Некромант Серогорья

Глава 15

Крики в рядах гвардейцев, теперь отчаянные, переходящие в ужас, стали громче. Двоих мечников выбило из монолитного ряда, как зубы в драке. Те покатились, оставляя красный след. У одного приметил в спине короткий топор, похожий на индейский томагавк, только серый. Остальные в страхе отшатнулись. Я тоже прижался спиной к двери, благодаря богов, что спина упёрлась в твёрдое. Когда тылы прикрыты, можно и погеройствовать, но пожалуйста в другой раз… Из образовавшейся бреши выпрыгнуло существо. Сотни изученных гайдов, бессонные ночи на форумах всё-таки пригодились.

— Анвар, — процедил я зло. — Ты что натворил старый придурок! Они ведь умрут.

Измождённое лицо тёмного жреца повернулось ко мне, тонкие, бескровные губы растянулись в злой улыбке. Во мне похолодело, слова застряли где-то между горлом и языком. Что я могу сделать со своими жалкими силами — ничего. Осталось лишь наблюдать за предстоящей резнёй.

Существо походило на скелета, которого долго держали в адской печи. Обугленные до черноты кости выглядят прочнее стали. Пепельный скелет, как пишут гайды, посмотрел на бывшего арбалетчика. Я наконец понял, от чего тот пытается освободиться. В ногу вцепилась костяная рука. Её неестественно длинные пальцы обхватили защитный щиток и сжимались, сжимались. Вот из под металла побежала тонкая как стрела струйка. Воин закричал сильнее и тут же умолк. Его голова, роняя шлем и брызги крови, рухнула на грудь, повиснув на коже. Скелет пихнул ногой обмякшее тело, красные точки подо лбом стали искать новую жертву, остановились на крупном воине. Томагавк сделал круг в костяных пальцах. Скелет отвёл руку и запустил оружие во второго стража. Секира поднималась медленно, слишком медленно, чтобы блокировать. Топорик задел плечо и продолжил полёт, воткнулся в одного из пикейщиков позади. Его товарищ справа тоже свалился, когда огромный чёрный фламберг опустился на шлем, и чавкая дошёл до груди. Скелеты появлялись в рядах всё чаще, и там, где я видел похожие на полированный кусок антрацита головы, падали несколько бойцов. Бой превращался в бойню. Ряды смешались, каждый дрался за себя. Крики мольбы заглушали приказы командиров, те пытались навести дисциплину, но тщетно. Я увидел раненого с отсечённой по бедро ногой, что пытался уползти в лес, в безопасную чащу, где можно спрятаться. Чёрные фигурки с топорами и мечами быстро догнали. Неприкаянные из подземного мира бездалостны. Мы с Русаной отстранились от Анвара и Дарта, ошалело смотрели как те смеются, выкрикивают проигрывающим ругательства.

— Надеюсь ты не собираешься уходить? — повернулся Дарт. — Такое зрелище пропустишь. Древняя магия кое-что да может. Анвару удалось открыть портал на второй круг Баала. Ты посмотри как они слаженно двигаются, как умело сражаются. При жизни были сильными героями, но растратили отпущенное время на всякие глупости. Кого-нибудь напоминает?

— Это тебе не скелетов-слуг призывать, — сказал Амон Анвар, обращаясь ко мне. — Совершенно иной уровень некромагии. Считай это наглядным пособием, демонстрацией частицы нижнего мира. Как мой ученик, когда-нибудь ты овладеешь и этим знанием.

Скелет с огромным молотом двинулся к Комару. Он один среди всех держится спокойно, даже не смотрит в сторону редеющего элитного отряда. А ведь это были лучшие из лучших, среди них немало его друзей и товарищей. Всё внимание лидера держится на мне, как будто лишь я один решу все проблемы.

Едва скелет пересёк незримую черту, меч метнулся вверх. Будь противником мой неумелый костяк, уже давно разделил пополам, но на втором круге выживают только самые сильные и безжалостные. Страшно подумать, что за монстры на остальных. Рукоять молота вышла на блок, древняя сталь схлестнулась с мечом. Ярко красный кончик переломил молот как тростинку, чиркнул по скуле, оставив багровый след, как от раскалённого прута.

— Думаете меня остановит нежить! — прокричал Комар. — Этот меч освящён Ра.

Комар пнул костяк ногой и перешёл на следующего. От взмаха в воздухе осталась оранжевая дуга, остывая, перешла в малиновую. Меч с треском врезался в череп, тот отлетел и укатился к новым наступающим.

— Откуда у тебя мой меч!? — прокричал я так, что услышали на другом конце леса.

Комар воткнул оружие в очередного по самую рукоять, долбанул шлемом в челюсть. Его воины постепенно приходили в себя. По двое, по трое, они атаковали, и пепельных становилось меньше. Над полем боя протрубил рог, его незримый дух будто проник в каждого. Воины, даже раненые гордо поднимали головы, с ненавистью сжимали оружие. На кону судьба мира, и чтобы победить абсолютное зло в моём лице надо встать и идти, идти и сражаться, даже если сочится кровь из глаз и недостаёт пары конечностей. Долг человека — бороться до конца. Последнего скелета прижали к дереву пиками, подняли до нижних поверхов. Он извивался как уж на сковородке, даже не скажешь, что давно мёртв и проклят, жить всё равно хочет. Его пригвоздило намертво три болта, оставив висеть как знамя победы живых. Вокруг Комара постепенно собирались свои. Угрюмые воины в шрамах почти скрыли его за стеной мятых лат. Он остановил друзей, протиснулся вперёд замерев шагах в десяти.

— Я сперва не поверил Талосу, когда услышал о твоём возвращении. Самый сильный паладин в истории игры не мог переродиться некромантом.

Комар снял шлем и отбросил в сторону. Под чёрными волосами, что торчат как ёжик, цепкие зелёные глаза. — Помнишь, ты называл меня братом? Одумайся, верни артефакты. Они не то, чем кажутся.

Я почувствовал, что позабыл всё на свете, даже то, что застрял в игре. Ноги налились свинцом, но силы ответить нашлись.

— Пожалуйста я сам решу, что делать. Верни меч.

Комар вгляделся в безупречно прямое лезвие меча, мысленно переносясь в прошлое. Солнечные лучи с удовольствием касаются матового металла, скользят до самого кончика, где алеет божественная метка. Потёртые боем ветераны смотрят с уважением. Рядом настоящий лидер, что ведёт войска от рейда к победе. Они помнят как ни раз спасал жизни и теперь готовы отдать свои.

— Ты ведь ушëл из игры, и я перешëл в другой клан. Меч достался мне по праву сильнейшего. Так что всë по-честному.

— Верни обратно гадёныш, тогда и поговорим о ваших бирюльках.

Дарт закрыл меня грудью, встал на изготовку. Опытный воин как и я, понял что будет дальше.

— Видят боги, я пытался, — тихо сказал Комар, махнув рукой. Теперь его меч, бесшумно лёг на плечо.

Десяток гвардейцев, бряцая бронёй, побежали к нам. Длинные мечи высоко подняты, но больше пугает уверенность их владельцев. Я видел, чего стоят бойцы и приготовился слиться с пустотой, или с тем, куда попадают некроманты после смерти. Внезапно мои плечи обхватила тощая рука с загнутыми ногтями, рядом завизжала Русана, похоже и ей досталось от Анвара. Неумолимо потянуло назад. Пробовал сопротивляться, но куда мне до могущества тёмного жреца. Всё равно что бороться с горой. Возникло знакомое ощущение беды, и оно пришло не спереди, где Дарт схлестнулся с бородатым воякой, коленом смял нагрудник лысому. Я понял, что происходит, когда окно портала поглотило нас фиолетовой вспышкой. Мир померк, но решил твёрдо: никаким порталам больше не застать врасплох. Довольно и одного раза, когда я, как зелёный новичок, кубарем катился через пол леса, все кости пересчитал. Впереди приближался овал выхода, а за ним пугающая неизвестность. Если порталы перестали работать, нас может выбросить посреди Холодного моря, или в пустыне на границе Тимерии. Дело дрянь. Тёплая ладонь соединилась с моей. За день это пожалуй лучшее, что произошло. С этого момента, как ни крути, ведьма на моей ответственности.

Земля под сапогами выпустила облачка коричневой пыли. Я распрямился, кряхтя как столетний дед в больничной очереди и помог встать Русане.

— Что случилось Лёш? Помню как меня что-то потянуло назад, я пыталась вырваться, но потом всё как в тумане. Русана окинула местность зелёным взглядом и стала нервно теребить косу. — А где все, куда мы попали?

Я поднял голову чуть выше, где с вывески довольно улыбается гоблин. Ему всегда хорошо, какая бы дрянь не творилась, вот бы и мне так. Кругом подозрительно тихо, в стороне поскрипывает водяное колесо. Небо, как размазанные по бескрайней тарелке взбитые сливки.

— Мы в начале Русь, самом начальном что можно придумать. Я обернулся к ней. — Можешь подождать здесь, надо кое-кого забрать?

— Ты что, считаешь меня совсем дурочкой? — упёрла ведьма руки в бока и насупилась. — Хочешь меня бросить посреди непонятно чего?

— Да что ты за женщина такая. Я ж из этих, бывших паладинов. Мы если что обещаем, непременно выполняем. Хорошо, только иди позади, ни с кем не говори и ни на кого не смотри. В Пьяном Гоблине такие как ты редкость, могут быть проблемы.

— А я беспроблемная.

— Да не у тебя дурëха — у меня.

Как догадался, из замершего на пару секунд взгляда, Руся вроде бы поняла. В моём мире блондинкам требуется время на подумать, собраться, сделать гениальные умозаключения. По-крайней мере, так пишут в инете. Создатели Серогорья учли и этот момент. Виртуальной жизни вредно быть правдоподобной, но обязательно — интересной, красочной, насыщенной всякой всячиной.

Я потянулся за спину, ощутил потёртую деревяшку. Посох лег в руки как родной, но всë же ощущается бесполезной палкой. Да как им вообще драться. Доспехи огневедов не каждый топор возьмёт, про мечи и шпаги можно промолчать. У тех, из второго круга, оружие было соответствующее, потому и подчистили ряды ветеранов. Посох жнеца прибавляет урон, но им разве что оглушить и в кусты.

Посох жнеца — (урон 70–80)(урон заклинаний Тьмы выше на 10 %, часть сета Жнец душ 2/5)

— Так мы идём или нет? — услышал позади.

— Русь, ты можешь минутку помолчать? Я тут пытаюсь минус помножить на минус.

— А, ну тогда понятно. Скажешь потом что получилось.

Я переложил посох в левую, и достал странный подарок Дарта: совершенно обычная, без всяких украшений и магических свойств сабля.

Простая сабля — (урон 60-100)

Для бывшего паладина сталь привычнее. Крутнул в запястье раз, другой. Воздух разрезал лихой свист. Рука помнит, будто ещё вчера рубился в глубинных пещерах с ночными гоблинами и троллями. Тем не менее убрать посох будет ошибкой. Я посмотрел сперва на посох, затем на изогнутый клинок. А почему могу держать оба оружия одновременно, пришла запоздалая мысль.

— простая сабля — (урон 60-100)

— кинжал Раскрытый позвонок — (урон 30–40)

— посох жнеца — (урон 70–80)(урон заклинаний Тьмы выше на 10 %, часть сета Жнец душ 2/5)

— роба жнеца — защита 35 (высокий шанс избежать урона, часть сета Жнец душ 1/5)

— сапоги гоблина-путешественника — (+50 к скорости движения по пересечённой местности)

— амулет жнеца — (+40 мана, часть сета Жнец душ 3/5)

— Идём Русь. Я ещё не понял как меня находят, поэтому поторопимся. Держись за спиной.

Дверь тихонько приотворилась. Ожидал что дурманящие запахи жареной картошки с грибами и красного вина собьют с ног, но из дверного проёма подозрительно тихо. Я сглотнул подступившую слюну, и как Гендальф, в пещерах Мории, смело вошёл первым. Посох в левой готов разить, хоть и нужен больше как вспомогательное средство, запутать противника, зато с саблей чувствую уверенность. Внутри ни души. Почти все столы перевёрнуты, в нескольких торчат длинные стрелы с чёрным оперением. Кто-то изрядно постарался, разнося всё в хлам, и как такое хозяева БАРа терпят. В былое время уже нагнали бы наёмников, дабы неповадно портить частную собственность. На носках пошёл к барной стойке, под ногами захрустело мокрое стекло. В цветных лужицах увидел выпуклые силуэты метательных ножей и кинжалов. После боя либо забыли, либо побрезговали лезть в странно пахнущую жижу. По запаху пивную, хотя цвет скорее винный.

— Что здесь случилось? Так и должно быть? — шёпотом спросила Руся.

— Нет. Сам не пойму. Ты умеешь сражаться?

Я почувствовал как хрупкое и мягкое прижалось сзади, обхватило ручками.

— Я же травница, откуда мне. Но ты ведь меня защитишь, правда?

— Кхм, само собой. Я же избранный в конце то концов, даже эпический квест каким-то чудом словил.

У барной стойки тоже пусто. Заглянул через, но и там сплошная стеклянная каша, обильно сдобренная пятилетним коньяком и виски. Настоящие изверги постарались. В реале за подобное по роже, а потом разбираются.

Перешагивая через скамейки, стараясь не разорвать ценные сапоги, добрался до лестницы. Руся вздрогнула, когда резко повернулся. Я саблей показал знак тишины. Не хватало ещё в засаду попасть. Помню вторая ступенька скрипела. Я осторожно перешагнул, всё так же на носках добрался до пролёта. Внимание обратилось в слух. Если враги сверху, обязательно выдадут себя, но тишина скорее усилилась, стала звенящей. Поковырялся в ухе — не помогло. Наверху тоже никого. Окно настежь, ветер качает рваную занавеску. Ставни тоже качаются, стучат, как и двери пустых номеров. Надеюсь, Мунин ещё там, но скорее всего улетел, я бы так и поступил.

Остриё сабли останавливалось у каждой распахнутой двери, но везде никого. Даже в комнате торговца гуляет ветер, распрямляет жёлтые занавески, качает обломки стульев, перевёрнутый стол. Стараясь двигаться бесшумно, подошёл к своей комнате. Спина коснулась холодной стены, сердце клокочет, вот-вот выпрыгнет. Слишком легко добрался, сейчас обязательно должно что-то случиться, законы жанра обязывают. Предчувствие вопит бежать, причём как можно дальше, но лишь крепче стиснул оружие. Лучшая защита — нападение, подумал и рывком проник в комнату. Асассин в жёлтой тряпичной маске расширил глаза, я с нёсся как одержимый демонами. Посох метнулся к голове. Асассин едва увернулся, отбросил короткий лук и перекатом ушёл от сабли. Эффект неожиданности потерян, но некромант я, или нет… Лич прошелестел справа, в костлявых ладонях полнится и ширится тёмный шар. Одна мыслекоманда и кому-то придётся несладко. Асассин замер в боевой стойке, обнажив рапиру. Глаза над маской быстро скачут от меня к личу, переходят к необычному для волшебника оружию.

— Чего вам от меня надо?! — крикнул я.

— Того же, что и всем остальным, — ответил прокуренный женский голос. — Ты пойдёшь со мной.

— Лёш, нашёл что?

Я почти обернулся предостеречь, плечо обожгла боль. Зубами выдернул сюрикен и ринулся в атаку. Рядом рассекла воздух вторая звёздочка. Русана вскрикнула. Некогда смотреть что с ней. Посох скрестился с рапирой, повёл по дуге и не дожидаясь, сработал локтем. Наёмница отпрянула, вытерая с маски красный подтëк. От некроманта не ждала такого, впредь будет осторожнее. Во второй руке блеснул нож. Бросилась, как разъярённая кошка, замельтешила сталь. Рядом проносились тёмные шары, но все мимо.

— А х ты гадина ловкая, — рявкнул я и активировал скелета. Ржавый меч почти достал её сзади, но асассин не глядя блокировала кинжалом, и так каждый раз. Я бил как умею. Посох целится выбить то глаз, то мчится в висок, а сабля едва успевает отбивать выпады. Рапира гудит. Колющие выпады незримо переходят в размашистые удары, так и норовят снести голову. Я стиснул зубы. Даже с личем в своëм тылу и скелетом позади неë, наёмница хороша. Выносливость уже на границе красной зоны. Чувствую руки скоро отвалятся, но терплю. Не хватало ещё бывшему паладину проиграть какой-то бабе, хоть и обученной всякому разному. Пора доставать козырь. Я метнул посох как копьё и тот удачно вылетел в окно вместе с занавеской. Асассин явно не ожидала, на миг растерялась, а я уже держу привычный раскрытый позвонок. От руки потёк приятный холод, мы с кинжалом давно вместе, понимаем друг друга с одного удара. Рапира вновь схлестнулась с саблей, но теперь нож соперничает с моим, изогнутым и опасным. Сталь замельтешила быстрее, звон могли бы услышать на улице.

— А ты неплох, некромант. Лучше сдайся. Наёмница увернулась, хлëстко ударила скелета-воина в колено, и его голова удачно оказалась на уровне ножа. Мы с личем остались вдвоём.

— Не могу, — ответил, отводя рапиру и одновременно блокируя нож у пупка. — Вот снимешь маску, подумаю. Давай Гюльчитай, не ломайся.

— Чего? — вскрикнула наёмница и насела с утроенной силой. Я попятился, отпихнул спиной бесполезного лича, мы оба нелепо выпали в коридор. Асассин победно застыла над нами, уперев рапиру у моего подбородка: ни двинуться, ни выдохнуть. Это фиаско.

— Хороший бой, — сказала, восстанавливая дыхание.

Неожиданно раздался звон, глаза наёмницы поползли вверх, а обмякшее тело вниз. Русана невинно стоит позади, любовно поглаживая сковородку.

— А ты вовремя, — поднялся и развеивеял лича. Раньше думал, что стоит иметь порядочную нежить поддержки, как враги будут укладываться штабелями. — Ещё бы секунда и…

— Я всего лишь вернула должок. К тому же эта мадам порвала моё любимое платье.

Я взглянул на плечо ведьмы. Рваный надрез по краям пропитан кровью, задело по касательной, не страшно. В этот раз повезло. Одета скорее как селянка, чем воительница, а ведь раньше не обращал внимания, что в тёмно-зелёном платье можно корпеть над зельями, собирать грибы, но никак не уклоняться от сюрикенов. При возможности, подберу подходящую снарягу.

— Куда пялишься? — закрылась Руся сковородкой, взглянула как на врага народа, покусившегося на самое святое.

— Да успокойся, задумался о высоком и возвышенном, — покрутил я шеей. Позвонки хрустнули и приятно встали на место. Общее состояние так себе, бой вымотал по полной. Руки тяжелее гирь, ноги едва ходят. — Давай лучше поищем моего пернатого приятеля. Не удивлюсь, если он уже в другой части мира. Хотя, может оно и к лучшему, — сказал едва слышно.

Нагнулся у распластанного тела, два пальца коснулись артерии на шее. Кожа непривычно тёплая, чувствуются ритмичные толчки.

— Живая.

Настя (клан Фурии)

— Я её убила? — испугалась Руся, отстраняясь к стене.

— У тебя хороший удар, ей повезло, что у тебя был не меч. Сложно сказать, сколько ещё так пролежит. Надо придумать что с ней сделать.

Наёмница на первый взгляд выглядит как предыдущая, но опытный игрок легко заметит богатство и цену её арсенала. В левом сапоге торчат рукояти двух метательных ножей, у пояса скручена в кольцо тонкая нить, похожая на аркан. В каждом клане есть ранговая система, и Фурии не исключение. По всему, эта особа занимает место ближе к вершине.

— Ну, я сначала сильно перепугалась, побежала вниз, — затараторила Руся. — Потом услышала звон оружия и крики. Меня с детства воспитывали помогать, к тому же я знала, без меня придëтся туго. Я схватила первое попавшееся на глаза, ну а дальше получилось само.

— Предлагаю её прикончить, пока есть возможность, — прокаркало из комнаты. — Эта ловкая гадина почти меня достала. Думал уйду через окно, да не тут-то было, заарканила ниткой и давай тянуть. Лапы до сих пор сводит.

— Я тоже по тебе скучал Мун. Особенно по нытью.

Ворон настороженно выглянул из дверного проёма, и убедившись в безопасности, в пару махов перелетел па плечо. Знакомая боль пронзила каждую косточку. Мне её не хватало за минувший час. Зелёный глаз посмотрел сперва на меня, потом изумрудное око застыло на Русане. — Значит, всё-таки решил забрать? В нынешней ситуации пустая трата времени. Мы не имеем права отвлекаться на второстепенные квесты. На кону судьба мира.

Я молча зашёл в номер, ухватил скомканную простыню, что ещё недавно принимала потрёпанное и замученное дорогой тело. Кинжал с лёгкостью резал белые тряпки на одинаковые полоски. — Мы её свяжем, хватит на сегодня убийств.

Дёрнул ткань на разрыв и после сильно прижал запястья, сверху закрутил кольцами простынь, завязал тугой узел. Его ещё в армии подсмотрел у товарища, почему-то запомнилось. Ноги пришлось скрутить тоже, а вот маску оставил. Кричать бестолку, всё равно никто не услышит.

Русана подошла ближе, и я незаметно скосил взгляд, но руки продолжили монотонную работу. Ведьма внимательно наблюдает как подтягиваю края бывшей простыни, проверяю работу, ещё раз подтягиваю.

Когда закончил, выпрямился и довольно ухмыльнулся, как палач перед эшафотом. — Ну теперь можно и на улицу, надеюсь посох ещё там.

— Мудрое решение хозяин. Только надо поторопиться.

— Но сперва, — поднял вверх указательный. — Сперва надо решить один вопрос.

— Какой? — вскинула бровки домиком Руся. Её недалёкость уже начинала раздражать, а разглагольствовать некогда.

— Какой ещё вопрос? — прокаркал ворон. — Нам ещё надо придумать где Глаз искать, на остальное нет времени, я же говорил.

Окно инвентаря послушно открылось, и на полу возникли белое копьё и перчатка. Ворон сперва нахмурился, но потом клюв стал медленно приоткрываться, а взгляд прилип к артам похлеще старой жвачки к джинсам.

— Как вам удалось, мастер? Это невозможно!

— То ли ещё будет. Я теперь знаю где находится глаз, и дорога туда не из лёгких. Мне понадобится Ваша помощь, добровольная помощь, но если откажетесь, я пойму. Что скажешь Русь? Ты не обязана идти, это была идея Дарта с Амоном. Если хочешь, возвращайся в хижину. Я уверен там теперь спокойнее чем на кладбище. И ты тоже Мун, — встретился я с удивлённым взглядом. — Понимаю, от задания Одина тяжело отказаться, но мне кажется о тебе вспомнят в последнюю очередь. Переждёшь бурю в безопасности.

— Разве ты не понял, я сама попросила идти с тобой!

— Мне тоже есть что сказать хозяин. Помните, вы как то спрашивали об артефактах. Я тогда рассказал почти всё, но теперь похоже пришло время открыться до конца.

— Так, так, так, уже становится интереснее. Я сел на ассасина поудобнее, мягкая зараза сгодится вместо табуретки, и приготовился слушать.

Мунин плавно спланировал на пол и неспешно зашагал у артов, всё ещё не отрываясь ни на секунду. — Безусловно, в Серогорье имеются и другие божественные арты, но эти особенные. Мы видим их как копьё и перчатку, но на самом деле это игра воображения, хитрая маскировка, чтобы запутать, направить на ложный след. Правда состоит в том, что каждый из трёх предметов способен кардинально изменить игровой мир. В старых, ещё компьютерных играх, подобное зовут читерством. Я слышал, как боги использовали другое название — скрипты управления. Скрипт реальности — копьё Гунгнир. С ним все игровые события становятся реальными. Например смерть, или запах утреннего леса, навоза, и даже вкус хорошего вина.

Я опустил голову в ладони, но продолжил слушать. Давние догадки подтвердились. Мир вокруг действительно изменился, но не из-за развития технологий как считал прежде.

— Перчатка, второй скрипт, навсегда запирает пользователей в игре, блокирует возможность покинуть Серогорье, но вот войти в игру всё ещё можно и это сделано не с проста. Я уверен, многие мечтают об этом и с головой ломанутся сюда. Эту проблему решает заключительный скрипт-артефакт — Хрустальный Глаз. Лишь использовав остальные скрипты можно воспользоваться им. Тогда связь Серогорья и Земли оборвётся навсегда. Эта главная цель Бога Одина и других из пантеона.

— Не всем это по душе, — сказал я хмуро и встал. — Вы хотите лишить выбора тысячи.

— Зато освободим миллионы. В конце концов, мнение большинства никто не спрашивает, разве в вашем мире не так?

— Я уже и забыл, что ты мудрейший. Ладно, подумаю на досуге. А пока надо выбираться. Я так понимаю внизу было весело.

— Не то слово хозяин, веселее некуда. Поэтому делаем ноги как можно дальше.

— Вы о чём? — вмешалась Русана.

— Потом объясню. Идём.

Я подобрал арты и схватил Русю за руку. Она послушно потянулась, как верная голубка. Как ни странно, женское самолюбие поддалось легче, чем предполагал. Спишем на стресс.

— А как же эта? — прокаркал ворон позади. — Может, хоть в карманах пошарите? Золотишко нам пригодится.

— Некогда, — отрезал я и двинулся к лестнице втрое быстрее, с трудом побеждая человеческую жадность.

Справа хлопнула дверь, меня почти повалило, затеребило как куцую тряпку. Когда опомнился, рука на автомате потянулась к поясу. Я уже собирался продырявить незнакомое существо, но упёрся носом в знакомые густые усы. Пахнуло картошкой с чесноком и копчёной колбасой. Ганс вылупил глаза как пресноводная рыба, смотрит дико, бубнит какую-то околесицу.

— Стоп! Успокойся, — сказал, убирая с плеч толстые руки.

Бармен набрал побольше воздуха и выдохнул. — Моя жена, моя Кларочка… Ей срочно нужна помощь. Вы же обещали помочь!

— У нас есть ещё немного времени? — повернулся я Мунину.

Тот развёл крыльями и вошёл в распахнутую дверь. Я догнал, не отпуская испуганную ведьмочку. Едва заскочил в комнату, резко остановился. Под ногами лежит могучее тело в чёрных пластинчатых доспехах. Сперва можно подумать что один из Чёрных Перцев, соратников Дарта, разлёгся, но я быстро прогнал тупую мысль. Этот огромный и явно мёртвый незнакомец ещё сжимает в стальных ладонях двуручный волнистый фламберг. Вместо головы — голый череп, рот слегка приоткрыт и сдвинут вбок. В некогда красных глазах пустота, мятый шлем валяется рядом. Другой такой-же, протянут ко мне вперёд ногами. Грудная пластина, в области солнечного сплетения, вдавлена внутрь. Городская стража никогда прежде не покидала стен, её работа охранять улицы от разборок, поддерживать в Чернотопи минимальный закон. Я бросил созерцание мёртвых Рыцарей Смерти и взглянул на центр комнаты. Над щуплой седовласой женщиной склонился обнажённый до пояса человек. Лысина блестит, крупные капли пота катятся по крупным мышцам, падают, от тела поднимается разогретый пар.