Мумия. Возвращение

Глава 21 Исчезающий оазис

Маленький отряд О’Коннелла отправился назад тем же путем, каким исчезла Анк-су-намун: они добрались до входа в пещеру, затем миновали каменный мостик, поднялись по песчаной лестнице и оказались в золотых тоннелях пирамиды.

Правда, дойдя до тоннелей, Анк-су-намун сразу же свернула в «ключевую» комнату – ту самую, в которой смотритель Хафис первым прикоснулся к тайне и выпустил на волю все ужасы золотой пирамиды. Но когда женщина проходила мимо гигантского барельефа, изображавшего скорпиона, стена пошатнулась и обрушилась, преграждая ей путь к выходу огромными золотыми блоками.

Анк-су-намун резко повернулась, надеясь найти выход, но вместо этого внезапно обнаружила, что стоит на краю чудовищного рва. Однако вместо воды образовавшийся разлом оказался заполнен несметным количеством извивающихся черных скорпионов. Казалось, этих безмозглых тварей охватила паника, когда они почувствовали, как содрогается почва. Они в отчаянии пытались выбраться из рва, карабкаясь один на другого, но у них ничего не получалось...

Взглянув на эту ужасающую шевелящуюся массу членистоногих, Анк-су-намун в страхе прижала ладонь к груди. Она испытала немалое облегчение оттого, что вовремя остановилась. Женщина повернулась, чтобы бежать назад, но в этот момент комнату тряхнуло еще раз, да с такой силой, что ей не удалось сохранить равновесия.

Несколько секунд Анк-су-намун, размахивая руками, балансировала на краю рва, а затем рухнула в отвратительную шевелящуюся массу. Сам Царь Скорпионов был мертв, но его ядовитые подданные прекрасно знали свое дело.

Анк-су-намун, или Мила (впрочем, теперь это не имело никакого значения), отчаянно крича и размахивая руками, тонула в черном море ядовитых жал и щелкающих клешней. Очень скоро ее крики затихли. Отвратительные твари забирались к ней в рот, вцеплялись в густые волосы, и через несколько мгновений молодая женщина оказалась погребенной под шуршащей массой членистоногих.

Маленькая экспедиция О’Коннелла пробиралась к выходу из пирамиды. Через одно из отверстий они проникли в коридор, ведущий наружу, но воспользоваться им оказалось нелегко. Навстречу путешественникам дул настоящий ураган, неся клубы черных испарений вперемешку с листьями и обломками веток. Все это, кружась в безумном вихре, со всех сторон втягивалось внутрь пирамиды и исчезало в гигантском провале в полу.

Им пришлось укрыться за выступами золотой арки, чтобы не улететь вместе с вихрем.

Эвелин, чью одежду и волосы трепал безжалостный ветер, крепко уцепилась за мужа и прокричала:

– Отсюда нет выхода!

– Выход есть всегда! – крикнул в ответ О’Коннелл, отчаянно оглядываясь по сторонам. Вскоре ему показалось, что он обнаружил кое-что, достойное внимания: – Сюда! Идите за мной!

Он провел их по узкой лестнице, ведущей куда-то за арку.

Хотя здесь тоже было слышно жуткое завывание ветра, однако никакие летающие предметы их больше не беспокоили. Когда беглецы прошли половину лестницы, они заметили наверху узкую шелк в облицовке золотой пирамиды, рядом с которой, как ни странно, было совершенно тихо. У Рика появилась прекрасная возможность выглянуть наружу и посмотреть, к каким последствиям привела гибель Царя Скорпионов и последовавший за этим катаклизм.

Остальные участники его отряда тут же к нему присоединились. Их взглядам открылся грандиозный и одновременно ужасающий вид: казалось, будто пирамида вознамерилась поглотить весь оазис. В ее чрево с огромной скоростью засасывались пальмы, кустарники, трава, вырванные с корнем из земли, и даже сама земля. В пирамиду летели трупы арабов в красных тюрбанах, высушенные головы погибших здесь когда-то путешественников и злобно шипящие пигмеи-зомби. Один за другим маленькие чудовища уносились внутрь пирамиды, чтобы быть там похороненными навечно.

– Похоже, это проклятое место превратилось в какой-то невероятно мощный пылесос или что-то вроде того, – не веря своим глазам, произнес О’Коннелл. – Посмотрите, пирамида засасывает в себя буквально все вокруг!

– Тогда, наверное, нам лучше смотаться отсюда куда подальше, – резонно предложил Джонатан, озирая окрестности широко раскрытыми от ужаса глазами. 

Пирамида начала содрогаться еще сильнее. О’Коннелл внезапно понял, что и сама она вскоре тоже должна будет погрузиться под землю.

– Корабль тонет! – воскликнул О’Коннелл и быстро побежал по ступенькам наверх. – Сматываемся отсюда! За мной!

Лестница вывела путешественников на небольшую открытую площадку у самой вершины пирамиды, но тут выяснилось, что изувеченные деревья и кусты, прижатые потоком воздуха к стене, преградили им путь, не давая спуститься вниз. Единственное, что оставалось экспедиции Рика, – так это карабкаться дальше к вершине.

Ветви беспощадно хлестали путешественников, а ненасытная пасть странного смерча продолжала втягивать в себя джунгли.

– Мы попали в ловушку, да, Рик?! – в ужасе крикнула Эвелин. Глаза ее округлились от страха.

О’Коннелл обхватил одной рукой жену, другой обнял сына и молча смотрел на летящую со всех сторон зелень, бывшую совсем недавно цветущим оазисом. Рик должен был признать, что выхода из создавшегося положения он не видел. Никакого. После всего, что им пришлось пережить... После всех невзгод и бедствий... после столь многочисленных побед...

– Выход есть всегда! – упрямо повторил он.

Он не успел подумать о том, где будет искать его, как вдруг откуда-то сверху донесся бодрый голос:

– Эй! Транспорт заказывали?

Измученные путешественники одновременно подняли головы и неподалеку от вершины пирамиды, почти рядом со сверкающим огромным бриллиантом увидели такой знакомый и милый их сердцам дирижабль с шаландой. 

– Иззи! – радостно воскликнул О’Коннелл.

– Давайте быстрей! – отозвался пилот. – А то нас всех тут засосет! Времени очень мало!

О’Коннелл моментально подсадил Алекса наверх, затем помог Эви забраться в шаланду, после чего ловко запрыгнул туда же сам. Следующим на очереди был Джонатан, но он задержался на несколько секунд, не в силах расстаться с бриллиантом, до которого никак не мог дотянуться. В это время Иззи при помощи специального устройства, напоминающего кузнечные мехи, поддал в дирижабль горячего воздуха, и тот начал подниматься, из-за чего Джонатан, не рассчитав прыжок, промахнулся и не попал на борт шаланды. Вся компания дружно ахнула, но волнение оказалось напрасным: Джонатан запенился ногами за сеть, опутывавшую лодку, и повис вниз головой. Итак, Карнахэн тоже оказался среди спасенных, правда, в немного неудобном положении.

Однако Джонатан только обрадовался этому, потому что теперь огромный сияющий бриллиант оказался прямо возле его рук. От сотрясений пирамиды гнездо, в которое он был вставлен, сильно расшаталось, и англичанину не составило большого труда извлечь оттуда бесценный камень. Он ловко вырвал его из макушки пирамиды, и в следующий момент вся гигантская конструкция начала быстро уходить под землю.

Рядом с дирижаблем пролетела последняя волна зелени, едва не задев летучий корабль, и скрылась под землей, после чего страшный рев и завывания окончательно стихли.

– Как это? – расстроился Джонатан. – И отрыжки не будет? – Он поднялся по сети в лодку, куда ему помогали забраться заботливые руки сестры и ее мужа.

Как только гордый обладатель величайшего в мире бриллианта очутился на палубе шаланды, все остальные принялись разглядывать то, что осталось от цветущего оазиса... или джунглей... одним словом, от Ам-Шира. Теперь вся местность представляла собой просто пыльную и скучную часть огромной пустыни. Все было тихо и спокойно, ни малейшею намека на ветерок, словно пески лежали тут неподвижно долгие тысячелетия.

Скоро друзья пришли в себя, немного опомнившись от всего пережитого. Эви и Алекс начали по очереди обнимать Иззи и благодарить его за свое спасение. Это даже немного смутило лохматого маленького летчика, хотя, конечно, ему было приятно такое внимание к своей особе. Джонатан продолжал сидеть на палубе шаланды, не отрывая глаз от огромного бриллианта. Сейчас он снова начал напоминать легкомысленного дурачка, которым был когда-то, хотя его героическое поведение вполне заслуживало такой замечательной награды, как этот сверкающий алмаз.

О’Коннелл прислонился к стенке капитанской каюты, только теперь ощутив всю усталость, которая разом навалилась на него. Рик стоял, чуть покачиваясь от изнеможения, в рваной одежде, с лицом, перепачканным кровью и землей.

Иззи не спеша приблизился к своему старому приятелю:

– Ты знаешь, моя кошка иногда отрыгивает такие волосатые шарики. Так вот, даже они выглядят намного симпатичнее вас. Чем вы тут, ребята, все это время занимались? 

– Да так, ничем особенным, – равнодушно пожал плечами О’Коннелл. – Пришлось воскрешать кое-кого, возвращать с того света, убивать пигмеев-зомби, сражаться с гигантским скорпионом, отправить мумию в ад... Ну, в общем, все как обычно.

Иззи усмехнулся:

– На этот раз обошлось без танцовщиц?

О’Коннелл кивком указал в сторону жены, стоявшей рядом с Алексом на носу шаланды:

– Когда у тебя такая супруга, никакие танцовщицы с ней не сравнятся! Я давно потерял к ним всякий интерес.

Обдумывая слова приятеля и, видимо, мысленно соглашаясь с ним, Иззи направился к рулю.

– Рик! – познала мужа Эви. – Посмотри-ка вниз!

О’Коннелл присоединился к жене и сыну. Даже Джонатан на несколько секунд оторвался от созерцания своего сокровища, чтобы составить им компанию.

Тысячи всадников-медджаев покидали место своего героического сражения. Они ликовали. Один из всадников задержался на вершине бархана, и его можно было хорошо разглядеть даже с большой высоты.

Ардет-бей улыбался своим друзьям, проплывающим в небе над его головой. Предводитель медджаев прижал ладонь к сердцу, затем помахал в сторону дирижабля, чей черный силуэт четко выделялся на фоне яркого солнца.

– Харум бара шад, – произнес Ардет-бей. – Вечная благодарность вам, мои отважные друзья.

Конечно, те, кто сейчас находился в лодке, не могли слышать его слова, но они знали, что хочет сказать им этот всадник, и разделяли его торжество. О’Коннелл отсалютовал товарищу. Он испытал немалое облегчение, увидев медджая живым, и теперь надеялся на новую встречу – неважно, придется для этого совершить очередное опасное путешествие или нет.

Эви от всей души радостно махала рукой Ардет-бею, мысленно желая ему всего хорошего.

– Я уж было подумал, что потерял тебя, – признался Рик.

– Так оно и было, но только ненадолго.

– Это «ненадолго» показалось мне вечностью. Больше так не делай... Кстати, что он сказал?

– Имхотеп. Перед тем, как упасть. Он сказал что-то на древнеегипетском языке.

Эвелин кивнула:

– Он сказал: «Любовь, которая может пережить даже храмы великих богов».

– Вот это да! Он имел в виду себя и ту женщину?..

– Нет, он говорил о нас с тобой. Мне кажется, что под конец... он начал завидовать нам. – Пытаясь отделаться от мрачных воспоминаний, она озорно улыбнулась: – Хочешь узнать, как выглядит рай?

– Не-а. – Рик просто смотрел на свою любимую жену и наслаждался этим. – Я уже это знаю.

Отважный путешественник обнял библиотекаршу своими сильными руками, и их уста слились в долгом и страстном поцелуе, достойном медджая и египетской принцессы.

– Боже мой! – скривился Алекс. Так, наверное, поступил бы любой из его сверстников, став свидетелем «телячьих нежностей» своих родителей.

– Меня тоже увольте от такого зрелища, – поморщился Джонатан, возвращаясь к своему алмазу. 

И только Иззи одобрительно кивал. Его вполне устраивала такая романтическая сцена. Теперь он понимал, почему О’Коннелла больше не интересовали танцовщицы, да и все остальные дамы в этом мире. О них обо всех можно забыть ради одной такой женщины. Он прибавил горячего воздуха, и дирижабль послушно поплыл в сторону заката.

В конце концов, Рик и Эвелин были героями и имели полное право на открытое проявление нежных чувств.