Начало новой истории

Ход синий: Глава 20: Это для спасения миров

Эктори закатала рукав, болезненно морщась, пытаясь как можно осторожнее вытащить ниточки из раны. Сайма скользнула к следам от клыков, прыснула ядом в рану, прокомментировала:

— Тебя так часто упыри кусают, что удивляюсь, как это ты одной из них не стала…

Эктори глубоко вдохнула, попыталась успокоиться, спросила:

— А с этим что делать?

Сайма брезгливо взглянула на распластавшееся тело, ответила:

— Да просто сними купол, и все его раны отменятся. Или ты думаешь, Хафэр и правда, стал бы убивать такое ничтожество? Нет, он мальчик добрый и очень гордый.

Эктори содрогнулась он недоверчивого смешка.

Повертев перед глазами коробочку, она ничего не придумав, решила просто попросить у неё на первом языке отменить все раны, нанесённые после того, как та отведала крови. Купол спал, голова аристократа оказалась опять на плечах, но он продолжил лежать, ещё не опомнившись после произошедшего. Внешне юноша выглядел так, словно ничего и не было, только вот лужа крови уже впитавшаяся в песок осталась на прежнем месте, и прорезанная Вихрем ткань, тоже измазанная кровью, не вернулась в прежнее состояние.

Аристократ поднялся, потирая шею, недоумённо спросил:

— Это всё, что ли? А теперь что?

«Теперь что?» — повторила Эктори про себя, и, словно ответ, в её голове всплыло воспоминание: «Готова ли ты умереть во спасение миров?», тогда она ответила «да», и пообещала… Пообещала пойти против того, чему учат арий с рождения: Упыри должны быть уничтожены. Она пообещала спасти упыря. И сейчас настало время исполнить обещание, хотя всё её естество было против этого. Одна часть её сознания твердила, что это во благо, для спасения миров, а другая — что эти твари, противоречащие законам, установленным создателями, «…не имеют права на существование!», и их уничтожение необходимо для спасения миров.

Она решила не думать, поддаться порыву и тоже побежать.

Крикнув аристократу, чтобы потом вернул пиджак Хафэру и, спустив рукав, чтобы складки ткани не передавили руку, Эктори помчалась к терминалу, потом вспомнила, что у них ограниченный радиус действия, выставила вперёд левую руку, воспользовалась браслетом. Перемещение требовало большого сосредоточения, она запросто могла закинуть себя слишком далеко, или, что больше прочего пугало её: вписаться в дерево, и стать с ним единым целым. Эктори сначала представила, как огибает стволы, ищет Хафэра и упыря, а потом ощутила, как порывы ветра проходят сквозь неё, материализовалась у самой поляны, с которой доносились звуки схватки мечника и твари.

Она выбежала на поляну и успела только увидеть, как Вихрь отсёк упырю руку. Когтистая лапа свалилась у ног Эктори, пачкая траву золотой кровью.

— Волей Судьбы стойте! — воскликнула Эктори, попятилась, прикрыла рот руками.

Упырь, присев, уклонился от лезвия Вихря, оставив Хафэра, скакнул к Эктори.

Хафэр перехватил меч в левую руку, бросился заслонить беловолосую девчонку, так некстати вмешавшуюся. Зубы упыря сомкнулись на его левом плече, но Вихрь успел проткнуть брюхо твари. Хафэр попытался перехватить скользкую от крови рукоять, располовинить зверюгу, но пасть стиснулась сильнее. Упырь рванул, разъединяя шарниры, разрывая нити, отделяя захваченную руку от тела. Хафэр вонзил в спину упыря ещё один Вихрь, появившийся, словно из воздуха, оставшейся рукой обхватил запястье упыря, вывернул так, что послышался хруст, шарниры вышли из пазов, каркас деформировался, треснул.

Эктори ещё раз крикнула:

— Судьба хочет пощадить её!

Упырь, воспользовавшись мгновенным замешательством Хафэра, высвободился, и с его рукой в зубах, не в силах вытащить два клинка, проткнувшие его насквозь, скрылся в темноте леса.

Хафэр, скорчившись от боли, выхватил из ножен ещё один — третий — Вихрь, спросил сквозь зубы:

— Почему?

— Книга судеб мне показала… Судьба велела… — захлёбываясь слезами начала объяснять Эктори, но наткнувшись на холодный, ничего не выражавший, даже гнева, взгляд Хафэра, замолчала.

Хафэр неожиданно расхохотался, опуствшись на землю, негромко велел Вихрю успокоиться. Меч стал шире, в этот раз он состоял из одного сегмента, вертикальная линия на нём засветилась и ещё две треугольные части вернулись на свои места, теперь это был Вихрь, каким его Эктори видела в первый раз.

Странно улыбнувшись, Хафэр обратился уже к Эктори:

— Беги…

Она замедленно кивнула, еле слышно попросила Сайму:

— Сделай, что-нибудь, яда брызни.

— Не могу. Это тебе я могу — ты тоже та ещё змеюченька, а ему, брызну мало — не подействует, сколько надо — и коньки отбросить может, не подготовлен.

Эктори не поняла, о каких коньках вела речь ручная змейка, а выяснять не было времени, она побежала, подхватив руку упыря, спотыкаясь в темноте и проклиная своё зрение, хорошее только при свете, а не в кромешной тьме, создаваемой густыми ветвями.

Тварь Эктори догнала быстро, та, обессилив, валялась в траве, истекая кровью, смердящей, словно на поляне валялся гниющий труп. При виде этой крови, страх, молчавший раньше потому, что не было на него времени, завопил. Теперь Эктори уже могла отчётливо расслышать: вопил он голосом Эмони: «Тебе страшно. Ты боишься пролитой крови!» «Заткнись!» — рявкнула Эктори, совсем забыв, что со стороны выглядело так, словно она говорит сама с собой. Она пошла вперёд, немного побаиваясь, но стараясь изобразить уверенность. Упырь, дёрнувшийся при её появлении, выпустил из пасти руку, поднялся, пополз навстречу, пытаясь изобразить готовность сразиться и способность победить.

— Так мне молчать или можно поговорить? — из клыкастой пасти донёсся зловещий голос.

Эктори, сделав вид, что не заметила этой фразы, предложила, с трудом сохраняя внешнее спокойствие:

— Обмен! Я верну твою конечность, а ты отдашь руку Хафэра.

— Кого? — удивлённо спросила тварь, приблизив овальную морду к личику Эктори, в бордовых глазах отразились два зелёных огонька. — Мне и с его рукой неплохо будет.

— Верни, — немного вздрогнув, проговорила Эктори.

— А ты забери, — ответил упырь, высунув длинный язык.

— Я не буду с тобой сражаться… сейчас! Завтра. Утром. На крыше, — проговорила Эктори, рассчитывая этим заставить тварь вернуться вновь.

— Глупая, лучше сейчас, пока есть шанс победить.

— Нет времени.

Упырь немного отшагнул, присел на задние лапы.

— Обещай.

— Обещаю, — кивнула Эктори, протянула упырю его лапу.

Тварь, схватив зубами свою конечность, поплелась вглубь леса.

Эктори вернулась к Хафэру, несколько раз споткнувшись, и чуть не налетев на острый сук.

Она предлагала помочь дойти, готова была даже на руках понести, хотя и с трудом могла себе это представить, но Хафэр отмахнулся, поднялся сам, разрезал плоть мира Вихрем, обойдясь даже без словесных команд, — умный меч понимал, что его хозяину слишком плохо, чтобы вести разговоры, — шагнул в дыру.

Эктори шагнула следом, вышла как раз вовремя, чтобы успеть подставить плечо, покачнувшемуся и начавшему оседать Хафэру.

К ним подбежал мужчина в странно поблёскивавшей рубашке, подхватил раненого Императора на руки, жестом позвал Эктори идти следом. Как ей показалось, этому господину было всего сотня ходов, а значит, он был либо уже древним стариком, либо совсем ещё юнцом, старавшимся выглядеть посерьёзнее.

Мужчина усадил Хафэра в особо оборудованное кресло, начал стягивать рубашку, не без интереса проговорил:

— Давненько такого тут не бывало. Где же это Вы так?

Хафэр попытался что-то сказать, но не смог выговорить ни слова, вместо него ответила Эктори:

— На упыря нарвались.

— Ну, теперь в мирах на одну мерзкую тварь меньше, — усмехнулся мужчина.

Хафэр слегка покачал головой, Эктори виновато выдохнула:

— Нет…

— И у богов не всё идеально, а мы не боги, — понимающие отметил мужчина и принялся очень внимательно осматривать оторванную руку Хафэра.

Разглядев смятый каркас, разорванную плоть, он спокойно обратился к Императору:

— Выгнуть обратно не получится, придётся отпилить до уцелевшей части, а потом припаять новый кусок. И мягкие ткани срезать надо, упырьская кровь в них попала, сами понимаете — гниль.

— Делайте что угодно, мне рука нужна, — сквозь зубы процедил Хафэр.

— Будет рука. Нескоро. Потратите кучу энергии. Будет много проблем. Но и рука будет, -поспешно заверил его мужчина.

Эктори, шмыгнув носом, размазала слёзы, сказала, немного запинаясь:

— Если я могу помочь… Можете истратить часть моей жизни… Моя энергия может пойти на восстановление… — а потом схватила Хафэра за целую руку, взвыла: — Прости!

— Дура, — просто и без пояснений буркнул Хафэр, выдернув руку.

На перекошенном от страдания лице его было написано: «Для этого я, что ли, тебя собой закрывал? Помылась бы, а то и смотреть противно». Эктори всё поняла и, хоть и не хотела того, сдалась, отступилась, тронув мужчину за плечо спросила: «Где можно кровь смыть?», тот махнул в сторону двери, объяснил: «Там мой ученик, он о Вас позаботится», и как только Эктори вышла за дверь, тихо, успокаивающе проговорив: «Поспите, Император», нажал большим пальцем на самую середину лба Хафэра.

Эктори, выйдя в коридор, притворила за собой дверь, опустилась на пол, свернулась калачиком и заревела.

Из соседней комнаты неспешно вышел юноша со стопкой книг, но, увидев Эктори, тут же поспешил к ней,,бросив на пол свою ношу обеспокоенно спросил:

— Что случилось? Что с…

Эктори подняла глаза. Мальчишка неверяще произнёс:

— … с тобой?

— Судьба, — ответила Эктори, попыталась подняться, но пошатнувшись, чуть не упала.

Мальчишка подхватил её, приобнял, прижал к себе, но Эктори, его оттолкнув, спросила:

— Ты вообще кто?

— Ученик лекаря. Прости, ты меня не знаешь, а я тебя знаю, я тебя видел, один раз даже видел, как ты монстрюгу обезглавила, — произнёс он с восхищением.

У Эктори от этих слов закружилась голова, что-то внутри подсказало: не только монстров она убивала. Юноша, даже не заметив её реакции, продолжил с благоговением в голосе:

— А знаешь, все думали, что ты тоже уже мертва, а ты вернулась. А что тогда было? Ведь одноглазый просто не мог тебя убить, ты ведь с ним заодно. Каковы Ваши планы? Я с Вами, я готов жизнь положить на воплощение ваших целей. Что там было? Я восхищаюсь твоим братом и люблю тебя. То, как запросто вы можете лишать жизней, вы сильные. Войны для вас разв…

Больше он ничего не сказал, его прервал кулак Эктори, прилетевший прямо в лицо, — удар получился не сильный, но ученик лекаря не смог устоять на ногах. Эктори всплеснула руками, помогла мальчишке встать, прошипела:

— Не говори о крови, не говори о смерти. Ты ученик лекаря, вот и учись, а потом лечи. Убивать и не думай.

Немного помолчав, сказала спокойнее о том, что хочет наконец вымыться. Мальчишка, обиженно кивнув, вытер кровь из носа, отвёл Эктори в ванную комнату, принёс полотенца.

Эктори стащила с себя одежду пропитанную кровью, включила струю воды и замерла.

Сайма обвила её шею, потёрлась о щёку. Эктори хмыкнула:

— Я ничего не понимаю. Допустим, я — Ар. Дочь Амперии, как оказалось, воительница, способная лишать жизней, но мне это не нравится. Я ария, а значит убивать упырей — мой долг, но я не дала сделать этого. Почему? Зачем? Чтобы изменить судьбу? А можно ли изменить Судьбу — историю миров, существовавшую ещё до их начала? Как одна спасённая жизнь какой-то жалкой твари спасёт миры? Почему я должна ломать над всем этим голову? Я что, избранная какая-то? А если да, то где тот, кто меня избрал? Я хочу жить так, как сама этого пожелаю, не хочу быть игрушкой в руках Судьбы.

— Сдашься? Убежишь? — издевательским тоном поинтересовалась Сайма, зная что единственный способ заставить хозяйку продолжить начатое — разозлить её.

— Нет! — ответила Эктори уверенно.

Испачканную одежду Эктори сунула в поясную сумку, вытащила сменную блузку и шаровары, которые только недавно отстирала от крови… Но посчитав, что ходить в штанах по Империи будет не очень прилично, вспомнила про медальон — она ведь могла сложить какие-нибудь вещи туда. Укорила себя за то, что раньше не подумала проверить почти безразмерное хранилище, которое просто не может быть пустым… Вытащила из него тёмно-бордовую юбку со множеством слоёв рюш и бантиков.

Одевшись, Эктори пошла отыскать ученика лекаря, у неё немного кружилась голова, а всё перед глазами словно было заключено в размытую чёрную рамку.

— Бинты есть? — спросила Эктори у обиженного мальчишки, расставлявшего по полкам драгоценные книги.

Он, нехотя обернувшись, вынужден был облокотиться на шкаф, чтобы не свалиться: лицо стоявшей перед ним Эктори, выражало лишь нетерпение, а с правой руки её, ужасно разодранной вампирскими клыками, звонко ударяясь о пол, капала золотая кровь. Ученику лекаря и раньше приходилось видеть страшные раны, некоторые выглядели гораздо хуже, но обычно больные корчились от боли и шатались или теряли сознание от количества вытекшей крови. Он сумел спросить только:

— Как ты вообще на ногах держишься?

— С трудом, — ответила Эктори, опустившись в кресло неподалёку от входа. — Ты мне бинты дай и можешь дальше учиться — не отвлекаю.

— Да ты! — воскликнул мальчишка. — Ты хоть понимаешь, чем это может кончиться⁈ Да ты руки лишишься. Надо зашить, как можно скорее, а то шрамы останутся. Что за пренебрежение собственным телом? Это у вас что ли семейное?

— Ты, что ли, шить будешь? — пренебрежительно уточнила Эктори.

— Ты сама говорила, что мне учиться надо.

Он потащил Эктори за собой в другую комнату, усадил её в кресло, заставил положить руку на стерильно чистый стол, вытащил из футляра тонкую, немного изогнутую, иглу и прозрачную нить.

Эктори, повертев перед собой катушку, задумчиво предложила:

— Разве не лучше использовать волосы? Зашивают ведь энергетическими, а не простыми нитями. Волосы — почти часть тела, энергия, из которой они состоят, та же, что поддерживает этэ в фэтэ. С ними скорее заживёт.

Юноша поднял на Эктори недовольный взгляд, хотел сказать, что не ей, знающей о лечении только по книгам, его учить, но одного взгляда её зелёных глаз хватило, чтобы он, послушно кивнув, протянул ей маленький ножичек. Эктори аккуратно срезала несколько прядей ослепительно белых волос так, чтобы даже в высокой причёске не было видно их отсутствия.

Ученик лекаря разложил по столу стопки салфеток, расставил баночки, сел напротив Эктори и замер в некоторой нерешительности. Помедлив несколько мгновений, протерев по краям раны салфеткой, пропитанный чем-то очень вонючим, принялся шить, стягивая разорванную кожу вместе. Сделав несколько стежков и осмелев, он спросил, не скрывая удивления:

— Тебе совсем не больно?

— Чуть-чуть, только когда прикасаешься, — ответила Эктори, но, поняв причину замешательства мальчишки, объяснила: — Я уже нашла способ обезболить.

Эктори рассматривала сосредоточенное лицо юноши, но стоило ей опустить взгляд на рану и в сознании всплыли слова: «Ты боишься пролитой крови», ей стало не страшно, а очень противно от того, как выглядела её собственная рука. Чтобы остаться в сознании, она постаралась отвести взгляд, откинулась на спинку стула, запрокинула голову и совсем закрыла глаза. Попыталась подумать о чём-то хорошем, вспомнить запах сладкого чая, но нос ощутил лишь запах гнили, как ей казалось, впитавшийся даже в её волосы, а перед глазами всплыли отвратительные картины мертвецов. Чтобы хоть как-то отвлечься, Эктори решила начать бессмысленный разговор:

— Скажешь своё имя? Или как тебе называть?

Ученик лекаря поднял на неё восторженные взгляд:

— Тебе и правда интересно? Я так польщён! Моё имя Роктвик.

Эктори не хотела запоминать имени этого чудака, но оно оказалось очень необычным, от того она не смогла сдержать удивления. Увидев реакцию Эктори, ученик лекаря принялся объяснять:

— Оно у меня довольно длинное, все поражаются, когда его слышат. Просто моя мать была не ария, я вообще долго не знал, что один из вас, считал себя простым смертным. Отец, вроде бы, хотел назвать меня просто Кор, но сложно переспорить женщину.

— Смешение крови — крайняя мера, — ответила Эктори, словно по заученному, и только потом поняла, что такие слова — обидны.

Юноша продолжил работу молча, на все попытки Эктори завести хоть какой-то разговор ничего не отвечал, и Эктори сдалась. От нечего делать она принялась разглядывать кабинет, но полки с однообразными склянками быстро надоели. Она пыталась смотреть на рану, но не отводить взгляд удавалось недолго, потом накатывало необъяснимое чувство страха, смешанного с отвращением, накрывало с головой.

Когда в комнату вошёл лекарь, сопровождаемый Гэо, Эктори почти подорвалась с места, и готова была уже бежать, лучше уж пусть её ругают, как маленькую девочку, чем смирно сидеть на стуле и маяться от безделья.

Лекарь оглядел почти уже зашитую рану, отвесил ученику подзатыльник:

— Что ты шьёшь?

— Рану, сквозную, — не понимая в чём причина гнева учителя поспешно ответил Роктвик.

— А что ты её шьёшь, как поверхностную? Ты основу срастил?

— Забыл, — виновато буркнул Роктвик, откладывая иглу в сторону.

— Забыл он, остолоп. Удавить тебя мало.

Эктори, не выдержав, вмешалась:

— Хотите сказать, что нужно сейчас распарывать и ещё вечность всё переделывать? А давайте вы мне просто дадите, чем замотать, чтобы рубашку не запачкать, да я пойду.

— Сиди, — негромко и очень спокойно произнёс лекарь, и у Эктори пропало всякое желание куда-то идти.

Лекарь с её рукой возился совсем недолго, и когда закончил, принялся наставлять нерадивого ученика.

Эктори тихо предложила Гэо:

— Пошли, что ли?

— Тебя понести? — абсолютно серьёзно спросил Гэо, и когда Эктори кивнула, подхватил её на руки, дал время устроиться поудобнее, и шагнул через дверь во дворец.

Хафэр, сидевший в кресле с книгой в руках, немного подался вперёд при их появлении. Эктори, только её ноги коснулись пола, подбежала к нему, не сдерживая слёз воскликнула:

— Прости, пожалуйста, прости!

Хафэр посмотрел на неё холодно, от этого взгляда Эктори стало очень неуютно, и отвернулся.

Гэо поднял съёжившуюся Эктори на руки, усадил в кресло рядом. Только теперь она заметила, что в комнате был ещё и Советник, он спокойно произнёс:

— Теперь Вы расскажите, что произошло.

Шмыгнув носом, Эктори ответила:

— Таково было желание Судьбы. Книга… — она не смогла договорить дальше, ещё раз всхлипнула и замолчала.

— Я же просил Вас не лезть. Вы же обещали, — всё также спокойно, и от этого немного пугающе, сказал Советник.

— Да, но таково было желание Судьбы. Это было необходимо для спасения миров!

— Какого спасения? О чём Вы?

Эктори только пожала плечами, она не знала, от чего нужно было спасать миры, но у неё была точная уверенность, что то, как всё произошло, было единственно верным развитием событий, всё было правильно.

Советник ушёл, ничего не сказав.

Эктори поднялась и собиралась уже тоже уйти, но остановилась, услышав вопрос Хафэра:

— Уверена, что это именно для спасения миров?

Эктори кивнула:

— Мне это показала Книга. А тот, кто мне это сказал, — один из нас, ведь мы не умеем врать.

— А в чём есть спасение? — философски поинтересовался у неё Хафэр.

Эктори пожала плечами:

— Для каждого своё.