Моя Академия 3

Глава 20 Мы находим…

В коридоре возле склада Германыч делает жест рукой, и рядом с нами проявляются четыре абсолютно одинаковых арки.

— Выбирайте, можете пойти в любую, — говорит завхоз.

— А как выбрать? — спрашиваю. — Подсказки будут?

Ребята тоже разглядывают своды под потолком.

— Да какие тут могут быть подсказки, — вздыхает Германыч. — Это разные проявленные пути, — он обводит руками арки. — Одна из них может привести вас к нужному коридору, где потерялся один из пропавших товарищей.

— А другие? — задаю вопрос.

— Не приведут, — пожимает плечами Германыч. — Выбирайте и заходите все в одну. Потом просто идите дальше. Вот и вся инструкция. Ничего нового и полезного больше от меня всё равно не услышите — вы уже были в подобных местах.

Так и есть. Правила вроде знаем.

— Ребята, все помнят, чего нельзя делать? — уточняю у группы.

— Долго стоять на одном месте, — говорит Марина.

— По возможности не идти назад, — подхватывает Олеся.

— Сегментный щит на мне. Красная маркировка, — напоминает Макс.

Киваю в такт их ответам и добавляю:

— Ни в коем случае не разделяемся.

Ребята переглядываются и соглашаются. Право выбора нужной арки тоже предоставляют мне. Делаю шаг и осматриваю каждую по очереди. Тянет меня, собственно, всего к одной.

— Давайте сюда, — показываю направление на крайнюю справа.

— Вперёд, вперёд, ребята, удачи вам! — поторапливает Германыч. — Но если столкнетесь с любой опасностью, долго не думайте — жмите аварийную кнопку на амулете. Кто-нибудь из наших обязательно к вам тут же придет. Поняли?

— Да, — отвечаю за нашу группу.

Переступаю границу арки. Ребята идут за мной.

Ничего нового. Такая же лестница. Такое же ощущение, как и в прошлый раз, только сейчас кажется, что мы ничего не можем тут поменять. От стен лёгкий флёр хмари.

Переглядываемся. Похоже, ощущения у всех одинаковые. От ступеней разит холодом. Поднимаемся выше и выходим в широкий знакомый коридор. Пусто.

Мы попадаем сюда значительно раньше, чем в прошлый раз. Тогда мы поднимались довольно высоко, а здесь почти сразу же — всего два пролёта.

— Так, господа и дамы, нужно опробовать амулеты, — обращаюсь к ребятам.

Макс кивает и тут же ставит вокруг нас свою часть щита. Подключаемся в произвольном порядке. Щит настолько плотный, что изображение за ним плывет.

— Неплохо. Макс, снимай свой сегмент, — командую.

Как только Макс убирает основную часть щита, остальные его участки делятся и превращаются в устойчивые личные экраны.

— Всё снимаем, — говорю. — Давайте попробуем, что у нас с усилителями, и пойдём дальше.

Долго стоять на одном месте нельзя. Незначительно продвигаемся вперед. Наблюдаю, как ребята стараются привыкнуть к усилителям магии. Как я понимаю, сама сила магии при этом не увеличивается. Скорее, уплотняется родство с ней. Мне это не очень нужно — контролируемой магии мало, поэтому никакие усилители не заказывал. Ребята же, похоже, заказали все.

В магазине просматривал подобные амулеты и читал описания. Они обостряют ощущения от той стихии, на которую настроены. Соответственно, каждый сокомандник настраивает свой амулет на себя. Понятное дело, что такая вещь поможет только сейчас, может, еще в ближайшие полгода, не больше. Этому есть логическое объяснение. Чем чаще используешь свою стихию, тем быстрее находишь с ней общий язык. Искусственное улучшение просто постепенно перестаёт действовать. Организм быстро привыкает справляться сам. По возможности такие амулеты лучше использовать исключительно в подобных редких выходах, чтобы сознание не привыкало и не расслаблялось.

Тело и сознание быстро привыкают к хорошему.

— Ощущения поймали? — задаю вопрос.

Все кивают.

— Тогда идем.

Направляюсь дальше по коридору. Народ неторопливо идет за мной.

По пути пробиваем потолок росчерками. Никаких реакций.

Ловлю легкие знакомые ощущения. Вспоминаю девчонку-целительницу. Майя. Она здесь тоже проходила. Чувствую, что в коридоре будто наложен её отпечаток магии.

На первый взгляд всё в коридоре однотонное и однотипное. Вот только то там, то тут вижу лишний завиток на факеле или лампе, иначе выглядит часть стены, вставлен неподходящий витраж в стекло. Вроде мелочи, но из них складывается ощущение другого человека. Пропавшей девчонки. Всю дорогу очень внимательно слежу за своими ощущениями.

Особых проблем впереди не видно. Стреляем росчерками. Парни проходятся разрядами по потолку, девчонки проверяют пол. Никаких неожиданностей. Ни существ, ни движений, будто время и вовсе замерло. Даже туман не появляется ни сзади, ни спереди. Просто коридор, в котором после пары поворотов раздаются ритмичные удары.

— Нам туда, — говорю команде и направляюсь в сторону звука.

Марина и Олеся переглядываются. Марк перед слепым поворотом кидает еще несколько росчерков в потолок. Прохожу вперед и заглядываю за угол. Не может быть. Посреди коридора снова сидит обезьянка и долбит серебряной пластинкой по полу. Дежавю — не иначе. Кажется, животина снова сперла серебряный амулет. Благо, не мой — его проверяю сразу же. Теперь понятно, откуда разносятся ритмические удары.

— Что там? — тихо спрашивает Аглая и подходит ближе, но я поднимаю руку, чтобы остановить девчонку.

Обезьянка долбит так сильно, что голос Аглаи теряется в металлическом шуме. От пластинки отлетают мелкие части, в том числе накопитель. Обезьянка выпускает амулет из лап и забирает мелкий светло-голубой кристаллик. Тут же засовывает его в рот.

В этот раз даже не собираюсь доставать револьвер. Всё равно не успею. Мгновенно создаю росчерк и отправляю его в спину обезьянке. Раз — и животное смещается в сторону, пропуская технику мимо себя.

Ко мне подтягиваются ребята, готовые поддержать. Молча показываю, что у меня все под контролем, помощь не нужна.

Как только росчерк касается пола, голова обезьянки поворачивается на сто восемьдесят градусов. Отправляю второй росчерк, но он тоже пролетает мимо. Животное взвизгивает, бросает амулет и успевает погрузиться в камень.

Меня передёргивает. Увидеть перекрученную шею и обезьянью морду на спине — жутко. Да, существо в принципе странное, но от этого не легче.

— Идём дальше! — зову группу за собой.

Снова стреляю росчерками по потолку, хоть и не жду никакой реакции. Засады точно нет. Чутьё не обманывает.

Подходим к амулету посреди коридора. Поднимаю пластину. Обычный ученический амулет. Похоже, существо действительно забирает кристалл-накопитель с собой. А без кристалла амулет бесполезен для поиска. Вместо накопителя зияет пустое отверстие.

— Очень интересно: зачем ей это? — размышляю вслух.

— Кто это был? — спрашивает Макс.

Остальные товарищи тоже ждут ответа.

— Та обезьянка, которую привёз Пилюлькин, — говорю. — Вытащила накопитель и свалила.

— В какую сторону? — уточняет Марина.

Так как ребята не подходили вплотную, выкрутасы зверушки увидеть не успели.

— Погрузилась в камень, — отвечаю. — Думаю, мы её еще увидим.

— Неожиданно, — удивляется Макс.

— Да ничего, — говорю. — Если она охотится за накопителями, то нужно внимательнее следить за своими карманами. Нам нежелательно оставаться без амулетов.

Ребята согласно кивают и проверяют свои амулеты. Все накопители на месте.

Дальше идём тихо, без разговоров. Стараемся не издавать лишних звуков, но это не всегда получается. То неровно торчащий камень потревожим, то заденем сумкой того, кто рядом. В любом случае, кроме эха от стен, ничего больше не отражается. В коридоре абсолютно тихо. Тут нет даже намеков на жизнь.

— Затишье перед бурей, — единственное, что говорит Аглая за все время тишины.

Атмосфера угнетающая, но при этом манящая. Иду вперед с интересом исследователя. Как ни странно, туман так и не появляется. Языков хмари тоже не вижу. Эти коридоры практически ничем не отличаются от тех, что уже стабилизированы в Академии.

Проходим еще один коридор. И еще. Привыкаем к тому, что ничего не происходит. Впервые не отправляем росчерки перед слепым поворотом. Непозволительно расслабляемся, и спасает только рефлекторно поднятая Олесей водяная завеса.

— Вашу ж! Пригнись! — успевает крикнуть Макс.

Мы поворачиваем, и в нас летит большой плевок паутины. Тут же стреляю. Не успеваю осознать, что за существо передо мной. В пол утыкается паутинник. Мы таких встречали и раньше, только этот более юркий.

Паутинник дёргается в одну сторону, потом в другую. Существо быстро перебегает лапками и целенаправленно бежит к нам. Успевает дважды выстрелить паутиной, но от пули это ему вообще никак не помогает.

Паутинник замирает на полу и подтягивает под себя длинные, тонкие лапки.

— Так, становится интереснее, — усмехаюсь. — Мы молодцы. Олеся — ты молодец. Все мы непозволительно расслабились. Следим в оба.

Группа делает выводы и дальше идем более сосредоточенно.

Входим в коридор без окон.

Кажется, мы находим причину того, почему в коридорах нам не встречается ничего живого — все здесь. Прислушиваюсь — кажется, никого. Сверху свешиваются гроздья коконов разных форм и размеров. Здесь же висит вполне себе узнаваемая человеческая фигура. Более того, тело точно женское. Ага, скорее всего, только что одного из студентов мы нашли.

— Надеюсь, Майя ещё жива, — шепчет рядом Олеся.

— Я тоже, — отвечаю.

Выстрел. Ловим тело.

Делаю ножом пару надрезов и срезаю паутину. Она поддаётся без сопротивления. Продираюсь через несколько слоев вязкой гадости. Еще несколько надрезов и вижу мертвецки — белое лицо. У Майи закрыты глаза.

— Ну что там, Ларик? — беспокоится Олеся

Прикладываю руку к холодной шее целительницы. Ничего не чувствую. Неужели опоздали? Пробую еще раз. Чувствую один медленный удар. Кажется, девушка в коме или в стазисе. Пока непонятно.

— Ставим щит и ждём преподов, — тут же озвучиваю план действий.

Макс реагирует первым. Все по очереди присоединяются. В итоге нас укрывает вполне себе толстая защитная плёнка.

— Как думаешь, она выживет? — беспокоится Олеся.

— Не знаю, — честно отвечаю. — Целительское применять не рискну — непонятно что с девчонкой. Да и уверен, что преподы будут быстро.

Марина нажимает кнопку на амулете.

— Думаете они нас тут не бросят?.. — Аглая едва успевает договорить, как стена напротив приходит в движение.

Надо же. Будто преподы всё это время стояли на низком старте.

Стена перед нами расступается, образовав большую арку. Оттуда как пробка выпрыгивает Пилюлькин. Целитель вооружен. Держит одновременно щит и активированный глиф. Сейчас он совершенно не производит впечатление ироничного доктора. Вполне себе жёсткая машина для убийств. Всего две секунды на отслеживание и понимание ситуации, а там гаснут и глиф, и щит.

Уступаю Пилюлькину место рядом с телом. Ничего объяснять не требуется, мужик сам все прекрасно видит и понимает. Несколько пассов руками. Ничего не меняется, только друг за другом вылетают диагностические структуры.

— Нормально, — объявляет целитель. — Забираю девчонку, будет жить. Она молодец.

— В каком смысле? — уточняю.

— Скорее всего, Майя успела понять, что её укусили, — объясняет Пилюлькин. — И сразу же, насколько смогла, замедлила обмен веществ. Можно сказать, ввела свое тело в медицинскую кому. Умница, девочка. В её ситуации это чуть ли не единственное, что могло помочь. Яд не успел распространиться. Она будет жить.

Слышу, как девчонки рядом выдыхают.

— А где, собственно, паутинник? — интересуется целитель.

— Мы его прибили, — сообщаю. — За углом валяется.

— Везёт вам на этих тварей, конечно! — хмыкает Пилюлькин.

Арка снова оживает, и оттуда по очереди вылетают завхоз и директор. Неожиданно.

— Насколько я вижу, помощь сейчас не нужна, — констатирует Германыч.

— Есть такое, — соглашается целитель. — Дальше я сам. Главное, что студенты нашли девочку.

— Это хорошо, — говорит директор. — Что с коридором?

— Коридоров не так много, — тут же докладываю. — Мы насчитали всего шесть поворотов. Никаких опасных существ и тумана здесь нет.

— Понятное дело, чего им тут делать, — размышляет Пилюлькин. — Девочка-то спит себе. Существа, похоже, все здесь, — обводит рукой остальные коконы. — Замечательно, молодцы, студенты.

Пилюлькин подхватывает девчонку на руки и несет в открывшуюся арку.

— Генрих Олегович, не теряйте. Буду в кабинете, — единственное, что он успевает крикнуть в сторону директора.

— Понятно, везучая вы команда, — говорит Генрих Олегович и раздвигает границы коридора. — Предлагаю вам продолжить с другого места.

Следуем за директором.

— Очень неожиданно, — продолжает удивляться он. — Отлично сработали. Новичкам, конечно, везет. Но не использовать эту удачу было бы преступлением.

Мы снова оказываемся рядом со складом.

— Вы хоть понимаете, что произошло? — спрашивает Генрих. — Из четырёх отражений вы выбрали нужное, которое вас и привело к девочке. А ведь она пропала совсем не здесь. Мне кажется, это не просто удача. Талант! Не меньше.

Подходим к четырем горящим сводам. Снова выбор арки.

— Выбирайте любую из трёх оставшихся, — предлагает директор.

— Вы думаете, это хорошая идея? — вмешивается Германыч. — Ребята только вернулись. Паутинник, опять же. Тело девочки…

Генрих не дает завхозу договорить.

— Афанасий Германович, я давно не был так уверен, — грустно улыбается директор. — У этих ребят шансы совсем ненулевые. Сами видите — им везет.

Директор бросает взгляд на меня и на всю нашу команду.

— Сейчас нам важны любые шансы, — говорит он.

— Главное, чтобы везения хватило, — бурчит под нос Германыч.

Команда смотрит на меня. Делаю шаг вперед и прислушиваюсь к себе. В этот раз меня снова тянет в крайнее отражение, но в противоположную сторону. Иду на зов.

— Всё, ребята, удачи вам, — наставляет директор. — Никто за вами не пойдёт, — останавливает он завхоза. — Не дай боги собьем ваши хитрые настройки.

Молча киваю и делаю шаг. Точно знаю, что команда следует за мной.

В этот раз коридоры раскрываются совсем по-другому. От них исходит четкое ощущение нервозности. Смотрю, как горят факелы или моргают лампы. Всё время ощущаю беспокойство и напряжение. Сейчас поблизости нет холодного и спокойного места, где мы только что нашли Майю. Этот коридор, наоборот, огненный, стремительный. Здесь постоянное ощущение тревоги и натянутого нерва.

Кажется, Кормак находится в постоянной опасности. Либо ведет бой, либо сидит в глухой защите.

— Нам надо поторопиться, — сообщаю ребятам. — Ставим щит и сразу идём напрямую.

Время тратить нельзя даже на разговоры. Макс тоже это прекрасно понимает и тут же ставит щит.

— Ставьте два сегмента, — подсказываю. — Нам нужно сохранить прозрачность. Если понадобится, прибавим.

Ребята кивают. Марина и Олеся активируют щиты.

Одновременно ускоряемся. Бежим. Благо, никаких развилок и никаких сложных спусков. Никакие существа на дорогу не вылезают. Ни хмари, ни тумана вокруг, даже существ — по-прежнему нет.

А вот дальше вижу, как местами закручиваются спирали хмари. Наученный опытом, срезаю их росчерками. Более того, все ребята каким-то образом тоже ощущают эти проявления хмари. Видимо, пока я катался со следаками, их неплохо поднатаскали. В одну спираль попадает росчерк Макса. В две других — последовательные росчерки Марка. Парни точно не видят спирали, но попадают, как и физрук — вслепую.

— Давайте по очереди, — предлагаю. — Девчонки, не стесняйтесь. Подключайтесь. Тренировки полезны.

Группа соглашается, и мы в своей последовательности закрываем подобные спирали.

— Бежим, — поторапливаю ребят.

Ловлю четкое ощущение, что время на исходе.

Здесь мы идём по коридору уже не так аккуратно. Свет нервно дёргается. Прислушиваюсь на ходу и не верю своим ушам. Настоящий шум моря. Остается несколько поворотов, и мы на месте.

Успеваем притормозить, как только видим беспорядочное метание существа. Кротокрыс. Монстр выпрыгивает в коридор и снова скрывается за поворотом. Шум моря разбивается на визг, писк и остальные животные звуки. Кажется, мы набрели на тварей. Выглядываю из-за угла. Почти все мелкие и относительно неопасные. А тех, что покрупнее наши щиты точно сдержат. Ни засадников, ни тех же паутинников не вижу.

— Ребят, максимально готовим всё, что у нас есть, — объявляю. — Все свои навыки боя и амулеты. Они нам сейчас пригодятся.

Самое время опробовать кассеты с дробью, которые мне дал завхоз. Меняю заряды в револьвере быстрой зарядкой. Восемнадцать выстрелов. А ничего так, прилично. Понеслась!

— Активируем все щиты! — даю команду.