Молниеносный – 3

Глава 12

От первой слаженной атаки своих друзей я увернулся, ускорившись и переместившись в сторону. Следующей атаки я им просто не мог позволить. В голове что-то перемкнуло, и я вдруг отчётливо увидел эту битву в мельчайших подробностях.

Словно в замедленной съёмке я наблюдал, как моё тело перемещается за спину Ксении. Мои руки не дрогнули, когда я сломал её нежную шею ударом ладони. Точно так же я расправился с остальными.

Бориса я впечатал в стену на ускорении, его сестру отшвырнул подальше. Мария Дорохова отлетела от меня и упала на небольшой выступ. Девичьи кости глухо хрустнули, а я развернулся к Алёне.

Моя помощница была самой слабой из всех — ни атакующей магии, ни физической подготовки. Её я просто переломил через колено и отбросил в сторону. Вольт одобрительно рыкнул, а я направился дальше в туман.

Мы шагали через плотную завесу дрожащего марева, изредка перебрасываясь злобными фразами, пока не дошли до выхода из Каньона. Я точно знал, что там — Хранители, которые создали эту локацию для тех, кто сумел разгадать все их загадки. Для тех, кто рискнул пойти до конца.

Мерцающая пелена разлома встретила меня как старого знакомого и перевела в тот самый зал, который я уже видел во снах. Узкий и длинный, словно станция метро. Серые каменные стены упирались в высокий потолок, а вдоль них стояли статуи в красных мантиях.

Хранители, которые проиграли битву со временем. Те, что стали лишь декоративными фигурками.

Я шагал по красной дорожке и разглядывал лица статуй. Величественные, но злобные, с застывшими гримасами ярости или безразличия. Они были разными, но каждый из этих каменных Хранителей когда-то владел всей энергией мира, и даже не одного.

— Ну что, ублюдки, не ждали? — крикнул я, увидев четыре трона на небольшом возвышении. Три были заняты уже знакомыми мне Хранителями — два мужчины и женщина. — Я же сказал, что уничтожу вас.

— Ещё один смертный слабак, — хмыкнула Хранительница. — Тебе нечего нам противопоставить. Ты умрёшь сегодня.

— Вольт, сейчас! — проорал я мысленно, напитывая энергиями всё тело. — Давай!

Мой питомец… нет, не так — Грозовой элементаль — сбросил облик пса и стал похож на огромную сияющую сферу. Мы объединили силы и раскололи зал раскатом грома и сиянием молнии.

Хранительницу прибило к каменному полу, но она была ещё жива. Мы с Грозовым переглянулись, я усмехнулся и ударил ещё раз. Какой бы сильной ни была эта «женщина», вся её сила заключалась в энергии, которую она тянула из других миров.

Я тоже так умею. Этот зал был для меня словно кормушка для голодающих зимой синиц. Тут кусочек сала, а тут семечки.

Я впитывал в себя каждый виток энергии, каждую нить, каждую крупицу. Для Проводника это не проблема, так что через пару мгновений я разметал всех троих Хранителей по залу, размазал их по стенам и полу.

Несколько статуй треснули и раскололись на части от ударов молний, но мне было на них плевать. Я снова ускорился и рванул вперёд. Мои пальцы сжались на горле Хранителя точно так же, как несколько минут назад на шее Марии Дороховой.

А потом я устроил самое настоящее представление. Хранители были сильны, но и я не прост. Закрутив по спирали молнию, я снова создал магнитное поле, которое легло на весь этот зал.

Внутри поля бесновались молнии, а в моих руках появились энергетические хлысты. Я стегал Хранителей, посылал на их головы всё более мощные молнии, ускорялся всё быстрее и быстрее, чтобы быть на одном уровне с теми, кто почти равен богам.

В какой-то момент битва перешла на запредельный уровень скорости. Мы бились с Хранителем, а вокруг нас даже не успевала осесть каменная пыль. Мелкие осколки статуй и стен зависли в воздухе, пока мы осыпали ударами друг друга.

Наконец мне удалось переместиться за спину Хранителя и сжать его со спины. Я пропустил через своё тело цепь молний, которые прожгли дыру в бессмертном существе. Хранитель начал дымиться изнутри, а потом осел на пол.

Я шагнул назад и приготовился к новой схватке, но оставшиеся Хранители не пытались со мной драться. Они стояли поодаль, наблюдая за тем, как их собрат превращается в пепел.

Я видел однажды, как в печи горит глиняный кувшин, — накаляясь и рассыпаясь в труху. И точно так же рассыпался Хранитель. Крошился и плавился одновременно.

— Стой! — взвизгнула Хранительница. — Подожди! У нас есть для тебя предложение.

— Мне не нужны ваши предложения, — сказал я, надвигаясь на неё. — Мне нужна месть. И ваши смерти.

— Мы можем сделать тебя бессмертным! — выкрикнула Хранительница, пятясь к стене. — Можем сделать одним из нас или просто подарим бессмертие и отпустим.

— Думаешь, я нуждаюсь в этом? — рыкнул я. — Если я захочу бессмертия, то получу его. Сам, безо всяких подачек со стороны.

Я шагал к Хранительнице неспешно. Я был уверен в своих силах и знал, что смогу расправиться с этими двумя паразитами. Я уже поднял руку, в которой билась ослепляющая молния, но вдруг замер.

Это же не я. Это кто-то другой во мне. Точно так же, как третья часть Вольта вынуждала Меркулова делать плохие поступки, так и часть меня, холодная и полная ярости, толкала меня на убийства.

Я мотнул головой, и картинка перед глазами сменилась. Я до сих пор стоял напротив своих друзей, а в меня летели огненные сферы и воздушные воронки.

Что-то во мне кричало, требовало убить этих людей, пройти через их трупы, чтобы стать сильнее и спасти остальных. Но мне не нравился такой расклад. Я уже видел смерти своих друзей, видел, как я легко расправляюсь с ними.

И это было противно мне. Убив ради благого дела, не станешь спасителем. Нет, ты станешь тем злом, с которым боролся, перейдёшь на тёмную сторону и уже не сможешь вернуться.

Мои друзья в этом Каньоне слишком долго. Они увязли в иллюзиях и ничего не соображают. Мне придётся как-то вытащить их, но для этого нужно будет выбить каждого из иллюзий, как вышло с Мишей.

Но сначала я всё же сражусь с ними. Не ответить на атаку я не смогу.

Огненный вал вспыхнул передо мной, замыкаясь в кольцо и отрезая меня от остальных. Тонкие воздушные иглы пробились через огонь и попытались пронзить меня. Но я снова ускорился и, оттолкнувшись от пола, перелетел на ускорении через стену огня.

А Пожарская молодец — такого мощного заклинания я в её исполнении ещё не видел. Да и Борис с Марией не отставали, с каждым разом атакуя меня различными техниками магии воздуха. Тут были и маленькие ураганчики, и полноценные вихри. А потом брат и сестра объединили силы и послали в меня воздушный таран, который должен был размазать меня.

— Ты посмел меня отвергнуть! — прорычала Пожарская, стоило мне чуть замедлиться. — Я княжна! Да за мной очередь из женихов выстраивалась, а ты нос воротишь!

— Ну что ты, Ксюша, — хмыкнул я, зная, что она меня не услышит. — Я предлагал тебе брак. Но таким, каким я его вижу. Помнишь? Пирожки с капустой и послушная жена дома.

— Ты умрёшь! Сегодня, здесь и сейчас, — проорала она. — Никто не смеет так оскорблять княжну Пожарскую!

— Ты умрёшь! — поддержал её Борис. — Оскорбление благородной девушки я не оставлю безнаказанным.

— Давно ли бастардам есть дело до благородных? — удивился я. Не столько тому, что Борис вступился за Ксению, сколько тому, что они меня слышали и даже понимали.

— Ты посмел назвать моего брата бастардом⁈ — рявкнула тихушница Мария Дорохова. — Я размажу тебя, уничтожу! Мой брат — единственное светлое, что есть в роду Дороховых, и я никому не позволю так обращаться с ним.

В меня полетели воздушные клинки. Они были похожи на точные копии мечей, их было около десятка, и все они казались прозрачными. Но я понимал, что кажущаяся прозрачность на самом деле очень опасна, — я видел, как Борис таким лезвием отсёк голему руку в мёртвом мире.

Следом за воздушными клинками в меня устремилось огненное копьё Ксюши и воздушная плеть Бориса. Я ускорился и увернулся, легонько хлестнув ребят в ответ энергетическим хлыстом, — чтобы не зазнавались. Напряжение там было минимальное, но ощутимое.

Когда я вернулся к нормальному течению времени, отдача моих хлыстов добралась до этой троицы. Друзей основательно тряхнуло, но они лишь сжали зубы и приготовились атаковать снова.

— Я потратила на тебя четыре года, — сказала вдруг Алёна тихим голосом. — Я терпела твою инфантильность и лень. Училась за тебя, занималась твоими делами, всегда была рядом…

— Тебе-то я что сделал? — моя помощница не была одарённой, поэтому стояла чуть в стороне после первого неудавшегося рывка.

— Да ты просто бесишь меня! — рявкнула она. — Тебе никогда не было до меня дела! Ты даже не знаешь, из какого я рода, какой магией владею, что я за человек.

— Ты владеешь магией? — вот тут я уже натурально удивился. Нет, правда, я считал Алёну кем-то вроде наёмного работника и не особо вдавался в детали.

— Вот об этом я и говорю, — на лице моей помощницы появилась недобрая усмешка. — Едва мне исполнилось шестнадцать, родители решили отправить меня прислуживать тебе — гадкому избалованному княжичу. Они-то думали, что я сумею расположить тебя к себе и однажды стать княгиней. Но ты был пустышкой! Тупой и ленивый слизняк, вот кто ты!

— Вообще-то я изменился, — мне даже стало смешно.

Алёна обвиняла меня в грехах предыдущего князя. Лично мне было нечего стыдиться. Только разве что того, что я не раскусил её раньше.

Она ведь так старательно опекала меня и пыталась подмять под себя, а я не понял, что это не просто так. Думал, что она из тех девиц, которые считают себя вечно правыми. Алёна оказалась благородной и очень даже расчётливой девушкой.

— Ну и что у тебя за магия? — спросил я, краем глаза наблюдая за Дороховыми и Пожарской, которые знаками показывали друг другу, как будут атаковать.

— Сейчас и узнаешь, — моя помощница улыбнулась. — Кстати, я помню, как ты отреагировал на мой флирт с Александром Новиковым.

— А ты с ним флиртовала? — я выгнул бровь и рассмеялся. — Да ты просто глазки ему пару раз построила и всё. Я знал, что он до сих пор любит свою Полину.

— Нет, я видела, что тебе не понравилось, — улыбка Алёны стала ещё шире. — Ты так разозлился тогда… после нападения неизвестных.

— Ты уже или атакуй, или дома договорим, — я демонстративно зевнул. — Скучнее разговора не припомню за всю свою жизнь.

— Я уже атаковала, но ты этого не понял, князь, — Алёна моргнула несколько раз и расслабленно выдохнула. — Все твои эмоции принадлежат мне. Ярость, обида, разочарование, счастье, радость и печаль — все они теперь мои.

Я чуть ускорился, чтобы не попасть под атаку троицы, и прислушался к себе. Нет, все мои эмоции были при мне. Зато я понял, почему мне так хотелось убить друзей полчаса назад.

Алёна не просто пыталась меня ударить, как я думал. Она хотела коснуться меня, и ей это удалось. Это моя помощница постаралась вытащить из глубин моего естества самые тёмные мысли и эмоции.

Только вот она так и не поняла — нельзя вызвать те эмоции, которых в человеке нет. И мои мысли об убийстве друзей были лишь усилены, но не созданы из ниоткуда. Во мне с самого начала была та злобная часть меня, которую я изредка доставал из глубин души.

Ну а сейчас я уже справился с этим, так что Алёна только зря потратила силы. Пора заканчивать эту пародию на бой и вытаскивать ребят из Каньона. Только сначала надо всё же разобраться с иллюзиями.

Мне помогли молнии, которые я сам в себя запустил. Может и на ребятах это сработает?

Я запустил пару слабых молний в Алёну. Она вскрикнула и отшатнулась, а потом начала отходить назад. Я ударил ещё, уже сделав разряд сильнее, но кроме вскрика боли ничего не добился.

Зато я заметил кое-что очень интересное. Молния смогла как-то отрезать Алёну от удерживающих её завихрений из тумана и дымки. Похожие на языки пламени сгустки мглы рассеялись на миг, а моя помощница вдруг замерла на месте.

— Этот туман можно рассеять, — сказал я Вольту. — Но нужно очень много света и огня.

— Или молний, — понятливо кивнул пёс. — Только они должны ударить все разом и при этом не задеть людей, верно?

— Конечно, мы же именно за ними сюда пришли, — хмыкнул я. — Было бы странно убивать их после того, как потратили столько усилий.

Я закрыл глаза и сосредоточился на магии внутри меня. Вены наполнились жаром, и я почувствовал, как энергия струится по ним, стекается в ладони в виде очень мощного заряда. С каждым вдохом я прогонял эту энергию от ладоней обратно к сердцу — туда, где сиял магический источник.

Мне сейчас нужно было кое-что помощнее обычной молнии — мне нужно было самому стать молнией. И я почувствовал, как начинаю расплываться, сливаться с той энергией, что бурлила во мне и рвалась наружу. Но чего-то не хватало.

Я задумался и понял — не хватает лёгкости. Той самой, когда всё получается без усилий. И сдерживает меня только одно — моё собственное тело.

Я должен отпустить всё, что меня сдерживало, чтобы позволить себе стать молнией. Избавиться от оков привязанностей и чувств. Но я не стану этого делать, иначе всё потеряет смысл.

Мои чувства и эмоции делают меня тем, кто я есть, и отказываться от них я не собираюсь. Должен быть другой выход. В конце концов, это же моя собственная энергия, так какого хрена она мне условия будет ставить?

Проводник я или нет⁈

Я сосредоточился на своих друзьях, на их лицах, перекошенных от ненависти, и сознательно разогнал в себе злость. На Хранителей, на этот туман, который цеплялся за ребят. Чем больше я злился, тем сильнее наполнялся силой.

Пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть от яркого света, частью которого я стал. Вокруг меня раздался оглушительный треск, когда я пронзил пространство, оставляя за собой след искр. Моя энергия разорвала воздух, каждая молекула вокруг меня задрожала от силы.

Я чувствовал, как мой свет прожигает туман, как огонь сухие листья. Я уже не мог остановиться, лишь разгорался всё ярче и ярче. Этой силой и меня прибило к каменному полу пещеры.

Когда больше не смог её удерживать, выпустил мощный заряд, который разорвал остатки тумана в клочья. Вокруг меня раздался оглушительный взрыв света, и марево рассеялось. В этот момент я понял, что стал тем, кем всегда должен был быть, — не просто повелителем молний, а их создателем.

— Ой, Юра, а ты что здесь делаешь? — воскликнула Пожарская, прервав меня на мысли о собственном величии.

— Спасаю ваши задницы, — проворчал я, начав затухать. Молния сделала своё дело, теперь ей можно и отдохнуть.

— А где это мы? — удивлённо спросила Мария Дорохова, крутя головой. — Это и есть те Каньоны, в которые ты ходишь, братик?

— Точно, это Каньон, — Борис нахмурился и вышел вперёд. — Юрий, я прошу прощения за свои слова. Не понимаю, что на меня нашло.

— Да ладно, без обид, — я пожал плечами. — Ты просто защищал честь княжны. Я тут чего похлеще наслушался, знаешь ли.

— Князь, — выдохнула Алёна, упав передо мной на колени. — Я никогда не применяла магию к вам. Я честно работала помощницей, чтобы получить рекомендацию. Мне не нужен был брак и прочее… мой род слишком беден и ничтожен, чтобы я могла даже надеяться на…

— Прекрати, — осадил я её. — Поговорим дома. Мы в Каньоне, а не в гостиной на диванчике.

— Юра, прости, а? — Пожарская подбежала ко мне и вцепилась в предплечье. — Никогда я о тебе так плохо не думала…

— Перестаньте все! — прикрикнул я и вырвал руку из цепких пальцев Ксении. — Если готовы уходить, то давайте ко мне, перенесу с ветерком.

Друзья притихли и собрались вокруг меня. Вольт прижался к моему боку, и мы ускорились на максимум. Через пару секунд мы уже вышли из пелены тумана, и я облегчённо выдохнул.

— Юра, наконец-то! — Миша обрадовался так сильно, что даже обнял меня. — Ты вовремя. Они не приходят в себя, я уже не знал, что делать.

Он указал на Сашу, рубежников и туземцев, которые продолжали кричать, сражаться и даже рыдать. Если уж они за это время не справились с иллюзией, то бесполезно надеяться, что их состояние изменится позднее. Надо бы и их как-то выбить из иллюзий.

Я подхватил Сашу под мышки и рванул обратно в туман. Пришлось ещё раз поработать лампочкой и прожечь жадное марево насквозь. Новиков сразу же пришёл в себя, а я вывел его к остальным и подхватил Дениса Никулина.

Потом был Евгений Уткин, за ним — Игорь Черепанов, Семён Рыков, Кирилл Самойлов. Когда я возвращался в туман с восьмым по счёту туземцем, мой заряд стал гораздо слабее. Похоже, я совсем чуть-чуть переоценил свои силы. Самую малость, ага.

Оставшихся туземцев я решил прихватить всех разом, хотя это будет непросто — пойди ещё поймай их, когда они копьями размахивают. В итоге по двое-трое удалось их как-то подцепить и нырнуть с ними в марево. Когда я закончил с последней партией туземцев, у меня уже даже язык заплетался, а суперскорость стала малюсеньким ускорением.

Я отпустил туземцев и завалился на землю. Если я прямо сейчас не отдохну, то даже шага сделать не смогу. Уже дало знать о себе перенапряжение от использования самой мощной способности, которую я на данный момент использовал.

— Юра… — тихонько протянула Пожарская, но я отмахнулся. Мне сейчас очередные её извинения никуда не упёрлись.

— Кхм, ваше сиятельство, — ещё тише пробормотала Алёна, привлекая моё внимание. — У вас это… ну это…

Следом за её словами грянул дружный мужской хохот. Я поднял голову и посмотрел на рубежников, Бориса, Сашу и даже Мишу, которые ржали так, словно произошло что-то настолько смешное, что никак не удержаться. Это у них истерика после отходняка от иллюзий что ли?

— Княже, — задыхаясь от смеха, сказал Саша. — Ты это…

И он снова заржал. Я закатил глаза и продолжил отдых. Пусть смеются — говорят, что смех жизнь продлевает.

— Да ты же того, — выкрикнул Игорь Черепанов, давясь хохотом. — Дожили, ребята. Князь-то у нас голый!

Я глянул на своё тело и выматерился в голос, от чего мужской смех стал ещё громче. Похоже, моё превращение в молнию столько раз сожгло даже усиленную броню из рубежных материалов. Я посмотрел на ребят, утирающих слёзы от смеха, на девушек, которые с красными лицами отворачивались, но продолжали коситься на голого князя, и расхохотался.