На цепи

Глава 15 Лекари

Шли быстро. Я-то ладно, у меня шаг широкий, но девчонка поспевала и не жаловалась. Как я и думал, на ногах до города добраться к ночи не удалось, так что она застала нас в лесу.

Я прислушивался к своим ощущениям и периодически останавливался, но чужой магии не чуял. А вероятность повстречать тут белую тварь была. Брайю скрывал медальон, а вот у меня такой штуки не было, и тварь могла меня учуять.

Спросил девушку, где она нашла глушилку. Оказалось, что сам медальон достался ей от матери, а заклинания накладывала тетка. Сама Брайя такого не умеет. Оказывается, столь сильные защитные заклинания не доступны средним магам, тем более недоучкам. Тетка, конечно, учила племянницу всякому разному и продолжала учить, но сама тетушка, как выразилась Брайя, хороша была далеко не во всех направлениях магии.

Я то думал, что если ты маг, то одинаково хорошо владеешь и бытовой магией, и боевой. Оказалось, это не так.

— А почему цвет твоей магии красный? — спросил я о том, о чем давно задумывался. — Вот у жабы зеленая, у белобрысого синяя…

— Изначально магия светлая как серебро. У большинства так и остаётся до конца жизни, но иногда случается так, что цвет меняется в зависимости от того, с какими целями ты магию используешь.

— Это как?

— Сложно объяснить. Там переплелись заклинания, воля мага и его цели. Зеленый цвет может проявиться, если колдун работает с защитой. Например, у артефактора, создающего защитные амулеты, или у магов, которые в совершенстве владеют щитами и создают невероятно долгие, устойчивые порталы.

— А твоя? Твой цвет красный.

— Красный цвет — цвет жизни и крови. Цвет лекарей, — улыбнулась Брайя. — А синий, про который ты спрашивал, цвет души. Очень редкий. Его приобретают те, кто может работать с человеческой душой.

— Не понимаю, — нахмурился я.

Десван и духовность у меня никак не хотели ассоциироваться. Этот маленький, бездушный ублюдок работает с душами? Как? Выворачивает наизнанку? Извращает?

— Например, колдун такого свойства вызывает симпатию и доверие у простого человека, может заглушить душевную боль…

— Да ну! — не выдержал я. — Абсурд! Дес — мелкий, злобный уродец! Гордец!

— Но есть и обратная сторона, — закончила Брайя. — Эти колдуны могут влиять на людей. Не на магов, а на простых. Могут что-то им внушить. Этим они и опасны. Работать с человеческой душой очень сложно и чревато последствиями для самого колдуна.

— Какими например? — вот тут я заинтересовался. Неплохо узнать слабые места своего врага.

— Такая магия требует больше жизненных сил. Они восстанавливаются медленнее, чем у других. Поэтому они используют ее очень аккуратно. И не может быть синий колдун слабаком. Никогда.

— Очень интересно, — прошептал я.

Это действительно было интересно с точки зрения новых знаний, но как это могло помочь мне на практике, я не знал.

— Так почему ты не хочешь в Академию, боишься, что умрешь, не выдержав тамошних порядков? Что там такого страшного, что колдуны мрут как мухи?

— Тётушка рассказывала, что первый год маги просто учатся ощущать свою силу, контролировать ее и управлять ею. И тут, если ты быстро не научился, не понял и прочувствовал, ты считай уже мертвец, — с грустью ответила она. — Выживают лишь те, кому это дано природой, остальные предпочитают скрываться, чтобы у них было больше времени научиться чувствовать магию до того, как их поймают.

— Глупости какие, — заявил я. — Магов рождается мало. Они в этой Академии совсем глупые? Надо делать все, чтобы сохранить учеников.

— Считается, что маг, который не может совладать со своей силой, слишком опасен и непредсказуем. Каждую неделю ученикам дается испытание, и если он не справится, то может погибнуть.

— Какое например?

— Тётушка рассказывала о своем первом испытании. Оно проходит через месяц после начала обучения. Надо поставить щит. Простенький. Щиты все учатся ставить сразу. Главное в этом — удержать щит дольше пяти секунд. В это время мастер посылает в тебя непрерывно шары. Они слабенькие, щит не пробьют, но если его не будет…

— Изверги, — выплюнул я. — Там же щенки!

— Сейчас магия редко проявляется у тех, кому меньше тринадцати. Иногда и раньше, но таких единицы.

— Все равно. Погибнуть в тринадцать лет, потому что кто-то возомнил себя мастером — такое себе.

— В Академии готовят не просто магов, а защитников и бойцов. Именно маги наш последний рубеж в случае войны. История знает примеры, когда государство, казалось бы, обречённое на поражение, выигрывало войны благодаря своим магам.

— Поэтому империя не лезет в дела Академии?

— Именно. Империи главное, чтобы маги пришли на защиту, а для этого ни денег, ни ресурсов не жалко.

Я задумался. Мы уже подошли к городу и замолчали. В ночной тишине сонного городка наши голоса было бы прекрасно слышно, а нам этого не надо.

Выходило, что наша Академия или кто-то из Академии задумал нехорошее против государства? Не просто же так Зельдей не оповестил магистров о том, что происходит в Трефинонском лесу. Слухи все равно дойдут. Не могут не дойти, но этот маг будет делать вид, что все в порядке, и Кера справится с угрозой. Если так, то тот, кто все это затеял, скоро начнет охоту жабу и ее приспешников. Десвана не жалко, но я же вроде как тоже ее приспешник… Ситуация…

Ладно, все равно пока я тут сижу и не могу увидеть ведьму, надо что-то делать. Завтра, точнее уже сегодня, займусь тем, чем собирался — буду читать книги.

Я проводил Брайю до дома. По дороге нарвались на патруль. Меня сразу узнали и пропустили, но мой чуткий слух уловил сальные шуточки про девушку и ночные прогулки. Порвать бы тупеньких, да нельзя.

Оказалось, что Брайя с тётушкой снимали комнаты в одном из двухэтажных домов недалеко от местрата. Тяжко, наверное. Я бы не смог жить в такой тесноте. Мне свобода нравится. Одна моя берлога была больше, чем целый этаж в этом доме!

Я снова вернулся мыслями к логову. Тоска засела где-то глубоко, и всю дорогу до дома я вспоминал свою довольно неплохую жизнь в стае. Хотел бы я вернуться? Да, несомненно. Хотел бы я остаться там насовсем и стать вожаком? Я начал сильно в этом сомневаться. Интересно, почему?

В общем, до дома я добрался, когда соседские петухи начали орать как ненормальные. Нет, точно, когда меня раскроют, первым делом, сверну шеи этим курицам.

Спал как убитый до самого полудня, а проснувшись, сначала проверил шкуру. Целехонька и сухая. Вечером можно снести Монтену.

Я пожарил остатки оленины, частью пообедал, остальное оставил на вечер и в дорогу.

Заглянул Тунус. Сообщил, что обоз отправляется на рассвете и ждать меня будут на восточном выезде из города.

Потом пришла женщина средних лет и попросила колдовскую микстуру от легочной болезни. Долго же я искал это лекарство в лаборатории, но все-таки нашел и отдал горожанке, за что получил двенадцать серебряных монет.

Затем принесло парнишку лет пятнадцати. Чуть не плача он попросил пойти с ним и посмотреть на его сестренку, у которой уже второй день не проходила лихорадка и жар. Но что я мог сделать с этим? Кое-как отыскал среди бесконечных банок и склянок пузырек прозрачной жидкостью для снятия жара. Нашел справочник по лекарственным зельям, нашел там это зелье и переписал мальчишке, как давать. Мальчишка на бумагу посмотрел и признался, что не грамотный. Пришлось объяснять и заставить повторить, сказанное мной. Вроде понял. Обещал, что загляну к ним вечером, благо это на соседней от Монтена улице.

Кажется, я начал превращаться в лекаря. Неужто маги только этим и занимаются? На миг стало их жалко, но лишь на миг. Мне бы сюда Брайю. Она бы споро все находила, и я бы не чувствовал себя дубом, да только нельзя девчонке себя раскрывать. Тихая она, тетушка болеет. Заберут в эту проклятую Академию, да сгинет там большеглазая.

К тому же она мне пригодится как источник информации. Вот я узнал, что ее амулет от магов скрывает. Да не только от магов. От ракха тоже. Мне бы такой…

Это мысль. Я видел в лаборатории побрякушки — кольца, амулеты. Может среди них есть глушилки? Только как это проверить?

Я спустился в подвал. Светильники зажигать побоялся. Пожар внизу много хуже, чем в гостиной. Мне темнота не помеха, да только со светом как-то уютнее. Я нашел в одном из столов кучу цацек и перенес их за мое рабочее место. Пока тут никого нет, могу себе позволить. Тут были и кольца, и цепи, которые я убрал с глаз долой. Мне и одной хватало. Медальоны, браслеты, заколки, что носили дамы, серьги, броши и пуговицы.

Все эти безделушки несомненно были артефактами и амулетами, только разряженными. Я снова достал книгу, где читал про камни-накопители. Да, камушки были во всех украшениях. Мне приглянулся серебряный перстень с черным квадратным камнем.

Я взял его в руку, сосредоточился и направил в него свою энергию. Камешек почти сразу засиял и начал переливаться всеми цветами радуги. Интересно, что это за амулет и для чего он предназначен? Я снова порылся в книгах и нашел кое-что интересное. Оказывается, можно проверить, что за артефакт перед тобой при помощи заклинания. Но то для магов, а я не маг. Зато узнал, что черные камни агаты — самые вместительные накопители энергии и самые дорогие, хотя есть и более драгоценные камни. Просто для магов черные представляют наибольший интерес.

Оставив драгоценности на столе, решил все-таки поискать что-то про ритуал, который посадил меня на цепь. Просмотрел немало книг, но ничего не нашел. И тут взгляд упал на книги, написанные на амадесте. Вполне возможно, что сложные и опасные ритуалы описаны именно в таких книгах. Придется учить язык. Я взял словарь, на всякий случай прихватил кольцо и отправился наверх.

Учить язык оказалось довольно просто. Выучить общий было много сложнее. Щенков у нас, конечно, обучают, но только тем фразам, которые нужны при торговле с людьми. Например: «сколько», «беру», «не надо», ну и цифры само собой. Тот минимум помог мне по первой объясняться с Лаской, а остальному учила меня уже она и неплохо выучила. А ругательств я понабрался от ее отца. По началу вообще не понимал, что он говорит — вставлял крепкие слова через одно.

Когда учить надоело, решил снять шкуру и прогуляться до Монтена, а на обратном пути заглянуть к больной девочке и убедиться, что мальчишка все правильно понял.

Шкуру сложил мехом внутрь, обернул чистой тканью и понес в город. По дороге со мной здоровались, мне кланялись и перешептывались о том, какой сильный колдун поселился в городе. Теперь не пропадут. Ну-ну. Я в этом был не особо уверен.

Монтен сидел на прежнем месте возле двери и курил. Увидев меня, поднялся и улыбнулся в бороду:

— Приветствую, господин колдун! Опять с товаром пожаловали?

— Да, но на этот раз у меня для вас оленья шкура. Самочка, молодая, — я вернул ему улыбку и положил шкуру на стол.

Монтен развернул товар и внимательно осмотрел, а потом довольно хмыкнул:

— Достойная выделка. За такую дам двадцать серебра, а за невыделанную пятнадцать будет.

— По рукам! — легко согласился я.

— Слыхал, завтра обоз на Эфду поведете?

— Верно.

— Товара у меня сейчас немного. Охоты никакой, — с грустью ответил он. — Можно вас попросить об услуге, господин колдун?

— Смотря о какой, — напрягся я.

— Я бы с вами до Эфды пошел. Скинул бы там остатки товара, а сам пока обоз будет на рудниках стоять и грузиться, сходил бы в горы, поставил ловушки на барсов. С вами за компанию. Вы защитите, ежели что, да и думаю, в радость вам будет. Вижу, вы охотник бывалый.

— А мне нравится ваша идея! — заулыбался я. Все равно хотел исследовать тамошние горы, а тут и провожатый есть. Все польза!

— Прибыль со шкур пополам поделим, — добавил Монтен, не веря, что я согласился так легко.

— Не ради денег туда иду, — сказал я, облокотившись на один из опорных столбов навеса. — Мне выгода в другом: провожатый нужен. Я хотел исследовать все предгорья. Начал с севера от города, вчера прошел на восток. Хочу теперь прогуляться от Эфды на север и забрать западнее.

— Так это за пару дней мы не воротимся, — почесал затылок Монтен. — Там горы круче, чем на севере, снег медленнее сходит. Мы ж не звери, чтобы на четырех лапах такие расстояния пробегать.

Говорил бы за себя. Да, проблемка. Человек — существо медлительное. Впрочем, Монтен явно тренированный, но он идет на охоту. Интересно, как люди охотятся на барсов? Вот и посмотрю. Монтену же я ответил с видом равнодушным:

— Да сколько пройдем. Остальное потом исследую. Нам ведь еще и пару шкур добыть надобно.

— Пару? — усмехнулся он. — Да нам хоть бы одну добыть. Это раньше мы с подмастерьями за охоту пару добывали, потом еще охотники приносили, тем и жили, а нынче что? С белой тварью никто не ходит. Охотников половину пожрала. Учеников не пускаю. Вон дал им вашу шкуру, так они рады работе были. Пошили из нее жилеты на рудник. Сам не выхожу в лес. Что они будут делать, если я сгину? Выходит, шкуры сейчас только вы, господин колдун, и добываете.

Я ничего на это не ответил. Прав он. Тяжела жизнь некоторых в этом городишке стала. Я-то мог и три шкуры добыть за эти три дня, да только то в боевой форме, а Монтену я раскрываться не хотел. Если секрет знает больше двух человек, это уже не секрет. Мой секрет знает Брайя. Этого довольно.

Забрал серебро и, распрощавшись, отправился на соседнюю улицу. Зачем не знаю, ноги сами понесли. Больную девочку жалко, но чем я мог ей помочь? Все что мог сделал. Зелье дал, нашел как его принимать, парнишке все объяснил. Что еще я могу? Посочувствовать? Толку от это ноль.

За этими мыслями сам не заметил, как пришел к нужному дому. Точнее к покосившейся избе. По двору бегали тощие куры, в стороне стоял плуг, костлявая кобыла жевала старое сено, лениво шевеля челюстями.

На пороге избы сидела девица с длинной русой косой. На ней было потрепанное платье. Ноги босые. Она штопала рубаху и что-то напевала себе под нос.

Я отворил калитку, которая скрипнула ржавыми петлями. Девчонка вздрогнула и подняла на меня глаза. Вскочила, будто испугавшись, и, бросив шитье, скрылась в доме.

Через пару мгновений на крыльце показался патлатый загорелый мужик. Лицо его было обветрено, покрыто тонкими линиями морщин. Лицо крестьянина. Я таких много перевидал.

— Доброго вечера, господин колдун! — мужик поклонился мне до самой земли и махнул на дверь. — Прошу вас проходите, ежели не брезгуете! Мы люди бедные, но гостеприимные.

Я опешил и ничего не ответил. Захотелось развернуться и уйти, но выглядело бы это нехорошо, поэтому я кивнул и вошел в дом первый. Хозяин за мной.

Через сени прошли в большую комнату. Она служила жильцам и кухней, и спальней. Причем, одной на пятерых. У очага замерла женщина в косынке, девица спряталась за мать. Мальчишка, что приходил ко мне, стоял возле лавки у окна и смотрел волчонком. Не на меня, а на отца. Губа его была разбита.

За занавеской, что делила комнату на две части, почуял ребенка. Кроха, еще грудь сосет. Тут же приметил, что от женщины пахнет молоком и потом.

— Помогло? — спросил я хозяина.

— Благодарствуем, господин колдун! Все сделали по вашему велению. Жар спал и лихорадить перестало.

— Хорошо. Больше я ничем, к сожалению, помочь не смогу. Не силен я в лекарском деле, — развел руками я, почувствовав себя глупо.

— Господин, не губите, прошу! — вдруг упал на колени мужик, и баба последовала его примеру, потащив за собой девицу. — Не знали мы, что этот дуралей к вам побежит! Нет у нас деньжищ таких, чтобы вам отплатить! Я простой крестьянин, да не платят нам сейчас почти из-за этой твари окаянной! А дочку спасать надо было, вот и дали ей ваше зелье. Илу попутал! Вот, возьмите дочь! Она не первая красавица, но под колдунами уже лежала. Знает, что к чему!

Сказать, что я удивился — не сказать ничего. Понимаю, что беднякам непросто приходится, но, чтобы платить колдунам за услуги собственной дочерью… Я взглянул на девицу. Глаза не поднимает, дрожит вся, что лист дубовый по осени. А колдуны? Негодяи! Это же надо, плату такую брать!

Я посмотрел на мальчишку. Тот глядел со злостью уже на меня, сжав кулаки.

М-да, ситуация… Но я колдун, а колдуны те еще твари. Но я же не такая тварь как они?

— Он пришел за помощью, он и отработает, — сказал я хозяину и кивнул я на мальчишку. — А еще раз услышу, что ты дочерью своей торгуешь, распорю тебе брюхо, вытащу потроха, хорошенько выварю и замочу в них оленью шкуру.

Бабы завыли, мужик задрожал, а я махнул мальчишке, приказывая идти за мной и покинул дом.

Вышел во двор, сунул руки в карманы и нащупал там позабытое кольцо. Надо бы навестить Брайю и показать ей цацку. Вдруг ее тетушка сможет наложить на него нужные заклинания? Я решительно направился в сторону ее дома и лишь на пол пути заметил, что насупленный парнишка едва поспевает за мной. Что же… Говорить я сейчас не намерен, пусть себе помучается, умнее будет. Не то, что мне нужны деньги от них, но правда всяко лучше недомолвок.

А парнишку я знаю, как использовать.