Магия, кофе и Мортидо 2

Глава 7 Личность человека определяется способностью смывать воду

❝Поймали птичку голосисту

И ну сжимать ее рукой.

Пищит бедняжка вместо свисту,

А ей твердят: Пой, птичка, пой❞

Державин

Утро первого Испытания наставник Медей встретил неожиданно отдохнувшим. Он помылся, наскоро перекусил заказанной из столовки едой, подумал-подумал, но не стал употреблять кофе. Мало ли, какие коленца он выкинет после «чистокровного» напитка, раз уж его так торкнуло с концентрата, набодяженного сумрачным тевтонским гением кафе «Трактир». Мягкий вариант кофе Эскулап он заваривать так и не научился.

Вчерашний визит к Алексиасу прошел удивительно гладко: без напряжений, разоблачений или других неприятных происшествий, как Медей подспудно опасался. Но нет, его расчеты оказались верны. Улыбчивый здоровяк радостно посмеялся над проектом со свитка, всецело одобрил новый вариант Второго Испытания, подтвердил корявое, но технически правильное исполнение заклинания «Сьон».

Немезис тогда покачал головой в вежливом сомнении: Медей показывал обычную версию спелла, лишенную преимуществ безмолвного произнесения, поэтому демонстрация вышла жалкой. Впрочем, чисто формально он заклинание выучил, а все остальное Суверен оставил на его совести. Видит Гелик, у остальных наставников, даже легкомысленного Алексиаса, хватало дел и без Второго Испытания, чтобы бросаться подтирать сопли никчемному отродью.

Медей томно потянулся, раздвинул занавески своего панорамного окна, погрозил хрюкающему Адиманту пальцем, а затем принялся размышлять над извечным женским вопросом: что надеть? В итоге, напялил свой парадный хитон, фиолетовый с оранжевыми облаками, да поспешил к воротам внутреннего комплекса. Именно там традиционно проводились все Испытания.

Здание стояло на замковой территории, но слегка наособицу, как сарай при домовом владении. Хотя назвать сараем строение в пару сотен квадратных метров и огороженную территорию на добрую дюжину соток язык повернется только у него одного.

Четыре десятка детей уже мялось скученной, непоседливой гурьбой у врат комплекса. Серый, безмолвный, чересчур большой для здания вход навевал скуку днем и жуть ночью. Особенно с этими двумя статуями титанов, которые держали створки на своих плечах, как Атлант — небо. И пялились на живых людей яркими, цепкими, неприятно-подвижными глазами портрета из ужастиков.

Дети в толпе выглядели удивительно собранными и бодрыми после ночных бдений у храма. Хотя какие они дети? Взрослые семнадцатилетние жеребцы и кобылы. Каждый мнит себя Ахалтекинской породой, а на деле большинство, как в песне: «Я ма-а-лень-кая лошадка / и мне живется несладко / мне трудно нести мою ношу / я стану клячей к третьему курсу, но все равно не брошу. Единственная надежда, что тележка позади реально будет набита к*каином. И скажите спасибо, что Эвелпид стоит не в Средней Азии. У нас новелла получила рейтинг 18+ за расчлененку, а не запретную любовь к аниме: "дев*чки-п*ни: славное д*рби».

Так как у него неожиданно выдалось свободное время, Медей решил позволить себе посмотреть на Первое Испытание. Где еще он встретит такое количество главных и второстепенных персонажей разом? Каждый гребаный день, начиная с послезавтра, но опустим детали. Любопытство все равно гнало его вперед, несмотря на доводы сознания.

Медей дождался открытия ворот, после чего скользнул в них первым и встал рядом с Колхидой, как будто так и задумано. Девушка покосилась на него крайне неодобрительно, однако спорить в присутствии учеников не решилась. Только пялилась удивленно на его смену имиджа, а потом неловко сделала вид, что забыла представить коллегу соискателям. Да и хрен с ним, так даже веселее.

— Добро пожаловать в малый дворец Притязаний. Меня зовут наставница Колхида. Испытание начнется, когда последний из соискателей переступит порог зала ожиданий. Прошу следовать за мной без отставаний. Двери внутренних помещений дворца не пустят опоздавших, — Колхида буквально заморозила несчастных детей своим похрустывающим, инеистым тоном.

Она развернулась на каблуках, кое-как собранные в хвост ржавые волосы свистнули в воздухе, и направилась быстрым шагом в пафосное здание с пафосным названием, которое Медей забыл сразу после произнесения. Поэтому окрестил место для испытаний именем древней столицы Золотой Орды: Старый Сарай.

Пока Колхида вела нервничающий народ в класс, они то и дело пялились из коридорных окон на серый каменный лабиринт размером в два этажа замка. Странное сооружение примыкало к зданию неопрятной бетонной грудой, точно осиное гнездо на лепнине, вызывало диссонанс, даже отвращение одним своим видом.

Несмотря на стены в пять метров высотой, оно выглядело приземистой, насупленной пещерой со зловещими надписями у входа. Такую мог сваять Сизиф, в качестве метафоры бессмысленного труда, или строительная компания: «ПУК», в качестве доступного жилья для своих сограждан.

«Ага, значит, Демокрит с демоном Зу успели закончить свою часть. Прекрасно, прекрасно», — потер руки Медей, пока шел между Колхидой и учениками, а также демонстративно, провокационно пялился на ее задницу взглядом, что способен почувствовать любой опытный маг.

"Будет смешно, если она не выдержит и даст мне пощечину прям перед абитуриентами… так, о чем я там думал? Шикарная задница… нет, не то. Надо было запикапить парочку сисястых деревенщин в Лемносе на днях… тоже не к месту. Потом об этом подумаю. А, точно, лабиринт. Старик и демон постарались на славу. Вон, как к дворцу эту будку лорда Гав-Гав присобачили, хитрожопые лентяи, любо-дорого посмотреть.

Особенно им, потому что в том крыле стационарное заклинание наблюдения — одна общая стена с лабиринтом ему не помеха точно. И места, как в кино, там имеются. Отлично! Посижу немного с нашей рыжей оторвой, а потом пойду проверять готовность и наводить марафет в моей прелести для Второго Испытания".

Они остановились посередине третьего коридора, перед стандартным лекционным классом. Колхида открыла дверь, вошла внутрь, прошествовала к столу, попутно крикнув: «заходите, рассаживайтесь по одному». Будущие студенты робко затекли внутрь, а потом стали медленно распределяться по залу. Каждый человек занял свое место так, чтобы на расстоянии вытянутой руки не оказалось другого абитуриента. Пока Колхида рассаживала их репликами с места, Медей заглянул в кипу дешевых, ломких серых листков.

«Ага, стандартные вопросики. Ничего нового, ничего интересного».

Впрочем, письменную работу его коллега начала одновременно с практическим тестом на большом воздушном, ладно-ладно, на маленьком, обсидиановом шаре мандаринового цвета, внутри которого плескалась жидкость из священной реки. Именно этот сосуд, при наложении рук, определял размер внутренней маны.

У каждого из учеников Эвелпид резерв должен быть выше определенного. Иначе они просто не смогут продвинуться дальше Великой Четверки, да и с ней, особенно с Гинн и Вард, могут быть большие проблемы. Стандарт для ученика составлял от одной до двух пальм. Выше двух считались будущими монстрами, ниже одной — не стоящими обучения.

У отродья количество маны изначально было средним, пальма и два дактиля, то есть пальма с половинкой, потом поползло вниз по показателям, так как окружающие развивались, а он нет. Сейчас Медей имел уверенные пять пальм, плюс-минус дактиль — спасибо за точность великому измерителю Адиманту, чтоб он усох еще больше.

Колхида, наконец, закончила рассаживать людей. Она выпрямилась в кресле, пробормотала под нос заклинание,после чего серая кипа бумажек стала разлетаться по помещению. Перед каждым учеником падал свой экземпляр. Излишки вернулись обратно на стол преподавательницы.

Каждый соискатель получил простенький тест на грамотность — держать людей, совершенно не обученных письму, счету, чтению и минимальной логике не имело смысла. Пока они корябали ответы в специальных полях аналогами карандашей, только из каменного угля, Колхида вызывала людей по одному, чтобы измерить их резерв.

Медей встал на противоположной стороне от ее стола, взгляд блуждал по склоненным головам. Он помахал нервным ученикам, подмигнул злобному Никитосу из задних рядов, которая буквально задохнулась от гнева при виде его доброжелательной физиономии, ухмыльнулся в ответ на вымученную улыбку Париса и погрозил пальцем покрасневшей Авлиде Ифигении.

Главную Героиню Грацию он предпочел не заметить. От ее невинной улыбки у Медея затряслись руки, а перед глазами пронеслась куча тошнотворных иллюстраций новеллы. Из-за самых натуральных новеллу запретили в пятидесяти одной стране, в том числе самой большой, дружнонародной и гостеприимной.

«Интересно, она уже замыслила мою смерть, или хочет сначала получить услугу?» — подумал он и спрятал ладони в широких рукавах хитона.

Медей думал, что чувствует страх, уже готов был насмехаться над собой, но потом понял: это предвкушение. Он хотел и дальше привлекать к себе внимание гэ героини, пусть это и грозило нарушением его предзнания. Как изменится сюжет, если поставить фигуру отродья в точку фокуса? Ну, пусть не в точку, но дать больше экранного времени, взаимодействий с персонажами, чем получилось у его оригинала в «Трех осколках брошенных солнц».

Интерес к людям в комнате вспыхнул еще больше. Взгляд потерял расслабленность, стал цепким, взыскующим. Кто из этой толпы внутри пройдет все три Испытания и станет учеником Эвелпид? Кого можно будет использовать, за чей счет можно повеселиться или понаблюдать с интересом?

Он почти никого не узнал. Ученики перед ним не выглядели теми суровыми бойцами со страниц новеллы. Всего лишь напуганные книжные дети. Такие разные и такие одинаковые в своей яркой, эмоциональной реакции на этот тест, смешной и никчемный. Что он может значить, в свете грядущей мировой бойни? Да, они совсем не те боевые маги из книги, прошедшие сквозь ад и обратно множество раз.

На одно короткое, исчезающе-малое мгновение Медею стало стыдно за свой цинизм и пренебрежение. Потом он устыдился собственного стыда, облил себя презрением, покачал головой с видом: «что, правда, что ли?». Какое ему вообще дело до этих неумех? Как говорил великий де Местр: «Жалко у пчелки в попе. Хочешь кого-то пожалеть? Пожалей себя!». Вот уж действительно мудрые мысли.

Медей снова обвел взглядом притихшую аудиторию. Первое Испытание проходило буднично, даже скучно. Из всех трех оно казалось самым простым и отсеивало совсем уж никчемных. Ученики скрипели и шуршали уродливым бастардом карандаша от стилуса, серые листы периодически рвались, раззява ойкал, втягивал голову в плечи, а затем снижал темп написания до совсем уж черепашьего.

Время от времени, Колхида привлекала внимание щелчком пальцев, затем молча тыкала указательным в очередного студента и тот шел проверять свою ману на шаре. Таким образом прошло уже пятеро: четыре с облегчением, а пятый — с вещами на выход. Медей смутно узнал только одного из них: тот самый заучка-любимчик Колхиды, которому, по сюжету книги, осколок ребра преподавательницы попал прямо в глаз и прервал его унылое, невыразительное существование персонажа массовки.

Новый тычок пальцем, студент поднимается с места, подходит к столу. Рослый, угрюмый здоровяк с щетиной на неподвижном лице. Дорогой хитон, артефактные кольца на пальцах, серьга великого дома в мочке правого уха.

— Имя.

— Кейс Гераклид великой фамилии Гераклид.

Начавшийся шепоток моментально стих под суровым взглядом наставницы, хотя некоторые девушки продолжали пожирать мощную фигуру аристократа глазами мартовской кошки.

Медей хмыкнул. Несмотря на имя и кучу шуток, вроде: «рассмотрим кейс…», сам ученик ему оказался вполне знаком по событиям новеллы. Не самый сильный, но определенно значительный на фоне остальных. Первый Любовный Интерес гэ героини.

Он не помнил, из-за чего они там конкретно расстались, но Кейс в новелле выглядел самоуверенным мажором с золотой ложкой во рту. Прям как в современности, за исключением парочки деталей: он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО имел и силу, и ум, и возможности, и богатства, которые сам развил и сам приумножил, а только потом уже пользовался привилегиями налево и направо.

«Опасный тип. Лучше держаться от него подальше. Он, вроде, даже не умер в новелле: просто заперся в своем поместье с малолетними родственниками и парочкой обрюхаченных девиц. Не, ну его нафиг и род его стремный туда же», — решил Медей.

Следующая дюжина детей ничем его не привлекла. Наставник успел заскучать и уже раздумывал, не покинуть ли ему тухлую вечеринку раньше времени, когда Колхида вызвала деву Печального_грехопадения.

— Авлида Ифигения! — гаркнула девчонка писклявым голоском.

«Да, я так и сказал. То есть, подумал».

Красноволосая смущенно втянула голову в плечи от своего излишне громкого крика, затем прошествовала к шару и возложила на него руки под сосредоточенным взглядом Колхиды.

Итог получился довольно интересным. Дева Авлида набрала пальму и три дактиля — под ее воздействием вода медленно и уверенно поползла вниз, обнажая риски. Это означало, что она — «лептосом». Способ тоже имел значение: медленное и равномерное опускание воды вниз говорило о приоритете контроля над импульсом.

Такие маги редко имеют высокий резерв, зато обладают поразительным контролем. Их называют «лептосомами», и, обычно, они набирают баллы на грани: одна пальма или даже чуть меньше — три с небольшим дактиля. Таких все равно пускают в Академию, это не редкость среди «лептосомов». А вот семь дактилей, почти две пальмы, куда менее обычно.

«Значит, перед нами маленький монстрик. Впрочем, это и так понятно из сюжета канона», — подумал Медей и бесшумно похлопал радостной девушке.

Следом шел Парис, что могло бы напрячь Медея, но он прекрасно знал: облапошенной им парочки не имелось в оригинале. Эрго, парень со своей взрывоопасной подружкой отсеется на следующем Испытании. Скорее всего, третьем. А значит, и волноваться не стоит.

Миролюбивый метросексуал получил одну пальму и один дактиль — слабый, но приемлемый результат. Вода из шара ушла вся, разом, до нужной отметки, после чего не двигалась. Классический «пикносом». Такие не имеют ни огромного резерва «эйрисомов», ни контроля «лептосомов». Зато мастерски разучивают заклинания, находят творческий подход, адаптируют магию под себя.

Если «лептосомы» — теоретики, «эйрисомы» — практики, то «пикносомы» — интуиты.

Имелась и еще одна, легендарная группа. Такая редкая, что находилась на грани исчезновения и не имела устойчивого названия. Чаще всего их величали бракоделами, рукожопами или дерьмоедами. Люди, чей талант сочетал в себе все недостатки первых трех групп, но не вобрал ни одного достоинства. Медей со справедливой гордостью относил отродье именно к этой вымирающей категории.

«Лептосомом» оказалась главная героиня, которая набрала крайне внушительные цифры ровно в две пальмы. Один дактиль до официального звания гения. Впрочем, Колхида уже достаточно впечатлилась. Вон, как глазами лупает и улыбается довольно.

Его ненаглядный Никитос, который зачем-то отзывался на женское имя Никта, оказалась «эйрисомом» с резервом в две с половиной пальмы. Внезапно. Такая раздутая цифра — редкость даже для склонных к большим запасам маны «эйрисомов».

«На чем же она погорела в каноне, раз хамку не приняли с такими вводными? На людей бросается? Сквернословит в присутствие учителей? Ходит в туалет по-собачьи, не отходя от парты? Неужели читать и писать не умеет?» — глядя на ее не склонное к рассуждениям лицо, Медей был готов поверить во что угодно, даже во все озвученные предложения разом.

Девушка заметила его взгляд, красивая улыбка на смазливом личике мутировала в полную превосходства усмешку. Наставник не стал поддаваться на провокацию. Наоборот: решил помочь несчастной, подготовить ее к провалу и более подходящей профессии. Например, работе эскортницей. Или содержанкой. Или эскортницей-няней-содержанкой с щепоткой БДСМ-госпожи. Там она точно будет на своем месте. Может, он даже навестит ее разок или два перед собственной смертью.

Поэтому Медей благодушно ей улыбнулся, а следом медленно и разборчиво прошептал губами слова: «Второе Испытание». Он удостоверился, что она смогла прочитать, затем ткнул себя большим пальцем в грудь, а потом им же провел по шее. И все это с мягким, отеческим выражением лица.

Вся радость девочки с полосатой мастью улетучилась самогоном на деревенской свадьбе, улетела Карлсоном, но без обещаний вернуться, сгинула, как мифический отец в негритянских семьях. У Никитоса задрожали губы, она отвернулась, а Медей удовлетворенно дал пять самому себе. Приятно стебать ЧСВэху, зная, что никаких последствий не будет.

Последним из достойных внимания студентов, наставник отметил одного щуплого, но симпатичного, если не сказать больше, мага с ясным, лучезарным взглядом. От такого описания наставник сам бы или посмеялся, или затроллил автора характеристики. Однако в этот раз он никак не мог подобрать лучшего эпитета.

Этот мальчишка буквально пылал СТРЕМЛЕНИЕМ и желанием свернуть горы на пути к ЦЕЛИ. Наверняка, для такого эффекта его мать изменяла отцу со всеми героями королевства Сагеней без сна и отдыха. Вот он, плод генетической самоотверженности.

— Имя, — даже Колхида звучала слегка обескураженно, когда задавала стандартный вопрос.

— Борей, — твердо озвучил он.

«А, точно. Это ж Борян, он же Пигмей или Холодец, согласно фэндому. Второй Любовный Интерес главгероини, который маг льда. Кажется, его мечта — создать автономного анимированного воина, кто бы мог подумать, изо льда. Ради этого он и поступил в Академию. Или поступил ради чего-то другого, а воспылал потом? Эх, не помню. Надо было лучше читать первые тома, но я гораздо чаще перечитывал третий и следующие, где и начиналось все мясо. Там авторша хорошо так обсмаковала сцену смерти пацана. Даже не от врага, кстати: идиот не совладал со слишком сложным заклинанием».

Борей оказался «эйрисомом», как и Никта ранее. Вот только он лично набрал ровно одну пальму, после чего удалился обратно на место, такой же целеустремленный и непробиваемый. Результат на грани отчисления его нисколько не волновал.

Медей зевнул и посмотрел на клепсидру возле стола Колхиды. Прошло уже больше полутора часов, пора и честь знать. Он уже удовлетворил свое любопытство. Конечно, наставник узнал далеко не всех персонажей-однокурсников Грации. Наверняка, имелись и другие впечатляющие ученики, но им Медей не стал уделять особого внимания. Потом присмотрится получше, после официального конца Испытаний. Кто знает, может они все провалятся на его тесте, после чего надобность запоминать зубодробительные имена и фамилии отпадет.

После того, как все листки оказались сданы, а уровень измерен, помещение не досчиталось целых восьми лохов, хм, неудачников… слабосилков? Тьфу, то есть, несчастных жертв бесчеловечной системы.

Два невзрачных юноши, жиртрест комбинат, лысая жердь с лицом кандальника, серая мышка и симпатичная смуглая девушка имели одинаковые резервы в половину пальмы, один густобровый уродец вообще не смог спустить воду вниз, видимо сказалось отсутствие практики смыва, а мелкая девушка с нервным тиком писала, как вышивала — исключительно крестиком. С такими попрощались, несмотря на слезы, сопли и угрозы расправы.

Последней проверкой Первого Испытания стал… банальный контроль. Нет смысла вливать знания в дырявый горшок. Если ученик не способен контролировать даже самые примитивные проявления магии, то он не сдаст ни единого экзамена и вылетит отсюда в первой же четверти.

В качестве теста, необходимо было изучить за полчаса легкое заклинание, ниже и проще даже четырех основных первого уровня, а затем показать проявления магии без заклинаний. Слабенький телекинез, огонек на пальце и так далее.

Заклинанием Колхида выбрала «Фак», чего в новелле не упоминалось. Ну хоть что-то неожиданное. Медей ожидал, что она подойдет к демонстрации спелла с большей ответственностью: скривит перед учениками морду в стиле Гарлема, разразится заклинанием матерной ругани, начнет показывать ученикам средний палец, но нет. Такой облом.

Наставница быстренько расчертила на доске все тем же углем фигуру человека до пояса, затем провела линию от центра ладони до диафрагмы и закончила в горле. Да, вот так примитивно. Не нужно ни формулы, ни математики, ни особой концентрации. Медей тут же решил попробовать.

«Фак».

Ладонь засветилась блеклым розовым оттенком. И что это значит?

— Как вы видите, наставник Медей провел вам прекрасную демонстрацию заклинания, — Колхида захлопала было глазами, но быстро справилась с удивлением и перешла на менторский тон, — при достаточном контроле его, как и Вард, можно исполнить беззвучно, одной силой мысли. Фак означает «признак», «метка», а также «приобретение» или «пятно». Наставник, попробуйте теперь прикоснуться к ученику.

Сидящую в передних рядах Никту передернуло, и она скрестила руки на груди, всем своим видом выражая отвращение вместе с готовностью защищать свою честь. Она не желала быть обфаканой каким-то там Медеем.

«Пф-ф, да кому нужен такой лежалый товар? Лучше бы ты так защищала свои деньги. Хотя нет, не лучше. Лишние два десятка оболов на дороге не валяются».

Медей подошел и возложил все еще тускло мерцающую ладонь на плечо ближайшего ученика. Им оказался долговязый брюнет с бегающими глазами и быстрой, нервической ухмылкой. После того, как наставник опустил на него руку, цвет ладони замигал, а затем быстро сменился на серо-фиолетовый.

— Заклинание «Фак», в таком исполнении, показывает развитость магических каналов. Как вы все можете наблюдать, у вашего товарища они оставляют желать лучшего. Обычно, «Фак» используют, когда не могут изучить заклинание, несмотря на вызубренную теорию и много часов практики. Тогда маг должен пройтись ладонью по своему телу вдоль нужного маршрута магических каналов и определить, где у него находится основная слабость, в каком месте канал забит, неразвит или воспален. Проблемное место будет гореть в сине-фиолетовом спектре. Чем ближе к красному, тем лучше развитость. Розовый… является недостижимым результатом даже для большинства выпускников.

«Ну еще бы. Я ж его исполнил в беззвучном виде. Вряд ли получилось бы также круто, обложи я „Факом“ Колхиду в стиле рэпера: „50 копеек“».

Аудитория издала многозначительное «О-о-о», после чего все хором принялись тестировать полезный спелл. Такой плотной концентрации «Факов» в воздухе Медей не помнил даже на улицах Гэри и в голливудских сериалах про подростков. Он прикрыл глаза и стал воображать, вместо учебной аудитории, сходку мамкиных гангстеров, которые обкладывают друг друга и Колхиду тренировочным заклинанием.

Удивительно, однако с внезапным англицизмом не справился всего один бездарь. Угрюмый пацан в обносках глотал слезы, однако сцен не устраивал: просто молча вышел из аудитории. Запах нищеты ушел вместе с ним и часть сидящих рядом облегченно вздохнула.

«Ну вот, такой перспективный кадр упустили. А вдруг бы он оказался суперкрутым попаданцем-бастардом исчезнувшего рода? Хотя не, у нас же не кастрированная жаждой денег разных писак Российская Империя. Пронесло!»

— Что ж, поздравляю всех абитуриентов с прохождением Первого Испытания, — Колхида пробежала глазами последний серый листик, кивнула и поднялась из-за стола, — в столовой дворца, точно напротив парадного входа, вас ждет накрытый стол. Примерно через час, ровно в полдень, у дверей Лабиринта, начнется прохождение Второго Испытания. Не опаздывайте: сигнал будет дан за десять, а потом за пять минут до начала. Куратором испытания назначен присутствующий здесь наставник Медей.

Юноши и девушки вразнобой поблагодарили двух задолбленных учителей и потащились к выходу. Следом за ними ушел и Медей проверять свои любимые конкурсы. Скоро, совсем скоро у него настанет куча поводов для веселья.