Моя Академия 3

Глава 25 Раздаю долги

Так, чего мне больше всего не хватает? Логично — не хватает своей ванной комнаты. Это в первую очередь. Во вторую будем думать, когда получится первая новая комната. Если верить словам завхоза, работа предстоит кропотливая.

Про канализацию, воду и всё остальное буду думать после того, как раздвину стены для ванной. Вряд ли моё воображение правильно проведет трубы и подсоединит их ко всем системам замка. Уверен, что в этом случае тоже поможет магия.

Вспоминаю глиф и начинаю рисовать. Не сказать, что рисунок получается у меня с первого раза. Хм. Странно. На складе у Германыча справился с глифом довольно быстро. А сейчас так с маху не выходит.

Глифы поочередно застывают в воздухе звеньями цепи только после четвертой или пятой попытки. Прислушиваюсь к себе. Магия во внутреннем резерве нисколько не убывает. И это прекрасно. Мне не приходится уменьшать контроль. Радует, что уменьшать пелену тоже не нужно — она абсолютно не мешает. Может быть, даже помогает.

Старательно выписываю глифы на стене за шкафом, как и советовал завхоз. За час выполняю примерно половину работы. Замечаю, как вместе со скрупулезными движениями успокаивается разум. То, что нужно. Механическая, монотонная работа оказывается очень кстати.

В самом конце меня вырубает, как после долгого изматывающего кросса.

Просыпаюсь только утром. Несколько часов буквально исчезают из моей жизни. Как пролетает время — не замечаю.

Сразу же проверяю ученический амулет. На месте. Так, револьвер? Тоже тут. Поднимаю взгляд на стену и сильно удивляюсь. В пространстве остается висеть цепочка цепи из моих глифов. Они никуда так и не исчезают после сегодняшней ночи. Цепь не уменьшается. Магия как была, так и осталась внутри цепочки.

Это, в общем-то, хорошо. Значит, плетение устойчивое и выполнено без ошибок.

Раздумываю. Первых уроков все равно нет. Тело восстановилось. Можно запланировать к вечеру новую порцию усилений. Почему нет? Тренироваться-то надо. Неплохой подарок мне достался от существа, но его нужно переводить под сознательный контроль. И побыстрее: пока помню ощущения. Считай, последнее время я только и делал, что отдыхал от магии. Надо тщательнее спланировать время для обучения и дополнительных тренировок.

Информер мигает — новые сообщения. Сердце слегка ёкает. Странно. В глубине души надеюсь, что Ариадна справится со своей инициацией.

Тянусь к информеру. Однако нет.

Два сообщения в личной зоне, и оба не от неё. Первое — от юриста моего отца. Оно полно удивления, поскольку отец, видимо, переживает, что я не пишу. А сам он ни сном ни духом, где я и что со мной. Так и есть: после приезда в Академию не отвечаю ни на какие сообщения и сам не проявляюсь.

Ладно, решим.

Второе сообщение — от жены моего дядьки. В нём удивления не меньше. Женщина спрашивает, не ошибся ли я номером и порядком цифр, поскольку подобных выплат контрактом её мужа не предусмотрено. Уж она это точно знает. Её честность меня радует.

Пишу ответ: «Доброго времени! Не ошибся. Еще раз выражаю благодарность вашей семье и отдельно вашему мужу. Если вдруг понадобится помощь — обращайтесь.»

В ответ практически сразу приходит многословное письмо с благодарностями и пожеланиями всяческих благ. Женщина в этом же письме делится своими жизненными перипетиями.

«… чем очень нас выручили! Теперь, благодаря вашей поддержке, дети получат хорошее образование. Сами понимаете, при отсутствии кормильца об этом думается в последнюю очередь…»

Письмо оставляет неоднозначные ощущения. С одной стороны, очень приятно его получить и узнать, что сделал благое дело. С другой стороны, не чувствую, что это моя жизнь.

Для себя я будто бы отдал долги и закрыл этот вопрос. Тем более что ни жену, ни детей моего дядьки я не знал ни тогда, ни сейчас. Внутри возникает только лёгкое удовлетворение от того, что деньги пришлись ко двору.

На второе письмо тоже отвечаю. Его текст наталкивает меня на странную мысль о том, что я, в общем-то, порядочный свин.

Про дядьку подумал, а про своего отца забыл. Ладно бы мачеха — она только порадуется тому, что несколько недель меня не слышно и не видно. А вот отец вряд ли такого же мнения. При этом абсолютно точно знаю, что приехать он не может. Да и на сторонние письма в Академии вряд ли отвечают.

Сочиняю длинное письмо и откладываю в черновики.

Спрашиваю у юриста, каким образом могу связаться с отцом.

Только собираюсь отложить информер, как вижу входящий вызов. Даже не знал, что информером можно пользоваться таким образом. Лихорадочно смотрю на сам аппарат и интуитивно понимаю, как принять звонок.

— Господин Орлов? — раздаётся голос. — Здравствуйте, меня зовут Марк Анатольевич Полевой. Я юрист вашего отца. Вы мне только что написали. Увидел, что вы сейчас в личной зоне, решил не откладывать и сразу вас набрать. Видите, получилось! Видимо, этот канал ваша Академия ещё не перекрыла.

— А остальные они разве перекрывают? — задаю вопрос.

Сама ситуация чуть выбивает из колеи. К звонку юриста никак не готовился, но поговорить рано или поздно все равно было бы надо.

— Конечно, перекрывают, — отвечает мужчина. — В Академии до студентов обычно не добраться. Доступа нет — ни прямого, ни косвенного. Видимо, вам просто забыли закрыть. В любом случае удобно, если мы сможем, наконец, пообщаться.

— Безусловно, Марк Анатольевич, — подтверждаю.

— Дело в том, что ваш отец сейчас находится в длительном боевом выходе, — сообщает юрист. — Связаться непосредственно с ним вы никак не сможете. Ваш родитель оставил для меня конкретные указания. В любое время я в вашем распоряжении.

— Так, Марк Анатольевич, можно поподробнее? — стараюсь разобраться, что к чему.

— Спрашивайте. Отвечу на любые ваши вопросы, — продолжает мужчина. — Единственное — для начала всё-таки сообщите мне: есть ли срочная необходимость в моих услугах? Судя по паническому запросу вашего отца и отсутствию какой-либо информации от вас, я начал предполагать худшее.

— Нет-нет, тут всё было в пределах нормы, — сразу обозначаю. — В госпитале вылечили, Академия отработала нормально, после прорыва выжил. Если вы о нём слышали… К сожалению, дядька погиб еще в поезде. Больше ничего другого сообщить вам не могу. Всё, что касается помощи, я уже урегулировал с его родственниками.

— Думаю, вы немного поспешили, — говорит юрист.

— Почему? — удивляюсь.

— Контракт Карла Викентьевича записан на имя вашего отца.

— Не вижу в этом большой проблемы, — высказываю мнение. — Правда, не очень понимаю, почему контракт моего дядьки не касается непосредственно меня? По законам королевства я вполне себе совершеннолетний.

На том конце провода повисает недолгое молчание.

— Да, всё так, — подтверждает юрист. — Вы же маг, но ваш отец озаботился этим вопросом с самого начала. Да и контракт все же был оформлен с графством, а не личный. Но это не так важно. Я это решу. Поэтому, если несложно, сообщите мне, как именно вы урегулировали вопрос…

В ходе диалога закрадываются некоторые сомнения. Сначала юрист пробился через отсутствующую связь, теперь навязывает свои правила. Аккуратно так, издалека.

— Скажите, в чьих интересах вы работаете? — спрашиваю напрямую. — В интересах моего отца или в моих интересах?

— Контракт проплачивал ваш отец, — рассказывает мужчина. — Но интересы защищаю исключительно ваши. Тут нет никаких других вариантов.

— Услуги юриста для меня сейчас пока не очень актуальны, — говорю. — Думаю, конфликт со следователями по особым делам вас интересует меньше всего.

Забрасываю идею, но особого результата не жду.

— Зря вы так думаете, — заметно оживляется юрист. — Вы являетесь лицом, которое находится под защитой моих профессиональных навыков, — переходит на официальный язык.

— Понятно, — отвечаю. — В таком случае могу вас обрадовать — следователи обещали вернуться. Так что успеете показать свои навыки.

— У вас уже сформированы конкретные претензии? — уточняет мужик.

— Есть парочка, — захожу издалека. — Я участвовал в одном их деле в качестве свидетеля. Плюс ситуация с поездом и прорывом. Потом меня пригласили побыть…кхм, приманкой с некоторой опасностью для жизни.

— А вот с этого места прошу поподробнее… — в голосе юриста слышится явная заинтересованность.

Выкладывать ему всё и сразу, само собой, не собираюсь.

— Давайте пойдём другим путем, — предлагаю. — Вы мне сначала расскажете, что случилось с отцом.

Останавливаю активность юриста. Прежде всего меня волнуют слова о том, что отец находится на боевом выходе.

— С ним всё в порядке, — заверяет мужик. — Некросы снова зашевелились возле границ. Ваш отец вторую неделю участвует в боевом выходе в составе отрядов дворян. Отражает нападение. Да вы не переживайте! — говорит юрист. — С ними сейчас связи нет, но это вполне себе рутинное мероприятие. В таких выходах редко случаются большие потери или другие серьёзные проблемы. По крайней мере, нам пока об этом неизвестно.

Вспоминаю видео про некромантов, которое смотрел еще в госпитале. Становится не по себе.

— Не переживайте, молодой человек, — повторяет мужик. — Уверен, что ваш отец вернется живым и невредимым. Как и всегда. Не в первый раз ведь.

Действительно, припоминаю некоторые моменты.

— Встречи с некромантами не такое уж частое явление — обычно раз в пару лет, — уточняет юрист.

— Наверное, вы правы, — задумчиво произношу.

В процессе разговора вспоминаю, что отец действительно иногда уходил на несколько месяцев, потом возвращался уставший, но живой. После таких выходов всегда появлялось много новых вещей, еда становилась более разнообразной. Незаметные улучшения, тем более для графской семьи, где обязанность — держать лицо, но дети подобного вообще не замечают, а вот мне сейчас удается сложить пару фактов.

— А вот по поводу поезда перешлите мне, пожалуйста, все данные, — просит юрист. — В особенности по прорыву. Я подниму всю возможную информацию. За следователей даже не беспокойтесь. Без вашего разрешения и без моего ведома они больше не смогут вас тронуть. Понадобятся по-настоящему железобетонные основания.

Связь прерывается. Кстати, очень даже вовремя. В принципе, мне больше ничего не нужно узнавать. Дальше дела можно вести в почте. Сбрасываю юристу не так много документов, но какие есть. Вдруг он приоткроет некоторые моменты.

Неожиданный утренний звонок помогает взбодриться. Я полон энергии и желания свернуть горы.

Быстро привожу себя в порядок и на всякий случай собираю свой стандартный набор. Как показывает практика, случай может застать в любой момент. Полную готовность нужно держать всё время.

Иду в столовую на завтрак. Прихожу примерно вовремя — за столом как раз собралась вся наша группа.

Народ после вчерашних приключений еле ковыряется в тарелках. За ночь никто до конца так и не восстановился. Видимо, мы все вчера немного переактивничали. А вот мне не сказать, что плохо. Наоборот — вчерашний выход будто добавляет объёма в жизнь.

Ставлю на наш столик завтрак номер три. Сегодня решил себя побаловать чем-то более интересным. И у меня вполне получается — за империалы мне предлагают вполне себе увесистый магический десерт, напоминающий мороженое. Вот только, судя по всему, оно не тает…

— Чего грустим? — весело спрашиваю ребят.

— Не грустим, Ларик, — отвечает Макс. — Просто во всех смыслах как-то тяжело. Представь, на месте Кормака или Майи мог оказаться любой из нас.

— Мы хотя бы знаем, что такое — провалиться в незнакомый коридор, — поддерживает Марина. — А они…

Марк кивает головой, не произнося ни слова.

— Я вас умоляю, мы же по одному не ходим, держимся вместе, — привожу аргументы. — С нами ничего больше не случится, да и готовы мы к разному.

— Да? Ларик, а ты с кем сейчас от своей комнаты сюда шёл? — спрашивает Аглая. — Что-то я не наблюдаю вокруг тебя толпы.

— Один-ноль, уела, — усмехаюсь. — Есть такое дело. Да и здесь же недалеко.

Все поднимают на меня скептические взгляды. Группа отчасти права — Кормак и Майя провалились в знакомых для всех местах. Мне добавляет уверенности ощущение, что я научился отличать эти самые ловушки. Ребята же об этом не знают.

— Вот и я про тоже, — бурчит Макс.

— Вообще, идея переживать — так себе, — говорю ребятам. — Макс, лично ты сейчас можешь что-то сделать или исправить?

— Нет, могу только нудить, — усмехается парень. — Я здесь вообще не по своей воле, и ничего с этим не поделаешь.

Напряжение за столом чуть спадает. Ребята постепенно расслабляются и уплетают завтраки с большим аппетитом. Повисшая над столиком обречённость развеивается как туман, словно ничего и не было.

— Чем сегодня займёмся? — спрашивает Олеся.

— Ну, первых двух уроков точно не будет, — говорю группе. — Можно спокойно завтракать. А вот потом побегаем по полигону.

— Я с тобой, — первой, несмотря на усталость, вызывается Олеся.

— Конечно, не вопрос, — пожимаю плечами. — Кто-нибудь ещё желает?

Народ за столом переглядывается.

— Знаешь, — выражает общее мнение Макс, — мы подумаем. Как пойдешь — скажи, если мы доживём, то обязательно присоединимся, — смеётся.

В столовую заходит Алекс. Все в группе уже разобрались со своим завтраком, кроме меня. Уверен, что куратор пойдет именно к нам. Предчувствие не обманывает. Алекс поворачивается в нашу сторону.

Успеваю закинуть в себя еще несколько ложек десерта. Клювом лучше не щелкать — всегда есть возможность, что нас выдернут во время очередного завтрака или обеда.

— Ну что, господа студенты, поели? — спрашивает куратор.

Все, кроме меня, кивают.

Двигаю тарелку чуть ближе к Олесе. Мне кажется, у девчонки самые голодные глаза за этим столом.

— Спасибо, — шепотом отвечает она. — Нельзя есть больше, чем на тарелке. Потом могут быть перебои с магией. Тут всё идеально сбалансировано.

Нет так нет. Ей виднее.

— Хорошо, — немного безучастно говорит Алекс. — Тогда все шестеро прямо сейчас со мной к директору.

— Что-то случилось? — удивляется Макс.

Я тоже застываю с ложкой в руке — вроде всё было нормально. В голове сразу рисуются нехорошие картинки. Первым делом вспоминаю о ребятах в целительском кабинете. Кормака на завтраке не вижу. Германыч говорил, что сегодня парень должен приступить к занятиям. Может, подойдет ближе к урокам? Про Майю и вовсе хороших новостей не слышал. Сердце за девчонку не спокойно. Всё-таки начинали обучение все вместе.

— Нет-нет, ничего такого не случилось, — машет рукой куратор. — Директор хочет вас видеть по совершенно другому вопросу.

— Ладно, мы сейчас подойдём, — отвечает Олеся. — Буквально несколько минут, — кивает на мою почти пустую тарелку.

— Ещё одно объявление для всех, — громко объявляет Алекс.

В столовой повисает мертвая тишина.

— Сегодня у всех курсов день самоподготовки, — продолжает куратор. — Нужно вспомнить всё, что вы успели пройти и закрепить материал. Подтянуть слабые точки, поработать над глифами. К занятиям приступаем сразу после завтрака. Перерыв только на обед и ужин, понятно?

За столами нарастает веселье. Студенты за соседним столом переговариваются и смеются. Алекс это замечает.

— День самоподготовки — не равно день лени и безделья, — поясняет куратор. — Это совершенно два разных дня.

Студенты шутливо выказывают недовольство.

— А мы думали официально ничего не делать, — улыбается парень из группы Кормака.

— День лени тоже обязательно будет, но тоже по плану и только в конце недели, — усмехается Алекс.

Замечаю, как куратор грамотно держит грань между ненавязчивым общением и официальным тоном.

Заканчиваю с завтраком. Не сказать, что он очень уж вкусный, но ощущения интересные. Магия внутри еды всё-таки стимулирует больше граней вкуса, но второй раз брать третий завтрак, пожалуй, не буду.

— Ну что же, раз нужно к директору, значит, идем к директору, — говорю и вместе со всеми встаю из-за стола.