Некромант

Глава 16

Она была другой. Неуловимо, заметно только опытному взгляду, но…другой. Но…великолепной! Лучше, чем прежняя, это точно! Вот как отличить скрипку Страдивари от дешевой, сделанной на заводе музыкальных инструментов? Да просто взять в руки, и тебе все станет ясно. А уж если начать играть…

Я тронул струны — они отозвались нежным звуком, лютня будто здоровалась со мной. Знакомилась. Провел пальцами по грифу, наслаждаясь звонким шелестом, а потом начал настраивать инструмент. Много времени не ушло — он был хорошо настроен, умело. И сдается — делал эту лютню тот же мастер, что и предыдущую. Даже чехол был практически один в один с прежним, с тем, что остался в моем номере.

Счастливо вздохнув, я пристроил лютню на колено и заиграл…и первое, что сыграл — ну конечно же канцону Вавилова. То, без чего я — не я. А потом стал играть все подряд, что пришло в голову, и опомнился только тогда, когда начали саднить кончики пальцев. Медиаторы были у меня с собой — положил на всякий случай. Нет — ну что греха таить, вот на такой случай я их и положил! Догадывался, по загадочным взглядам и намекам Соньки, что меня ждет именно такой сюрприз. Но виду не подавал. И кстати — нарочно сказал, что не писал ей песню. Написал. Только сомневаюсь, что она ей понравится…

Со вздохом сожаления отложил лютню, справедливо решив, что сегодня мне еще придется поиграть, без этого точно не обойдется, и отправился в душ, чтобы смыть с себя дорожную пыль. Ну да…как бы ни герметична была карета, пыль все равно просачивается внутрь, да и почему бы не помыться? Если есть такая возможность… Солдат ест в запас, спит в запас…моется в запас. Ведь такой возможности может и не случиться. Годы службы приучили меня «жить в запас», так что я не собирался изменять своим правилам.

Комнату мне предоставили огромную, вернее, так: не комнату, а две комнаты, как было у меня в Академии. Только размеры гораздо больше, и обстановка много богаче. Ну, например — огромная кровать, эдакий сексодром, на котором могут разместить с десяток пар, желающих разнообразить свою сексуальную жизнь. Между прочим — абсолютно круглая кровать, чего я, честно сказать, не понимаю — зачем? Типа дизайнерские изыски? Эти чертовы дизайнеры проникли и сюда, в параллельный мир?

Над кроватью — балдахин из прозрачной плотной ткани, которая не пропустит ни мух, ни комаров, ни даже мельчайших мошек. Хорошая вещь — если спать с открытым окном. Которое, кстати, выходит в сад, и через которое можно видеть разноцветные клумбы, кусты, постриженные вычурно и красиво, деревья, тоже в цветах, и самое главное — небольшой пруд, с самой настоящей купальней и помостом, на котором стоят вырезанные из темного дерева столики и стулья.

Вообще, глядя на этот пейзаж, я впервые вдруг ощутил, что такое НАСТОЯЩЕЕ богатство, и впервые с досадой подумал о том, что у меня такого никогда не будет. Ну не умею я делать деньги! Заработать — могу, даже спереть могу, но вот ДЕЛАТЬ деньги — это не для меня. То ли слишком для этого глуп, то ли просто душа не лежит — не могу, и все тут! Видимо способность зарабатывать деньги это один из видов гениальности. Одним дано, а другим нет.

Вот чем, кстати, отличается настоящее богатство от случайного, полученного волей судьбы, не по заслугам? Вот ведь только посмотреть на родителей Сони — по крайней мере в первом приближении. Во-первых, они не чванливы. Доброжелательны, ничем не показывают своего превосходства, не выпячивают свое богатство. А ведь их состояние на самом деле очень велико — только посмотреть на этот пруд, на огромный сад, который его окружает. Даже на слуг, среди которых нет ни одного некрасивого человека! Все устроено со вкусом, и не бросается в глаза своей кричащей яркостью — как это бывает у нуворишей. Эти люди не собираются чего-то из себя представлять, пускать пыль в глаза. Им это просто не нужно. При взгляде на них сразу вспоминаешь «феррари», который едет в общем потоке и не пытается «делать шашечки», обгоняя попутные автомобили, доказывая свою крутость. Ему незачем доказывать. Он уже — «феррари», и все это знают. И даже если ржавый жигуленок «сделает» его с перекрестка — он все равно останется ржавым жигуленком, а «феррари» так и будет…

Нет, я не испытываю такого уж великого почтения к сильным мира сего. И нередко это доказывал своей жизнью — даже себе в ущерб. Но уважаю людей, которые смогли заработать такие деньги, не профукать их на дурацкие причуды, притом при всем не являясь жлобами, зажимающими каждую копейку. Да, среди богатых огромное количество жлобов, которые удавятся за копейку, или скорее удавят за нее весь мир. Как сказал один мой знакомый: «Может потому они и богаты?»

Сбросив одежду, я голышом прошел в ванную комнатру — тоже огромную, как и спальня, и невольно завис перед зеркалом — настенным, большим, в полный рост. Впервые за все эти месяцы (черт подери…да я в этом мире-то всего ничего времени! И года нет!) я могу рассмотреть себя в подробностях, так сказать целиком, не частями. Когда еще представится такая возможность? Такие зеркала стоят денег, таких больших, что и подумать о том…в общем — мне за такое зеркало надо не меньше года играть в трактире — без выходных и праздников. Это на Земле зеркала стоят копейки, но ведь когда-то и там за них брали огромные деньги! Впрочем — тогда и зеркала были другие, на серебряной основе. Притом — невероятно вредное, ядовитое производство.

Итак, смотрю, оценивая свое тело с двух точек зрения. Перво-наперво, с точки зрения бойца. Итак, бодибилдером меня точно не назовешь. Крупных мышц нет. Если с кем-то и можно сравнить, так это какой-нибудь боксер-средневес, который не пренебрегает занятием с тяжестями. Мышцы хоть и некрупные, но рельеф очень даже впечатляет. Прежнее мое тело было гораздо более…неуклюжим, что ли? С виду, по крайней мере. У меня были не такие длинные ноги, не такая тонкая талия, и не такой плоский, с «квадратиками» живот. Честно сказать, брюшко у меня уже начинало расти — после рейда, после работы я сбрасывал вес, на отдыхе — снова его набирал. Здесь же — ну ни грамма жира! По мне можно анатомию изучать. И мышца — играет, играет! Хе хе…нет, мое нынешнее тело мне точно нравится.

Ну а теперь с точки зрения…даже не знаю, как это назвать. В общем — волосы серебристые (платиновые, так их называют на Земле?), свисают до плеч, мордашка смазливая, и по-моему за эти месяцы стала еще смазливее. Эдакий ангелок, черт подери! Вот одеть меня в одежду, под которой сразу не увидишь мой пол — и черта с два скажешь, девка я или мужик! Тьфу! Как там это называлось на Земле? Андрогин! Вот! Гребный андрогин…гребаный эльф.

Ну да, эльф — а кто же еще? Только уши никакие не вытянутые — нормальные у меня уши. А разденешь — точно не скажешь, что я «немужик». Но не буду же ходить с высунутым наружу здоровенным членом?! Это может быть воспринято неоднозначно.

И глаза. Черт подери, ну вот как так получается? Ощущение, что они светятся изнутри! Вот забыл спросить бабку насчет глаз…может такие светящиеся глаза как раз и есть признак некроманта? Ну…кроме способности влюблять в себя женщин. Потом спрошу…если получится. Расстались мы с ней нормально, можно сказать дружески, но…холодок все равно имеется. Я ее вроде бы и понимаю, однако все ее сентенции принять не могу. Разные мы люди. Хмм…ворки. Она упорно не считает ворков людьми. Говорит, что ворки — гораздо более древняя раса, чем люди, и что когда люди еще лазили по деревьям, у ворков была могущественная цивилизация.

Вполне поверю. Вон, на Земле — сколько цивилизаций возникло и вдруг исчезло в пучине времени? Так почему и здесь не быть такому же? И да, на мой взгляд, ворки на самом деле более совершенные существа, чем обычные люди. И живут дольше, и организмы их труднее поддаются болезням, и быстрее они, сильнее, да и красивее, чем уж там греха таить… Большинство ворков, что я видел — очень красивые люди.

Мда…что же делать с внешностью? Может шрам какой-нибудь себе сделать? Ну чтобы не было такой андрогинной мордашки! Или лицо как-нибудь изменить? Сделаться помужественнее! Нет, мою земную зверскую морду с печатью прожитых на войне лет я делать не буду — нечего пугать людей. Но вот эту красивость, эту изнеженность…пусть даже иллюзорную — как-то бы надо убрать.

Снова посмотрел прикинул…на вид сколько мне лет — хрен определишь. По крайней мере, я не могу этого сделать. От шестнадцати до тридцати пяти. Эдакое безвозрастное лицо. Бабка, между прочим, выглядит так, что ей не о погосте думать стоит, а о том, как бы найти мужика покрупнее, да погрубее! Ее и бабушкой назвать язык не поворачивается — на Земле я бы с удовольствием с такой переспал, и считал бы, что мне повезло. Больше сорока лет на вид ей никогда не дашь. Ни по лицу, ни по фигуре. А ведь этой чертовой кукле за сто лет, это точно!

Горячие струи ласкают тело…хорошо! Сибаритствую, однако. Уже привык к хорошему, отвыкать будет трудно. Хмм…а почему отвыкать? Зачем отвыкать? На войну я не собираюсь. Как там в «Швейке» было у Гашека? На стене написали, кто-то из часовых: «На войну мы не пойдем, на нее мы все насрем». Я писать такое не буду, но…имею в виду.

Шорох. Оборачиваюсь, готовый к бою, и…вижу молодую женщину лет двадцати пяти — в рабском ошейнике и белых одеждах слуг. Женщина не смотрит на меня, упершись взглядом в пол, руки сложены лодочкой перед грудью.

— Господин! Меня прислали помочь вам помыться и одеться. Позвольте я вам помогу. Я ваша служанка, мое имя Есела. Я должна исполнять все ваши приказы, господин!

— Все? — не выдерживаю я, и женщина отвечает, развеивая мои сомнения:

— Все, господин. Любые. Я могу и греть вам постель. Я очень умелая в постельных делах. А сейчас разрешите, я помогу вам помыться?

Я думал примерно секунды три. И это очень, очень долгое раздумье! В конце концов — с волками жить, по волчьи выть! Почему бы и нет?

Да, это было приятно. Когда тебя намыливает и трет губкой молодая, красивая женщина, да еще и обнаженная (само собой — одежду она сняла, глупо было бы в одежде стоять под струями душа)…ну какому дураку это не понравится? Разбогатею, как хозяева этого поместья — и тоже заведу себе рабыню для душа! Хе хе…

Нет, «постель греть» я ее не заставил. Хотя честно скажу — очень хотелось. Очень. Давненько с женщиной не был. Мне стоило огромных усилий удержаться и не овладеть служанкой, и почему я этого не сделал — сам не знаю. Служанка вроде бы случайно, но все сделала, чтобы меня возбудить. Хотя после вчерашнего я и сам был на взводе. Но вот что-то остановило меня, да и все тут. Может, остановило то обстоятельство, что я предпочитают секс если не по любви, так хотя бы про привязанности? Так сказать «по дружбе»? А тут получается что-то вроде искусственной бабы. Глупо, наверное…ходят же мужики к проституткам, чтобы сбросить напряжение, так почему я такого не захотел? Тем более что девица явно была не против — некромантское обаяние работает.

Вдруг подумалось — а почему Соня не завезла себе служанку из дома, а пользуется приходящей? Может, не хочет выделяться из толпы курсантов? В самостоятельность играет? И в который раз подивился — девчонка, которая выросла в семье, где ей ни в чем не отказывали, и…вполне приличная девчонка выросла! Даже замечательная! Без снобизма, мажорского хамства, наглости. Девчонка, как девчонка, да еще и с понятиями о порядочности. Разве так бывает?

Впрочем — откуда мне знать, как оно бывает у мажоров. Я-то мажором не был, и с мажорами практически не общался. Если только случайно…

Костюм надел тот, в котором посетил курсантский бал. Слава богу, я умудрился не испачкать и не порвать одежку, что само собой было очень удивительным делом, если помнить — что творилось в зале. Но вот как-то повезло. Может и были на нем какие-то пятнышки, так Ана их вывела, костюм отгладила, так что сейчас он выглядел так, будто только что вышел из мастерской. Сюда его привезли в неком подобии сундука — специально сделанном под костюмы. У меня такого не имлось, а вот у девчонок — сколько угодно. Я просто подложил свое барахло в их «чемоданы» — они сами это предложили.

Надел и украшения, которые специально заказал для посещения бала. Ну а почему бы и нет? В конце концов — день рождения тоже праздник, по крайней мере — пока. Это к сорока годам начинаешь воспринимать дни рождения как вехи жизненного пути, как некую отметку на дороге, ведущей на тот свет. У меня этот день стал ассоциироваться с придорожными венками, которые вешают на месте гибели водителя или пассажиров. Как там пел незабвенный рок-музыкант? «На дорожных столбах венки — как маяки прожитых лет». Но в шестнадцать-семнадцать лет день рождения — это праздник, это радость — подарки, гости, танцы и разговоры. Веселье до упаду!

Кстати, а почему, интересно, на дне рождения у единственной дочери таких богатых и влиятельных людей только я с девчонками, да родители? Они что, ни с кем не дружат? Где гости со стороны? Впрочем, это не мое дело. Меня пригласили, я из-за своего отношения к Соньке согласился, и кто тут будет присутствовать на дне рождения, или не будет — какое мне дело?

***

Не скажу, чтобы я был разочарован, но…все-таки толика досады у меня присутствовала. Тем более что началось все с совершенно дурацкого инцидента, возникшего буквально на ровном месте. Следуя моей служанкой, показывающей, куда мне нужно идти, я шел по коридору, и наткнулся на молодого человека чуть постарше меня годами — лет двадцать, где-то так. Служанка, которая шла впереди, отодвинулась в сторону и поклонилась этому парню, вышагивающему так, будто никого кроме него в коридоре не было, ну а я само собой и не подумал чего-то такого сделать. Тем более что мысли мои были заняты всякой всячиной, начиная с песни, которую я у себя в комнате уже наложил на музыку и даже разок проиграл, и заканчивая моими отношениями с девчонками, и конкретно — с Сонькой, явно строившей на меня какие-то свои планы. Непонятные совершенно планы, потому что между нами не могло быть совершенно ничего! Я — ворк, она наследница одной из богатейших семей Империи. Максимум — постельные отношения, да и то…тайком, чтобы не опорочить девчонку. Она-то сейчас думает…ну…одним своим местом, но я гораздо старше ее, я должен думать и за девушку, и за себя!

Так что, шагая по коридору я не особо приглядывался к тому, что происходит впереди, и когда врезался в мажора, был слегка ошеломлен. Но не настолько, чтобы не заметить руку, которая вознамерилась отвесить мне хорошую такую плюху:

— Ты что, чернь, не видишь, что ли?! Куда прешься, морда воркская?! Мерзавец!

Парень попытался пнуть меня в живот — достаточно так профессионально пнуть, я это чувствую сразу — но я подхватил его за пятку, сделал шаг вперед, подбил опорную ногу и с размаху опустил мажора на пол, так, что башка у него подпрыгнула как мяч, отразившись от натертого паркета. Глаза мажора закатились, и он остался лежать на полу, вялый, как тряпичная кукла. Ну а я пошел дальше, и настроение у меня слегка испортилось. Хреново начался день в поместье подружки, тем более что я не знаю — кто это был такой. Родственник? Друг семьи? Друг Соньки? Хорошенькие же у нее друзья, если ЭТО друг. Говно человек, если честно.

— Что за придурок? — спросил я тихо у служанки, которая семенила впереди, и она так же тихо ответила, покосившись туда, где валялось тела мажора:

— Это господин Лассель, наследник Клана Змеи. Его прочат в женихи госпожи Сони. Он очень жестокий человек, обижает слуг.

То-то я заметил радость в глазах служанки. Ну что же…награда нашла своего героя. Вот только я чувствую пятой точкой, что эта стычка будет иметь продолжение. Ведь этот тип явно приехал на день рождения Соньки. Интересно, кто его пригласил? Она сама? Вряд ли. Родители Сони скорее всего налаживают контакты. Клан Змеи…это ведь один из правящих кланов, если я не ошибаюсь. Что-то вроде местных олигархов. Вот же угораздило его попасться мне на дороге! Мало мне было хлопот…

И в который раз пожалел, что позволил себя уговорить на эту поездку. Ведь не хотел же! Дурак…

Огромный зал, сравнимый с тем залом, в котором у нас проходил курсантский бал. Длинный стол, уставленный тарелками, подносами и мисками с яствами. Сцена, на которой сидят с десяток музыкантов и наигрывают какую-то незнакомую мне мелодию, но негромко, так, чтобы можно было говорить не повышая голоса. Цветы в вазах — на столе, на окнах — везде белые с розовым цветы, как бы олицетворяющие образ той, чей день рождения мы сейчас отмечаем.

В зале — человек пятьдесятгостей, не меньше, и похоже что я прибыл сюда если не последним, то в самых что ни на есть последних рядах. И между прочим — за мной прислали слугу, мол, приглашают на банкет. То есть, можно сделать вывод — это все было подстроено намеренно. Я — как экзотический гость, гвоздь программы, чудо чудное и диво дивное. Вряд ли, кстати, это Сонькиных рук дело. Родичи подсуетились. Зачем? Да пофиг — зачем. Сейчас у меня было одно желание — свалить отсюда как можно дальше.

— Пет, сюда! Сюда! — услышал я крик, и увидел Соньку, которая махала мне рукой. Она сидела рядом с родителями, во главе стола. Родители справа, Фелна и Хельга слева, а место возле Сони свободно. Похоже, что это место для меня.

Я под взглядами гостей прошел через зал. Большинство из сидящих за столами были молоды, от десяти до двадцати лет возрастом, хотя возле родителей Сони сидели и взрослые люди (деловые партнеры?), и когда подошел, совсем близко, Соня встала со своего места и громко сказала:

— Господа! Это мой друг Петр Син Рос! Кто его обидит — будет иметь дело со мной! — и осмотрела за острым, буквально-таки режущим взглядом. Мда…а в девочке-то стальной стержень! Впрочем — разве я не знал этого раньше?

Я улыбнулся девушке, совершенно автоматически осмотрев ее с ног до головы, и убедился, что моя маленькая подружка хороша не только в форме Академии. Кстати, ее платье было потрясающим, и стоило скорее всего невероятных денег. Сумасшедших денег! Оно было бело-розовое, как цветы на столе. Прозрачное настолько, что казалось, можно разглядеть все, что должно быть скрыто одеждой. Но это был обман — платье переливалось радужными всполохами, меняло цвет и очертания, и казалось — вот-вот ты увидишь все, что под ним скрыто…но тут же набегало облачко и прекрасная грудь или стройнее бедра исчезали в радужном тумане.

Мда…это даже не от кутюр, это нечто выше уровнем, чем…чем…нет, я не знаю, с чем сравнить. И правда — родители для доченьки ничего не экономят!

Я поискал, куда повесить лютню, которую принес с собой, и…просто поставил ее к столу. Вдруг показалось, что лютня здесь и сейчас совершенно неуместна. Но Соня считала иначе:

— Пет, ты споешь нам? Мне — споешь?

— Обязательно — вздохнул я, и взяв руку Сони в свои ладони, улыбнулся и сказал:

— Сонечка! Поздравляю тебя с днем рождения! Пусть сбудется все, о чем ты мечтаешь! Все-все! Я уверен, что у тебя все сбудется!

— Обещаешь? — спросила Соня, глядя мне в глаза.

— Обещаю — обреченно подтвердил я, почувствовав, как у меня похолодело в животе. Ну не даю я тех обещаний, которые не могу выполнить! И не хочу выполнить…

— Мерзавец! Вот он, мерзавец! — послышался громкий голос позади меня, и я увидел того парня, которого уронил в коридоре — Взять его! Я выпорю тебя, негодяй! Кто пустил его сюда?!

Из-за парня выдвинулись два здоровенных мордоворота, с явным намерением причинить мне чего-нибудь доброе, но тут вмешалась Соня:

— Стоять! Господин Лассель, что здесь происходит? — звенящим голосом спросила Соня, и мордовороты застыли, как вкопанные.

— Он ударил меня! Это проклятый ворк меня ударил! — завопил парень — Взять его, и вывести отсюда!

— Это мой друг, и мой гость — так же холодно сказала Соня — Как вы смеете распоряжаться в доме моих родителей, и обижать моих гостей? Пет, что там случилось?

— Я шел по коридору. Этот тип попался навстречу и врезался в меня. Попытался ударить — я поймал его ногу и свалил на пол. Он упал, ударился головой и потерял сознание. Я разве виноват, что у него такая слабая голова?

Девчонки захихикали, в зале народ тоже заулыбался. Ну а я продолжил:

— Этот господин меня оскорбил. Потому я считаю возможным наказать его за это!

Я шагнул вперед и закатил парню такую пощечину, что того отбросило на одного из мордоворотов, тут же сделавшего ко мне шаг. Я посмотрел в глаза мужчине и отрицательно помотал головой:

— Не рискуй из-за идиота.

— Дуэль! До смерти! Дуэль! Я вызываю тебя, мерзавец! — завопил Лассель, ну а я пожал плечами и усмехнувшись, предложил:

— На боевых мечах. А если пожелаешь отказаться от дуэли — штраф десять тысяч золотых. Но только после дня рождения уважаемой Сони — не хочу портить праздник твоей кровью, невоспитанный хам!

— Согласен! — ощерился парень — Я обрежу тебе уши, мерзавец! А ты…ты… — он вперился в Соню, видимо хотел сказать какую-то гадость, но я рявкнул, затыкая ему рот:

— Еще слово в адрес Сони, и я вырву тебе твой поганый язык! Запомни мое имя: Петр Син! А теперь пошел отсюда, тупая вонючка! Жду официального письма с указание места дуэли и подтверждением! И все слышали, что ты согласился на мои условия!

— Дурак! — гладя на Ласселя, с нотками сожаления сказала Соня — Лассель, ты всегда был придурком! Ты хотя бы навел справки — кто такой Петр. Он вырвал язык Гренделю Элрону — голыми руками! Он в одиночку уложил половину Академии Тактики в драке на балу! У него лежит триста с лишним вызовов на дуэль! А ты, идиот, решил с ним потягаться. Иди отсюда, и я тебя не хочу больше видеть. Надеюсь, Пет вырвет тебе язык и бросит его собакам!

Соня презрительно фыркнула и села на свое место, румяная, но уже не от смущения, а от ярости. Крутая девочка, точно!

— Десять тысяч — усмехнувшись, я посмотрел в глаза побелевшему Ласселю — Или я вырву тебе язык.

Лассель повернулся через плечо и зашагал по проходу между стеной и столом — прямой, как шест. За ним — двое мордоворотов.

— А вы умеете делать бизнес! — улыбаясь, сказал мне отец Сони — А что, в самом деле больше трехсот вызовов на дуэли?! Это не шутка?

— Триста тринадцать — хихикнула Хельга — Я сама оформляла документы. Сейчас этим занимается стряпчий.