Меж двух миров

Глава 4−1

Глава 4

Акватория Илья-ду-Аманьесер, 14.06.24 г. ООК, ночь

— Чудом ушли! Чудом! — сокрушённо покачал головой Вова, провожая взглядом штурмовик, к этому моменту превратившийся в яркую точку на фоне чёрного небосвода.

— Ага, — не менее сокрушённо поддакнул я. — Ихтиандры… эти самые!

Надо отдать должное Вовиной выдержке — до этого самого момента орать и всячески разоряться он даже и не подумал. Надо полагать, по той причине, что все его вопли попросту утонули бы в рёве опорной тяги боевой машины. Это сначала. А потом и в басовитом рокоте маршевых движков. Впрочем, даже сейчас, когда о недавнем присутствии здоровенного — и страшенного! — летательного аппарата напоминал лишь лёгкий гул в ушах, голос повышать мой напарник не стал. Потому что а хрен ли толку? Ну а ещё он прав на все сто — реально чудом. Можно сказать, по грани прошли. По ох… — отставить! — офигенно тонкому льду. Или не прошли? Учитывая содержание нашей с товарищем подполковником Блохиным беседы… короче, есть у меня некие сомнения. И у Вовы, получается, тоже.

— Лютый мужик! — тем временем сплюнул себе под ноги напарничек. Как мне показалось, даже с неким уважением. — Жёсткий, как утренний стояк!

— Думаешь, влипли? — напрягся я.

Хотя, казалось бы, куда ж больше⁈

— Не, — мотнул головой Вова, — не думаю. Уверен! Знаю я таких вот, незаметных да плюгавых! Это у них профессиональное. Я тебе так скажу, Олежек: взял нас за шкирки дорогой Альберт Сергеевич даже крепче, чем тебя шеф Мюррей. Ну, когда мы ещё в Мэйнпорте сидели.

— Да это понятно! — отмахнулся я.

Глава СБ корпорации в колонии Роксана, при всей его крутости, сейчас от нас очень далеко. Настолько, что я даже сомневаюсь, что его длинные руки до нас дотянутся. В Порто-Либеро — ещё как-то, но чтобы на островах? Даже не в Бейра-ду-Сеу, прошу заметить, а в реальной перди, до которой на лодке с мощным мотором пилить и пилить. Конечно, взбреди ему, шефу Мюррею то бишь, такая блажь, и он до нас доберётся. Но! Каких усилий это ему будет стоить? Правильно — как минимум значительных. А подполковник Блохин способен в любое мгновение в буквальном смысле слова свалиться как снег на голову. В этом мы уже на собственном опыте убедились. И как-то не хочется его, опыт этот, повторять. По крайней мере, не в ближайшее время. Так-то по-любому нам ещё с ним контактировать… ибо куда мы теперь денемся, с подводной-то лодки? Быть завербованным разведкой — любой, хоть бы даже и какого-нибудь Буркина-Фасо — крайне незавидная участь! А тут аж цельное разведуправление Флота-3 военно-космических сил Русско-Китайского Альянса! У которого, между прочим, в полном распоряжении все ресурсы этого самого Флота-3! Единственное, что хоть как-то могло нас с приятелем утешить, так это осознание того факта, что Альберт свет Сергеевич явно не самый главный из разведчиков. Иначе с чего бы ему самолично на «шарик» высаживаться? И тем более самолично распекать двух обалдуев, умудрившихся без всякой задней мысли, чисто по случаю, подгадить доблестным рыцарям плаща и кинжала? Скорее, он куратор конкретной операции, в которую мы грубейшим образом вмешались и чуть было не похерили результат длительной — вряд ли ошибусь, если предположу, что растянувшейся на годы — и весьма кропотливой работы.

— Хорошо тебе, Профессор! — ожёг меня ироничным взглядом Вова. — Понятно ему! А мне вот ни хрена не понятно…

— Такая же фигня, — горячо заверил я. — Что делать-то будем?

— Что-то мне подсказывает, Олежек, что вариант у нас ровно один, — нехорошо прищурился мой напарник. — А именно — расслабиться и получать удовольствие.

— Намекаешь на то, что нас отымеют и высушат? — невесело ухмыльнулся я.

— Причём неоднократно, — подтвердил мой приятель. — То, что произошло сегодня — всего лишь первый сеанс. Признай, Проф: мозг нам знатно поимели!

— Это точно, — вздохнул я, невольно погрузившись в воспоминания.

Ну а чего? Мы с Вовой на пляже одни-одинёшеньки — свалили не только русские десантники, но и местные контрабандисты. В смысле, те, что остались в живых после тесного общения с моим напарничком. А потом ещё умудрились не попасть под горячую руку десантуре. И, как вишенка на торте, чем-то приглянулись товарищу подполковнику. Таковых в итоге насчиталось аж шестеро. И вот их военные отпустили с миром, велев убираться на все четыре стороны. У нас с приятелем на этой почве случился натуральный когнитивный диссонанс, но Альберт Сергеевич очень доходчиво разложил всё по полочкам, так что мы предпочли оставить сомнения при себе. Да и кто бы нас слушать стал? Не контрабандисты же⁈ А вот военных они послушали и убрались, и даже всю технику с собой прихватили, за исключением, разве что, нашей надувнушки и обесточенного «Ската», так и торчавшего в бухточке на якоре. Кстати, хоть какая-то надежда на благополучный исход — какой-никакой, а ориентир. Для кого? Так для спасательной партии, вестимо! Правда, таковая не раньше, чем дня через три ожидается. А то и все четыре — Инка отдельно и очень строго проинструктирована по срокам, когда нужно начинать наводить панику. И да, это уже лично я подсуетился, а Вова на этот счёт просто в курсе. Так себе перспектива, если честно — торчать на жалком клочке суши столько времени! Понятно, что в средствах мы не особо стеснены — спасибо Вове и его запасливости, а также пофигизму военных и ограниченности в возможностях контрабандистов, благодаря чему мы и не лишились запасов — но скука! Скуку же никто не отменял! А здесь даже связи нет, тупо в сеть не выйти! Разве что в настоящую местную, оставшуюся от реальных хозяев Роксаны. Хм… а неплохая мысль! Я ещё её подумаю, обязательно. Да и Ли Тегуай, перед тем, как дать по тапкам, оставил несколько весьма прозрачных намёков и зацепок. Одна только нора-убежище чего стоит! То есть, с какой стороны ни глянь, а ситуация более-менее терпимая. Не идеальная, но когда она такой была в принципе? Правильно — никогда! А уж в тот момент, когда товарищ подполковник Блохин перешёл с отеческого покровительного тона на отеческий же, но рёв, я, признаться, порядочно струхнул. Да и сейчас, как вспомню, прямо мороз по коже! Хотя картинка очень реалистичная, да. И въевшаяся в память во всех неприглядных подробностях.

— … вдвойне плохо, если эти контрабандисты — кого надо контрабандисты, мать вашу!!!

От души рявкнул Альберт Сергеевич, признаю. Я аж чуть не присел от акустического удара. Вот это рык! Воистину начальственный! И тщедушное телосложение ему не помеха! Понятно теперь, зачем он столько воздуха в лёгкие набрал перед тирадой. Лично я впечатлён. А вот Вова… ну да, с того, как обычно, как с гуся вода. Он же армейский. Наверняка и не такое слыхивал на своём военном веку. И в куда менее приличных выражениях.

А останавливаться бравый разведчик и не думал:

— Вы вообще что о себе возомнили, щеглы⁈ Вы что себе такое позволяете, я вас спрашиваю⁈ Или думаете, что раз колония, то и законы соблюдать не обязательно⁈ Или хотя бы нормы приличия⁈ Да вы охренели в конец!!! Да вас надо от общества изолировать, и срочно! Не зря на вас Мюррей постоянно жаловался!

Это он про шефа Мюррея, что ли? Хм… крайне сомнительно. Чтобы Мюррей, и вдруг жаловался? И на кого — на нас⁈ У меня в прямом смысле слова глаза на лоб полезли от удивления, но я благоразумно промолчал, поскольку перед глазами имелся пример для подражания — Вова. Тот стоял с видом молодецким и придурковатым, да лыбился, пожирая высокое начальство преданным взглядом. Собственно, именно напарника я и закосплеил, что называется, от греха. Понятно, что в обычных обстоятельствах так делать категорически не нужно, но в текущей ситуации… похоже, он выбрал оптимальную линию поведения. Ничего, начальство поорёт и успокоится. От ора с нас не убудет. Что же касается всего остального… не пристрелят же нас, в конце концов? Хотели бы, так сразу грохнули. Но они, вон, даже с вооружёнными бандитами с чего-то валандаются. Не настолько деликатно, как с нами, но всё равно в пределах разумного — лёгкие тычки в ребра да толчки в спину не в счёт. Ну и отдельный респект за сдержанность в выражениях — у того же Мюррея в обличительной речи не матерными были бы исключительно предлоги и имена собственные. А товарищ подполковник, вон, под интеллигента косить предпочитает! Хотя, если честно, лучше бы тяжеловесными матюгами обложил. Чтобы мы с Вовой метафорических ёжиков напоминали, тех, у которых вместо иголок известные мужские органы. Реально легче бы стало!

— Вы вообще как до такого додумались⁈ — продолжал, между тем, надрываться Блохин. — Да у нас спутники чуть с ума не посходили! По всем признакам натуральный войсковой бой! Малыми силами — до взвода с каждой стороны, но тем не менее! Чья вообще была инициатива⁈ Хотя нет, молчите, сам догадаюсь! Твоя, Иванов! — ткнул он в моего приятеля указательным пальцем. Хорошо, что не в нос, а всего лишь в разгрузку на груди. — И ведь какая результативность! Ты нам чуть всю преступную организацию без руководства не оставил! Ты вообще задумывался хоть на секунду, к какому бардаку это приведёт, а⁈ Прежде чем палить по всем подряд⁈ И где, в бога душу мать, ты взрывчатку раздобыл⁈

— Да не было там взрывчатки! — вякнул Вова, но был безжалостно перебит разведчиком:

— Молчать! И в глаза смотреть, когда я с тобой разговариваю! Хочу зенки твои бесстыжие видеть! Вы чего вообще учудили⁈ Вы хотя бы соображаете, что творите⁈ Не слышу!

— Чего⁈ — возмутился Вова. — Сами же заткнуться велели!

— И правильно! — снова зарычал Блохин. — Ещё не хватало, чтобы вы, щеглы, и мне мозг запудрили! Этим, с островов, простительно — дикие люди! Но вы-то, вы-то⁈

— А теперь-то нам можно хоть слово сказать? — настоял на своём Вова, вклинившись в эмоциональную речь разведчика.

— Серьёзно? — чуть снизил накал страстей товарищ подполковник. — Вы спрашиваете моего разрешения, господин Иванов? С каких это пор оно вам понадобилось, а? Впрочем, воля ваша! Можете начинать!

— Начинать, извините, что? — педантично уточнил Вова, пожирая Блохина преданным взглядом.

— Оправдываться! — устало махнул рукой тот, и весь как-то сдулся, мол, что с вас, оболтусов, взять?

Я такое частенько наблюдал в бытность свою кризисным инженером в корпорации, только в аналогичных сценках обычно принимали участие Игараси-сама и кто-то из вспомогательного персонала. Хотя и мне пару раз досталось, не без этого.

— Разрешите доложить, товарищ подполковник? — вытянулся по стойке «смирно» Вова.

— Разрешаю!

— Не могу знать, в чём именно оправдываться, товарищ подполковник!

— Действительно? — заломил бровь тот. — То есть ты не в курсе?

— Нам не в чем оправдываться, товарищ подполковник! Вины за собой не ощущаем! — по-уставному отчеканил Вова. — Довожу до вашего сведения, товарищ подполковник, что мы сами жертвы произвола одной из преступных группировок архипелага!

— Да ладно⁈ — хмыкнул Блохин. — А по вам и не скажешь! В отличие вон от тех бедолаг! — ткнул он пальцем в сторону бездыханных тел, уложенных рядком вдоль аппарели штурмовика.

В мешки для трупов их ещё не убрали, видимо, у десантуры других задач хватало. Или в принципе не собирались этого делать, пока… пока что? Даже как-то стрёмно этим вопросом задаваться. Холодком от него по спине тянет. Могильным, хе-хе.

— Н-дцать — ноль в пользу более подготовленных бойцов! — осклабился мой приятель. — Зато все остальные преимущества были на их стороне!

— Это какие же? — сделал удивлённое лицо разведчик.

Эх, какой актёрский талант в нём пропадает! Или не пропадает?..

— Численное — раз, — принялся загибать пальцы Вова, — внезапность — два! Ну и вероломство — это, стало быть, три! Даже самая настоящая подлость! Ну хочешь ты начальника подсидеть, ну так действуй, как цивилизованный человек! Подставь, там, компромата нарой из бани со шлюхами, «дури» подкинь, в конце-то концов!.. Чего сразу убивать-то?

— То есть вы, ребятки, благородно вступились за Юджина Вана? — уточнил Альберт Сергеевич, смерив нас странным — вроде бы даже оценивающим — взглядом.

— Естественно! — на голубом глазу заверил Вова. — Не люблю, когда на моего делового партнёра покушаются.

— Партнёра⁈ — ещё сильнее удивился Блохин. — Однако!

— Ну, не совсем партнёра, — немного смутился Вова, но я его поддержал:

— Потенциального, товарищ подполковник! Мы почти уже договорились, и тут началось… начался…

— Да уж называй вещи своими именами, Проф! Замес начался! — пришёл мне на помощь напарник. — И вон этим, — дёрнул он головой в сторону пленников, — вообще по барабану было, что мы люди посторонние. Убивали они нас всерьёз. Ну и что нам оставалось? — развёл Вова руками. — Кроме как действовать в рамках необходимой самообороны? Так мы и…

— А мне что делать⁈ — снова завёлся разведчик. — Вот с этим вот бардаком⁈

— Понять и простить? — с надеждой покосился на него Вова.

— И вас, и их? — указал Блохин на контрабандистов.

— Не-не-не! Их точно не надо! — забеспокоился мой приятель. — Они ж нам потом жизни не дадут! Или дайте мне завершить работу, если самим устав не позволяет!

— Ещё чего не хватало! — ухмыльнулся Блохин. — Включите логику, господин Иванов: если бы мы были заинтересованы в потере верхушки целой преступной организации, стали бы мы вмешиваться? Мы бы просто подождали, чем дело закончится, вот и всё!

— Хм… ну да, чего это я… — сник Вова, но буквально через мгновение вновь ожил: — Э-э-э… стесняюсь спросить…

— Да не стесняйся уже! — махнул рукой Альберт Сергеевич. — Спрашивай! Отвечу по мере возможности.

— А реально, зачем вы вмешались? В чём причина? Или в ком? Неужто мы с Профом такие ценные⁈ Только не говорите, что хотели избежать передела власти у бандосов!

— А вот это правильный вопрос! — похвалил моего напарника разведчик. — Именно что в ком. И сразу разочарую: вы двое тут никаким боком, разве что случайно. А вот Юджин Ван… вам, ребятки, о чём-нибудь говорит это имя?

— От вас первый раз услышал, — помотал головой Вова.

— А вы, господин Лесничий? — с надеждой посмотрел на меня Блохин.

— То же самое, — обломал я его. — Хотя могу предположить, что вы имеете в виду некоего Ли Тегуая?

— Его самого, — кивнул наш собеседник. — Ли Тегуай. Настоящее имя Ван Хоу. Для иностранцев — Юджин Ван.

— А почему именно Юджин? — заинтересовался Вова, проигнорировав мой хмурый взгляд — мол, нашёл время фигней страдать!

— Потому что Юджин это англосаксонская версия Евгения, который, в свою очередь, в переводе с греческого означает «благородный», — с бесконечным терпением в голосе пояснил Альберт Сергеевич. Да-да, мол, что с вас взять? — Ну а по-китайски это…

— Хоу, понятно, — покивал Вова.

— А для чего вам такие подробности, господин Иванов? — полюбопытствовал Блохин.

— Да так, разговор поддержать! — отмахнулся мой приятель. — Расценивайте это как великосветский трёп, товарищ подполковник.

— Предпочитаю расценивать это как попытку потянуть время! — не повёлся разведчик. — Что ж, пожалуй, пора перейти к главному…

— Ждём с нетерпением, товарищ подполковник!

— Ой, уж помалкивал бы, Иванов! — страдальчески сморщился тот. — Хотите горькую правду? Ну так получайте! Правда заключается в том, что нам нужно было избавиться от Юджина Вана. Не важно, каким способом. И невзирая на последствия для организации, потому что от них в любом случае меньше проблем, чем от дальнейшей деятельности этого прощелыги. А тут как раз очень для нас удачно заговор созрел в стройных рядах возглавляемой им же организации. Его балбесы сами сообразили, к чему ведёт чрезмерная деловая активность руководства. И сами же приняли верное решение! Нам даже делать ничего не пришлось. Вы, ребятки, представить себе не можете, от какого головняка мы избавлялись! И всё шло как по нотам, пока не вмешался некий маркшейдер Иванов, бурное прошлое которого включало — помимо всего прочего! — излишне качественную военную подготовку.

— Но… — растерялся Вова, — они бы убили Вана!

— Именно!

— И нас…

— А вот это уже досадно, да.

— Всего лишь досадно⁈ — с возмущением вклинился я. И сразу же сбавил обороты: — Ну да, о чём это я! Дела индейцев шерифа… как бы помягче… не беспокоят?

— Вы сами выбрали свою судьбу, ребятки!

— Если бы! — рыкнул я, но развить тему Блохин мне не дал:

— Да всё я знаю и даже в какой-то мере понимаю! Если тебя это хоть как-то успокоит, то со старым педрилой Пимброком уже проведена разъяснительная работа!

— Да мне как бы параллельно! — всё сильнее распалялся я. — Лично в моей жизни это ни хрена не меняет! Она и так уже под откос пущена!

— Да ты вообще проблемный, Олежек, — досадливо дёрнул уголком рта Блохин. — Надеюсь, впредь Пимброк всё-таки будет поосмотрительней в хэдхантинге! Ему в этом плане внушение не только Мюррей сделал…

— А, да пошли вы все! — рубанул я рукой воздух… и сел на песок прямо там, где стоял. — Вов, давай сам с военными разбирайся, у тебя это явно лучше получается! Можешь даже их всех перебить, если вдруг взбредёт такая блажь! Я по этому поводу печалиться не собираюсь!

— А вот это вы зря, Олег Сергеевич! — неожиданно перешёл на официоз разведчик. — На вас мы особые надежды возлагаем! Ну, раз уж так сложилось…

— Как? — невольно заинтересовался я, хотя ещё буквально секунду назад намеревался игнорить долбаного товарища подполковника.

— Ну, слово «удачно» я бы использовать не стал… в вашем отношении, конечно же, — пояснил Блохин. — Хотя для нашей службы, чего уж греха таить, открываются весьма широкие перспективы.

— В плане?

— В плане сотрудничества, конечно же!

— Вы забыли добавить — взаимовыгодного, — вздохнул я, моментально всё поняв.

Да и что тут сложного? Сейчас начнёт давить на жалость да гражданскую совесть! Мол, без вас, дорогой товарищ Олег, теперь ну никак не обойтись! Вы вон какой молодец оказались — аки мифический спрут, куда только свои щупальца не запустили! Осталось только к контрабандистам в доверие втереться!

— Боюсь, в сложившейся ситуации о выгоде — чьей бы то ни было — речи вести не приходится, — покачал головой Альберт Сергеевич. — В данной ситуации речь может идти разве что о минимизации ущерба…

— Реально? — изумился я. — То есть вы сообразили, что натворили, когда спровоцировали бегство Ли Тегуая, и теперь лихорадочно пытаетесь заткнуть дыру? Боюсь вас разочаровать, товарищ подполковник, но я специалист несколько иного профиля, так что ждать от меня таких же результатов, как и от Юджина Вана, точно не стоит! Откровенно говоря, криптопрограммист из меня как из дерьма пуля. Лучше бы тогда не вмешивались, а дождались, пока Вова разберётся с заговорщиками, и мы с ним возьмём за жабры главу всего предприятия!

— Думаете, сумели бы Вана уговорить? — усомнился Блохин. — А почему, если не секрет?

— Исходя из опыта предыдущего общения, — пожал я плечами. — Он попросил у нас помощи в некоем щекотливом дельце, и мы даже договорились, но по факту проблема решалась силовым методом — так сказать, руками маркшейдера Иванова. Так что условия сделки нам всё равно пришлось бы пересматривать… или для вас принципиально именно устранить Ли Тегуая?

— Отнюдь, Олег! — улыбнулся разведчик. — Для нас принципиально ограничить расползание по обитаемому космосу алиеновских компьютерных технологий с Роксаны. Всё остальное вторично.

— Всего лишь ограничить? — уточнил я. — Или всё же полностью пресечь безобразие? Сдаётся мне, средств для этого у вас более чем достаточно!

— Эх, если бы всё было так просто! — сокрушённо вздохнул Блохин. И снова натянул на физиономию отеческую маску: — Понимаете, ребятки… у нас здесь сложилась такая ситуация, когда пресечь процесс не представляется возможным. Мы уже выпустили джинна из бутылки. Остается лишь попытаться его контролировать. А как можно лучше всего что-то контролировать?

— Возглавить, — нехотя выдавил я.

Ну вот почему всегда так? Почему нас постоянно впутывают в какой-нибудь блудняк? Один разгрести не успеваешь, как тут же следующий образуется…

— Я рад, что ты это понимаешь, Олег! — удовлетворённо потёр руки Блохин. — Да и ты, Иванов, тоже! Не делай вид, что тупее паровоза! Ты, конечно, из десантуры, но уволился уже довольно давно, так что когнитивные функции мозга восстановились до приемлемого уровня! Пойдёмте-ка, поговорим серьёзно!

И товарищ подполковник, ничуть не сомневаясь, что мы за ним последуем, направился прямиком к аппарели штурмовика…

— Проф, чего завис⁈ — отвлёк меня от воспоминаний неугомонный приятель.

— Послал же бог напарничка! — буркнул я себе под нос, что от оного напарничка внимания не ускользнуло:

— А, понял! У тебя есть мысль, и ты её думаешь! Ну и как, чего надумал?

— Пока ничего хорошего! — отбрил я Вову.

— А это очень плохо, Профессор! — попенял тот в ответ. — Бери пример с меня!

— Пример в чём? — хмыкнул я. — В раздолбайстве? Так давно! В этом деле ты учитель талантливый!

— Да не! — отмахнулся приятель. — У меня, в отличие от некоторых, уже есть план, и я его придерживаюсь!

— Ну-ка, ну-ка?.. — заинтересовался я.

— Пошли надувнушку распотрошим, да на ночлег устроимся, — обрисовал ближайшие перспективы Вова. — Спать хочу, умираю! Ну и жрать, само собой!

— А дальше?

— А дальше видно будет! Утро вечера мудренее!

— Отличный план! — продемонстрировал я напарнику оттопыренный большой палец. — Надёжный, как…

— Других не держим! — не дал мне договорить Вова. — Так ты идёшь, не?

— Иду, куда ж я денусь!..