Маньякой

Глава 9

Офис ФБР. Лос-Анджелес.

- Он явился.

- Кто?

- Он. – Мрачно, почти с осуждением, выдала всё та же девушка из третьей секции наблюдения. Заметив, что остальные у мониторов не отреагировали, она добавила громче: – Костас Треш появился. Без Лайи.

Это сработало. Несколько голов повернулись одновременно.

- Без Лайи? – переспросил высокий мужчина с планшетом в руках. – Уверена?

- На все сто. Он один. Ну, почти.

- Почти? А кто тогда с ним. У него же нет ни друзей, ни близких знакомых. Типичный маньяк, ведь.

Она скривилась, нажимая на клавиши. Один из центральных экранов мигнул – и вывел фрагмент записи с камеры наблюдения. В поле зрения вошёл он – сдержанный, как обычно, с руками в карманах. Взгляд скрыт под тенью капюшона, но походка та же, фирменная: как будто ему на каждый шаг приходится уговаривать самого себя. А следом...

- Он что, притащил какую-то девчонку? – удивился парень у левой станции. – Это что за костюм?

На экране появилась она. Высокая. В белом комбинезоне, обтягивающем, как перчатка, на голое тело. Простая молния от горла до пояса, почти медицинская. Без логотипов, без нашивок, без даже намёка на принадлежность к кому-либо. Волосы — иссиня-чёрные, гладкие, собраны в тугой хвост. Лицо… лица, вернее, такого лица здесь ещё не видели.

- Кто тогда должен был его вытаскивать, если что? – тихо спросил кто-то из младших аналитиков.

- А вот посмотри. – Техник переключил ракурс, вывел крупный план. Девушка как раз повернулась к Костасу и что-то сказала – губы двигались быстро, но без звука. Глаза – серо-янтарные, странно холодные. Идеальные скулы. Губы – почти неестественно ровные. Но главное – на ней не было ни капли косметики.

- Он что, молоденькую актрису из Голливуда пригласил?! – Кто-то не выдержал.

- Постой… – голос у девушки из третьей секции дрогнул. Она медленно увеличила изображение. – Она что… сама такая?

Молчание. Долгое, ощутимое, как тишина перед выстрелом.

- Проверка по распознаванию лиц. – Бросил кто-то вбок. – Поехали.

Пять секунд. Десять. Красный индикатор на панели загорелся жёлтым.

- Нет в системе, – произнёс техник, хмурясь. – Не зарегистрирована ни в одной базе визуальных шаблонов. Ни как сверх, ни как гражданское лицо. Ни в архиве актёров, ни в базе клиник. Ни одного совпадения.

- Протокол "Тень" активирован? – раздался голос из глубины зала.

Меррил. Он стоял, как всегда, у стеклянной стены, наблюдая за всем с почти пугающей невозмутимостью.

- Уже. Но она нигде не засветилась.

- Она говорит? – спросил он спокойно.

- Да, но… – Девушка из третьей секции вернулась к звуку. – Погодите. Вот. О, блин.

Запись проигралась. Девушка наклоняется к Костасу и говорит:

- Ты опять всё забрал себе. Ты точно уверен, что не хочешь показать мне, что внутри?

Тишина.

- Она… – начал аналитик, – говорит так, будто... он ей что-то должен.

- Это уже на выходе, – заметила девушка из третьей секции наблюдения.

- Подожди, – возбудился Мерилл. – Там, внутри, что ничего не произошло?

- Ещё как произошло! Похоже был бой, но этой, в белом, вполне себе хватило даже не эвакуировать, как это должна была сделай Лайя, пока привлечённые сверхи распыляют запертую сущность, а самой её прикончить. Там же металлические стены пробиты! Судя по всему, человеческим телом. Так что обычность девушки под сильным сомнением, но, если она сверх, почему не зарегистрирована? – возбуждённо проговорила девушка.

- Скорее всего ответ прост, она иностранка. Тогда и полное отсутствие её биометрических данных в базах данные тоже становится понятным, кроме одного малюсенького пункта, как она тогда через границу проникла, не засветившись на таможне. В общем, вопросов больше чем ответов, – задумчиво проговорил Мерилл.

Все переглянулись.

- Но Лайи не было.

- А как же тогда план? – просил кто-то другой.

- Пошёл псу под хвост! Искусственно провернуть его спасение Лайей у нас не вышло. А так всё идеально было в планах. Неуничтожимая сущность, ну, раньше не уничтожимая, сейчас сверхи стали сильнее, вырывается наружу, парамедик опять его спасает, привлечённые сверхи успешно сущность уничтожают и всё красиво. А теперь опять думай, как их свести вместе. Ещё эта в белом. Где он её нашёл? Она не регистрируется ни как сверх, ни как агент. Но тело у неё адаптировано, это видно. Комбинезон – не с рынка, нестандартный крой, молния кастом. Протекторы швов усилены. Держится с ним, как с равным. Возможно, даже выше. Надо поднять фоновый шум. Уличные камеры, супермаркеты, въезды, парковки. Отследить, где она появилась. Если возможно – чем она дышит, – в итоге, стал отдавать распоряжения всё тот же Меррил.

- Вызовем Лайю?

Он, наконец, обернулся. Его взгляд прошёлся по залу, медленно, размеренно.

- Нет. Пока нет. – проговорил и сделал паузу. – Эта девушка новый фактор. Мы не знаем, кто она и чего хочет. Но она уже рядом. А объект "Маньякой" – он чуть сжал пальцы за спиной, – теперь почти точно не просто "ремонтник".

***

Всё тот же Лос-Анджелес. Поздний вечер, считай уже ночь. Аэротакси снижалось к мастерской, будто лениво раздумывая: стоит ли опускаться в эту чёрную яму, окружённую граффити, заржавевшими контейнерами и повисшей в воздухе тоской.

В это время смотрел вниз через прозрачную дверцу. Вон там – бетонная плита, за ней вход в его крепость, рабочее логово, берлогу, где всё на своём месте. Когда аэротакси плавно опустилось, и магнитная запор щёлкнула защёлкой, он даже не сразу открыл дверь.

- Приехали? – проговорила Лия, сидевшая рядом, и склонила голову.

Голос без насмешки, но с едва заметной тенью любопытства.

Глянул на неё и замер на пару секунд. Словно только сейчас увидел, как странно она смотрится в антураже его мастерской. Белый комбинезон, с хлёсткими линиями молний, немного расстёгнутый на шее – лишь намёк на декольте, но почему-то казалось, будто весь воздух вокруг подчиняется этому вырезу. Волосы в аккуратном хвосте, чернее ночного асфальта. На бёдре теперь висела чехол, в котором покоился не просто армейский виброклинок, а нечто, похожее на помесь прототипа и трофея из другого мира. Чёрная рукоять, блестящее золотистое лезвие, символы по всей поверхности. Даже у самых борзых парамилитарных сверхов в районе таких игрушек не водилось.

Она мечник и это её классовое оружие. Одно из. Пока не пришлось увидеть, чего она стоит с ним, но и без оружия она показала такое, что очень сильно задумался, что если она с тремя звёздами творит такое, то что бы на её месте делал пятизвёзный мечник. М-да. Надо как-то проверить теорию.

- Хм, – он вздохнул растерянно и нехотя открывая дверь. – Это... не совсем то место, куда обычно приглашают девушек.

- А я не совсем девушка, – усмехнулась она, выходя за ним. – Даже сказала бы – мечник.

Металл в её подошвах глухо звякнул, словно кость – лёгкий, укрепляющий. Противоминная защита. Боевая обувь, замаскированная под прогулочную.

- И всё же, – помедлил прежде чем продолжить, – может, прогуляемся? Я – не особо хочу, чтобы ты это увидела первым.

Она одарила меня тем самым взглядом – почти ласковым, но со стальным отливом. Тем, что говорит: я тебя поняла. А ещё поняла то, что ты не договорил.

- Хорошо, – кивнула она. – Мне тоже хочется свежего воздуха.

Мы двинулись вдоль улицы. Сначала в тишине. Потом – уже в другой тишине. Особенной.

Она не шла – скользила. Не было ни хруста гравия, ни сдавленного дыхания, ни напряжённого баланса – будто её тело само знало, где асфальт, где яма, где под ногами трещина. А прохожие... Началось с обычного: взгляды, повороты головы. Потом – задержки. Кто-то споткнулся, кто-то врезался плечом в фонарный столб. Один парень, жующий синтетический бургер, поперхнулся, другой резко отдёрнул подругу, чуть не споткнувшуюся из-за взгляда на Лию.

Я же шагал рядом, опустив взгляд, рука в кармане сжала ключ от мастерской, но легче от этого не становилось. Напряжение росло. Она слишком выделялась. Слишком вызывающе настоящая, чтобы оставаться незаметной.

- Это началось опять? – спросила она негромко, едва слышно. – Вижу, как у тебя плечи напряглись.

- У тебя вид, – выдохнул сдавленно, – как будто ты из рекламы мегаоружия и нижнего белья одновременно.

- Звучит как комплимент, – усмехнулась Лия.

- Это угроза безопасности, если честно, в первую очередь твоей, да и моей, смотря как пойдёт, – ответил ей.

- За это не переживай, – заверила она, улыбнувшись краешком губ, будто представив предстоящее.

На перекрёстке – первый контакт. Тревожный звоночек, надо сказать.

Подростки, группа из четверых, лет по шестнадцать, в толстовках с неоновыми принтами, прицепились взглядами, и один выдохнул:

- Йоу, ты это видел? Это… это же… едрить мой интеграл!

- Эй, красотка! – крикнул другой, полушутливо, полубезумно. – Это что, форма для тренировок? Я бы хотел с тобой потренироваться!

Лия остановилась. Медленно остановилась. Секунда – и воздух стал плотнее.

Непроизвольно сжал зубы. Слишком рано, слишком открыто. Слишком по-настоящему.

- Лия, – прошипел предупреждающе – пожалуйста, не...

Она повернула голову – не ко всем, а только к тому, кто крикнул.

Просто посмотрела. Без эмоций. Без слов. Но в этом взгляде было что-то, от чего у пацана ноги дрогнули. Знание, как он умрёт. Он отступил назад и, не глядя, отмахнулся:

- Всё-всё! Извини, не хотел обидеть. Мы просто... пошутили...

Подростки, от греха подальше, поспешили скрыться за углом.

- Ты им что, в мозг залезла? – тихо спросил, когда они удалились достаточно.

- И да, и нет. Просто представила, как отрываю ему яйца. Видимо, они у него не такие железные, как он думал, – её голос был слишком честным.

Мы продолжили путь. Город вокруг них – неон, влага, пыль и бензиновый запах вечерней магистрали – оживал, комментировал их прохождение шепотами, замиранием витринных голограмм, искажением рекламных голосов.

На подходе к дому почувствовал это. Сдвиг. Кто-то наблюдал. Узнал это чувство: как будто за спиной повисает тень. Раньше такое бывало, когда на меня смотрели сверхи. Но сейчас…

Посмотрел налево и чуть вверх.

Дрон. Возможно обычный. Или почтовый. А может наблюдательный? Скорее последнее – дюже не по маршруту.

Лия тоже заметила. Она чуть наклонилась к нему:

- Ты чувствуешь?

- Да. Не отрывается.

Она вынула из пояса тонкий стержень – не оружие. Какой-то передатчик. Активировала жестом. Откуда он у неё. Или тоже добыла в бою? Блин, кого-то обнесла, как пить дать.

- Через две минуты он потеряет канал, – сказала она. – Потом – глушение квартала. Минуты три, не больше. Успеем?

Едрить колотить, она уже даже его возможности знает. Или потому и прихватизировала….

- Куда? – удивился он.

- К тебе домой, естественно.

Едва не рассмеялся. Но в её глазах – ничего флиртующего. Только хищный, собранный блеск.

- Тогда побежали, – сказал ей. – Если ты правда хочешь увидеть, как живёт настоящий маньяк. – И рассмеялся.

Они нырнули в переулок. Шум города остался позади. И за ними – ещё один взгляд. С крыши старого техцентра. Силуэт сделал пометку в шлеме и передал координаты.

- Объект "Маньякой" движется по маршруту вне привычного маршрута. С ним неизвестная. Спектр энергетических полей нестабилен. Ожидаю инструкций.

Ответа сразу не последовало.

Но сверху кто-то уже активировал другой наблюдательный канал с высотного дрона, существовавший специально для чувствительных.

***

Узел 7. Внутри платформы. Серверный отсек третьего уровня.

Шум кондиционеров, разнотонное жужжание стабилизаторов, щелчки импульсных реле. Пахнет озоном, пылью и полимером, который не трогали лет пять. Над рабочим столом завис голографический снимок: шар. Он распахнут – внутренности аккуратно вынуты, словно хирург вырезал опухоль. Рядом на столе лежат: отвёртка, плоскогубцы, и… всё. Больше ничего. Ни следа магии. Никаких артефактов.

Седой инженер, худой, как антресольный шкаф, трясёт пальцем перед лицом оперативника.

- Вы мне объясните, – его голос дрожит не от страха, а от праведного технического бешенства. – Как он это сделал?! Этот шар собирали пять магистров, используя шепчущую глину, три вливания энергии и закрытие арканическим узлом третьего порядка! И теперь – какой-то шустрик с отвёрткой его вскрывает, как консерву?!

С другой стороны стола женщина в форме. На нашивке: "Оперативный анализ. Уровень допуска: Чёрный 2". Она смотрит холодно. За её спиной – стекло, из-за стекла наблюдают другие. Не вмешиваются. Пока.

- Мы хотим услышать вашу гипотезу, – говорит она спокойно. – Он не использовал магию. Не вызвал энергофон. Не нарушил изоляцию. Сигнал тревоги не сработал. Повторяю – не. сра.бо.тал. Никакого входа в сеть. Ни касания, ни вскрытия.

Инженер оседает на край стола.

- Потому что шар не вскрывали, – бормочет он. – Его понимали. Понимаете?! Он не открыл его – он понял, как он устроен. Как будто видел его схему у себя в голове. А схема…, – он делает круг пальцем над голограммой. – …никогда не была нарисована. Никогда!

Он поворачивается к ней, глаза блестят.

- А теперь скажите мне, капитан, как можно понять то, что забыли даже те, кто создал это?!

Немая пауза.

- Он не мог. По-вашему, он… – женщина чуть меняет интонацию. – …сверх?

- Не так. Он не сверх. Если бы им был, то это бы обнаружил сканер на входе любого магазина. Не в привычном смысле. Он не усилил себя. Он не прорвался через барьер. Он… как будто… починил само знание об этой штуке, – голос его стал почти шёпотом. – Восстановил то, что было утрачено. Без источника. Без доступа. Без ритуала. Вообще, чёрте как! – последнее прокричал почти истерично.

Она молчит. А что тут говорить?

Инженер бросает взгляд на лежащую рядом отвёртку, словно это святыня. Или нож, которым кто-то вырезал по венам арканический контур.

- Я изучал этот шар десять лет. Мы пытались снять хотя бы намёк на состав внутренней подвески. И всё, чего мы добились – это двух обожжённых техников и пятен крови, которые до сих пор светятся под ультрафиолетом.

Он резко выпрямляется.

- А теперь этот парень – кто он вообще, студент? – заходит, морщится, говорит: "Ну да, тут защёлка тугая, но если поддеть с другой стороны – пойдёт" – и оно идёт!

Из-за стекла доносится сухой голос. Один из аналитиков, не оборачиваясь:

- Подайте видеозапись. Замедленно. Без магфильтра.

На центральном экране загорается фрагмент. Костас. Спокойное лицо. Немного растерянный. Он подходит к шару, трогает его. Пальцы нащупывают кромку. Он вслушивается – буквально вслушивается – как в музыку. Внутри шара проявляется слабо-зелёная сетка – как эхо структуры. Но это не магия.

- Он что, слышал её? – спрашивает кто-то.

Женщина отвечает первой:

- Нет. Но, скорее всего, вспомнил то, чего никогда не знал.

***

Офис ФБР, Центр наблюдения за магически активными субъектами. Конференц-зал.

- Так кто мне, наконец, скажет, **что за девушка была с Трешем**? – раздражённо бросил мужчина в синем костюме, явно из среднего звена.

- Она вышла с ним из мастерской.

- Отлично. А откуда она туда пришла?

Тишина в зале висела тяжело, как гроза. На экранах по-прежнему крутились записи уличных камер, кадры аэротакси, видео с мастерской. Снова и снова. Треш и она. Девушка.

- Пропустила все камеры, – наконец отозвалась девушка из третьей секции наблюдения. Голос у неё был сухой, как бумага. – Ни один внешний сенсор не зафиксировал момент её появления. Она просто… была уже там. На записи мастерская пуста. Потом он выходит, и она выходит с ним. Всё.

- Повтори фрагмент. С замедлением. – Меррил не повысил голос, но все снова повернулись к экранам.

Запись включилась. Дверь мастерской – глухо металлическая, ржавая по краям. Выходит Треш. Капюшон, затенённое лицо, походка лениво-усталая. Следом – она.

Оперативник в очках листает ленту наблюдения.

- До этого момента она на улицах не засвечена. Ни в одном секторе. Ни одна камера не поймала момент приближения. Она просто... появилась.

- Телепорт? – хмыкает Меррил. – На территории под наблюдением?

- Не похоже. Нет маг-эха. Ни телепортного скачка, ни эффекта давления воздуха. Даже тепловой след не скачет.

- Тогда как?

Слово берёт аналитик из сектора "Протокол 9", худой как проволока, в сером костюме, с лицом, будто его изначально делали без эмоций, но потом пожалели и добавили одну-две.

- Она была там. До того, как мы начали смотреть.

Меррил резко поворачивается.

- Повтори.

- Возможно, она находилась внутри. Или в соседнем здании. Но скорее – маскировка. Не цифровая. Психомагическая. Визуальное подавление присутствия.

На экране вспыхивает отдельный кадр. Freeze-frame. Глаза девушки повёрнуты на камеру. Прямой взгляд. В лицо. Точнее – в наблюдателя.

- Она знала, что за ней смотрят, – говорит кто-то.

- Она позволила нам это увидеть, – добавляет аналитик. – Нарочно.

Тишина. И снова наступила пауза. Долго никто не говорил. Кто-то сглотнул.

- Есть ID? – спрашивает Меррил. – Распознавание лица, голос, походка, по структуре позвоночника?

- Ничего. Ни в гражданских базах, ни в агентурных. Ни в списках сверхов. Ни в корпоративных досье. Чисто.

- Или очищено.

Он уходит в себя на пару секунд, прищёлкивает пальцами, а потом бросает:

- Голос?

- Есть фрагмент. – Девушка из третьей секции нажала на клавишу.

Из колонок раздался голос – мягкий, тихий, но холодный, как лёд под бархатом:

- Ты опять всё забрал себе.

- Ты точно уверен, что не хочешь показать мне, что внутри?

Кто-то переместился в кресле. Один из аналитиков поморщился.

- Она говорит с ним так, будто хорошо знает его. Не просто знает – а знает больше, чем знаем мы.

- Она с ним на равных, – тихо проговорила кто-то у правой стены. – Это видно. Она не охрана, не сопровождающая. Это связь. Иная. Химия, поведение. Он реагирует на неё, как на опасность и на утешение одновременно.

- И не боится её. Хотя должен был бы, – добавил техник. – После того, что мы увидели на кадрах с платформы.

- Напомните, – небрежно бросил Меррил. – Она была в Узле семь?

- В самой гуще боя, – подтвердила девушка из третьей секции. – Эта вошла внутрь вместе с Трешем. Судя по камерам, нанесла смертельный удар. Металлические панели пробиты – телом, предположительно, её. На выходе – мелкие царапины. И всё это без оружия. Напомню, сущность должны были уничтожить трое далеко не слабых сверха. А тут даже без спецэффектов. Будто, какому-то гопнику в подворотне шею свернул спецназовец.

- Так. – Меррил обернулся. Его лицо оставалось спокойным. – Итог. Она не зарегистрирована, не замечена, не определена как сверх, но действует, как элитный агент или боевой парамедик сверхуровня. Спокойно входит, спокойно выходит. Не прячется. На ней нет ни спецснаряжения, ни маскировки. Только этот комбинезон.

- Индпошив, – вставил техник. – Крой не стандартный. Материалы – по виду адаптивные, возможно с внутренним экранированием. Молния – кастом, усилена. Швы держат до полутора тонн на разрыв. Такое не купишь ни на чёрном рынке, ни на гражданском. Только спецзаказ или своя фабрика. Ну, или случайно, но это из области фантастики.

- А Треш? Как он себя вёл?

- Так, как будто знал, что она появится. Не удивлён. Ни капли. Наоборот – спокоен, даже… будто стал увереннее рядом с ней.

***

Дверь открылась с лёгким щелчком, и изнутри вырвался застоявшийся воздух – пахнущий запылённым ковролином, дешёвым пластиком мебели и чем-то неопределённо кислым из кухонной зоны.

Я задумчиво постоял в дверях, потом шагнул первым, щёлкнул выключателем.

Свет резанул по глазам – тусклый, жёлтый, с едва заметным дрожанием, как у старого прожектора. Квартира была маленькая. Угрюмо-компактная. Почти квадратная. У окна – низкий стол, рядом – диван с вытертыми подлокотниками. Пара пустых стаканов. Запотевший стеклянный чайник. Один носок на подоконнике.

- Прямо-таки логово, – хмыкнула Лия, входя за ним. Она огляделась. – Это... временно?

Костас запер дверь и пожал плечами:

- Можно и так сказать. Иногда тут сплю. нечасто. Когда нет дел.

- Здесь нет даже кровати. Только раскладушка. – Она кивнула на угол, где за занавеской торчала знакомая, военная складушка. Под ней – свернутый спальник.

- Мне хватает.

Лия прошла к столу. На нём – старый ноутбук, обклеенный лейблами со стёртыми QR-кодами. Рядом – колода карт, обмотанная черной шнуровкой, под резинкой – зажат сложенный листок с каракулями.

- Это что? – тихо спросила она.

- Так, игрушка, – отозвался он слишком быстро. Подошёл, забрал колоду и положил в ящик стола. – Психологическая разгрузка.

Она кивнула, не настаивая, но он чувствовал – зафиксировала. Лия вообще всё фиксировала. Не на уровне глаз – на уровне инстинкта. И её реакция была опасно спокойной.

- Ты не живёшь здесь. Ты прячешься, – сказала она спустя минуту.

Тоже мне оракул. Да мне как бы самому вдомёк, что так нормальные люди не живут. А у меня между прочим мечта… была. До всего этого.

- Возможно. Но это единственное место, где никто не долбит в дверь, не требует отчётов и не ставит камеры в ванные.

- Камеры в ванные – это исключение, а не правило, – заметила она с тенью улыбки.

Впервые посмотрел на неё прямо. Тоже мне эксперт. Мечник из тени. Она стояла, облокотившись на подоконник, будто не просто в чужом жилище – а как будто в нём родилась. Как будто умела жить даже в таких стенах.

- Будешь что-нибудь? – спросил у неё. – У меня есть вода, растворимый чай и пельмени в морозилки. Есть тут русский магазин, евреи держат.

- Пельмени? – переспросила она, чуть склоняя голову. – Ты удивляешь меня, Треш. Подаёшь себя как чудика, а у тебя другого, еда из нормального мира.

Он не ответил. Поставил сковороду, и бросил на неё масло, сливочное, не жалеюче. Достал из морозилки два пластиковых пакета и высыпал их содержимое на сковороду. Решил сразу пожарить. Чего уж там, начнём сразу с гастрономических изысков.

- Я… по-быстрому. – сделал паузу. – От бургеров всяких плохо спится.

- А ты ещё и спать умеешь?

Он услышал в голосе улыбку, но не повернулся. Он знал, что если сейчас посмотрит – она будет смотреть слишком внимательно.

Пока пельмени шипели на сковородке, Лия разулась, молча. Присела на край дивана. Коснулась пальцами старого пледа, небрежно наброшенного на подлокотник.

- Здесь нет ничего личного, – сказала она. – Ни фотографий, ни книг. Ни запаха жизни.

Он подал ей тарелку с горячими жареными пельменями.

- Стараюсь не оставлять следов, – сухо ответил ей. – Особенно там, где сам себе не доверяю. Да и вообще у меня в планах жить где-нибудь в Коста-Рике, в собственной небольшой вилле с видом на океан.

Она взяла тарелку, но не есть не тала. Смотрела. Внимательно.

- Ты боишься себя, – произнесла она, и в голосе не было упрёка. Только констатация. – Но это не спасёт. От других. Или от себя. Стены не держат, если ты сам себе волк.

Сел рядом. Прислонился к спинке дивана. Хотелось остаться в тишине, но рядом с ней тишина не была отдыхом. Она была вопросом. Постоянным.

- Просто хочу, чтобы всё... затихло, – выдохнул он. – Хоть на час. Без людей. Без атак. Без "ты нам нужен".

Она медленно взяла в рот пельмень, жуя задумчиво.

- Тогда тебе нужно не жильё. Тебе нужен остров.

Закрыл глаза. И только тогда, в полумраке и тишине, почувствовал: она вовсе не опасна в этот момент. Но страшно жива. Как огонь в пустой комнате.

И самое странное, банально, не знал, чего боится больше – её взгляда или её исчезновения.