Меж двух миров

Глава 2–5

-//-

Да-да, всё там же и тогда же

— В общем, в основе нашего с падрину Жайми конфликта лежали две равнозначные причины, — тяжко вздохнув, всё же разродился Ли Тегуай. — И даже не знаю, с какой именно начать… с денег, или же с власти?

Ну да, как же я сам не догадался! Деньги и власть. Собственно, где люди, там и они. Идут, так сказать, рука об руку.

— Начинайте с денег, уважаемый, — пришёл на помощь одноногому Вова. — Опыт показывает, что рано или поздно большие деньги приводят к столь же большой власти. И, сдаётся мне, на Роксане этот закон столь же актуален, как и на любой другой планете. Если, конечно, на ней живут люди. Хотя я подозреваю, что и у каких-нибудь амёбообразных разумных из далёкой-далёкой галактики найдутся их эквиваленты!

— Н-да уж! — не сдержавшись, прыснул я.

— Чего смешного, Проф⁈ — вскинулся мой напарник. — Мог бы уже и сам до этой нехитрой мысли дойти, жизнь-то тебя достаточно поимела!

— Просто не ожидал от тебя услышать слово «эквиваленты», — отмазался я.

— А, ну ладно тогда! — смягчился Вова. — Признаюсь, я сегодня в ударе. А вы продолжайте, уважаемый, — переключился он на китайца. — Итак, деньги.

— Итак, деньги, — кивнул Ли. — Вы ведь ещё не забыли, господа, в каком качестве я изначально прибыл в колонию?

— Склерозом не страдаем, — заверил мой напарник. — Программист-криптолог сам по себе зверь редкий, а уж тем более в наших краях!

— Да, это так! — не без гордости подтвердил наш собеседник. — И, смею заверить, специалист я грамотный. То бишь подкованный не только в теории, но и в практике. А потому к любой проблеме, так или иначе связанной с кодом, привык подходить комплексно — как с точки зрения собственно кода, то бишь софта, так и с точки зрения харда, то бишь «железа». И знаете, что мне очень быстро бросилось в глаза?

— Сразу по прибытии на Роксану, или уже когда на островах оказались? — педантично уточнил я.

— Второе, Генри.

— Полагаю, вы очень удивились тому факту, что кластеры кубитов находятся на «вольном выпасе», — изобразил я ироничную ухмылку. — Если позволите так выразиться.

— Проф, ты б не умничал, а? — снова подал голос Вова. — Или говори по-человечески!

— И это мне говорит человек, оперирующий такими понятиями, как «эквивалентный» и «амёбообразный»? — с иронией прокомментировал я его выпад.

— Ваш друг, Влад, имел в виду, что некие вычислительные… назовём их машинами, пусть и весьма условно, функционируют в отрыве от материальных носителей, — пояснил за меня Ли Тегуай.

— А люди тогда кто? — удивился Вова. — Или все симбионты Эшу — суть призраки? Как-то с трудом верится! Вон, если Проф мне сейчас в рыло даст, я это очень хорошо почувствую! Особенно мой нос! И юшка потечёт! Разве эфемерные создания так могут?

— Вы исходите из верной предпосылки, Влад, но неверно её интерпретируете, — менторским тоном отметил одноногий.

— В смысле, уважаемый⁈

— В том смысле, что люди, конечно, создания из плоти и крови, сиречь насквозь материальные, как и любая органика. Но это только одна сторона медали, — развил мысль Ли Тегуай. — А вот касательно носителя так называемой души, или, как я склонен думать, разума в академических кругах до сих пор не утихают споры. Вы ведь не станете отрицать, что Эшу существуют именно в симбиозе с людьми?

— Стану, — опередил я приятеля. — Они и до появления людей как-то справлялись. Здесь, на Роксане, для этого существует достаточно благоприятная среда в виде специфического магнетизма планетарного масштаба. Правда, есть нюансы — этот самый магнетизм появился уже после того, как были созданы глобальные планетарные сети. В результате натурального апокалипсиса, спровоцированного двумя противоборствующими фракциями со всеми вытекающими… но вы это и сами должны знать, господин Ли.

— Хорошо, я неправильно выразился, — сдал назад одноногий, даже не подумав опровергнуть моё предположение касательно его информированности. — Да, Эшу как вещь в себе существуют на Роксане уже довольно долго. И появились они задолго до того, как на планету пришли люди. Но! Как они взаимодействуют с пусть и пришлыми, но всё же носителями разума?

— Напрямую? — перехватил я напряжённый взгляд китайца. — Кластер кубитов, существующий в виде энергетических возмущений в окружающей среде, подселяется в замкнутую на человеческое тело биоэнергетическую оболочку, и начинает транслировать носителю… в общем, всякое. Но в основном невнятные видения и глюки.

— Это проблема изначально разного восприятия объективной реальности, Генри. Я об этом уже упоминал.

— Так я и помню! — заверил я. — Но, тем не менее, проблема налицо. И я её на собственной шкуре прочувствовал. Вы, полагаю, тоже?

— Во всей полноте ощущений, Генри! — подтвердил одноногий. — А с учётом моей профессиональной деформации… конечно же, я очень быстро пришёл к выводу, что прямое взаимодействие двух мыслящих систем нерационально. Нужно промежуточное звено, а именно, то самое «железо». Прямая аналогия — наши, человеческие, электронные гаджеты. И поскольку благодаря Эшу я уже был в курсе некогда происходивших на планете драматических событий — это вы тоже верно подметили, Генри — то я выдвинул предположение, что создатели системы кубитов также имели материальную первооснову. То есть ни о каком надмировом разуме речи не идет. Скажу больше — каждый из них был личностью, замкнутой на тело-носитель. Как и мы, люди.

— Потому что в противном случае мы бы имели дело не с Эшу, то бишь «одичавшими» кластерами кубитов, а с энергетическими слепками разумных роксанианцев? Вы на это намекаете, господин Ли? — счёл я своим долгом уточнить.

— Именно, Генри. Если бы роксанианцы могли, как Эшу, обитать в энергетическом поле планеты, они бы не погибли в полном составе в мировом катаклизме. Хоть кто-то, но сбежал бы в энергосистему. Но мы этого не наблюдаем.

— Я бы не был настолько в этом уверен, уважаемый, — очень к месту заметил Вова. — Если мы чего-то не видим, то это вовсе не означает, что этого нет.

— Я готов с очень высокой долей вероятности предположить, что на Роксане не выжил ни один представитель эндемичного разумного вида, Влад, — настоял на своём Ли Тегуай. — Поверьте, мой уровень взаимодействия с Эшу был достаточно глубок, чтобы сделать такой вывод. Но, сами понимаете, я учёный, а поэтому не привык быть голословным.

— Неужели провели эксперимент? — сыронизировал я.

— И даже не один, — совершенно серьёзно подтвердил одноногий. — Множество. Целые серии. Подступался к проблеме и так, и этак. Но результат всегда был один: Эшу — это именно что «одичавшие» куски кода, части искусственного интеллекта. Ни в коем случае не «оцифрованные» разумы местных жителей. Собственно, из этого и вывод: Эшу и разумные Роксаны не родственны, им сложно взаимодействовать напрямую. Может быть, даже сложнее, чем нам, людям. А значит, они просто обязаны были разработать материальные носители вычислительных мощностей с соответствующим интерфейсом. Кстати, господа, позволите ещё один вопрос?

— Валяйте! — разрешил Вова за нас двоих.

— Вы в курсе, что именно изучает лингвистика как наука?

На этот раз я успел опередить напарника:

— В общих чертах.

— Что ж, в таком случае позволю себе кое-что уточнить, господа. Помимо всего прочего, мало нас интересующего в сложившихся обстоятельствах, лингвистика изучает структуру языков, характерные особенности различных языков и языковых групп, а также особенности восприятия языка, — врубил «душнилу» одноногий. — Именно благодаря этим компонентам мы с вами способны расчленять массив звуков на слова и предложения, а также различать их эмоциональную окрашенность, даже если слышим данное наречие впервые в жизни. Вот так и я в своих видениях, когда добрался до сути Эшу, сумел вычленить характерные особенности их кода. Ну а если сработал один признак, не следует ли предположить, что и остальные проявят себя не хуже? Пусть даже не все, но хотя бы часть?

— Это было бы только логично, господин Ли, — задумчиво покивал я. — Опять же, если мне не изменяет память, в китайской культуре «тождество» предметов не подразумевает их совпадения по всем формальным признакам, иногда достаточно даже одного. А если два или больше, то вопрос отпадает сам собой.

— Вот видите, Генри! Вы тоже со мной согласны! — обрадовался наш собеседник. — Собственно, с этого я и начал свои изыскания. И довольно скоро, не прошло и полугода, заметно продвинулся в экспериментах. Настолько заметно, что сумел создать первый прототип, задействовав в качестве материального носителя Эшу некий артефакт естественного происхождения.

— Тоже задались вопросом, что бы это могло быть? — хмыкнул я. — Что-то такое, чего довольно много повсюду, но что решительно ни к чему нельзя приспособить?

— Именно. Просто принялся педантично перебирать варианты, благо их не так много, — подтвердил моё предположение Ли Тегуай. — Ну и, собственно, почти сразу наткнулся на те самые артефакты, что в достаточно больших количествах находят рыбаки. Но лично мне хватило примерно десяти экземпляров, чтобы, во-первых, определить их тождественность по некоторым признакам, а во-вторых, на них весьма благосклонно реагировал мой Эшу. Что, Генри? — заметил он моё вытянувшееся лицо. — Тоже ощущали нечто подобное?

— Собственно, именно так я и обзавёлся собственным «планшетником», — не стал я отрицать очевидного. — Правда, мне подсказали.

— А кто, если не секрет? — оживился китаец. — Уж не падрину ли Жайми?

— Нет, — мотнул я головой, — местре Арунья.

— А, ну да, вы же из этих! — хотел было пренебрежительно махнуть рукой Ли Тегуай, но в последний момент сдержался. — Адепты боевого искусства, ну надо же! Какая, в сущности, ирония! Достаточно обострившейся от динамических медитаций сенсорики, чтобы установить контакт с кластером кубитов!

— А вам, господин Ли, это не нравится? — удивлённо вздёрнул я бровь. — С чего бы вдруг? Уж не дискриминация ли по роду деятельности? Или просто конкуренция?

— Да какая там! — всё же махнул рукой китаец. — Хотя да, адепты капоэйры для меня конкуренты. С некоторых пор.

— Потому что, э-э-э, приручают бесхозных Эшу? — высказал я предположение, уставившись одноногому в глаза. — Тех, которых вы могли бы привязать к артефактам и пустить в дело?

— Это вы сейчас догадались, Генри? — выдержал тот мой взгляд.

— Угу, — медленно кивнул я. — А ещё, сдаётся мне, падрину Жайми ваша затея по той же самой причине не понравилась. Он терял монополию на Эшу и Ориша. Вернее, они с местре Аруньей. Но лидер сантеро счёл своим долгом решить проблему лично, не привлекая людей со стороны. Ведь так?

— Восхищён вашей проницательностью, Генри! — изобразил вялые аплодисменты Ли.

— Эй, погодите! — возмутился Вова. — Мы же про деньги начали! А вы взяли, и на власть перескочили!

— Вов, ну чего тут интересного? — поморщился я, хоть он этого и не мог видеть. — Больше чем уверен, что как только дело дошло до действующих прототипов, к господину Ли подбили клинья люди из корпорации. По-любому их на островах полно! А когда случился конфликт внутри сообщества кандомбле, они просто воспользовались ситуацией, предложив помощь.

— Ну, не совсем так, — побарабанил пальцами по столешнице Ли Тегуай, — там всё немного сложнее было… я бы сказал, всё переплетено. Одно проистекало из другого, случилось несколько одновременных конфликтов интересов, и мирно разойтись не вышло, хоть мы и пытались. Да-да, господа, не удивляйтесь — падрину Жайми до последнего пытался наставить меня на путь истинный. Но я не поддался.

— Знаменитый научный эгоизм? — с иронией хмыкнул я.

— Скорее, эгоцентризм, — поправил меня китаец. — А если и эгоизм, то обычный человеческий, то есть конкретно мой. Я имел личный интерес в изготовлении «планшетов» на основе кластеров кубитов, поскольку надеялся с их помощью достичь необходимого уровня вычислительных мощностей…

— Необходимого для чего? — прервал я повисшую паузу.

— Для разрешения очередной проблемы, — пожал плечами Ли Тегуай. — На сей раз сугубо практической. Я бы даже сказал, прикладного характера. Иными словами, я не оставлял надежду понять, как именно я перенёсся с военной базы на архипелаг. Была ли это случайность? А может, это принципиально новый способ преодолевать пространство?

— Вряд ли новый, — буркнул я, поморщившись от очередного приступа мигрени, сопровождавшего активацию «инфобомбочки». — Сомневаюсь, что это телепортация в общепризнанном — сугубо научно-фантастическом — понимании. Скорее, это сверхкороткие гиперпрыжки, причём исключительно в пределах аномальной атмосферы Роксаны. То бишь в других обитаемых местах принципиально неприменимые. Если, конечно, не устроить аналогичные роксанианскому апокалипсисы на иных планетах. Но сперва надо понять, что конкретно здесь произошло. И как это отразится на людях, которые угодят в эпицентр. В общем, слишком много мороки.

— Тоже так думаете? — заинтересованно уставился на меня китаец.

— Не думаю, — помотал я головой. — Скорее, интерпретирую информацию от Эшу Урсу. Она только сейчас всплыла, после ваших слов.

— Вот видите, как у нас всё хорошо складывается! — в предвкушении потёр руки Ли. — Просто отлично! Полагаю, именно так нам и следует действовать — я делюсь своими мыслями и наработками, а вы взамен сообщаете, о чём вам поведал симбионт!

— Эй, ну-ка, стопэ! — возмутился Вова. — Мы ещё с гонораром не определились!

— Определились! — возразил одноногий.

— В общих чертах! — не остался в долгу мой напарник. — Короче, Проф! Держи-ка язык за зубами! Лучше потом всё вывалишь, когда в цене сойдёмся!

— Не кипишуй, Вов! Считай, что это рекламная акция. Должен же я показать товар лицом⁈ — легко отмазался я.

— А, ну ладно тогда! — успокоился тот. — Но всё равно нехрен трепаться! Слушай, да на ус мотай!

— Хорошо! — отмахнулся я от приятеля, как от назойливой мухи. И виновато улыбнулся одноногому: — Видите? В ежовых рукавицах меня держит! Так что давайте, выкладывайте всё и начистоту! Иначе не договоримся.

— Я вас понял, Генри, — не стал лезть в бутылку китаец. — Тогда давайте я немного ускорюсь, а то что-то наша беседа изрядно затянулась!

— Извольте.

— Если коротко, то падрину Жайми не понравилось, что я своими изысканиями низводил Эшу и Ориша до положения банальных искинов, которыми может пользоваться кто угодно, — наконец, предельно ясно обозначил проблему Ли Тегуай. — Тем самым я подрывал идеологическую основу местного культа кандомбле — это раз. Никто не хочет лишаться привилегированного положения, возвышающего его над серой массой. Тем более, когда цена вопроса для неофитов — всего лишь деньги. Ну и чуточку связей. А ещё, когда происходит «привязка» Эшу к артефакту, данный конкретный кластер кубитов изымается из существующей на архипелаге общности и запирается в материальном носителе. Что, пусть и на ничтожную долю, но всё же уменьшает их совокупную вычислительную мощность. Пока я действовал в одиночку, так сказать, в исследовательских целях, вреда от меня было не особо много. Но наш мэр Каньярес, как всем известно, воробей стреляный. И он, в отличие от меня, моментально сообразил: как только в дело влезут корпы, ослабления Эшу и Ориша не избежать. Те не удовольствуются малым, как я, а будут хищническим образом разорять закрома архипелага. Естественно, ни мэру Каньяресу, ни падрину Жайми — в едином лице, конечно же — такое не понравилось! Мы с ним имели несколько разговоров по душам, но, к сожалению, к взаимопониманию прийти не удалось. Зато ко мне пришли — да-да, люди корпорации. Ну и дон Хайме об этом узнал едва ли не быстрее, чем мы закончили первичные переговоры. Почему я так решил? — вопросительно покосился на меня одноногий.

— Ну, типа, — кивнул я.

— Потому что он заявился ко мне в гости сразу же, как ушли эмиссары корпорации, — объяснил Ли. — И увёл меня на Игбоду. Силой. Догадываетесь, зачем? Или подсказать?

— Догадываемся, — буркнул Вова. — Но вы всё равно рассказывайте.

— А что, собственно, рассказывать? — развёл руками китаец. — Меня привели на Игбоду, и состоялся поединок наших Эшу. Хотя поединком сие действо назвать язык не поворачивается — это была игра в одни ворота. Эшу Поуву на голову превосходил моего симбионта, так что финал был… как это говорят? Немного предсказуем, да.

— Эшу Поуву порвал вашего фамильяра в клочья, а то, что от него осталось, переселилось в артефакт? — поделился я собственным опытом.

— Практически, — кивнул Ли. — Но с небольшими нюансами. Во-первых, я не знал, чего ожидать от… ну, пусть будет поединок. Как-то не доводилось раньше ни в чём подобном участвовать. А во-вторых, артефакты я при себе не таскал. Ну, пустые, пригодные для привязки Эшу. А действующий прототип отобрали люди мэра, когда по его приказу меня обыскали. Так что меня, можно сказать, застали врасплох. Видимо, падрину Жайми как раз на это и рассчитывал. Подозреваю, что в его намерения входило полное лишение меня связи с миром духов.

— Но что-то, как обычно, пошло не так, — ухмыльнулся я.

Признаюсь, не без сарказма.

— Ну да! — подтвердил наш собеседник. — Я к тому времени уже обзавёлся вот этим вот атрибутом, — кивком указал он на трость, — чтобы полнее соответствовать образу. Не зря же я именно это имя для себя выбрал! Ну и все привыкли, что я хоть и на протезе, но без вспомогательного средства обхожусь редко. Вот и не отобрали при обыске. Наоборот, один из подручных мэра про него вспомнил, когда меня уже выволакивали из дома.

— Титан? — присмотрелся я к палке повнимательней.

— В том числе. Какой-то местный сплав, я не вдавался в детали, — поморщился Ли. — Я это к чему вообще?..

— Да, нам тоже интересно, уважаемый!

— В общем, в конце избиения, когда от моего Эшу и впрямь остались жалкие клочья, произошло два события, последствия которых мне приходится расхлёбывать до сих пор, — напустил туману одноногий. — Сначала вернулась чувствительность нервной системы, и я получил такой болевой шок, что оправился от него очень не сразу… вернее, вообще не оправился. Выжил, но какой ценой! Кстати, надо отдать мэру должное — он не бросил меня издыхать на Игбоду, а доставил в город и обеспечил медицинской помощью на весь период реабилитации… почти три месяца, между прочим!

— Ну, сам же накосячил, — пожал я плечами. — А раз не стал добивать, то просто обязан был хоть как-то облегчить ваши страдания, господин Ли.

— За что я ему безмерно благодарен, — совершенно серьёзно заметил тот. — А вот за всё остальное я его люто ненавижу. Поэтому, когда придёт время, постараюсь умертвить его быстро и максимально безболезненно, хоть и отчаянно жажду строго противоположного!

— Эх ты, какой накал страстей! Я вас уже боюсь, уважаемый!

— Полноте, Влад! — всплеснул руками Ли Тегуай. — У нас с вами будут совсем другие отношения. Не переживайте на этот счёт.

— И не думал даже, — отбросил мой напарник дурашливый тон. — Мы до такого просто не доведём. Я вас грохну гораздо раньше. Сильно заранее.

— Учту, Влад. Но вернёмся к нашим баранам. После того, как к моей нервной системе вернулась чувствительность, и я схлопотал болевой шок, жалкий огрызок моего Эшу… каким-то таинственным образом умудрился привязаться к трости! Которая, напоминаю, к артефактам не имеет вообще никакого отношения! Нет в ней скрытых полостей с соответствующим предметом. Самому себе можно не врать. А вот для посторонних этого объяснения вполне хватило. И даже мэр был настолько любезен, что разрешил мне оставить полученный гаджет.

— Что, и вот совсем никаких мыслей, как такое могло произойти? — с нескрываемым подозрением уставился я на собеседника. — Может, гипотеза какая-то появилась?

— Появилась, как не появиться! — подтвердил Ли Тегуай. — Но… именно что гипотеза. Мне по-прежнему не хватает информации. Причём со стороны антиподов Эшу, то бишь их противников в конфликте, вызвавшем планетарный катаклизм.

— Так я вам в основном из-за этого нужен? Думаете, у меня есть инфа по «мускусным» кубитам? — типа «прозрел» я. — Так я вас разочарую — я и сам опираюсь исключительно на слухи и прочую информацию из вторых рук!

— Проф!

— Уймись, Вов!

— Нет, Генри, я так не думаю, — проигнорировал моего приятеля Ли. — Просто ваш симбионт стоял в табели о рангах гораздо выше моего, соответственно, и ваш уровень доступа имеет больший приоритет. Что автоматически означает «загрузку» в ваш мозг гораздо большего количества информации. Радикально большего. Подозреваю, что на порядки.

— Итого, вы предлагаете объединить мои знания с вашими практическими наработками, верно, господин Ли? — подвёл я краткий итог всему сказанному выше.

— Да. Что скажете?

А что тут говорить? Надо соглашаться. Нет у нас другого варианта. Мужик, по ходу, на меня ставку сделал. И на кону его жизнь. С одной стороны, ему теперь с нас пылинки сдувать. А с другой — если мы его пошлём, то никто нас с этого острова не выпустит. Живыми, я имею в виду. Вернее, как минимум, попытаются нас с Вовой грохнуть. Получится или нет — это ещё бабка надвое сказала, особенно с учётом боевого опыта моего бедового напарничка, но лучше даже не рисковать. Соглашаемся, втираемся в доверие, выжидаем благоприятного момента… и только тогда делаем ноги. А может, и не делаем — это смотря как нас Ли Тегуай замотивирует. Или просто заинтересует. Зато теперь хоть какая-то конкретика появилась: китаец нас до сих пор пытается водить за нос. Наверняка он догадывается, в чём дело. В смысле, что перед заселением Эшу в трость в неё же перебрался и «мускус», оголив тем самым нервную систему носителя со всеми вытекающими. Скорее всего, кластер «мускусных» пришёл к выводу, что тело Ли достаточно окрепло, чтобы справиться с болевым шоком. Но в чём его выгода от спасения Эшу? Или дело не в выгоде, а во взаимном влиянии? То есть не только «мускус» воздействовал на ЦНС одноногого, но и сам Ли давил эмоциями на симбионта? И тот среагировал на его истинное желание, пусть и не облечённое в слова? А что, всё сходится! Скорее всего, тот же Пепе своим «мускусом» примерно так же и управлял…

— Так что скажете, Генри? — напомнил о себе Ли Тегуай.

— Что скажу? — очнулся я от размышлений. — Пока ничего конкретного. Но… не могли бы вы ответить любезностью на любезность? Вы ведь моего Эшу Урсу видели, так? Теперь хотелось бы познакомиться и с вашим симбионтом.

— Бывшим симбионтом, — вздохнул Ли. — Но требование совершенно справедливое, так что не вижу повода для отказа! — развёл он руками. И заодно подхватил трость, уложив её прямо перед собой поперек столешницы, мало что не столкнув артефакт Эшу Урсу. — Знакомьтесь, господа!

Надо сказать, в гаджете одноногого процесс визуализации Эшу чуть отличался от моего «планшетника» — меньше детализация, плюс заметные лаги и мерцания — но всё же через пару секунд над столом, потеснив моего собственного «питомца», уже парило довольно крупное существо, крайне отдалённо напоминавшее…

— Я называю его Фэй Лянь, — сбил меня с мысли Ли Тегуай. — В даосской традиции это божество ветра. Некая сущность, которой приписывают тело птицы, голову оленя, хвост змеи и пятна, как у барса.

— А как по мне, смахивает на игрушечного дракончика, — оттенил излишний пафос китайца Вова. — И смахивает грубо приблизительно.

— Что ж с вас взять, с лаоваев! — притворно вздохнул одноногий. — Не хватает вам утончённости! Впрочем, вы, господа, не одни такие. Местные моего симбионта так и называют — Эшу Драгу. До сих пор поражаюсь убогости их фантазии…

— А вы, надо полагать, имя с подтекстом подобрали? — не без иронии уточнил я.

— Естественно! — заверил Ли. — Фэй Лянь не просто божество ветра, он ещё и повелитель путей. Самых разнообразных, но в основном воздушных. А для меня сейчас это как никогда актуально. Что поделать, ситуация так сложилась! — развёл он руками, заметив мой интерес.

— И вот с этого момента давайте поподробнее, — ухватился я за его оговорку.

Не, ну а фигли он? Сказал «а», говори и «бэ»! Особенно теперь, когда во мне любопытство проснулось, заглушив мигрень…