Меткий стрелок

Глава 9

Как только мэр, передав мне ключи от офиса шерифа, ушел, я первым делом отправился к коновязи. Посмотреть на свой первый трофей. Точнее трофеи. Лошади бандитов стояли смирно, только фыркали и мотали головами, пытаясь избавиться от мошкары. Две пегие кобылы и один жеребец. Черный, с лоснящейся кожей.

Подошел Джозайя. Потом подтянулся Росомаха.

— Спасибо, мистер Уайт — негр бросился целовать мне руку — Вы спасли мне жизнь!

— Собирай свои вещи. Я переговорил с Мейбл, она тебя отпускает.

Негр обрадовался, заулыбался.

— А ты… — я повернулся к Томми — Подходи завтра в офис. И побрейся!

В сомнении посмотрел на шевелюру Росомахи. Ничего не сказал. Хотя парню не мешало бы подстричься.

Уже вместе мы начали смотреть лошадок. Пегие были послушные, тянулись мордами ко мне. В седельных сумках было почти пусто — какие-то походные мелочи, белье. Я подошел к жеребцу. Тот косил не мяня черным глазом, бил копытом. Вороная масть, на боку — свежий шрам от пули. Прямо, как у меня на плече.

— Успокойся, чёрт, — пробормотал я, но жеребец оскалился, будто понял. В его сумке нашли лишь патроны россыпью к револьверу, да фляжка с водой.

— Двухлетка — уверенно произнес Джозайя — Недавно под седлом. Еще подрастет, наберет веса.

— Вот что… — решился я — Веди их в офис шерифа. Там есть куда их пристроить?

— Своя конюшня. Колодец. Там все есть.

— Отлично — покивал я, протягивая ключи негру — Я тебя догоню, как соберу свои вещи.

Дверь скрипнула, словно протестуя против моего появления. Я шагнул внутрь, и пыль, взметнувшаяся с пола, заставила меня закашляться. Офис в Джексон Хоуле оказался точной копией моих ожиданий: заброшенный, пропахший затхлостью и безнадегой. Слева — кабинет шерифа, справа — две камеры, решетки покрыты ржавыми пятнами, словно кровь, которую никто не удосужился оттереть. В центре здания было «присутствие» — длинная стойка конторщика, несколько стульев. Внутри ни души, только паутины на окнах.

— Добро пожаловать, шериф — сзади раздался голос Джозайи. В руку сам по себе «прыгнул» Кольт, я резко обернулся. Негр в поношенном фартуке и с метлой в руках стоял в углу.

— Никогда не стой вот так у меня за спиной!

Какой же я нервный стал всего за полтора месяца…

— Хорошо, хозяин

— И не называй меня хозяин

— А как же называть? — удивился Джозайя

— Шеф

— Чудно

Я огляделся. Банноки до офиса не добрались. Стекла целы, оружейный сейф возле стены тоже в сохранности, заперт на замок. Перебрал несколько ключей, открыл. Два ремингтона с поворотно-крановым затвором, один винчестер. Несколько пачек патронов. Револьверов не было вообще. В ящик я сразу убрал оружие, взятое с ковбоев, запер створку. Одно дело сделано, можно обустраиваться.

Зашел в кабинет шерифа. Бедность и бедность. Продавленное кресло, два колченогих стула, старый, обшарпанный стол. На стене висела книжная полка, на ней стояло несколько папок с бумагами и пяток запыленных томов.

Прошелся пальцем по корешкам книг на полке. «Уложения территории Вайоминг, 1876» — шрифт выцвел, страницы слиплись от сырости. Ни единой закладки, ни пометок. Свод законов, который никто не открывал годами. Рядом с полкой была приколота карта Джексон Хоула и окрестностей. Нашел гору Змеиный Клык. Да, есть такая, не соврал судья.

Подошел к камерам, толкнул решетку. Скрип наполнил тишину, словно стон. Обезьянник как обезьянник. Сто лет пройдет — ничего не поменяется.

— А где жил Мак-Кинли? Где его родственники? На похоронах никого не было

Джозайя почесал в затылке:

— Старый шериф пришлый был, про себя ничего не рассказывал. А жил он в пристройке — негр махнул рукой в сторону окна — Позади офиса.

Я вышел из здания, обошел его справа, заглянув попутно в конюшню. Пегие лошадки стояли в стойлах смирно, а вот вороной лез мордой к Звездочке. Та фыркала и била копытом. Надо ее перевести подальше от наглеца — благо мест в конюшне много. Дойдя до пристройки, я осмотрел жилище Мак-Кинли. Тут тоже было все очень бедно. Кровать, шкаф, тумбочка. Плюс таз под наливным рукомойником. Никаких личных фотографий, документов. Книг тоже не было. В шкафу висела кожаная куртка, пара брюк, одна сорочка. Правда все выглаженное и чистое. И что мне делать с вещами? Решил, что отдам в церковь пастору Элиасу.

В тумбочке лежал черствый хлеб, вяленое мясо. Тоже не густо. Я решил, что столоваться буду по-прежнему у Мейбл. А ночевать буду тут.

Сразу встал вопрос — где спрятать судейское золото? Я обошел пристройку, простучал рукояткой Кольта полы и стены. И с удивлением обнаружил тайник. Под кроватью одна из досок сдвигалась влево, открывая небольшое углубление. В ямке находилась связка ключей, в которой я опознал дубликаты от офиса, камеры… А еще жестяная коробка — внутри нее я нашел триста долларов ассигнациями, а еще листок со списком фамилий и адресов. Последние шли без каких-либо пометок и охватывали почти все штаты — всего сорок две строчки. Мне стало любопытно — что бы это могло быть? Какие-то знакомые Мак-Кинли? Бывший сослуживцы? И ведь спросить некого!

Я спрятал судейское золото в тайник, закрыл доску. После чего задумался над тем, чтобы поставить в пристройку нормальную дверь. И решетку на окно. Ведь пинком можно все тут открыть и войти. Терять свою «путевку» в светлое будущее я совсем не хотел.

Солнце клонилось к закату, когда дверь офиса распахнулась без стука. Я поднял голову от свода законов, который наконец-то перетащил на стол из-под паутины. В проеме стоял высокий мужчина в коричневом костюме, слишком новом для этих мест, с блокнотом в руке. Шляпа с пером, на лице — круглые очки. Явно столичная штучка, похоже из Шайенна или бери выше — столицы.

— Шериф Уайт? — очкарик улыбнулся, будто мы старые приятели. — Патрик О’Хара, газета Дейли Сан, Шайен. Хотел обсудить нападения банноков. Говорят, вы возглавляли ополчение?

— Вранье! — коротко ответил я, углубившись в законы Вайоминга

О’Хара прикрыл дверь, не спросив разрешения, и сел на стул напротив. Его взгляд скользнул по книгам на столе.

— Мои источники говорят, что это вы организовали защиту ратуши. Кстати, у вас странный акцент. Откуда вы?

Ну вот. Мои мягкие «р» опять вылезли наружу. Буду отмалчиваться.

— Я такой акцент слышал у жителей Форт Росса во Фриско. Вы русский?

Увы, с репортерами молчание не работает. Надо что-то иное.

— Значит, вы бывали в Калифорнии? — поинтересовался я, пытаясь перевести разговор на другую тему. И вот это уже сработало. О’Хара заулыбался, начал рассказывать про свои путешествия по Америке, про репортажи, интервью, которые он писал. Как говорится, любовь к себе — это роман, который длится до конца жизни. Я уже думал, что тема банноков не всплывет, но тщетно. Патрик внезапно вспомнил о цели своего визита, опять насел на меня.

— Что по вашему мнению правительство должно сделать с индейцами?

— Отменить политику резерваций и вот эти несправедливые постановления Конгресса — я постучал костяшкой пальца по своду законов — Акт о переселении индейцев, Закон об отношениях с индейцами, Гринвилльский договор. Нужно строить отношения с банноками и другими племенами на равноправной основе, включать их в общество, давать доступ к образованию, нормальной работе…

— Ничего себе! — О’Хара даже приподнял очки, разглядывая меня — Шериф-либерал! Первый раз такое вижу. На ваших же глазах банноки убивали жителей города, снимали скальпы!

— … насиловали и грабили — подхватил я мысль репортера, радуясь, что разговор ушел далеко от моей личности — Но подумайте вот о чем. Жить надо будущим, а не прошлым. А невыученные уроки истории приводят к тому, что ошибки, за которые приходится платить кровью, повторяются и повторяются. Сейчас банноков загонят обратно в резервацию, взрослых поубивают или возьмут в заложники. Но вырастет новое поколение, которое ненавидит белых. И заслуженно ненавидит.

О’Хара строчил и строчил в своем блокноте. Потом поднял голову — Почему заслуженно?

— Поставьте себя на их место. К вам домой приехали переселенцы. Вы им помогали в голодные годы, торговали с ними. Но они осмелели, принялись захватывать ваши земли. Начались конфликты. Вы проиграли одну войну, другую…

— А можно ближе к теме? — Патрик перевернул страницу, продолжил быстро писать.

— Можно. Причина конфликта — голод в резервации. А он возник потому, что племени не хватает еды — лоси и олени откочевали на земли Джексон Хоула, плюс их проредили местные охотники. Которым, кстати, запрещено заходить на земли резервации. И что сделало правительство в этой ситуации?

— Дайте догадаюсь. Ничего?

— Именно. Меньше индейцев — меньше проблем. Пусть мрут.

О’Хара хмыкнул, внимательно на меня посмотрел.

— Вы очень нетипичный шериф, а я, уж поверьте, насмотрелся на вашего брата.

Сейчас он начнет докапываться, я мне это даже рядом не надо.

— Если у вас все, то мне надо работать — пришлось выразительно посмотреть на дверь

— Вопросы еще будут — многообещающе покивал Патрик, подскочил на ноги, откланялся.

А я, размышляя о том не наговорил ли лишнего, отправился к доктору. Пора было проведать незадачливых ковбоев.

— Один кончился, полчаса назад — доктор достал часы, откинул крышку — Да, именно так. А второй жив, картечь я достал, она в сальнике живота засела — ничего серьезного. Можете вешать

— Простите что⁈ — я слегка выпал в осадок от последней фразы

— Было заседание суда, мистер Толман приговорил Хью Райта к смерти. За нападение на почтенных граждан Джексон Хоула.

Врач открыл передо мной дверь комнаты, мы вошли внутрь. Лысый ковбой со шрамом на лбу лежал на одной из кроватей. На другой — я увидел тело, накрытое простыней.

— Держать его я тут не могу — доктор Стэнли кивнул на ковбоя — не ровен час сбежит. Уж извольте забрать его. Повозку и лошадь я вам выделю.

— Вставай! — мрачно приказал я лысому — Раз ничего серьезного, дойдешь ногами до повозки.

Ковобой зыркнул на меня в ответ, но спорить на стал. Тяжело поднялся на ноги, придерживая рукой перевязанный живот, пошел вперед.

Мы сели в повозку, я привязал Звездочку позади, щелкнул поводьями. И мы поплелись медленным шагом в сторону офиса. Сначала проехали строящуюся почту, потом банк. Вырулили на центральную площадь. Тут уже навели полный порядок, бригады рабочих занимались ремонтом обгоревших зданий. А посередине, прямо напротив ратуши плотники возводили помост. Виселицу они уже сделали.

— Шериф…

— Даже не начинай! — оборвал я Райта — Раньше надо было думать.

— Весточку матери бы передать — повесил голову Хью — И ребятам моим.

— Детям?

— Нет, ковбоям с ранчо Три звезды. Мы пригнали для армии стадо бычков. Они за городом сторожат.

— Бузить не будут?

Райт пожал плечами — Их всего трое. Куда им…

— Съезжу, поговорю. Смогут забрать твое тело. Если раскошелятся на соль — довезут тело до дома.

— А может…

— Нет! — опять я оборвал ковбоя — Я взяток не беру.

— Почему? Всегда можно договориться же… У меня в заначке…

— Мне за державу обидно

Лицо Хью вытянулось:

— Какую державу⁈

Ту, которой очень скоро не станет.

— Все, заткнись! Уже приехали.

В участке было людно. Джозайя заканчивал убираться, за моим столом сидел закинув ноги прямо на сборник законов Росомаха. Напротив него стояло двое — пожилой мужчина и молодой парень. Оба со шляпами в руках и запыленной одежде. Еще несколько человек сидело в очереди в приемной.

— Сказал же вам. Шериф приедет… А, вот и он — Томми увидел меня, помахал рукой.

Я запер Хью в обезьянник, прошел в кабинет. Скинул ноги парня со стола, кивнул в сторону стула:

— Пересядь. Ну, шериф приехал, что у вас?

— Это мистер Джинли и его сын. Они владели борделем на южной улице. Хотят справку от нас о понесенных убытках.

Надо же… В городе был вертеп?

— Страховая компания покроет нам ремонт здания — покивал старик со шляпой

— С каких пор компании страхуют бордели? — обалдел еще больше я, усаживаясь в освободившееся кресло

— Разумеется, в договоре числится лавка скобяных изделий — владелец борделя усмехнулся в усы — Если поставите в справке сумму в две тысячи долларов — в накладе не останетесь!

Уже второй раз за час мне предлагают взятку. Да тут прямо коррупционное Эльдорадо!

— Офис шерифа справок об убытках не выдает. Мы не аудиторы, чтобы оценивать ущерб. Идите в мэрию.

Пожилой тяжело вздохнул:

— Это ваше окончательное решение?

— Окончательнее не бывает. Имейте в виду! Как только обратно откроете бордель — чтобы никаких происшествий! Буду следить за вами в оба

Поняв, что им тут ничего не обломится — посетители потянулись ко входу. А я, крикнув остальным, чтобы приходили завтра, отправился на задний двор тренироваться с Кольтом и Ле Ма. Я надеялся, что в ходе упражнений мозг очиститься от лишних мыслей и мне удастся придумать, как спасти Райта. Вешать идиота за пьяный дебош в салуне? Нет, это перебор.

Утро началось с песен. Райт громко напевал в камере похабную песенку — словно смерть была для него еще одной шуткой. Я повертелся на кровати, но и так недолгий сон окончательно ушел — ночью пришлось вставать и тайком тащиться на площадь. Я решил не брать греха на душу, подрезал слегка веревку, на которой должны были вздернуть Хью. Прямо на перекате балки виселицы. Чтобы не заметили раньше времени.

К полудню на площади собралась целая толпа — человек двести, а то и больше. Женщины пытались прикрывать детям глаза, старики крестились, а пьяницы из «Каньона» уже держали ставки: сколько Хью будет биться в петле. Я заметил Патрика О’Хару, который помахал мне рукой. Куда уж тут без прессы.

Мэр взошел на помост, расправив жилет с золотой цепочкой. Его голос был громким, жестким:

— За нападение на почтенных граждан Джексон Хоул, согласно пятой статье уголовного уложения, Хью Райт, признанный виновным и приговаривается к повешению за шею до смерти.

Стоящий на скамье Хью плюнул к его ногам:

— Пьяную стрельбу по столу вы называете нападением? Да что у вас тут за правосудие⁈

— Шериф! — Абрахам требовательно на меня посмотрел. Я в свою очередь отыскал взглядом пастора Элиаса. Тот кивнул мне, пошел к помосту. Священник поднимался по ступеням медленно, будто нес на плечах все грехи этого городка.

Хью Райт ждал его, упершись взглядом в горизонт — туда, где солнце еще не вспороло тучи.

— Ты все еще можешь попросить прощения, Хью — пастор Элиас тоже посмотрел в небо — Не перед людьми — перед Ним.

— Твой Бог десять лет молчал, когда я гнил в шахте, святоша. А теперь вдруг забеспокоился? Оставь проповеди для тех, кто верит в эти сказки.

Пастор не отступил. Его пальцы сжали потрепанный переплет Библии так, будто от этого зависела жизнь.

— Неужели ту думаешь, что твоя жизнь не имела смысла? Покайся перед смертью, облегчи душу!

— Нет никакой души. Это все ваши поповские сказки.

Пастор пожал плечами, посмотрел на меня. Я не дожидаясь окончания этой дискуссии, набросил мешок на голову Хьюу, потом накинул на голову веревку. Затянул узел. Толпа взвыла. Начинается любимое американское шоу. Дегенераты!

Сердце у меня колотилось, будто пыталось вырваться и улететь вместе с вороньем с крыши ратуши. Получится или не получится?

— Прощай, шериф, — прохрипел Хью сквозь мешок. — Скоро и тебя…

Не дожидаясь информации, что там «меня», я ударил по скамейке, выбивая ее из под ног ковбоя.

Тело повисло, начало дергаться в петле. И тут же раздался сухой треск. Веревка порвалась, как гнилая нитка. Хью упал на помост, я тут же сдернул мешок, обнажив перекошенное лицо. Жив! В толпе взметнулся крик: то ли разочарование, то ли облегчение.

Я тайком пнул Элиаса по ноге, громко крикнул:

— Божья воля! Случилось чудо!

— О Май Лорд! — вторил мне Элиас, крестясь

В толпе разочарованно засвистели, мэр насупившись начал подниматься на помост, но я уже развязывал хрипящего Райта. Сосуды в глазах ковбоя полопались, выглядел он неважно. Даже на ногах с трудом стоял.

— Что происходит⁈ — зашипел на меня Абрахам, разглядывая веревку. Но я умный. Не просто надрезал ее, но еще немного истрепал.

— Не надо было экономить на веревке — так же тихо ответил я, подталкивая Райта к сходу с помоста. Еще раз громко крикнул народу: — Расходитесь! Казни не будет.

— Надо его повесить второй раз! — настаивал мэр — Сейчас принесу новую верёвку

— Мистер Абрахам! — я наклонился к мэру, тихо произнес на ухо — Не надо новой веревки. Я тут давеча смотрел уголовное уложение штата. В пятой статье ни слова о покушении, там речь идет о конокрадах. А знаете, что есть в уложении? Суд присяжных. Двенадцать заседателей и их подписи под приговором. Покажете мне их?

Мэр насупился, промолчал.

— Давайте закончим этот цирк — я кивнул на ковбоя — Иначе, видит Бог, я не буду молчать и всё всем расскажу.

Городской голова опять промолчал и я это принял за сигнал согласия.

Взял под локоть Хью, спустил его с помоста. Народ уже расходился и мне осталось только провести ковбой за пределы города, где рядом с дорожным знаком нас ждал Джозайя. Негр вяло переживывал табак, держа под узды вороного. Пегих кобылок я решил продать городскому барышнику.

— Бери коня — я встряхнул Райта за грудки — И уматывай из Джексон Хоула. Если ты или твои дружки появятся еще раз в городе — сразу прострелю твою тупую башку. Второго чуда не будет, уяснил⁈

Хью с трудом влез в седло, сфокусировал на мне взгляд.

— Выходит я твой должник теперь, шериф⁈

— Его — я ткнул пальцем в небо — Ты же слышал. На все Божья воля!