Не время для дембеля

Глава 27

– «Fazendeiro e negócios» – первый раз такую вижу, – Анна задумчиво повертела в руках пачку газет, подозрительно посмотрела на меня, словно завуч на пионера, пытающегося сдать в макулатуру кирпич, засунутый внутрь пачки с бумагой. Впрочем, наша мадам – потомок белоэмигрантов и вряд ли знакома с особенностями бытия советских школьников.

– А я чего? Я – ничего! Мужик какой-то вчера на проходной в офисе оставил. Если бесплатно, почему не взять? Пусть люди читают и просвещаются.

Название, если честно, банальщина безвкусная: «Фермер и бизнес». Для моей креативной творческой натуры – как с серпом в синагогу. С удовольствием назвал бы газету, например: «Фермер и пустота» – в память о будущем Пелевине, но в переводе на бразильский получилась полная бессмыслица: «пустой фермер». Поэтому от креатива пришлось отказаться, чтобы не смущать аборигенов.

– Бесплатно? – почему-то не поверила мне Анна.

– Конечно! – моей искренности позавидовал бы Папа Римский, застигнутый женой за просмотром журнала «Юный Техник». – Исключительно ради изучения языка. Мне полезно читать на португальском.

– Поэтому сразу целую пачку взял?

– Вдруг бутерброды заворачивать надо, а бумаги нет.

Конечно, дело не в бутербродах. Проблема в бразильском животноводстве и его специфическом устройстве. И это не проблема – это проблемища!

Восемьдесят процентов земли, пригодной для ведения сельского хозяйства, принадлежат небольшому числу помещиков-латифундистов, причём половина этих площадей вообще никак не обрабатывается и не используется, просто пустует. Вместе с тем, сотни тысяч мелких фермеров и миллионы коренных индейцев довольствуются крошечными клочками земли, на которые вдобавок часто претендуют криминальные группировки.

В принципе, без особых натяжек, земельный вопрос в Бразилии напоминает ситуацию с сельским хозяйством в России до революции 1917 года, только здесь латифундисты не относятся к одной царской семье, но точно так же составляют некую закрытую касту или, если быть точным – богатое сословие, которое неохотно принимает в свои ряды чужаков.

Понятно, что все возможности по удвоению производства мяса для нужд СССР тоже находятся в их руках: мелкие фермеры не имеют для этого ни денег, ни свободных земель. Осложняется ситуация местной «холодной войной», которую объявил латифундистам недавно избранный президент Бразилии, известный своими почти социалистическими взглядами. Ещё перед выборами он объявил, что пустующие земли нужно отобрать у крупных землевладельцев и отдать простым людям. Прямая аналогия с нашим 1917 годом и «Декретом о земле», дежавю классическое. Есть лишь небольшое отличие: партия, которая выдвинула президента – это Бразильская Христианская рабочая партия, а не большевики от пролетариата.

Ладно, пообещал президент не подумавши, ради красного словца, перед выборами – с кем не бывает? Но господин Колор ди Мелу решил сдержать слово и сразу после избрания рьяно взялся за дело, объявив о программе массового переселения безработных горожан на пустующие земли латифундий. При финансовой поддержке государства! Аналогия с реформами приснопамятного Столыпина тоже очевидно напрашивается. Ничто не ново под Луной, даже в Южной Америке. Но реформа получается с чисто бразильской изюминкой: в фермеры подались не крестьяне, что было бы логично – программа рассчитана на переселение горожан, массово бегущих из каменных джунглей во время кризиса и тотальной безработицы. Впрочем, наверняка это городские жители в первом поколении и привычны к сельскому труду с детства.

В течение полугода революционный президент Ди Мелу обещает отправить первую партию переселенцев в 20 тысяч человек. Все-таки здесь не Россия-матушка и Столыпинские вагоны для перевозки на тысячи километров не требуются, до нужного места можно спокойно доехать на грузовике за пару суток. Но сначала правительство проведёт межевание и выделение участков, затем построит дома для переселенцев (по нашим меркам – это щитовые сарайчики, но и климат здесь явно не сибирский).

Поэтому программа идёт медленно и цифра счастливчиков такая скромная, но уже на следующий год в планах указаны 200 тысяч переселенцев, и президент на этом явно не остановится. Судя по всему, он настроен решительно, а это значит, война с латифундистами будет только разгораться. Не помню точно, но в Бразилии какого-то президента досрочно скинули, объявив импичмент – и это вполне возможно наш нынешний горе-реформатор.

Именно поэтому напрямую выйти на сотрудничество с местными олигархами-помещиками сложно, даже имея крутую репутацию, миллионы долларов на счету и рекомендации от вице-президента крупного банка. Буржуины сейчас взвинчены и настроены на кровавую схватку с правительством, любой чужак мгновенно попадает под подозрение. Не говоря уже о снобизме и закрытой элитарности этого сообщества эксплуататоров-кровопийц. Извиняюсь – конечно же, правильно надо говорить: эффективных бизнесменов-помещиков.

Мне нужно войти в этот закрытый клуб, стать «своим», причём в сжатые сроки и без серьезных затрат.

Поэтому пару месяцев назад начал продумывать схему по внедрению в это закрытое замкнутое сообщество. План до конца так и не успел созреть, но отдельные компоненты начал готовить заранее.

Как легко догадаться, сельское хозяйство и животноводство – не самая любимая моя тема, познания в этой сфере обрывочные и неполные. Вдобавок, очень разные климатические и географические условия, поэтому даже тот сомнительный опыт хозяйствования с Нижневолжской губернии, что у меня был, трудно применим к бразильским реалиям. Арбузы в степях и ананасы в тропиках имеют мало общего. Но в жизни всегда есть место подвигу, как говорилось в моем комсомольском прошлом – оно же – нынешнее настоящее. Недаром я учился на холодильщика-морозильщика, и не случайно вспоминал об этом недавно. Вновь пригодилось старое доброе советское образование. Путешествуя по окрестностям Сан-Паулу я ещё в марте обнаружил и свою целевую аудиторию, и перспективную нишу на рынке: криогенное клеймение скота!

Точнее говоря, нишу ещё только предстоит создать, вытеснив устаревшую технологию с рынка. Проблема в том, что новая технология стоит намного дороже обычного клейма раскалённым железом, и по доброй воле переплачивать никто не захочет.

И если баллончики для заморозки травмированных конечностей футболистов – это по сути баловство, не имеющего никаких масштабных коммерческих перспектив, то клеймение бычков при помощи жидкого азота – очень интересная тема, и в Бразилии пока не распространённая. Но и технология заметно сложнее: если для охлаждения футболиста достояно обычного и дешевого хлорэтана с добавкой обезболивающего лидокаина при желании, то жидкий азот намного дороже и сложнее в производстве, транспортировке, зато и пользы от него заметно больше.

Тавро обычно включает в себя инвентарный номер, год рождения животины, название фермы и наносится на тело быка, коровы или лошади двумя способами: горячим и холодным. В первом случае используется раскаленное железо и метод известен как минимум пару тысяч лет. Во втором случае специальный трафарет опускают в емкость с жидким азотом при температуре минус 196 градусов, затем прикладывают к телу животного, предварительно зафиксированного в специальном стойле. Хотя процедура длится немного дольше – она не такая болезненная для скотины. Кроме того, риск воспаления от ожога снижается в десятки раз, а неповрежденная кожа не теряет коммерческой ценности.

По моей просьбе адвокат Гермес Лима подал заявку на патент, в Бразилии такая технология нигде не зарегистрирована и не используется, поэтому удалось получить исключительные права на двадцать лет. Ничего революционного в этом изобретении нет, и чтобы создать трудности будущим плагиаторам решили использовать принцип «зонтичного патента», по сути это не одна заявка, а несколько мелких похожих патентов, отличающихся лишь деталями: температурой или маркой хладагента, методами очистки и фильтрации, конструкцией матрицы с набором шрифтов и держателей.

Вообще, вспомнил, все что смог из своего прошлого опыта. Жалко, что в патент нельзя строго-настрого записать, что предварительная обработка спиртом не подразумевает его распития животноводами и разбавление недостачи водой.

Мой знакомый председатель колхоза, он же – родной дядя, только через месяц мучений узнал, почему технология не работает правильно, а тавро получается смазанным и не четким, хотя при контрольной проверке все проходит идеально, как и положенно по инструкции. Вывод: нельзя спирт бодяжить! Вода, в отличие от спирта, мгновенно замерзает с эффектом микровзрыва и повреждает кожный покров животного. Но, попробуй, уследи за нашими зоотехниками, особенно если они после «вчерашнего», с большого будуна.

Зато теперь благодаря патентному зонтику любой желающий повторить наш успех на территории Бразилии сразу столкнётся с судебным иском о нарушении авторских прав по одному из защищённых признаков. Пусть даже это будет не слишком важный и второстепенный признак – судебная волокита – это надолго.

Газета «Физендьеро негоциос» появилась именно в рамках этого проекта. Номер пока первый и единственный, выпущен с одной целью – сообщить читателям о новой проблеме, грозящей всей мясной отрасли Бразилии. Со ссылкой на американские журналы сообщается, что во всем цивилизованном мире развернулась борьба за права «промышленных животных» и против издевательств над скотом. Возглавили это благородное движение феминистки и международная организация защиты животных при поддержке видных конгрессменов и сенаторов, в том числе из США: Альберта Гора, Джона Маккейна, Клинтона, Байдена и других. Вряд ли сами сенаторы знают о своём участии в этом эпическом проекте, но при отсутствии интернета проверить этот факт почти невозможно, по крайней мере, в короткие сроки.

Конечно, одна газета погоды не делает, позже подключится тяжелая артиллерия в виде телевидения и глянцевых журналов, по уже налаженным каналам пару «джинсовых» статеек проплатим во Флориде – получим авторитетный «первоисточник». Затем подтянутся политики: адвокат Лима уже присмотрел парочку продажных деятелей из местных депутатов. Недорого, кстати. Наверное кризис и девальвация – расценки приятно удивили.

Ключевое содержание статьи: прижигание скота – это варварство и пережиток прошлого. Криогенное тавро – гуманная прекрасная альтернатива настоящему зверству. Плюс откровенные угрозы развитых стран ввести запрет на поставки говядины из регионов, где это варварство до сих пор практикуют. Среди стран которые уже вводят этот запрет упомянуты Канада и СССР. Европа, Израиль и США до репрессий почти дозрели.

Проще говоря: смесь страшилок, слухов и домыслов, которые замучаешься проверять. Советский Союз упомянут вскользь в расчете на будущее. Когда объявят о закупках говядины в Бразилии этот факт тут же всплывает, а поскольку он был вброшен сильно заранее, то будет воспринят, как убедительный и достоверный.

Сейчас задача скромнее и проще: нужно намекнуть прекрасной начальнице, что тема с жидким азотом очень перспективна и рядом уже есть человек, обладающий нужными знаниями и почти готовой технологией. Чудесным образом так случайно совпало!

Во-первых: статью прочитает сама Анна. Во-вторых: о грядущей напасти теперь знают фермеры и наши клиенты, для этого я прихватил целую пачку газет и бесплатно раздаю всем подряд. То же самое делают мои коллеги по работе, естественно за мзду малую. Ну, и в третьих: в ближайшие дни в контору заявятся журналисты с местного телеканала насчёт печальных перспектив бразильского животноводства в свете грядущих санкций. Вызов съемочной группы обошёлся всего в пятьдесят долларов – вот, что кризис животворящий делает, раньше это стоило бы в пять-десять раз дороже.

Начинать пиар-компанию пришлось раньше намеченного, Советский Союз о закупках бразильской говядины публично ещё не заявлял, но локально в своих личных интересах почему бы не использовать такую удачную заготовку. Тем более, что мои личные интересы практически не отделимы от производственных.

Отношения с Анной за последние дни перешли в статус дружеских, но дальше дело застопорилось. Впрочем, меня это вполне устроило: что делать с таким «подарком судьбы» я пока не решил. Девушка симпатичная, милая и обаятельная, но… какая-то слишком добрая, правильная и положительная. Прямо-таки ангелочек с крылышками в юбке. Я уже и забыл, что такие люди вообще существовали – в моем веке их точно не осталось. Тем более странно было встретить такое удивительное создание на другом краю света. Даже в СССР подобное сокровище – чрезвычайная редкость.

Анной приятно любоваться, у неё прекрасный характер, она веселая и обаятельная, широкая открытая улыбка, глазищи волшебные и роскошные, фигурка тоже хорошая – но все вместе даёт стойкий антисексуальный эффект. К тому же, Анна слишком молода – ей всего двадцать. Меня трудно заподозрить в ханжестве, Светка Карелина тоже примерно такого же возраста, но там скорее исключительные обстоятельства – у нас с ней роман уже тридцать лет в совокупности длился. Вдобавок с той поры я ещё на год старше стал, и количество прожитых мной лет в сумме приближается к полтиннику. Можно как угодно убеждать себя, что биологически я молод и в душе юн, словно Чубайс в перестройку, но совесть неумолима и стопорит все желание на корню, как это не двусмысленно звучит. При этом та же самая совесть спокойно молчит при взгляде на молодых бразильянок из фитнес-клуба. Я бы даже сказал, что поощрительно молчит. Но мулатки почему-то именно сейчас не привлекают совсем. Парадокс попаданца – не иначе.

Но самая главная причина – я втянулся в работу. Каждая поездка с Анной даёт в разы больше полезной информации, чем во всем банковском отчете, купленном за хорошие деньги, между прочим. Очень много тонкостей и нюансов вылезает при глубоком погружении в тему. Пришлось отказать от хлебной должности курьера, где вместо меня вкалывал Педро. Хотя это слово к убежденному филонщику категорически не подходит. Впрочем, «бразильянцы» почти все поголовно лентяи и разгильдяи, и полное ощущение, что страну поднимают и тянут из болота в светлое будущие исключительно иммигранты, приехавшие из других стран и их потомки.

Для перехода на новую должность пришлось провести небольшую диверсию и на второй день подмазать бывшего водителя моего красного «Фиата». Под приборную панель был скрытно установлен тумблер, размыкающий провод, идущий к замку зажигания. Завести машину, не зная, где находится «противоугонка» практически невозможно, особенно если закрыть глаза и не искать вообще. Водила так и сделал, обозвал колымагу «шайтан-арбой» на португальском и развёл руками, сообщая, что ехать сегодня решительно невозможно.

И лишь помощь попаданца, совершенно случайно прогуливающегося рядом, позволила завести абсолютно исправный тарантас. Но стоило мне отойти и автомобиль вновь заглох.

– Пусть Алекс на ней едет, вдруг снова сломается! – предложил подкупленный мной диверсант, радостно потирая руки и подглядывая в сторону склада, где его ждал целый ящик арбузной «Хаваны».

В результате я получил повышение в должности и место на сиденье рядом с моей любимой начальницей.

К слову, «Бразильянцы» – это не оговорка, именно так коренных жителей называют русские старообрядцы, коих здесь очень невероятно много. Благодаря Анне мне даже удалось побывать в одной из их деревень, хотя чужаков они обычно к себе не пускают.

Вопреки ожиданиям, деревня старообрядцев, именуемая «собором» ни капли не походила на привычные мне русские села.

Больше это было похоже на зажиточный коттеджный посёлок, где дома расположены в сотнях метров друг от друга. Добротные такие усадьбы, пикапы у ворот, новенькие трактора и даже… самолёт «Сесна» для обработки полей с воздуха. Как-то неожиданно, вместо таежных скитов с глухими заборами. Земельные наделы по тысяче гектаров считаются скромными.

«Собор» – это нечто вроде коммуны, но с религиозным подтекстом. Исторически так сложилось, что староверы в Бразилию съезжались в течение последних ста лет со всего мира. Кто-то из Европы, из Канады и даже из Австралии. Поэтому единой церкви у них нет, каноны и обряды заметно отличаются в каждой деревне. Говорят они на русском языке, примерно таком какой был до революции, лишь отдельные слова звучат странно или забавно. Много украинских и северо-русских заимствований. Иногда проскальзывает «белорусский» акцент, и мне становится смешно, так похож местный глава «собора» Авраам на Лукашенко, когда речи за столом толкает. К слову, за обеденный стол обычно посторонних не пускают, лишь для Анны сделали исключение, но, все равно, посадили на дальнем краю и дали пластиковые тарелки (их потом сразу выкинут). В этом плане строго у них тут. Браки между родственниками до седьмого колена например запрещены, проверяют все генеалогическое древо, поэтому невесту ищут даже в других штатах в тех «соборах», что за тысячу километров. Специально ездят на смотрины целыми делегациями.

Самое забавное, что я чуть не спалился на ровном месте. Семейство преподобного Авраама Ивановича прибыло в Бразилию из… Гонконга! После Гражданской войны наши старообрядцы осели в Манчжурии, где-то в районе КВЖД, затем пришли китайские коммунисты и им пришлось бежать ещё дальше, уже в Гонконг. И уже оттуда в Бразилию.

Поэтому хозяева встретили меня намного радушнее, чем обычного чужака.

Спасло от провала лишь то, что эта история случилась почти полвека назад, да и жили они там недолго, поэтому удалось отбрехаться, что город сильно изменился, и вообще я на полуострове жил, а не на старых островах.

Интерлюдия

Москва, Кремль, апрель 1990 года

– Здравствуйте, товарищ Паршев. Проходите, присаживайтесь.

– Здравствуйте товарищ Генеральный секретарь. Добрый день, товарищ Крючков.

– Андрей Петрович, партия решила поручить вам важное и ответственное дело. Не терпящее отлагательств. Поэтому не будет тянуть и перейдём к сути. Вы назначаетесь на должность Заместителя начальника Главживотноводпрома Госагропрома РСФСР.

Товарищ Паршев от такой новости на некоторое время завис. Похоже зубодробительная аббревиатура новой должности обладала неким гипнотическим эффектом. А может присутствие Председателя КГБ плохо сочеталось с этим магическим заклинанием, но Андрей Николаевич ненадолго впал в ступор и даже не сразу сообразил, что ответить.

– А как же моя работа? Ведь вы сами поручили…

– Никуда не денется ваша работа. Потихоньку доделаете, когда вернётесь. Сейчас в секретариате получите все нужные документы и начинайте готовиться к поездке за рубеж. В конце мая вы отправляетесь в республику Бразилия в составе делегации Госагропрома. Пока в статусе исполняющего обязанности, чтобы не привлекать лишнего внимания. По возвращении вступите в должность официально.

– Но… я же не специалист по животноводству.

– Специалистов по сельскому хозяйству у нас и без вас хватает. Ваша задача иная. Вам предстоит создать новую современную концепцию сельского хозяйства. Пока в отдельных регионах РСФСР, затем с учетом полученного опыта распространить ее на весь Союз.

Товарищ Паршев видимо окончательно запутался и лишь вопросительно посмотрел на Лигачева, но ответил почему-то Крючков.

– Комитет народного контроля совместно с сотрудниками КГБ и прокуратуры провели массовую проверку состояния сельскохозяйственной техники в колхозах и совхозах. В сорока областях и республиках. Результаты ужасающие – в реальности лишь 15 процентов техники исправны. Все отчеты райкомов и обкомов – безбожно завышены в разы. Оставлены сотни актов, о том что новые комбайны пришедшие с завода неисправны на шестьдесят-семьдесят процентов, и чтобы выпустить на линию одну машину запчасти снимают с двух других. Состояние катастрофическое.

– Товарищ Крючков, извините, но разве этим занимается не Министерство сельскохозяйственного машиностроения?

– У семи нянек дитя без глаза. Этим занимаются все сразу и никто по отдельности. Министерство автомобильного и тракторного машиностроения сбрасывает ответственность на Комитет по агропромышленному производству, те отсылают в департамент сельхозтехники, Минмаш СССР вообще заявляет, что это не их продукция. В конце концов, пора прекращать это безобразие. Вы этим и займётесь. Под прикрытием вашего главка будет создан институт проектных программ сельского хозяйства. Вы будете ключевым заказчиком по всей новой сельхоз технике. Вам же поручается создание концепции агроходингов полного цикла. Первоочерёдная задача проработка возврата к системе МТС, машино-тракторных станций. Давно пора исправить чудовищную ошибку, забрать комбайны и трактора у колхозников и передать обслуживание сложной дорогой в руки профессионалов. Нет в селе ни специалистов ни ресурсов для содержания такой техники – она только гробится там.

– Согласен, товарищ Лигачев. Я об этом постоянно докладываю. Две трети расходов сельхозпредприятий – это закупка и ремонт техники. Наши колхозы просто тонут под этими расходами. Но причём здесь Бразилия?

Генеральный секретарь тяжело вздохнул и мрачно посмотрел на Крючкова.

– Владимир Александрович, тебе слово.

– Товарищ Паршев. Прежде всего должен предупредить, что эта информация строго секретная и разглашать ее недопустимо. Что по сути вашего вопроса, то ситуация такая: СССР начинает резко отставать в тракторном и сельскохозяйственном машиностроении от ведущих западных стран и Японии. Меры принимаются, деньги уже выделены, но для того, чтобы наверстать упущенное потребуется не менее пяти-десяти лет. Особенно тяжёлая ситуация с мощными, энергоэффективности тракторами. Здесь уже сейчас наблюдается отставание на десять лет. И что самое печальное – новый двигатель обещают только в следующей пятилетке. Не говоря уже о масштабном серийном производстве. При этом экономисты считают, что один энергоэффективный трактор с современным навесным и прицепным оборудованием заменяет до пяти классических тракторов. Понимаете, сколько механизаторов мы заменим?

– Но ведь можно купить технологии и лицензии на Западе? Товарищ Сталин именно так и поступил в конце 1920-х годов. Закупил целиком заводы в США И Европе, затем на их базе создали своё и улучшили. Сейчас с валютой не так сложно.

– Нельзя купить, товарищ Паршев. И трактора и двигатели строго запрещены к поставкам в СССР. КОКОМ выпустил секретный циркуляр – за это самые жесточайшие кары обещаны. Американцы беснуются, в каждой малости навредить и отомстить хотят. Объявлено, что эти технологии могут быть использованы в советских танках. Что не так далеко от истины, как ни грустно. Поэтому никто нам ничего не продаст, ни за какие деньги, либо совсем древние технологии и заводы.

– Вы считаете, что бразильцы продадут нам эти технологии?

– Не все так просто. Президент Колор ди Мелу хоть и придерживается социалистических взглядов, но его положение шаткое и вряд ли он пойдёт на такой риск. Тем более, что это частные заводы, да ещё с иностранным капиталом. Поэтому не продадут.

– Что же делать?

– Надо купить завод вместе со всеми лицензиями и технологиями. Но так, чтобы формально это не имело никакого, даже отдаленного отношения к СССР. Если получится, то два завода. Лучше всего подходят: «Challenger-Катерпиллер» в Сан-Паулу и «Massey Ferguson» в городе Каноас. Так нас же очень интересует производство комбайнов в Санта-Розу. Так мы получим доступ ко всей документации и техпроцессу, а в перспективе затем их вывезем в Союз целиком.

– Моя задача какова?

– Вы должны встретится с человеком, который купит эти заводы. Предприниматель из Гонконга, господин Берг. Вот его фотография.

Товарищ Паршев посмотрел на фотографию и оторопел:

– А разве это не…

– Вы правы. Это господин Берг из Гонконга. Именно он и никто другой.

– Подождите, но ведь мне нужна официальная причина для визита в Бразилию.

– Разве я не сказал? – удивился товарищ Лигачев. – Вы едете закупать бразильскую говядину и сою. В составе официальной советской делегации. Контракт века – на один миллиард долларов! Чем не повод?

Конец интерлюдии