Глава 11

– Господин де Мораес готов вас принять.

Секретарша, покачивая бёдрами, которым позавидовала бы сама Ким Кардашьян, продефилировала мимо, бросив загадочный взгляд на непонятного гостя. Слишком молодо выглядел посетитель, удостоенный личной аудиенции вице-президента банка. К сожалению, девица абсолютно не в моем вкусе – размер верхних и нижних достоинств жутко избыточен, согласно местным традициям.

«Votorantim» – не самый крупный банк Бразилии, даже в Сан-Паулу есть побольше даже из местных, но банк современный, активный и быстрорастущий, поэтому выбор пал на него. К тому же, адвокат Гермес Лима оказался лично знаком с вице-президентом, и смог договориться о встрече.

– Итак, господин Берг. Чем мы вам можем помочь?

– Банально и очевидно. За чем ещё люди приходят в банк? Мне нужен кредит. Сто тысяч долларов. Хочу купить завод «Cristal de vidro» здесь в пригороде Сан-Паулу.

Господин Эрмирио де Мораес сразу погрустнел и поскучнел. Видимо, название стекольного завода было ему смутно знакомо, и новость о том, что кто-то решил вложить деньги в это полудохлое предприятие, не вызвала у него воодушевления.

– Вряд ли это будет разумной инвестицией, – аккуратно сформулировал он ответ, и дал понять, что денег не будет. – Но вы можете подать заявку с бизнес-планом в кредитный отдел, они внимательно их изучат.

– Сеньор, вы меня не так поняли. Я хотел бы получить кредит под надежные финансовые гарантии от физического лица. Без предоставления бизнес-плана.

– Как это? – сильно удивился банкир.

– Очень просто. Некто Алекс Берг оставляет на хранение в вашем банке некую ценную вещь, стоимостью в 150 тысяч долларов. Под его гарантии вы выдаёте кредит фирме «Гугл-Берг» на сумму в сто тысяч долларов. Что в полтора раза меньше суммы залога. Драгоценная вещь хранится весь срок в банковской ячейке и выступает в качестве гарантийного обязательства. Естественно оценку проводит ваш ювелир в моем присутствии.

Сеньор Эрмирио де Мораес задумчиво почесал кончик носа.

– Впервые сталкиваюсь с подобной схемой. У вас есть свободные средства, но вы хотите получить кредит и платить по нему проценты? В чем смысл? Это же прямые убытки для вас?

– Понимаете ли, тут такая история. Три года назад я получил наследство – примерно один миллион долларов. За следующие пару лет я удвоил своё состояние. Финансовые операции, недвижимость, игра на бирже, компьютеры. Всего понемногу.

– Поздравляю, очень неплохой результат, – мгновенно перестроился банкир на позитивный лад, а появившаяся улыбка сделала бы честь Чеширскому коту на приеме у стоматолога.

– Согласен, результат хороший. Но дело в том, что я немного тщеславен, а любой мой успех окружающие автоматически списывают на доставшееся мне наследство. Якобы с миллионом долларов любой может легко заработать ещё столько же.

– Так могут считать только законченные дилетанты и профаны, но мы-то понимаем, как тяжело этого добиться, – искренне посочувствовала мне банковская акула.

– Приятно встретить понимающего человека! Поэтому я решил не повторять прошлых ошибок. И начать свой путь в миллиардеры с кредита. Чтобы в моей официальной биографии через двадцать лет официально записали бы: Алекс Берг умело заработал свой первый десяток миллионов долларов, взяв скромную ссуду в банке Вотарантим всего на сто тысяч.

– Однако. Не так извилиста Амазонка в сезон дождей, как ход ваших мыслей. Впрочем, желание клиента – закон для банка. Можно узнать, о каких драгоценностях в качестве залога вы говорили?

– Без проблем. Они у меня с собой. Колумбийские алмазы. Из Гайаны. Рыночная стоимость – примерно двести тысяч долларов.

Не знаю, поверил ли вице-президент банка в эту ахинею, или сделал вид, что поверил, но как я и предполагал, кредит выдать согласился. А так же пообещал сохранить в тайне предмет залога и имя поручителя. Хотя, скорее всего, его заинтересовало будущее сотрудничество с молодым миллионером из Гонконга. Пришлось намекнуть, что через год сумма следующего кредита будет уже с шестью нулями и в долларах.

Как и положено настоящему банку, меня тут же попытались обжулить. Ювелир, оценивавший изумруды, назвал рыночную цену в 130 тысяч долларов за всю партию, а размер кредита и вовсе ограничили суммой в 90 тысяч вечно зелёных. На всякий случай, для подстраховки.

Но я только мысленно лишь посмеялся в ответ, сеньор де Мораес перехитрил сам себя. Меньше сумма кредита – в результате меньше процентов получит его банк.

Схема за год принесёт чистых убытков порядка десяти зелёных косарей, но зато деньги можно сразу пустить в оборот, и не надо мучиться с реализацией изумрудов на чёрном рынке, рискуя привлечь внимание криминальных структур или полиции. К тому же, документы и сертификаты из Гайаны прибудут ещё не скоро, только со следующей партией камней, а это не раньше, чем через месяц. мне же деньги нужны сейчас.

Как легко догадаться, схема из «родных девяностых». Когда нужно лавэ позарез, а кроме килограмма «рыжья» ничего в твоём сейфе нет. Идёшь в банк и сам себе выступаешь поручителем. И никого не волнует откуда ты взял золото, как только выплатишь кредит – без вопросов заберёшь обратно и документы не нужны. Формально ты всего лишь хранишь своё имущество в банковской ячейке.

Самым большим разочарованием на данный момент стала моя яхта. До Рио она кое-как доползла, по другому не скажешь, но теперь ей требуется дорогостоящий ремонт от трёх тысяч долларов. Сломался рулевой механизм, основной дизель требует замены и ещё куча всего по мелочи.

Отсюда вывод: окончательно накрылась медным тазом изумрудная контрабанда по морю. С другой стороны – одной лишней проблемой стало меньше. Пусть генерал Леонтьев организует доставку каменьев в Бразилию, а мне лишь сообщает где, под какой пальмой зарыта очередная партия товара. Так чтобы приехать и взять. Ибо контрабанда – сама по себе опасная вещь, обязательно спалишься в итоге, бесконечной удачи не будет. Да и вычислят умные люди этот канал поставки достаточно быстро. А то что умные люди в полиции и в уголовном мире встречаются – это факт. Даже в Бразилии.

Вечером того же дня состоялось генеральное совещание по поводу судьбы завода «Cristal de vidro».

Присутствовали трое: Гермес Лима – адвокат, Вальтер Щульц – мой новый начальник службы безопасности, и генеральный директор «Гугл-Берг» – ваш покорный слуга.

Разговор шёл на английском.

– Итак, кредит нам одобрен. Можем начинать выкуп акций. Что скажете сеньор Лима?

– Боюсь, возникли трудности. Особенно с получением контрольного пакета. Слишком много мелких держателей акций среди работников.

– В чем именно сложность?

– У директора лишь тридцать процентов акций. Он готов их продать, но запрашивает слишком высокую цену. Предприятие переживает трудные времена и сейчас балансирует на краю убыточности. Впрочем, сейчас вся страна в такой ситуации.

– Это технический вопрос, по ходу операции решим. Цену опустим даже ниже рыночной – переплачивать смысла не вижу. Меня смущает вопрос: где остальные семьдесят процентов? Мне нужен контрольный пакет, иначе затея теряет всякий смыл.

– Девять процентов акций у пенсионного фонда, остальное на руках у рабочих. Это, в некотором роде, бывшая рабочая коммуна. Одно время, появилась такая мода, но в 1987 году внесли изменения в Конституцию и государственную поддержку частных предприятий запретили, после чего почти все рабочие предприятия быстро разорились. Анахронизм полный.

– Работяги не хотят продавать свои акции? Или слишком дорого просят?

– И то, и другое. Ключевая проблема в профсоюзном объединении. На их долю приходится 19 % акций, вдобавок, они сильно влияют на решение остальных миноритариев из рабочих и мастеров. Они категорически против продажи акций. Директор вынужден прислушиваться к их мнению, ведь у него хоть и самый крупный пакет акций, но только блокирующий, а не контрольный.

– М-да. Запутанный клубок. Однако, этот завод мне нужен позарез. Других подходящих нет. Слово вам, господин Тененте-коронер.

– Я в отставке, а в подобной ситуации использовать воинское звание не принято.

– Хорошо, буду вас впредь именовать господин или сеньор колонель. Полковник по французски. Что удалось выяснить о предприятии? Кто крышует, реальные владельцы и бенефициары?

– Все чисто. Никакого криминала. Насколько это вообще возможно в Бразилии. Отдельные деятели и активисты из профсоюза наверняка имеют личные связи с «красными», но это для них обычное дело. Сеньор адвокат правильно отметил, что завод не приносит прибыли, поэтому организованная преступность им не интересуется, а двести голодных и злых мужиков – тем более.

«Красные», или Фаланж Вермелья – это условное название одного из двух крупнейших бразильских преступных сообществ, объединяющих десятки банд и группировок. Не буду сейчас вдаваться в подробности, история организованной преступности в этой стране потянет на отдельную книгу в жанре фантастики, ужасов и приключений. К личному моему сожалению, эпитет «красные» – не случайное совпадение, а конкретное и точное указание на то, что эта организация создана в 1970-е годы коммунистами совместно с уголовниками. Излюбленная подстава англосаксов: слепить какую-нибудь террористическую организацию и обозвать ее «Фракции Красной армии», «Красные бригады», «Красный фронт Ирландии». В Бразилии не стали заморачиваться и слепили «Красную фалангу». Коммунистов среди нынешних уголовников днём с огнём и не сыскать уже, а название прижилось.

Понятное дело, с таким пятном на репутации компартия Бразилии никогда не выиграет выборы и всегда будет обречена на провал.

Исключительно для полноты картины: «красным бригадам» противостоит другое бандитское объединение с поэтическим названием «Первая городская команда». Уголовники здесь, оказывается, очень любят футбол. Бразилия – она такая. (с)

Итак, мы хотим быстро и недорого купить нужное нам предприятие. Директор завода вроде бы не против продать, вопрос лишь в цене, но есть куча мелких акционеров и нестандартная проблема в виде профсоюза.

В принципе ничего сложного, ситуация почти классическая, и рейдерский захват напрашивается сам собой.

Поэтому предложил следующий план действий:

1. Проводим общую информационную пиар-компанию по снижению стоимости акций. В газетах и на ТВ пускаем волну материалов о том, что компания «ПепсиКо» собирается построить гигантский стекольный завод в Сан-Паулу. «Тетра-Пак» собирается отжать треть рынка бутылочных напитков под свою картонную упаковку. Бразильский металлургический концерн «Alumar» якобы вложит 200 миллионов долларов в производство алюминиевой банки и построит завод в Рио. Все это должно создать впечатление, что стекольная отрасль в Бразилии доживает последние, если не дни, то месяцы. Можно добавить слухов, что правительство думает о введении новых акцизов на пиво и алкоголь. Что добьёт последних выживших. Лишним не будет.

Информацию аккуратно подсовываем руководству и инженерам, дальше она сама разойдётся.

2. Пиар-компания, направленная на миноритариев. На тех самых работников завода, мелких акционеров, которые не желают продавать свои паи. Тут одними газетными страшилками не обойтись. Нужно дать им иллюзию выбора и возможность почувствовать себя победителями или спасителями родной фабрики. Позже точно определим, какой посыл лучше. Раз уж они не хотят продавать из-за выгоды, то сыграем на страхе или профессиональном патриотизме.

Для этого выводим на сцену зловещую фигуру господина Алоиза Хебельса из компании «Петрогласс», крупнейшего производителя стеклотары и бутылок на юго-востоке Бразилии, который якобы хочет купить наш завод за бесценок и просто закрыть его. Убрать конкурента с рынка физически, чтобы занять его долю рынка. Компания «Петрогласс» вполне реальная, а господин – выдуманный. И это очень удобно – опровергнуть, что он вынашивает злобные планы невозможно. Зато его представители типичной бандитской наружности вполне реальны и убедительны. Мелкие акционеры обязательно впечатлятся.

– Позвольте, а как же профсоюз? С ними что делать будете? Они вряд ли так просто испугаются и сдадутся, – поинтересовался адвокат Лима, войдя в азарт и потирая руки в предвкушении невероятного шоу.

– С ними я договорюсь по хорошему. Выкуплю у них акции по хорошей цене с обещанием вернуть их все обратно владельцам через три года. Абсолютно бесплатно верну. И даже договор об этом нотариально заверим.

Зловещая тишина воцарила за столом.

– Как вернёте? Совсем-совсем бесплатно? – нервно дернулся сеньор Лима, заподозрив своего клиента в помутнении рассудка.

– Конечно. Мое слово крепко. Да и почему не вернуть? Имея контрольный пакет можно многое сделать без оглядки на остальных совладельцев. Например, через год организуем дополнительный выпуск акций, и тут же их выкупим. В результате количество акций вырастет, а стоимость их сильно уменьшится – в разы. Формально я возвращаю тоже самое количество акций, но процент голосов по ним в три раза меньше, как и рыночная стоимость.

– Страшный вы человек, Алекс, – только и смог промолвить адвокат. – Словно асфальтовый каток. Проедете и не заметите.

Господин Шульц, бывший полицейский, ничего не сказал, лишь хитро одобрительно улыбнулся. Подозреваю, что наш немец не любит пролетариев в принципе, считает их люмпенами и придерживается ультра-консервативных взглядов. Надо с ним аккуратнее и внимательнее быть.

Загрузка...