(не)Человек

Глава 8

В очередной раз взбив и перевернув подушку, Сергей вновь лёг на бок и закрыл глаза. Минута. Две. Три. Пять. Десять. Ни намёка на сон.

— Хаааа! — со стоном выдохнул Сергей и, перевернувшись на спину, уставился в белый потолок.

Часами он ворочался на своей кровати в надежде отрубиться и забыть всё, как страшный сон, но вселенная не была к нему сегодня благосклонна. Сколько бы он ни считал баранов, ни старался вообще не думать и ни применял все прочие известные ему методы засыпания, результат оставался всё столь же неутешительным. Сергей разве что таблетками ещё никакими не закидывался или алкоголем, но до такого радикализма он решил всё же не доходить. По крайней мере, пока.

Вытянув вбок руку, Сергей не глядя нащупал на тумбочке телефон и, разблокировав экран, посмотрел время.

«09:32».

Сергей снова шумно выдохнул.

До дома он добрался в половине четвёртого, что означало, ко сну он безуспешно взывал на протяжении уже без малого шести часов. Сергею оставалось лишь признать очевидное. Он отложил телефон и, ещё поборовшись с самим собой пару минут, таки скинул одеяло и сел на край кровати. А затем, от души потянувшись, натянул на ноги тапочки и шаркающей походкой направился в ванную.

В мыслях продолжали мелькать образы Кати, Владимира и Виктории, а также всего с ними связанного бреда, воспоминания о котором и не давали Сергею заснуть. Всё было уже десятки (а то и сотни) раз рассмотрено и обдумано со всех сторон, но назойливые измышления об открывшемся мире чудовищ всё никак не желали оставлять Сергея в покое. Что, вероятно, логично, учитывая все обстоятельства. Но Сергею от этого легче не становилось.

Отведя душу у фаянсового друга, Сергей залез в ванну и пустил настолько горячую воду, насколько мог вытерпеть. Если уж поспать он не мог, то расслабляться оставалось только с помощью высоких температур. И план отчасти сработал. Расширившиеся сосуды погнали по телу кровь, а напряжённые из-за всех переживаний мышцы наконец-то начали расслабляться. Умственно и эмоционально состояние Сергея от этого, конечно, менялось несильно, но хотя бы в физическом плане прогресс был налицо.

По ощущениям времени на водные процедуры ушло прилично, и в какой-то момент своё начало брать нарастающее чувство голода. Сергей покинул ванну, наспех обтёрся полотенцем и почистил зубы. Он чуть морщился всякий раз, как о себе давали знать проявившие на теле синяки, но все они были сущими пустяками. Пускай ударов он прошлым вечером словил и немало, нарабатываемый с детства мышечный каркас свёл все повреждения к минимуму. Один лишь разбитый нос более-менее ощутимо покалывало.

Следующим пунктом назначения стала кухня. В одних трусах Сергей метнулся к холодильнику и извлёк из его нутра купленные прошлым днём десяток яиц и палку добротной докторской колбасы. Большую сковородку он также быстро отыскал средь расставленной в шкафчиках посуды и приземлил на плиту, а вот с растительным маслом возникла небольшая проблемка. Искать-то его, как и всё остальное, пришлось недолго, вот только бутылки у Сергея обнаружилось две. Одна с рафинированным маслом, а вторая с нерафинированным. И Сергей совершенно забыл, а на каком из них, собственно, нужно было жарить.

Самым очевидным выходом из ситуации было бы посмотреть в интернете, но включать ноутбук и искать информацию на нём Сергею было лень, а телефон стараниями Кати с прошлого вера находился в режиме полёта. И что-то подсказывало Сергею, что как только он выйдет в сеть, ему сразу прилетят уведомления о пропущенных вызовах от Дениса. А то и новый звонок аккурат в этот момент раздастся. Нехорошо, конечно, было продолжать Дениса игнорировать, но Сергей всё ещё не придумал достойного объяснения своему исчезновению. Правду-то он точно не мог рассказать. Поэтому Сергей внутренне попросил прощения у лучшего друга и, выбрав наугад рафинированное масло, принялся за готовку.

В дело пошли все имеющиеся яйца и почти треть колбасы. И пара щепоток соли. Всего несколько минут ушло на то, чтобы сообразить порцию яичницы с колбасой, и, сразу отмыв сковороду и лопатку, Сергей приземлился за стол, намереваясь с жадностью поглотить свой завтрак. Ну или уже обед, учитывая, что до полудня оставалось совсем немного времени. Впрочем, как любила говаривать в прошлом Надя: «Утро начинается тогда, когда ты встал с постели».

И только Сергей отрезал первый кусок и приготовился его съесть, как в ту же самую секунду зазвучал дверной звонок. От неожиданности Сергей аж замер с раскрытым ртом и поднесённой к нему яичницей. Жир медленно капал на тарелку, а Сергей с некоторой опаской вслушивался в пространство.

Раздался второй звонок.

Гостей Сергей точно не ждал. Может, Денис таки не вытерпел и лично отправился на его поиски?

Третий звонок.

Четвёртый.

Или же это могли быть вообще какие-то левые люди, по типу соседей, газовиков и им подобных.

Пятый звонок.

В любом случае в настоящий момент Сергей не хотел никого видеть, а потому молча вернулся к еде. Притвориться, что дома его не было, показалось Сергею самым лучшим вариантом. Сперва еда, затем анализ на сытый желудок того, как ему быть дальше, и только после этого разговоры с семьёй, друзьями и всеми прочими.

Шестой звонок.

И седьмой.

«Меня нет дома», — раздражённо думал про себя Сергей, вслушиваясь во всё учащающийся звон. — «Проваливайте».

Восьмой. Девятый. Десятый. Одиннадцатый.

«Да хорош, уже».

Двенадцатый. Тринадцатый. Четырнадцатый. Пятнадцатый. Шестнадцатый. Семнадцатый.

«Ну сколько можно-то?!»

Восемнадцатый. Девятнадцатый. Двадцатый. Двадцать первый. Двадцать второй. Двадцать третий. Двадцать четвёртый…

Звон стал уже попросту непрерывным.

И Сергей не выдержал.

Он бросил нож с вилкой в тарелку и, вскочив из-за стола, направился к двери. Готовый рвать и метать, Сергей провернул запирающую защёлку и, надавив на ручку, резко распахнул дверь. Он даже в дверной глазок не посмотрел.

— Может, хватит уж!.. — начал на повышенных тонах он, но быстро смолк, едва заприметив знакомую бейсболку, маячившую где-то на уровне груди.

— Здоров, — задрав голову и подняв левую руку, поприветствовала Сергея Катя. — Чего так долго? — недовольно спросила она. — Я уже задолбалась звонить.

— Ты?! — одновременно и гневно, и испуганно, и ошарашено вопросил Сергей. — А ты что здесь делаешь?!

И прежде чем Катя успел что-либо сказать, откуда-то из района её ног в квартиру Сергея помчалось нечто маленькое, чёрное и хрюкающее. И за этим чем-то явственно тащился поводок.

— Что-что? — проговорила Катя, пока Сергей поворачивался вслед за вторженцем. Скользящий по полу поводок скрылся за поворотом к кухне. — Заселяюсь, вот что, — сообщила она. — Дай уже войти, а, — потребовала она и пихнула Сергея в бок.

Но Сергей даже не шелохнулся, отчего Кате пришлось протискиваться в зазор между ним и дверным косяком. Протискиваться вместе с объёмным рюкзаком за спиной.

У Сергея появилось очень неприятное предчувствие.

Очень-очень неприятное.

— Это в каком смысле заселяешься? — потребовал объяснений Сергей, захлопывая входную дверь.

К его глубокому сожалению, захлопывая уже после того, как Катя проникла внутрь.

— В том, в котором я буду здесь жить, — ответила Катя, скидывая, не развязывая шнурков, кроссовки. — Принимай соседей, — добавила она с ухмылкой.

— Ты не будешь здесь жить, — однозначно заявил Сергей.

— Буду, — уверенно кивнула Катя. — И не одна.

Со стороны кухни послышался собачий лай.

— Тушка, ко мне! — крикнула Катя, проходя из прихожей в гостиную.

— Ты не будешь здесь жить, — повторил Сергей, следуя за ней, и чуть не споткнулся об пробегающего мимо зверька. На сей раз ему удалось рассмотреть большие уши, короткие лапы и крохотный закрученный хвост. — И он тоже, — ткнул Сергей на, по всей видимости, собаку.

Правда, он таких собак раньше не видел. Во всяком случае, наименование породы он уж точно не знал.

— Она, а не он, — поправила Сергея Катя, бросая рюкзак на диван, после чего сняла бейсболку и, наклонившись, взяла собаку на руки. — Знакомься, Тушка, это здоровяк, — повернула она собаку мордой к Сергею. Приплюснутой мордой. Эдакая помесь бульдога и мопса. — Здоровяк, это Тушка, — обратилась она уже к Сергею. — Требую любить и жаловать.

Затем Катя сделала два шага вперёд и вытянула руки с Тушкой так, чтобы морда собаки была на одном уровне с лицом Сергея. Тушка дважды хрюкнула, облизала приплюснутый нос, из которого сочились сопли, и дёрнула передними лапами. А Сергей тем временем заметил, что поводок у неё был не обычный, которой крепился к ошейнику, а специализированный, фиксирующийся на груди.

— Да плевать мне, как её зовут, — отклонился Сергей в сторону и вновь посмотрел на Катю. — Вы какого хрена припёрлись? Я же сказал вчера Владимиру, что всё сделаю. Чего вам ещё от меня надо?

— Вот же грубиян, — вздохнула разочаровано Катя и поднесла Тушку уже к своему лицу. — Не слушай его, милая, — поцеловала она собаку, на что та незамедлительно ответила облизыванием. — Ну всё, беги, — опустила Катя Тушку на пол и сняла поводок, — осваивайся.

И Тушка действительно умчалась куда-то в коридор.

— Последний раз повторяю, — едва удерживающийся уже не просто от того, чтобы заорать, а даже прибегнуть к рукоприкладству, медленно заговорил Сергей, — никто, кроме меня, здесь жить не будет. Ясно тебе или нет? — навис он над Катей. — Если правда пришла только из-за этого, то сейчас же проваливай из моего дома, — потребовал он. — И собаку свою забери, — добавил Сергей, когда из-за его спины раздался очередной лай.

А Катя в свою очередь, подняв глаза, посмотрела на Сергея с такой невозмутимостью, какой могли обладать, наверное, только достигшие просветления монахи.

— Вот ты такой большой, но такой глупый, — беззлобно сказала она, и Сергей почувствовал себя заслуженно укорённым. Не понимая, однако, в чём именно он провинился. — Сказал он, что всё сделает. А что ты вообще про ваалов знаешь? — спросила Катя, усаживаясь на диван и закидывая ноги на кофейный столик.

— Ну… — протянул Сергей, заметно поубавив куражу.

Что он знал?

Очевидно, только то, что ему успели вчера рассказать.

— Вот то-то и оно, — кивнула Катя в подтверждение его невысказанным мыслям. — Ты вступаешь в наше сообщество, не зная о нём ровным счётом ничего.

— Не то чтобы я хотел в него вступать, — напомнил Сергей, по чьей вине во всё это вляпался.

— А это уже неважно, — подняла Катя кверху указательный палец. — Ты в него вступаешь, а значит, должен усвоить несколько базовых правил и им соответствовать. К тому же нужно убедиться, что ты не спизд*нёшь чего-нибудь лишнего, ненароком, — стрельнула она в Сергея проявившимся на мгновение змеиными глазами. — Тебе, само собой, всё равно никто не поверит, но мало ли. Ну и должен же кто-то проследить за тем, чтобы ты не дал в один прекрасный момент дёру, поставив высокое начальство в неудобное положение.

— Да куда я, бл*ть, сбегу? — вновь начал закипать Сергей. — Вы ж, уроды, фактически всех моих родных в заложники взяли.

— Ты бы удивился, сколь многих данное обстоятельство нисколечко не волновало, — очень недобро улыбнулась Катя, из-за чего по затылку Сергея пробежал мимолётный холодок. — Короче, — сложила Катя руки за головой и полностью откинулась на спинку дивана, — мне полночи мозг еб*ли на тему того, чтобы с тобой никаких проблем не возникало. Цитирую: «Хоть живи с ним, мне плевать, но чтобы на всех боях он присутствовал», — весьма недурно спародировав голос Владимира, пересказала Катя часть их с ним разговора. — Над моей башкой и без того уже дамоклов меч висит. Новые риски мне сейчас ни к чему.

Сергея так и подбивало сказать ей, что она сама во всех своих проблемах и виновата, но он всё же сдержался. Такой подход вряд ли бы поспособствовал тому, чтобы поскорее от неё избавиться. И потому Сергей решил прибегнуть к чему-то более деликатному.

— Слушай, — начал он, утихомирив на время все бушующие внутри эмоции, — я, конечно, могу ошибаться, но, возможно, только возможно, говоря «хоть живи с ним», Владимир отнюдь не имел в виду реальную необходимость нашего совместного проживания, — озвучил свою интерпретацию услышанного Сергей. — Скорее всего, это была просто фигура речи.

— Уверена, что так и есть, — согласно кивнула Катя. — Но идея-то хорошая, — широко улыбнулась она.

— Да ни разу, — без малейшего намёка на улыбку ответил Сергей. — Я согласен поддерживать с тобой связь, но жить здесь ты не будешь. Точка.

Деликатный способ себя не оправдал. Пора возвращаться к лобовому.

— Расслабь булки, здоровяк, — продолжая улыбаться, чуть наклонила Катя голову набок. — Я не банный лист, и таскаться с тобой двадцать четыре на семь не собираюсь. Жопу в туалете себе уж сам как-нибудь подотрёшь.

Раздавшееся затем хихиканье просигналило о том, что свою последнюю фразу Катя посчитала за очень удачную шутку. Да вот только Сергея смеяться не тянуло. Совсем.

— Тем более что у меня и без тебя работы хватает, — добавила Катя, вставая с дивана и подходя к Сергею вплотную. — И мне тупо проще всё совмещать, если ты всегда будешь у меня под боком. Ферштейн? — спросила она, легонько ударив Сергея в левое предплечье.

— Не ферштейн, — ответил Сергей. — И не хотеть ферштейн. Это твои проблемы, так что разгребай их сама. А меня оставь в покое. Я соглашался только на бои. Ты в сделку не входила, — строго глянул он на Катю сверху-вниз.

Катя вздохнула. И неприкрытое раздражение показалось на её лице.

— Какой же ты упёртый баран, а, — посетовала она и сурово посмотрела на Сергея в ответ. — Слушай и запоминай, здоровяк. Здесь я решаю, что и как будет. Станешь возникать, и отправлю бегать по округе с голой задницей, вопя, как же сильно ты любишь маленьких девочек. Или мальчиков, — злобно оскалилась она.

— Валяй, — прекрасно понимая уязвимость своего положения, не пожелал давать заднюю Сергей. — Только в Клетку драться сама потом полезешь. Если твоё «высокое начальство» не прихлопнет тебя раньше.

Оба замолчали.

Сергей смотрел в глаза Кати, а она смотрела в глаза ему. И никто из них не смел даже моргнуть.

Сергей не знал, сколько именно продолжалась это беззвучное противостояние, но закончилось оно самым неожиданным образом. Он почувствовал, как ему буквально начали лизать пятки, и был вынужден отойти в сторону.

Тушка.

— А я смотрю, яйца у тебя здоровые не только на вид, — усмехнулась Катя, наклоняясь, чтобы снова взять собаку на руки.

А Сергей нахмурился, не уловив сходу смысла её слов. Но потом-то он вспомнил, что вообще-то из одежды на нём были только серые боксеры да тапки.

— Прогрессируешь, — одобрительно сказала Катя, попутно почёсывая Тушке живот. — А то вчера от каждого чиха шарахался. Но месяц я всё равно у тебя перекантуюсь, — снова завела она свою пластинку. — Без шуток.

— Ни. За. Что, — отчеканил Сергей.

— Смотри на это веселее, — предложила Катя. — Когда тебе ещё выпадет шанс пожить одновременно с двумя писаными красавицами? — приподняла она похрюкивающую на руках Тушку.

— Как только покажешь мне хотя бы одну такую, я задумаюсь, — пообещал Сергей. — А теперь пшли вон из квартиры, — указал он рукой на выход.

— И это, здоровяк, — поведя носом, заинтересовано обратилась к нему Катя, — ты же там яичницу с колбасой пожарил, да? Не против, если я присоединюсь? Желудок уже сам себя переварить готов.

— Против, — отказал Сергей.

— Спасибо, — поблагодарила его Катя. — Посуду, уж так и быть, сегодня я помою. Но завтра твоя очередь, — сообщила она и, развернувшись на пятках, зашагала по направлению к кухне.

А Сергей в попытках не дать себе сделать того, о чём он мог очень сильно пожалеть, глубоко и часто задышал.

— Не знаю, что там творится в твоей пустой башке! Но со мной ты жить не будешь! — практически проорал он. — Тебе ясно?!

И помчался выдворять Катю из кухни.

Вместе с её собакой.