Молниеносный – 3

Глава 2

Не знаю, на что рассчитывал Данила, но он явно не ожидал, что я рассмеюсь в голос. Мой хохот отражался от стен камеры, а с лица Данилы медленно сходило победное выражение.

— Ты продолжай, — махнул я ему, утирая выступившую от смеха слезу. — Это так забавно, когда такое ничтожество считает, что получит награду за предательство.

— Ты ничего не понимаешь, — прошипел Данила, скривившись. — Что ты вообще можешь знать? Юнец, ставший главой княжеского рода… это ты ничтожество.

— Вы будете присутствовать при допросе? — обратился ко мне Кондратьев, сжав кулаки.

— Непременно, — я активировал медальон и вызвал инквизиторов из своего нового отдела.

Надеюсь, я правильно разобрался с этой «печатью», и на мой приказ не откликнутся все до единого инквизиторы. Вроде бы никто из присутствующих не среагировал, так что должно сработать.

Я отошёл к стене, а Вольт шагнул ближе к Прошину. Моему питомцу очень хотелось видеть лицо Данилы, когда его будут пытать. Мне же было достаточно того, что этот гад будет страдать.

Первые удары по рёбрам и по лицу Данила встретил оскалом на разбитой роже. Когда Назар Крылов сдавил его горло пальцами, тот лишь рвано хрипел, пытаясь сделать вдох.

Ну а после того, как Назар взял из рук охранника какой-то крюк и пропорол кожу на животе Данилы, я порадовался, что сейчас мы на одной стороне. По-человечески я понимал Крылова и даже не хотел думать, через что он прошёл, но слушать вопли Данилы было уже невозможно.

— Наконец-то! — воскликнул Вольт довольно. — Этот гад обделался!

— Так ты этого ждал? — я поморщился и вышел в коридор. — А мне казалось, что в тебе добрая и мудрая части, а не жестокие.

— Ты не понимаешь, это другое, — фыркнул пёс. — Будто ты сам не хотел посмотреть на страдания Данилы.

— Мне первых пяти минут хватило, — честно признался я. — И то спасибо жрецу, он-то всякого насмотрелся.

Пока я пытался надышаться более чистым воздухом, на этаж спустились мои будущие экзорцисты. Они замерли в паре метров от меня и выстроились в ряд парами. Судя по всему, зелье всех поставило на ноги, это хорошо.

— Ну что, бойцы, первый ваш урок будет прямо сейчас, — сказал я, сцепив руки за спиной будто какой-то генерал. — Вы должны посмотреть на своего бывшего коллегу, который не был одержимым демоном, но предал человечество. Таких много, но этот — работал напрямую с теми, кто всеми силами стремится нас уничтожить.

Почти три десятка бывших одержимых вздрогнули, когда я упомянул одержимость. Их воспоминания ещё свежи и будут долго подпитывать ненависть к демонам. А я использую эту ненависть на благо людей и направлю её в правильное русло.

Крики Данилы как раз затихли, и я поманил за собой инквизитора, который был готов задушить себя до смерти лишь бы избавиться от влияния подселённой сущности. Такую силу воли нужно поощрять, поэтому я решил сделать мужчину своей правой рукой.

— Как тебя зовут? — спросил я, взявшись за ручку двери.

— Матвей Титов, — глухо ответил он. — Спасибо вам за… всё.

— Сочтёмся, приятель, — я махнул рукой и подозвал ещё парочку будущих экзорцистов.

Когда мы вошли в камеру, нам предстало очень неприглядное зрелище. Кровь стекала по телу Данилы сразу в жёлоб, а сам он висел на цепях без сознания. Ну и порезвился же Крылов, пока я с подчинёнными общался.

— Приведите его в чувство, — приказал я, оставшись у двери. — Пора поговорить с ним.

Спорить со мной никто не стал, охранник вытянул откуда-то из стены шланг и полил Данилу струёй ледяной воды. Прошин распахнул глаза и жадно вдохнул воздух, а потом встретился со мной взглядом.

— Будь ты проклят, князь, — хрипло произнёс он. — Все беды только от тебя.

— Угу, а ты у нас совсем ни при чём, — я хмыкнул и шагнул ближе.

— Те силы, что стоят за мной, сокрушат тебя, размажут по земле тонким слоем, — продолжил угрожать этот кусок дерьма.

— Я справлюсь с любыми силами, — я кивнул Матвею, чтобы он подошёл ближе. — И вот тебе первое доказательство. Я уже справился. Ты и подобные тебе виноваты в том, что появляются одержимые, но я исправлю это в самое ближайшее время.

— Это невозможно, — прошептал Данила, глядя на трёх бывших одержимых. Уж он-то наверняка знал их всех в лицо и по именам. — Невозможно…

— Как давно ты работаешь на Хранителей? — спросил Крылов, перебив стенания Данилы.

— Да пошёл ты в… — Крылов вонзил в него свой крюк, не дав договорить. — Ладно-ладно! Я всё расскажу! Когда я пытал первого в своей жизни одержимого, он вдруг заговорил со мной и предложил силу… я не поверил ему. А когда это же предложили и другие… сомнений не осталось — за ними кто-то стоял.

Я глянул на присутствующих инквизиторов. На их лицах был шок. Это хорошо, значит им одержимые ничего не предлагали. Только Данила у нас отличился, что неудивительно — при его-то садистских наклонностях.

— Кто тебя продвигал по карьерной лестнице? — задал следующий вопрос Крылов.

— Ха-ха, — Данила мерзко рассмеялся и облизал разбитые губы. — Вот к этому ты точно не готов, наместник.

После очередного удара Прошин заткнулся, глянул на нас всех и скривился. Уже все поняли, что этот урод боится боли, так что пытал его Крылов исключительно для более быстрых и правдивых ответов. Ну или ради мести, если уж на то пошло.

— Мой покровитель — Демид Власов, — он снова хихикнул. — Ну что, как вам такое?

— Демид Власов — глава Ордена Инквизиции, — сказал Крылов, обернувшись ко мне. — Нам нужно срочно решить, что делать с Данилой.

— А что с ним делать? — я удивлённо вскинул брови. — Кончайте его, и всё. Чем быстрее, тем лучше.

— Не ожидал от вас, князь, — сказал с упрёком Кондратьев.

— Он знает о том, что я умею изгонять демонов из одержимых, — пояснил я свою позицию. — Пока что это наш козырь. Никто никогда не делал подобного в границах империи, так что ни ваш Демид, ни Хранители даже помыслить о таком не могут.

— Но убийство… — возразил было Кондратьев, но его заткнул Крылов тычком в плечо.

— Если за Данилой стоит глава Ордена, то очень быстро за ним могут кого-то прислать, — продолжил я. — Кому поверит ваш Власов? Своему ставленнику или нам? И какова вероятность, что глава Ордена Инквизиции не работает на Хранителей, м?

— Вы правы, — Кондратьев обречённо кивнул и гулко сглотнул. — Всегда можно будет сказать, что Данила был одержимым. Пусть нам и не поверят, но доказательств не будет, а мы все скажем одно и то же.

— Именно так, — я криво усмехнулся. — Используем против Данилы его же приём. Как ты там говорил, гадёныш? Огня не жалко, а по сожжённым костям одержимость не определить.

В камере наступила тишина, даже Данила замолчал, глядя на меня широко распахнутыми глазами. Кажется, никто не ожидал от меня подобной жестокости. Но если я чему и научился в этом мире — так это не оставлять за спиной врагов. А Данила Прошин именно враг.

Я покинул камеру и направился в свой кабинет, по пути раздумывая, как мне подготовить моих экзорцистов к обучению. Одно дело пройти через одержимость и изгнание, и совсем другое — сделать то же самое с другим человеком. Матвей шёл рядом со мной, косясь то на меня, то на Вольта, остальные экзорцисты остались на подземном этаже, чтобы проследить за казнью Данилы.

— Ну, рассказывай, — обратился я к Матвею, как только мы зашли в мой кабинет. — Кто ты такой? Как давно в инквизиции?

— Матвей Титов, тридцать два года, — начал он. — Отец был инквизитором, ну и я пошёл по его стопам.

— И как тебе работалось? — задал я следующий вопрос, усаживаясь за стол. Вольт запрыгнул на диван и развалился с довольным видом.

— Нормально работалось, — Титов пожал плечами и сел напротив меня. — Зарплата хорошая, работа не пыльная. Выезды редко случались, в основном с бумагами сидел.

— Не успел выходит в полевых условиях поработать, — кивнул я. — Отсюда и ненависть к демонам, а не к людям… это хорошо.

— Почему вы мне первым помогли? — спросил он, сжав подлокотники пальцами.

— Потому что ты боролся с демоном сильнее остальных, — я подался вперёд, отчего Матвей отшатнулся. — Ты ведь помнишь, что было?

— Помню голос в голове, что уговаривал меня сдаться, — произнёс он, глядя мне в глаза. — Вы тоже… тоже прошли через это?

— Да, прошёл, — я кивнул и вернулся в нормальное положение. — Только мне никто не помогал. Никто не тянул демона с той стороны.

— Я думал, что лучше умереть, — Матвей тряхнул головой и положил ладонь на горло. — Лучше уж так, чем быть одержимым, без возможности управлять собственным телом.

— Но ты не умер, — я улыбнулся уголком губ. — Считай, что ты перешёл на новый уровень, получил иммунитет от одержимости.

— То есть больше ни один демон не сможет управлять мной? — с надеждой спросил он. — Это точно?

— Точнее не бывает, — я встал с кресла и обошёл кабинет, встав у окна. — И я научу тебя помогать другим одержимым.

— Тем, которых вы заперли в камерах? — уточнил он.

— С ними будет непросто, — признался я. — Видишь ли, Матвей, помочь можно только тем, кто этой помощи хочет. Тем, кто борется, а не сдаётся.

— Понятно, — протянул он задумчиво. — Спасибо, что объяснили.

— Я сейчас повторю всё это для остальных, ну и ещё подробностей добавлю, — сказал я, глядя на площадь, по которой гуляли люди.

Обычные рабочие и врачи, курьеры и уборщики, юристы и бухгалтеры. Они даже не подозревали, что творится в этом мире, просто жили своей жизнью, изредка наблюдая за казнями на этой самой площади. Некоторые поднимали головы и мерили вмурованные в брусчатку столбы взглядами.

— Скажите, ваше сиятельство, — подал голос Матвей. — Вы меня так выделили из остальных… мне не совсем понятно, почему. Ребята тоже боролись, вы ведь им смогли помочь, значит я не лучше них.

— Интересная мысль, — я пожал плечами, продолжая смотреть на площадь. — Я пока и сам не знаю. Может дело в том, что ты единственный пытался остановить себя любым способом будучи одержимым.

Мы замолчали, даже Вольт ничего не сказал. Так и ждали остальных в тишине, размышляя каждый о своём. Не знаю, что было в голове Матвея, я же будто заново переосмысливал всё, что со мной происходило в этом мире.

Когда я очнулся в крематории, у меня была только одна цель — выжить и освоиться в этом мире. Договор с элементалем на некоторое время занял меня, но я ещё не знал, чего я хочу. Я сам, безо всяких договоров и обещаний.

И вот сегодня, глядя на одержимых инквизиторов, я понял. Да, у нас с ними не сложилось с самой первой встречи. Были разногласия и было то, что меня коробило, — их желание казнить всех без разбора.

Теперь я знал, что не все они такие. У каждого инквизитора свой путь. А так, всегда есть те, кто любит использовать власть для своих целей. Как и те, кто просто плывёт по течению, не особо задумываясь.

Я не относил себя ни к первым, ни тем более ко вторым. Строить свою судьбу — вот моя истинная цель. А для этого мне нужно не только стать сильнее, но и избавиться от тех, кто пытается помешать мне.

Так что в ближайшее время я планировал разобраться с инквизицией. Кто бы там не стоял в её главе, я лично позабочусь о том, чтобы прихвостни Хранителей сдохли в муках.

— Можно? — робкий голос от двери вывел меня из задумчивости. — Мы там закончили. Всё подчистили, в ведомости занесли.

— Хорошо, входи, — я повернулся к вошедшему и увидел за его спиной остальных будущих экзорцистов. — И вы все заходите.

— Может сразу в зал для собраний? — предложил Матвей. — Там можно вообще всех собрать. Если надо.

— Надо, — я вздохнул, сжал медальон и отдал мысленный приказ всем явиться в зал для собраний. — Ведите тогда что ли.

Как оказалось, зал находился между третьим и вторым этажами. Вход был только со стороны крыла инквизиции, а сам зал занимал оба этажа. Высокое помещение больше всего походило на учебную аудиторию в университете: ряды стульев были выстроены полукругом и уходили до самого потолка.

Да тут человек триста можно вместить, если не больше. Собственно, занятой оказалась только половина мест. На первом ряду сидели Кондратьев, Крылов, архивариус и ещё несколько человек, видимо занимающих высокие посты в инквизиции.

Я вышел к трибуне и запахнул балахон поплотнее. Ох и не люблю я такие выступления, но что делать. Раз уж сам ввязался, то мне и продолжать.

— Для тех, кто не в курсе, представляюсь, — сказал я громко. — Я князь Юрий Громов, тайный эмиссар инквизиции. С сегодняшнего дня в Ордене будет работать новый отдел, собранный мною лично. Заявки будут рассматриваться индивидуально.

По задним рядам прокатились щепотки, но быстро смолкли.

— Сегодня в стенах этого здания мною был проведён обряд экзорцизма, — после этих моих слов загудели уже и средние ряды. — Это обряд изгнания демонов из одержимых.

Вот теперь большинство инквизиторов вскочили со стульев и начали что-то кричать вразнобой. Понять их было совершенно невозможно. Крылов вышел ко мне и поднял руку, призывая к молчанию.

— Эмиссар говорит правду, — сказал он громко. — Бывшие одержимые могут подтвердить его слова. Для сомневающихся у меня есть и кое-что другое. Правда. Истинная правда о том, откуда появляются одержимые демонами люди.

Вместо криков и гомона в зале для собраний наступила тишина. Инквизиторы буквально упали на свои стулья и выпучили глаза.

— Я провёл расследование, — продолжил Крылов. — Одержимость всегда была лишь способом убрать нужных людей. Тех, кто может быть опасен для неких Хранителей. Архивариус Прокопий Хлыстов обнаружил записи об этих Хранителях, в которых говорится, что они создали наш Орден для уничтожения одарённых.

Тишина стала будто ещё сильнее, она давила на уши и заставляла воспринимать слова Назара всерьёз.

— Но и это ещё не всё, — сказал он уже гораздо тише. — Во главе нашего Ордена стоит тот, кто работает на этих Хранителей. Тот, кто покрывает все делишки этих сущностей и тот, кто против человечества.

Вот теперь тишина взорвалась. Крики, топот ног, грохот падающих стульев — всё слилось в единый шум, в котором отчётливо слышалось только одно слово: «предательство». Инквизиторы были правы, иначе как предательством такое и не назвать.

— А теперь нам с вами предстоит сделать выбор! — прокричал Крылов, перекрикивая всех. — На чьей стороне мы будем сражаться? Мы с вами! На стороне людей или демонов⁈

Пока все пытались перекричать друг друга, я отошёл в сторону и прислонился к стене. Мог ли я подумать, что когда-нибудь буду стоять рядом с инквизиторами, причём не просто как сосед, а как один из них? Да мне такое даже в голову бы не пришло, но вот я здесь, в красном балахоне.

— Ну чего, когда уже пойдём свергать главу инквизиции? — спросил Вольт, зевнув.

— Когда объединим все твои части воедино, — пошутил я.

— Тогда нам нужен Меркулов, — Вольт подбежал ко мне и прижался к ноге. — Моя злобная третья часть до сих пор от меня закрыта.

— Я пошутил вообще-то, — пояснил я. — Но ты так серьёзно воспринял мои слова, будто только этого и ждал.

— Да нет, ты прав, — вздохнул пёс. — Без третьей части мы не справимся. Это ты московский филиал инквизиции сейчас под себя подмять можешь, а сколько их по всей империи? И опять же где тот центральный отдел?

— Выяснить это не проблема, но я пока не готов что-то на штурм идти, — я покачал головой. — Надо сначала тут разобраться.

— Решено! — проорал Крылов во всё горло. — Назначаем нашего эмиссара главным инквизитором московского филиала. Наделяем Юрия Громова полномочиями наместника Московского и эмиссара всея инквизиции.

Чего? А меня спросить? Нужна мне их эта волокита прям!

— Назар! — окликнул я его. — Мне не нужно место наместника, у меня и без него забот хватает.

— Ну можешь назначить того, кто будет исполнять все твои обязанности, — предложил он, чуть подумав. — Но без должности наместника могут быть проблемы. Я не знаю точно, сколько полномочий у тайного эмиссара.

— Мне хватит и их, — я показал ему активированный медальон, на котором горели магическим огнём рубины и факел. — Приказы я могу отдавать и так, а всё что свыше этого… не хочу сидеть в кабинете и бумажки перебирать.

— Так тебе и не придётся, я возьму на себя все хлопоты и волокиту, но должность будет за тобой, — Назар был очень убедительным, так что я кивнул. — Вот и славно. Теперь самое главное! Сохраняете секретность, всё, что вы здесь услышали, не должно выйти за пределы зала для собраний. Ни единая душа не должна знать, что мы научились лечить одержимых!

Инквизиторы согласно закивали и даже начали приносить клятвы. Я же сказал Назару, что отправляюсь домой. Хватит с меня сборищ и красного цвета.

До квартиры мы с Вольтом шли не спеша. Я переваривал новость о должности наместника и о том, что мне теперь предстоит командовать всеми столичными инквизиторами. А ведь у меня ещё поместье ждёт ремонта, и люди — своих домов.

Зайдя в квартиру на Неглинной, я устало сел на диванчик в прихожей. Сейчас посижу минут пять и пойду помоюсь, переоденусь, поем. Вспомню, в конце концов, что я живой человек и нуждаюсь в отдыхе.

Захар выскочил в прихожую, посмотрел на меня и всплеснул руками.

— Ой, не бережёте вы себя, ваше сиятельство! — запричитал он. — Опять вон свежие раны, да и балахон весь в кровищи!

— Это как ты кровь-то увидел? — удивился я. — На красном же не видно.

— Что я засохшей крови не навидался за жизнь-то? — он покачал головой и подбежал ко мне. — Давайте я вам помогу до ванной дойти, а там и отмокнете, и в себя придёте.

— Да всё в порядке, Захар, — отмахнулся я от его помощи. — Просто устал немного.

— Так немудрено, скачете целыми днями, трудитесь во благо рода, — он утёр набежавшую слезу. — Такой вы стали взрослый да опытный. И не скажешь, что только совершеннолетие справили.

Я кивнул, встал с диванчика и потопал в ванную. И правда, чего расселся, когда дел невпроворот. Быстрый контрастный душ меня взбодрил и смыл с меня кровь инквизиторов.

Чистая одежда подняла настроение, а сытный ужин и вовсе сделал меня самым счастливым человеком в мире. Я откинулся на спинку стула и почесал Вольта за ухом. Мой питомец довольно засопел и подставил голову, чтобы мне было удобнее его чесать.

Когда зазвонил браслет, я уже сомлел и почти решился пойти подремать. Увидев номер Андрея Левина, я нахмурился. Командир Громобоев не стал бы звонить по пустякам.

— Слушаю, Андрей, — быстро ответил я на звонок. — Что-то случилось?

— Тут такое дело, Юрий, — как-то неуверенно начал он. — Не знаю, как и сказать. Вроде бы ничего не случилось, но тревожно мне.

— Давай конкретнее, — сухо сказал я. Интуицию вояки, который не один год служил на Рубеже, не стоит игнорировать.

— Прибыли тут работники, завалы расчищать и дома отстраивать, — теперь голос Левина зазвучал увереннее, когда он понял, что я не подниму его на смех. — Ну мы их проводили, ребята в Громовке остались некоторые. А тут в санатории что-то неладное творится. Вроде бы всё, как всегда, но…

— Андрей, договаривай, — поторопил я его. — Не может твоя чуйка врать, слышишь.

— Люди странно себя ведут, — выдохнул он. — Ходят, говорят, едят, но не то всё. И самое интересное, — приехали работники столоваться и перекрыли все выходы. И ребята мои рядом с ними встали.

— Громобои? — уточнил я.

— Да, но не только они, — Андрей вздохнул. — Часть рубежников тоже против остальных. Они просто стоят у дверей и никого не выпускают.

— Сейчас буду, — сказал я. — Ты сам-то где сейчас?

— В столовой с людьми, нас тут будто бы заперли, — до меня донёсся нервный смешок. — Не палить же по людям?

— Ничего не делай, жди меня, — сказал я, оборвав звонок и посмотрев на Вольта. — Ты всё слышал. Выдвигаемся.

Мы вышли на улицу и через секунду исчезли во вспышке молнии, чтобы оказаться у ворот санатория. Я направился к дверям, но те распахнулись сами. Из санатория вышел Александр, посмотрел на меня и приветственно кивнул.

— Саша, что у вас тут происходит? — спросил я у друга.

— А вот и ты, княже, — Саша улыбнулся и мотнул головой, смахнув длинную чёлку.

Продолжая улыбаться, он шагнул ко мне, крепко обнял и сказал:

— Сдавайся, Проводник, и тогда твои люди останутся в живых.