

— До двадцати лет я был глухонемым. Потом попал под молнию и еле выжил, зато стал слышать, а потом заговорил. Поэтому не пел.

— Что, правда?

— У меня на теле остался след от молнии, — пожал плечами Кир. — Фигура Лихтенберга. Не слышали? Приедем — покажу.

— Не надо ничего показывать! — поспешно отказалась девушка. — Я верю. Но это… Необычно. Я о таком не слышала.

— There are more things in heaven and earth, Horatio, than are dreamt of in your philosophy, — Кир процитировал Шекспира в оригинале и тут же перевел: — Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.

— Это из Гамлета? — спросила девушка. — Я фильм смотрела со Смоктуновским в главной роли. Ты хорошо английский знаешь? Произношение приличное. И где тебе его поставили?

— У нас преподаватели хорошие, — ответил Кир.

— А где ты учишься?

— В Москве, в Литературном институте на заочном отделении. Но сейчас в академическом отпуске.

— А почему не в медицинском?

— Там нет заочников, а на стипендию мне жить не хочется. У меня ведь только мать, которая работает в колхозе. Зарплата маленькая, помочь не сможет, к тому же стыдно здоровому мужчине сидеть на шее женщины.

— А я готовлюсь в медицинский, на лечебный факультет, — сказала вдруг Карина. — Вот летом у меня исполнится два года стажа и буду поступать как льготница. Но я английский плохо знаю, хотя он для поступления не нужен.

— Язык не сложный, — пожал плечами Кир. — В нем нет склонений и спряжений, как в русском. С временами англичане намудрили, но реально используется их небольшая часть. Три сотни слов запомнил — и можешь разговаривать, а выучил тысячу, считай, что академик.

Карина засмеялась. Карминовые губы обнажили ровный ряд зубов, красивых от природы. «Для стоматолога тут нет работы», — подумал Кир и хмыкнул мысленно: сидит же в нем профессия! Ведь, вроде, передумал дальше зубы делать…

Колхозный Дом культуры располагался в центре. Одноэтажный, но увенчанный крыльцом с колоннами, он выглядел как кирпич, положенный на землю широкой частью. Кир перед ним затормозил, оба вышли и направились к дверям. Она была закрыта на замок, но у Карины нашлись ключи. За дверью обнаружилось фойе с вешалками для одежды, за ним — кинозал с фанерными сиденьями, сценой и большим экраном в глубине.

— Вот тут все и проходит, — сказала спутнику Карина. — Торжественное заседание, концерт и танцы.

— Сиденья танцам не мешают? — Кир удивился.

— После концерта их растащат к стенам, — ответила Карина. — Проходы возле них широкие. Для танцев места предостаточно. Идем, покажу аппаратуру.

По ступенькам оба поднялись на сцену.

— Динамики, микрофон со стойкой, — стала показывать Карина. — Магнитофон, проигрыватель, пульт. Имел с такими дело?

— Приходилось, — соврал немного Кир.

— Там, в подсобке на столе — пластинки и бобины с записями. Они подписаны, так что найти, что нужно, просто. Но ты пока займись аппаратурой, проверь и подключи. Ты, кстати, не голодный? Накормить?

— Обедал, — отказался Кир.

— А мне есть хочется. Я сбегаю домой, перекушу, после чего вернусь обратно.

— Так, может, подвезти?

— Не нужно, тут неподалеку. Все, я побежала.

Кир проводил Карину взглядом, вздохнул и занялся аппаратурой. Все оказалось просто, тут даже перепутать подключения не сможешь — везде свой штекер. Соединил, включил питание, проверил микрофон. Тот слегка фонил, и Кир нашел причину — отошел провод «массы». Контакт поправил, затем сходил в подсобку за бобинами с пластинками. Сначала подключил магнитофон, поставил на него катушку из коробки с надписью «Танцы», прокрутил одну мелодию, затем смотал обратно и вернул в коробку. Работает, что дальше? Он включил проигрыватель и стал перебирать пластинки. Чего б поставить? Внезапно он наткнулся на конверт с надписью «Минусовки». А это что такое? Текст на конверте пояснил, что это мелодии из популярных песен, но только музыка. Понятно. Своего оркестра или ансамбля в колхозе нет. На новогоднем празднике, как рассказала Киру мать, концерт в Октябрьском давала областная филармония. Но каждый раз ее не дозовешься, к тому же это дорого. А с самодеятельностью проще и дешевле — нашел нужную мелодию и пой.

Кир пробежал глазами список на конверте. Преобладала популярная советская эстрада, но нашлись и заграничные мелодии. Так, «Sway»… А это что такое? Послушаем. Он положил пластинку на диск проигрывателя и опустил иглу головки возле записи. Из динамиков полилась задорная мелодия, красивая, ритмичная.

«Ты знаешь эту песню?» — спросил Кир у системника.

«Да, медик-инженер, — раздалось в голове. — Англоязычная версия мексиканской мамбо, довольно популярная за рубежом. Написано давно».

«Слова мне сбросишь?»

«Получите!» — сказал системник, как показалось Киру, весело и лихо. Скучает на орбите искусственный интеллект, поэтому немного хулиганит. Ну, это не беда. Несколько минут Кир слушал музыку, накладывая мысленно мелодию на текст. Красиво. Спеть, что ли? Он раньше этого не делал. В зале ни души, свидетелей позора не останется. Заодно проверит проигрыватель с микрофоном.

Кир встал и подтащил последний вместе с стойкой, и опустил его до уровня груди. Сел за проигрыватель и вновь поставил «Sway».

Увлекшись, Кир не заметил, как повысил голос, и тот, усиленный динамиками, зазвучал мощно, но одновременно мягко. Кир раньше никогда не пел, но теперь ему понравилось, тем более что «Sway» не требовала мощного вокала — простая, разбитная песенка. От удовольствия он прикрыл глаза.

Он смолк, и тут внезапно в зале раздались аплодисменты. Кир удивленно посмотрел — в проходе между креслами обнаружилась Карина.

— Теперь я знаю, кто со мною на концерте будет петь, — сказала девушка, взбежав на сцену. — А уверял, что не умеет.

— Я? Петь? — Кир растерялся.

— Конечно! — она тряхнула головой. — Как соловьем тут заливался! Кстати, ты слова откуда знаешь? Эта мелодия нам с парнями тоже нравилась, но текста не нашли. О чем хоть песня?

— Давай с тобою потанцуем и покачаемся в танце, как на волнах в океане, — ответил Кир. — Sway по-английски — это качаться.

— Годится! — одобрила Карина. — Ты не ответил: текст откуда знаешь?

— Учили… — воспроизвел Кир интонацию Саида из популярного кинобоевика. — А, может, все-таки не буду петь?

— Придется, — Карина покачала головой. — Номеров в концерте мало. Вот, посчитай, сначала литмонтаж…

— Что это? — Кир удивился.

— Еще писатель! — фыркнула Карина. — Выйдут дети и прочтут стихи о мамах — каждый по четверостишию. Их завуч в школе подберет, заставит заучить, сама же прочитает другое стихотворение целиком. Потом станцуют детки, а я спою, вот, получается, и весь концерт. Раньше ребята помогали, гораздо больше было номеров, но их забрали в армию, — она вздохнула. — Так что споешь вот этот «свей» и что-нибудь со мной дуэтом. Еще мы можем станцевать, к примеру, танго.

— Я не умею! — испугался Кир.

— Петь тоже не умел, — Карина хмыкнула. — А вон как выводил! У меня на сердце так сладко стало. Еще стихотворение прочтешь, к примеру, из Асадова.[15] У меня есть его сборник. Сегодня все разучим, а завтра — генеральная репетиция, общий прогон концерта.

— Мне завтра маму в церковь нужно отвезти, — сказал ей Кир.

— Успеешь! — хмыкнула Карина. — Там служба в девять начинается, а репетиция — в четырнадцать. Так, отыщи в пластинках танго…

Домой Кир возвращался поздно вечером. «Запорожец» неспешно ехал по заснеженной грунтовке, светили фары, на поворотах выхватывая из тьмы стволы деревьев, а в голове крутились слова песни, которую ему назначила для исполнения Карина, решив, что Sway будет мало:

Однако беды Кир не ощущал — наоборот. Его ладони, теперь сжимающие руль, как будто вновь лежали на гибкой талии Карины, держали тонкую ладошку. Ее дыхание щекотало шею Кира. Да что же с ним? Кир этого не понимал, но чувство ему нравилось…