Лагорийский гамбит

Глава 2

Стафин Марли, средней руки негоциант, уважаемый гражданин Лагора сидел в своем кабинете за рабочим столом и с помощью персонального магического вычислителя подсчитывал доход от дневных продаж одного из своих магазинов, торгующего разного рода чародейскими штучками и прочими диковинами подобного рода. Вообще-то сведение дебета и кредита входило в обязанности работающих на Марли бухгалтеров. Но как рачительный хозяин он любил перепроверить качество выполненной своими служащими работы, и горе тому ротозею, который случайно, либо по злому умыслу допустит хотя бы незначительную ошибку в расчетах. Таких Стафин нещадно штрафовал или вовсе изгонял с позором. Ни слезы, ни мольбы, ни клятвенные уверения в том, что подобное не повторится, не могли быть причиной для смягчения его черствого сердца.

На сей раз настроение мастера было приподнятым — покамест ему не удалось обнаружить в записях хотя бы самой незначительной ошибки. Все было красиво, стройно, логично. Стафин Марли любил порядок во всем, а особенно в умах, поэтому, несмотря на свою феноменальную жадность, находил в себе силы премировать достойных сотрудников, впрочем, чаще всего за счет провинившихся.

— Так… посохи, амулеты, приворотные зелья, эликсиры… все сходится, — бормотал себе под нос Марли. — Остаются артефакты, пособия по магическим искусствам и прочие книги.

Через полчаса баланс был подведен. Вполне довольный Марли захлопнул гроссбух и отодвинул подальше от края стола вычислитель. Окончательный итог его также порадовал. С появлением нового управляющего, доходы магазинчика, ранее приносившего одни убытки, существенно поползли вверх. Чудеса? Да нет тут никаких чудес, просто парень попался весьма расторопный и неглупый, грамотно провел рекламную кампанию, оформил соответствующим образом витрину и клиент пошел и не просто пошел — буквально попер.

«Зря все-таки ропщут мои коллеги старые пердуны, де молодежь у нас никчемная, ни на что путное не способна, — благостно размышлял Марли, пригубив красного лагорийского из стоявшего на столе серебряного кубка. — Именно молодежь — вот на кого нужно делать ставку в современных условиях. Ведь этому Леванде, новому управляющему, еще и тридцати нет, а уже планов громадьё: предложения по переустройству, перепланировке и еще сотни разных пере… Толковый мальчик. Следует его приблизить к себе. А может, на средненькой оженить? А что? Идея неплохая, став зятем, этот малый от меня уже никуда не денется. К тому же, и ему прямая выгода из грязи прямиком в князи. А Зулейка моя девка что надо — от претендентов отбоя нет. Хотя, куда этим напыщенным оболтусам до нашего Леванды…»

Далее мысли прожженного торгаша и изощренного интригана Марли устремились в ближайшее будущее. В голове моментально созрел хитроумный план, каким образом лучше всего свести потенциального зятя с дочкой, так, чтобы оба сразу же друг другу понравились. В том, что Леванду удастся уломать без особых усилий, Стафин не сомневался, а вот, как подступиться к красивой, но недалекой и крайне своенравной дочурке он не знал.

«Насчет всяких там бабских закидонов и политесов с подходцами, пожалуй, следует с супругой поговорить, — наконец решил он. — Она у меня женщина мудрая, авось чего и присоветует».

Допив вино, Стафин Марли собрался было отправиться домой, дабы в полном соответствии со своей энергичной натурой незамедлительно приступить к воплощению в жизнь означенной задумки матримониального свойства. Однако в дверь постучали.

— Ну что еще там Харид?! — недовольно рявкнул Стафин Марли.

В дверь просунулась вечно взлохмаченная голова секретаря — молодого лагорийца лет двадцати пяти.

— Ваше степенство, письмо-с.

— От кого письмо?

— Не могу знать-с. Нарочный только что принес, велел вам лично в руки передать. — И проявив завидную эрудицию, добавил: — Как я понимаю, ваше степенство, от неизвестного инкогнито.

Марли поморщился и сделал замечание:

— «Неизвестный инкогнито», Харид, это перебор. Следует говорить либо неизвестный, либо инкогнито. Ладно, давай пакет, да отправляйся-ка домой. Не забудь передать нижайший поклон сестрице моей Эрни. И чтобы назавтра непременно к нам на обед вместе с матушкой… дорогой племянничек.

Харид хоть и был оболтусом, и до настоящего секретаря никак не дотягивал, однако он был сыном родной сестры Марли. Выйдя замуж, дама рано овдовела и осталась с грудным младенцем на руках практически без средств к существованию. Однако любящий брат тут же взял сестру под свою опеку, а заодно и ее бестолковое чадо. Харид получил неплохое образование, но как говорится, не в коня корм. Для того чтобы чего-то добиться от жизни, одного образования недостаточно, необходимо иметь светлую голову на плечах и желание продвинуться. К сожалению, юноша не только не обладал должным умом, вдобавок оказался безынициативным увальнем. По большому счету, бездельника следовало гнать взашей. Однако поскольку это был не просто увалень, а родной племянник, дядюшка определил его на должность второго секретаря (понимай, мальчика на побегушках) и назначил ему неплохой оклад. Впрочем, помимо недостатков Харид имел массу неоспоримых достоинств. Это был любящий и заботливый сын, почтителен к старшим и вообще, добрый парень. К тому же, с кузинами у него установились вполне доверительные отношения, и хитроумный Марли частенько влиял на дочерей не напрямую, а опосредованно через их двоюродного братца.

— Пренепременно, дядюшка. — Юноша передал письмо в руки мастера Марли и, откланявшись, поспешил удалиться, пока родственничку не пришла в голову очередная блажь, и тот не послал его куда-нибудь с архисрочным поручением.

Прежде чем вскрыть конверт, Стафин Марли внимательно осмотрел и даже обнюхал его, а также проверил с помощью амулета-оберега на наличие сокрытой магии. Всяко бывало в, казалось бы, рутинной жизни добропорядочного лагорийского предпринимателя: и рейдерские наезды, и визиты криминальных элементов с понятной целью, и, конечно же, письма и посылки с сомнительным содержимым, чаще всего от конкурентов-завистников. Стоит отметить, что некогда сам Марли с помощью зачарованных посланий устранил парочку коллег по бизнесу, и проделал он это настолько виртуозно, что Следственная Комиссия Инквизиции не смогла докопаться до организатора серии загадочных убийств. Впрочем, у кого по молодости не было грешков, которые по прошествии времени хотелось бы стереть из памяти?

С виду обычное письмо. На конверте ровным почерком выведено: «Стафину Марли. Лично в руки».

Прежде чем вскрыть конверт, лагориец не отказал себе в удовольствии немного полюбоваться красивой каллиграфической вязью. Сам он был отменным каллиграфом и знал в этом толк.

Вскоре конверт был аккуратно вскрыт с помощью специального ножа и еще раз проверен на предмет сокрытой магии и ядовитых веществ. В деле личной безопасности никакие меры предосторожности не бывают лишними. Наконец на свет был извлечен сложенный вдвое лист бумаги стандартного размера. Марли развернул послание. На нем синим по белому все тем же каллиграфическим почерком было выведено:

«Дорогой мастер Марли, имею к Вашему Степенству взаимовыгодное предложение конфиденциального свойства. Если сумма гонорара в десять тысяч лагорийских империалов Вас заинтересует, предлагаю встретиться в трактире „Мандрагора“ в восемь вечера.

С уважением!

Вайль Лангур собиратель и, ценитель древностей».

— Вайль, Вайль Лангур? — нахмурив лоб, негромко пробормотал Стафин Марли. — Где же я мог пересечься с этим типом? Может быть, как знаток и ценитель раритетов он что-то покупал у меня? — Однако, поразмыслив с минуту, пришел к однозначному выводу, что никогда не встречался и не имел никаких дел с Вайлем Лангуром.

Недоуменно пожал плечами, еще раз пробежал послание глазами и, положив листок на стол, призадумался. Конечно десять тысяч полновесных лагорийских империалов сумма немалая даже для него — вполне успешного предпринимателя. Однако за просто так такие деньжищи не предлагают. Значит, предстоит что-то не совсем законное. Вообще-то любая коммерческая деятельность предполагает перманентный конфликт с законом, иначе попросту прогоришь или тебя слопают с потрохами «заклятые друзья» конкуренты. Тем не менее, конфликт конфликту рознь. Дать «на лапу» жадному чиновнику или сбыть населению партию контрабандного товара под видом легального — это одно, а вот оказаться замешанным в антигосударственной деятельности или пойти «прицепом» за соучастие в убийстве — совершенно другое. Похоже, этот Лангур замышляет нечто подобное, ибо просто так десятью тысячами никто не разбрасывается. Получается, самым верным решением в данной ситуации будет уничтожить послание и забыть о странном типе по имени Вайль Лангур.

Стафин хотел было именно так и поступить, однако перед его внутренним взором вдруг замаячила внушительная горка золотых монет. Тут же его богатая фантазия предложила сто и один способ наиболее рационального использования означенных капиталов. Этого и на обустройство свадьбы средненькой дочурки хватит, и на достойный подарок молодым. Да что там говорить, десять тысяч — хорошие деньги, и с его стороны было бы глупо хотя бы не поинтересоваться, что за дело такое к нему у собирателя и ценителя древностей Лангура. Во всяком случае, послать подальше этого парня никогда не поздно, главное вовремя усмотреть подвох. Насчет своих способностей замечать разного рода ловушки Стафин не сомневался, поэтому, отбросив сомнения, решил все-таки посетить трактир «Мандрагора» и встретиться с загадочным незнакомцем.

Трактир «Мандрагора» в его нынешнем виде существовал с незапамятных времен. Пожалуй, еще со времен Великого Противостояния магов и рыцарей, закончившегося, как известно, подписанием Конвенции. Несмотря на некоторую архаичность, это заведение числится одним из самых престижных в Анаране. Всякий уважающий себя гражданин Лагора или солидный гость Буферного мира считает своим долгом посетить «Мандрагору» хотя бы раз в жизни. Данное заведение не испытывает недостатка в посетителях, поэтому и цены здесь, грубо говоря, кусаются. Зато тут не бывает нищего отребья, норовящего подсесть к солидному клиенту за стол с целью «раскрутки» оного на рюмку-другую крепкого пойла. За порядком следят несколько отставных стражей из тех самых здоровенных громил, что патрулируют улицы столицы и одним лишь своим видом вселяют ужас не только в сердца правонарушителей, но и законопослушных обывателей.

Со дня основания трактира внешнее и внутреннее убранство здесь ничуть не поменялось — дань традиции и прием, предоставляющий возможность посетителю погрузиться в глубь веков. Действительно за пять прошедших тысячелетий стараниями рачительных хозяев тут все осталось в первозданном виде. Все та же тяжелая мебель, сработанная из дуба. Огромный камин с насаженной на вертел гигантской тушей над раскаленными докрасна углями. Древняя рыцарская и магическая атрибутика, заботливо развешенная по основательно закопченным стенам, среди потемневших от времени картин, а также многочисленных рогатых и клыкасты голов — охотничьих трофеев бывших владельцев трактира. Даже деревянные перекрытия и крытая черепицей крыша, благодаря наложенным на них заклинаниям, сохранились без всякого ремонта. Только дерево от времени и копоти сильно потемнело, а черепица выцвела. Что же касается сложенных из дикого камня стен, скрепленных прочным известковым раствором, так они и вовсе не нуждались ни в какой защитной магии. Лишь снаружи они обросли зеленым мхом и лишайником, что, безусловно, предавало зданию пущей солидности и вселяло в сердца посетителей невольное благоговение перед одним из самых древних строений столицы Лагора.

Стафин Марли подкатил к входу в трактир «Мандрагора» за пять минут до назначенного срока. Расплатившись с возницей, он еще немного постоял на улице. Подышал свежим вечерним воздухом и полюбовался фантастическим звездным разноцветьем. Ровно в восемь он одернул сюртук и неспешной походкой вошел внутрь знаменитого заведения.

Внутри было сумрачно, немного душно — помещение освещалось лишь коптящими факелами — дань многовековой традиции — при всем при этом было довольно многолюдно. Лагорийцы и гости Буферного мира сидели за сдвинутыми столами на длинных лавках большими шумными компаниями или мелкими группами за отдельными столиками. Посетители ели, пили, о чем-то беседовали — все как обычно.

Едва Марли ступил под древние своды гигантского обеденного зала, его тут же окликнули.

— Мастер Марли, извольте проследовать за мой стол! — один из посетителей трактира вскочил со своего места и направился навстречу негоцианту.

Похоже, это был именно тот самый загадочный Вайль Лангур. По виду человек или лагориец, но наметанный глаз опытного торгаша мгновенно определил сокрытого псевдоплотью иномирянина.

«Не гуман однозначно, — сделал умозаключение Марли. — Но и не арахнид или какой иной инсектоид. Судя по манере держаться и некоторой специфике телодвижений, вероятнее всего, разумное пресмыкающееся или земноводное».

Вообще-то ношение псевдоплоти на Лагоре законом не возбранялось. Чтобы особенно не выделяться или из каких иных соображений, некоторые гости специально облачались в личины здешних обитателей.

Стафин Марли позволил взять себя под локоток и препроводить к столу. Усевшись хоть и в неудобное, но весьма добротное кресло он небрежно бросил подбежавшему служке:

— Для начала принеси-ка мне, милок, горячей кровяной колбаски, стерлядки, икорки паюсной, блинчиков с дюжину, кувшин пива. — Получив заказ, официант поспешил удалиться. А мастер Марли устремил взор на таинственного Вайля Лангура. — Нуте-с, уважаемый, я весь внимание.

На что иномирянин широко заулыбался и в свою очередь предложил:

— Может быть, для начала поужинаем, а о делах после поговорим?

Возражений со стороны Марли не последовало, тем более расторопный слуга уже летел к их столику с подносом в руках. И вскоре оба активно работали челюстями. Негоциант поглощал под пивко блины с икрой, рыбу и кровяную колбасу. Ценитель древностей Лангур с аппетитом уплетал слегка поджаренный бифштекс и запивал его красным лагорийским.

Утолив первый голод, Марли многозначительно посмотрел на Лангура. Тот не стал тянуть кота за хвост и тут же ошарашил гостя:

— Уважаемый мастер, через два дня в столице Лагора состоится аукцион, на котором будет выставлена одна древняя книжица. Мне хотелось бы, чтобы за означенную в моем письме сумму вы выступили на торгах как бы от своего имени и приобрели ее для меня. — Наткнувшись на непонимающий взгляд лагорийца, тут же поспешил пояснить свою весьма странную просьбу. — Видите ли, мое имя хорошо известно в определенных кругах, и если я выступлю на аукционе от своего имени, это вызовет нездоровый интерес, и цена лота может подняться в несколько раз. Сами понимаете, переплачивать за товар никому не хочется.

— Ну а я то здесь с какого бока? — Путаные объяснения иномирянина начали раздражать Стафина. По его глубокому убеждению даже самая раритетная книга не стоила больше нескольких сотен империалов, а чтобы отдать кучу деньжищ только лишь в качестве материальной компенсации подставному лицу — это ни в какие ворота не лезет. Купец начал постепенно приходить к выводу, что имеет дело с умалишенным, и весь этот детский лепет насчет злодеев-конкурентов, готовых необоснованно взвинтить цену — горячечный бред воспаленного мозга бедняги.

— Вы купец, весьма уважаемый в этом городе, к тому же помимо всего прочего приторговываете разного рода раритетами. Поэтому ваше участие в торгах будет выглядеть вполне естественно…

— И вы хотите, чтобы я за свои кровные приобрел для вас означенную книгу, а потом потихоньку передал ее вам, а вы за это обязуетесь выплатить мне ее стоимость, плюс десять тысяч лагорийских империалов. Так я понимаю?

Наконец-то суть готовящейся аферы начала доходить до сознания Марли. Нет, этот тип не дурак и не душевнобольной, а самый настоящий аферист. Книженция наверняка стоит всего-то дюжину синедролей, на худой конец, пару-тройку империалов. К тому же, хозяином ее является сам этот тип, и у него имеется шкурный интерес толкнуть дешевку по цене дорогущего раритета. Марли станет отчаянно торговаться. В это время в зале наверняка будет присутствовать сообщник этого якобы коллекционера, который станет неуклонно повышать ставку. Таким образом, грошовый лот уйдет за вполне приличные денежки, а платить придется ему — Марли. Но самое интересное случится после того, как он потребует от Лангура (если, конечно, найдет после торгов этого проходимца) выполнения договорных обязательств. Тот лишь рассмеется в лицо простофиле и скажет, что впервые его видит. Но, скорее всего, лагориец даже не узнает настоящего имени мошенника, поскольку тот скрывает свою истинную сущность под личиной из псевдоплоти. Здорово, конечно, придумано, можно сказать, гениально. Призрачный блеск десяти тысяч империалов способен ослепить даже очень благоразумного и осторожного предпринимателя, но Марли не из таких, к тому же, в годы своей бурной молодости он и сам проворачивал делишки покруче. Так что, как говорится, плавали — знаем. Он хотел поблагодарить собеседника за приятно проведенный вечер и удалиться со спокойной душой. Однако не успел исполнить свою задумку, поскольку заговорил Лангур, и слова его ошарашили лагорийца и буквально пришпилили к креслу.

— Ни в коем случае, мастер. Чек на сумму сто тысяч лагорийских империалов вы получите непосредственно перед началом аукциона. Так что вполне можете оперировать в пределах указанной суммы. В случае достижения нами договоренности, задаток в две тысячи я вручаю вам немедленно, остальные восемь получите после того, как книга окажется у меня в руках. Как видите, все не так, как вы только что подумали. Уверяю вас, имя Вайля Лангура достаточно известно в определенных кругах, если не верите, можете посмотреть в местной базе данных. А чтобы у вас окончательно исчезли все сомнения, взгляните на мои бумаги.

С этими словами иномирянин извлек из стоящего на полу портфеля бумажный пакет с документами и протянул лагорийцу. Прежде чем принять бумаги, Стафин тщательно вытер руки о салфетку.

Копия удостоверения из родного мира Вайля Лангура с биометрическим чипом и фотографией анфас и профиль не вызывала ни малейших сомнений. Как и предполагал Марли, Лангур оказался ящером — симпатичный такой крокодильчик, только пасть менее вытянута и зубов поменьше. Справка Инквизиции Лагора с фотографиями все того же крокодила и Вайля в его нынешнем обличье также была подлинной. На временное разрешение заниматься всеми видами коммерческой деятельности лагориец даже не взглянул — основные документы в порядке, и этого вполне достаточно.

— По поводу подлинности бумаг, никаких вопросов, — сказал Марли, возвращая документы их владельцу. — И все-таки я не очень понимаю, почему вы доверяетесь именно мне. Вы правы, поначалу я действительно заподозрил вас в готовящемся мошенничестве. Но теперь вы даете мне повод обмануть вас и прикарманить сто тысяч лагорийских империалов.

— Уверяю вас, мастер, прежде чем обратиться к вам, мои агенты тщательно проверили многих уважаемых в этом городе лиц, и все-таки выбор пал именно на вас. Объясню почему. Вы предприниматель со стажем и, если так можно выразиться, с историей. В юные годы за вами водилось множество грешков, но теперь вы остепенились и предпочитаете не встревать в рискованные махинации, поскольку вам есть ЧТО и, главное, КОГО терять. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду. Поэтому, несмотря на вашу феноменальную жадность, я уверен, что вы меня не «кинете» на деньги и не скроетесь в неизвестном направлении. К тому же, с момента передачи вам означенных ста тысяч за вами станут присматривать.

— Да что же это за книга такая, что вы готовы выложить за нее бешеные деньги?! — взволнованно воскликнул Марли.

На что Вайль Лангур лишь усмехнулся и, загадочно покачав головой, сказал:

— Видите ли, мастер, мы — коллекционеры, народ особенный, у нас свои критерии оценки того или иного раритета, о которых мне не хотелось бы широко распространяться.

— Понимаю, понимаю, — кивнул лагориец, — профессиональные секреты.

— Ну да, нечто в этом роде. У вас — коммерсантов, свои методы добывания средств пропитания, у нас — свои. Короче, уважаемый, вы принимаете мое предложение или мне обратиться к следующему по списку кандидату?

— И много кандидатов в списке? — задорно сверкнул глазами Марли.

— Достаточно.

— Чтобы избавить вас от лишних хлопот и из уважения к достойному гостю нашего мира, — широко улыбнулся лагориец, — я согласен.

— Вот и славно, дорогой Марли! — Иномирянин мгновенно встрепенулся, подхватил с пола свой портфель, извлек оттуда два листа бумаги стандартного формата и небольшой кожаный кошель и протянул все это торговцу со словами: — Здесь два экземпляра договора и аванс. Пересчитайте деньги и подпишите бумаги. Документы заранее заверены в магистрате, вам остается лишь вписать собственноручно свое имя в графе «другая сторона» и поставить подпись там, где помечено галочкой. Один экземпляр вернете мне, второй оставьте у себя.

Первым делом Марли ослабил стягивающий горловину кошеля кожаный ремешок и высыпал на ладонь двадцать кругляшей, каждый достоинством в сто империалов. Затем придирчиво осмотрел монеты и, убедившись в их подлинности, определил обратно. Убрав полученную сумму во внутренний карман своего сюртука, он несколько раз перечитал оба текста. Затем извлек «вечное» перо, аккуратно вывел, где полагается, свое полное имя и размашисто расписался.

— Вот и славненько! — обрадовано воскликнул Вайль Лангур, принимая из рук Марли свой экземпляр договора. — Теперь и отужинать по-настоящему не грех. Если позволите, мастер, сегодня угощаю я.