Настоящий Спасатель 4. Назад в СССР

Глава 3

— Максим, я договохился. Но если ви викинете какой-нибудь фохтель, то кхупные непхиятности будут не только у вас, но и у меня. Вы увехены в том, что товар на складе?

Я спокойно кивнул.

— Да, уверен.

— Тогда поехали, — он мотнул головой тем, кто его сопровождал

— Куда?

— Как куда? В СИЗО, встхечать ваших дхузей.

Через полминуты у тротуара остановилась белая «шестерка» с номерами «44−44» ОДО.

Я встретил своих улыбающихся друзей в приподнятом настроении. У меня все получилось. Свершилось небольшое чудо.

Я понятия не имел кому звонил Рыжий, но их выпустили. Появились первые предрассветные лучи солнца, так редко появляющегося в это время года над городом.

После того, как они вышли на улицу, я увидел, что среди них нет Темы. Мы обнялись со всеми по очереди. Но отсутствие моего друга омрачало чувство победы.

— А где Артем? Ребята Темы не видели?

Два Сереги, Элен и Катя переглянулись. Отца Кати держали в Москве и, по все видимости, ему оттуда не удалось договориться о подписке о невыезде.

— А что разве он не дома? Нам менты на выходе так сказали, ответила Элен, — как же я хочу помыться!

— Да, — поддержала Маша, — но нужно узнать, где Тема. Без него не пойдем.

Я оглянулся на Рыжего, который стоял и наблюдал за нами сложив руки на груди и опершись о капот белых «Жигулей».

— Кто это? — спросил Рыба.

— Да так, знакомый один, — ответил я задумчиво, — подождите минутку, ребята.

Я развернулся и направился к Рыжему. Он привстал и оттолкнулся спиной не убирая сложенных рук с груди.

— Ну, что, Максим. Тепехь дело за вами.

— Где Тёма?

— Максим, ну ви же понимаете, что мы не могли остаться совсем без стхаховки. Ваши друзья на свободе. Ви сказали, что увехены в своих действиях. Дайте мне адхеса и после пховерки я похлопочу о том, что бы ваш дхук тоже оказался на свободе. Я сделал все, что смог.

Я понимал, что у меня нет иного выхода кроме как довериться ему. Поэтому я достал бумагу, написал на бумаге оба адреса.

— Поторопитесь, промежуточный складской этаж. Через полтора часа в Универмаг начнут приходить первые работники. Когда ждать здесь освобождения моего друга?

— Прошу пхощения за непхошенный совет, но я би на вашем месте пховолил бы домой девушек и отправился бы ждать вашего дхуга домой. Если все в похядке, то его тут же отпустят. Но я не могу гахантировать, что это произойдет быстхо. Повехте, тут нет подвоха.

Сначала я ничего не ответил, смерил его взглядом потом приблизился к его уху так, чтобы ни один из сопровождавших Рыжего мордоворота не услышал произнес:

— Я человек мирный, не хочу чтобы это выглядело, как угроза, я знаю, что это означает в вашем мире. Но ни дай Бог вы меня обманете или с головы моего друга упадет хоть один волос. Борису Михайловичу, а также тем с кем он ведет дела на Брайтоне очень не понравиться. Шутка ли итальянские партнеры узнают, что на родине кто-то может не уважать их партнера.

Рыжему было крайне неприятно услышать сказанное, он даже немного отстранился от меня. Он косился и обдумывал что ответить.

Наконец он медленно произнес:

— Хохошо, я пехедам Баруху Мойшевичу, что ви имеете сказать.

— Я жду до вечера. На складе лежит связанный Медяков. Возможно он расскажет вам много интересного.

На следующее утро я понял, что мои слова так не возымели действия. Тема дома так и не появился. Одесситы решили поиграть в какие-то свои игры. Наверно Майе удалось уговорить их сделать из Темы «козла отпущения». Тем хуже для них, я свои условия сделки выполнил.

У меня не оставалось выбора. То что ребят отпустили, а Тема единственный из нас остался под следствием, следователи могли использовать для давления на моего друга.

Это я допустить не мог. Нужно было отбить его до того, как его заставят в чем-то признаться. А потом уже доказывать нашу невиновность.

В обед его должны были привезти во двор к квартире адвоката, для проведения следственных действий. Эту информацию я получил через наших общих знакомых — ребят из народной дружины.

Шансы быть пойманными были довольно велики, но решил рискнуть.

Сам пропадай, а ребят выручай. Или как там было в пословице? Рассчитывать я мог только на себя, никого из друзей или знакомых просить не желал — я уже один раз совершил эту ошибку.

Мой план был прост, показать себя Теме, дав ему тем самым подготовиться, прийти во двор, отвлечь внимание, сбежать с Темой через вторую сквозную арку.

Но ему не суждено было сбыться. На подходе ко двору адвоката я заметил черную волгу стоявшую напротив въезда. Комитетчики. Блин только их тут мне не хватало.

Я видел как водитель сидящий за рулем внимательно наблюдает за мной с тех пор как я появился на улицу Карла Маркса.

Деваться мне было некуда, не стану же я разворачиваться и убегать от них. Поэтому я принял решение спокойно пройти мимо них и зайти во двор. Пойду напролом.

Может быть они тут совсем не по мою душу. Мали ли какие у них интересы. А если и по мою, то менять план было поздно. Неизвестно, когда мне еще представиться такая возможность — устроить побег другу.

Я не сомневался в своих действиях. Конечно это было не законно. Если Тему по поручению одесской мафии оставили под следствием, чтобы повесить на него убийство, то счет шел на часы.

Я очень надеялся, что Тема проявляет характер и не позволяет оговаривать себя.

Раз одесситы имели такие связи, что ребят отпустили по моему требованию, то дело «сшили» бы в любом случае, неважно сбежит Тема или нет.

Но одно дело, если он будет вынужден подписать «признательные» показания, а другое — пойдет в полный отказ и избежит давления. Признаешься — мало дадут, не признаешься — ничего не дадут.

Я подходил к повороту во двор, когда пассажирская дверь волки открылась и из машины вышел жилистый мужчина лет тридцати-пяти сорока.

— Товарищ Бодров, я попросил бы вас сесть в машину, вас ожидает генерал Нечаев.

Знакомая интонация и голос. Ах вот как выглядит адъютант генерала. Я разговаривал с ним десятки раз получая результаты ходов моего партнера по шахматам.

— В чем дело? Зачем я ему понадобился?

— Поехали, у вас будет возможность задать интересующие вопросы генералу.

Я прикинул, что сбегать не самая лучшая идея, они здесь оказались не просто так. Придется вносить коррективы в мой план по освобождению Тему.

— Ты что удумал⁈ — генерал сидел насупив брови,— ты понимаешь, чем бы все это закончилось, если бы ты решился на этот дерзкий побег!

— Товарищ генерал, я…

— Товарищ генерал, товарищ генерал… — протяжно передразнил меня Нечеав, — в уголовники захотел?

Он встал и начал расхаживать по кабинету в своем генеральском кителе с роскошными погонами

— Никак нет! — я непроизвольно вытянулся перед стариком по стойке смирно.

Тема сидящий прямо передо мной за приставным столом широко раскрыл глаза и пытался не улыбаться. Я совершенно не ожидал его здесь увидеть.

— Ты, Бодров, всё время крутишься под ногами! Ты нас чуть всю операцию не сорвал! Что с тобой делать, Максим?

Хотелось ответить что-то в духе «понять и простить», но я не рискнул. Вдруг генерал Нечаев не оценит юмора. Поэтому я просто помолчал.

— Ну к твоей чести нужно сказать, что ты первый догадался о том, что Солдатенок вернул товар на прежнее место. Что правда, то правда. Но за остальную самодеятельность тебя бы до войны, во время войны да и после войны. сразу бы к стенке поставили. Понимаешь? — он продолжал сердиться, но уже справился со своим гневом.

— Понимаю, товарищ генерал.

Адъютант Нечаева сидел тут же в кабинете и осуждающе смотрел на меня, за то, что заставляю генерала нервничать.

— Странный ты Бодров, если бы не твой отец, и то что мы тебя вдоль и поперек проверили и не наши на тебя ничего, я бы тут с тобой разговоры не разговаривал.

— Вообщем взяли мы твоих одесситов прямо тепленькими, во время попытки вывезти товар со склада. Твой добрый приятель, тот который картавит уже дает показания. Девица правда сбежала. Она по министерству обороны проходила. Ищем сейчас ее, думаю далеко не уйдет.

Он расхаживал по кабинету, заложив руки за спину.

— Теперь у нас вся цепочка Солдатенок в руках, связь с одесскими бандитам налицо. Все они надолго сядут.

— А Корольков?

— А что, Корольков?

— Ну как что, он же хотел склад прибрать к рукам? Организовывал обратную перевозку.

— Доказательства у тебя есть?

Тут генерал прав, никаких зацепок, кроме нашей ночной встречи в Универмаге и моих догадок и предположений у меня не было. Я отрицательно покачал головой.

— Ну вот, видишь. Медяков дает признательные показания берет все на себя, говорит, что сам все организовал по просьбе Солдатенко.

Выходит комитетчики проворонили то, как я лазил через крышу на склад или генерал не говорил об этом намеренно.

— А Майя?

— Девица эта крайне интересная. Но мы ее будем отдельно разрабатывать, много в странностей с ней связано. Вам знать про это не полагается.

Он сел за стол. Я посмотрел на его ладони и толстые пальцы сложенные в замок.

— Вообщем зачем вас обоих сюда привезли: эти бандиты из Одессы просто так вас в покое не оставят. Особенно тебя, Бодров.

Я спокойно воспринял эту информацию. Об этом можно были и без генерала догадаться.

— Мы тут с товарищами посовещались и решили вас обоих в в армию отправить служить с началом весеннего призыва.Пойдете Родину защищать. По возрасту вы оба подходите. До начала призыва будете находиться на спецобъекте Комитета.

— А разве с первого курса берут в армию? — удивленно спросил Тема, — нам же еще семестр и летнюю сессию сдать надо.

— Считайте, что первый курс вы прошли экстерном и сдали сессию досрочно. Договоримся Пал Иваныч?

Адъютант кивнул.

— Договоримся, товарищ генерал.

Он достал из своего портфеля два листа бумаги и пишущие принадлежности.

— Пишите заявления.

Мы взяли ручки и притянули к себе листки. Адъютант генерала продиктовал нам шапку.

— Прошу направить меня на прохождение службы в ряды Советской Армии…

Армия — это действительно был хороший выход в сложившейся ситуации. Одесская мафия, уже руководимая из-за границы, наверняка захотела бы отомстить, хотя я был непричастен к действиям КГБ.

Оказывается, что параллельно двигалось и развивалось большое расследование против советской городской и областной бюрократии.

Той верхушки,которая постепенно превращалась в самую настоящую советскую буржуазию.

По другому их не назовешь*(если среди читателей, вдруг, окажется человек из позднесоветской партийной буржуазии, то с удовольствием побеседую о тех временах и возьму интервью не раскрывая личность человека)

Против Солдатенко и его команды собрали огромный материал. В ближайшем будущем дело будет направлено в суд и вопрос состоял лишь в том, приговорят ли его и соучастников к высшей мере или дадут максимальный пятнадцатилетний срок.

По рядам нарождающейся одесской мафии был нанесен ощутимый удар, но она показала чудеса живучести и не была уничтожена.

На просторах Союза десятками тысяч расходились подпольные копии «Крестного отца» в переводе Володарского, фильма, влияние которого, на будущую криминальную революцию в России и бывших республиках СССР недооценить невозможно.

Один из самых знаменитых и кассовых фильмов про итальянскую мафию в США стал «настольной книгой», «инструкцией по эксплуатации» со своими взаимоотношениями с подчиненными и с главами конкурирующих кланов советского криминального мира.

Я бы предпочел, чтобы этот и ряд других фильмов восьмидесятых и девяностых никогда не выходил бы на мировые экраны.

Десятки тысяч жизней по всей планете были унесены только потому, что в преступном мире многие подражали главным героям.

Для кого-то это была просто актерская игра и «безобидный» продюсерский бизнес, а для кого-то пролитые моря крови и людского страдания.

Промежуточным итогом оказалась парадоксальная ситуация. Одесскую мафию обезглавили, но на место арестованных тут же встали новые более жестокие и осторожные.

Шельма, пытающийся урвать свой кусок пирога и взять под контроль новых менеджеров и логистику остался не у дел. Его осудили за нападение на сотрудников милиции, оказание сопротивления. Потом ему добавили за летние кражи и бандитизм. Он получил по полной.

Через много лет я узнал, что Шельму, моего с Темой врага, ставшего видным «блатным» на одной из Колымских зон, расположенной на урановых рудниках, пристрелили во время бунта и последующей попытки побега.

«Дядя» Толя загадочным образом исчез из больницы, как только врачи привели его в сознание. Мне почему-то подумалось, что они снова помирились с Майей и это она помогла ему исчезнуть.

В городских и областных администрациях же долго не могли найти подходящих исполнителей. Молодым не доверяли и не подпускали к власти, хотя именно они могли бы вырулить, справиться с внутренней коррупцией, и начать развитие, на мой взгляд.

Позже на их места перевели такую же номенклатуру из других областей и краев, которые отнеслись к новым должностям, как к новым кормушками и источником баснословных барышей.

Выходило, что ловили и сажали Солдатенко всем миром, для того, чтобы он не воровал, а привели тех, кто продолжил его дело с утроенным аппетитом.

Нечаев прикрыл меня и моих друзей от любых попыток вызывать нас в качестве свидетелей.

Отец Маши вернувшийся из Москвы на следующий день после Теминого освобождения и серьезного разговора в кабинете генерала Нечаева, очень долго благодарил меня, когда узнал все подробности произошедшего.

Он предложил мне обращаться к нему с любыми вопросами и выражая доверие, дал понять что ждет меня в любое время дня и ночи, как на работе, так и дома.

Также он заглянул мне в глаза и сказал, что если у нас с его дочерью все сложится, то он будет рад иметь видеть сына в своем доме.

А если не сложиться, то все равно будет рад ее дружбе со мной. Это немного растрогало меня, потому что напомнило об отце. Я был рад, что все это он сказал мне с глазу на глаз.

Было видно, что он испытывает настоящее мужское уважение в мой адрес

Потом прокурор сообщил Маше, что она может ходить со мной в любое время и в любое место, не спрашивая у него разрешения.

Маша сказала, что такое с ним произошло впервые в жизни и она не верит своим ушам. Она шутила, что я, не иначе как подсыпал ему какого-то колдовского зелья.

Правда попользоваться его предложением нам с Темой пока совсем не светило.

Мне с другом дали два дня на сборы и прощание с близкими. По настоятельной просьбе генеральского адъютанта, скорее звучащей, как приказ, нам было разрешено рассказать близким только то, что мы уходим в армию.

К моему удивлению нас не пытались вербовать или приглашать в Комитет, даже предложили самостоятельно выбрать род войск, при условии, что у нас не будет противопоказаний по здоровью при прохождении медкомиссии.

Год назад страна вступила в злополучную войну в Афганистане. Тема, как и большинства парней нашего возраста, бредил десантными войсками и не смотря ни на какие мои уговоры попросился в ВДВ.

Я же хотел продолжить водолазную династию и дело отца поэтому записался во Флот.

Моя Ба сначала поохала, услышав новости про армию, но потом сказала, что это пойдет мне на пользу.

Дед внимательно выслушал мой рассказ о приключениях с Солдатенко и команде, задал несколько уточняющих вопросом и успокоился. Ему отдельно звонил Нечаев и что-то объяснял ему.

Видимо, разговор с генералом и мой рассказ полностью устроил деда, потому что он спокойно напутствовал на службу во Флоте, можно даже сказать, что благословил.

Не знаю откуда, но Вика прознала, про то, что я ухожу в армию и прилетела в день проводов. Мне было очень неудобно, потому что в армию меня провожали сразу две девушки, которые пообещали писать и дождаться. При чем обе знали об этом.

Перед самым отъездом на кгбшный объект — генерал отверг все наши просьбы с Темой, был неумолим и настоял на своем. я заехал к Наталье Филипповне, вернуть ключи и попрощаться.

Она проводила мне с улыбкой и легкой грустинкой в глазах.

— Будь я помоложе, я бы обещала тебя ждать, Бодров. Хорошей тебе службы.

Мы нежно обнялись с ней, она не удержалась и поцеловала меня в губы.

Выходит, что из армии меня ждут три девушки. Сволочь и везунчик, ты, Бодров!