Локи

Глава 12

Ближе к вечеру. Асгард. Глубины дворца.

Сокровищница Одина представляла из себя отдельное строение внутри дворца, возведённое на точке соединения двух мостов, проходящих через колоссально огромную залу, в которой легко поместились бы несколько земных стадионов. Каждый мост имел два узких пролёта, легко просматриваемых с любой точки, упасть с них на дно залы означало бы смерть даже для аса, столь огромной была высота, да и о «приятных» сюрпризах для такого прыгуна строители позаботились, дополнительно превратив всю внутреннюю поверхность залы в смертельно опасную ловушку, касаться которой нежелательно даже хозяевам этого места. Пройти к сокровищнице можно было только по круглосуточно охраняемым мостам и никак иначе. Ну и сам монолит сокровищницы со стороны напоминал этакий сундук, подвешенный на цепях, даром что был размером с хороший многоквартирный дом.

Правда, возможно, последняя ассоциация была просто вывертом моего больного сознания, слишком близко к сердцу принявшего в детстве какой-то советский мультик про Кощея Бессмертного и его знаменитый сундук, в котором заяц, в котором утка, в которой яйцо, и так далее, и который висел на дубу в цепях. Я на самом деле уже ни в чём не уверен — не после того, как притащил в святая святых Асгарда, буквально в хранилище кучи смертоносных божественных артефактов, маленького ребёнка. Я честно считал, что нахожусь в здравом уме и твёрдой памяти, но когда об этом задумался — понял, что как-то не… как-то нифига подобного. Хотя стоп… Во всём виноват Один! Однозначно он! Он тоже таскал нас с Тором сюда примерно в том же возрасте!

Ох жешь чёрт…

Я же — его внук, а это, выходит, прямое доказательство, что семейный идиотизм передался и мне… С одной стороны, это, конечно, многое объясняет в жизни моего предшественника, но… Не… Ну пожалуйста, нет, я не хочу…

Каким-то непостижимым образом заметив моё состояние, следующая рядом Лаура перестала глазеть по сторонам и перевела взгляд своих карих глаз на меня. Пришлось брать себя в руки, чтоб не позориться перед ребёнком. Небольшая часть меня, очевидно, отвечающая за здравомыслие и логику, попыталась было отвесить мне пинка и заставить увести девочку от греха подальше, но… мы уже почти добрались до конца моста, а топать до гостевых покоев, чтобы сдать её с рук на руки матери, так долго… В конце концов, Х-23 на десять голов адекватней и сдержанней нас с Тором в её возрасте, а коли уж личинки этих двух братьев-акробатов смогли пройти по сокровищнице и никак не налажать (особенно Тор), то она точно справится. Да, всё это из уважения к ней, а не из-за моей лени!.. О предвечная искра творения, я уже убеждаю себя через апелляцию к крутости десятилетней девочки, что со мной сделал Асгард за эти жалкие несколько часов?!

Так, с упорством, достойным истинного потомка Одина, давя в себе ростки разума, совести и адеквата, я спустился по мосту к вратам подвешенного строения и, жестом оставив стражников-эйнхериев на посту, вошёл внутрь, увлекая за собой маленькую невинную девочку.

Магическая энергия, собранная в сокровищнице, обдала кожу колючим ветерком. Каждый трофей былых свершений Асгарда покоился в своей нише, экранирующей его от других, но всё равно общий фон заставлял собраться и выкинуть лишние мысли из головы. Гунгнир в моей руке тоже отреагировал на чужеродную силу. По сути, именно он позволял мне чувствовать её более остро, чем это случалось раньше, но и само по себе копьё Царей как бы шепнуло мне, что готово к бою, хотя и не чувствовало реальной опасности — просто напоминало. Оно вообще много чего «напоминало», например, для меня стало несколько неприятным сюрпризом, что Гунгнир крайне отрицательно относится к пребыванию в подпространственном кармане. То есть убрать-то я его мог, но он на это обижался и не стеснялся изливать на меня данную эмоцию. Попытка разобраться, в чём дело, привела к тому, что артефакт мне «на пальцах», точнее, образами чувств объяснил, что он — символ Власти, Статусная вещь и просто Красавчик, в связи с чем его нельзя прятать и фу таким быть, если пытаешься. Иными словами, все должны видеть, какой он очешуенный, ВСЕГДА. Полноценно понятными категориями он мыслить был не способен, но общий смысл был именно таким. Короче, нам с копьём Одина ещё только предстояло полноценно притереться друг к другу, но сейчас это было не важно. Сейчас я пришёл сюда за наследием другого своего отца…

– Ничего не трогай, – предупреждаю Лауру, едва мы спустились по ступенькам на нужный мне ярус сокровищницы. – Большинство вещей здесь — крайне опасны, даже если выглядят сломанными.

– … – девочка понятливо кивнула, как обычно промолчав.

Мы неторопливо преодолели центральный коридор между нишами и оказались у постамента с причудливым прямоугольным устройством, в котором непрерывно клубились потоки света. Выглядел Ларец Древних Зим словно цельный синий кристалл, в некоторых местах окованный металлом и огранённый по поверхности искусным мастером ювелирного дела. Его магия, могучая и смертоносная, что чувствовалось на расстоянии в несколько шагов, клубилась тонкой вуалью вокруг постамента, но пребывала в незыблемости и спокойствии. Для ледяных великанов Ларец был артефактом даже более ценным и важным, нежели Гунгнир и Мьёльнир для асгардцев, но так уж случилось, что мой предшественник никогда не задумывался, «почему?» Когда-то в далёком детстве Локи испугался рассказа Одина о том, что любой ас, попытайся он использовать силу Ларца Зим, неизбежно погибнет или сильно пострадает, так как ледяная магия артефакта йотунов несовместима с силой Богов, чья сущность — пламя и свет. Повзрослев же, он уже просто не стал интересоваться «бесполезным трофеем отца», который всё равно никто не даст исследовать или выносить из сокровищницы. Хитрый ход Всеотца был мне сейчас прекрасно понятен, но некоторая опаска перед неизвестной магией оставалась, мешая буднично протянуть руку и коснуться синей поверхности.

Скованная оболочкой мощь пугала. Она была чужда всему, что умел и знал в магии Локи. Вечное Пламя Суртура, расположенное в другой части сокровищницы, было куда привычней и понятней, хотя реальной опасности для любых божественных рас представляло как бы не больше, ведь его нельзя было потушить никакими силами, и только самые могущественные существа были способны покорить его мощь своей волей, всех остальных оно бы просто пожрало, невзирая ни на какие стены, броню и плоть, едва ему дали бы вырваться из границ зачарованной жаровни.

Однако просто стоять и смотреть на переливы света за синими гранями я не собирался. Не для того я сюда шёл, чтобы трусить в последний момент, тем более зная, что я могу использовать наследие Йотунхейма.

– Что бы ни случилось с моей внешностью, не бойся, – предупреждаю Лауру, протягивая левую руку к Ларцу.

И… осторожно касаюсь пальцем. Одним. Осторожная и невесомая мысль вместе с моей собственной силой скользит вперёд, в намерении нащупать и познать суть артефакта. Секундное онемение и вспышка дикого холода, вопреки нормальным инстинктам, заставляют руку дёрнуться дальше, полностью ложась на поверхность Ларца, но не успевает обжигающий мороз лизнуть ладонь, как сменяется приятным теплом, поднимающимся по руке всё выше и выше. Открытая кожа стремительно синеет вместе с распространением этого ощущения, и одновременно с новым цветом на ней появляются спиралевидные узоры Ледяных Великанов. Творение йотунов признало меня «своим»…

У Ларца Древних Зим не было привычного мне нейроинтерфейса техномагических артефактов Асгарда, но был его аналог, построенный на чистой магии. Он был грубее, не сказать, что примитивнее, но, если так можно выразиться, опирался более на инстинкты… нет… физиологию… тоже не совсем… Скорее это было что-то вроде интуитивно понятного набора рефлекторных реакций, что у меня неожиданно появился. Очень странное ощущение. Странное, но приятное. К тому же нейроинтерфейс оставался нейроинтерфейсом, хоть и воплощённым на другой логической базе, и через него я вполне мог понять и осознать функционал артефакта. Чем и занялся, и… с трудом сдержал смех. Нет, Ларец, безусловно, можно было использовать как оружие, в этом плане он был даже опаснее Гунгнира, так как мог накрывать одним ударом многократно большие площади и буквально менять климат целых континентов и планет, пусть и не мгновенно. Можно было использовать как средство управления погодой — наслать или упрятать в него бурю и самый крутой шторм было несложно. Но это всё меркло перед основной его функцией.

Это был учебник.

Нет, не так, это была квинтэссенция, сама суть Магии Льда. Ларец не вбивал в голову строгие формулы Рунной Вязи, что асы использовали для изготовления оружия, не лежало там и зловещих знаний и ритуалов. Нет. Он просто давал Осознание, понимание самой сути, а «рефлекторный» нейроинтерфейс позволял буквально вобрать в себя, усвоить приёмы магии йотунов так, словно я не то что отрабатывал сотворение Ледяного Копья или Морозной Брони, а реально всю жизнь посвятил непрерывному совершенствованию в этом направлении, постигнув его в столь глубоких нюансах и мелочах, какими может похвастаться далеко не каждый признанный мастер. Удивительное и странное чувство, что хорошо объясняло, почему Один приложил столько усилий, чтобы забрать это воистину Сокровище у Лафея. Возможно, у артефакта были ограничения, однозначно должны быть, вроде определённого уровня сил пользователя или его крови, а быть может — времени между применениями, но даже так — это было просто… ох, у меня не хватало слов.

Наверное, я бы так простоял в обнимку с этим чудом неделю, проникая всё глубже в суть ледяной магии и постигая приёмы сотворения этих чар, так не похожие ни на что из того, чем до этого владел я сам… если бы не недовольство Гунгнира, отразившееся в моей голове, и что-то похожее на удар током, прошедший по моей правой руке от копья. Регалии Царей Асов не нравилось моё восхищение чужой царской регалией, и пусть строптивое оружие не собиралось бунтовать, признав меня своим хозяином, но выразить своё «фи» в сторону «каких-то там» йотунов и их «унылых синих кирпичей» это ему не мешало. Но да, пожалуй, сейчас действительно не время и не место — подробнее изучить Ларец я смогу и потом, ну а пока…

– Как я выгляжу? – спросил я у девочки.

– … – на моё лицо подняли глаза, пару раз задумчиво моргнув, после чего пожали плечиками, мол, кого колышет? Все вы, мальчишки, на одно лицо.

– Кожа синяя? – потребовал я более чётких определений.

– … – кивок.

– Глаза красные?

– … – опять кивок.

– Узоры на лице есть?

– … – ещё один.

– Ты так и будешь молчать? – не удержался я.

– (>_>)… – девочка с полным погружением заинтересовалась сияющей стеной, за которой скрывался страж сокровищницы, про которого она, правда, знать не могла.

– Ладно, – отправляю Ларец Зим в собственный подпространственный карман и на секунду прислушиваюсь к ощущениям, но нет — творение Йотунхейма оказалось куда менее привередливо, нежели Гунгнир, и протестов не высказало, хотя связь с ним я продолжал ощущать. – Пойдём назад — всё, что хотел, я сделал, – зову девочку… А ещё начинаю ощущать, как с исчезновением из рук Ларца по телу забегали мурашки, а вместе с ними моя внешность стремительно возвращалась к нормальному состоянию.

Утро следующего дня. Земля. Пуэнте Антигуо.

Я наблюдал за Тором уже десять минут. За Тором, что готовил завтрак. Для тех, кто знает Тора — картина психоделичная. В смысле, он был способен освежевать кабана на охоте и посадить его на вертел над костром, но даже это делал всего пару раз на моей памяти, обычно же в отряде за кашевара был Вольштагг, как самый заинтересованный, а следовательно, ответственный в этом деле «человек». Но нет, Бог Грома в изгнании преспокойно соображал омлетик на электрической земной плите и явно ждал компанию климатологов, ну или кто там они, к столу.

– Не забудь посолить.

– Да, точно. Спасибо, Локи… – рефлекторно ответил здоровяк. – Локи? – о, какие большие глаза! – Локи, брат! – меня попытались сграбастать в широкие объятья, но пронеслись сквозь иллюзию, чуть не снеся обеденный стол.

– Если ты пытаешься меня придушить, то сделай лицо попроще…

– Я? Что? Нет! – несколько возмутился бывший Громовержец, но всё-таки перестал пытаться облобызать фантом.

– И да, я тоже рад тебя видеть… Когда ты научился пользоваться плитой? – всё-таки не удержался я от озвучивания зудящего внутри вопроса.

– Это совсем не сложно! – оживился блондин, возвращаясь на прежнее место. – Вот этой штукой меняешь температуру, а вот этой мешаешь, – поочерёдно указал он на ручку плиты, а потом и лопатку, – ножом нельзя, – продолжил деловито просвещать меня Громовержец, – можно поцарапать покрытие. В Мидгарде очень хрупкая посуда! А рецепты записаны в этой книге! – мне показали что-то вроде брошюрки с подписью: «Как приготовить простой и сытный завтрак?»

– Кстати, выключи, а то подгорит, – посоветовал я, стараясь не выдать лицом, как у меня почёсывается задняя стенка черепа.

– О! Да, конечно, – здоровяк поспешил выполнить совет, заодно переставив сковороду на соседнюю конфорку.

А вот после этого действия он замялся, и в кухне наступила тишина. Довольно неуютная тишина, как минимум для одного аса с короткой светлой бородкой.

– Я… Ты… – попытался что-то сказать Тор, скользнув глазами на моё лицо… и умолк.

– Ты как всегда красноречив, – я вздохнул. – Ну рассказывай.

– Что? – он не понял.

– Как дошёл ты до жизни такой, я уже примерно знаю, – изображаю на лице нечто долженствующее выражать сочувствие, но перед собой я мог быть честен — получилось у меня не очень. – Тут-то тебе как?

– Странно, необычно, – вздохнул могучей грудью мужчина, опуская голубые глаза к полу. – Если бы не леди Джейн, полагаю, что пришлось бы куда тяжелее.

– Леди Джейн? – я сделал вид, что не знаю, о чём он говорит.

– Смертная, что помогла мне. Я перед ней в сильном долгу.

– Ты как-то подозрительно благодушен для того, кто вдрызг разругался с любимым отцом и был лишён сил…

– Я… – Тор явно стушевался, чем продолжил рвать мне шаблон. То есть я-то припоминал, что в фильмах он частенько изображал этакого неловко-застенчивого деревенского простачка, но память оригинального Локи помнила его только как упёртого самовлюблённого барана. Очень позитивного и даже подкупающего своей харизмой, но всё равно самовлюблённого барана, смутить которого не могли даже самые большие лажи в его жизни. – Мне несколько раз хорошенько приложили по голове, – наконец выдал мужчина со вздохом признающего горькую, но важную реальность человека.

– Это… – изображаю в воздухе невнятный жест кистью, – что-то хорошее?

– Я всю жизнь был Могучим Тором, – сын Одина подошёл к ближайшему стулу и грузно на него опустился, опираясь локтями о колени, – а в Мидгарде меня сперва сбила машина, потом оглушили шокером… Это такая штука, которая бьёт маленькими молниями по медным ниткам. Потом меня скрутили помощники целителей в здешнем доме лекарей, потом опять сбило машиной, а когда я пошёл возвращать Мьёльнир… Ну, там я всех раскидал, но… Молот отказался идти со мной, – с усталой горечью закончил перечислять свои приключения асгардец. – И теперь я… не знаю.

– Хочешь сказать, ты почувствовал на себе, что такое быть слабым, и теперь переосмысляешь, так ли хорош был всю прошлую жизнь?

– Да… – словно только что это понял, отозвался Тор, поднимая на меня удивлённо-посветлевший взгляд. – Так и есть!

– Очаровательно, – качаю головой, прикидывая, как бы такое массовое поумнение сыновей не добило ненароком Одина. Слишком много шокирующих впечатлений — это опасно для старого, изношенного организма.

Что именно я считаю очаровательным, Тор спросить не успел, но точно хотел. По его слегка недоумённой роже вижу — хотел! Почему не успел? Ну так к завтраку начали спускаться климатологи, или кто там они, если правильно их именовать? Впрочем, какая разница?

– Уау… – первой появилась низенькая девушка в очках и с тёмно-коричневыми волосами. Появилась, увидела меня в асгардской одежде, пусть и без элементов брони, на чём мгновенно и сбилась с шага. – Дже-ейн! – повысив голос, позвала она в сторону, не отрывая от меня глаз. – Тут это… Ещё один? – с явно вопросительной интонацией закончила мысль землянка, даже этак виновато втянув голову в плечи, всё ещё не разрывая со мной зрительного контакта.

– Кто «ещё один»? – показалась на лестнице вторая дама, вопросительно глядя на подругу, но почти сразу перевела взгляд на нас с Тором. – Ох…

– Что там у ва… – начал было третий голос, принадлежащий уже мужчине, но оборвался раньше предыдущих.

Говорившим был мужчина, уже приближающийся к старости, но ещё не достигший её, хотя волосы его уже активно норовили оставить голову в одиночестве. Что же касается девушек, то, как ни странно для киновселенной Марвел, они оказались довольно симпатичными. До Шторм обеим было далеко, но по сравнению с общим уровнем вокруг — очень и очень неплохо, по крайней мере, было вполне понятно, из-за чего Тор, за которым несколько веков бегала Сиф, проявил внимание к этой смертной. Если уж в своё время уважаемый Лорд Вейдер не смог устоять, то что говорить о всего лишь каком-то там асгардском боге? Да-да, вторая девушка, она же, очевидно, «леди Джейн», по внешности была вылитой Натали Портман. Уже не такой молодой и очаровательной, как в ролях Матильды из фильма Леон или Падме Амидалы из первого эпизода Звёздных Войн, но ещё вполне сохраняющей свою пусть и несколько поблекшую красоту. Ну или это во мне говорит зажратый мастер иллюзий.

– Друзья мои, – братец отвесил небольшой поклон, мелочь, но, с учётом того, что мы говорим о Громовержце, я, даже зная всю подноготную, чуть позорно не уронил челюсть.

– Тор?.. Кто это? – «Падме» неловко указала на меня пальчиком, с надеждой глядя на здоровяка. Забавно, похоже, она всё ещё не могла поверить до конца в историю моего братца, отчего моя одежда вызвала много больший ступор, чем могла бы. Впрочем, а чего ещё ожидать? Всё-таки божественных сил у изгнанника не осталось, равно как и артефактов, а его поведение и рассказ больше свидетельствовали о некоем душевном расстройстве, чем об иномировом происхождении. И всё-таки она не отказалась приютить его… Женщины — воистину странные существа.

– Позвольте мне представить моего брата Локи, – забывшись, Громовержец попытался хлопнуть меня по плечу, чем вызвал секундное нарушение стабильности фантома и ещё большее изумление на лицах смертных.

– Локи? – девушка в очках быстро-быстро заморгала. – А это не тот парень, который всё время строит тебе козни?

– Так-так, – оборачиваюсь к Тору, – что ты там опять про меня успел нарассказывать?

– Ничего! – искренне поднял руки в защитном жесте блондин.

– Что он опять про меня наплёл? – требовательно поворачиваюсь к людям, снедаемый резко всколыхнувшимися самыми нехорошими предчувствиями. – Надеюсь, хоть в этот раз обошлось без превращения в кобылу и рождения жеребят?

– В кобылу? – теперь недоумённо моргнула «Падме».

– Каждый раз, как появляется в Мидгарде, он запускает про меня какой-нибудь идиотский слух, который ваши летописцы потом муссируют во всех книгах по нескольку веков. Что было на этот раз?

– Ничего! Совсем ничего, – замотала головой девушка. – Только то, что вы… – «Падме» замялась, очевидно, не зная, как подобрать подходящие слова, и бросая вопиющие о помощи взгляды на Тора.

– Брат, я правда на этот раз ничего не рассказывал! – выступил вперёд тот, принимая удар на себя. – Давай не будем вспоминать об этом…

– Нет, мы будем вспоминать об этом! – отрезал я. – Я должен знать, какой легендой тебе в очередной раз обязан!

– А вы не очень-то похожи… – заметила носительница очков. – Я имею в виду волосы! – быстро исправилась она, поймав наши взгляды.

– Мы сводные, – пожимаю плечами, готовясь вернуться к теме.

– Локи, ты не прав! – сразу же загорелся Громовержец, а я мгновенно понял, что сейчас начнётся… Перед глазами встали сотни картин, как Тор впадал в раж и начинал толкать свои пафосные речи, отметающие любую логику и здравый смысл, но полные эмоций, экспрессии и полного игнорирования собеседника. Аж зубы заболели…

– Я всегда прав! – вскидываю руку, останавливая готовые сорваться с уст сына Одина слова. Это надо остановить любой ценой. Пресечь в зародыше, ибо иначе я реально отправлю сюда Разрушителя. – Ладно, оставим это, – здоровяк вновь начал открывать рот, вынуждая меня на ещё один такой же жест, чтобы предупредить вторую реплику. – Оставим это! Обе темы.

– … Хорошо, – явно пересилив себя, выдохнул блондин.

– Продолжим знакомство, – поворачиваюсь к учёным. – Падме… – изображаю подобие поклона очевидному лидеру, – группа поддержки, – досталось и остальным учёным.

– Меня зовут Джейн Фостер, – представилась она, чуть нахмурившись. – Вы пришли за Тором?

– Нет, – качаю вбок головой, – пока что ему дома появляться нельзя, но я работаю над этим!

– Правда? Спасибо, брат! – неподдельно обрадовался этот простодушный здоровяк.

– Пока не за что. Итак? – поднимаю бровь, ожидающе глядя на двух не представившихся людей.

– А вы… в самом деле Локи? – набралась решимости спросить вторая девушка, которая подруга Джейн. – Ох, да, я — Дарси Льюис, – сообразила она.

– Эрик Селвиг, – представился мужчина.

– Рад знакомству, – приличия прежде всего. – И отвечая на ваш вопрос, да — я в самом деле тот самый Локи, Бог Магии, Интриг и того, что в современном интернете называют троллингом. Слышали про Тони Старка? Вот примерно за это я и отвечаю.

– А-га… – собрала глазки в кучку, этак заглядывая под надбровные дуги, Джейн. – А… – и замялась, хотя и так понятно, что она хотела попросить. Всё-таки Тор ничего продемонстрировать не мог, а посмотреть на чудеса смертным хотелось.

Молча создаю рядом с фантомом ещё парочку иллюзий.

– Уау, – вновь восхитилась Дарси.

– Да, – соглашаюсь с тройной полуулыбкой, наслаждаясь лицами людей и их приоткрытыми ртами. – Но, собственно, чего я пришёл? Да вы садитесь — не стоит так бурно реагировать, – развеивая лишние фантомы, указываю на стол.

– Надо найти ещё тарелку, – с неким намёком, тихонько сообщила Дарси своей начальнице.

– Не стоит, – качаю головой. – Не то чтобы я был против поучаствовать в столь эпохальном событии, как дегустация стряпни, приготовленной самим Громовержцем лично, да не просто лично, а на современной кухонной плите, но увы — я сейчас на другой планете, а это просто иллюзия.

– Ты так редко готовишь?

– Вы правда на другой планете? – одновременно спросили Дарси и Джейн соответственно.

– Не поверите, я сам в шоке не меньше вашего, – доверительно сообщаю даме в очках и переключаюсь на Фостер: – Да, Падме, я на другой планете.

– Локи! – возмутился Тор, но я сделал вид, что страдаю выборочной глухотой. Или скорее наслаждаюсь ею.

– Почему вы меня так странно называете? Что значит это слово? – с разницей в долю секунды прищурилась учёная.

– Поверить не могу, – много тише пробормотал себе под нос Селвик.

– Я тоже, – разумеется, для ответа я выбрал именно реплику последнего. – С этой вселенной явно что-то не то — только выберешься из дому, чтобы подумать о вечном, разобраться в себе, предотвратить пару планетарных апокалипсисов… Как сразу начинается какая-то дичь, причём оттуда, откуда меньше всего ждёшь, – награждаю Тора крайне выразительным взглядом.

– А… апокалипсисов? – переспросила Дарси.

– Кстати об этом! – оживился я и создал между нами иллюзию карты ближайших окрестностей. – Вот где-то здесь стоит брошенный дом на колёсах, – указываю на точку, где примерно оставил машину, – там немного наличности в бардачке, тысяч на пять, и холодильник забит продуктами, только аккумулятор вот-вот сдохнет. Вы не могли бы забрать? Там немного сувениров — будет жалко, если угонят.

– Э-э-э…

– Брат… – начал было Тор, но я его перебил, одновременно накладывая на людей отвлекающую иллюзию пополам с внушением, чтобы они думали, что их убедили сесть за стол.

– Позволь я объясню кое-что, прежде чем ты что-то скажешь. Во-первых, да, я был в Мидгарде, когда ты пытался купить котёнка, чтобы его оседлать… – на физиономии Тора отразился натуральный ужас, вряд ли из-за того, что он понял, какую дичь творил, скорее из-за того, что понял, как я могу начать стебаться над ним по этому поводу. – И не надо делать такое лицо — мне в тот момент было намного более стыдно, чем тебе сейчас! – возмутился я. – Во-вторых, ты сейчас лишён своих сил, а значит, тебе требуются человеческая еда, одежда и жилище. И в-третьих, будучи здоровым мужчиной, сидеть на шее у хрупкой женщины — недостойно тебя, брат.

– Что ты… – он судорожно огляделся, но увидев, что смертные уже рассаживаются за столом, увязнув в мороке, чуть расслабился, – имеешь в виду?

– Эта одежда, что на тебе надета, эта еда, что ты готовил. Она ведь не взялась из ниоткуда? Ты привык получать всё, что тебе требуется, будучи принцем Асгарда, никогда не задумываясь над тем, откуда берутся те или иные блага. Вряд ли ты где-то смог заработать или иным способом достать денег, чтобы купить на них эти вещи и продукты, значит, их тебе купили. Судя по виду, твоя леди Джейн — не из богатых людей, и такие траты могут стать для неё существенными.

– Но… она… она ничего такого… не говорила, – ошарашенно ответил этот здоровенный недоросль.

– И не скажет, потому как это называется «вежливость», хотя я не понимаю, почему она вообще помогает тебе… Хотя… может, и понимаю, – я улыбнулся. – Ты всегда был популярен у женщин, – в отличие от ожидаемой мной реакции, Тор не стал яростно отрицать или нагло ухмыляться, он смотрел на меня так, словно я сейчас ему раскрываю тайны мироздания, бытия и всего такого прочего.

– …

– В общем, для нас с тобой это бумажки и мелочи, а для простого человека — серьёзная проблема, но тех пяти тысяч вам должно хватить на пару-тройку месяцев. Так что перестань играть в гордеца и прими помощь, когда тебе её предлагают, – закончил я с речью, и… о чудо, Тор реально задумался.

Надо будет как-нибудь отблагодарить тех, кто организовал ему пиздюли. Кажется, эти герои смогли сделать то, с чем не смог справиться и Один за тысячу лет с гаком — заставили Громовержца реально думать и оценивать последствия поступков и мотивы окружающих. Да, они определённо заслуживают премии. Надо будет подшаманить с их зарплатными карточками или иными счетами в банке, благо цифровая платёжная система Земли открывала широчайший простор для любых махинаций с цифрами на тех счетах не то что обладателю техномагической базы Асгарда, но и вообще кому угодно, кто дорос до межзвёздных перелётов. Чем я, к слову, беззастенчиво пользовался буквально с первых дней в Нью-Йорке, но тс-с-с! Это большой секрет, особенно для персонала одной частной школы-интерната.

– Спасибо, брат, – прервав размышления, серьёзно кивнул сын Одина.

– Садись давай за стол, и я отменю чары, – киваю на свободный стул, где находилась иллюзия Тора.

– А… да, – здоровяк сел, взявшись за столовые приборы, и люди вновь оказались «онлайн».

– Подай, пожалуйста, соль, – тут же попросила его Дарси, активно работая челюстями. Блин, я не смогу удержаться, да и почему бы нет?

– Н-да… – многозначительно обронив, привлекаю к себе внимание. – Мой дорогой братец накосячил, сбежал на Землю, успел здесь набить морду дружине местных властей и уже сидит за трапезным столом в окружении двух симпатичных женщин и одного скандинавского пьянчуги… ничего не меняется! Хотя бы посуду в ближайшей харчевне ты, надеюсь, не бил?

– Кхм-кха-кхы! – скрутил всех участников застолья на диво дружный приступ кашля.

– Поня-ятно, – добиваю коллектив. – Ну ладно, проведать я вас проведал, гостинец передал, – делаю вид, что задумался, – вроде бы всё. Ах да, чуть не забыл, у вас там на соседней крыше два фрика из Щ.И.Т.а сидят, всё чего-то следят, наблюдают. Я им глаза отвёл, но о моём визите лучше особо не болтайте. Ну всё, я пошёл, не скучайте! – и я отменил иллюзию под взором четырёх пар полных чувств и эмоций глаз…

Пару дней спустя, Асгард.

Цилиндрическое устройство на испытательном стенде втянуло в активную зону ядро из нейтрония, и я затаил дыхание. Секунда, две… Изнутри реактора пришла короткая пульсация, ощутимая даже в магическом восприятии, и сквозь прозрачные элементы корпуса начал просачиваться белый свет, всё сильнее разгорающийся с каждым тактом работы изобретения Тони Старка. У меня всё получилось!

Воспроизвести дуговой реактор на элементарной базе Асгарда я смог достаточно быстро, но палладий в качестве ядра мне не подходил, потому я взялся за эксперименты и модификацию. Со знанием всей подноготной из памяти Старка и много чего ещё из собственной головы, да с применением атомарной кузни, на всё про всё ушло чуть больше суток, и, как я и предполагал, архитектуру реактора можно было переделать на металл Уру и нейтроний. И я прямо сейчас чувствовал, что нейтроний даёт куда лучшие результаты — поток энергии Живого Света окутал испытательный стенд густым маревом, что ощущалось даже сквозь защитные силовые поля. Безусловно, тут во многом была вина Гунгнира, в несколько раз повысившего мне чувствительность к магии и восприятию мира вокруг, но всё равно результат был великолепен. Именно то, что мне и требовалось.

Потратив ещё пару часов на все возможные тесты по нескольку раз и окончательно убедившись, что реактор стабильно вышел на режим и точно не рванёт, равно как и не испускает за пределы экранированного корпуса никаких вредных излучений, я распечатал на асгардском аналоге 3D-принтера подходящую подставку и, подхватив результат, стремительно покинул мастерскую.

Десяток минут быстрого шага привели меня в жилую часть дворца, а ещё через несколько я был уже у покоев Одина.

– Мама, – войдя в помещение и застав женщину на неизменном посту у изголовья кровати, я смирил свою порывистость и почтительно перешёл на медленный шаг, без громких звуков.

– Локи, что-то случилось? – с беспокойством подняла на меня взгляд Фригга, и я смутно уловил, что она прерывает некое магическое действие. Общение с кем-то через иллюзию, вероятно.

– Да, я почти готов решить проблему с Йотунхеймом, – прохожу к постели Одина и, отставив Гунгнир, раскладываю телескопические ножки держателя, – но не мог к этому приступить, пока кое-чего не сделал… – подставка под реактор была раскрыта и заняла своё место над грудью Всеотца, после чего в её центр был бережно установлен реактор.

– Что это? – недоумённо свела брови асинья, явно и сама уже ощутив энергию Живого Света.

– Это изобретение моего друга, которое я слегка доработал, – отвечаю на автомате, большей частью сознания концентрируясь на том, чтобы правильно направить выходящую из «портала» энергию и зафиксировать это состояние, благо я не поленился превратить корпус реактора в подходящий артефакт. Весьма примитивный, но для данной задачи вполне достаточный. – Думаю, ты уже поняла, что он даёт. Не уверен, что это ускорит выход отца из Сна, но на его здоровье скажется всяко положительно.

– Это невероятно, – Царица встала с места, трепетно поднося ладонь к сияющему реактору. – Живой Свет… – словно убедившись, прошептала она. – Что за великий маг создал такое чудо?

– Не поверишь, он вообще не подозревал о существовании Живого Света, когда это создавал, – улыбаюсь женщине, закончив работу. – Он просто гениальный идиот — у меня нет других слов. Кстати, – меняю тон на более серьёзный, – я обещал ему подарить космический корабль, но пока не успел. Если вдруг я не вернусь из Йотунхейма, адрес и прочие инструкции я записал в Троне. Только, пожалуйста, что-нибудь не очень продвинутое, а то он обязательно сделает из этого оружие, а он и так изобретает слишком много опасного оружия.

– Сынок, что ты задумал? – сразу же забыв и о реакторе, и о его авторе, подобралась асинья.

– Решить проблему Йотунхейма кардинально, но изящно, – беру в руку замерший, как я его и отпустил, Гунгнир. – Не беспокойся — план надёжен, просто мне придётся чуть-чуть изобразить из себя туповатого героя-мстителя.

– Локи, что ты задумал? – нахмурилась асинья, разумеется, начавшая беспокоиться после моих слов куда как больше.

– Просто одну из своих «шуток», – признался я, – ничего серьёзного и опасного.

– При несерьёзном и неопасном не говорят «моё завещание в Троне, посмотрите, если я не вернусь», – не поддалась Фригга.

– Это просто предосторожность на всякий случай, – мягко улыбнулся я, пытаясь соскочить с неудобной темы, – такая штука, из-за отсутствия которой у Одина мы и имеем нынешнюю ситуацию.

– Локи… не пытайся заговорить мне зубы, со мной этот фокус не пройдёт. Что. Ты. Задумал?

– Ладно, – вздыхаю, – я немного поболтаю с Лафеем в своём излюбленном стиле, а когда он дойдёт до состояния маящегося похмельем Вольштагга и свершит глупость, возможно, даже несколько раз, получу свою выгоду. В общем, вернусь к обеду, не скучай! – но, немного подумав и отбросив личину шутника, продолжил уже серьёзным тоном. – Это самый простой, быстрый, надёжный и бескровный вариант решения проблемы. Альтернатива — война на истребление, чего допускать я бы очень не хотел. Так что пожелай мне удачи и жди моего возвращения.

– Ты совсем вырос, – печально улыбнулась Фригга.

– Ну должен же в этой семье быть хоть один ответственный взрослый мужчина, – я с укором посмотрел в сторону Одина. Знаю, он сейчас нас видит и слышит, так что пусть ему станет стыдно. Маловероятно, но вдруг?

– Береги себя, сын, – меня обняли, и теперь неловко и стыдно стало мне.

– Разумеется, мама, – обнял я асинью в ответ, после чего отступил на шаг. Разворот, и… мой путь лежал в сокровищницу. Раз уж решился что-то делать, то нужно это делать сразу, а не тянуть кота за… обстоятельства.