Как оказалось, Эдгар предложил нам прогуляться в саду. Старшее поколение с удовольствием отпустило нас, давая молодым возможность познакомиться поближе наедине. И вот теперь мы с моим женихом прогуливаемся по саду, говоря на нейтральные темы. Как я поняла, мужчина хочет поговорить и о более серьезных вещах, но пока не спешит этого делать, будто бы перед этим присматривается ко мне.
Скоро все это стало мне, откровенно говоря, надоедать. Хотелось закончить эти пустые, ничего не значащие разговоры и перейти к насущным вопросам. Уже хотела сама аккуратно подтолкнуть мужчину к этому, как он сам заговорил.
— Мелисса, к сожалению, у нас не было возможности познакомиться с вами до оглашения нашей помолвки, хотя я очень хотел это сделать.
— Зачем?
— Мне хотелось хоть немного узнать вас и понять, нужен ли вам этот брак.
— У вас есть сомнения?
Так хотелось крикнуть, что да, нафиг мне все это не нужно, но увы, «мой поводок» не позволял мне сказать ничего лишнего.
— Вам всего восемнадцать. Вы слишком молоды и у вас могут быть иные планы на жизнь. Я же давно не юноша. У меня уже есть опыт в браке, и как вы, наверное, слышали, не особо удачный. Я, откровенно говоря, вообще не хотел жениться во второй раз, но моей дочери нужна мать.
Значит, дочь все-таки есть, и что-то подсказывает мне, что зовут ее Ребекка. Если это так, то этой девочке не мачеха в моем лице нужна, а хорошая порка ремнем и отец, который объяснил бы ей, что пользоваться своей магией во вред людям — это плохо. И вообще, с чего это он взял, что мачеха сможет заменить девочке мать?
— Так вы женитесь только ради этого?
— Мелисса, я хочу быть с вами откровенным. В этом браке я не ищу любви. В нее я давно не верю. Этот брак для меня будет больше сделкой. Именно ее условия я хотел с вами обговорить. Если вы, конечно же, не передумаете выходить за меня. Одно ваше слово, и я сам разорву нашу помолвку.
Ага, если бы я могла сказать это самое слово, но увы, это возможно. Однако я все-таки попыталась это сделать, но слова словно застряли в горле, а браслет на моей ноге стал накаляться.
— И каковы условия данной сделки? — выдавила я из себя совершенно не те слова, которые мне бы хотелось озвучить.
— Вы станете полноправной хозяйкой в моем поместье. Сможете распоряжаться там на свое усмотрение. Я буду полностью обеспечивать вас и буду защищать вашу честь как свою собственную. На данный момент, это пока все, что я могу вам обещать, — сказал князь, останавливаясь и заглядывая в мои глаза. — Взамен же я прошу лишь о двух вещах.
— Каких?
— Первое, это не позорить нашу семью. Мне нужна жена, что будет достойна носить имя моего рода. Второе — постараться заменить моей дочери мать, которая ей действительно нужна.
Первое условие для многих благородных леди — это не проблема, а вот второе… Как девушка, которая совсем не знает, что такое быть матерью, может гарантировать, что станет хорошей мамой для незнакомой ей девочки? Ему явно нужна не абы какая мать, а хорошая, а вот это я не гарантирую, даже если бы не догадывалась, кто именно его дочь.
Полюбить чужого ребенка, тем более, когда знаешь, кем он станет, кажется сейчас просто нереальным. Я вообще всегда мечтала именно о своем малыше, боясь, что не смогу полюбить чужого. Именно поэтому о ребенке из детского дома никогда и речи не было. Тем смешнее, что мой муж почему-то решил, что я смогу полюбить его ребенка от любовницы.
Боже, в этом мире у меня ведь другое тело и я… могу родить сама. У меня может быть свой ребенок. Только сейчас я это поняла, и данная мысль меня несколько… выбила из колеи.
У меня может быть малыш, о котором я так долго мечтала.