Маньякой

Глава 18

Во всех новостях была Богота, столица Колумбии – теперь уже не просто латиноамериканский мегаполис, а новый символ масштабной ошибки. С высоты съёмок с дронов – город казался частично накрытым горящими венами, прорезанными ударами сверху и вспышками, разрывающими площади. Местами, прямо в реальном времени, были видны удары, срывающие фасады зданий, машины, катящиеся в пламени, бегущие люди. Панорама паники.

На огромной панели, в помещении без окон, смотрела Лайя. Сидела в одиночестве, в кресле, словно простой наблюдатель. Локти на подлокотниках, пальцы сцеплены, в глазах – не страх и не тревога. Анализ.

- Кто же ты такой, Костас Треш…, – медленно, вполголоса, будто самой себе, произнесла она. И хотя, в зале была одна, на экране город стонал от тех, кого он разбудил. Он стал не искрой, а магнитом самой настоящей катастрофы.

В это же самое время, в Вашингтоне, в глубине стеклянного комплекса с гравировкой на дверях "DHS Sub-Unit Delta 7", происходило нечто похожее. Зал заседаний аналитического центра ФБР был насыщен напряжением, как палата с кислородом перед поджогом.

На экране – те же кадры. Только уже размеченные, подписанные: Тип энергии, вероятный сверх, структура ударов, вероятная аффиляция…

Меррил, куратор направления "особо нестабильные сверхи", выглядел постаревшим. Он откинулся в кресле, потёр переносицу, и с иронией выдохнул:

- Конечно, не так себе представлял поход объекта Маньякой на Колумбию.

Никто не засмеялся. Да и не до шуток.

- Мы все… все – несколько недооценили способность Треша договариваться о своей поддержке, – ответила аналитик Мила Хьюз. Молодая, лисьеглазая, с кучей цифр в голове, но сейчас даже она звучала неуверенно.

- Сколько подтверждённых сверхов пошли с ним?

- Как минимум пятеро. Все – экстра уровень. По некоторым – подозрения на альфа+ или нестандартный тип.

- Почему мы не отследили такую группировку раньше?

- А потому, что они не группировка. Ни одна из них не была в связке друг с другом до… сегодняшнего утра. Это не альянс, это... хм... экосистема, живущая по его правилам. Более того, согласно всем базам данных их просто не существует!

Меррил медленно поднялся, прошёлся вдоль стола и уставился в окно. Там, за стеклом, было солнечно, и только отражение горящего города в мониторах напоминало, что на другой стороне планеты падает одна из столиц.

- Значит, вероятнее всего, Трешь договаривался с каждым индивидуально. Знал, как говорить. Что предлагать. Кем прикидываться. Вопрос… где и когда?!

- Более того, по записям с момента его прибытия в Колумбию, он не инициировал насилие сам. Первый удар был по нему. Потом – сработали его ответные меры. Тактические, мгновенные. Без колебаний.

– Типичный почерк манипулятора, – подал голос оперативник спецгруппы. – Заставляет противника сделать первый шаг, а потом обрушивает на него ад.

Мила добавила:

- По моим расчётам, с момента посадки в Боготе прошло всего пять часов. И этого хватило, чтобы город практически пал. Военные отступают, полиция деморализована. Некоторые уже начали сдавать оружие просто при приближении хоть кого-то, кого могли причислить к его сообщникам.

- Что дальше? – хрипло спросил Меррил. – Куда он двинется?

Ответа не было. Только зловещая тишина. Мила перевела взгляд на экран.

- Судя по данным из глобальной сети… он вообще никуда не движется. Он стоит в центре бывшей деловой части города. И, судя по данным с дрона… разговаривает с кем-то.

Пауза.

- С кем-то?

Она увеличила кадр. В центре был он – Костас. Стоял, куртка наполовину расстёгнута, руки в карманах, лицо – закрыто тенью, но взгляд… даже камера улавливала это напряжение. Напротив него – женщина в белом. Платье по колено. Волосы тёмные, развевающиеся. Без оружия. Без защиты.

Меррил сжал зубы.

- Кто это, чёрт побери?

Мила поджала губы, понизила голос:

- Министр культуры колумбийского правительства. По некоторым данным непосредственно связана с картелем с которым у Треша сейчас конфликт. Ну, почти завершился, судя по всему.

Меррил скрипнул зубами. Он ощущал, как всё выходит из-под контроля.

– Начните протокол “Демиург”. Пусть все аналитики соберутся в течение часа. Мне нужны симуляции всех возможных сценариев, особенно после того, как он решит выйти из Колумбии. И удвойте охрану на всех его предполагаемых точках входа в США.

Он отошёл к кофейной машине, налил себе чёрного.

- У нас, чёрт возьми, проблема…. Большая проблема. И её зовут Костас Треш.

***

- Вы сами ко мне пожаловали? – удивлённо, почти с насмешкой спросил у женщины в белом.

Хотя, если быть честным, сам её и разыскивал. Искал по записям, по слухам, по ощущениям. На её след вышел ещё до вылета. Министр культуры Колумбии – так её знали официально. Хотя… что там "знали"? Скорее, не хотели знать. Она не ходила на интервью, не светилась в телевизоре, и даже в социальных сетях была подозрительно невидима. Но при этом каждый, кто хоть раз имел дело с местными силовыми структурами или "бизнесменами" без адреса и фамилии, знал её в лицо, только не смел называть.

И да, по слухам – одна из главарей картеля. Таких не назначают – такими становятся. Говорили про особую жестокость, изысканную. Говорили – что глаза у неё не просто смотрят, они оценивают, будто уже видят тебя после вскрытия.

А теперь вот она стоит передо мной. В белом. Безоружная. Грациозная. И не говорит ничего. Просто моргнула.

И в следующее мгновение оказалась уже прямо передо мной, в опасной, слишком близкой дистанции. Быстрая. Стерва.

Даже не успел ей что-то вякнуть типа: "Ты правда думаешь, что будешь исключением?" – как она ударила.

В грудь. Кулаком.

Сначала хотел даже улыбнуться – из вежливости, знаешь ли. Ну или чтобы подбодрить даму: дескать, "ах, какая вы злюка". Но не до смеха стало сразу, когда грудная клетка пошла вовнутрь. С хрустом. Со скрежетом.

Как будто меня не ударили – а сломали, сложили и свернули, будто – не человек, а кусок влажного картона.

Тля… Вот тогда и понял, как это больно – когда тебя убивают голыми руками, с применением сверхсилы. Слишком много силы не бывает, как говорится. Не просто силёнок, а абсолютная уверенность, что не просто убьёт – переработает тебя в удобрение*.

Чёрт бы её побрал.

А ведь думал сначала – просто убить. Ничего личного. Обмен информацией, и всё такое. Но зря она мне показала вкусняшки. Сила, скорость. Скорость, сила. Комбо. И ещё не раскрыла всего – чувствую же, как сквозит в ней ещё что-то. Какой-то запах искажённой гармонии.

Ну что ж… Придётся ремонтировать.

На этот раз, кстати, не отключился, как после той автоматной очереди в аэропорту. Хотя, по ощущениям – точно убили. Но мыслишки не ушли. Похоже, организм впал в боевое восстановление. Или как там это у него называется.

Регенерация пошла волной. Каждая клетка словно скрипела от работы, изнутри слышались незримые звуки починки. Рёбра собирались, как панцирь, позвонки щёлкали, возвращаясь на место. А грудь… грудь медленно выталкивалась наружу. Обратно в форму. Шрамы – потом. Главное – форма.

Сам же лежал на земле. С виду – как дохлый. Даже ноги задрыгались, будто в предсмертных судорогах. Да, знаю, выглядит это мерзко. Но таковы уж побочные эффекты выживания, когда смерть не входит в твой список планов.

Она стояла над мной и смотрела, как на красивую вещь, у которой испортилась упаковка.

- Сразу надо было самой всё сделать, а не полагаться на тупых исполнителей, – удовлетворённо сказала она, как будто говорила о недозажаренном стейке.

Но потом… она замерла.

Ударное восстановление пошло вразнос. Мой торс выровнялся, грудь выпрямилась, на коже – испарина, с паром. Ткань под курткой подрагивала, как бы дыша, набирая форму.

А ещё… поднялся. Без помощи рук. Вернее, просто сел, прямо как призрак, и посмотрел на неё. В глаза.

- Ты это… – прохрипел с натугой, – …специально так сексуально со мной играешься, да?

- Чего?! – голос её был холоден, но в нём мелькнула тень удивления.

- Ну, типа, "буду самой быстрой, самой сильной, самой главной". А по факту – плохая актриса, – выплюнул кровь в сторону. – Хотя нет… скорее… хорошая, но в дурацком сценарии.

Она сузила глаза, как будто в них вспыхнуло пламя ярости.

- Ты не в том положении, чтобы…

- Да вообще всегда не в том положении, – перебил её. – Но, знаешь, всё, что не убивает… – усмехнулся, – …приходит ко мне с просьбами.

Великое дело, когда противник думает, что у него всё схвачено. На этих словах наконец встал. Полностью. Без дрожи. Без лужи крови под ногами – она уже втекла обратно. Прямо как в жидкого терминатора его металл. Только порванная куртка напоминала, что меня минуту назад опять убили.

- А теперь скажу прямо, красавица... ты меня и правда заинтересовала.

Она, разумеется, попыталась повторить трюк.

Видимо, сочла мою болтовню – за трепотню напуганного идиота. А ведь всё это время не зря упражнялся в метафорах. На самом деле ждал её. Секунды считал. Точнее – такт движения. У сверхов, особенно таких, как она, ритм выстреливает почти музыкально. И когда понимаешь, как работает её "мгновенность", ты либо мёртв, либо уже готов.

Она рванула вперёд – резкая, как вспышка, как кулак прямо в глаз.

Но увы для неё, в этот раз не моргнул.

Моя сила не в лобовой атаке – она в понимании. И в телекинезе.

Она вошла в радиус. Её нога пошла в замах. И в это миг выпустил нить. Не полноценный удар. Нет – тонкая настройка. В каждое движение – микрорез, словно скальпелем хирурга. Подколенные сухожилия. Голеностоп. Плечо. Грудина. Шея. Всё не на разрыв – на нейтрализацию.

Она рухнула, как мешок с картошкой. Не с визгом – без звука. Просто кончилась скорость. Резко. Как будто выключили гравитацию, или наоборот включили, и тело упало в своём темпе. Ещё секунда – и она была на земле, лицом вниз, не понимая, что произошло.

- Вот так. Не больно, зато… навсегда.

Без единого следа, без крови. Только сломанное движение, как в марионетке, у которой перерезали нитки. Если и пыталась пошевелиться – это уже не имело значения. Сила и скорость – бесполезны, когда ты не можешь их применить.

– Тебе бы до комплекта ещё регенерацию… – пробормотал, присаживаясь рядом. – Но как говорится, будущей корове бог рога не дал.

Она смотрела на меня. Пыталась, во всяком случае. В её взгляде – сначала непонимание, потом страх, а потом злость. Та самая, опасная. Но… нефункциональная сейчас. В теле она больше ничего не решала.

– Не обижайся, – добавил, почти дружелюбно. – Ты же серьёзный игрок, не должна была лезть в ближний бой. Ну… не с таким как я. Тем боле вовсе не тот, кем кажусь.

Но тратить время на неё – роскошь. Так уж случилось, вовсе не Геракл, и не собирался лично волочь её через весь город. Потому вытянул карту.

Да, самую спорную. Самый неудачный мой малый аркан – две с половиной звезды, не больше. И она появилась. Из воздуха, из тьмы. Легкая, почти невесомая. Как тень, как шорох.

Мику.

Она не похожа на оригинал – если таковой вообще был. Даже не помню, почему выбрал это имя. Что-то из памяти, отголосок старой эстетики. Но красива, точно. И… убийственно бесшумна. Её стихия – не бой, а исчезновение объектов. Без крови. Без шороха. Без следов. Только пустота после. Бесшумный убийца. Ниндзя, как её представлял в современных реалиях….

- Мику. – повернулся к ней. – Бери эту… министра культуры. Идём её дорабатывать.

Она кивнула. Без слов. Без эмоций.

Осторожно, как будто та была из стекла, подняла женщину в белом. Не спеша, но точно. – Мику знала, как брать. Нежно, но с приговором.

- Никуда ты от меня не денешься, – прошептал той, кого когда-то величали министром. – Твоя история только начинается.

Развернулся, и вместе с тенью Мику, тащившей выключенную королеву картеля, пошёл прочь из квартала. Но сначала надо было посетить аптеку. Обезболивающих не брал, надо было исправить ситуацию. Чтобы там не говорилось, но ХоуНау не терпит суеты.

***

- Что вы со мной делаете?! – вновь закричала госпожа министр, голос дрожал, словно она только сейчас по-настоящему поняла, в какую задницу попала. Поздновато, как бы.

- Что, что… – пробормотал, подбирая подходящий угол лобзика. – Прикручиваю твою гламурную башку к этой чудной спинке. Чтобы не дёргалась при вскрытии, ага. Хирургия – она ведь требует точности, а не танцев с бубнами.

К сожалению, в походной мастерской не было ни фиксаторов, ни медицинских кронштейнов. Да ничего не было. Поскольку планов на трепанацию чьего-либо черепа в Колумбии не предусматривалось. Зато в этом магазине был аккумуляторный лобзик Bosch, набор шурупов с пластиковыми распорками шуруповёрт и немного гениального вдохновения. Стул, конечно, хлипкий, но голову держал.

Она дёрнулась, но Мику удерживала её по-прежнему, почти обнимая, с аккуратной, ледяной нежностью. Глядя со стороны, можно было бы даже подумать, что они подруги, только у одной вместо ободка – изолента на висках.

Бззз.

Шуруп пошёл не сразу. Древесина оказалась паршивой. Пришлось нажать сильнее, и образовалась трещина в спинке, но не развалилось. Пока достаточно.

В этот момент зазвонил комм. Конечно. Идеальное время. Вот прямо только на звонки отвечать.

- Да? – ответил, удерживая в одной руке шуруповёрт, а в другой – лоб госпожи министра, который пытался отшатнуться. Кусок лака с её виска уже облупился.

- Здравствуйте, это мистер Треш?

Голос мужской, с лёгким акцентом. Не колумбийский. Может, европеец.

- С утра он был. А что надо-то? А то тут немного занят был… – фраза вышла у меня так буднично, будто будущую не пациентку к стулу крепил, а гвозди забивал на веранде.

- Извините, я тогда попозже….

- Да вы говорите, не настолько и занят. Что у вас там – смерть, налоги или обслуживание сверхтехники?

- Мне вас порекомендовали как очень хорошего специалиста по экзоскелетам….

- Кто-то с головой, значит. Вам отремонтировать или модернизировать?

- И то, и другое. К вам можно подъехать сейчас?

- Вот про это и говорил: занят пока, не на месте. Могу принять послезавтра. Привезите сам аппарат, будем думать, с чего начнём: с суставов или с мозгов управления.

- Хорошо. Спасибо. – коротко, сухо. Видимо, привык к таким переговорам. Повесил.

Считай, новая заявка в очередь. Которой не было и в помине. Но не мне жаловаться, раз клиенты сами прут.

- Ну-с, отвлёкся тут немного. – сказал вслух, обращаясь к министру культуры, которая всё ещё пыжилась и пыталась визжать, но Мику всё так же безмолвно и эффективно удерживала её род своей ладонью.

- Даже переговорам мешаешь. Что за человек… Нет, чтоб спокойно сдохнуть. Ан нет, орёт. Пачкаешься, брыкаешься, как будто у тебя ещё выбор есть.

Снова взял шуруповёрт, выровнял его, ввинтил третий бшуруп. Теперь голова держалась почти идеально – ровно, как в тисках. Даже Мику оценивающе кивнула.

- Всё. Готово. – сказал, будто речь шла о какой-нибудь хлипкой книжной полке из ИКЕА. – Теперь мы можем поговорить по душам. Вернее, я – поговорю, а ты – послушаешь.

Она пыталась что-то прохрипеть. Увы, кляп никто не отменял. И Мику всё ещё держала её шею двумя пальцами. Как напоминание, что даже дышать – разрешено пока.

Отложил шуруповёрт, стёр со лба пот. Аккумулятор чуть нагрелся. Инструмент надо будет зарядить… будущему хозяину, может быть – но лобзик всё ещё пилил, как надо.

***

С министром закончил. Причём – аккуратно. Без криков, без пафоса, без лишней крови – как и положено в операциях по удалению того, что мешает. Голову прикрутил, дар извлёк, тело – на пожертвование факультету анатомии, если кому интересно. Если нет – тоже не страшно. Мику знала, что делать.

Дальше – по ситуации.

Зашёл в соседний магазин. Зашёл – это громко сказано: дверь была выломана, витрины разбиты, на полу валялись куски одежды вперемешку с битым стеклом, ценниками и обугленными носками. В углу кто-то что-то шептал, затаившись за стеллажом. Неважно. В отличии от них не мародёр. А просто заменил испорченную всякими вандалами одежду

Куртка – чёрная, почти новая, теперь без дыр от пуль. Рубашка – синяя, с помятой биркой. Штаны и ботинки – по размеру. Примерил прямо там. Да, скажете – кража, нарушение закона. А кто мне что скажет? Кто ещё здесь остался, чтобы проповедовать мораль? Таможенник? Он, наверное, до сих пор не отошёл от моего "воскрешения".

Из магазина вышел в тишину. Если не считать постреливания где-то вдали. Без моего участия. Это было… приятно. Все малые арканы отозваны. Кто погиб – тот, увы, погиб. Кто уцелел – пусть живут. Возможно, даже получат выходной. Я-то уж точно – заслужил.

Пошёл по улице.

Она была засыпана крошевом из окон, пластика, растрескавшихся вывесок и разбитых бутылок. Асфальт местами – в воронках. Пыль висела в воздухе. Пахло озоном, гарью, потом – приторным ароматом разбитого фруктового лотка. Невдалеке валялась разорванная кукла – с пустыми глазницами и без одной руки. Мимо пролетела стая голубей, вспугнутая неожиданным криком.

Да. Идеальное место для прогулки.

Мародёры шныряли туда-сюда, словно крысы на тонущем корабле. Кто-то тащил телевизор. Кто-то пытался вскрыть банкомат, даже не заметив, что тот был выдран из стены и теперь просто лежал, как труп, разорённый до нутра.

Человеческая природа – странная штука. Только что здесь убивали, людей резали пополам, бросали в стены с такой силой, что оставалась вмятина на бетоне – а теперь опять… грабят. Риск смерти не отменяет жадности.

Аэропорт – нет, он не пострадал. Сознательно обозначил его нейтральной зоной. Гуманитарный коридор, можно сказать. В конце концов мне тоже улетать домой. А так, пусть хоть кто-то выберется отсюда, пока не передумал. Остальные пусть считают, что у них был шанс. А вот заслужили ли – вопрос открытый.

Город выдыхал.

Стены домов покрыты копотью и трещинами. Здесь и там – следы боёв: воронки, сожжённые авто, надписи на стенах, брошенные оружие. Но воздух постепенно становился чище. Пульс у города замедлялся. Похоже, все основные участники замеса – выбиты. Или лежат. Или улетели. Или уже в моём списке... где-то между Мику и архивом арканов.

Мирная жизнь начнёт налаживаться. Возможно. Не сразу, конечно. Но... кто знает. Может, и вырастет что-то новое на этих обугленных улицах.

А сейчас пока шёл. Просто шёл. Мимо закрытых ларьков, пробитых рекламных баннеров, через пересохший фонтан, где вместо воды валялись гильзы.

Не думал ни о чём. Просто позволял ботинкам нести меня дальше. Завтра, возможно, будет обычная жизнь. Новая. Старая – закончилась. Точно закончилась.

Сзади – тишина. Спереди – дым. А сбоку – Мику, идущая чуть в стороне, как тень. Невыразительная, незаметная, но всегда рядом. Такая уж она – две с половиной звезды, но верная. Была сегодня со мной в самых странных моментах.

Усмехнулся. Сам себе. Или миру. Или... может, тем, кто меня сегодня убивал.

- Ну что, Богота. Выдыхай. Я – ухожу.

Неожиданно вдруг отреагировала визитка Лайи. Получается, что она тоже по ней может связаться со мной? Наверняка. Просто не думал до этого о таком.

Секундное замешательство – потом пальцы сами собой скользнули в карман.

- Лайя, привет. Как дела? – спросил её так, словно мы просто столкнулись на узкой вечерней улице, где пахнет нагретым асфальтом и кофе из соседней забегаловки.

- Как дела? Ты меня спрашиваешь, как у меня дела?! – закричала она с той стороны.

Звук почти хриплый, срывающийся, будто она говорила в движении или на грани истерики. Сквозь её голос слышались слабые фоновые шумы – сирена или тревожный сигнал где-то вдалеке.

- Ну, хорошо, спрошу, как у тебя настроение, хотя и так понятно, что ни к чёрту, – тут же сменил тактику разговора.

Привычка – держать голос ровным, почти ленивым, когда на том конце кто-то кипит.

- Треш, чёртов ты ублюдок, ты хоть понимаешь, что заварил кашу на весь мир! – взорвалась она окончательно.

Где-то на фоне хлопнула дверь или люк, эхо ударило по её последним словам.

- Ничего я не заваривал. И скажи-ка мне, не ты ли меня толкала сюда? – спросил её спокойно

- Не надо грязи. Может, мне напомнить, кто устроил схватку с картелем в Лос-Анджелесе? – тут же начала переводить стрелки.

Голос стал более холодным, как будто она взяла себя в руки.

- Ну уж точно не я, но никто не захотел ситуацию притушить, и теперь все имеют что имеют. Ты лучше скажи – ты меня заберёшь отсюда или мне дальше ждать этот чёртов самолёт? – произнёс прямо.

На том конце повисла пауза. Её дыхание стало чуть тише, но частое, как после бега.

- Я… я….

Конец первой книги.