Меткий стрелок

Глава 20

Следующий день выдался промозглым и серым. Низкие тучи висели над Портлендом, моросил мелкий холодный дождь. Поздняя осень окончательно вступила в свои права. После завтрака, который прошел в чопорном молчании в огромной столовой под пристальными взглядами тети Элеоноры и кузена Артура, Маргарет предложила прогуляться по городу.

— Сестрица! — тут же взвился братик — Возьмите меня с собой! Я не видел вас столько времени!

Мы переглянулись с Маргарет.

— Артур — мягко произнесла девушка — Я обязательно уделю тебе время. Как насчет конной прогулки по парку после обеда?

— Ни в коем случае! — тут же отрезала тетя Элеонора — Вспомни, чем закончилась твоя прошлая конная прогулка!

— Пока вы не наняли охрану, мисс Корбетт — я намеренно проигнорировал Элеонору и Артура — Мои люди могли бы охранять вас. Все трое владеют Кольтами, как настоящие ганфайтеры, плюс они отличные наездники.

— Это было бы удобно — тут же согласилась Маргарет — Я бы даже могла им платить жалование.

Тетя Элеонора неприязненно поджала губы, Артур насупился.

— Но вам нужно развеяться, Итон. Да и мне тоже. Сидеть в четырех стенах после всего… невыносимо. К тому же, вам нужно купить пару костюмов, теплую зимнюю одежду. Ваша куртка совсем истрепалась.

Возразить было нечего — я согласился. Мы взяли экипаж и поехали в центр. Портленд под дождем выглядел мрачновато, но все равно производил впечатление. Кирпичные здания, широкие улицы, мощенные булыжником, по которым громыхали трамваи и экипажи. Витрины магазинов, конторы, банки… Город жил своей деловой, суетливой жизнью, далекой от диких нравов Вайоминга.

Мы зашли в большой магазин мужской одежды. Я выбрал себе теплое твидовое пальто темно-серого цвета, пару новых рубах, брюки и прочную обувь. Две шляпы, одну утепленную. Маргарет помогала с выбором, высказывая свое мнение с тактом, но и с уверенностью женщины, привыкшей к хорошим вещам. Ее присутствие рядом, ее советы — все это было непривычно и приятно. Расплатившись, мы заглянули в ателье по пошиву костюмов. Там с меня сняли мерки, показали образцы тканей. Два классических костюма-тройки темного цвета должны быть готовы в течении недели. Меня это полностью устроило.

Прогуливаясь по улице, я увидел ювелирную лавку. И мне сразу в голову пришла идея.

— Маргарет! Я хочу вам сделать подарок!

— Разве, это удобно? — девушка мило покраснела.

— Даже не сомневайтесь — я смело толкнул дверь лавки. Внутри было пусто, лишь за прилавком скучал седовласый очкарик с явно семитской внешностью. Мы разговорились, я сказал, что хочу заказать женский кулон из золота. На цепочке. Это девушке. А себе печатку на правую руку.

— Что желаете изобразить? — поинтересовался мастер — Могу добавить серебро в сплав или украсить драгоценными камнями.

Я вытащил Кольт из кобуры — Два вот таких скрещенных револьвера изобразить сможете?

— Пожалуйста, уберите! — испугался ювелир — Я знаю, как выглядят Кольты. Все сделаю к среде. Только потребуется предоплата.

Выписав чек на пятьсот долларов, я обговорил вес и чистоту золота изделий. И даже получил наряд-заказ, заверенный печатью. Все официально.

Потом мы бесцельно бродили по улицам, укрываясь от дождя под навесами магазинов. Зашли в небольшую кофейню, согрелись горячим кофе с пирожными. Маргарет рассказывала о Портленде, о своей жизни до похищения — уроки музыки, балы, поездки к морю… Обычная жизнь богатой наследницы. Но я слушал ее, и мне казалось, что за этой светской мишурой скрывается что-то большее — ум, характер, воля.

— А вы, Итон? — спросила она вдруг, поймав мой задумчивый взгляд. — Вы так и не рассказали о себе ничего толком. Кем вы были до того, как стали шерифом?

Я снова ушел от ответа, переведя разговор на другую тему. Тайна — мой единственный щит в этом мире. А еще деньги. Которые мне предстояло получить уже совсем скоро.

Вечером в конторе мистера Дэвиса состоялось торжественное вручение награды. Состоялся даже небольшой прием — адвокат, тетя Элеонора, кузен Артур (который демонстративно держался в стороне), Маргарет и пара каких-то городских чиновников, которых я видел впервые.

Мистер Дэвис произнес короткую, но пафосную речь о мужестве, самоотверженности и законе, который, пусть и не всегда быстро, но карает злодеев. Потом он вручил мне конверт.

— Мистер Уайт, здесь чек на пятьдесят тысяч долларов. Это награда, обещанная семьей Корбетт за спасение Маргарет. Мы вам безмерно благодарны.

Я открыл конверт. Пятьдесят тысяч. Все честь по чести. Но радости почему-то не было. Была усталость и странная пустота.

— Семья Корбетт также берет на себя все расходы, связанные с вашим лечением, мистер Уайт, — добавила тетя Элеонора с ледяной вежливостью. — И если вам понадобится какая-либо помощь в будущем… вы можете на нас рассчитывать. Мы готовы оплатить ваше лечение на водах в Европе.

Какая мелкая манипуляция. Меня пытаются сплавить прочь.

Маргарет стояла рядом, ее глаза сияли. Она подошла ко мне и тихо сказала:

— Спасибо, Итон. Еще раз. Вы спасли мне жизнь.

Возле конторы уже сновали газетчики. Стоило мне только выйти наружу, как по глазам ударили вспышки фотоаппаратов.

— Мистер Уайт! Пару слов для Портленд Ньюс! — кричали они.

Завтра мое имя, пусть и вымышленное, будет во всех газетах. Вместе с фотографией, которую наверняка испортит какой-нибудь пронырливый репортер. Известность, которой я так хотел избежать.

Мы вернулись в виллу поздно. Уставише тетя Элеонора и Артур сразу удалились к себе. Мы с Маргарет остались одни в огромной гостиной. В камине потрескивали дрова, отбрасывая причудливые тени на стены.

Пемброк бесшумно появился, предложил вина. Маргарет кивнула. Дворецкий принес бутылку красного вина и два бокала на серебряном подносе, разлил и так же бесшумно исчез.

Мы сидели молча, потягивая терпкий, ароматный напиток. Напряжение дня спадало. Тишина была уютной, не давящей.

— Почему все-таки золотодобыча? — наконец прервала молчание девушка — Вы бы могли найти себя на полицейской службе.

— Не сильно люблю подчиняться чужим приказам — ответил я — А насчет золота… У меня есть чутье.

Говорить про то, что следующим летом на реке Клондайк откроют громадные запасы желтого металла и в Штатах начнется сущее безумие — я не стал. У меня только-только начало складываться понимание, что и в какой последовательности следует делать. И я боялся спугнуть это едва забрезживший в голове план.

— Знаете, Итон, — сказала Маргарет, глядя на огонь. — У моего отца была старинная музыкальная шкатулка. Он любил ее заводить по вечерам.

Она встала, подошла к резному комоду у стены, открыла крышку небольшой инкрустированной шкатулки. Полилась тихая, нежная мелодия — вальс.

— Потанцуем? — она обернулась ко мне, и в ее глазах плясали искорки.

Я колебался. Мое плечо… Да и танцевать я толком не умел — сейчас отдавлю ноги этой хрупкой девшуки. Но отказать ей было невозможно.

— Боюсь, я неважный танцор, мисс Корбетт.

— Наедине просто Марго!

Ого. А это уже заявка. На что-то большее, чем просто вежливое общение. Я встал, девушка подошла ко мне, положила одну руку на здоровое плечо, в другую взяла мою правую ладонь.

— Пока медленно. Я покажу правильный шаг

Мы закружились по комнате под тихую мелодию шкатулки. Близость Марго пьянила сильнее вина. Я чувствовал тонкий аромат ее духов, тепло ее руки, видел ее лицо совсем рядом — чуть раскрасневшееся, с полуулыбкой на губах. Чуть-чуть прижал ее к себе. Немного больше, чем позволяли приличия. Как отреагирует?

Не отстранилась. И даже больше — сама прижалась ко мне. Отлично, значит, двигаемся дальше.

Музыка закончилась. Мы остановились посреди комнаты, все еще держась за руки. Молчали, глядя друг другу в глаза. Воздух между нами, казалось, искрился.

И я не выдержал. Наклонился, медленно взял за подбородок девушки и поцеловал ее. Осторожно, почти невесомо. И тут она не отстранилась! Ответила — сначала робко, потом смелее. Ее руки обвили мою шею, притягивая ближе. Поцелуй становился глубже, требовательнее. Все мысли о прошлом, о будущем — все улетело прочь. Была только эта минута и губы Маргарет…

Тепло ее рядом, запах волос на подушке, сбитое дыхание, стихающее в тишине спальни — все это обрушилось на меня после бури, выплеснувшей наружу месяцы напряжения, одиночества и бесконечной игры со смертью. Маргарет лежала, уткнувшись лицом мне в плечо, тонкие пальцы судорожно сжимали простыню. Легкая дрожь все еще пробегала по ее телу.

Я осторожно провел рукой по ее спине, ощущая гладкость кожи под тонкой тканью нижней рубашки, до которой добрался с таким трудом, путаясь в бесконечных крючках и лентах вечернего платья. Раздевать Маргарет пришлось в незнакомой, темной комнате, куда девушка провела меня тайком после поцелуя в гостинной. И это явно была не ее спальня и уж тем более не моя.

Я притянул Марго ближе, коснулся губами виска. Она подняла на меня глаза — огромные, потемневшие, влажные от слез, но уже без страха. В них плескались удивление, растерянность и что-то новое, еще не оформившееся — доверие, помноженное на только что познанную близость.

— Итон… — прошептала она одними губами.

— Тшш… — я мягко провел пальцами по ее щеке. — Все хорошо. Спи.

— Что ты! Я должна вернуться в свою спальню. Слуги все сообщают тете Элеоноре!

Вот же черт.

— И ты должен помочь мне одеться обратно. Служанку звать нельзя.

Девушка вздохнула. А я понял, что «Хьюстон, у нас проблемы». Марго то оказалась девственной.

— А как же кровь на рубашке? Заметят!

— Я ночью все застираю сама. И спрячу.

Вот чему жизнь в пещере учит!

Проснулся я незадолго до рассвета, уже в своей комнате. Быстро оделся, стараясь никого не потревожить, тихо прошел вниз. Миновал кухню, в которой уже горела плита, а кухарка начинала готовить завтрак, потом нашел коридор, в который выходили комнаты слуг. В одной из них спали все трое банноков. Которые мигом проснулись, стоило мне войти внутрь.

— Вставайте! — тихо произнес я. Индейцы меня порадовали — никаких вопросов, никаких жалоб. За месяцы тренировок они привыкли к дисциплине.

Через десять минут мы уже выбегали из усадьбы в предрассветный парк. Первый снег, выпавший было недавно, растаял без следа, оставив после себя лишь сырость и грязь под ногами. Воздух был влажным и холодным, пахло прелой листвой и землей. Мы бежали в хорошем темпе, пар вырывался изо рта белыми клубами.

После пробежки — стрельба. Сегодня отрабатывали стрельбу в движении, с перекатами и прикрытием друг друга. Сложное упражнение, требующее не только меткости, но и отличной координации, умения стрелять навскидку, мгновенно оценивая расстояние, брать поправки. Банноки старались, но получалось пока не очень. Пули часто уходили мимо мишеней. Последние я сделал из пустых консервных банок, позаимствованных на кухне.

Постепенно мы согрелись, кровь побыстрее побежала по жилам. И результаты попаданий стали получше.

Я стоял чуть поодаль, разминая левую руку правой. Стрелять я уже мог, но пока ограничился наблюдением и командами.

— Чайтон! Плавнее веди ствол, не дергай! Корпус держи ровно! Спуск мягкий, предсказуемый!

Парни слушали внимательно, старались исправить ошибки. Прогресс был, но медленный.

Когда патроны закончились, я подозвал их к себе. Они стояли передо мной, тяжело дыша, раскрасневшиеся от бега и стрельбы.

— Слушайте сюда, — начал я спокойно, но твердо. — Знаю, вам не нравится в городе. Но придется потерпеть. Примерно полгода. Мне нужно подготовиться, решить кое-какие дела здесь. Потом мы уедем. Далеко. На Аляску. Слышали про такую?

Банноки покачали головой:

— Это далеко, на север.

— Но зачем нам туда? — спросил Сокол

— Добывать золото. Много золота.

— Быстрая рука, ты же и так уже богат? — удивился Ноко — У тебя новая дорогая одежда, мы живем в большом теплом доме. Хозяйка на тебя смотрит влюбленным взглядом.

Как я заметил, Ноко из всей троицы был сам сметливым.

— Я ей не ровня, Олень. Такие девушки выходят замуж только сыновей местных вождей.

— Так стань вождем!

— А для этого нужно золото. Много золота.

Похоже достучался — лица банноков стали задумчивыми.

— А пока… Пока у нас два дела. Первая — научиться стрелять из длинного ружья. Не просто стрелять, а попадать по далеким целям. Очень далеким. Триста шагов, даже четыреста. Будем заниматься каждый день. И вторая — охранять Маргарет. Глаз с нее не спускать. Никому не доверять. Поняли?

Они молча кивнули. Авторитет мой был непререкаем.

— Значит так. Устанавливаем график. Один всегда на дежурстве у дома, возле Маргерет. Меняются каждые шесть часов.

Черт! Придется покупать индейцам часы и учить пользоваться….

— Двое других учатся стрелять из винтовки Уитворта. Я закажу прицел на нее. Да и сам буду учится с вами. Вопросы есть?

Вопросов не было.

Обратно в усадьбу мы возвращались уже когда солнце поднялось над деревьями. Настроение было деловое, но на пороге меня ждал неприятный сюрприз в лице Элеаноры. Тетка Маргарет встретила меня с поджатыми губами и ледяным взглядом.

— Мистер Итон, — начала она без предисловий, ее голос звенел от сдерживаемого гнева. — Ваша утренняя пальба в парке переполошила всю усадьбу и соседей! Это совершенно недопустимо! Вы ведете себя так, будто это казарма с тиром, а не приличный дом!

Я молча смотрел на нее, ожидая продолжения.

— Я считаю, что вам следует подыскать себе другое место для проживания и тренировок ваших… людей, — она брезгливо скривилась. — Здесь вам не место.

Я уже открыл было рот, чтобы поставить ее на место, но тут из-за ее спины появилась Маргарет. Щеки ее горели румянцем, глаза метали молнии. Она выглядела выспавшейся, уверенной и очень решительной.

— Тетя Элеанора! — голос Маргарет прозвучал непривычно резко и властно. — Довольно! Я уже говорила вам, что мистер Итон — не только мой спаситель, но и гость Флитвуда. И он останется здесь столько, сколько посчитает нужным. А если кому-то не нравится шум, пусть затыкают уши. Хозяйка в этом доме — я! И я решаю, что здесь допустимо, а что нет.

Элеанора опешила от такого отпора. Она открыла рот, закрыла, побагровела и, не проронив больше ни слова, развернулась и стремительно удалилась в глубь дома.

Маргарет проводила ее гневным взглядом, а потом повернулась ко мне. В ее глазах я увидел тень вчерашней нежности, смешанную с новой, обретенной силой. Она чуть заметно улыбнулась.

— Не обращайте внимания, Итон. С ней я разберусь. Только…

— Что?

— Помоги мне с Артуром! Пока меня не было, он совсем от рук отбился. Грубит, не слушается.

— Он просто ревнует меня к тебе

— Тсс! — Марго, не стесняясь банноков, приложила палец к моим губам — Тут даже у стен есть уши.

— Хорошо, я что-нибудь придумаю. Обещаю!