Написать Империю

Глава 42

— Бабушка?..

— Нечего думать. — Старушка воздуху в грудь набрала. — Старый монарх почти умер. Он был неплохим правителем, но его сыновья мне не нравятся. Если бы там был кто-то стоящий, я бы уже сосватала ему свою внучку!

— Бабушка!!!

— Тихо ты! — фыркнула Маркиза. Посмотрела прям на меня. — Будущее за молодыми, как говорят. Я не думаю, что два идиота смогут выиграть у твоего брата, девочка.

— Это очень лестно, — улыбнулся я.

— Пусть вы и сын герцога Теодора, но, буду говорить прямо, рождённый вне брака, а значит не будете приняты аристократией. Права на трон у вас практически нет. Если хотите, я могу познакомить вас с первой принцессой. Такой брак станет благословением Королевства.

— Благословением королевства станет гражданская война? — улыбнулся я. Как будто кто-то позволит мне жениться на ней. — А что король скажет?

— Если я расскажу ему обо всём, что увидела… он будет в ярости, — твёрдо ответила та. — Да и трон вам он просто так не отдаст, даже ради всего королевства. Передать своё место кому-то со стороны, при живых наследниках, будет для него неприемлемо.

— Тогда к чему разговор? — Я склонил голову на бок.

— Фух…- вздохнула та. — Переволновалась вся, простите. — Старушка сделала глубокий вдох и слегка поклонилась. — Вам приказано прибыть в Королевский Город. Вы, как я думаю, ехать туда не намерены?

— Пока да, — я кивнул головой. — Сейчас для меня это бессмысленно, да и опасно. Ничего хорошего я там не получу.

— Тогда что планируете предпринять?

— Думаю, просто ждать буду, — задумался я. — Слухи о моём герцогстве уже разлетелись. В поисках золота ко мне всё равно караваны придут, хочет король запретить это или же нет, теперь уже поздно меня ограничивать.

— Это верно, — кивнула маркиза. А затем снова глаза прищурила. — Так слухи о том, что у вас даже крестьяне свиней золотом кормят, тоже ваших рук дело?

— Это не совсем слухи, — я невинно пожал плечами. У нас правда такие товары, что любой торговец сможет в другом городе лупить любую наценку. Даже если пять цен сверху накинет, всё равно всё продаст.

— Потрясающе, — вздохнула та. — Как жаль, что вы не мой сын.

— Торговцы ко мне будут идти вереницей. Если Король захочет их ограничить, они тут же поднимут вой. Связанные с ними аристократы начнут гневно бурлить, а в Королевстве и так кризис власти. Я думаю, рано или поздно принцы решат, что тот, кто первым сможет заполучить меня, тот и сядет на трон, по итогу.

— И? — улыбнулась та.

— Буду ждать, — сказал я. — Буду ждать, пока Король не умрёт. Думаю, сразу как война между братьями обострится, у меня появится много пространства, чтобы добиться цели.

— И ваша цель?

— Защита людей, — сказал я серьёзно. Положил локти на стол, а подбородок упёр в сжатые кулаки. — Мне нужны люди. Все! Все, кто чувствует себя жалким и несчастным. Все, кто будут гибнуть в гражданской войне. Все, кто будут страдать и умирать от голода. Я хочу их. Хочу их всех!

Маркиза даже сперва не поверила. Отдалилась назад, покачав головой в стороны.

— Вы и правда… очень необычный юноша, — сказала она.

— Так и есть, — улыбнулся я. — Я не хочу садиться на трон Королевства. Изменить Герцогство я смог, спустя десять лет подготовки. Я не смогу провернуть такое во всём королевстве, у меня нет ни времени, ни денег, ни доверия тех людей, чтобы провернуть подобное. Но у меня получится поглотить его, если правильно разыграть уже известные карты.

Маркиза ничего не ответила. Прикрыла глаза, кажется, погрузившись в раздумья.

— Поглотить королевство… — повторила она едва слышно. Думаю, ей могло показаться, что мои амбиции будут выше самих небес.

И это всё правда.

Всё так и есть!

— Что думаешь? — отвлекшись от разговора с Маркизой, я посмотрел на сестру.

— Ты… не мог бы показать мне свой город, брат? — спросила она, очень неровным голосом.

— Можно, — я показал улыбку. — Обожаю хвастаться!

— Ха-ха… — неловкая ситуация исчезла после моих слов, а Ария начала легонько хихикать. — Вид из окна той машины был чудесен, — сказала она.

— Хочешь остаться здесь? — я так, невзначай спросил.

— Если бабушка разрешит… — а она ответила. Можно ли это считать за согласие?

— Знаешь, у меня в городе свобода людей — главный приоритет, — я всё же начал хвастаться. — За лишение человека свободы можно и на виселицу попасть.

— То есть, если я Арию силой домой потащу, вы меня вздёрните? — «очнулась» маркиза, подняв правую бровь.

— Всё верно, — сказал я, показав добродушный оскал.

— Вот здорово… — посмеялась та. А затем серьёзно спросила, — а если отец замуж свою дочь отдаёт, кто он по новым законам?

— Если дочь не противится, то это её воля, — мгновенно ответил я. — Тут полиция ничего не сделает. Однако, если она воспротивится, будет искать помощи, то все силы Герцогства будут направлены, чтобы помочь ей.

— Хм-м-м… — нахмурилась женщина. — Вы возмутительны, — сказала она. — Каждым словом, каждым решением, каждым своим действием идёте против аристократии, против мира, против здравого смысла. Весь ваш город, как и вы целиком, созданы чтобы перечить всему, что знает эта старушка?

— Говорите так, как будто это плохо, — в издевательской манере ответил я, всё с той же улыбкой.

— Кто знает… — сказала она, отвернув голову. — Знаю только, что если бы мой отец был таким же, как вы, я бы не стала такой как сейчас. Только это…

Аристократы рождаются, живут и умирают в рамках принятых норм и традиций. Редко когда кто-то может из этого круга вырваться.

— У меня нет детей, — сказала маркиза. — Сын был, погиб на войне. Второй сын женился и какую-то хворь подцепил. Детей за собой не оставил. Дочка была, вышла замуж за твоего отца. До сих пор жалею, что позволила этот брак. Нужно было глаза выцарапать каждому, кто на нём настаивал. — Через её слова звучали и боль, и обида. — Внучка осталась. Ария. Только она. Хочешь забрать её?

— Разве она чья-то собственность? — спросил я. — Вы спасли её. Защитили. Многому научили, я это прекрасно вижу. Но она не вещь, и не принадлежит вам. Я не могу забрать её, я могу только спросить, чего ей на самом деле хочется. Вот и всё.

Старушка снова нахмурилась. Ну а я, посмотрев на сестру, снова увидел «тот» взгляд. Тот самый, какой поймал на себе в день её отъезда из замка пять лет назад.

— Не удивляйся так, — выдохнул я, посмотрев на остывшие блюда. — И давайте, наконец, поедим, а?