Некромант Серогорья

Глава 23

Гоблин повëл вдоль винтовой лестницы, ведущей на стену. Чем выше, тем отчётливее слышны голоса, топот множества ног и бряцанье металла. Скорее всего, с соседней башни бежит полусонная подмога. Но почему? Я обернулся, только сейчас вспомнив о личе. Старый волшебник следует за мной, бесшумно перелетая ступени. Край старой робы как-будто леветирует в паре сантиметров от камня. Если действительно нападение, его помощь будет кстати, к тому же явно умеет ещё что-то, бережёт на крайний случай.

Ступени кончились под низкой аркой, составленной из каменных блоков. За ней плещется звёздное небо, а где-то справа должна быть и серебристая луна. Гоблин-лучник принял строевую стойку, пропуская вперёд, и я с облегчением вырвался наружу, жадно глотая запахи ночи. От болот тянет прохладой, слышен квокот лягушк за стеной, жужжат гигантские мухи в поисках таких же крупных, зелëных жуков. И вроде бы всë как обычно, как должно быть, но предчувствие бьëт тревогу. Рядом, размахивая дубиной, пронеслись два гоблина. Трое лучников, у зубцов стены, показывают на горизонт. К ним отовсюду спешит ещё подмога, на бегу доставая оружие, впопыхах натягивая броню. Я ухватил за шиворот бегуна и развернул:

— Что происходит!? Быстро докладывай, а не то в зомби превращу.

— Дык это, напали вроде.

— Как напали, кто? Мы же посреди болот!

Гоблин таращил жëлтые глаза, искренне не понимая что от него хотят, пришлось отпустить бедолагу. Уверенным шагом, пошёл к тем троим, что в отличие от остальных выглядят спокойнее. Оказалось — ошибся, просто опытные стрелки видят гораздо дальше рядовых гоблинов. На суровых лицах охотников застыла обречённость, которую часто путают со спокойствием. Гоблин помоложе принялся считать стрелы, но второй перехватил руку, снял со своего пояса кривой кинжал и вложил в ладонь молодого.

До рассвета вроде пара часов, но я всё равно вгляделся в тёмную линию горизонта, что уже совсем скоро подсветится восходящим солнцем, станет оранжевой как чищеный апельсин. Впереди тьма пришла в движение. Был бы рядом ворон, отправил на разведку.

— Я ничего не вижу, — обратился к ближайшему. — Что там?

Гоблин с золотым кольцом в ухе — знаком снайпера, стиснул крепче короткий лук.

— Там смерть. Я один из лучших охотников Улу-Торк. Мои стрелы бьют без промаха, Брыкс не даст соврать, но что может простой гоблин против Рыцаря Смерти? Как представлю их двуручные мечи, ноги прирастают к камню.

Мой голос стал похож на кусок льда:

— Смерть, это по моей части. Если ты действительно один из лучших, то должен знать, что трус умирает тысячи раз, а герой лишь однажды.

Гоблин поёжился, но промолчал. Бывает, и слова попадают в яблочко.

— Господин, я чувствую приближение мёртвых, — сказал голос позади. — Они нашëптывают уничтожить Вас.

— И что собираешься делать? — обернулся, уже зная ответ.

— Я с вами, Господин, — поклонился лич.

— Слушайте все! — прокричал я. Головы сотен гоблинов, повернулись. — За этой стеной собралась непобедимая, как они считают, армия мёртвых. Тёмная Империя здесь с одной целью — забрать мои артефакты.

— А что в них такого, давайте отдадим, — выкрикнул кто-то из толпы. Ему быстро дали по шее. Никто не смеет перечить другу Великого Шамана.

— Уступить всегда проще. Цивилизации рождаются и умирают в непрерывной борьбе. Выживают сильнейшие. Те, кто заберёт арты, получит колоссальное преимущество над остальными, даже не применяя их силу. Вы же хотели стать независимыми? Так вот ваш шанс! Хватайте!

Мечи и сабли устремились вверх, по стене прокатился дружный крик, блеснул металл. Гоблины и так были вполне боеспособны, а теперь готовы рвать врага по-настоящему. На кону долгожданная свобода, за которую почетно умереть, а выжить — втройне.

Вскоре у края стены стало тесно. Я с трудом протиснулся в первую шеренгу лучников. Видно, что ветераны. Хотят больше славы, подвергая себя опасности, разя прямой наводкой из коротких луков. Молодняк разместился позади, будет стрелять вверх, из безопасной зоны.

Чернота ночи за стеной медленно рассеивалась, звëзды в небе мельчали, становясь белыми точками. Ещё немного и совсем пропадут в синеющем небе. Рыжий бок солнца ещё прячется за горой, а свет уже проник сквозь высокий камыш, пробежался по ровному полю высыхающих болот, кое-где посеребрив воду, обнажив сырые топи и мелкие овражки. Утро выдавалось на славу, но я что есть сил стиснул до хруста зубья стены, но то оказались собственные зубы. За спиной приглушëнно заговорили, и хотя никто так и не сдвинулся с места, повеяло страхом, что приходит после долгого ожидания. Тëмная лавина, похожая на тень гигантской тучи, накатывала бесшумно, жадно пожирая всë на пути. Сначала поглотила дальний камыш, потом крадучись, перебралась через болота. Вдалеке раздались предсмертные крики болотожоров и других гадов. Я мысленно поблагодарил Монга, научившего стрелять. Даже без навыка "Зоркий глаз" вижу дальше обычного человека, тем более гоблина. В передних рядах, на четырëх лапах, крадутся оборотни. Мелькают белые клыки, что могут насквозь прокусить кожаный наруч вместе с рукой, а скоро ветер донесëт и злое рычание, леденящий кровь вой, от которого застывает тело, а душа прячется где-то между животом и пятками. Длинные колонны скелетов-воинов и костяных лучников, издали выглядят белыми нитями на черном одеяле, и тянутся немного позади. На первый взгляд тысяч десять. На стенах достаточно умельцев, чтобы оставить горы трупов, прежде чем хоть один попадëт в крепость. Должны быть ещё главные силы. Только подумал, как в самом конце набегающей волны показалась башня. Я протëр глаза, взгляд уже замылился от нескончаемых врагов, но в этот раз оказался прав. Рыцарь смерти действительно высится над остальными как осадная башня. Бредëт неспешно, ноги-брëвна легко перешагивают ямы, на угольно-черных латах ухмыляются серебряные черепа. Выпущенная в упор стрела отскочит. А ведь ещё надо подойти, прицелиться. Двуручный меч, что рыцарь обычно носит за спиной, сейчас держит в руках. Взмах обезглавит с пятак зеленокожих, даже если поставят щиты, даже если будут под моим защитным заклинанием… Вслед за Рыцарем Смерти появились ещё трое. Шансы на победу таяли с каждым новым, а когда гоблин с золотым кольцом узрел лича в развевающейся мантии и длинным посохом, я обречённо выдохнул. Отступать некуда. Всë решится здесь и сейчас. И будь я проклят, если попытаюсь сбежать, или оставить друзей.

— Какого хрена здесь происходит? Я что, опоздал на драку? За это кто-то ответит! Как считаешь, ушастый?

Мелкий гоблин рядом с Монгом вдавился в стену, мечтая стать еë частью, но азиат уже забыл о его существовании, искал кого-то среди сотен других ушастых голов, а когда глаза остановились на мне, в два прыжка встал рядом.

— Ты как раз вовремя дружище, — небрежно уточнил я. — Что скажешь? Одолеем?

Монг почесал затылок, глядя вперёд. С болот докатился первый вой.

— Честно говоря, я ждал их намного раньше. Даже удивительно, что нам удалось уйти так далеко. Большая удача. Теперь осталось последнее дело и можно на покой.

— Достойно умереть? Ты об этом деле?

— Дурак, достойно можно только жить, но это гораздо сложнее. Взгляни вон на этих, костлявых. Их жизнь проста как моя лопата у меня на даче и так же скучна. Куда хозяин ткнул, туда и бредут. Без цели, без смысла. Для них это тоже своего рода свобода. Свобода от необходимости выбирать. Наверняка предполагают, что и мы — люди, покажем слабость, тем самым отдав Серогорье в загребущие лапы мертвецов.

Я проверил на месте ли кинжал, саблю уже стиснул в руке, мысленно примеряя на лохматой голове оборотня.

— Они просто не знакомы с нашим реалом. Знали бы, подумали сто раз, прежде чем со мной связываться.

Монг хитро улыбнулся.

— Вот и я о том же, дружище. Человек опаснее любого зверя, даже виртуального.

Монг в миг крутнулся к гоблинам, и не скажешь, что ещё пару часов назад выпивал. Взгляд уверенный, а обнаженное до пояса тело расслаблено, виден каждый мускул, рельеф.

— Есть тут командиры, вожди, или как там у вас главных кличут?

Задние ряды гоблинов взволновались, и рассекая зелёную массу, к нам двинулся невидимый клин. Гоблины расступались, давая кому-то дорогу, некоторые почтительно кланялись, что-то говоря. В середине, клин разделился на три, и вскоре из первого ряда воинов вышли трое. Прежде, таких гоблинов не встречал, хотя повидал и постранствовал по миру достаточно. У одноухого, седая борода почти до пупка, а глаза, цвета древнего янтаря видавшего ещё динозавров. То же можно сказать о броне, нахлобученной поверх кожаной рубахи. Вмятин настолько много, что утренний свет застревает в засечках и канавках. Старец переглянулся с двумя другими, такими же бывалыми рубаками и произнёс густым командирским басом:

— Мы — сотники. У каждого по триста бойцов, включая лучников, поваров и тех слуг, что носили вам еду на пир. По приказу Шамана, на этот бой, мы подчиняемся исключительно мастеру Одувану. Примите командование, или как?

— Похоже, штурвал перешёл к тебе, — по-доброму съязвил Монг. — Видят боги, я пытался уберечь, но видать кто-то на небесах посылает тебе удачу.

Я сделал вид, что пропустил колкость меж ушей, взгляд прошёлся по каждому из защитников, а теперь — подчинённых:

— А где чëрные?

— Чëрные гоблины сами по себе. Они охраняют Великого Шамана Зикса.

— Мы тоже подчиняемся господину Одувану, — раздалось в толпе. — И между прочим, раньше вас. Рыкс дал пинка тощему мечнику, который слишком долго поворачивал голову, и тот вывалился из строя, протирая лицом камень. Остальные отступили от командира чëрных на пару шагов, будто тот вот-вот накинется и перегрызёт горло.

— Господин, дозвольте нам первыми вступить в бой. Мои элитные бойцы готовы ко всему, только прикажите.

Его дерзкий взгляд встретился с моим, расчëтливым. Когда-то и я был таким горячим, но время лечит от глупости.

— Я верю в вашу отвагу, уважаемый Рыкс. Но лучше останьтесь с шаманом, охраняйте сколько хватит сил. Этот день большинству из нас не пережить, но такой правитель как Зикс, должен выжить. Вы поняли приказ?

Рыкс кивнул.

— Отвага тут ни при чём. Мы знаем что на кону, — бросил Рыкс, уходя. Зелёные тела перед ним сомкнулись и последнюю фразу я едва расслышал. — Страшно представить, что было, не имей вы при себе тот справочник.

Звук натягиваемой тетивы походил на скрип гигантского старого дуба в грозу. На секунду затихло. Знакомое предчувствие опасности вынырнуло из глубин прожитых лет, чувства забили тревогу.

— Поднять щиты! Быстро! — крикнул, надрывая горло.

Большинство повиновалось. Я поднял голову, уже зная, что увижу. В небе, быстро раздаваясь вширь, нарисовалась чёрная туча. Длинная стрела пригвоздила гоблина справа, бедняга распластал руки и повалился за стену, роняя оружие. Железная дробь затарабанила в подставленные круглые щиты, но уже после моей мыслекоманды. От теневой вуали растекались концентрические круги, как от лужи в дождь. Кожу неприятно щипало, а полоска маны уверенно тянулась влево. Нужна подпитка. Хотел порыться в инвентаре, но шею больно куснуло. Потрогал, ладонь обагрилась красным. Слишком слабая защита, но другим ещё хуже. Большинство гоблинов-ветеранов побрезговали щитами. Выжившие быстро натягивали короткие луки, вниз летели белооперённые стрелы, почти каждый раз находя цель. Рядом натягивал тетиву крупный гоблин. Руки тряслись, дерево в тошнит руках трещало, но гоблин в последнем усилии коснулся тетивой стальной накладки на плече, и лишь тогда облегчённо выдохнул, пальцы освобождённо разжались. Я проследил за мигом полёта, прикидывая убойную силу, перевесился через зуб стены посмотреть. В серой шкуре оборотня осталось лишь оперение, наконечник глубоко ушёл в сырую землю. Тварь лежит на брюхе вывалив красный язык, но сверху напирают новые, топчутся по спине бывшего собрата. Мой лич воздел руки, и фиолетовый саван покрыл с десяток гоблинов-бойцов. Рычание внизу усилилось, слилось в оглушающий поток лая и волчьего воя. Сперва удивился. Оборотни почему-то грудились под стенами, будто ожидая смерти. Первая сотня сгинула после первого ответного залпа. Но постепенно земля под стеной исчезала, а новые твари, клацая зубами, брызжа слюной, отталкивались от распластанных тел. В прыжке их находило по три стрелы, мечи гоблинов добивали особенно прытких, но если так пойдёт, стена из мёртвых выравняется с каменной. Я потерял счет уровням, системные сообщения услужливо сообщали о повышении, что по идее должно радовать. Фиолетовый сгусток в ладони стал таким же привычным, как в былые времена двуручный меч. Вот только мой Меч, обычно делил врагов на две половины — левую и правую, а теневое копьё действовало всегда одинаково, с шипением растворялось в очередном оборотне. Полоска маны, что в начале боя стремилась к нулю, теперь застыла в неопределённости. Чья-то рука заботливо подносила голубые фиалы, но я даже не взглянул, равнодушно выпивал, и снова одни и те же пассы: активировать вуаль, пустить копье тьмы…

Спустя час, трупов стало столько, что можно запросто ухватить чью-то мохнатую лапу или хвост, стоит только потянуться. Я простёр взгляд на оставшееся войско врага. Большая часть оборотней навеки осталась под стеной, хотя остатки озверело прут, встречая заточенную сталь, стрелы и даже короткие копья. Зикс мастерски подготовил оборону, хотя сам остался в сердце крепости. Скелеты наконец перестали пускать стрелы и столпились на левом фланге. По центру, в недосягаемости, в окружении десятка личей и лучших скелетов-телохранителей, ждут своего часа Рыцари Смерти.

От мятного привкуса во рту тошнило, но я продолжал глотать, не отрывая взгляд от битвы. Оборотень выпрыгнул внезапно, наверное притаился за более смелыми, но ужё бездыханными. Я полоснул воздух кинжалом, на излёте вспарывая толстую, как у быка, шею. Зверь захрипел, покатился вниз. Я удивлённо посмотрел на свои руки. Невозможно так быстро, хотел лишь поставить блок, а отправил на тот свет. Десять лет назад — мог, но почему и теперь? Додумать не успел, выпрыгнул новый и так же, измазываясь собственной кровью, сгинул внизу. Монга рядом до сих пор не было, еще в начале, убежал к воротам, впрочем и верный лич тоже куда-то исчез. Слышно как бьёт по воротине таран. От ударов дребезжит в ушах и болят виски. Бум, бум, бум…

Я подпустил скелета-воина поближе, подманивая саблей, но тот всё медлил пустить в дело топор. Латы почти целиком рыжие, в дыры поместится кулак. Мечнику на раз плюнуть, хватит точного попадания в позвоночник, а лучше — глазницу, но магу придётся попотеть. Через дыры в кожаных перчатках разглядел гладкую кость, десять пальцев стискивают потëртую рукоять. Топор взметнулся, рассёк воздух надвое, метя в шею. Выщербленная кромка почти достала. Над головой будто шмель пролетел, по волосам скользнул ветерок. От второго спасся перекатом, тут-же вскакивая в боевой стойке. Руки подняты, сабля наготове, хотя в робе жнеца драться сложно, всё-таки шмот мага. Я стремительно сократил дистанцию, пока топор поднимался за череп. Сабля пошла наискось, в последний момент сменила направление к горлу, где между шлемом и доспехом есть уязвимое место. Ладони обожгло, хрупкая с виду деревянная рукоять схлестнулась с металлом, выдержала. Скелет хищно оскалился, продавил топор вперёд, наседая и тесня. Рядом кто-то отчаянно пискнул. Женский голос показался знакомым. Меня понесло к стене, прижало. Нечеловеческая сила приподняла, вминая в камень. Держался на тверди лишь кончиками сапог. Красный огонь в глазах черепа сулил скорую и мучительную смерть. В моей груди остро кольнуло. Выплюнул кровь в лицо врага и, борясь с болью, медленно повёл ладонь к поясу. Кинжал описал синюю дугу, витая рукоять с треском упёрлась в висок. Злой огонь в глазах потух, и гремя металлом, скелет осел на колени. Я с трудом выдернул Раскрытый Позвонок и без сил подпёр стену. Утренний воздух, в котором крови больше чем кислорода, жадно врывался в лёгкие, а выходил с хрипом. Мир наполнили грязные багряные круги, мешая встать, но всё же попытался. Шатнуло в сторону. Двое гоблинов удержали, помогли подняться вновь. Тоже ранены, и тоже из последних сил сопротивляются, помогают товарищу по беде. Краем уха расслышал хруст ломаемых досок. Сейчас враги ворвутся во внутренний двор, а дальше — конец.

Воздух сотряс бычий рëв. Сначала показалось так. Я стиснул пальцы на клинках, понимая, что сулит походный горн Огневедов. — Скорее, к стене! Я должен видеть!

Гоблины прихрамывая, помогли дойти. Еле волоча ноги, прильнул грудью к зубцу, едва удержавшись, стал шарить глазами. Измазанный чужой кровью гоблин брезгливо плюнул на бесформенное месиво тел, по которому, удаляясь, мелькали серые лапы. Белые спины скелетов удалялись тоже, причём даже быстрее, чем шли на штурм. Как ни странно, спешили обратно все, включая тяжелораненых. На болотах стало подозрительно тихо. Я спешно освободился от поддерживающих рук, выгнулся, чуть ли не повиснув на руке. Теперь стрелы и когти дело прошлое, надо выяснить, что с тараном, почему молчит, а потом крепить оборону. Гигантское вышкуренное бревно брошено, разбитая створка висит на петле, поскрипывает. Выставив круглые щиты, гоблины осторожно выбирались наружу. Рожи удивлённые, будто выиграли в лотерею, оружие держат наготове, готовые тут же прикрыть товарищей пока те отступают. Удивление продлилось недолго. Вскоре замелькали длинные кривые ножи, добивая раненых оборотней, раздались последние хрипы и скулëж.

— Жалкие трусы, — сказал кто-то позади меня.

— Пускай только сунутся, — подтвердил второй, вытирая кривой, как молодой месяц кинжал о стальной наруч. У меня аж руки чешутся.

Я хотел объяснить, что лучше бы нежить наступала и дальше. Против грядущего обычной отваги мало.

Монг появился неожиданно, весь красный, словно выбравшийся из кругов Баала демон. По блестящей лысине катятся бусинки пота. Глаза дикие.

— Чего разболтались! Я что, давал команду на разговоры? Ты, живо к воротам заделывать дыру. А вы чего уши развесили? — обратился к лучникам. Дуйте им в помощь. Ворота сами себя не починят! И трупы с прохода уберите. Чую скоро будут новые.

Гоблины быстро переглянулись, соображая, слушать ли этого странного большого человека, или и дальше радоваться внезапной лëгкой победе, но в моём присутствии всё же решили подчиниться. Друг Великого Шамана, всё равно, что заместитель. Ссориться опасно для здоровья.

Под ногами тряхнуло, стены задребезжали, выдёргивая твердь из под ног. Падая, я вовремя подхватил подставленную ладонь Монга, подтянулся. Мы одновременно посмотрели на восток. Монг приоткрыл было рот, но мысль застряла где-то в горле, боясь обрести форму. Там, где должны быть скелеты-лучники, горит пламя с трёхэтажный дом. За оранжевым барьером мечутся чёрные фигурки, быстро истончаясь, превращаясь в прах. Несколько скелетов всё же выбрались из ревущего шторма, но что может низшая нежить против заклинания четвёртого круга. Пылающие факелы некоторое время брели, потом так же тихо, как и жили, рассыпались в труху. Горизонт заалел. Сначала подумал от наступившего наконец рассвета, давно пора. Солнце и вправду вынырнуло целиком, скользнуло по выпуклым красным латам, зависнув медным диском над тысячами шлемов, осветило и без того блестящую броню человеческого воинства. На длинных пиках победно воздеты треугольные флаги, ветер треплет красные полотнища, среди которых встречаются и другие цвета: чёрный, зелёный, синий. Я узнал эти флаги. На последний бой явились сильнейшие кланы. По топи прокатилось многоголосое «Ура», и люди ринулись в едином порыве. Рыцари Смерти медленно поворачивались, доставая страшные волнистые мечи, от одного вида которых бросает в дрожь, но помощь из оборотней уже просочилась между бронированных ног, закрыла повелителей. Пешки всегда гибнут первыми. Личи начали кастовать усиления, полетела первая боевая магия. Фиолетовый всполох сшиб отчаянного латника, перевернув того в воздухе. Я закрыл глаза, не в силах больше смотреть. Неожиданно на плечи легли женские ладошки, потянули назад, увлекая от забот и тревог. Я уже чувствовал этот запах луговых цветов, когда пил магические зелья. Ласковый голос, который всё это время боялся за меня, произнёс:

— Хватит Лёш, надо набраться сил. Ты не представляешь, как я испугалась. Тот скелет…

Я повернулся, опирая позвоночник о зуб стены, давая рёбрам почувствовать спокойный холод камня. Кинжал стискиваю в левой, саблю оставил рядом. Не заметил, как держу кружку травяного чая, осталось ещё на глоток. Руся слегка улыбнулась, подавая вторую. — Этот сбор добавляет сил, я сама собирала. Отвёл взгляд на друга. Суровый Монг стоит рядом и смотрит в горизонт, уши слегка двигаются. Пудовые кулаки сжимаются до хруста и вновь выпрямляются в ладони-лопаты. На костяшках запекшаяся кровь, то ли своя, то ли местных, уже не разберёшь. Как опытный воин, он тоже наверняка знает, что нас ждёт. В мире без правил — самый сильный забирает всё, а мы, как ни крути — слабейшие.

— Русь, ты могла бы спуститься во двор? — сказал я, всё ещё избегая пересечься взглядами. Они сразу выдадут ложь, то что хочу спрятать её подальше. — Позаботься о раненых. А ещё лучше, иди к Зиксу. Он наверняка придумает лучшее применение твоему таланту.

Травница отстранилась, зелёные глазки впились больнее копий. Неужели поняла, что хочу на самом деле. Пусть думает, лишь бы ушла поскорее. Скоро здесь будет настоящий ад. Хоть и не вижу, что творится на поле боя сейчас, зато отчётливо слышу разрывы огнешаров, треск цепных молний, лязг тысяч мечей, крики умирающих людей. Именно людей. Нежить гибнет молча.

— А кто будет лечить тебя? Я сама согласилась сопровождать, помнишь? Амон Анвар строго настрого приказал быть с тобой рядом, всегда. Никогда себя не прощу, если с тобой что-то случится!

Я переглянулся с Монгом, попутно осушая вторую кружку. — Думаю, до этого не дойдёт. Стены толстые, защитят. Да и гарнизон, как выяснилось, что-то да может. Верно Монг?

— Верно, — кивнул тот. — Мы справимся Русь. Как закончим, сразу отведу его тебе, клянусь. Готовь вино. И на этот раз не вздумай отказываться.

Когда Русана ушла, азиат вновь повернулся к полю битвы, где уже догорают останки врагов, а по земле мягко стелются тёмные дымки, обнажая треснутые латы, с оставленными в них мечами, истыканные стрелами волчьи бока. С высоты крепости видно как игроки расправляются с остатками оборотней. Латник в посечённом красном доспехе лихо отбил лапу длинным мечом, тут же доставая из сапога охотничий нож. На лезвии победно блеснул луч, такой же радостный, как улыбка на лице этого вояки. Оборотень навалился сверху, пасть нависла, готовая перекусить череп на половинки, но неожиданно замерла, пуская слюни в лицо. Воин с трудом вытащил красный нож из бока монстра, но ещё раньше отлетела косматая голова. Напарник брезгливо вытер топор о ногу и помог товарищу подняться.

— Всë правильно, — нарушил тишину Монг, наблюдая за воинами. — Ей тут не место. К тому же я видел, как смотрит на тебя, будет мешать.

— Смотрит? Ты о чём?

— Не прикидывайся, сам знаешь. Влюблённо смотрит, как собака на хозяина. Уже готова прям здесь накинуться и, ну ты понимаешь о чëм я. Под венец. А вместо внимания и заботы, ей приходится таскаться с чёрствым сухарём, что не видит дальше носа.

Монг почесал небритый подбородок, теперь смотря как те двое окружили и методично располовинили другого оборотня. — Что скажешь в своё оправдание?

Я натянуто улыбнулся, в душе понимая что друг прав:

— Каюсь, святой отец, грешен. Обещаю исправляться. Как на счёт начать завтра?

Мы оба невесело рассмеялись, вставая плечом к плечу. Скорее всего, «завтра» для нас не наступит.

Случайно обратил внимание, как огромного роста воитель дерётся с последним выжившим. Талос выдрал из груди умирающего оборотня копьё. Зверь затрепыхался, как прижатое к ногтю насекомое, попытался защититься, лапы процарапали воздух, и ромбовидный наконечник без жалости опустился, заходя в глаз и глубоко погружаясь в твердь. Когда Талос разжал пальцы на трясущемся от вибрации древке, оборотень уже стих. Поросячьи глазки скосились по сторонам в поиске новых монстров, сотых или двухсотых по счету за бой, но на ногах остались только воины союзных кланов. Обагрённые кровью, люди озирались, не веря. Победно взмывали мечи. Самые смелые воины снимали шлемы и хлопали по плечам товарищей. Всё случилось настолько быстро, что трудно поверить на что способны люди объединившись. В этот момент счастья жизнь им казалась действительно настоящей, стоящей чтобы биться насмерть. По топи прокатился предупреждающий звук горна и воины-игроки, радостно крича, заспешили к своим коробкам, занимая места в строю. Дым от заклинаний почти развеялся, лишь кое-где ещё тлели отдельные шерстяные островки. Всё пространство от крепостных стен, до ощетинившихся пиками стальных коробок, утонуло в коричневом одеяле скелетов и оборотней. Среди месива раскрытых пастей, пробитых черепов, искорёженных мечей и разбитых деревянных щитов, заметнее всех двухметровые доспехи Рыцарей Смерти. Неужели кому-то удалось их победить. Я протёр глаза. Может, показалось, всякое бывает. У одного Рыцаря нет руки, кто-то неимоверно сильный постарался, отшвырнув далеко в сторону. У второго, в разрезе шлема, ветер треплет белое оперение стрел, а в груди зияет знакомый мне двуручник со львом в эфесе. Прижавшись спиной к гиганту и опустив голову, застыл Комар. Зная, как бывает страшно выходить против Рыцаря Смерти, я невольно проникся уважением к недавнему врагу. Перерождения не будет. Если умрёшь, то навсегда, и он наверняка это знал.

К небу вновь поднялись стяги саламандры, синего медведя и чёрный флаг клана Чёрных Перцев, которых пришло всего около сотни. Талос остался впереди войск. Ищущий взгляд поднялся на стену, быстро двигая глазками вдоль зубцов.

— Я знаю ты здесь! — прогремел усиленный магией голос. — Отдай артефакты и я обещаю быструю смерть. Как можно быть таким ничтожеством? Ты предал человечество и ради чего спрашивается? Чего тебе не хватало?

В центре войска ряды элитных, судя по броне с золотой саламандрой, пикейщиков разомкнулись, выпуская двоих. Одного узнал сразу. На идеально выбритой голове блестят солнечные зайчики, перескакивают со лба на затылок, пока идёт. Аскетичное лицо со впалыми щеками и тонким разрезом губ абсолютно без эмоций. Эдакий смиренный старец, спустившийся с гор нести мудрость и просветление. На багровой робе поблёскивают золотые руны, а кое-где и защитные надписи, нанесение коих стоит весьма и весьма. Моё копьё тьмы развеется ещё на подлёте, а что ещё вероятнее, развернётся обратно.

Подвинув набежавших отовсюду гоблинов, я вытянулся, пытаясь разглядеть личность второго. Если идёт с Рагором, значит тоже опасен. Жаль что Мунин улетел по делам, помог бы советом, а так остаётся ждать и надеяться на удачу. Она, как выяснилось, ко мне благоволит.

Незнакомец рядом с Рагором похож на меня. Такая же чёрная роба почти до земли, но значительно старее моей. На лицо надвинут острый капюшон. Серьёзного оружия вроде нет, только у пояса на петле нечто сродни кинжалу.

В сопровождении неизвестного, Рагор поравнялся с братом, что готов хоть сейчас в одиночку ринуться на штурм. Ладонь в бархатной перчатке играючи выдернула из мёртвого оборотня копьё. Древко описало идеальный круг и воткнулось у ног сильнейшего из магов.

— Хороший баланс, — заключил Рагор, передавая копьё владельцу. — Почему не использовал магию? Я же говорил, что вложил в него пару новых разработок. Как всегда, сила есть, а остального не надо.

— Д на ком тут испытывать? — фыркнул Талос. — Сам видишь против кого дрались. Сброд. Я думал, эта хвалёная Тёмная Империя хоть на что-то способна, раз перебила почти всех из Перцев. Ты преувеличил опасность брат. Значит, он все-таки пришёл, — кивнул Талос в сторону молчаливого спутника, что тенью остановился за Рагором. А в первый раз почему-то упрямился.

— Вы про меня не забыли? — крикнул я что есть силы, надрывая глотку. — Давайте уже заканчивать раз пришли. У меня завтра свидание намечается.

Талос хотел рвануть ко мне. Я уже представил, как тот крошит кладку крепости, прорубая путь, как в последний раз кричат гоблины, перед тем как блестящий ромб копья пронзит насквозь, выворачивая сизые внутренности, но бархатная перчатка небрежно коснулась красных лат, остужая пыл.

— Позволь сперва поговорю я. Если не получится, он в твоём полном распоряжении. В конце-концов мы — люди, и должны уметь находить общий язык. Я ещё верю, что Алексей просто запутался.

— Забудем о прошлом Алексей, — прогремел над топью голос Рагора, отражаясь эхом от стен и до боли резонируя в ушах. — Подумай обо всех этих людях, — повёл он рукой по сомкнутым рядам воинов, что стали переговариваться меж собой, тыча в мою сторону клинки. — Они пришли сюда с единственным желанием, вернуться к родным, и если захочешь, ты можешь им помочь. Отдай нам Копьё и Перчатку.

Я показал гоблину-шаману, что все время где-то пропадал, на своё горло, намекая использовать магию громкости. Гоблин вскинул руку с голубым шариком на ладони, и тот полетел ко мне. Надо будет обучиться, если выживу.

— Как всегда говоришь красиво, а что по факту? Привёл армию, вместо того чтобы встретиться и поговорить. Да что я распинаюсь, вы даже заказали меня наёмницам, не желая марать руки самим. Только всё зря. Мир и так изменится, хотим мы этого или нет. Он уже меняется. Скрипты работают даже без собранных вместе артефактов. Если передам вам два, ничего не изменится.

Осторожно перешагивая трупы, Рагор пошёл в сторону ворот. Неизвестный последовал за ним. Один из молодых гоблинов натянул тетиву, видимо решив, что способен досрочно закончить бой. Его старший вовремя дал юнцу подзатыльник, от которого тот едва удержался на стене. Рагор остановился шагах в десяти, заострённый подбородок поднялся. Впервые за долгое время, я узрел лицо врага. Именно из-за него потерял клан. Именно этот добрейшей наружности старичок сумел сделать из преуспевающего главы клана — безработного неудачника.

— Ты ошибаешься. Как тогда, на вершине силы, так и сейчас, — уверенно сказал Рагор и повернулся к молчаливому спутнику. — Прошу, уважаемый, дайте его мне.

Не поднимая головы, неизвестный передал Рагору нечто, похожее на крупную морскую жемчужину, что едва помещается на ладони. От гладких стенок сочится белый свет, обволакивая полупрозрачной дымкой, притягивая удивлённые взгляды. Монг закрыл меня, полагая что это какое-то оружие. Рагор ухмыльнулся, высоко поднял артефакт, позволяя каждому видеть. По строю игроков покатились робкие разговоры, перешёптывания. Гоблины вытянули шеи за стену, открывая рты и застывая, пленённые божественной красотой.

— Знаешь что это? — обратился Рагор ко мне.

— Хрустальный Глаз, — ответил, удивившись собственным словам. — Он же за холодным морем, в тайном месте…

— Благодаря помощи давнего друга, теперь Глаз у меня. Передай остальное, и закончим с этим. Способ вернуть всё на свои места есть. У меня в реале две любящие дочки, которые скучают по отцу.

Рагор дружелюбно протянул руку вперёд, и как мог, попытался улыбнуться.

И действительно, зачем я сопротивляюсь? Но взгляд скользнул по зелёным рядам гоблинов, что приютили, подвергая себя опасности. Человека с детства приучают помогать ближнему, такому же, как и он — сапиенсу, а на остальных животных, как и на планету в целом до лампочки. После нас, хоть потоп.

В нерешительности открыл инвентарь. Копьё и Перчатка на месте. В один миг могу решить судьбу тысяч: вернуть к семьям, любимым. Стоит только отдать, скинуть ношу проблем. Я почти кликнул по иконкам. Что может быть проще. Но что-то останавливает, будто невидимая сила держит за локоть.

Неожиданно землю тряхнуло, как при трёхбальном, несколько гоблинов сорвались, их крики быстро захлебнулись внизу. Я спешно закрыл инвентарь, пытаясь понять что случилось. В небе раскатисто громыхнуло, а небосвод покрыла сетка жёлтых молний. Подумал, Рагор обманул, но природная аномалия, его удивила даже больше. Маг зло выругался, видимо на меня, и вскинул перчатку в жесте. Перед ним раздвинулись границы голубого портала. Незнакомец пропустил убегающего главу Огневедов, и без спешки шагнул следом. Мирные переговоры провалились, впрочем как и возможность стать героем человечества.

Зло протрубил горн, призывая войска. Защёлкали забрала шлемов, медленно опускались длинные пики. Арбалетчики натягивали тетивы и ждали приказа первыми выдвинуться вперёд. На правом фланге заржали кони. Тяжёлая кавалерия, что не учувствовала в первом сражении, тоже готовилась к решающему штурму. Я ожидал, что после такой демонстрации силы, боевой дух упадёт, но гоблины будто игнорировали происходящее. Коротышки потрясали короткими копьями, выкрикивая за стену как будут вертеть людишек на известном месте, чтобы те, наконец ответили за все преступления. Какие, уточнять не стал, глянул во двор крепости. С десяток элитных чёрных гоблинов молча сидят у костра, старательно точа о камни и без того острые кривые мечи. Я встретился взглядом с Рыксом. На всю грудь командира чёрных гоблинов растянулся уродливый шрам, что виден даже через плотную кольчугу. Мы поняли друг друга без слов. Впереди последняя битва, и единственное, что в силах — умереть с честью, показать, на что способны в борьбе за свободу. В сердцах хотелось поспорить. Мол, и не из таких передряг выбирался, что справимся, но горн протрубил вновь и многотысячная армия сдвинулась.

Талос зловеще ухмыльнулся, увидев вспыхнувшее за войском окно портала. У брата не вышло, теперь его очередь. Ладонь крепче стиснула копьё. Хоть и далеко, но мне послышался хруст сминаемого под стальными пальцами дерева. Наконечник озарился красноватой аурой, а по древку поползли десятки магических нитей, похожих на мелких змеек. В левой руке воплотился мальтийский щит, и тоже вспыхнул магией.

Погода продолжала ухудшаться. Прежде безоблачное небо затянули тяжёлые тучи, нависая так низко, что можно достать стрелой, а если болтом из боевого арбалета, то и вовсе, проткнуть парочку особо толстых. Внутри раздутых облаков громыхнуло, небо вновь раскроила пополам череда ветвистых, как корни дерева, молний, просвечивая грязные внутренности. Земля задрожала. Визжа, стену покинула ещё пара сторонников. Попытался поймать одного, в последний момент, успел зацепить тощую ладонь, но коротышка соскользнул с кончиков пальцев. Слишком мало силы. Гоблины рядом закричали, тыча в небо. Я присмотрелся. Одна из туч оторвалась от серой массы, медленно стремясь к земле. Протёр глаза, хоть слепотой не страдаю. Беловолосая девушка свесила ноги за край расплющенного в диск облака и задорно помахала мне, с губ сорвался воздушный поцелуй. За спиной Фортуны, словно соткавшись из облаков, возник седобородый воитель. Узнать бога Одина можно по рогатому шлему и повязке на глазу. Без сомнения рядом с Фортуной именно он — Покровитель Героев, предводитель Золотой Тысячи.

— Все от стен! — скомандовал я. — Приготовить щиты и стрелы. Рыкс — на ворота. Держите с парнями сколько сможете!

Гоблины покинули костёр, помчались выполнять.

— Монг.

— Я останусь с тобой командир. Тебе же нужен надёжный телохранитель?

— Просто хотел сказать спасибо.

— За что?

— За всё хорошее. Не знаю, получится ли ещё пообщаться.

Присутствие богов должно поднять боевой дух, но лучше надеяться на свои силы, и я тяжело выдохнул. Страшно. С каждым шагом враги всё ближе. Уже можно увидеть серебряную корону на голове медведя, оттенки золотого огня на стягах саламандры. Если в войске есть сильные маги, а они есть, то парочка огненных дождей уничтожат с первого же залпа. Маги Огневедов это не свора бандитов на дороге и даже не одиночки-самоучки. В ТОПовые кланы берут талантливых новичков, обучая как положено, с экзаменами и выпускным квестом. К тому же остальным кланам тоже есть что показать. Я приготовился узреть, как над нами раздвинется огненное море, как сперва медленно, затем всё чаще западают капли жидкого огня, вгрызаясь в одежду, шипя на коже. Моя никчёмная защита бесполезна, ещё многому предстоит научиться. А предстоит ли? Но войско людей почему-то остановилось, ощетинившись подобно дикобразу перед кугуаром. Я повёл взгляд туда, где стоял Рагор с прихвостнем. Повсюду появляются трёхметровые фиолетовые порталы. За минуту насчитал больше пятнадцати и количество растёт. Первые шеренги людей зашептались, предвещая недоброе, щиты сдвинулись плотнее — мышь не проскочит. Я ожидал, что из фиолетового водоворота выйдут рогатые демоны, чёрные орки с серых хребтов, огры, пепельные скелеты из нижних планов Баала, или на крайний случай орда оборотней, что уже погибли ранее.

Держа в руке вилы, какие крестьяне-неписи используют для сбора сена, из портала вышел человек в широкополой шляпе. Край широкой рубахи небрежно заправлен в штаны, а ноги и вовсе босые. Он обратился загорелым лицом к закованному в броню войску профессионалов, затем перевёл взор к необычному облаку, и кому-то помахал, приветствуя. Подобных ему появлялось всё больше: выходили женщины с малолетними детьми, одна даже с новорожденными, седые старики, что едва передвигают ноги и то пришли. Самое серьёзное вооружение, что заметил — коса. О дальнем бое вероятно не знали вовсе, потому-что луков не приметил, а про магов если крестьяне и слышали, то по рассказам путешественников.

От монолитного, блестящего, как рыбья чешуя, строя к Талосу поспешили трое мечников, выстроились в линию перед командиром. Талос что-то сказал им, указывая на увеличивающуюся серую массу, игроки отсалютовали и заторопились к своим коробкам, попутно махая рукам и громко крича. Крестьянам видимо надоело просто стоять. Передние подались вперёд, выставив вперёд вилы, остальные по инерции пошли следом. Более нелепое зрелище ещё надо поискать. Одного особенно старого деда двое сыновей подхватили под руки и силком потянули в атаку, а тот, размахивая клюкой, громко улюлюкал, поторапливая сынков. Женщины шли опустив головы, держа кто кухонные ножи, кто серпы, а некоторые прижимая к груди детей. Кто-то спотыкался и падал, но всё же вставал вновь, догонял остальных. Многие подбирали оружие с поверженных скелетов, пытаясь понять с какой стороны держать меч. Атака крестьян продвигалась медленно и слишком отвратительно для мастеров меча и магии, чтобы терпеть ещё хоть минуту. Войско игроков пошло навстречу.

Я использовал призыв лича. Прошлого, скорее всего убили. Пускай поможет союзникам. Волшебник воплотился у подножия стены, и поняв замысел, поплыл над землёй.

Пусть я человек, но и некромант тоже. Не могу так просто смотреть, как убивают беззащитных. И куда смотрят боги? Могли бы найти кого-то посильнее. У того же Баала целых двенадцать кругов, кишащих монстрами и нечистью. Да и где спрашивается он сам? Но это уже не важно. Нужно любой ценой добыть Глаз, и тогда всё разом закончу. Закончу единственно правильно.

— Открыть ворота! Опустить мост! Мы идём к союзникам!

Гоблины воздели клинки к небу, откуда с любопытством и ожиданием смотрели боги. Несколько коротышек умчалось вниз передавать приказ господина. Лишь Монг прочистил горло, но смолчал. Всё равно пришлось бы вступить в бой, так лучше на наших условиях. Под напором зелёных тел, звякнув смазанными накануне петлями, воротина повалилась. Пространство под крепостной аркой быстро заполнялось, выдавливая самых смелых наружу. Гоблины фырчат, потрясают кинжалами, рвутся скорее погибнуть. Среди зелёных голов, увидел с десяток чёрных — значит, решающий момент наступил.

Я встал впереди увеличивающегося отряда, клинки отяжелили руки. Даже в отсутствие солнца, сабля и кинжал ярко блестят, призывая скорее ворваться в бой.

— Наш враг очень силён. Вы видели, что стало с Тёмной Империей, и я не буду повторять, что за этими воротами тысячи натренированных бойцов, каждый из которых стремится скорее покинуть Серогорье. Поэтому они будут драться как львы. Но мы всё равно сильнее, парни. За нами — правда. А разве есть хоть что-то сильнее?

— Давай уже надерём им зад, — вышел, тесня гоблинов, Монг. — А потом и выпьем за наш новый светлый мир.

Гоблины обогнали меня, чуть не повалив. Среди зелёных спин, различил широкую спину напарника. Надо скорее догнать, а то пока наша подмога подоспеет, крестьян перебьют как цыплят по осени.

Из строя игроков высыпали десятки арбалетчиков, выстраиваясь по прямой. Я уже видел, на что способны тяжёлые болты и мысленно пожалел первые шеренги. До столкновения с крестьянами меньше сотни метров. Выпил синее зелье. Лич расходует изрядно, приходится восполнять ману.

Командир стрелков поднял руку. Ещё десять метров и можно, но хочет подпустить ближе, чтобы наверняка. Наконец, убедился, что цели прошли незримую черту и резко опустил. Засвистели болты, а я задержал дыхание, видя, как подбирается смерть. За первым залпом последовал второй, третий. Воздух разрывало от нескончаемых щелчков и свиста. Хоть и не заметил, чтобы крестьяне испугались, тем более пустились в бегство, зато увидел своего лича в первых рядах атакующих. Вряд ли поможет, странно что вообще жив. Воины в красных латах заученно заслонили стрелков перед столкновением, длинные пики опустились, готовясь опрокинуть первую волну, а после гнать до самой стены, где большинство потеряет всякую надежду на спасение. Пара крестьян всё же схлестнулась с профи, воздух содрогнулся от боевых кличей, кастов заклинаний. Лязг стали превратился в непрерывную музыку, а мельтешащие тут и там люди слились в одну галдящую массу. Упустил летящий мне в голову меч. Повезло, споткнулся о распластавшегося лицом вниз пикейщика, и сталь прошла мимо. Вслепую, рывком ударил в ответ. Сабля прошла по касательной, от красного наруча чиркнули искры. Слабое оружие бесполезно против высокоуровневых. Бородатый воин зло ухмыльнулся. Рука поднялась над головой, занося меч, но там и застыла. Меч выпал из ослабеющей ладони и наполовину потонул в земле. Воин непонимающе воззрился на меня, потом перевёл взгляд на свою закованную в броню грудь. Из четырёх отверстий, что поместились ровно на одной линии, обильно течёт кровь. Когда тело повалилось, я увидел того самого крестьянина в широкополой шляпе. Он вытер вилы о рубаху и поспешил к своим. До меня только сейчас дошла нелепость ситуации. Сабля значит, бесполезна, а какие-то деревенские вилы пробивают элитный доспех, как шило картонную коробку. Посмотрел по сторонам, ища подтверждение своей теории. Вооружённый катанами игрок, отступает под натиском рыжей женщины, вооружённой ржавым серпом, и деда. Причём дед, едва ходит. Выпады катан пронизывают либо воздух, либо по чистой удаче приходятся то в серп, то в деревянную клюку. Очередная серия смертельных, для меня уж точно, вращений пришлась мимо. Игрок озадаченно посмотрел на оружие, искренне не понимая, почему и в этот раз мимо, и получил дубиной сзади. И такое с каждым. Игроки держатся лишь на мастерстве. Те, что рассчитывали на скорую победу, и позабыв о защите ввязались в бой, уже валяются рядом с воинами Тёмной Империи, которых ещё недавно стёрли в порошок. Стрелы соскакивают с арбалетов, тетивы луков рвутся в самый неподходящий момент, а крестьяне всё напирают, окружают. Кажется, что ещё немного, и Огневеды с остальными кланами дрогнут, и рог заиграет отступление. Но я ещё не увидел магии высших кругов, да и элитные войска, скорее всего на тыльной стороне строя, там где сейчас Рагор. Значит, бой пока на равных.

Я увернулся от направленного в бок копья, отводя саблей влево, а после, быстро перерубил древко посередине, оставив молодого блондина в изумлении. Фиолетовый сгусток родился уже привычно, как часть меня, и через миг влетел игроку в лицо. Он закрылся ладонями, закричал, а я вдогонку пустил второе копьё тьмы. Кинжал пробил незащищённый бок, и мы соприкоснулись в смертельном объятье. Сообщение о полученном опыте пропустил, глянул направо. Заряд пламени размером со слона влетел в человека. Ударная волна швырнула его в скрученный остов дерева. Ветки вспыхнули вместе с человеком. Огонь пытался поглотить, оставить пепел, воспоминание о несостоявшемся герое, но всего лишь облизнул кожу и растворился в небытие. Пошатываясь, исходя жаром от потного тела, Монг поднялся.

— Побереги фокусы для своих обезьян. Слабо на кулаках выйти как мужик?

Лицо Талоса стало краснее доспехов. Кажется, что золотая саламандра вот-вот сойдёт с бронированной груди лучшего по слухам воина. Талос недовольно взглянул на копьё и отбросил в сторону. Игроки рядом вздрогнули, предпочитая убраться подальше. Лучше сражаться с чертовски удачливыми крестьянами, чем прогневить командира.

— Ты ведь тоже человек, верно? — спокойно спросил Талос.

— Побольше чем ты.

— Тогда почему дерёшься с такими же людьми? Мы всего лишь хотим убраться из Серогорья. Что в этом плохого?

— Может и ничего. Но мой друг считает иначе, а я друзей не предаю.

Талос нарочито медленно пошёл навстречу, разминая ладони в огромных перчатках. Под железными сапогами проминалась земля. — Человек, ставящий интересы неписей выше человеческих желаний, заслуживает только одного — смерти. Думаешь, ты один мастер кулачного боя? Ну-ну.

Я увидел размытое движение вперёд, настолько быстро Монг сблизился и замахнулся правым в челюсть. Ещё сантиметр и выбьет дурь из борова. Но в последний момент кулак, подрагивая в напряжении, застрял в перчатке Талоса. Рука напряглась, сжимая сильнее, и лицо азиата скривила боль.

— Медленно. Слишком медленно. Это на Земле я смертен и уязвим, а в Серогорье почти Бог. Есть всего пара вещей, способных ранить меня. Ты наверное уже понял, этот удар ещё нужно нанести. Действительно рассчитывал вот так просто, с голыми кулаками? — спросил смеясь.

Ухватив за шею, Талос отшвырнул Монга в то же дерево, что сгорело почти до углей. Мой друг распластался без сил, устремив застывший взгляд в небо.

В злости, я кинулся в атаку. Кинжал почти достал, найдя незащищённое место между толстым предплечьем и плечом, но Талос неведомым образом почувствовал приближение. В руке возник круглый щит, мгновенно парируя. От встречного удара кулаком, выплюнул воздух, обмяк как половая тряпка, ладони выронили оружие. Краем глаза увидел, как в руке противника появилась булава в несколько обхватов. Наверное, таскает целый арсенал. Талос заблокировал удар двуручника сбоку, отбил такой же справа. Рыкс и ещё один чёрный гоблин заслонили собой. Я пытался сказать, чтобы отнесли Монга в безопасное место, но в лёгких по-прежнему пожар. Гоблины замахали двуручниками почти синхронно, не давая Талосу ответить. Рядовой боец огневедов давно бы уже слёг, но махина в доспехах неуклюже пятилась, продолжая парировать. Я понял, что это напускная видимость слабости, которой враг пользуется скорее по привычке, чем по необходимости. Игрок-профессионал знает приёмы неписей наизусть, ему не составит труда подгадать момент, когда один из нападающих откроется, и тогда. Булава попала чёрному гоблину в висок, разметав половину черепа. Рыкс зло зарычал, понимая свою судьбу, ударил с вращения. Талос небрежно перехватил двуручник перчаткой. Бронированный кулак ухватил Рыкса за ребро и с силой дёрнул. Я почувствовал невосполнимую потерю внутри, стал отползать назад. Спина упёрлась в тело. Через рыцаря смерти так просто не перебраться.

— Все ваши попытки бесполезны. Я сильнейший в мире игрок. Сколько бы ты и твои паршивые боги не пытались, итог будет один. Я заберу Глаз и освобожу товарищей. Мой мягкотелый братец слишком часто прислушивался к советам, оставляя тебя в живых ещё на некоторое время. Пора исправить это недоразумение.

Булаву в ладони сменило длинное копьё. Я насильно заставил себя смотреть смерти в лицо. Всё что мог ведь уже сделал. Даже мана показывает ноль. Наконечник копья нацелился точно в сердце. Я зажмурился. Вот и пришёл конец истории некроманта Серогорья. Вместо адской боли, почувствовал, как кто-то обнимает за плечи. Мочки уха коснулись губы, прошептали едва слышно:

— Ты справишься Лёш.

Открыл глаза. Наконечник порвал робу, слегка процарапав кожу на груди. Руся опустила голову, позволив утонуть в соломенных волосах, что с каждой секундой всё больше пропитывались красным. На розовые губы легла тень уходящей улыбки. Копьё выходило немного ниже белой шеи. Пока Талос раскатисто смеялся, глядя как она умирает, я нащупал что-то острое за головой и стиснул. Когда в ладони стало мокро, подтянул оружие поближе.

Талос потёр глаз, вытирая накатившую от смеха слезу и брезгливо пошевелил копьё. Руся беззвучно осталась лежать на моей груди, дыхание пропало.

— Поздравляю. Благодаря этой дуре, ты отсрочил свою смерть ровно на тридцать секунд. И на что рассчитывала а? Что оставлю в живых?

Из ладоней Талоса вырос гигантский молот. Таким можно деревья заколачивать вместо гвоздей.

— Я бы ещё поболтал, но пора уже разогнать этот сброд. А перед возвращением в реал, мы наведаемся в крепость и сравняем её с землёй. Хорошая идея, правда?

Талос медленно пошёл, играючи подбрасывая молот, намекая, что вот-вот предстоит моей голове. Вот он подходит почти вплотную, видя, как едва дышу, обнимая одной рукой погибшую, стиснув золото волос, которые совсем недавно развивались на ветру. Как в замедленной съёмке, молот поднялся, достигнув зенита. На полированных гранях играют лучи, надменно преломляясь. Моя ладонь заскользила вдоль найденного лезвия и наконец, нащупала длинную рифлёную рукоять. Есть в ней что-то знакомое, как упоительное ощущение могущества из прошлого.

Получен уникальный меч «Крушитель баланса»

Урон 150–200 (Урон увеличивается пропорционально разнице в уровнях. Есть вероятность убить противника с одного удара. Зависит от навыка «Удача»)

Талос уже начал опускать молот, когда увидел раскалённый до красна конец меча. Я прочёл в глазах страх, но бежать поздно. Меч будто запел в ладонях, рассекая колено и остановившись во второй ноге. Разбрасывая кровь, выдернул. Талос повалился на спину, теперь уже не такой грозный. Оставляя красный след, пытался уйти, но получалось лишь ползти. Глаза льва в эфесе довольно полыхнули огнём, приветствуя настоящего хозяина. «Я тоже ждал встречи», шепнул в крестовину эфеса. Осторожно, как можно бережнее, опустил Русю на землю. Волосы расплескались по выжженной заклинаниями земле шёлковой тряпкой. Выглядит спящей, стоит позвать и проснётся, как всегда ослепительно улыбаясь миру. Крики игроков, взрывы магии и агония Талоса для меня перестали существовать. Впервые в жизни точно знал, что поступаю правильно. Я замахнулся и с криком опустил Свой меч. Голова покатилась, смотря растерянным взглядом, затерялась среди мёртвых тел.

Талос (клан Огневеды) уничтожен:

+15000XP

Я упал на колени перед телом той, что спасла, прижал ближе хрупкое тельце.

— Руся.

В небе громыхнуло, Бог Один поднял кулак. В стиснутых пальцах заструился лазурный свет, опускаясь ниже и затвердевая. От тучи к земле простёрлась гигантская лестница. Ступени переливаются всеми цветами радуги, ослепляют, если смотреть слишком долго. По полю боя быстро разнеслось, что Талос пал, но натиск игроков только возрос. Крестьяне умирали всё чаще. В бой наконец вступили самые опытные, включая элитных гвардейцев и магов. Игроки из вершины, что владеют магией не хуже меча. Мечники кланов, ветераны тысячи битв, прорубались всё глубже, оставляя кровавый след. За ними выжигали дорогу маги, расстреливали вупор мастера-стрелки. В огненном смерче пронёсся небывалой силы маг. Прикрываясь магическим щитом из лавы, пускает за раз по три сгустка огня.

Над вершиной лестницы Одина будто треснуло стекло, реальность надломилась. Я зажмурился от золотого свечения и услышал ритмичный гул. По ступеням, бряцая круглыми щитами, спускаются воины в золотой броне. Короткие мечи, как у римских легионеров бледно светятся. Впереди войска шествует тёмный рыцарь Дарт и волшебник в чёрном. Значит выжили. Впервые рад их видеть.

Огненный вихрь с магом внутри сместился. Я думал, полетит разбираться с подкреплением, но тот добил ещё пару крестьянок с детьми и напрвился в мою сторону.

— Жалкий глупец! — закричал Рагор, развеивая заклинание. — Вся эта бойня из-за тебя. Не надо было его слушать, стиснул Рагор кулаки и отводя взгляд в сторону, будто что-то припоминая. — Так ты значит маг… Ну, я тебе сейчас покажу как выглядит заклинание пятого круга.

Ладони Рагора наполнило ревущее пламя голубого огня. Первородное пламя прожжёт любой щит, а магическую защиту развеет, превращая мага в чёрный уголь. Я бесстрашно поднял Крушитель баланса к переносице, готовясь ударить первым, но случайно увидел, как у шеи Рагора незаметно оказался ритуальный кинжал. Костяная ладонь совершила едва заметное движение, и маг схватился за горло. Ему стало не до высшего заклинания, что почти сорвалось в меня. Он позабыл и о божественных артах и о сражении, которое надо срочно спасать. Жизнь уходила быстрее воды в пустыне, и как опытный маг, Рагор это знал.

Бывший спутник Рагора неспешно вложил кинжал в ременную петлю у пояса. Точно такую, с серебряным отливом, уже где-то видел. Незнакомец снял капюшон, под которым оказался лысый череп. Багровые глаза-точки одобрительно осмотрели поле боя, на котором разворачивался ад. Подкрепление Одина люто теснит игроков, в живых осталось от силы сотни четыре.

— Ну, здравствуй, Одуван. Вижу, ты быстро освоился.

В растерянности, я опустил меч. — Наставник Хелкар?! Но как Вы… Это же сильнейший маг.

— Не важно. Его роль закончилась здесь и сейчас.

— О чём Вы? Наставникам запрещено вмешиваться в конфликты. Вас ведь уволят.

Хелкар громко рассмеялся, игнорируя бушующую битву. — Как думаешь, для чего богам слуги и Чемпионы? Открою секрет — для войны друг с другом. Мы с тобой всего лишь их орудия. Правда, я более древнее и умелое орудие, а ты… ну сам понимаешь кто ты. Враги повелителя Баала ослаблены войной, и моё эпическое задание наконец завершено. Как считаешь, я хорошо справился? — растянул лич рот полный ровных зубов.

Скрипя костями, Хелкар нагнулся над телом, на костяной ладони появился светящийся шарик. — Признаюсь, с тобой было приятно иметь дело. Ты оказался на редкость смышлёным пареньком, поэтому заслужил награду. В общем, теперь Глаз твой, — бросил он артефакт мне. — Поступай с миром как хочешь. Это уже не имеет значения.

Наставник натянул островерхий капюшон, и его роба сложилась как карточный домик. Из неё, расправляя чёрные как ночь крылья, выбрался крупный ворон и рванул вверх. Зелёный глаз подмигнул на прощание, и птица скрылась под низкими облаками.

Получен божественный артефакт «Хрустальный Глаз»

Собран сет Непобедимости

Доступны варианты применения…