Моя Академия 3

Глава 13 Я болею

Знакомые стены и полумрак. Кушетка. Аккуратно укладываю туда Ариадну…

Понимаю, что пришел туда, куда и хотел. Тут же оседаю прямо на пол. Тело просто отказывается подчиняться.

Странно. Лже-Кольцов ни словом не обмолвился об откатах. С другой стороны, откуда ему знать? Он же не каждый день в людях ездит.

Как только понимаю, что прибыл в нужное место и больше ничего не нужно делать, мышцы не слушаются. Еще бы. После такое бешеной гонки.

Чувствую себя медузой, выброшенной на берег. Мышцы горят от боли. Пошевелиться не могу. Магия уходит все также незаметно. Чувствую, как гуляет уровень: сначала уменьшается, потом снова становится обычным. Хорошо, что недавно меня раздуло как шарик, из-за этого магии очень много… а если бы нет?

Организм выкачивает и восполняет магию. Может, благодаря ей, уходит часть боли. Снова делаю усилие, чтобы встать. Не получается. Болит абсолютно все: мышцы, связки и даже кости. Все, что происходит с телом, можно спокойно терпеть. Просто неприятно.

Не болят только глаза. Вижу, как Ариадна приходит в себя на кушетке, куда я совсем недавно положил её.

Глаза девушки округляются в молчаливом ужасе. Ариадну пугает то, что находится у меня за спиной. Сил посмотреть туда абсолютно нет. Девушка замечает мое тело на полу, берет себя в руки и подбегает. Радует, что хоть кто-то из нас может шевелиться.

— Ты в порядке? — спрашивает Ариадна. — Ларион, что с тобой?

Моргаю. Боль снова разносится по всему телу, но на этот раз слабой волной. Постепенно становится лучше.

— Ты в порядке? — повторяет девушка.

— Да, — у меня хватает сил на ответ.

Язык в гонке не участвовал, поэтому не болит, а вот челюсти неприятно сводит.

— Что там? — стараюсь спросить, но натыкаюсь на глухую боль.

Очередная волна растекается от затылка до пяток. Меня одновременно бросает в жар и холод. Терплю.

Ариадна бросает очередной взгляд мне за спину.

— Там труп, — сообщает девушка. — Я не знаю этого человека.

— Наверное, это настоящий Кольцов, — невнятно произношу. — Надо вызвать следаков.

Звуки еле-еле складываются в предложения. Понимаю, что вызывать, скорее всего, никого не нужно. Следаки и сами вот-вот появятся.

— Следаков? Каких следаков? — пугается девушка.

— Подожди. Сейчас узнаешь, — равнодушно произношу.

Сил объяснять практически нет. Уверен, что защита Кольцова действовать перестала. Да и следаки наверняка поняли, что потеряли меня. Смотря сколько прошло времени. Достаточно ли для того, чтобы обнаружить пропажу человека?

Вот заодно и узнаем, правда ли, что они следят за мной круглосуточно. Сомневаюсь, что найти меня в ста метрах от гостиницы так уж сложно.

Ощущаю прикосновение поискового заклятия словно щекотку. Уверен, что это именно оно. Чувствительность сейчас обострена до предела, а попытку проникновения в свой разум я все еще хорошо помню. Значит, следователи отслеживают меня в том числе ментальными техниками.

— Отойди от двери, — говорю девушке.

Начинаю считать про себя.

Девушка послушно встаёт, судя по всему, хочет обратиться за помощью, но замирает и снова бросает взгляд на Кольцова. Труп за моей спиной её заметно беспокоит, как и моя неподвижность.

— А? Что? — спрашивает Ариадна.

— От двери, — говорю, — отойди.

Девять… Десять…

Девушка отходит, смотрит на меня испуганно, но уже более собранно.

— Сейчас что-то случится? — спрашивает она.

— Сейчас узнаем… — отвечаю более четко.

Нормальная речь возвращается.

Одиннадцать… Двенадцать…

На тридцатой секунде дверь вылетает. В помещение врываются бойцы в чёрных футуристических костюмах. Время вокруг замедляется, словно все мы тонем в вязком киселе. Замедляется все, кроме бойцов. Они с размаху влетают и в окна тоже.

Думаю, если бы здесь находился Кольцов или какой-нибудь другой опасный тип, он бы тоже просто замер, как в ловушке. Интересная магия. Боль в теле тоже замедляется и растягивается на микромгновения. Становится ещё легче. В эти недолгие секунды благодарен боевым магам. Небольшая комната наполняется людьми и становится очень тесной.

К девушке подбегает боец в чёрном. Сразу достает пластинку и проверяет Ариадну на уровень заражения. Аналогично проверяют и меня. На шее Ариадны защелкивается амулет. Как только замок срабатывает, девушка отмирает и замедление спадает.

— Парень, ты жив? — спрашивает меня один из бойцов.

Мужики в костюмах ни на кого не направляют оружие. Подозреваю, что труп Кольцова, напугавший девушку, никакой опасности конкретно сейчас не представляет.

На моей шее защелкивается подобный амулет.

— Ты в порядке? Слышишь меня? Понимаешь? — спрашивает боец.

— Да, — говорю, — слышу, понимаю. Двигаться не могу. Еле разговариваю. — едва ворочаю языком.

Слова при этом почти понятны. Говорить могу чуть больше, чем раньше. Челюсть сводит.

— Что случилось? — спрашивает мужик и опускает щиток защитного костюма.

На меня смотрят незнакомые сосредоточенные глаза.

— Откат магической техники, — предполагаю.

— Вы сейчас были под контролем? — спрашивает боец.

— Нет, я не подвержен контролю, — честно сообщаю.

— А девушка? — раздается следующий вопрос.

— Девушка — да, — стараюсь говорить короткими предложениями. — Там, за моей спиной Кольцов. Скорее всего, он мертв.

Силы снова покидают меня. Говорю неоднозначные фразы, но мужик меня вроде бы понимает.

— Да, так и есть, — подтверждает боец. — Труп мы наблюдаем. Кольцов это или нет — разберемся. Ваш откат — последствия встречи с этим человеком? — спрашивает боец.

— Да, — говорю. — Он долго балансировал на грани смерти.

— Некросы? Здесь? — тут же цепляется за объяснение боец.

Ментальные техники у некромантов его не удивляют.

— Как ты выжил? — Мужик в костюме выглядит удивленным.

Не думал, что таких людей можно хоть чем-то поразить.

— Не знаю, — говорю. — Повезло, наверное.

— Так, этих двоих в госпиталь. По отдельности и под охрану! — раздаётся знакомый голос.

В поле зрения появляется бритый следователь. Игорь Клишенко.

— Орлов, тебе же было сказано не выходить из дома! — говорит он.

— Не вышел бы — не спас Ариадну, — возражаю ему.

Боль возвращается, но переносится терпимее. Спорить со следователем совершенно не хочется. Да и наплевать на него. Свои ощущения сейчас мне намного интереснее.

— Здание оцепить, этих двоих в госпиталь, — командует Клишенко. — К трупу вызвать местную следственную бригаду. Хотя и так видно, что это наш сотрудник. Бывший.

Что происходит за спиной — не вижу. Только слышу, и то недолго. Вижу носилки, пошевелиться не могу. Два бойца перекладываю меня и уносят в безлошадную карету. Сознание в этот момент решает, что мне пора побыть наедине с собой, и отрубается.

Прихожу в себя уже в госпитале. Стены по-прежнему спокойного белого цвета. Только сейчас меня селят в комнату с окном. Да и, похоже, с магией — всё вокруг трещит и скрипит. Как только открываю глаза, понимаю, что ко мне в палату направляются двое. Да еще и точно знакомые. Кажется, просыпаюсь именно поэтому. Всё-таки моё обострившееся чувство никуда не ушло.

Так и есть — буквально через четверть минуты получаю подтверждение. В палату заходят доктор и следователь.

— Господин целитель, — улыбаюсь знакомому мужику.

— Вы меня помните? — спрашивает он.

— Конечно, Федор Ильич, — приветствую. — Как не помнить.

— И вам здравствовать, господин Орлов, — отвечает мужик. — У вас невероятное физическое истощение и аномально быстрое восстановление мышц, связок и костей после перенапряжения. Вы говорите, это был откат? — спрашивает он.

— Да, откат от магической техники, — поясняю.

Язык слушается. Челюсть больше не сводит. Боль полностью отпускает тело. Только легкая слабость.

— Ну, что могу сказать, — продолжает целитель. — Всем бы такие откаты. — Мышцы стали крепче, кости и связки тоже. Поздравляю — благодаря вашему откату вы приобрели неплохую форму. Будто месяц занимались физкультурой.

— Здорово, — отвечаю.

Информация меня радует.

— Только постарайтесь не частить с подобным, — предупреждает Федор Ильич. — Иначе организм подобных издевательств над собой вам просто-напросто не простит.

— Доктор, не от меня зависело. Сами понимаете, — пытаюсь объяснить причину.

— Да, это понятно, — говорит целитель. — Сам бы на такое не подписался. Вам крупно повезло, что большую часть после вы пробыли без сознания.

— А как долго? — уточняю.

— Сутки, — говорит Федор Ильич.

Недолго. Все могло быть менее приятно. Целые сутки валяться с болью мне уж точно не улыбалось.

— Получается, если бы остался в сознании, то…? — не договариваю, но целитель понимает мой вопрос.

— Да, судя по нашим данным, интенсивно восстанавливаться организм прекратил только час назад, — поясняет мужик. — Вам только-только последние капельницы поменяли. Примерно час назад вы перестали страдать от боли. Успели поспать.

— Это всё хорошо, — вмешивается следователь. — А меня вы помните?

— Конечно, Игорь Васильевич, ну, как же вас забыть? — улыбаюсь.

— Тогда у меня к вам вопрос, господин Орлов, — Клишенко переходит к делу. — Зачем вы вылезли из окна своей гостиницы?

Понимаю, что следаков слабо интересует, что со мной произошло и как именно себя чувствую. Все, что делает Игорь — кидает короткий взгляд на целителя. Молча просит разрешение на разговор. Федор Ильич только пожимает плечами, но остаётся в комнате.

— Так я вам ещё в том доме сказал, что если бы я не вылез, то девушка бы умерла. Кстати, Фёдор Ильич, как ваша сотрудница? Пришла в себя? — уточняю.

— С ней всё замечательно. Она пришла в себя намного раньше, чем вы, — говорит целитель. — Что смогла, рассказала.

Бритый бросает гневный взгляд на целителя.

— Ну а что? — отвечает Федор Ильич. — Ничего нового мальчик всё равно не узнает. Да и до ваших игрищ мне дела нет, — усмехается мужик.

Кажется, следователей не любят вне зависимости от того, сколько их и откуда они. Не в первый раз встречаю подобную реакцию. Игорь закатывает глаза, всем своим видом демонстрируя: «Боже, и с кем мне приходится работать».

— Орлов, вам же ясно сказали: сидеть дома, ходить по конкретному маршруту, ничего не выдумывать, — нагнетает Клишенко.

Изменить мы уже ничего не можем. К чему этот допрос — не понимаю.

— «Сарай» сгорел, ваши не появились, куда я пойду? — принимаю игру следака. — Оперативной возможности связаться с вами у меня нет.

— «Сарай» сегодня-завтра восстановят, — говорит Игорь. — Пожили бы немного в этом гадюшнике неподалеку, ничего бы с вами не случилось. Мы потеряли вас на час, к тому же нам пришлось пережить несколько неприятных минут отката от клятв. Видимо, вы подвергались опасности.

— О да, — вспоминаю дорогу сквозь туман, — подвергался.

Теперь понимаю, почему следак ведет себя нервно. Что такое откаты теперь знаю не понаслышке. Сомневаюсь, что откаты следаков были менее неприятны, пусть и другие.

— В помещении обнаружен труп. Вы можете как-то прокомментировать? — задает очередной вопрос следак.

— Могу. Скорее всего, это настоящий Кольцов, которого вы разыскиваете, — не вижу смысла скрывать. — У нас случилось что-то вроде разговора-поединка.

— Магического поединка? — уточняет Клишенко.

— Наверняка, — почти не сомневаюсь. — Лже-Кольцов не мог взять мой разум под контроль. В результате произошёл разговор, и он перестал существовать, как вы можете заметить.

В принципе, ни слова неправды. Все произошедшее можно интерпретировать и так, включая спор за выполнение условий договора — существо же по факту потеряло что-то свое, а я приобрел. В мою голову следак залезть не может, ему остается только смотреть за правдивостью разговора. С его опытом, он может понять и без магии — ложь или нет. Так что врать не хочу. А вот сместить акценты…

Целитель молча наблюдает за нашим разговором. Думаю, он не просто так остается в палате. Его присутствие отчасти сдерживает следователя от ненужных эмоций или реакций.

— Да, вы не врёте, — без удовольствия подтверждает следователь, — но в любом случае, удивительно. Кольцов был довольно сильным менталистом. Как его смогли взять под контроль? — рассуждает Игорь. — А ещё изменить внешность… но ладно, это не так сложно. Внешность некросами легко подвергается корректировке.

Кажется, следаки принимают версию, озвученную бойцу. Да и от истины она ушла недалеко — просто Кольцов умирал неделями, а не за пару часов.

— А про раны на Кольцове вы что-нибудь знаете? — задает вопрос Игорь.

— Знаю. Это не моих рук дело, — рассказываю. — Дело в том, что Кольцова почти убили ещё до того, как я с ним познакомился. И убили из-за того, что он начал копать. Он сам сказал.

— Что он начал копать? — уточняет следователь. — Что именно он вам передал, Орлов? Не молчите.

Пытаюсь дословно вспомнить слова Кольцова.

— Он сказал, что его убили, — передаю известную мне информацию. — Потому что он начал копать и обнаружил, что прорыв, в который попал поезд номер 003 из Светлогорска, был искусственного происхождения. Он сказал, что все эти прорывы искусственные. Какие конкретно — он не уточнял.