Мир империи землян 3. Объединение

Глава 11. Ошибки нового мира

Силы полицаев оперативно прибывали на лёгком, частично даже гражданском, транспорте. Они связывали огнём, сковывали движение и не давали бунтовщикам организованно уйти из бывших тюрем, ныне превращённых в укреплённые районы, где те пытались держать оборону до того, как прибудет обещанная помощь.

Вот только помощь всё никак не приходила. И, хотя, многие утверждали, что ждать осталось совсем немного, но большинство уже почти утратили всякую надежду.

Нет, в начале скоординированные восстания в десятках крупных комплексах принудительного труда вызвали шок у американского правительства и какое-то время администрация президента Синглтона бездействовала, давая возможность бунтовщикам додавить охранников и закрепиться. Где-то восстания заканчивались удачно, где-то нет, а где-то серединка на половинку и бои с успевшими организоваться охранниками продолжались.

Когда президентская администрация наконец отреагировала и послала к восставшим спецназ, то вскрылись сразу два очевидных факта. Первый – имеющегося в распоряжении правительства полицейского спецназа категорически недостаточно чтобы привести к покорности многочисленных бунтовщиков. Конечно, у президента Синглтона легко нашлось бы несколько свободных военных частей никак не занятых на фронте. Но задействовать в подавлении бунтов эти военные части было никак нельзя ведь они выполняли крайне важную функцию – охраняли ценные тушки самого Синглтона и его ближайшего окружения. Невозможно помыслить, чтобы убрать солдат из столицы и остаться с народом один на один, разве только за совсем уж тонкой преградой из полицейских. А все другие крупные военные соединения так или иначе задействованы в войне против чужих и не могут быть мгновенно выдернуты по взмаху волшебной палочки. Так кем и чем тогда подавлять подозрительно скоординированные бунты заключённых?

Тем более, после того как бунтовщики добрались до арсеналов и вооружались, чтобы справиться с ними требовалась полноценная армия, прибывший на место полицейский спецназ совсем не горел желанием лезть на рожон. Парочка сбитых и сгоревших вертолётов при попытке высадить десант в тыл бунтовщикам прекрасно остудила самые горячие головы.

Наступило хрупкое равновесие.

Организаторы бунтов ждали обещанной помощи извне, но помощь, как мы знаем, не дошла.

Твари наглядно продемонстрировали накопленную в глубинах океанов мощь уничтожив, правда по одиночке, сначала российскую, потом китайскую флотилии отправленные к берегам Америки для поддержки свободного волеизъявления той части бывших американских граждан которым собственная страна отказывала в полноценном гражданстве и вытекающих из него свободах. В свободах отказывала, зато навалила доверху обязанностей первой из которых было без устали трудиться в комплексах принудительного труда и даже не сметь отрывать свой рот потому, что недограждане должны молчать, работать и, если больше нет никаких сил, умирать. Только так можно сделать Америку снова великой. А может быть не только так. Но это явно самый быстрый и верный способ.

Спросите президента Синглтона.

Спросите тех граждан, которых пока ещё не записали в неграждане и не отправили в комплексы принудительного труда и, удивительное дело, большинство их них скажет вам примерно тоже самое. Главное не спрашивайте, что думают о новых порядках сами неграждане. Но вы и не сможете их спросить, потому что им законом запрещено открывать свой рот. И нет ни российской, ни китайской флотилий у берегов благословенной Америки – чтобы принести в самую свободную страну в мире ещё немного свободы и капельку ранее экспортированной демократии. Чуточку выправить, так сказать, баланс экспорта и импорта демократии в отношении США.

Но чего нет, того нет.

Ударный морской кулак уничтожен. Оба ударных кулака. Твари захватили моря прекратив всякое судоходство за исключением морских караванов, идущих под флагами англо-японо-австралийско-американского союза. Любой другой караван они обнаруживали и уничтожали, а суда под союзными флагами удивительным образом пропускали. Нельзя сказать, чтобы плавания превратились для английских или американских моряков совсем в синекуру. Приходилось и сражаться, отбиваясь от парочки случайно встреченных тварей. Но такого, чтобы всё море вокруг белело от количества поднявшейся из глубины хищной плоти, а караван, сколько хорошо он не был бы защищён, не имел ни единого шанса уйти – такого американские или японские или австралийские моряки не встречали.

И вроде бы всем уже в целом понятно, что американцы связались с чужими, как минимум поставляя им данные, получаемые от спутников в обмен на относительно свободный проход собственных кораблей, а может быть и не только. Всем известно, но и что с того? Конечно, американцам посыпались официальные ноты с требованиями объяснить. Но кто вы такие, чтобы что-то там требовать у цитадели демократии и града на холме? Ваши флотилии стоят у американских берегов? Их там нет? Вот когда будут стоять, тогда и приходите с вопросами и требуйте ответов, а пока – все прочь.

И приходилось уходить прочь. В условиях тяжелейшей войны. Когда земные моря и океаны стали гигантскими инкубаторами, из которых лезло как бы не больше тварей чем из открытых аномалий. Тут бы решить вопросы собственного выживания. Не до американцев и их возможных, только возможных, взаимоотношениях с врагами рода человечества – тварями.

Английские, японские и австралийские союзники посматривали на «большого брата» косо, но рты держали на замке довольствуясь тем, что корабли с их флагами, в отличии от всех остальных, имели неплохие шансы добраться до места назначения, если идти крупными соединениями, конечно.

А что же сами американцы? Гражданское население, полицейские силы занятые контролем неграждан и держащие фронт солдаты? Они не поверили, что президентская администрация могла заключить какой-то тайный пакт с чужими. Такого просто не могло быть потому, что не могло. С кем угодно, но только не с Америкой и её президентом, благослови господь их обоих и каждого по два раза сверху. Наоборот, когда администрация президента Синглтона раскрыла факты о китайской и русской флотах направленных для поддержания бунтовщиков американский народ воспылал справедливой яростью. Кем возомнили себя эти русские и, прости господи, китайцы если собрались вмешиваться в суверенные дела другой страны? То, что дозволено американцам не дозволено более никому. На этой компании президентская администрация получила ощутимый взлёт яростного патриотизма среди граждан. Поток желающих послужить в армии или полиции резко усилился, особенно среди лиц подросткового возраста. Пришлось даже открыть несколько дополнительных школ для обучения будущих военных и полицейских.

Вот так всё вроде бы всем стало известно и… ничего. Мир большой политики всё равно что страна чудес – удивителен и нелогичен. Или, наоборот, слишком логичен?

По прошествии пары месяцев часть бунтовщиков ещё держалась благодаря захваченным арсеналам и продуктовым складам. Полицейские силы сдерживали их, не позволяя разбежаться и раствориться на просторах большой страны. А выделенные армейские соединения, в том числе из числа спешно мобилизованных выпускников военных подготовительных институтов последовательно давили взбунтовавшиеся тюрьмы, одну за друой используя наличие тяжёлого вооружения.

Выхода не было. Разве только бросить всё и всех и попытаться прорваться в одиночку. Но те, кто был готов на подобное уже давно ушли. У кого-то даже, наверное, получилось выжить, миновать полицейские кордоны и что? Влачить жизнь вечного беглеца в собственной стране?

Пусть никакого иного варианта пока не просматривалось, но даже так Билл Мичиган не соглашался стать беглецом и предателем. Пусть прихвостни Синглтона называют его и других бунтовщиков как им придёт в их гнилые головы, но главное, что Билл думает про себя сам. Он до сих пор считает себя честным человеком и это самое важное.

Самое важное?Достаточно важное чтобы умереть за свои эфемерные убеждения?

А вот скоро и узнаем.

-Что там? -поинтересовался Билл, поднявшись на башню, к наблюдателю.

-Танки, -ответил тот, не отрываясь от мощного бинокля.

-Много?

-Час назад прибыл ещё десяток.

-Хреново, -подвёл итог Мичиган.

-Танки это ерунда, -сплюнул наблюдатель, наконец оторвавшись от бинокля и повернул голову к Биллу. У него на лице, вокруг глаз, чётко отпечатался след от окуляров. Парень явно не пренебрегал своими обязанностями наблюдателя.

Он повторил: -Танки – ерунда. Думаешь они поедут к нам верхом на танках? Как бы не так. Полицаи не такие дураки. Скорее привезут гаубицы и миномёты и будут стрелять пока не сравняют здесь всё с землёй. А по головам выживших потом проедут эти самые танки. Так уже было в Приствольде и Кашполе. Если тактика результативная, то зачем её менять? Так будет и у нас.

-Ты уже видел гаубицы? – спросил Билл.

-Пока нет, -помотал головой наблюдатель. -Как раз высматриваю. Когда увидел танки – перепугался. Думал их везут. Но пока вроде бы нет. Ещё немного поживём.

-Оптимист.

-По необходимости, -объяснил наблюдатель. -Пессимисты не выживают. Приходится быть оптимистом.

-Ладно, следи дальше. Не забудь предупредить как привезут пушки. Хоть побриться успею.

-Планируешь успеть побриться? Ты, брат, тоже оптимист.

-Ещё какой, -подтвердил Билл. -Сам говорил, что пессимисты не выживают. А мы с тобой до сих пор живы. Прямо невероятно удачное стечение обстоятельств, если подумать.

-Постой, -окликнул наблюдатель собиравшегося спускаться Мичигана: -Как там в штабе? Что думаете делать?

Билл задержался чтобы махнуть рукой: -Чего тут думать? Варианта всего два. Или ждать пока подвезут большие калибры и расстреляют из них. Либо, наоборот, идти в атаку на полицейские силы пока большие калибры не подвезли. И тот и другой вариант для самоубийц. Но ничего другого нет. Который уже день споры по кругу ходят. Хорошо ещё что сдаться никто не предлагает после того, как Майкл с последователями, попробовал выйти к полицейским с белым флагом. Где он, кстати, бедняка Майкл?

-Там, где-то лежит. И он и все, кто с ним пошёл.

-Ну и поделом трусам.

-Знаешь, если бы можно было сдаться и надеяться, что тебе сохранят жизнь… - наблюдатель не договорил.

-Хорошо, что полицейские сами избавили нас от этого искуса, -криво улыбнулся Мичиган.

-Ещё бы не хорошо. Просто отлично!

-То, что мы оба до сих пор живы – невероятно удачливое стечение множества обстоятельств, -повторил Билл. -И как тут не стать оптимистом? Просто невозможно не быть им.

Спустившись с наблюдательной башни, Мичиган проверил расчёты пулемётчиков, держащих под прицелом ворота. После чего заглянул к ракетчикам. Ракетчики играли в карты, а трубы ручных одноразовых гранатомётов стояли у стены. Для порядка Билл возмутился подобным разгильдяйством. А вдруг снова полицаи пошлют вертолёты? А эти тут в карты играют.

Ракетчики, для порядка, покаялись. Хотя всем было понятно, что вертолёты никто не пошлёт. Зачем терять людей и технику если скоро прибудут миномётчики и накроют их всех тут как ботинок лягушку? Поэтому ракетчики особенно не парились. В глубине души Мичиган с ними согласен, но он здесь вроде как командир и поэтому должен поддерживать боевой дух своих людей.

Закончив выговаривать за игру в карты на боевом посту, он поинтересовался: -Всё как обычно?

-Так точно. Тихо и спокойно, за исключением не выключаемого радио, -ответил командир расчёта имея в виду громкоговорители, установленные полицейскими две недели назад и с тех пор непрерывно вещающие разные неутешительные для бунтовщиков новости. Скорее всего даже правдивые. В том-то и проблема, что почти всё, что говорили полицаи в той или иной степени соответствовало действительности и это было гаже всего.

-Какой репертуар? – уточнил Мичиган.

-Что мы предатели нации. Что помощь к нам не придёт. Что нас всех здесь уничтожат без исключения. В общем без изменений.

-Ясно. Как настроение?

-Какое тут может быть настроение? -искренне удивился командир расчёта. -Хотя… то, что они обещают положить нас тут всех, без исключения. И пример Майкла опят же. В общем у кого здесь семья или родственники, те будут драться до последней капли крови. Выходит, полицаи только замотивировали ребят.

-Выходит так, -согласился Билл.

Следующими он посетил научный отдел. Он же отдел перспективных вооружений и много кто ещё. Эти ребята пытались из имевшихся образцов вооружения соорудить что-нибудь помощнее и подальнобойнее. Что-нибудь чем можно будет ответить если, а точнее, когда полицейские начнут массово равнять их всех с землёй. Надежда, конечно, очень зыбкая. Но на что-то ведь надо надеяться, верно?

Дела у научного отдела обстояли не очень. Дронов, чтобы превратить их в летающую армию, в захваченном арсенале хранилось явно недостаточно. С другой стороны, в достатке, нашлось мощных ружей, стреляющих крупной дробью, поэтому, в случае если полицаи попробуют их самих закидать гранатами с беспилотников, то у них есть чем им ответить.

За неимением лучших идей, бутовщики сосредоточились на производстве самопальных ракет. Благо, что для этого всего и требуется, что крепкая трубка, немного горючего для старта и взрывчатки в качестве полезного груза. И трубы, и горючка и взрывчатка имелись в больших количествах. Правда встал вопрос как бы запустить такую ракету, и чтобы она мало того, что летела бы в примерно нужном направлении, но и не взорвалась бы на старте. Такими вот «мелочами» и занимался научный отдел клепая по паре десятков «ракет» в день. Оставалось только надеяться, что хотя бы четверть из них долетит куда их направят, когда придёт срок.

Хрупкая надежда, но, как уже говорилось выше: людям требуется надеяться хоть на что-то. Так почему бы не на мощные ракеты, создаваемые умельцами из научного отдела?

-Как дела? – поинтересовался Билл.

-Вчера испытали новую взрывчатку

-И как?

-Она почти не взрывается при старте.

Новости были хорошие, но не привыкший к хорошим новостям Билл, на всякий случай, уточнил: -А при попадании взрывается?

Ему ответили: -Два из трёх.

-На каждые три попадания детонация происходит, в среднем, два раза?

-Точно так.

-Ну, уже неплохо, -решил Мичиган.

Закончив обход, он собрался перекусить. Выпить горячего чая и заесть успевший остыть кашей. В качестве какого-никакого начальства Билл имел возможность питаться не в общей столовой, а индивидуально. Еду ему приносили в его собственную каморку. Правда питались все всё равно из одного общего котла. Точнее каша из общего котла, а чай у него свой собственный – найденный в кабинете какой-то бывшей тюремной шишки. Когда они тут только ещё обустраивались и речь шла о том, чтобы просто дождаться обещанной помощи извне, пачку вычурного чая вручили Мичигану частично как признание его прошлых заслуг, а частично как аванс за заслуги будущие. Так-то он не хотел становиться командиром и нести ответственность за кучу других людей. Тут суметь бы разобраться с самим собой. Но если уж взвалил, то приходилось тащить.

А чай из начатой пачки оказался действительно отличным. Насыщенный, крепкий вкус. Он бодрил и придавал сил.

Заварив чаю и с огорчением отметив, как мало уже осталось в пачке заварки, Билл сел за стол со стоящей на нём тарелкой остывшей каши, булочкой размером с его кулак и совсем крохотным кусочком жаренного мяса. Не только его запасы чая показывали дно. Если так пойдёт дальше, то полицейским не придётся их штурмовать. Достаточно будет подождать ещё месяца полтора – два и они сами сдадутся, когда продуктовые запасы закончатся и придётся класть зубы, за ненадобностью, на полку.

Печальные мысли. Печальное положение. И никакого приемлемого шанса выпутаться из этой передряги в ближайшем будущем.

Зато у Мичигана был его чай.

Терпкий, раздражающий ноздри своей инаковостью и неуместностью в данном месте тропический аромат. Он хотел было сделать глоток, но вдруг громыхнуло так, что от неожиданности только зубы клацнули по кружке, а добрая половина чая разлилась у него по штанам. И надо сказать, что чай был в этом момент ещё достаточно горячим, чтобы Биллу стало некомфортно, особенно в первые секунды.

За первым взрывом последовал второй. Стул ощутимо подпрыгнул, а с потолка просыпалось немного пыли.

К полицейским прибыло подкрепление из военных артиллеристов, пропущенное наблюдателями, и они сразу начали долбить по бунтовщикам выкуривая их как тараканов.

Хотя это было совсем не рационально, но самой первой мыслей возникшей после осознания начала снарядной бомбардировки у Мичигана оказалось сожаление по пролитому зазря чаю. Одним глотком допив остатки он подхватил зашедшуюся в писке рацию и выскочил из помещения.

…

Пока на соседнем континенте объединённые силы полиции и армии расстреливали из тяжёлого вооружения окопавшихся бывших заключённых, здесь набирал обороты праздничный карнавал.

Верно то, что ни один другой народ не умеет веселиться так ярко и самозабвенно, как бразильцы. Для возникновения стихийного празднества достаточно небольшого повода. А в этот раз назвать повод «небольшим» не поворачивался язык и у самого закоренелого пессимиста. Поэтому нет ничего удивительного, что поддержанное на правительственном уровне празднество сделалось действительно всенародным. И это было хорошо.

Тем, кто стоял по шестнадцать часов в сутки у станков вытачивая стволы и снаряды. Тем, кто сражался на самом острие и рисковал жизнью даже когда просто спал. Тем, кто лишился ноги или руки или и того и другого и сейчас, в госпитале, учился жить с искусственными частями тела или только ждал очереди на установку имплантов – этот праздник давал им понять, что всё было не зря. И все те, чьи родные или знакомые погибли – они тоже знали. Всё было не зря. Северная аномалия зачищена подошедшими в ней войсками и успешно закрыта. Переправленный на ту стороны ядерный заряд уничтожил то, что обеспечивало работу конкретно этой аномалии и ещё на одну точку вторжения чужаков сделалось меньше.

Промежуточная победа. Можно сказать: почти рядовой эпизод долгой-долгой войны. Но людям нужен был праздник, и они его получили.

И даже самый последний скептик и пессимист не сможет сказать, что сегодня у них нет повода праздновать и веселиться.

Хотя бы один только раз. Чтобы завтра снова вернуться к шестнадцатичасовому рабочему дню, рвать жилы и тянуть этот груз ещё столько, сколько потребуется или пока они сами не упадут от усталости прямо в цеху, возле станков. Но сегодня – праздник. И нет более заслуженного праздника, чем этот.

Много дней закрытые заведения, рестораны и увеселительные клубы снова распахнули свои двери, пусть даже буквально на один только день. По крайней мере те клубы куда вернулись ушедшие на заводы повара, официанты, администраторы и прочий обслуживающий персонал. Бразильцы одновременно и сами подготавливали для себя праздник и сами праздновали. Но истинными королями праздника являлись участвовавшие в закрытии аномалии солдаты. Солдаты российского экспедиционного корпуса оставленные тут спешно отплывшей к другим берегам флотилией и их бразильские товарищи - новое поколение обученное по стандартам российской армии её инструкторами.

Артиллеристы и ракетчики подготовили удивительные салюты. Талантливые химики поколдовали с начинкой, заставив взрывающиеся в воздухе снаряды расцветать всевозможными цветами. А массовый залп даже одной батареи не может не произвести впечатление и на подготовленного человека. Операторы беспилотников, налепив на своих подопечных сияющие светодиоды выстраивали из них в воздухе всевозможные фигуры и показывали различные трюки. На этом фоне парад настоящей авиатехники не произвёл должного впечатления, однако свою порцию народных оваций урвали и они.

Нет лучшего развлечения для настоящего солдата, чем прогулка по барам. А также по улицам, площадям - у каждого второго дома их жители выставляли столы и любому в военной форме наливали бесплатно, а если это была форма российской армии, то отказаться и пройти мимо было решительно невозможно. От каждого стола подносили стакан или рюмку, в зависимости от количества градусов в напитке и требовали сказать пару слов. Естественно, что наибольшей популярностью пользовались рассказы очевидцев о самых последних приготовлениях к закрытию межмировой тропы по которой на землю широким потоком текли твари и проходили эльфы-захватчики.

И удивительное дело, таких очевидцев, собери их всех в одном месте, оказалось столько что они бы все просто не поместились и задние ряды не смогли бы ничего толком разглядеть если бы не забрались на плечи товарищей и не достали бинокли. Однако, вот так хитрость, каждый клятвенно убеждал всех остальных, что именно он стоял в первых рядах и чуть ли не лично занёс в аномалию ядерный заряд и прикрывал его с той стороны, не давая чужим закрыть проход или поломать оставленный заряд чтобы тот не взорвался.

Максим Кузнецов, не отставая от сослуживцев, рассказывал внимательно слушавшим его оцтам семейств в окружении домочадцев.

-Первыми на ту сторону пошли тяжёлые танки. Знаете, что такое по-настоящему тяжёлые танки? Это такие штуки, которые на полном ходу мамонта-лича сносят как резиновый мячик. У них впереди вешают отвал и этим отвалом они могут прорубить просеку в рядах тварей пока те тщетно пытаются проколоть броню, прокусить её или перевернуть машину. Только раздавливаемые гусеницами в пыль кости тварей хрустят. Кстати, здесь есть танкисты?

-Ты сам, разве не танкист? -спросили его.

-Не-а, -помотал головой Максим. -Я - пулемётчик. Мы – элита! А танкисты есть? Нету? Ну тогда давайте за них – за танкистов!

Сделав добрый глоток, Кузнецов продолжил: -Значит танки прут прямо через тварей. Вокруг кровищи! Гады бросаются на отвал, тот их шибает. А сверху, на танке, стою значит я со своим пулемётом и отстреливаю тех, которые пытаются наверх запрыгнуть. Сверху танки, если что, беззащитны. Поэтому танкисты и попросили меня их прикрывать. И значит несёмся мы на полном ходу прямо сквозь поток тварей оставляя за собой просеку и въезжаем в аномалию.

-Что там? Что внутри? -посыпались вопросы.

-Внутри? -переспросил, словно бы задумавшись, Максим. -Другой мир, естественно. Вы политинформацию по радио разве не слушаете? Там чётко объясняют: с другой стороны аномалий другой мир, похожий на наш, но другой.

-Так какой он?

-Да у меня не было возможности его долго разглядывать. Листья – зелёные. Стволы у деревьев – коричневые. Трава вроде тоже зелёная. На горизонте горы, но низенькие такие, не впечатляющие. Зато тварей рядом – целое море. Настоящие динозавры. И на каждом эльфы сидят, на наши танки, значит, своих чудовищ натравливают. Но это даже хорошо, что они таки большие. Чем больше цель, тем легче в неё попасть. И вдруг, передо мной, камень падает. Здоровенный такой. В соседний танк попал, чуть уши от звона не полопались. Я, значит, голову задираю, а сверху стая здоровенных птеродактилей. И у каждой сволочи в лапах здоровенная каменюка. Хотят нам на головы сбросить.

Охнула какая-то впечатлительная девица. Максим вернул хозяйке пустой стакан и без промедления получил обратно его полным. Рассказ лился легко.

-Значит танкисты тех динозавров расстреливают, а я их сверху от птеродактилей прикрываю, -продолжил Максим. -И тут наш командир говорит: мол отступаем бойцы, заряд установлен, вы своё дело сделали. А мы только-только разогнались. Но приказ командира – дело такое, пришлось разворачиваться. На одном танке рация отказала так все развернулись, а он один вперёд катит. Потом там уже разобрались, тоже развернулись. Едем, значит, назад, а чтобы тварям прикурить дать напоследок отстреливаем их как только можем.

И вот только вылетели мы из аномалии, как на той стороне сразу бахнуло и нет прохода, как не было. Танк только выехал из леса, даже мелкий подлесок посшибал, не вписавшись в поворот на скорости. А леса того больше нет. Подлесок, который сшиб, вот он лежит, а дальше ничего – вообще ничего. Ровный кусок поля. Даже следы гусениц обрываются.

Там, конечно, сразу налетели учёные. Нас, простых солдат, прогнали, чтобы, значит, не затоптали чего. Но главное мы сделали – закрыли аномалию. Даст бог и остальные закроем. Потом моря почистим. А там и заживём как жили. Нет, лучше, чем жили. Раньше каждый за себя был, а теперь, когда известно, что за границей таятся враги, мы все вместе будем. Чтобы в следующий раз, если вылезет, то сразу бы по зубам и получил. Да так получил, что все зубы у него бы и выпали.

Немного запутавшись в зубах, которые то ли выпадут, а то ли не выпадут, Максим упустил момент, когда из соседнего дома вынесли на улицу телевизор и все, кто ещё не слишком осоловел и не уснул прямо за столом, потянулись к нему.

Закусив острой лепёшкой заставившей его на миг почти протрезветь от разгоревшегося во рту пожара, Кузнецов присоединился к толпе зрителей. Тем более, что показывали местного главнокомандующего, этого, как его там, адмирала Кадрилеса – хотя почему его называют адмиралом если у Бразильского союза почти нет собственного флота, Максим решительно не понимал.

Адмирал что-то вещал на португальском. За более чем полгода проведённые здесь Кузнецов наловчился понимать по-местному, но то ли Кадрилес говорил с акцентом, то ли он просто слишком много выпил, дав себе слабину после долгих дней наполненных одними только сражениями, но понимал сказанное Максим через слово, а то и через два.

Вроде местный главнокомандующий вещал что-то на тему общей сплочённости и необходимости совместных усилий, и прочие благоглупости, которые так любят говорить обличённые властью лица выступая на публику, когда им нечего больше сказать. Однако бразильцы слушали внимательно и не только здесь, во дворе, но и в других дворах тоже потому, что вдруг стало удивительно тихо, исчезли звуки музыки, смеха и веселья. Как будто весь карнавал, по всему городу, поставили на паузу.

-Что он говорит? -поинтересовался Максим.

Мальчишка, у которого он спросил недовольно дёрнул плечом, но оглянувшись и убедившись, что его спрашивает не кто-нибудь, а русский солдат, начал всё-таки объяснять на дикой смеси русского и португальского языков.

-Адмирал говорить: сила в единстве. Говорит: нельзя быть больше сам по себе, надо быть вместе. Один палец – слабо. Пять пальцев – ладонь, уже лучше. Но пять пальцев сжатые в кулак – отлично! Надо быть кулаком. Нельзя оставаться пальцем.

Слегка запутавшись в ладонях, пальцах и кулаках, Максим чуть было не пропустил самое важное в словах юного переводчика.

-Бразильский альянс присоединяется к Российско-Китайскому союзу военному союзу, -переводил слова адмирала Кадрилеса мальчишка. -Присоединяется к военному союзу, но не только! Ещё Бразильский альянс становится частью российского блока. Безграничное сотрудничество! Вечная дружба братских народов России и Бразилии! Были пальцами – станем кулаком. Вива!

-Это что же такое получается? – не сразу осознал Кузнецов.

-Не будем пальцами! Сожмём наши руки в кулак! -принялась скандировать толпа, повторяя девиз, брошенный адмиралом. И не только в их дворах, но в соседних тоже. Может быть по всему городу. Может быть даже по всей Бразилии или, более того, по всем странам, входящим в бразильский альянс.

А дальше, с новой силой, продолжился поставленный на паузу, чтобы прослушать срочное правительственное сообщение, карнавал. И продолжило литься вино. И столы ломились от давно не виданного изобилия потому, что, в такой праздник, любая хозяйка доставала и выставляла на стол всё самое редкое и лучшее что у неё было припрятано как раз на такой вот день.

Максим Кузнецов, пулемётчик, отсев подальше давая возможность другим желающим побыть центром внимания. Налив себе в стакан компота вместо вина, Максим усиленно размышлял на тему российско-бразильского союза. Значит ли это, что его и других российских бойцов оставят в Бразилии на долгое время? Тем более на чём их всех вести обратно? По морю – опасно. По воздуху – долго, дорого и нет столько бортов чтобы перевести с континента на континент целую армию. Да и всё равно кто-то должен будет остаться здесь, продолжать помогать местным и самому, потихоньку, становиться тоже местным. Может быть только отдельные подразделения вывезут или отдельных людей. Хочет ли он, Максим, возвращаться или остаться здесь? А как же Дора? Согласиться она прилететь сюда, к нему и стоит ли её вообще ставить перед таким вот выбором? Вопросы, вопросы…

Вокруг бушевал карнавал. Девушки целовали солдат. Мальчишки выпрашивали у них патроны и потом мерялись у кого какие получилось достать.

День клонился к вечеру. Медленно садящееся солнце окрашивало край облаков в насыщенный оранжевый цвет. Как будто там, в вышине, кто-то сложил и разжёг свой костёр. Да такой большой, что от него загорелась половина неба.

***

Летающий остров появился внезапно. Они, честно говоря, не имели времени глазеть по сторонам. Когда сначала пережидаешь обстрел вжавшись в землю и прикрыв голову руками, а едва ураган падающих снарядов сместится чуть в сторону от твоей позиции, тогда хватаешь ружьё, вскакиваешь и пытаешься выцепить и сбить висящие над домами дроны с которых операторы корректируют артиллерийский и миномётный обстрел. Как-то не остаётся свободного времени чтобы перевести дух, не то, что оглядеться по сторонам и заметить таинственный остров.

Утюжили их тут, наверное, уже шестой час. Полицейские и солдаты никуда особенно не торопились и забрасывали бунтовщиков снарядами прямо с немецкой педантичностью. Наверное, там у них командует какой-нибудь немецкий эмигрант в первом или втором поколении. Какой-нибудь Клаус-Маус-фон-Батерфляй. Однако снаряды продолжали сыпаться с точностью метронома.

Нельзя сказать, чтобы бывшие заключённые не пытались огрызаться. Первым делом в сторону выстроенного полицейскими кордона полетели все ракеты, сделанные научным отделом из обрезков труб. Удивительное дело, но часть самодельной ракетной волны даже долетела. Более того, часть даже попала и разорвалась не на старте, не в воздухе, а там, где надо. Набитый в ракеты металлический лом шрапнелью ударил по полицейским кого-то ранив, а кого-то может быть даже и убив. Однако количество убитых и раненных было совершенно незначительное и ни на что не влияло.

Заключённые пытались контратаковать, но полностью безрезультатно если не считать больших потерь со своей стороны. Идти на пулемёты с ручным оружием – изначально плохая идея. Это был скорее жест отчаяния, чем просчитанная боевая операция.

В конечном итоге они просто продолжали выживать под непрекращающимся обстрелом постепенно теряя людей и позиции отступая дальше вглубь. Всё, на что хватало сил, это по возможности сбивать дроны с которых полицейские корректировали огонь и оставлять мины-ловушки на оставляемой территории.

Все понимали, что это путь в никуда и не пройдёт пары суток как им будет некуда отступать, их прижмут к стенке и расстреляют. Но какая альтернатива? Альтернативы нет.

И всё-таки она появилась. Совершенно неожиданно. Как это бывает только в фантастических книгах и в жизни.

Занятые взаимным смертоубийством люди заметили летающий остров только когда тот завис чуть ли не у них над головой. Здоровенная каменюка размером с несколько футбольных полей составленных вместе. Общий вес сложно представить, но явно не меньше, чем сотни тысяч тонн. Никакая сила не могла удерживать в воздухе такой огромный вес в течении хотя бы пары секунд. И всё же остров парил на высоте около километра, прекрасно видимый невооружённым глазом.

Обстрел временно прекратился. Задрав головы, артиллеристы разглядывали загадочный остров. Их командир, Клаус-Маус-фон-Батерфляй, мучительно пытался подобрать слова чтобы доложить о внезапном явлении в штаб.

Бывшие заключённые осторожно выглядывали из укрытий удивляясь внезапной передышке. А каменный остров парил у них над головами словно подхваченный ветром листок.

-Билл, ты это видишь или у меня начались галлюцинации? -поинтересовался один из его бойцов.

-Огромную гору летающего камня? -уточнил Мичиган. -Я тоже его вижу.

-Не иначе как сами ангелы господни пришли в мир чтобы спасти нас! -воскликнул кто-то.

-Если только ангелы на самом деле мелкие зелёные коротышки, тогда, пожалуй, соглашусь.

-О чём ты говоришь?

-Посмотри там, справа. Видишь, кто выглядывает сверху вниз? Как есть зелёный коротышка с автоматом в руках.

-Это магистр Йода! Он прилетел спасти нас! Лукас был прав! Хотя… а зачем ему тогда автомат?

-Главное не вздумайте стрелять по этой штуке пока не поймём, что она такое, -распорядился Билл.

-Смотрите, она снижается. И, кажется, летит прямо сюда.

-Магистр Йода прилетел за нами! Смотри, там есть кто-то ещё? Кто это? Большая горилла?

-Да пусть даже внебрачный сын Чубаки и Принцессы Леи. Лишь бы они забрали нас отсюда и пусть везут куда захотят.

Первыми нервы не выдержали у полицейских. По летающему острову открыли огонь. Стая беспилотников направилась в его сторону желая получше рассмотреть непонятное явление. Не успели они долететь, как с острова начали стрелять по беспилотникам. Артиллеристы задрали стволы орудий и дали залп. Подножие летающего острова окуталось дымом и огнём. Тогда прямо в одно из орудий, непонятно откуда, с совершенно чистого, если не считать летающего острова, неба ударила молния. А следом за молнией спрыгнул кто-то большой, похожий на очень злую гориллу или, может быть, на вставшего на задние лапы медведя. Размером этот кто-то был чуточку больше легкового автомобиля. И следом за ним продолжали сыпаться ещё и ещё.

Последним спрыгнул тот самый зелёный коротышка. Правда он, в отличии от остальных, не просто слетел вниз как какой-нибудь капитан Америка, разве только страдающий повышенной лохматостью, когтистостью и с такими зубищами, что рот нормально закрыть не получается. Зелёный для спуска воспользовался парашютом. Поэтому у всех желающих имелось немного времени чтобы внимательно рассмотреть предполагаемого магистра Йоду.

И надо сказать, что на магистра он не походил. Даже близко. Если только существуют злобно скалившиеся магистры, вдобавок сжимающие в одной руке странное оружие сделанное, кажется, из сваренных вместе прутьев арматуры. В другой руке непонятно кто, но явно не магистр Йода, держал автомат и время от времени постреливал вниз, особенно не целясь, но зато устрашающе завывая. Зелёный коротышка совершенно явно желал как можно скорее оказаться внизу, но мешал проклятый парашют продолжая удерживать того в воздухе и обеспечивая относительно мягкую посадку.

А внизу шёл странный бой, больше похожий на избиение. Растерявшихся артиллеристов и прочих военных гоняли дубинками какие-то то ли животные, то ли дикари в животных шкурах. Демонстрируя сверхчеловеческие способности, они прыгали сразу на добрый десяток метров, бросали однозначно слишком тяжёлые для того, чтобы их можно было вот так просто взять и бросить, предметы. И, не стесняясь, иной раз выпускали из рук молнии, огненные шары или воздушные тараны при попадании в человека впечатывающие его в стену с такой силой, что от того оставалось кровавое пятно.

Конечно, полицейские и военные пытались отстреливаться. Но, для начала, попробуй ещё попади в эту здоровую, но ужас какую ловкую и быстро двигающуюся тушу. А, во-вторых, позволив навязать себе рукопашный бой полицейские изначально проиграли. Сходиться с этими тварями на сверхкороткой дистанции было ужасной идеей.

Бывшие заключённые сначала просто стояли и смотрели. Благо что затянувшийся обстрел снарядами наконец-то прекратился.

Летающий остров так и не приземлился, только лишь снизился до сотни метров, продолжая висеть в воздухе вопреки всем физическим законам.

Мичигану показалось будто кто-то шепнул ему прямо в ухо: -Чего вы ждёте?

Он повернулся чтобы переспросить, но наткнулся на встречный вопрос: -Ты что-нибудь сказал?

-Нет, -ответил Мичиган.

-Мне показалось будто кто-то сказал.

-Мне тоже.

И снова тот же самый шёпот: -Чего вы ждёте? Это ваш шанс.

-Кто ты? – спросил не столько вслух, сколько просто подумал Билл.

Тем удивительнее, что невидимый собеседник ответил: -Сейчас я ваш друг. Не упустите свой шанс.

Билл хотел сказать остальным, что сейчас самое время напасть на занятых перестрелкой непонятно с кем полицейских, но снова не успел. Кто-то другой закричал: -Вперёд! Покажем полицаям!

Прятавшиеся в развалинах зданий люди вставали и бежали вперёд. Занятые борьбой со спрыгнувшими с летающего острова чудовищами, полицейские и военные не успели остановить бегущих к ним людей пулемётным огнём, а вскоре это сделалось уже невозможным. Недолгая, но очень активная перестрелка на короткой и сверхкороткой дистанции. И вот уже те из полицейских, кто смог и успел, удирают прочь на спешно разворачивающихся автомобилях. Среди них несколько армейских бронетранспортёров. Могучие машины, вооружены скорострельной автоматической пушкой, но даже не думают о том, чтобы дать бой, торопятся уехать как можно скорее прочь. Их не преследуют. По большому счёту не на чем преследовать.

Брошенные своими товарищами полицейские торопятся сдаться и сами бегут к людям. Потому, что с другой стороны на них наседают чудовища. Наконец наступает тот момент, когда заключённые и чудовища встречаются друг с другом.

Первые сжимают в руках оружие. Вторые скалят пасти и вовсе выглядят так, будто только что-то, голыми руками, разорвали пару десятков человек. Потому, что они действительно разорвали пару десятков человек голыми руками. Ситуация накалена до предела. Стоит только чьим-то нервам не выдержать. Если кто-то из американцев сорвётся и выстрелит, то чудовища, без промедления, набросятся на них и продолжат рвать. Всеобщее напряжение натянулось как струна и вдруг…

Вдруг тот же голос, звучащий прямо внутри произнёс: -Мальчики, успокойтесь.

Слова не были произнесены вслух. Они вообще передавались каким-то другим способом, не звуком. Однако, каким-то чудным образом можно было легко угадать кто говорит, по крайней мере направление в сторону говорящего. Говорящей. Тёмная фигура, подёрнутая маревом, как будто состоящая из постоянно испаряющихся на свету теней. В целом антропоморфные очертания, по крайней мере если не приглядываться. Но голова определённо не человеческая. Пасть, уши, глаза – как два драгоценных камня сияющих чистым синим цветом. Концентрированно синим, чтобы вы понимали. Настолько синим, что такого синего цвета невозможно встретить в природе. Только в стерильной среде химической лаборатории, после долгих итерация выпаривания и последующей кристаллизации можно получить цвет такой концентрации, такой выраженной насыщенности.

На руках она, оно, держало зелёного коротышку.

-Тише, мальчики. У меня гоблин спит.

Она прошла между людьми и чудищами, направляясь к летающему острову, снизившемуся настолько, что с него уже сбросили верёвочные лестницы и сейчас, по ним, спускались несколько человек. Хвала всем богам что есть, были и будут – те, кто сейчас спускался по верёвочным лестницам выглядели как стопроцентные люди.

Проводив взглядом тёмную фигуру со спящим зелёным коротышкой на руках, Мичиган вдруг понял на что похожа голова странной особы. Это была соразмерным образом увеличенная лисья голова на человеческом теле. Как в древней египетской мифологии. Только там больше носили головы псов, кошек и птиц, а здесь лиса с необычайно синими глазами. Но стоит ли удивляться на фоне летающего острова и того, что их тут, похоже, спасли от практически гарантированной смерти?

Мичиган перевёл взгляд на чудищ. Однако те больше не представляли опасности. Приказ той тёмной особы мгновенно их успокоил. Разгорячённые битвой чудовища поразительно быстро успокоились и послушно потянулись вереницей за ушедшей вперёд лисой или кем оно, она там была.

С большой надеждой Мичиган посмотрел на успевшего спуститься по верёвочной лестнице человека. Он очень надеялся, что тот сможет и захочет прояснить что именно тут происходит.