Некромант

Глава 14

— Это…это постыдно! — Рогс даже задохнулся от возмущения — Я так и знал, что от Сина будут одни неприятности! Я задницей это чуял!

— Ты всегда умело использовал свою задницу — скрипуче хихикнул Гийом — Она у тебя просто-таки эталон определения неприятностей!

— Мастер Гийом, я попрошу вас обойтись без гнусных домыслов! — Рогс покраснел, и перевел взгляд на ректора — Мастер Зоран, прошу оградить меня от…

— Коллеги, хватит! — досадливо сморщил нос ректор — давайте по делу! Что думаете по этой проблеме?

— А я не вижу никакой проблемы — библиотекарь довольно хохотнул, и лицо его еще больше сделалось похожим на клювастую морду орла-стервятника — Мальчик все обстряпал так, что он в любом случае будет в выигрыше. Притом использовал все дырки в законе, что удивительно для такого молодого и не очень образованного мальчугана. И что выдает в нем недюжинный ум, и еще более развитую хитрость. Если не сказать — коварство. Эти придурки сами сунули свою голову в ловушку, так чего теперь за них волноваться? Академия тут ни причем — мальчик сам решает свои проблемы. Мы лишь контролируем ситуацию с целью недопущения нарушения закона. Эта ситуация, на самом-то деле, не стоит и объеденной кости! Наши недруги — будем называть все своими именами — потерпели катастрофическое, позорное поражение, находясь при этом в абсолютном большинстве. Их было в два с половиной раза больше, чем наших бойцов! Но умелая атака правильным построением дала такой результат, что эти придурки, которые вечно мнят себя великими тактиками — Академия Тактики, ну как же! — войдут в историю как самый бездарный выпуск их учебного заведения. Поэтому они и решили компенсировать свое позорное поражение тем, что расправятся с одним — ОДНИМ, демоны их задери! — нашим курсантом. Почему-то в своей глупости полагая, что он умеет только лишь махать кулаками. Ну вот с чего, с чего они решили, что наши мечники хуже их мечников?!

— С того, что наши мечники всегда проигрывали их мечникам — мрачно парировал безопасник.

— Ну, хорошо — покладисто согласился Гийом — Раньше так и было. Но почему они решили, что человек, на таком уровне владеющий рукопашным боем, хуже владеет мечом? Ну вот кто им такое сказал? Я считаю, что нужно принять предложение мальчика в полном объеме, и сделать так, как он сказал. До последней буквы. Я специально проштудировал все доступные источники — Дуэльный Закон, Закон Чести, посмотрел прецеденты…и вот что нашел: некоторое время назад некий Эстор Саваш вызвал на дуэль Кихира Остана. Кихир Остан согласился на дуэль чести, хотя причина ее была совсем ничтожной — отдавленная нога. Но согласно Дуэльного Кодекса он предложил в качестве оружия метлы, которыми слуги подметают двор. А если соперник откажется, то он должен выплатить компенсацию в размере пятидесяти золотых, плюс красивая молодая рабыня.

Гийом замолчал, а его соратники с интересом смотрели на него, явно заинтересовавшись рассказом. В конце концов — армейская жизнь, поединки чести — это было их жизнью на протяжении десятков лет. Так что немудрено этим живо интересоваться.

— Ну не тяните, мастер! — не выдержал Рогс — Чем закончилась эта эпическая история?

— Скандал был — ухмыльнулся философ — Пытались найти возможность обойти Кодекс, но не нашли ни одной лазейки. Имеет право, и все тут! Кихир избил Эстора метлой, чем опозорил того на всю жизнь. Кто будет ставить на важную должность человека, которого некогда отлупили метлой, годной лишь для выметания куриного дерьма? Человек, которого побили говенной метлой сам опускается до уровня этого говна!

— О Создатель! Хорошо хоть Син не предложил взять в качестве оружия метлу! — страдальчески сморщился Зоран — Это было бы совсем уж мерзко.

— А то сейчас не мерзко — мрачно буркнул Рогс.

— Мальчик дал этим придуркам способ ускользнуть от расправы — всего-то за двадцать золотых! Люди там учатся обеспеченные, что для них эти деньги? И я вижу, как он это сделает. Выберет из числа вызвавших его курсантов тех, кто послужит примером для остальных. Например: одного из преподавателей, лучше всего владеющего мечом, одну девушку — для острастки остальным девицам, ну и еще парочку придурков наугад. Он их побивает, они, скованные условиями договора или выплачивают сумасшедшую компенсацию в размере тысячи золотых, или стоят на площади, выставляя напоказ все свои ранее скрытые прелести. Хе хе… Остальные, видя то, что происходит — моментально отказываются от продолжения этого безобразия и выплачивают ему компенсацию! Лихо, не правда ли?! Великолепно обыграл! Заработать на двухстах девятнадцати придурках кругленькую сумму — да ему памятник надо ставить! При жизни! Представляете, как он подымет авторитет нашей Академии? Вернее, так: как он ЕЩЕ подымет авторитет нашей Академии! За все время существования двух Академий мы могли бы выиграть в бою у наших соперников только одним способом — применяя магию. А это категорически запрещено. А вот теперь…

— Поправка — холодно заметил ректор — Син собирается заработать не с двухсот девятнадцати курсантов, а с триста тринадцати курсантов. Количество желающих поиметь Сина со времени нашего утреннего заседания немного подросло.

— Ах-ха-ха! — библиотекарь радостно захохотал, и начал стучать ладонью по столу под укоризненными взглядами коллег — Я…я ему руку пожму! Я…я ему выпивку поставлю, и девок куплю! Давно такого удовольствия не получал! С тех пор, как поимел шестьдесят лет назад трех сестер-близняшек одновременно! Ах-ха-ха! Ну, Син…ну артист!

— Мастер Гийом…мы тут серьезным делом занимаемся — холодно бросил ректор — И ничего смешного тут я не вижу. Что же касается близняшек… (он широко улыбнулся, сделавшись похожим на себя ТОГО, давнишнего) не так уж они были и хороши. Одна все время болтала, обсуждая процесс, вторая визжала, как поросенок, третья причитала, что ей ТАК больно. Потому если этот пример и отражает нашу действительность, но только в самом ее неприглядном варианте. Утихомирьтесь, философ!

— И ты — хохотнул Гийом, и вздохнул, видимо что-то вспомнив — У них уже внуки, и даже правнуки. Одну недавно встретил, вспоминали. Кстати, хорошо о тебе отзывалась. Да, та, что визжала. Говорит — ты самый славный из тех, кто был с ней…

— Хватит — ректор прихлопнул столешницу рукой, но глаза его все-таки смеялись — К делу! Итак, мастер Гийом, вы считаете, что нужно принять предложение Сина?

— Конечно! И всемерно помочь ему — с готовностью заметил философ — Только пускай процент с дохода Академии отзвенит. Если сам заработал — и родное заведение пусть помочит свой клювик. Мы же должны тратить свое время, тратить средства — придется вызывать стряпчего, платить ему за составление ответа и проекта договора. Без договора — все это и кости объеденной не стоит. Хотя вызовы и официальные, с родовыми печатями. Но там, где деньги — нужен договор. Процентов…десять, вот так будет справедливо. Как раз хватит и на стряпчего, и на бумагу, и на курьеров. Работа предстоит большая, так что…пусть платит, у нас не благотворительная организация.

— Ваше мнение, коллега Рогс? — Зорна посмотрел на мрачного, черного как туча безопасника.

— Я против — отрезал тот — Тут нет никакой чести. Одно лишь обогащение Сина. И нам стыдно участвовать в этом фарсе. Просто неприлично! Мы офицеры, а не купцы, и не какие-то скупщики краденого (библиотекарь презрительно фыркнул). Да, да коллега Гийом! Может вам и не знакомо понятие «честь», а я его понимаю очень хорошо! Дуэль Чести — это не продажа зелени, и не торговля шлюхами! Это…это Дуэль Чести, и этим все сказано!

— Мда…вас, коллега Рогс, ни в коем случае нельзя ставить ректором Академии — усмехнулся философ — Вы прямой, как древко копья. Вообще даже удивляюсь, как вы смогли занять должность начальника службы безопасности. Ведь на этой должности нужно быть хитрым, изворотливым, коварным, как крыса! А вы тупо прете напролом, как крепостной таран!

— Как вы смеете?! — лицо Рогса покраснело, сделалось пунцовым, будто отвара листьев осгана — Я требую уважения к себе!

— Тихо! Все — тихо! — прикрикнул Зоран — Мастер Гийом! Прошу впредь выбирать выражения, когда вы обращаетесь к коллегам! А вы, мастер Рогс, не принимайте так близко к сердцу замечания. В конце концов — мы коллеги, а не враги. А что касается по теме — я за предложение Сина. И да — за предложение мастера Гийома. В конце концов — Академия посредничает в сделке, Син получит от этого прибыль, так пусть платит родной Академии! Не все в этом мире дается просто так. Мастер Гийом — раз вы это предложение выдвинули, так и вам его воплощать в жизнь. Найдите дельного стряпчего, пусть составит правильное письмо, а я это письмо прочитаю, и внесу правки, если понадобится. Давайте, делайте!

— Инициатива дерет инициатора — как и всегда — буркнул Гийом, и глядя на довольное, ухмыляющееся лицо безопасника, добавил — Никогда тебе не быть политиком, Рогс! Пока не поумнеешь!

***

— А ты сочинил мне песню? — улыбнулась Соня, которая вприпрыжку бежала рядом. Ноги-то у меня длиннее, соответственно росту, так что девчонка едва за мной успевала.

— Нет — вздохнул я, и тихо предложил — Взять тебя на буксир? Давай я тебя за ручку возьму?

Соня оглянулась по сторонам, и решительно сунула мне свою руку. Я уцепился за крепкую, на удивление крепкую ладошку и попер вперед, как заправский буксир. Мне надо было забрать свой меч, и успеть это сделать до полудня. Соня увязалась за мной хвостиком в самый последний момент, и с жаром уверяла, что никак не будет мне обузой. Фелна находилась на занятиях, Хельга не могла отойти от своего секретарского стола — папаша строго-настрого приказал ей никуда не уходить под страхом расправы — так что мы с Соней сейчас шли вдвоем. В принципе, мне было приятно идти рядом с красивой молоденькой девочкой (да только идиоту это было бы неприятно), вот только она не успевала за мной, длинноногим. Хотя и старалась изо всех сил — практически бежала бегом.

Мы успели. Я получил свой меч у мрачного стражника, который тщательно сверил таблички на мече и у меня в руках, и скоро мы уже шагали по улице — довольные, расслабленные, и слегка вспотевшие. Как на грех, извозчиков у Академии снова не оказалось, так что пришлось идти пешком до самого магистрата — по жаре.

— Домой? — спросила Соня, глядя на меня влюбленными глазами оленихи. Я сразу не понял, переспросил:

— К тебе домой?

Соня смутилась, потом улыбнулась и кивнула:

— Ко мне — завтра. Все поедем, толпой. А пока — в Академию?

— Сонечка… — начал я осторожно — Зачем я там, у тебя дома, нужен? Вот скажи мне…на кой демон я вам сдался? Понимаю, что ты хочешь привести к себе на день рождения своих друзей. Но я…я ворк, понимаешь? Вот как твои родители относятся к воркам, только честно!

— Хорошо относятся — пожала плечами Соня — Папе так все равно. Он занимается бизнесом. Ему не до этих бредней насчет неполноценных ворков и всего такого. У него рудники, в которых добывают медь, железо, серебро. На наших землях идет добыча золота. У папы большой флот кораблей, которые возят товары. Он вообще считает, что нет плохих наций, есть плохие люди. И он всегда за мир, потому что война вредит бизнесу. Кстати — меч, что я тебе подарила, сделан в мастерской моего папы. Нравится меч?

— Очень — искреннее сказал я — Только он стоит таких денег, что мне даже неудобно было его принимать!

— Ты даже не представляешь, каких он стоит денег! — хихикнула Соня — Но это ничего не значит. Папа меня любит, и сделает для меня все, что угодно. Понимаешь? Все! Что там какой-то жалкий меч? Папа один из богатейших людей Империи, хотя и не любит показывать свое богатство. Он всегда скромно одевается, у нас хорошие вещи, но не бросающиеся в глаза. Папа считает, что показушничество есть способ привлечь к себе нездоровое внимание, обрести новых врагов и потерять старых друзей. Деньги — всего лишь инструмент, чтобы сделать еще денег, и чтобы обеспечить семье безопасность. Нужен ли ты у нас в доме? Если мне нужен, значит, нужен и моим родителям. И только так.

— А тебе…тебе я зачем нужен? — спросил я спокойно, будто между делом, не глядя в лицо Соне.

— Ты мой друг — без запинки ответила она, и добавила дрогнувшим голосом — Я люблю тебя.

— Соня…ты мой друг — мягко ответил я — Но ты же понимаешь, что между нами ничего не может быть? Ну…имею в виду — ничего серьезного (глаза Сони снова метнулись в сторону). Давай с тобой говорить серьезно, как два взрослых человека. Вот что ты обо мне знаешь? То, что я учусь в Академии, что я хороший лекарь и хороший боец. А что еще? Ну вот может я кровавый маньяк с руками по локоть в крови? Осторожнее! Иди сюда, ближе…

Я едва успел дернуть Соню к себе, когда телега ломового извозчика с грохотом пронеслась мимо, чуть не задев девушку огромным, выше ее головы колесом. Теперь мы шли прижавшись друг к другу — моя рука обнимала ее плечи, ее рука — мою талию. Соня довольно жмурилась, и по-моему плевала на все мои истины сорокалетнего придурка, который пытается привести в разум малолетнюю, подстегиваемую гормонами и некромантским обаянием девчонку. Тело ее было приятным на ощупь — худощавым, но не костлявым, скорее мускулистым, как у профессиональной спортсменки.

— Ну, так вот: ты ничего обо мне не знаешь, однако ведешь себя так, как если бы я был твоим суженым, твоим женихом! И это притом, что я всеми силами стараюсь тебя уберечь от ошибки! Но ты — будто безумная — толкаешь и толкаешь меня в одну сторону! Туда, откуда не будет возврата! Неужели этого не понимаешь?

— Ой, как пафосно! — хихикнула дквушка — Послушай, Пет…неужели ты думаешь, что я ничего не понимаю в сексе, что я такая глупенькая домашняя девушка? Мне мама давно все рассказала! А еще — пригласила женщину…лекарку, которая объяснила мне все про предохранение, рассказала, как вести себя с мужчинами. Я знаю все, что можно об ЭТОМ знать, даже самое запретное! В том числе и от девочек. Ты зря считаешь меня такой уж невинной, как ангелочек. Я может и выгляжу сущим ребенком, что не раз доставляло мне…в общем — я взрослая девушка, которая знает, чего хочет. И я хочу — тебя. И никто мне не помешает тебя получить!

— А Фелна? Хельга? — хмыкнул я, слегка ошеломленный открывшейся мне бездной. Да, что-то я как-то промахнулся, считая здешних девочек эдакими невинными цветками. Это тебе не инфантильные жительницы Земли, которые в двадцать пять еще глупенькие девочки. Эти девчонки взрослеют рано. И умирают рано. Помню, что в Средние века на Земле женщины в тридцать лет считались абсолютными старухами. Да и выглядели ими — беззубые, больные, искалеченные и тяжелой работой, и дурацкими обычаями тех веков.

— А я не ревную! — улыбнулась девушка — В конце концов, они раньше заявили на тебя права. Я готова делить тебя с ними. Как и они — не против, чтобы я была с тобой. Я с ними дружу, они хорошие, порядочные девочки. И мы продолжим дружбу и после окончания Академии. Конечно же, ни на какую войну мы не поедем — наши родители все сделают для того, чтобы нас не пустить. Деньги решают все. Так что мы не потеряем друг друга. И наши дети не потеряют друг друга. И это хорошо! Когда мы вместе — нас никто не победит. А ты…ты можешь конечно пытаться скрывать свое происхождение, но как утаить кинжал в холщовом мешке? Он ведь все равно вылезет наружу! Ты похож на простолюдина так же, как я похожа на бродячую кошку. И только не надо мне дуть в уши о том, что ты простой ворк, который…бла-бла-бла! А то я не вижу, что ты получил отличное образование, что ты владеешь науками, что у тебя манеры аристократа! Этого только идиот не заметит, или слепой! Ты умеешь поддержать разговор на любую тему, твои слова соответствуют высокому уровню образованности, ты изучил единоборства на таком уровне, на котором их мог изучить только тот, кто занимался этим с детства! С самого рождения! Притом — со специальным, личным учителем. Как я, к примеру, и как Фелна. Это же очевидно! Потому не надо себя принижать, и говорить, что ты какой-то там дикий ворк! Хи хи хи… А музыка?! Да ты играешь на таком уровне, на котором можно играть только лишь прозанимавшись не менее нескольких лет — интенсивно, и опять же, с личным учителем! И еще сочиняешь стихи. Потому — ты уж помолчи насчет своей обыкновенности, не оскорбляй наш разум! Мы девочки молодые, но не глупые. И многое подмечаем. Понял?

— Понял — вздохнул я — Понял то, что хоть щелбанов вам надавай, все равно вы не поверите, что я никакого отношения к…

И тут я замолк, внезапно вспомнил, что как раз имею самое что ни на есть прямое отношение к тому, в чем меня подозревают. Что я и на самом деле принц, и что мой дядя, которого я никогда и в глаза не видел, сейчас является королем ворков, главарем всех Непримиримых, врагов этого государства и врагом всех его обитателей. Потому…лучше я прикушу язык.

— Не поверим — улыбнулась Соня, и лицо ее стало таким милым, таким родным, что я не выдержал, поднял ее в воздух, как ребенка, и крепко поцеловал в губы. Она не отстранилась, и даже не удивилась, а еще я почувствовал как ее язычок скользнул между губ и уперся мне в зубы. Глупо, но в этом момент я вдруг подумал о том, что…хорошо, что я почистил зубы. Целоваться, да еще ТАК — с нечищеными зубами было бы просто неприлично.

Опомнившись, поставил Соню на мостовую и внимательно посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляда, смотрела прямо, и на влажных ее губах бродила загадочная полуулыбка.

Вот никогда, никогда мужики не научатся разбираться в женщинах! Всегда женщины будут для нас загадками, которые разгадать невозможно. И это загадочность рождается вместе с ними. Женщины — это совсем другой народ, как инопланетяне. И кто их поймет — будет править миром. Мне так трон Всемирного Тирана точно не никогда не обломится. Глуп-с! С женщинами — глуп-с!

— А пойдем в трактир? — неожиданно для себя предложил я — Обед мы похоже что пропустим, если не поторопимся, а бегать как лошадь мне не хочется. Поедим в трактире!

— Я…никогда не была в трактире — смущенно призналась Соня, и я невольно расхохотался:

— Ха ха ха… Ну наконец-то есть нечто такое, чего ты не знаешь о взрослой жизни! А то — я все познала, мне мамка рассказала, и тетенька на пальцах объяснила! А сама в трактире никогда не была!

— Ну тебя! Болтун! — румяная от смущения Соня ткнула меня в бок острым кулачком, потом ласково погладила мне ушибленное место и обняла за талию — Пойдем, куда ты хочешь. Хоть на край света! И кстати — ты зря думаешь, что если я не была в трактире, то ничего о трактирах не знаю! Я читала о них! И мне рассказывали! Вот!

Она показала мне язык, а я обнял ее за плечи, и мы побрели в сторону порта. Ну а куда же еще? Я уже как-то привык к этому вертепу под названием «Якорь». Кстати — давно уже там не был. И некогда, и…что там делать без лютни?

***

— Ооо! Наш Пет пришел! — громогласно возопил Аллен, одетый в свободные штаны и полотняную безрукавку, забрызганную темными пятнами — то ли соусом, то ли вином — Сто лет тебя не видали! А где твоя лютня? Ты чего без лютни приперся?! Оой…а это кто с тобой?! Ну-ка, представь меня девочке!

Аллен с интересом воззрился на Соню, а та от смущения закусила нижнюю губу. И это вышло у нее так…мило, так непосредственно, что Аллен захохотал, и недоверчиво помотал головой:

— Господи, Пет, старый развратник…ты на ангелов переключился?! И не стыдно тебе совращать эдакое чудо?!

— Кто кого еще совращает! — вдруг подала голос пунцовая Соня — И не надо про…старого! Он не старый!

— О Создатель! — восхищенно присвистнул Аллен — Ангел заговорил! О как прекрасен твой голос, посланница Создателя! Как прелестны твои щечки, как упруга…

— Но-но! — погрозил я кулаком — Про ее формы могу говорить только я! Вот заведи себе ангела, и обсуждай его! А моего ангела не смей вводить в смущение! Она и так сейчас просто-таки сгорит от такого твоего напора!

— Дурацкие щеки — призналась Соня — И не хочу, а они вечно меня выдают! Краснею, и все тут! С детства страдаю. Я Соня!

Она протянула руку Аллену, а тот упал на колено, принял ладонь девочки в свою и нарочито благоговейно прижался губами к запястью моей подруги:

— Я Аллен! Музыкант, и по совместительству друг этого напыщенного старого ворка! — он кивнул на меня, и оскалился, обнажая белые зубы, в которых, увы, имелись прорехи. И я сразу вспомнил о том, что хотел вырастить ему зубы, да так и не собрался. Растить зуб очень непросто, особенно без мутагена.

— Будешь называть его старым — пну по яйцам! — серьезно пообещала Соня, и Аллен снова захохотал:

— Отлично! Девочка, добро пожаловать в нашу компанию! О Создатель, Пет…я тебе просто свински завидую! Я готов все отдать, лишь бы такое чудо было рядом со мной! Пойдемте, ребята, я угощу вас вином! Хорошим вином! Эй, Шайла, вина нам! И пирогов! И поторапливайся — Пет пришел, и девочку свою привел!

— О как! — миловидная подавальщица улыбнулась, и осмотрев Соню с ног до головы, грустно сказала — Где мои пятнадцать лет? Я бы уцепилась за такого парня, и никуда его от себя не отпустила. Держись его, девочка, Пет парень самый лучший! Уверена, и в постели — тоже. Да ты небось уже и сама это поняла.

Я недовольно помотал головой, подавальщица нарочито охнула, прикрывая рот, а друг снова захохотал:

— Да не переживай, Сонечка…не сотрется твой Пет! Его на всех хватит! Пет, не смотри на меня так. Житейское дело! Шутим мы, Соня…подкатывались к нему наши девчонки, он ни с кем, ни разу. Так что не подумай чего…хорошего! Ха ха ха… Это мы просто шутим. Пет сюда играть ходит, деньги зарабатывать. А вот что-то давно его не было! Пет, что случилось?

— У него лютня сломалась — вмешалась Соня, пока я думал, что рассказать Аллену — Скоро у него будет новая, вот тогда и поиграет.

— Лютня сломалась?! У Пета?! — глаза Аллена расширились — Да он ее так берег! Такой крутой инструмент — он скорее бы всех вокруг поубивал, но не дал бы обидеть свою лютню. Как так вышло?

— Я виновата — вздохнула Соня, увидев, что я не собираюсь что-то объяснять — Мы на бал пошли, и я попросила Пета взять ее с собой, поиграть. А там вышла небольшая драка, и лютне досталось. Но ничего, скоро все будет в порядке.

— Ба-ал…бал?! — глаза Аллена вытаращились еще больше, хотя казалось — куда больше-то — Это не тот ли бал, на котором некий ворк навалял красномундирникам так, что теперь весь город стоит на ушах?! О Создатель! Пет, так это был ты?! Это ты убил тридцать человек, и покалечил еще шестьдесят?! Говорят — весь зал был забрызгано кровью…

— А на стенах висели кишки. Дети играли отрубленными головами, а ректор Академии ел печень вражеского ректора! — мрачно дополнил я, и посмотрев в глаза Аллена, выпученные так, будто ему в задницу всадили шило, спросил у Сони, которая давилась, едва удерживаясь от смеха — Сонечка, ведь так все было? Помнишь, как ты вырвала язык у этого краснозадого, и съела его, окуная в лужу крови?

— Да, все точно — сказала Соня, важно кивая в знак согласия — Язык его был очень твердым и невкусным. Аллен, ты вина много пьешь? Значит и твой язык такой же невкусный!

— Наши шлюхи вроде не жаловались — пробормотал Аллен, недоверчиво мотая головой — Хороший у меня язык, умелый! Если понимаешь, о чем я говорю… Ох, прости, Пет…забываюсь. Но и вы хороши — я даже ненадолго поверил! Как представил поедающего печень…брр… Но правда, что там было? Ведь ты там был?

— Был, был… — вздохнул я, и кивнул на Соню — Ты бы видел, что она там творила! Срубила краснозадого, как траву косой! Это не Соня, это бич божий! Оглянуться не успеешь, а она тебе уже чего-нибудь оторвала.

— Не буду ничего высовывать перед ней. Если только не попросит — задумчиво сказал Аллен, и грустно вздохнул — Завидую тебе. Все бабы твои! Наши шлюхи только о тебе и вспоминают, и это притом, что ты ни разу с ними не трахался!

— Может потому и вспоминают? — хохотнул я, принимая от подавальщицы кувшин с пивом.

— Нет — отрезал Аллен, и обращаясь к задумчивой Соне, сказал — Представляешь, он нашим девкам всегда стол накрывает. Угощает их. А то и монет подкидывает в урожайный день. Говорит — у них судьба нелегкая, их надо жалеть. Им не повезло в жизни, так пусть хоть какая-то радость им будет. А ведь чего не повезло-то?! Лежи себе, ноги раздвигай, получай удовольствие! Еще и деньги за это платят!

— Давай тему сменим — предложил-приказал я — Чего ты девчонку смущаешь?

— Да все нормально, Пет — пожала плечами Соня — Глупый ты, Аллен. Жаль, эти девушки не слышат! Они бы тебе морду набили. А хочешь, я тебе набью?

— А если не сможет, я продолжу — зловеще пообещал я — Все, ребята, хватит об этой ерунде. А ты, Ал, умней давай! Пора бы уж остепениться!

— Никогда — беззубо ощерился Аллен — Мне всегда шестнадцать лет! До седых волос! И потом шестнадцать! Я не хочу стариться. Только один вопрос…а что там все говорят про какого-то воркского принца? Ну вроде как всех порвал воркский принц, в плечах как три человека и ростом под потолок?

— Это он — принц — серьезно сказала Соня — Только не ростом под потолок, а самый что ни на есть хороший у него рост.

— А размер? Размер у него хороший? — невинно спросил Аллен, и Соня хихикнула, швырнув в него кусочком пирога:

— Бесстыдник! Пет, твои друзья просто средоточие хамства и грязи!

— И тем гордимся — Аллен торжественно поклонился — Давайте вина налью? Ну что вы все эту дрянь пьете?! Вы разве не знаете, что пиво делают из ослиной мочи, путем замачивания в ней старых башмаков?

— Хорошее пиво — из новых башмаков! — кивнул я, и повернувшись к Соне, спросил — Может и правда вина тебе налить? Мамы рядом нет!

— Мама бы насчет вина слова бы не сказала! — фыркнула Соня — А вот насчет пива…

***

Мы возвращались в Академию поздним вечером, отяжелевшие от выпитого и съеденного. Аллен где-то надыбал извозчика, погрузил нас в коляску и потом стоял, махал нам вслед. И мы ему махали тоже. Потом Соня прилегла мне на плечо и тут же задрыхла. От нее пахло вином и пряностями, и я не удержался, чтобы не чмокнуть девушку во влажные губы. Она что-то пробормотала в ответ и еще крепче прижалась к боку. Слегка перебрала на ее комплекцию. Я-то все-таки помассивнее, да вероятно и обмен веществ другой, организм побыстрее расщепляет алкоголь.

Мы сидели в трактире довольно-таки долго. Потанцевали под песни, которые нам играл Аллен (кстати, он купил новую лютню!), потом пришли еще трое музыкантов, и стало еще веселее. Потом поиграл я (на лютне Аллена), и был обсыпан монетами. И пока играл, смотрел, как Аллен пытается «окучить» мою девушку, а она хихикает и отмахивается от него ладошкой. Потом отказалась озвучить, какие именно скабрезности ей говорил этот негодяй. Только хихикала и краснела.

В общем — посидели мы как следует. Уже в Академии, когда я нес Соню на руках в ее комнату — ее развезло и она еле передвигала ноги — девушка мне сказала, что если я не сволочь, то останусь с ней этой ночью, так как ей может стать плохо и кто-то должен будет оказать помощь. Я оказался именно такой сволочью, и ограничился лишь тем, что раздел Соню, укладывая ее в постель (И убедился — насколько прекрасно сложена и ухожена моя подружка. Прекрасные формы!), и поставил возле кровати спасительный тазик — на тот случай, если пироги с олениной пожелают отправиться в самостоятельное эксклюзивное путешествие.

Уже влезая в свою постель, вспомнил что было сегодня вечером и невольно улыбнулся. Нет, все-таки такие «хождения в народ» мне гораздо ближе, чем балы и светские мероприятия. Эти люди — грубые, потные, воняющие дымом очагов и корабельной смолой мне гораздо ближе, чем лощеные, обученные манерам аристократы. Мне с этими мужланами хорошо. Может потому, что я и сам такой мужлан?

Впрочем — есть исключения из правил. Соня совсем не выглядела рафинированной аристократкой. Веселая, не падающая в обморок от грубых солдатских шуток, умненькая и заводная она мне нравилась все больше и больше. Ей-богу, если бы мне пришлось выбирать себе подружку из тех, кого знаю — точно бы выбрал Соньку. Потрясающая смесь невинности и…порока. Эдакий ангел-чертенок.

Нравится она мне, точно. Насчет любви — нет ничего такого, но…я бы ей отдался. Хе хе хе…

С этими жизнеутверждающими мыслями я и уснул.