Не та профессия-3

Глава 14

Десяток «взятых взаймы» охранников другого караванного дома, переглянувшись, на всякий случай рассыпались цепочкой возле захлопнутых ворот склада, перекрывая выход и с любопытством ожидая продолжения.

Девка-таможенница, подняв глаза, испуганно ойкнула и юркнула за стеллаж. Откуда тут же раздался её перепуганный голос:

— Немедленно покиньте помещение!

Ржание одиннадцати мужчин, кажется, на мгновение даже подбросило вверх крышу склада.

— Иди-ка сюда, — Акбар за руку выволок досадившую ему гяурку из простенка и толкнул на пол, сбивая с ног. — Хотел бы сказать, что у тебя есть два пути. Один — быстрый и лёгкий, а второй — тяжёлый и болезненный. К сожалению, первый не рассматривается, гы-гы.

— Вначале руку вылечи нормально, петух, — пробормотала девка, видимо, по выражению лица Караванщика сообразившая, что наспех «исправленная» в безопасности конечность ещё далека от идеала.

Акбара в этот момент действительно прострелило в локте, отчего он непроизвольно поморщился (с другой стороны, спасибо и за то, что подлатали. В Султанате в точно такой же ситуации бы поступили по принципу «У муллы сдачи нет»).

— Ах ты ж тварь, — всхрапнул Старший Караванщик, размахиваясь и с удовольствием впечатывая носок туфли девке в рёбра (ну или куда там придётся).

Ощущение было приятным. Помимо чувства собственной значимости, душу грело удовольствие от получаемой за унижения компенсации. Акбар размахнулся ещё раз и повторил. И ещё. И ещё.

— Что, не можешь справиться с мужиком, когда всё по-честному?! — приговаривал Старший Караванщик.

— Эй, хватит! Заканчивай!

Десятник за рукав оттащил Акбара в сторону.

— Так не договаривались! Не лезу в твои дела; но она — служащая местной короны. — Десятник говорил на южном диалекте, взаимопонятном носителю столичного. — У нас нет твоей неприкосновенности!

— Она всё равно из этого склада не выйдет, — выдохнул, успокаиваясь, Акбар. — Чего ты напрягаешься?

— Это тоже без нас, — десятник твёрдо смотрел на «чужого» караванщика. — Речь шла о том, чтоб проводить тебя досюда, помочь тебе пересчитать товары на складе и засвидетельствовать недостачу, если б она случилась. Не впутывай нас в свои дела с местными. ТЫ уедешь, нам тут жить.

Десяток охранников неодобрительно зашумел.

К сожалению Акбара, его людей ещё не отпустили, что-то там оформляя в безопасности. Судя по найденному на территории Караванного Дома, кстати, могут и вообще не отпустить, рассматривая их как соучастников, но без иммунитета.

Сам Акбар уже мысленно смирился с тем, что в течение трёх дней ему придёт уведомление об аннулировании статуса, и эту страну придётся покидать.

Но пока была такая хорошая возможность и посчитаться хоть с одним обидчиком (пусть и не самым главным), и добыть сведений, которыми на родине можно будет сберечь грядущее повышение по службе. Для этого придётся доказать, что случившееся — не провал Акбара. А грамотная работа местных, от которой не застрахован никто на должности «Старшего Караванщика».

— Привяжите её вон к тому стеллажу и валите, — недовольно проворчал Акбар. — Если хотите, можете быстро позабавиться. Дальше я сам.

По здравому размышлению, задавать планировавшиеся вопросы при свидетелях точно не стоило. Даже при своих.

— Другое дело, — буднично кивнул десятник, делая знак подчинённым.

Через секунду несколько пар мужских рук вздёрнули Кхиеу с пола, впечатали спиной в ближайший стеллаж и в мгновение ока прикрутили руки и ноги обрывками её же одежды.

— Не двигаться. Коронное преступление первой категории. Все присутствующие арестованы. В случае сопротивления, будете уничтожены на месте!

Из-за дальних стеллажей, отбросив покрывала из парусины (накрывавшие тюки с шерстью), в складе возник примерно десяток уже знакомых Акбару «посетителей» в форме местного учебного заведения.

Впридачу шёл, естественно, тот самый джемадар.

Акбар негромко чертыхнулся. Видимо, ему действительно сегодня здорово перепало по голове, если он позволил врагам повторно втянуть себя в одну и ту же ловушку. Он же понимал, что вначале надо всё проверить… теперь поздно ругаться. Сам виноват. Второй раз за день пошёл на поводу своих эмоций.

— Мы ни в чём не виноваты! Мы просто сопровождающие, мы из другого каравана! — быстро сориентировался десятник, неплохо говоривший на местном всеобщем языке.

Высокий белобрысый парняга с простым деревенским лицом, второй из присутствующих в форме пограничника, без затей захватил десятника сгибом локтя за шею, наклоняя к земле:

— Я не понимаю вашего языка, но всё видел лично.

Десятник попытался бросить блондина через бедро, но тот неожиданно дёрнул его вперёд, ударяя головой об стойку ближайшего стеллажа и подбивая ноги подсечкой:

— Все присутствующие обвиняются в коронном преступлении! Оставаться на своих местах!

— Интересно, как вы собрались нас уничтожать, — пробормотал Акбар на родном языке, давая стянуть себе руки спереди и пытаясь высмотреть хоть какое-то подобие оружия в руках местных.

— Мы бы справились и без оружия, — неожиданно для него ответила полуголая девка на местном всеобщем, уже заботливо отвязанная от стеллажа «медиками».

Акбара прострелило и в едва залеченной руке, и в ноге, и в лобных долях мозга: девка что, тоже была менталистом?!. Слишком многое складывалось теперь в единую картину: и её странный взгляд; и сорванные в местной безопасности защитные амулеты, которые обещали вернуть чуть позже; и её ответ на фразу, которую она не могла понять…

И эта повторная провокация, которая явно имела под собой какую-то более глубокую цель, нежели просто покуражится над правоверными (наверняка не собирающимися успокаиваться после всего происшедшего).

_________

Там же, через некоторое время.

— Какого чёрта вылезли раньше времени? — хмуро спросила взлохмаченная Кхиеу, переодеваясь в форму медицинского колледжа. — Мы же договаривались, что дождёмся, пока…

— Это я виноват, — смущённо ответил Дайн, подавая ей ремень для штанов. — Знаешь, не смог смотреть дальше.

— У меня не хватило силы его удержать, — хмыкнул Пун под смешок Кхиеу. — Я пытался придержать его за руку. Он встал вместе со мной на руке. Ты успела?..

— Не всё. Лучше, чем было, но не всё.

— Зачем ты дала ему понять лишнее? — спросил в лоб Пун, игнорируя присутствие Дайна.

— Обострить. Надо было обострить, чтоб лучше кое-что разглядеть. — Кхиеу уже оделась и теперь приводила в порядок свою причёску. — Но всё равно ясно не всё. Вы вылезли раньше времени. — Последние слова она проговорила по слогам. — Мы договаривались о другом.

— Я был не прав, когда соглашался на такое, — угрюмо парировал Дайн. — Я не думал, что не смогу смотреть. И не вмешиваться.

— У нас гораздо менее патриархальные взгляды на эти вещи, — фыркнула Кхиеу. — А физические повреждения та же доктор Лю залечит за четверть часа.

— Зато наши взгляды вашим не ровня, — закусил удила Дайн. — И я не собираюсь всю жизнь дальше тащить лишний груз на душе и испытывать угрызения совести.

— Ты на мне что ли жениться собрался? — поддела однокурсника Кхиеу. — Так трогательно озаботился, хе-х.

Она подошла к Дайну вплотную, весело прихватила его под руку и пристально впилась в него взглядом.

Дайн покраснел, но не отстранился.

Кхиеу медленно стёрла улыбку со своего лица:

— Ничего себе… Неожиданно. Но у меня большая семья, одних братьев-сестёр десяток. Ещё бабушка, мать, отец и тётя. И у нас в семьях женщины командуют не меньше мужчин, здоровяк!

Пун деликатно вышел из склада на двор, где остальные курсанты уже встречали представителей безопасности.

_________

— Ну что, какой дальше план?

В одном из неприметных зданий в центральной части города, миновав привратника весьма определённой выправки, Пун в первом же кабинете на первом этаже нашёл и «начальника связи», и ещё одного человека.

— Вы сделали всё нормально. Нашли достаточно для того, чтоб задержать почти всех. Сейчас находимся на этапе предъявления официальных обвинений, плюс они все сейчас пойдут к нам на «конвейер». Авось что-то да прознаем, — сверившись взглядом с третьим присутствующим, ответил «связист».

— Какой объект следующий? — уронил Пун, усаживаясь на третий стул.

— Погоди. Тут такое дело, — вступил в разговор начальник «связиста». — Нам бы вначале понять их м е т о д и к у. Потом есть смысл двигаться дальше. У толстяка реальная неприкосновенность. Нам нет смысла громить Дома и дальше, если те, на кого всё завязано, будут так выкручиваться. ТЫ можешь с этим что-то сделать?

— В принципе, могу проявить волюнтаризм, — кивнул Пун, почесав нос. — И ляпнуть собственную печать на решение о лишении его неприкосновенности. Бумагу дадите?

Безопасники переглянулись и «связист» извлёк из-под стола бумагу, перо и чернильницу:

— Уверен? Тебе потом не прилетит?..

— Вы не поздно ли спохватились, соратники, — пробормотал Пун, доставая из-за пазухи жетон, склоняясь над бумагой и выводя на ней неожиданно ровные строки. — Разнесли первый караванный дом, арестовали всех подряд. Нет уж. Давайте быстро додавим хотя бы первую тройку.

Выписывая требуемый документ, Пун знал, что рискует: прямых решений государственных органов он ещё не отменял (хотя право и имел, формально).

Сказать временным «коллегам» о том, что караванные дома через один имели в штате менталистов, тоже было бы правильным. Но в этом случае у них возник бы вопрос, откуда такая информация. А раскрывать раньше времени подробности биографии Кхиеу он не хотел (пусть та и дала принципиальное согласие).

Личный опыт подсказывал: происшедшее наверняка не останется без внимания. Его наверняка позовут к Ней, причём в самое ближайшее время. Все острые вопросы надо будет вначале решить там.

Если получится, тогда можно будет развернуться и шире.