Маг. Попаданец с другой стороны

35

…Проехав парочку небольших городов, они, к тому времени как совсем стемнело, остановились на краю поля. Зеленый частокол стеблей с желтыми макушками загораживал горизонт.

— Все, — сказал водитель. — Хватит на сегодня. Ночуем…

Он широко, с подвыванием зевнул и потянулся.

Такие остановки у этой компании явно уже были. Прат видел, как из автобуса вынесли ящик пива, несколько бутылок, сумку с бутербродами. Маг знал, что это такое и хотел, было, пустить в ход магию, чтоб люди поделились с ним, но тут водитель махнул ему рукой.

— Эй, Прат, подгребай к нам. Поужинаем.

Бутерброды, пиво, смех, разговоры… Девушка, её звали Джесс, протянула ему огромный, собственноручно сделанный бутерброд. Заглядывая в глаза сказала:

— Странный ты какой-то…

— И что с того? — откусывая кусок, спросил маг. — Думаете вы не странные? Вкусно.

— Тебе действительно все равно куда ехать?

Он пожал плечами.

— Мне нужно вперед.

— Мы туда и едем…

Искоса поглядывая на него она достала кусочек бумаги, насыпала туда из маленького мешочка какой-то травы. Аккуратно проведя кончиком языка по краю, свернула его в трубочку, поднесла спичку. Алый огонек разгорелся, что-то там затрещало, взвился сладковатый дымок.

— Покури, — предложила девушка. — Такого ты еще не пробовал!

В её голосе смешалось и превосходство и одновременно почему-то зависть, словно она хотела бы испытать предлагаемое ему ощущение снова, но уже, увы, не могла.

— Что это?

— Это счастье, дурачок…

Она прижмурила глаза, снова затянулась, потом передала косячок ему. Кончик самокрутки горел малиновым огоньком. Бумажная трубочка пускала в воздух беловатый дымок. Сквозь него девушка смотрела ему в глаза, словно звала за собой.

Прат насторожился. Неужели магический обряд? Тут ему еще не встречалось ничего подобного. Его недавно черный, а ныне белый товарищ курил, но там все было просто, на глазах и безо всякой магии.

— Как этим…

Она его поняла.

— Вдохни дым, потяни в себя…

Костер освещал поляну рядом с ними и попутчиков. Прат через пламя посмотрел на смеющихся людей. Кто-то обнимался с девушкой, кто-то пробовал что-то петь, кто-то звенел стеклом, разливая вино по стаканам. Сейчас в этом мире для него не было опасности. Люди вокруг него жили своей жизнью. Сегодня они встретились, завтра разойдутся…

Глубокая, длинная затяжка…

Ничего вроде бы не изменилось, но сам он, кажется, поменялся. Прат замер, вглядываясь в себя.

Девушка аккуратно косячок из его пальцев, затянулась.

— Мы едем на фестиваль. Хочешь, поедем с нами?

— Не знаю.

— Ну и ладно.

Она засмеялась.

— Думай до утра… Время есть…

Один из парней достал гитару. Умелые пальцы пробежались по струнам, перезвоном раздвигая тишину вокруг костра.

— О чем ваша песня?

— О птицах, которые любят друг друга также, как и люди, о разлуке, о счастье новой встречи…

Джесс откинула челку и с лукавой улыбкой посмотрела в глаза. Там плавали смех и обещание…

Прат успел подумать об этом и тут мир наконец изменился…

Волшебный дым, о котором говорила девушка, вошел в кровь, в мозг, в душу…

Мир, этот несчастный, увечный, не знающий магии мир, стал родным и милым. Радость морской волной набежала на Прата, нахлынула, захватила…Он рассмеялся. Как здорово, что тут у него нет ни соперников, ни врагов. Точнее нет, не так. Вокруг него тут только друзья. Чувство нежности к несчастным, обделенным богами жителям этого мира заполнило его, заставив рассмеяться. Теперь-то, раз он тут, у них все пойдет хорошо…

Он посмотрел в костер и ему захотелось удивить этих добрых людей.

Из пламени вдруг выпорхнула огненная птица. Она взлетела, взмахом крыла раздвинув темноту вокруг людей и, не отдаляясь от раскаленных углей, принялась танцевать, изящно раскидывая оранжевые крылья. Гитара продолжала звенеть, теплый воздух волнами накатывал на замерших зрителей. Красота зрелища завораживала, не давала глазам оторваться.

— Это… Почему?

— Я так захотел, — ответил Прат. Из пламени выскочила вторая птица и затанцевала вокруг костра.

— Ты кто? Фокусник? Гипнотизёр? — спросила девушка сквозь смех. — У меня еще никогда не было гипнотизёра…

— Я волшебник, — также смеясь, ответил он. Радость и нежность к этому миру переполняла его, словно он стал чашей.

— И волшебника тоже…