Не время для дембеля

Глава 4

Это только со стороны отдых на круизный яхте воспринимается, как одно сплошное удовольствие в сказочном антураже. На самом деле, в этом процессе много подводных камней, к счастью, не в буквальном смысле.

Первое и самое важное: недельный неспешный чартер по уютному обжитому Средиземному морю и переход через Атлантику – это разные мероприятия по цели и результату, и по степени комфорта. В первом случае вы действительно наслаждаетесь жизнью в райских местах, где обязательно найдётся удобная стоянка в радиусе дневного перехода, с полным перечнем услуг и нужных запчастей. И даже серьезная поломка не сильно омрачит вообще настроение, поскольку устраняется быстро руками профессионалов, а пару дней можно потратить на экскурсии, шоппинг или знакомство с прибрежными ресторанчиками. Восточное побережье Южной Америки в этом плане заметно уступает Средиземноморской луже, тут даже бункеровка пресной водой может стать серьезной проблемой, если зазеваешься, а следующая стоянка по карте – только через несколько дней.

Первым звоночком стала поломка опреснителя. Особой надобности в нем не было, но добавились два пассажира и расход воды сразу вырос. Капитан решил проверить работу резервного источника, и сразу обнаружилась неисправность. Видимо он сдох ещё раньше. В принципе, можно обойтись и без него, включить режим экономии и вовремя доливать на стоянках воду в танк, но сам факт уже напрягал.

Второе: яхта практически всегда идёт под креном. Особенность конструкции и принцип движения такой. Лишь катамараны избавлены от этого недостатка, но в нашем случае классическая килевая яхта, поэтому круглые сутки спишь, кушаешь под уклоном, и с трудом ходишь по наклонной палубе. Потихоньку это надоедает и сильно утомляет. На чартере ты никуда не торопишься, поэтому чередуешь переходы с длительными стоянками, и переносится такой крен легко и незаметно. Мы же, чтобы уложиться в трёхнедельный график перехода должны идти под парусами круглосуточно, да ещё постоянно помогая дизелем. Это уже не отдых, а полноценная регата получилась.

К слову, тарахтение дизеля тоже надоедает, даже если оно едва заметное. Купаться на ходу – удовольствие тоже сомнительное: болтаешься на веревке позади яхты, держась за спасательный круг.

На третьи сутки для полного счастья мы попали в шторм. Хотя Чарльз уверял, что это лишь легкий ветерок и небольшое волнение, нам впечатлений хватило с избытком. Вдобавок даже «легкий ветерок» налетел неожиданно и успел оборвать пару концов вместе с роликами на мачте. Вроде бы мелочь, а запасных деталей не оказалось. Носовой парус «спинакер» оказался плохо закреплён (ошибка капитана стопудово) и во время шторма раздолбал подшипник механизма «свертки» на которую он сматывался. В результате у нас два основных паруса одновременно перестали быстро ставиться и собираться. Только с матюками и вдвоём, используя грубую мужскую силу.

Из-за разбушевавшейся непогоды проскочили мимо Тринидада и Тобаго, чтобы на следующее утро узнать очередную приятную новость: генератор электрического тока приказал долго жить.

Конечно, я слышал, что ни одно путешествие на яхте не обходится без мелких поломок, но чтобы сразу столько проблем на ровном месте? Напрашивается вывод: яхта «убита» предыдущим владельцем, а нам впарили откровенную рухлядь по завышенной цене. Удивляюсь, как наш капитан в одиночку пересёк Атлантику? Повезло, видимо. Но сейчас лимит везения полностью исчерпался.

Решили не возвращаться, а зайти и отремонтироваться в Гайану – до неё оставалось менее суток пути.

Так мы оказались в Джорджтауне, столице Британской Гвианы, она же ныне – Кооперативная республика Гайана. Дословно. Именно такое, не слишком адекватное название для страны. Впрочем, какое государство, такое и название.

– Боже, какая дыра! – воскликнули мы одновременно, как только ступили на землю замечательной «кооперативной» страны.

Население столицы оказалось меньше, чем жителей в каком-нибудь провинциальном райцентре типа Элисты. При желании можно обойти весь город за пару часов, но смысла в этом никакого. Несколько зданий колониальной эпохи в центре, уменьшенная копия Капитолия, где расположилась верховная власть и президент, да новенький англиканский собор со шпилем – вот, и все достопримечательности. Все остальное – одноэтажная коттеджная застройка плюс трущобы на окраинах.

Самое печальное – нужных запчастей в местной лодочной мастерской не оказалось, а если быть точным – никогда и не было. Здесь даже отдельной стоянки для яхт не предусмотрено, лишь отдельный пирс в порту, где компанию нам составили две моторки и старый рыболовный баркас.

Генератор придётся ждать две недели, а опреснитель нужной модели вообще достать невозможно.

До сего дня мои познания о Гайане ограничивались историей бригады Хоффмана из сериала «Золотая лихорадка» на телеканале «Дискавери», но ничего полезного в памяти не сохранилось, кроме того, что вместо золотого песка они зачем-то добывали алмазы. Которые впоследствии оказались слишком дешевыми.

В связи с этим меня осенила запоздалая мысль, что у моей «невесты» нет обручального кольца. Не то, чтобы мне деньги девать некуда, но если дёшево и для достоверности образа – то почему бы и не купить? На фоне явно неудачно начавшегося круиза подсластить впечатление не помещает. Вдобавок, просто скучно стало сидеть две недели в местном клоповнике, по ошибке именуемом гостиницей. Кажется, эту фразу я уже произносил недавно? Как бы в традицию не вошло.

Ювелирный салон в «алмазной» столице с трудом, но нашёлся. Правда, для этого пришлось долго и упорно искать владельца. Хорошо еще, местный священник вызвался помочь и отправил своего сына за господином Рамотаром.

– Дональд Рабиндранат Рамотар, – представился владелец ювелирной лавки, после чего учтиво поцеловал руку сеньорите Гомес, рассыпавшись в комплиментах. Меня же пробило на смех, с трудом удержался, чтобы не заржать вслух.

Гайана – бывшая британская колония, поэтому говорят здесь на английском языке. Но что самое удивительное, что большинство населения – индийцы! Нет, это не опечатка. Именно выходцы из Индии, а не индейцы, как можно было логично предположить. Здесь их больше половины населения. Белых потомком английских колонизаторов, негров, креолов, и прочих аборигенов не более десяти процентов каждого вида.

Меня же, как обладателя гонконгского паспорта с британским львом и единорогом на обложке приняли как родного, с нескрываемой радостью – странные выверты сознания жителей бывшего Королевского Содружества. Учитывая, что англичане по всему миру прославились, как жесткие и циничные колонизаторы – очень необычное обожание бывших господ и всего, что с ними связано.

Или здесь просто новый человек большая редкость? Как бы то ни было, а встретить кусочек Индии посреди Южной Америки очень удивительно.

– Так вам нужно обручальное колечко с бриллиантом? Решили связать себя узами Гименеи? – произнёс сильно загорелый индус в пестром халате поверх жилетки от смокинга, ему только чалмы или тюрбана на голове для полноты образа не хватило.

– «Обрывая лепестки цветка, ты не приобретаешь его красоты», – решил я порадовать Дональда Рабиндранатовича статусом из ВКОНТАКТА от его знаменитого тезки.

Не надо подозревать меня в знании на память стихов индийского классика, просто, у моей родной дочки эта строчка полгода была в статусе под аватаркой. На этом мои познания в эпосе полуострова Индостана и заканчиваются.

– Вы знакомы с творчеством великого Рабиндраната Тагора?! – чуть не прослезился бывший британскоподданный. – Это просто чудо! Я обязательно сделаю вам хорошую скидку. Пять процентов на алмазы и десять на изумруды!

Ассортимент лавки, если честно не впечатлял. По банальной причине: качественно обрабатывать добытые алмазы здесь некому, на весь Джорджтаун найдётся всего парочка ювелиров, да и те не блещут мастерством, и специализируются в основном на скупке и переплавке золотого песка.

Зато природные алмазы здесь действительно очень дешевы – раз в десять дешевле, чем где-нибудь в Роттердаме. Поэтому купил парочку крупных камешков по смешной цене в пятьдесят долларов за штуку, пригодится для подарков, тем более, что все законно, вместе с сертификатами.

Собирались уже попрощаться, но тут господин Рамотар напоследок вдруг предложил купить изумруды по невероятно низкой и выгодной цене.

Учитывая, что у меня в лодке в укромном местечке спрятано примерно полкилограмма такого «добра», то предложением меня не заинтересовало.

– В Бразилии своих изумрудов хватает, – напомнил я, что плыть в Рио со своим самоваром несколько абсурдно.

Дональд Рабиндранатович аж взвился от возмущения:

– Бразильские изумруды в подметки не годятся колумбийским! Разве можно их сравнивать?

В этот момент зародилось у меня нехорошее предчувствие, что мы на пороге грандиозного шухера и провала.

– Разве они сильно отличаются? – наивно поинтересовался я, ощущая холодок в груди. – Мне в Каракасе предлагали купить, но я отказался. Подозреваю, что они контрабандные.

– И правильно сделали, молодой человек! Контрабандисты предлагают только второсортный товар, незаконно добытый из отвалов. Хорошие камни идут только через владельцев шахт и дальше через профессиональных скупщиков. У меня же прямые поставки из Боготы от старых проверенных знакомых. Два десятилетия друг друга знаем.

– Неужели у контрабасов совсем дрянные камни? Все-таки это колумбийские изумруды, лучшие в мире. – Не мог же генерал Леонтьев так лопухнуться и меня заодно подставить? Или мог?

Выяснилось, что мог. Не сознательно, а исключительно из-за отсутствия знаний о специфике этого бизнеса. Колумбийские камни очень сильно отличаются от бразильских. И по химическому составу и даже внешне. Изумруды из Боготы имеют насыщенный зелёный цвет и высокое содержание хрома. Бразильские камни обладают желтоватыми оттенком из-за избытка ванадия. Поэтому выдать одни за другие невозможно никак.

К тому же, вышла путаница с ценами, опять же из-за плохого знания особенностей рынка. Наши камни в закупке оказались не дешевле, а дороже бразильских аналогичного качества! Нет, никто команданте нагло не обманывал: цена товара вполне соответствовала качеству, просто колумбийские изумруды всегда стоили в полтора раза дороже бразильских при одинаковых размерах. Именно из-за более насыщенного красивого цвета.

Ситуация теперь получилась абсурдная. Это как если купить марочное выдержанное вино и пытаться продавать его в бутылках от «Агдама». Выдавать более качественный и дорогой продукт за дешевый теоретически конечно можно, но убытки будут фантастическими.

Но самое ужасное, что выяснилось: бизнес на изумрудах имеет лишь отдаленное отношение к непосредственной добыче. Цены на уже добытые изумруды прямо на месте могут быть в пять раз ниже, чем в ближайшем райцентре, и раз в десять цена подскакивает, как только камни попадают в крупный город. Объясняется это просто: чем ближе к приискам, тем меньше там порядка и закона. И ключевое в этом деле – не добыть алмазы или изумруды, а без потерь вывезти их из серой зоны.

Поэтому «промышленной добычей» изумрудов занимаются исключительно серьёзные криминальные группировки, способные выставить пару десятков бойцов с автоматами и пулеметами для охраны добытого. Именно они получают основную прибыль, а не владельцы шахт (если это вообще разные люди).

– Звёзды не бояться, что их примут за светляков, – странной цитатой, явно из Тагора, тепло напутствовал нас на прощание господин Рамотар. – Все у вас обязательно получится. Заезжайте в гости на обратном пути.

– Нет, уж лучше вы к нам, – ответил я мысленно словами ресторанного классика. Если и есть хуже места на планете, то я их ещё не встречал. Беднейшая страна мира, где 99 % территории – болота и непроходимые джунгли, а все население ютится в одном городке размером с Камызяк, это не то место, куда мечтаешь вернуться.

Поскольку наша гениальная схема с контрабандными изумрудами, очевидно, накрылась медным тазом, то ждать новый генератор для яхты, а потом ползти морем три недели я посчитал абсолютно бессмысленным. Пакет с колумбийскими камешками спрятал под водяным танком на носу лодки, найти его случайно практически невозможно. Так что, ценный груз спокойно доплывет вместе с яхтой до Рио уже без нас.

– Милая, круиз похоже, завершён. Обстоятельства изменились. Едем в аэропорт. Бразилия ждёт нас.