Несгибаемый. Во власти системы

Глава 16

— Я родилась и выросла в Зеро-орбис, – сообщила мне девушка, глядя на своего мужа. Грэхем был прикован цепями к алтарю и постоянно трансформировался. Кожа на его теле молниеносно лопалась, выпуская наружу животную сущность, или, наоборот, стремилась поскорее затянуть порванные края. Всё это действие сопровождалось обильным кровотечением, так что под его телом уже натекла приличная лужа.

Глянув на руку Люсии, я не обнаружил на ней браслета, подобного тому, что носил Ино. Девушка проследила за моим взглядом и недовольно сморщила носик, потирая место, где должен был быть браслет.

— В моем мире нет войны, террористических актов или других подобных страшных событий. Никто не стремится к власти или к разрушению других. Там нет места для насилия.

В этот момент у Грэхема снова начался приступ. Парень стремился трансформироваться в чудовище и, видимо, процесс этот не был безболезненным. Казалось, его разрывало на куски, и это причиняло неслыханную боль. Люсия устало потерла глаза. Подойдя к мужу, она положила руки на его обезображенную голову. Легкий свет, исходящий от её рук обволакивал и, кажется, успокаивал парня, возвращая ему прежний вид. Когда приступ закончился, девушка вновь повернулась ко мне:

— Несмотря на это, люди в Зеро-орбис продолжают жить, как звери. Нет гармонии и согласия между ними. Никто не ценит и не уважает друг друга. Не помогают в трудные минуты и яро завидуют чужим успехам.

Хор голосов, исходящий сразу со всех сторон, казалось, начал постепенно стихать. И вместе с этим пришло чувство успокоения. Малой, не отходящий от меня ни на минуту, расслабленно улегся у моих ног.

— К чему ты это мне рассказываешь? – спросил я девушку, пытаясь понять суть происходящего.

— Я хочу, чтобы ты понял, почему мы здесь, и принял верное решение, – произнесла Люсия, тряхнув золотистой копной длинных волос. – Вчера, когда ты уходил из нашего дома, в твоих глазах я заметила сочувствие и желание помочь. Я благодарна за это. Но хочу, чтобы ты знал, с чем можешь столкнуться.

Возможно, странное пение повлияло на меня или просто усталость прошедшего дня дала о себе знать, но я, оглянувшись по сторонам, не нашёл стула или скамьи, поэтому просто сел на ступеньки рядом с гримби.

Девушка села рядом со мной, обхватив колени руками:

— Мой мир стремился искоренить любое насилие и породил ещё более жестокое в других мирах.

— Что это значит? – спросил я девушку.

Люсия медлила с ответом, не решаясь произнести то, к чему сама меня подводила:

— Человек – это животное со своими простейшими инстинктами, – произнесла она, глядя на гримби, – размножение, сохранение потомства и сохранение жизни любой ценой – вот основные факторы, которые движут человеком. Однако если исключить хоть один, предотвратить риски, то человечество начинает деградировать. С планеты начали исчезать целые цивилизации. Люди переставали быть людьми. Они искали смысл своего существования.

— Ты хочешь сказать, что если все вокруг будут жить счастливо, то человек становится животным?

— Хуже, – произнесла девушка, – человек становится овощем, который не знает, зачем существует. Я знаю тех, кто мнит себя собакой и живет в будке, лая на прохожих. На земле появилось не два гендера, а десять, пятнадцать – сколько угодно, насколько может быть разнообразна фантазия человека. Достаточно четыре поколения без войн, чтобы человечество начало вымирать.

— Не понимаю, – сказал я девушке, – неужели насилие должно быть тем самым фактором, которое сделает человека счастливым.

— Не счастливым, – возразила мне Люсия, – человек должен познать страх, чтобы предотвратить его для своего потомства. Он должен стремиться стать сильнее, могущественнее, чтобы иметь возможность защитить будущее. И чем страшнее угроза, тем сильнее нация.

Я задумался. Мой мир со времён Великого Сдвига боролся за выживание. Сначала всемирный упадок. Потом волна монстров, разрушающая последние остатки цивилизации. Появление богов, требующих поклонения. Моему миру некогда думать над смыслом жизни. Мы лишь думаем, как выжить в новых условиях.

— Всё верно, – произнесла девушка, будто прочитала мои мысли, – ваш мир со времён сингулярности боролся за выживание, а мой наслаждался могуществом и процветанием, не задетый катаклизмами, произошедшими в других мирах.

Интересно, откуда она знает, что мне известно о параллельных мирах? Люсия так спокойно размышляла при мне, раскрывая тайну, которую я должен по законам Лэвир забыть на следующее утро, что мне стало не по себе. И стоило только мне об этом подумать, как девушка снова привела меня в недоумение:

— Ты Великий, а Великие вне системы, – сказала девушка, глядя мне в глаза, а потом добавила. – И нет, я не умею читать мысли, я их чувствую.

— Ты эмпат?

Люсия кивнула в знак согласия, прижавшись лицом к коленям, но со стороны алтаря снова послышался стон Грэхема. Она встала, повторив свои прежние действия, а когда парень затих, снова села рядом со мной. Хор голосов в храме постепенно усиливался и вновь замолкал, словно вторя страданиям Грэхема.

— Из-за того, что жизнь людей становилась всё лучше, в моём мире рождаемость резко упала, а человечество искало новые возможности получить острые ощущения, – снова заговорила девушка. – Простые потребности больше не приносили наслаждения. Люди требовали ещё и ещё, пока окончательно не стали сходить с ума. Волна самоубийств прокатилась по планете, словно неизлечимая болезнь. Казалось, сама природа человека себя исчерпала, исключив последний инстинкт самосохранения: люди перестали задумываться о потомстве.

Действительно, как тут можно рожать детей, если твой партнёр считает себя собакой или того хуже фотоаппаратом или стиральной машиной. Я усмехнулся своим мыслям, но по взгляду Люсии понял, что оказался прав.

— Да ладно? – опешил я. – Неужели всё было настолько плохо?

— Именно, – подтвердила она, – поэтому власти начали думать, как изменить ситуацию. На тот момент мир был поделён на двенадцать правящих кланов, где главенство передавалось по наследству. Сейчас их осталось шесть.

— В вашем мире правит монархия? – уточнил я у девушки.

— Да, – кивнула в ответ Люсия.

— И к какому решению они пришли?

— Игра! – произнесла девушка и замолкла.

Подождав немного, прислушиваясь к хору голосов, она снова встала, направляясь к Грэхему. Парень лежал на алтаре. Его грудь медленно вздымалась, говоря о том, что приступ прошёл. Казалось, он спокойно спит, уставший от своего недуга. Однако в некоторых местах кожа снова треснула, но девушка успела вовремя положить руки ему на грудь. Грэхем затих, и хор голосов тоже постепенно стих.

Я вспомнил первую встречу с Ино. «Мне показалось, ты игрок», – сказал он мне тогда. Вот что разозлило меня в портале. Ино был игроком, который при случае мог вернуться в свой мир, не подвергая свою жизнь опасности, а та девчушка с камер была растерзана крысолюдами, и уже никогда не сможет начать всё заново. И я, и Гертруда рисковали своей шкурой, но не Ино.

— Всё начиналось с невинного тотализатора. Глядя, как другие миры борются за свою жизнь, в нашем мире люди начали переживать за своих двойников, искренне расстраиваясь, когда их постигала неудача. Другие стали делать ставки на победу или поражение в том или ином действии. Тотализатор начал набирать обороты и произошло чудо. Самоубийства прекратились, а люди начали радоваться жизни.

— То есть, глядя на чужие смерти, люди начали ценить свою? – спросил я Люсию.

— Именно так, – подтвердила девушка, – А власти тут же уцепились за возможность получить прибыль. Они активно демонстрировали все, что происходило в других мирах, постепенно приучая людей следить за событиями. А когда другие миры после коллапса постепенно стали поднимать свой уровень жизни, власти нашли способ подбрасывать им различные трудности, наблюдая, какие меры будут предприняты.

— И что? Никто не понял, что угроза идет непосредственно из мира Зеро?

— Ну почему же... Поняли, ещё как поняли и… – девушка замялась.

— И что? – нетерпеливо спросил я.

— И вступили в долю, – заключила она.

— Что? – не веря собственным ушам, чуть ли не крикнул я.

Девушка говорила всё это с какой-то отстранённой усталостью. Как будто она пересказывала рассказ или сказку, совершенно не похожую на реальность. Для меня же её слова были как гром среди ясного неба. Гримби, почувствовав перепады моего настроения, приподнял голову внимательно вглядываясь в моё лицо. Я успокаивающе погладил Малого за ушами. Да как так-то? Мы для Зеро просто способ развлечься. Потешить, так сказать, своё эго. Мусор, который живет, чтобы радовать других своим жалким существованием.

Тотализатор? Ставки? Меня распирала злость. А как же драгеры в Нэвир-орбис? Они тоже были игрой? Тогда как же жизни Барсы, Раффа, Кейли? Это тоже игра? Я не верил. Не хотел верить, что человеческой жизнью можно вот так равнодушно играть.

Честно говоря, мне захотелось уйти. Бросить Люсию, резко ставшую мне неприятной. Ведь она родилась и выросла в Зеро-орбис так же, как и Ино. Они оба выросли на кровавом контенте и пришли в наш мир, чтобы поиграть?

Я вспомнил, как Ино прикрывал мне спину в портале, как тащил на себе потерявшую сознание Гертруду. Как Малой облизывал его раны на руке. Как он спас жизнь мне прежнему, даже не спросив, кто этот человек и почему без сознания.

А потом снова накатила злость. Девочка-лекарь, растерзанная возле финального босса. Эйла просящая помощи возле алтаря. Марк, поднимающий свою винтовку и отчаянно шепчущий: «Нет. Нет. Не-е-ет». Как я могу всё это им простить?

Однако, помимо всего этого, перед моим лицом появилась уродливая физиономия старейшины. Это он собирался отправить Эйлу на жертвенный костер. Он отправил своих прихвостней за мной в лес, чтобы принести в жертву новорожденного ребёнка.

Так что же? Мир не без добрых людей так же, как и не без злых. И кто виноват в том, что он родился не в этом мире, а в другом? Я злюсь не на Ино или Люсию. Я злюсь на то, что такая жестокость есть в людях. И не важно, из какого мира они пришли.

Девушка всё это время молчала, пока её муж снова не застонал, лежа на алтаре, и хор голосов усилился.

— Грэхем тоже из мира Зеро? – почему-то спросил я, глядя как Люсия вновь кладет свои руки ему на грудь.

Она молчала, сосредоточившись на своём действии и отчужденно закрыв глаза. Парень затих, а Люсия, открыв глаза, внимательно посмотрела на меня.

— Да, – ответила мне девушка, – Грэм из мира Зеро. И он проклят моим миром так же, как и ты!

— Что ты имеешь ввиду? – не понял я.

— Та тварь, что сидит в тебе, она же сидит и в Грэме. И я ничего не могу с этим поделать. Но вот ты… – произнесла Люсия, сжав свои крохотные кулачки, – ты можешь помочь вам обоим.

Казалось, девушка решила проявить все свои таланты и способности и особенно ей удавалось меня удивлять. Ничего не понимая, я подошёл к алтарю, надеясь на продолжение. В глазах Люсии я увидел вызов.

— Я не понимаю тебя.

— Прежде чем попасть в ваш мир все игроки должны пройти тестирование на способности, которые они получают перед отправкой. Нам с Грэмом было по восемнадцать лет, когда мы решили начать игру в Лэвир. Мы хотели стать охотниками. Поэтому долго копили деньги, чтобы купить переход.

Люсия говорила быстро, словно боялась, что я буду задавать вопросы. Без пауз, без отступлений, стараясь чётко выразить свои мысли:

— Грэхем получил способность перевёртыша, а я – эмпата. Естественно охотится мог только Грэм, а я осталась не удел. Пару раз меня пробовали брать с собой, однако я оказалась только обузой для своей команды, и мне оставалось только ждать Грэма, сидя дома.

Она немного помолчала, благодарно взглянув на меня. Что ж, я всегда стремился к знаниям и любил слушать разные истории, не перебивая собеседника. Люсии было тяжело вспоминать прошлое, и я не хотел ей мешать.

— Однажды друзья из команды принесли Грэма домой без сознания. Они говорили, что в подземелье его укусила странная змея, не имеющая ничего общего с прохождением. Только вот он ещё неделю не приходил в сознание, и, когда открыл глаза, я сразу поняла, что тут что-то не так.

Как ни странно, Малой зашевелился, двигаясь ближе к девушке, положил на её ноги мохнатую голову и снова закрыл глаза, умильно урча от прикосновения её рук. Люсия гладила разомлевшее животное, и, кажется, ей это очень нравилось.

— Сначала Грэм уверял, что ничего не произошло и он отлично себя чувствует. Какое-то время всё действительно было так, пока он вновь не отправился на охоту. Домой он вернулся один.

Девушка замолчала. В её глазах появились слёзы. Она долго не могла продолжить говорить, и всё это время поглаживала гримби, слушая ласковое рокотание доносившиеся из его груди. Наконец, Люсия взяла себя в руки:

— В его команде все члены были из Зеро-орбис. На респаун их отправил Грэм. На все вопросы он отвечал, что ничего не помнит. А когда ребята вернулись обратно в мир Лэвир, вот тогда всё встало на свои места.

Мне уже стало понятно, что там произошло. Наблюдая за ним в таверне, я помнил, что парень потерял над собой контроль, когда получил первую рану. Кажется, это и был тот самый катализатор, что превратил его в монстра.

— Грэм не мог себя контролировать. Ни одна команда не захотела брать его на охоту после случившегося, и, самое главное, он потерял свой браслет. Без него мы не можем вернуться обратно, а бросить его тут одного я не могу.

— Поэтому вы живёте в той лачуге? – спросил я девушку.

— Да, – подтвердила она мою догадку. – Я единственная, кто может его сдерживать. Потому не могу отлучаться от него на долго.

— Почему ты решила рассказать всё мне? – спросил я Люсию.

— Я эмпат, – сказала она, – ты захотел нам помочь, и я это почувствовала. К тому же ты Великий, а значит, есть шанс.

— С чего ты взяла, что я Великий? – решил сразу поставить все точки над Й.

— Это тоже часть моего дара, – ответила девушка.

— Как давно это было?

— Примерно год назад.

— А сейчас что с ним, – спросил я, глядя на парня, мирно лежащего на алтаре.

— В полнолуние он не может держать себя в руках. Мы отдали все наши сбережения, пытаясь понять, как избавится от этого проклятья. Одна ведьма рассказала нам, что яд, который Грэм получил с укусом змеи, содержал в себе экспериментальный вирус и что помочь нам сможешь только ты.

О как! Интересно, это случайно не та самая старуха, что отправила меня в храм Хаоса? Хотя ведьм в нашем мире хватает, как и проклятий. Особенно таких, что ничего не понятно, зато очень интересно.

— Что это за пение? – решил сменить тему разговора я.

— Эти голоса, они, как пластинка, постоянно звучат в этом храме. Только здесь я могу долго сдерживать Грэхема во время полнолуния.

Словно в унисон её словам, парень застонал, лежа на алтаре. Девушка тут же пошла к нему. Я остался сидеть на ступенях, пытаясь разложить по полочкам услышанное. Не понимал я только одного. Как я могу им помочь?

— Тени, – послышался голос системы в моей голове, – тени могут убрать вирус, как только ты дашь им команду.

— Но тогда уже я могу потерять контроль, – возразил я системе.

Помню, как было трудно в последний раз вернуть контроль над своим телом. Если бы не Малой, я бы точно остался размытым пятном или черной амебой под палящим солнцем.

Гримби поднял на меня свои три глаза: «Малой всегда будет рядом. Малой защитит Бэла». Голос зверёныша подбадривал меня, и я уже почти задумался над словами системы, решая, что очень хочется заполучить такого танка к себе в команду. Однако все мои мысли прервал странный грохот у меня за спиной. Гримби вскочил, а я, ожидая самого худшего, медленно повернул голову на звук. Предчувствия меня не подвели.