Начало новой истории

Ход бордовый: Глава 51: О политике и истории

В первый же день учёбы, все разговоры о новом директоре отошли на второй план. У сплетников-аристократов появилась новая тема для обсуждений: Тиллери явилась в Академию в брюках.

В тот день она, дождавшись пока до начала занятия останется совсем немного времени, и все ученики займут свои места, зашла в кабинет уверенным шагом и, словно не замечая возгласы одногруппниц, направилась к Хафэру с Гэо, облокотившись на стол, шепнула довольная собой:

— Ну же мальчики, скажите, как смел мой поступок.

Хафэр, не отрываясь от книги, пробурчал:

— К чему все эти представления? Будто бы это не вы с Ар стали самой обсуждаемой темой прошлого акь.

Тиллери усмехнулась:

— Я люблю когда на меня смотрят, когда мне завидуют, когда говорят только обо мне. Ведь самые тёмные дела проворачивается в самое светлое время. Если хочешь что-то скрыть, привлеки к другому как можно больше внимания.

— И что же ты хочешь скрыть?

Тиллери отмахнулась от Хафэра, наклонилась к Гэо, поправив ворот его пиджака, произнесла:

— Никогда раньше не видела тебя в белом, а тебе между прочим идёт. Так ты пойдёшь по дороге своего отца и станешь советником? Значит ты хоть раз да появишься в светском обществе.

Гэо, учтиво улыбнувшись, ответил:

— Вам, госпожа белый идёт куда лучше. Отрадно видеть Вас в нём.

Тут Хафэр отложил книгу, обратился к Тиллери:

— По какому же пути ты пошла? На сколько знаю, среди твоих предков не было тех, кто наживался на чужих неудачах. Или решила стать художником?

Тиллери усмехнулась:

— А вот об этом… Вся моя семья, была в дружественных отношениях с Империей и я тоже надеюсь, что мы разделим не только горести но и радости.

Хафэр на какое-то время задумался, потом недовольно цокнул, посчитав, что такая реакция будет наиболее логичной:

— Звучит похоже на брачную клятву какого-то канувшего в забвение народа. Неужто?

— Не подумай!

— Ну, в Империи…

— Я хочу войти в состав Империи.

— В чём выгода? — уточнил Хафэр недоверчиво, в голосе его совсем не было удивления. — Мы и так ведём тесное сотрудничество.

— Ваши законы мне очень нравятся, они удобны, — ответила Тиллери, покосившись на преподавателя, попросившего её занять положенное место, обойдя стол, сев рядом с Хафэром. — Никаких налогов и вообще товарно-денежных отношений между её гражданами. Для кого-то вроде меня — любителя наживаться на других — это может показаться неподходящим, но только показаться. А ещё у вас отсутствует система судов, однако ни чей дом ещё не обчистили да и просто так никого не убили. Да, встречаются порой отморозки, но это скорее исключение подтверждающие правило.

— Но ты же знаешь, что в случае военных действий, все территории должны оказать посильную поддержку. Да и в мирной жизни…

— Да. Как там у вас? От каждого по способностям каждому по потребностям? Так это же замечательно!

— Но нужно соглашение твоих отца и матери, как глав знатного дома, — Император всё ещё пытался заставить её усомниться.

— Нет. В состав Империи хочу только я. Я предлагаю только имеющиеся у меня наделы, и пусть они составляют лишь десятую часть от владений нашей семьи, у некоторых государств и то меньше. Я действую независимо, во всех документах будет ставиться только моя именная печать, ведь я уже признана самостоятельным, ни от кого не зависящим членом общества. А по договору, который мы заключили с родителями, я могу либо продолжить поддерживать семейное благополучие, либо отделиться, продолжая оказывать им поддержку, как исполнение дочернего долга, и действовать в остальном самостоятельно.

— Но ты в белом…

— Да, я иду по тому же пути, что когда-то избрали отец и мать мои. Мы продолжаем оставаться семьёй, поддерживая друг друга, но и они в своё время решили добиваться всего самостоятельно. Через тринадцаток ходов по нашему времени, я и сестру подтяну, а потом мы покажем родителям всю выгоду избранного нами пути и они передадут нам наследство, от которого мы конечно же откажемся, — Тиллери ухмыльнулась. — Я хочу править, как правят мои отец и мать.

Гэо оглядел девушку, способную видеть судьбы, планирующую будущее на многие ходы вперёд, смело идущую к нему, покосился на своего господина, живущего прошлым. Хафэр, не выражая никаких эмоций, проговорил:

— Это всё звучит слишком подозрительно. В чём подвох? Признавайся! Ты сделала что-то такое, о чём пока никто не знает, но если это вскроется тебе грозят неприятности вплоть до смертной казни?

— Да, — ответила Тиллери тоном лишённым всяких опасений или сожалений, она словно была горда собой: — Вам я поведаю то, что скрываю на виду: я показала компромат на семью Адиева кому следует, и нет больше такого знатного рода.

— Какой компромат? — задал Хафэр тот же вопрос, какой раньше интересовал Эктори. — Да, ассортимент их тканей превосходит Имперский, но единственное что там может быть, так это незарегистрированное использование рабского труда. А это просто изъятие невольников и как максимум штраф в виде компенсации. За такое уж точно не лишают всего имущества и титулов. Мы проверяли, технологии изготовления тканей просты и ничего незаконного в них нет.

— Это только ширма, а если заглянуть дальше!.. Продажа не лицензированного программного обеспечения, — ответила Тиллери то же, что они с Мирой рассказывали Эктори. — Вернее как, оно было зарегистрировано, но только не на них, они же продавали резанное ломанное. А это уже нарушение авторских прав, и всё это только первое что бросается в глаза, там на самом деле такое можно раскрутить. Мы предпочли самый худший для них исход.

— Но зачем же подобным заниматься? Тем более когда есть аналоги обеспечения в свободном доступе?

— Это ты про разработки Империи? Вы с Эктори явно принадлежите к одному народу. О да, это пожалуй лучшее, только свободно оно лишь для её граждан, остальные отстёгивают кругленькую сумму. Прошу, не говори, что не знал.

— По привычку мерю миры Имперскими мерками…

Хафэр немного помолчав, проговорил с некоторым сомнением:

— Но ведь за разрушения репутация какого-то дворянского дома тебе ничего не светит. Ты ведь подобное не в первый раз проворачиваешь. Да и они не так уж влиятельны. Имениты — да, но не более.

— Я сделала это от имени Эмони. Конечно, она сама меня попросила, но не думаю, что смогу это ей втолковать, когда она побежит жаловаться одноглазому. И даже запись разговора вряд ли поможет.

— Прости, — тут Хафэр испытал неподдельное удивление: — повтори пожалуйста. Мне не кажется из-за недосыпа? Ты говоришь о том самом одноглазом, который Экор?

— Да, именно о нём. Я слишком хорошо знаю твоего брата. Ты — единственное, что может дать мне шанс спастись.

— О нет,— воскликнул Хафэр неестественно хохотнув, — ты не знаешь моего брата. Если он всё-таки сумел выжить, я буду последним, кого он решит пощадить. Тебе бы лучше идти к Ар.

— Я не могу видеть столь далёкое будущее, но я точно знаю, что где ты, там и она. Перестраховываюсь пока есть возможность.

— А что если я просто откажу?

— А какая тебе выгода? — спросила теперь уже Тиллери. — Потешить собственное самолюбие? Так ты вроде не из таких. Империи нужны земли и граждане для восстановления былой мощи, а тут всё это само идёт к вам в руки. Я знаю, ты не глупец, мы ведь уже больше десяти ходов знакомы.

Хафэр ничего не ответил, возразить он просто уже не мог.

Тем временем Эктори решила целиком и полностью погрузиться в учёбу, ведь только отдавая какому-либо делу всю себя она избегала накатывающего порой уныния из-за предрешённой судьбы. Так же ей нужно было наверстать всё упущенное за прошлый ход и подняться в рейтинговое списке курса повыше, потому что как оказалось, из-за места близкого к концу, преподаватели на занятиях её почти не замечали, не смотря на все усилия. Хотя делала это всё она без особого желания, просто потому, что иначе она не могла.

К её большому удивлению, Сабирия словно пропала куда-то, встретить её иногда удавалось только в читальном зале или в столовой, хотя Нарт, всегда спешившая к упырице, стоило той только появиться в пределах видимости, ходила на каждое занятие. Зато серокожая девчонка почти всегда молчала и не навязывалась на Эктори, Миру или Зингеру.

В один из дней Сабирия всё-таки объявилась, влезла в кабинет через окно и села за спиной Эктори в предвкушении потирая руки.

В кабинет зашёл преподаватель «Истории цивилизованных миров», начал занятие:

— В течении прошлого хода мы с вами изучили всю историю от времён начала творения и до наших дней обзорно. И теперь на протяжении каждого хода, мы будем вновь и вновь проходиться по временной линии углубляя ваши знания, путём заострения внимания на различных аспектах. В программе Второго хода мы будем говорить о событиях больше всего влиявших на судьбы держав, о войнах, о предпосылках к ним и их последствиях.

Один из учеников спросил:

— А почему образование в Академии построено так, что мы бегаем по ленте времени из одного конца в другой?

— Это очень банальные вопрос. Уже сейчас, вас меньше, чем в начале прошлого хода, и до конца обучения дойдут не все. Так, у вас будут хотя-бы базовые знания и понимание. Ведь история наша, это не та наука в которой можно выучить только один кусок, и преспокойно жить.

Сабирия пробурчала:

— Это не та наука, без которой нельзя жить. Ну не знаем мы какой королёк просиживал штаны на троне в какой-то период, ну и что? Хуже нам от этого? Да нет конечно! Моё дело всех их захватить, да обеспечить своему народу что поесть. А для этого не надо ни дат ни имён.

Неожиданно ей ответила Эктори и в словах её резко проявились речи Хафэра:

— История циклична: то, что было однажды будет и дважды и трижды. Не зная прошлого не построить будущего.

Сабирия ухмыльнулась, клацнула зубами, поднявшись со своего места подошла к Эктори, опустилась на её парту, ответила, слегка изменив рот, заострив зубы:

— А мне не надо строить, мне надо рушить.

Тут, недовольный таким поведением, вмешался преподаватель, велел упырице сесть на место. Но Сабирия, не желавшая так просто кончать только начавшееся представление, забрала у одного из одногруппников стул «приветливо» улыбнувшись ему, так что уголки губ почти доползли до ушей, села третьей за стол к Эктори и Мире.

Преподаватель, был недоволен таким ходом вещей, но опасался перечить тому, кто может запросто им отобедать и его совсем не утешало, что потом, по закону её могут казнить, если поймают в течении хода с момента убийства и докажут вину. Потому, проклиная установленные в мирах законы и всю эту «демократию», он продолжил урок:

— Мы здесь всё-таки говорим о войнах. И теперь прошу вас назвать самые значимые из них.

Эктори, задумчиво хмыкнув, проговорила отстранёно, не отрывая глаз от книги, которую читала и перечитывала вот уже несколько дней:

— Война врат…

— Радует, что кто-то знает о ней, — ответил преподаватель, довольный, что занятие возвращается в прежнее русло. — А что Вы, леди, можете о ней рассказать?

— Тогда изменился порядок, установленный мирах мёртвых и был уничтожен «замо́к» запиравший их для живых. Но обычно, говоря о «Войне врат» подразумевают не их падение, а те события, что она за собой повлекло. Как например убийство Безымянного змия подземелий, чьё место занял его сын, а так же есть слухи, что именно после войны врат в мире высших появился правитель. Есть так же предположение, вернее не подтверждённый факт, что вся эта война была затеяна именно ради абсолютного и бесповоротного уничтожения правителя низших, ведь иначе, он бы уничтожил миры живых, — ответила Эктори, даже не поднимая взгляд на преподавателя, для неё все эти факты были очевидными и некотором из них она умудрилась стать свидетелем.

— Да, всё, что Вы говорите полностью верно, хотя в Вашем рассказе много предположений и условностей, но ведь мы говорили о мирах мёртвых, а относительно них просто не может быть точности. Так, кто же ещё нам что-нибудь поведёт о войнах, сотрясавших миры?

Тут, ухмыляюсь ответила Сабирия:

— Три войны Империи!

— И что же Вы нам о них расскажете?

— Охох, это были войны в смысле совсем непривычном для понимания прочих цивилизованных господ. У нас с Имперцыми до некоторых пор существовал особый договор о «войнах». Всё происходило максимум на территории одной планеты, порой её части, обычно не населённой разумными видами. В любом случае, местное население вмешивать запрещается, что довольно обидно. А целью было захватить печать командующего и желательно его голову, ещё хорошо бы нанести наибольший урон численности противника.

— И каким же был результат войн?

— В первой победу одержала Империя, и на всех представителей вида Несу были наложены некоторое ограничения в правах, так же последствием стало наше «проклятье». Во второй же не было ни победителей, ни проигравших… — Сабирия довольно лыбясь покосилась на Эктори, ожидая, что та вот-вот поправит её, ведь сами арии убеждены, что войну они проиграли: их потери оказались гораздо значительнее, чем они рассчитывали.

Но Эктори лишь подняла на упырицу безразличны взгляд. Та самая Эктори, всегда горевшая жаждой знаний, та самая Ар, готовая спорить до последнего, отстаивая правду в которую верила, не показывавшая, что с ней что-то не так, даже когда её мир переворачивался с ног на голову, а судьба грозилась завязаться в узел, теперь безразлично перелистывала страницы какой-то потрёпанной книги.

С лица Сабирии тут же сползла улыбка и она закончила в некотором разочаровании:

— После третьей войны нэсу получили «титул» мёртвого вида…

Преподаватель, заметивший резкие перемены в поведении до этого словоохотливой ученицы, решил не выяснять их причины, надеясь, что упырица наконец начнёт вести себя тихо.