Мне потребовался целый гребаный месяц, чтобы вернуться.
Я уже трижды умирал.
Это было хуже, чем в девятнадцатом веке, когда мне пришлось купить билет на пароход и пересечь проклятый океан.
Обрывки реальности Фэйри были повсюду, разрушая этот мир, который я пытался сохранить.
Я опасался, что к тому времени, как я вернусь, он сумеет найти ее и стереть мою метку, и тогда ее будет невозможно выследить.
Но, оказавшись здесь, я начал ощущать ее присутствие.
Она жива. И все еще носит мою метку.
Однако, те эмоции, которые она сейчас испытывала, удивили меня. Я ожидал почувствовать горе. У людей близость обычно порождала некую эмоциональную связь, а ведь она убила меня.
Так почему же она чувствует похоть? Кого же она так сильно захотела, после того, как убила меня?
Я пытаюсь успокоиться, представляя, как выжгу свою метку с ее затылка.
И что же я увидел в переулке за книжным магазином, когда подошел поближе?
Женщина, которая вызвала меня, чтобы я ее спас, и которая нанесла мне удар в спину при первой же возможности, вовсе не была потеряна в Зеркалах, нуждаясь в помощи.
Она стояла в переулке возле моего дома, целуя ублюдка, который отдал приказ изнасиловать ее и превратить в при-йю.
А если быть еще более точным, то она прижималась к нему так, что буквально вдавливала его в стену, и засовывала свой язык глубоко в его глотку.
Мой монстр начинает биться в своей клетке.
Меня захлестывает ярость.