Кругосветка

Глава первая

Плаванье первое

Круг первый. Катрин

Старшая хозяйка «Двух Лап» сегодня выглядела великолепно. Впрочем, как и всегда, ежедневно и во веки веков. Ее можно было бы назвать «иконой стиля» — именно такую манеру одеваться, сдержанно и приветливо вести себя, носить обманчиво простую стрижку «до плеч» или чуть короче, тщательно копировали самые понимающие дамы Тинтаджа, Нового Конгера, Глора, да теперь уж и иных столиц земель, куда неспешная мода добиралась с прискорбным, но закономерным опозданием. Но об иконах здесь мало кто имел представление, а те кто имел, от рискованных сравнений благоразумно уклонялись. Леди Флоранс и любые сравнения были несовместимы. Фло одна такая.

Катрин вздохнула. Наступал невыносимый момент. Сейчас предстояло испортить настроение подруге — испортить надолго, возможно навсегда. Да, Фло в курсе текущих событий, но вероятность неприятностей — это одно, а уже принятое решение идти навстречу проблемам — совсем иное.

— Итак? — Флоранс слегка склонила голову к плечу, и локоны прикрыли вишневый глаз.

Очаровательно, вот опять же до полной невыносимости.

— Не отвлекай, — пробормотала Катрин.

Подруга откинула с глаз пряди и сумрачно сказала:

— Понятно. Когда выход в море?

— Вторая половина весны. Там будет погодное «окно»: попутные ветра и никаких серьезных штормов. Но это если успеем с подготовкой. Можно в конце лета, но там «окно» более короткое. Не хотелось бы рисковать, погода на этапе перехода открытым океаном весьма важна.

— Можно подумать, при последующих переходах погода не будет иметь значения, — Фло со вздохом протянула руку.

Пальцы — загорелые, без колец, и более белые, нежные, унизанные египетскими золотыми перстнями — плотно переплелись.

— Предсказуемо, — прошептала Флоранс. — Чертовски предсказуемо. Покоя у нас было мало, так нечего и привыкать.

— Это да. Нильское золото — на удачу?

— Если ты вернулась оттуда, то здесь тоже можно на что-то надеяться. Все же это наши моря и океаны. Пусть пока еще и неизвестные. Тем более, сейчас все пойдет совершенно иначе.

— Когда оно одинаково-то шло? Но сейчас действительно иначе. Фло, видимо, я возьму с собой близнецов.

Старшая хозяйка «Двух Лап» кивнула, попыталась прикусить слегка подкрашенную губу, но воздержалась. Только глаза чуть влажнее заблестели. Голос звучал ровно:

— Что ж, когда-то этот момент должен был наступить. В сущности, если близнецам суждено начать официально зверствовать мечами и копьями именно под твоим непосредственным руководством, это будет откровенно лучше, чем то, как получилось в их дебюте в Старом мире.

— Очень надеюсь, что до мечей у них в этой экспедиции не дойдет, но бесспорно, что-то… этакое незапланированное случится. Иначе не бывает. И действительно, пусть уж я буду рядом.

Окно кабинета было узковато, но хозяйки привыкли стоять здесь вместе. Флоранс опиралась локтями о тщательно отполированный подоконник, более высокая подруга обнимала ее плечи. Холодный воздух вольно вплывал в комнатку, но стоять вместе было тепло и уютно. Осеннее небо оставалось чистым и бесстрастным, как хорошо смазанный клинок, покоящийся на обширном мирном ковре зеленовато-желтых, красных, а местами уже и серых, холмов и полей Долины. У ворот замка сидели собаки и в великой задумчивости смотрели на брод. Воды реки с замкового холма казались остановившимися, да и весь мир замер. Только по дороге к Новой деревни медлительно полз воз с соломой. Идущий рядом парень размахивал руками, указывая куда-то за Смородники. Это Глох-младший жестикулирует, подрос парнишка, отличный пращник, весной перелетных гусей на озерах бил, так прямо полноценный снайпер. А вот возницу этак издалека узнать сложно.

— Это Глохи, — прошептала Флоранс. — Дед их на возу, а рядом, выражаясь спортивным языком наших детей, его «полумладший внук». Решились они все же крышу перекрыть, не тянуть до праздников.

— Угу, как гласит народная мудрость, «чем раньше на крышу сядешь, тем дальше с ней отъедешь». Ты их действительно отсюда узнала или просто знаешь, что это Глохи?

— И то, и другое. Зрение у меня еще вполне, если не считать мерзкой замершей дальнозоркости. Мне тебя обязательно нужно спрашивать? Ты же знаешь о чем.

— Знаю, — Катрин вдыхала аромат духов и нежной шеи — голову кружило, как в первый раз, словно и не было прошедших лет. — Но что ответить, я не знаю.

— Что значит «не знаю», если ответ очевиден? — фыркнула Фло. — Хорошо, я сама спрошу: экспедиция — это война или нет?

— Сама экспедиция, видимо, не война. Но без всяких сомнений, довольно тяжелое и опасное предприятие. А на том конце пути маячит вполне себе силовая операция. Это если мы до того манящего приза вообще умудримся допереться.

— Так о чем тогда дискуссия? На участие в силовой операции я не претендую. Экспедиционные тылы определенно останутся на дистанции, посижу, подожду. А вот разделить со мной длинный путь уж будь любезна. Это полностью соответствует нашему жизнеобеспечивающему договору.

— Не спорю. Но переходы будут дьявольски тяжелыми, а операция на том континенте — непредсказуемой. Да и Долина… Мы точно можем оставить ее без нас обеих? Ладно, о чем это я. Несомненно, ты с этой стороны уже думала. И я тоже. Но имеются ли у нас однозначные выводы? — с некоторой нервностью вопросила Катрин.

— Так, идем по порядку, начиная с хвоста. Если с тобой что-то случится, Долина гарантированно останется без нас обеих. Я просто не выдержу. К твоим относительно коротким командировкам я как-то привыкла, но то памятное бесконечное ожидание в Глоре, когда мы поначалу вообще ничего не знали о друг друге…. Это было невыносимо. В полном смысле этого слова. А сейчас речь о полугоде, это в самом лучшем случае. Скорее, год. Если повезет. Нет, Кэт, это чересчур.

— Понимаю. Но сейчас же будет связь, а мы куда лучше подготовлены. Это спланированный, обдуманный и продуманный поход. Надеюсь, связные будут регулярно приходить в Долину и обратно. Конечно, это отнюдь не телефонная связь, да и без онлайн-трансляций, но мы сейчас уже весьма оперативно узнаем «что и где», — напомнила Катрин.

— Все верно. За исключением того, что мы абсолютно ничего не знаем о той стороне Океана. Не хочу разводить всякие суеверия, но… Пусть мы попадем туда вместе. Иначе мне не выдержать.

Катрин молчала. Подруга говорила не всё, но расставлять все запятые не было нужды. Идеальное понимание друг друга дает плюсы и минусы. И разговор вслух часто лишь формальность.

— Допустим. А Долина? А та часть силовой операции? — Катрин зажмурилась.

— Без тебя Долина может идти в… — Фло коротко и очень грубо, трехъязычно определила адрес. — Без тебя я стану ни на что не годна. И ты это тоже знаешь. Что касается боевой части… Без всякого сомнения, я буду находиться в самой тыловой, штабной, надежно охраняемой части походной группировки. Не только потому, что я твоя самая ранимая половина, но и потому что только я смогу внятно перевести с немецкого языка документы и показания пленных. Возможно, этого вообще не понадобится, но, возможно, и наоборот. Иных штабных переводчиков на этот раз у тебя нет. Конечно, ты немного знаешь по-немецки, близнецы помнят сотню слов, но этого явно недостаточно.

— Думаю, Лоуд слегка умеет шпрехать. Но ты права, переводчица из нее аховая. В ее гениальной голове земноводные мысли бурлят в сугубо собственном индивидуальном направлении, отвлечь их надолго, да еще по скучному канцелярскому поводу, трудновато.

— Именно. И у меня еще один повод поехать. Вы мне самым хамским образом практически не показываете внуков. Даже ты их видишь втрое чаще. А ведь «Квадро» наверняка пойдет через океан. Возможно, это мой единственный шанс научить детей держать вилку и не сморкаться в парус.

Катрин поцеловала подругу в ухо:

— Преувеличиваешь. В смысле, преуменьшаешь. Вилки держать они умеют, а в парус даже такое сухопутное создание как я, никогда не сморкается, ибо это неудобно технически. Но мысль твоя вполне понятна. Только как мы ее Агатке объясним? Тут же конец всему замку может прийти, дочурка-то у нас талантливая.

— Объясним. И потом, у нас есть Гр.

— Это да, на нашего серого вся надежда. Что ж, сойдем с ума и отправимся вместе.

— Что-то ты внезапно легко поддалась, — прошептала Флоранс.

— У меня был сон. Видимо, вещий. А еще глупый и неприличный. Но очень хочется в него верить, — объяснила Катрин.

Время, отведенное «теоретической самоподготовке», близнецы проводили у себя в комнате, дорабатывая недоработанное. Хотелось бы верить, что эти часы занятий тоже пойдут им на пользу.

Поднимаясь по ступеням, Катрин в очередной раз подумала, что расположение покоев слишком стесненное, нужно что-то с этим делать. Одни дети растут, другие непонятно откуда появляются, а башня не резиновая. С другой стороны, здесь все абсолютно уверены, что они единая семья, даже утонченная Гадка-Агатка это всецело признает, ездить на шее стремительных близнецов ей нравится даже больше, чем на мамах. А с третьей стороны…

С третьей стороны, близнецы скоро уйдут. Не потому что тесно, а потому что пора. Почти взрослые, тут у нас не Старый мир, для выхода в самостоятельную жизнь не требуется сдачи ЕГЭ, отросших усов и диплома об окончании магистратуры. Грустный момент. Неизбежный.

Кладя ладонь на кованую ручку двери, хозяйка «Двух Лап» осознала — так вот он, этот момент. Даже раньше чем ожидалось. Поход начинается не в момент поднятия якорей и парусов, а в момент озвучивания идеи. Как бы там ни получилось, близнецы вернутся уже взрослыми. Ну, почти взрослыми, поскольку совсем уж стопроцентно выросшим нормальный человек в тринадцать лет не бывает. Собственно, как и в грядущие четырнадцать, да и позже.

Боги, как быстро время-то промелькнуло!

Ладно, чего тянуть. Звякнул металл защелки, кованый, почти оружейный…

Да, говоря «близнецы», в Медвежьей долине чаще подразумевают тройняшек. Рич и Кэт чертили что-то техническое на дорогом листе бумаги, обычно получалось у них даже малость покрасивее чем нужно: сказывалась техническая подготовка парня и прирожденная аккуратность полукровки ланон-ши. Дики сидела, задрав ноги на подоконник, в наушниках и с ноутбуком на коленях. Судя по морщащемуся носу, виртуально наблюдаемое ей не особо нравилось.

Чертежники подняли головы, Дики, уловила движение краем глаза, и уже подскакивала, закрывая ноутбук. Реакции у нее опережают сознание, иногда это хорошо, иногда наоборот. Разгадывает сложившуюся ситуацию быстрее всех Кэтти-Кэт — странно, если бы было иначе с ее чуткой кровью — полуночные золотисто-желтые глаза уже чуть расширились. Ричард с реакцией припаздывает, зато понимание у него возникает сразу полноценное, без обрывков и сомнений.

— Кэт, детка, тебе срочно нужно повидаться с мамой и отцом, — сказала Катрин.

— Иду, — неразлучная подруга близнецов стройненькой изящной тенью снялась с табурета, скользнула к двери. Только едва заметное прикосновение широкого рукава сорочки к плечу Рича и намекнуло другу детства и сердца — «спокойно! сейчас будет важно!».

Видят боги, некоторые пары к такому взаимопониманию приходят только в середине бурной жизни.

— А чего случилось-то? — прямолинейно и обеспокоенно поинтересовалась Дики, выдергивая из ушей наушники.

— Пока ничего, — Катрин опустилась в кресло. — Есть новости. Военно-политического, весьма немаловажного значения.

Ощущение объятий привычного старого кресла слегка успокоило. Сколько раз тут сидела, сначала только с близнецами и сказками-историями, потом читая перед сном книги и держа на коленях уютно посапывающего Гр… Шмондец какой, да неужели это навсегда закончилось⁈

— Ой! Война, что ли? — прошептала Динка.

— А…? — Рич непроизвольно глянул на дверь.

— Не дури. Вы там, в будущем можете сколько угодно жениться или наоборот передумывать, но Кэт — член нашей семьи. Секретов от нее нет, — сказала мама.

— Тогда не понял, — признался Ричард. — Если что-то важное, не лучше ли было…

— У Кэт есть свои папа и мама, некоторые новости ей лучше узнавать от них. Тем более, они требуют неспешного осмысления и обдумывания. Чуть позже обсудим ситуацию совместно, этого уж точно не избежать.

— Ладно, мы не спешим, — заверила Дики. — Особенно, если не война. Мам, но чего случилось-то? Из Глора новости? Англы опять?

Катрин внезапно и яростно захотелось курить. М-да, а это тяжело — сообщать и обрывать привычную жизнь. Но если дети практически взрослые, можно ведь и прямо сказать.

— В Глоре вечно что-то случается, но пока нам оттуда ничего экстренного не сообщали. А случилось, видимо, здесь и сейчас. Мы с мамочкой полноценно осознали, что ваше детство кончается, — пробормотала хозяйка «Двух Лап».

Близнецы переглянулись, Дики в замешательстве взъерошила светлые волосы и сказала:

— Не-не, мы никуда не спешим. Пусть оно — детство — не суетится, будем расставаться потихоньку. Я, собственно, и потом буду в гости заходить. Мы с ним — с детством — друг другу нравимся.

Рич фыркнул, но тут же сказал:

— Извини, Ди. Звучит смешно, но, в сущности, так и есть. Мы с Кэт примерно так же считаем. Не будем спешить. В меру возможностей, конечно.

— Вот это верно, — Катрин откровенно вздохнула. — В меру возможностей. Возвращаемся к сути. Намечен дальний поход. Очень дальний, частично научно-исследовательский, посему некоторыми умниками пышно именуемый «Экспедицией». Через Океан, к западному материку. На месте назначения возможна, и вполне вероятна, военно-разведывательная операция. Мне определенно надо идти. Есть мысль взять и вас. Для практического изучения походной и военно-морской жизни, а так же приобретения иных полезных навыков. Это если у вас нет обоснованных возражений по поводу путешествия.

— Да ладно… возражения… обоснованные… — Дики попыталась удержаться, но не смогла. — Что, правда что ли⁈ Поход⁈ С тобой⁈ Океанский⁈ Шмондец же!

— Это что за восклицания неуставные? — поинтересовалась Катрин. — Это ли нужно орать в первую очередь?

— Не, не это! — замотала светлой башкой старшая дочь. — А Мамочка что?

— Действительно, она-то как? — Рич смотрел вопросительно.

— Мамочка не возражает. Тем более, она решительно настроена плыть с нами.

— Ого! Ух, ты! Но это же опасное дело, — осознала Дики. — Это ж Океан!

— Вот об этом и нужно думать в первую очередь. Задач перед нами стоит множество, но основная и главная — всем вернуться! — четко сформулировала хозяйка «Двух Лап» и ей слегка полегчало. — Там не только Океан, там и еще опаснее. Детальную ориентировку получите ближе к непосредственному району операции, пока мы имеем сведения весьма расплывчатого характера, заранее голову можно не забивать. Но рекомендую освежить знания об огнестрельном оружии, как с унитарным, так и раздельным заряжанием, о саперных и минно-взрывных устройствах, сооружениях и заграждениях. Особое внимание образцам середины ХХ века. Предсказать что именно нам будет противостоять, сложно, но встреча с разнообразными устройствами Старого мира и их репликами вполне вероятна.

Близнецы стояли, слушали, усваивали информацию. Будут думать, анализировать. Дополнять и уточнять вводные пока действительно преждевременно — чем больше возникнет самостоятельных нестандартных идей и предположений, тем лучше. Там — за Океаном — возможны любые варианты.

— Будем думать, готовиться, — сказал Рич. — Выход весной?

— Видимо. Пока принято лишь принципиальное решение, подготовка только начинается. Полноценно поучаствуете.

— Понятно. Чего тут говорить, приложим все усилия. Особенно по безопасности, — заверила Дики. — Но моему умному брату определенно нужно знать одно-единственное. Иначе с него вообще никакого толку.

— Да, тут уж ничего не поделать. Мам, я однозначно иду, тут разговора нет. Важность задачи осознаю. Но если Кэт остается, то нам с ней нужно подготовиться. Как вспомним то школьное расставание, так оно… Мам, да скажи мне сразу, — жалобно зашептал Ричард.

— Вот же вы покемоны озабоченные, как говорит одна наша знакомая, — покачала головой хозяйка «Двух Лап». — Рич, ты не очень бестолковый, пока это одной конкретной темы не касается. Ты же знаешь — Кэт в любом случае будет нашей связной, следовательно, долгая разлука вам не грозит. А уж будет ли она в корабельном экипаже постоянно или останется базироваться здесь — могут решить лишь ее родители. Она все же тоже еще не очень совершеннолетняя. Сейчас спустимся в каминный зал и обсудим все сообща. Динка, зайди и позови Мамочку, а ты, нервный, иди, потопчись под дверью семьи нашего управляющего, попереживай всласть.

Близнецы выскочили за дверь. Катрин с любопытством придвинула неоконченный чертеж. Кажется, водяной насос, только этот поменьше замкового. Интересно, где они планируют обустраивать логово? К свадьбе определенно наберется несколько альбомов вполне оформленных чертежей и проектов. Ох, сыграет еще с ними шутку эта ранняя предопределенность. А может и не сыграет. Откровенно говоря, столь ранних сердечных союзов история семьи еще не знала, тут всякое может быть.

Снизу, из каминного зала, донесся короткий вопль восторга. Ах, идет в нашей команде прекрасная Кэт, какой внезапный сюрприз. Да, насчет детства Динка всё верно сказала — не нужно с ним поспешно расставаться.

Сюрпризы оказались навязчивыми. Прямо как пошло… хорошо, хоть с перерывами…

…Первая снежная пороша легла эффектно и празднично: местами склоны холмов превратились в чистейшее постельное белье, намекавшее на неспешные и сладостные утехи спокойными зимними ночами. Ветви придорожных кустов тяжко и гордо покачивались, облепленные свежим белым грузом. В зарослях присыпанного терна взволнованно перекликались синицы.

Прогуляться на ферму решили пешком, благо грязь на дороге окончательно подмерзла.

— Ноет. — рассказывала Блоод. — «Дорого». «Не лучшие времена». «Так надолго! А если что случится⁈». Это всё про тебя. Король тебя неизменно ценит.

— Я поняла, — кивнула Катрин. — Ну, обстановка в Землях Ворона стабильна, «не лучшие времена» — это как всегда, а слишком задерживаться в отпуске мы не собираемся. Про «дорого» так и вообще смешно. Никто, собственно, не заставлял Корону корабль снаряжать. Довольно внезапная и эксцентричная идея. Мы тут, к счастью, в сухопутных землях обитаем. И вдруг такая королевская тяга к географическим открытиям?

— Там Ква. — напомнила ланон-ши.

— Вроде бы Одноглазому нет нужды короля на финансирование раскручивать, наш «Нельсон и Ко.» способен и самостоятельно пару судов снарядить.

— Да. Но на паях дешевле. И Его Величество может. Обидеться. Упорно ходят слухи об Истинно Золотом Береге. Участие в проекте — престиж Короны.

— Тьфу, опять те басни о золоте. Зачем было байки распространять? — поморщилась Катрин.

— Они сами. Байки. В Тинтадже, Глоре, Конгере — везде. Традиция! Народ вспоминает старые добрые времена. О, Поход! И Флот! О, золото и годные, трудолюбивые рабы! О, святая мечта! — Блоод театрально взмахнула рукавами легкой шубки.

— Упаси нас боги! Мы и командор Найти — совершенно разные исторические явления.

— Разные. — согласилась ланон-ши. — Но чуть схожие. И у нас секретность. Не волнуйся. Слухи лишь в очень узких кругах.

— Да? Тогда сразу брошу волноваться, — Катрин остановилась. — Гм, а что здесь?

Подруги смотрели на снег. Крупный когтистый след пересекал дорогу.

— Это же не волк, а наша Уважаемая? — пробормотала хозяйка «Двух Лап».

— Она. — Блоод разглядывала след. — Свежий. Для нас.

— Хм, ну ладно, — Катрин перешла на шепот. — Слушай, Бло, спрашивать малость неудобно, но между нами — у них же в семье и еще кто-то оборачивается? Егеря поговаривают, следы помельче видели еще весной.

— Думаю. Рыжая дочь. Кровью в мать пошла.

— Логично.

— Логично, но не точно. Там у кицунэ всё сложно, — Блоод поправила элегантно повязанную головную шаль. — Оборотни. Тайное и необъяснимое племя.

— Да объяснится всё со временем, мы не особо торопимся. Пошли к Дашке, а то она снова убиваться будет, что самовар подостыл.

Размышляя над следами, подруги пошли дальше. Собственно, в следах Теа ничего особенного не было, просто лиса в четвероногом облике обычно не гуляла так близко к берегу. Все же место относительно людное, беспокойное. Вот у фермы Рыжих и лесах к северо-западу, там неизменные и законные лисьи охотничьи угодья. На том направлении Теа практически подменяет егерские патрули, и почти ежедневно общается с бойцами, обмениваясь новостями. Егеря ведь тоже отчасти оборотни.

Лиса сидела у спуска в Поросячий Ложок. Крупная, пышная, уже зимняя, отстраненно и независимо всматривающаяся в бесконечные чащи дальнего берега, попритихшие за еще не вставшей окончательно рекой.

— Привет. Все же шикарный ты зверь, — восхитилась Катрин.

— Соблазнительный. — поддержала ланон-ши.

— Главное — вовремя перелинять. А вот все же пошлые вы люди, — хрипло сказала Теа, и плотнее обернула вокруг лап чудесный хвост.

— Кто «люди»? — обиделась Блоод.

— Ладно, не люди. Просто пошлые. Привет. Я по делу, — объявила оборотень, высокомерно настораживая острые уши.

— Интригуешь. Вся такая дикая, прекрасная и суровая, — прониклась Катрин.

— Это для демонстрации независимости и серьезности намерений, — предупредил хрипловатый чудесный зверь. — Так?

Блоод схватилась за шубку на месте сердца. Катрин заверила:

— Вы определенно очень независимые. Кто заявит обратное — долго не протянет. Что ты нас пугаешь?

— Не пугаю. Настраиваюсь. Тут, Кэт, в чем дело-то… — лиса неуверенно прищелкнула белоснежными клыками. — Давеча пришла почта, одноглазый увалень, что считается моим мужем, прислал письмо. Знаете же: курьер торопился, уехал, и мое письмо с ним тоже. Я заранее его писала, еще до того как писульку Ква прочла. Но оказалось, что мы об одном думали. Значит, так тому и быть. Нам надо за Океан.

— В смысле⁈ — ужаснулась Катрин.

— Нет, не насовсем. Просто проплыть и в пути порастрясти жир. Мне порастрясти, Полумордый и так бегает много. Но без меня. А это охлаждает наши сердечные отношения и вообще мне надоело. Я единственный раз через Океан прошла, да и то большей частью запертая в клетке. Это же неприлично. И я еще не старая! — ожесточенно щелкнула пастью свирепая кицунэ.

— Без сомнения, ты не старая, это же смешно… — Катрин потерла щеку. — Но по сути это немного безумно. Путь далекий, а ты привыкла регулярно оборачиваться, бегать и охотиться. А там теснота, каютка-коробка, кругом пахучие моряки…. Нет, я подозревала, что Ква может потянуть к былому. Но что и ты решишь…

— Звучит слегка мерзко, — заявила Теа. — Неужели я слабее Одноглазого? Может, чуть поглупее, спорить не буду. Но по выносливости и вообще — ничуть! Или мой лук больше не ценится?

— Лук-то здесь причем? Про свой лук ты все и сама прекрасно знаешь, мы тут не девочки, чтоб друг друга нахваливать. Как раз то, что ты с луком здесь остаешься, меня порядком успокаивало. Оно, знаешь ли, надежнее Долину на таких проверенных бойцов оставлять. Но дело не только в этом. У вас же дети. Надеюсь, звучит не обидно, но у вас порядочная стая, еще не совсем подросшая.

— Именно. Им будет полезно без нас побыть, — уже спокойнее пояснила лиса. — Ты своих берешь, чтобы научились жить в большой армии, с незнакомцами и прочим вонючим людом. Моим еще рано, им бы пока научиться без мамки жить. Они толковые, но я слишком долго была рядом. Пусть похозяйничают, потом их Ква начнет подольше и почаще в города выводить, а то и в Лагунный Университет на полный учебный сезон отправим. Сейчас как их отправлять? У Лоуд там свои отчаянные безобразники, да еще наши рыжие их пакости душевно подкрепят. Нет, нашим нужно самостоятельность и серьезность подтянуть. А дом, если что с ним случится, мы потом заново отстроим. На воспитании экономить нельзя.

— Да они у вас, вроде. Сдержанные, — не скрывая удивления, прошелестела Блоод.

— Они хитрые. Но временами глупые. Это если строго между нами, — пояснила Теа.

— Собственно, дети практически все такие, — вздохнула хозяйка «Двух Лап». — Мысль ваша ясна, как воспитывать, вам виднее. Честно скажу — мы ваших рыжих весьма уважаем, отличные растут бойцы, но раз нужна доля самостоятельности, то пусть нарабатывают. С другой стороны, Теа — это же далеко плыть и надолго. Возражать я не собираюсь, но все же еще раз подумайте — оно вам надо?

— Подумаем. Есть и еще одно обстоятельство, — Лиса подозрительно осмотрелась и принюхалась к ветерку от реки. — Тут все свои, могу сказать, пусть я и «тайное и необъяснимое племя», как втихомолку хихикают некоторые.

— Я знала. Что ты слышишь, — улыбнулась Блоод.

— Я знаю, что ты знаешь. А вот Леди не все знает. У нас с Ква неравный брак. Мезальянсом называется. То, что я забытая княжна, нам не особо важно. Вот то, что способности крови кицунэ только один щенок из выводка унаследовал — важнее. Нужно это подправлять. Способ только один. Полнолуние и страсть изо всех сил, — тихо прошептала лиса.

— План отличный. Но причем тут экспедиция за Океан? Чем тот берег лучше? Или знамение какое-то было? — неуверенно уточнила Катрин.

— Какое еще знамение⁈ К демонам суеверия! — зарычала лиса. — Просто это будет необычно. И сложно. И романтично!

Хозяйка «Двух Лап» и ланон-ши переглянулись.

— В общем. Да. — признала Блоод.

— О чем и речь. Мы еще подумаем, но вряд ли передумаем, — Теа многозубо улыбнулась. — Я пошла. Аше — привет. А ты, Леди, нам поручения пиши. Щенков нагружу, привыкли, обормоты, зимой скучать. Теперь уж не выйдет, выросли, пусть знают, как к серьезному походу готовиться.

Лиса исчезла по дну Поросячьего Ложка, замковые жительницы двинулись дальше по дороге. Уже в виду хутора Катрин прервала молчание:

— Вроде и знаю я их отлично: Ква — насквозь прагматичный человек, у него мысли на восемь ходов вперед шныряют. Собственно, и Теа очень земная княгиня. И на тебе… Двинуться от дома непонятно куда и насколько, с целью не просто экзотично потрахаться на новом материке, но и привезти оттуда очень памятные сувениры. Понятно, это не основная их цель, но заранее подразумевать и сей тонкий аспект…

— Да. Тут они нас откровенно уели, — признала ланон-ши. — И нашу загребущую Лоуд тоже. Вот это будет у Ква с Теа «памятка»! Будут говорить «эти малые у нас северные». «А вот те — заокеанские». Изумительная идея.

— Э, только Профессору про нее не говори. Она начнет на эту тему лекции читать, не успеем оглянуться, как грянет мода на этакую демографическую ересь. В учебниках когда-нибудь обозначат «Эпоха эротико-географических открытий с плановым трансокеанским размножением».

— Дело будущего. Отдаленного. Пока о запасе соленого сала. И жиров речь, — напомнила Блоод.

Из ворот широко известной свиноводческой фермы выскочили собаки, потом бдительные наследники свиноводов с дротиками, потом и сам Костяк вышел, помахал рукой. За последние годы парень окончательно изменился — рослый и крепкий, не то чтобы солидный, но весьма себе… Хорош, глянуть приятно.

— Не прогадала Аша-Даша, — отметила ланон-ши. — Тоже хитрая.

— Да, одни мы с тобой откровенно в пролете, — запечалилась хозяйка «Двух Лап».

Подруги засмеялись.

Жизнь была хороша, об отъезде даже думать не хотелось. А может, потому так ярко и отмечалась взглядом каждая чудесная мелочь Долины, поскольку предстояло с ней расстаться и переться, без всяких преувеличений, на край света?

— Бессонница и Глор, тугие паруса,

Я список кораблей прочла до половины, — бормотала Дики, размышляя — стоит ли точить карандаш или еще потерпит?

В подлиннике стих Старого мира нравился не то чтобы очень, но первые строфы давнишним поэтом были взяты круто. В переделке звучало покорявее, зато точнее. Надо будет Рате подсказать идею — пусть в приличную сагу перепишет. Или не очень приличную, но популярную.

Спаси нас боги — и куда это мысли разбегаются⁈ И при чем тут карандаш, пишет же нормально, нечего предлоги для отсрочки придумывать.

Девчонка подавила страдальческий вздох и придвинула лист с расчетами. Тоннаж — водоизмещение — грузоподъемность — вес собственно пассажиров, плюс личное снаряжение-оружие, плюс общие средства десантирования и обеспечения. Переводим в общепринятые бочко-мешки. Шмондец, да как это вообще заранее сосчитать можно⁈

Дики абсолютно точно знала, что расчеты сугубо учебные, да и вообще результаты пыхтения сухопутных девчонок для подготовки похода имеют очень мало значения. Но это сейчас. А в иные будущие времена, пусть и через много лет, придется вспомнить этот вечер. Насчет этого мама абсолютно права. Считать она и сама не очень любит, но умеет.

…Гм, а драккар, в сущности, почти ничего толкового на себе унести-то и не может. И как на таких корытцах в боевые и торговые походы ходили? Это же еще совсем недавно было. Схема размещения груза просто смехотворная…

Справочник со схемами и таблицами грузоразмещения принес дядя Ква, кое-что объяснил, и эти подсказки на порядок облегчили расчеты. Еще бы калькулятор…. Нет, прибор предназначен для аврально-срочных расчетов, полевой математик должен вычислять старым надежным способом, без поддавков.

…Драккар у нас фигурирует исключительно для примера и запасного варианта. В поход устаревшие суденышки не идут, сейчас наша ставка на прогресс и высокую мореходность. Пока судна четыре, будет, видимо, больше. Еще есть секретный (но не для нас!) «Квадро» и особо секретный (пока практически для всех) паровой катер. Чужемирное чудо техники! Его даже Ква не видел, только Профессорша и обитатели «Квадро» на борту катера бывали. В определенном смысле парадокс, как справедливо заметил Рич — даже в современном Старом мире проще наткнуться на драккар-новодел, чем на серийный паровой катер XIX века. Впрочем, однотипных собратьев этого катера видели участники битв на Кроличьей, там, правда, не до технических осмотров-оценок было. В любом случае, грузоразмещение на паровике можно исключить — его как раз топливом будут в основном загружать.

Дики вернулась к коггу, тут с грузом шло легче — стандарты и опять стандарты, компания «Нельсон и Ко» неустанно работает над упрощением работ этой составляющей корабельной эксплуатации. Тут можно сразу данные в таблицу вывести, только поаккуратнее, ластика у нас огрызок…

Расчетчица с некоторым удовлетворением покосилась на остальных трудяг. Лица братца и Кэт выглядели не особо счастливыми. Понятно, они не расчетами занимаются (это как раз для них пустяки), а составлением «служебных записок психологического анализа». Название, естественно, условное. Рич пытается изложить свои соображения по возможным механизмам возникновения конфликтов в командах «долгого плавания», Кэт пытается осознать слабые места в формировании сводных боевых групп из бойцов Севера и Юга. Само собой, если бы полукровка ланон-ши расписала схемы нервного напряжения команд, а Рич формировал условные боевые единицы — все было бы много проще. Братец вполне разбирается в действиях малых групп, а снятие любого психологического напряжения — природное занятие ночных даркш. Но нужно не «углубить», а «расширить» свои знания. Так что не ищем легких путей…

…Да, шхуна — это вам не когг. Иные коэффициенты. Впрочем, чудный справочник у нас под рукой. Издательство «Нельсона и Ко» — лучшее! Семья руку приложила, часть чертежей справочника Лот-Та делала, братец Жо поучаствовал в составлении лоцманской части справочника. Нужно соответствовать высокому авторитету родственников и хотя бы в учебных расчетах не налажать…

Дики все же ошиблась на черновике, пересчитала, дважды перепроверила и заполнила таблицу набело. С некоторым удивлением посмотрела на черновик — там, среди групп перечерканных цифр, возникла шхуна — тоже порядком потрепанная, с рваным такелажем. Еще бы — через такую вредоносную штормягу расчетов пробивалась. А вот с грот-мачтой шаловливый карандашик малость налажал: это чего рея такая корявая? Художница повернула рисунок вверх килем — будет считаться отражением в воде, вот реи и рябят. Перепроверяем таблицу…

Управилась вовремя — как раз мама заглянула.

Сначала оценили результаты боевых выкладок Кэт.

— Собственно, все на месте, ничего не упущено. Рационально: стрелки лучше подготовлены у Ворона, приморские бойцы сильнее в рукопашном бою, так и используются, — Леди «Двух Лап» глянула на юную полукровку. — Только, детка, они же у тебя опять по умолчанию ночью воюют. А у людей все же наоборот много чаще случается — днем кровь льют.

— Да. Опять упустила, — огорчилась Кэт.

— Рич, ты все же подсказывай. В подобном моделировании помощь не возбраняется, — намекнула Мама.

— Чего-то мы не успели даже взглянуть, что вышло у друг друга, — признался братец. — Я тут тоже забуксовал. Мне сложновато представить столь высокий процент вздорных людей, сгрудившихся на одном единственном корабле.

— Ты к вздорным людям прибавляй глупых и откровенно больных на голову, — посоветовала Мама. — Без широкого представительства этих сословий приличные экспедиции и крупные военные формирования и не помыслят отправляться в поход. Древняя нерушимая традиция, уж будьте уверены, вы с идиотами тоже не разминетесь. Излагай…

Рич изложил. Сообща обсудили, Мама привела в пример один весьма показательный случай времен своей службы в армии. Да, глупость — основная объединяющая и основополагающая проблема всех цивилизаций, едва ли принципиально решаемая в ближайшем будущем.

— Ну и в заключение чисто техническая часть… — Мама взяла таблицу.

Расчеты в принципе одобрили. В нескольких тонких местах возникла дискуссия, но в столь сложных вопросах она всегда возникает.

— Ладно, вполне прилично. Несомненно, настоящий шкиперский расчет ведется по конкретному судну, грузу и списочному составу команды. Нам сейчас главное представлять, как это вообще делается. Оформлено неплохо, сможешь в случае чего в портовой конторе подрабатывать. Хотя, вот это еще лучше получилось, — Мама подвинула к себе черновик со шхуной.

— Это машинально, — заверила Дики. — Грифель подтачивала.

— Оформить в деревянную рамку — за пару «корон» точно уйдет, — отметил практичный братец.

— Образцы семейного искусства мы начнем распродавать лишь в самом крайнем случае, — сказала Мама. — А вот подарить — другое дело. На стене в конторском офисе у Син смотреться будет просто отлично. Как раз и пробные расчеты идеально вписываются.

— Вы мне льстите, я не дотягиваю, — честно сказала художница.

— Может и льстим, но не очень. Но я как раз хотела с вами посоветоваться по поводу вопроса художественных искусств, — сказала Мама. — Гм, вернее, теперь уже по двум вопросам. Динка, а ты не думаешь стать художницей? Такой основательной рисовальщицей, чтоб бумажные шхуны шли первым планом, а остальное по ситуации? Как ни крути, а талант у тебя есть, отрицать бессмысленно.

Дики онемела. Вот так внезапно, и… и… да чего там, и внезапно, и обидно!

— Это. Вряд ли, — прошептала чуткая Кэт.

— Ма, да ведь Ди о таком никогда не думала, — поддержал братец.

— Э, вы как-то сурово воспринимаете простые слова и предположения, — улыбнулась Мама. — Это лишь возможность, а вовсе не намек. Нож с пояса Динки никто снимать не собирается, придет время, и что-то более боевое там висеть будет, это предопределено. Но ведь широкая возможность выбора приоритетов — это прекрасно! По-правде говоря, у меня этого выбора вообще не имелось, как и у Мамочки, у отца Кэт, да почти у всех нас — одно призвание — на тебе, получи-распишись, и крутись как хочешь. Вот образ жизни мы все выбирали, это верно. Но сейчас речь не об этом. То, что у дочери есть выбор — приводит нас с Мамочкой в восторг. Это ведь по-настоящему круто!

— Может и круто, но нафиг оно мне сдалось, — проворчала Дики. — Ма, это звучит как-то… странно. Какая из меня художница? Отчего же я должна всю жизнь в мастерской сидеть?

— Художники разные, некоторые весьма даже передвижники, те не сидят. А в самом факте такой возможности нет ничего ужасного.

Мамина рука обняла за плечи, прикосновение массивных браслетов защитило спину. Когда была мелкой, Дики вообще думала, что мамины грубоватые браслеты — часть вооружения. Всегда ведь заслоняли, и играть ими было интересно.

— Ма, а пусть рисование останется только как хобби? — жалобно сказала напуганная художница. — Есть свободное время, что-то чиркну машинально, мне так думать легче. А вот при мысли, что этим специально нужно будет заниматься, меня прям мгновенно тянет карандаш в окно выкинуть.

— Разбрасываться карандашами нам не по карману — это ценная канцелярская принадлежность, — улыбаясь, напомнила мама. — Рисуй когда хочется, но уж штабные схемы и карты накидать — тут никуда не денешься. Как раз по этой части имеем и основной вопрос. Экспедиция у нас гарантированно пойдет без фотоаппаратов и средств видеозаписи, следовательно, запечатлевать открытия придется как раз карандашом и бумагой. Нет, в штатные экспедиционные художники запихивать Динку мы не собираемся — с иными задачами наши дети в море идут. Но помочь научным исследователям как-то нужно, на это обстоятельство товарищ Профессор настойчиво намекала. У нее в студентах-гардемаринах есть один талант, но рисует он своеобразно, да и корпеть исключительно с карандашом не особо желает. Вот точно как наша вольная художница. Экспедиции не помешал бы художник-специалист узкого профиля. Как думаете, есть смысл брать Джозефа Рибальта?

Тут близнецы и Кэт опять изумились.

Джозеф… вот как о нем сказать… Несомненно, очень одаренный художник и слегка скульптор. Толково объяснял детям азы рисования, а потом уже и не азы. Многому удалось от него научиться. Дики до сих пор ежедневно ходила, уточняла насчет теней и штрихов. Очень полезный художник. А вот как человек… Трудно вспомнить, чтобы с ним говорили о чем-то кроме линий и пропорций. Собственно, самого Джозефа, кажется, вообще не существовало вне тесной мастерской, оборудованной в пристройке к замковой стене. Естественно, он ходил на обед, когда надо помогал в хозяйственных работах, летом спускался на речку купаться, зимой елку помогал ставить. Вроде всегда где-то здесь, но лишний раз про него и не вспомнишь. Бывают такие люди, не совсем э… реальные.

— Ма, а как же он в дороге? — спросил Рич. — Он же, по-моему, дальше сотни шагов от замка и не отходит.

— Вполне здоровый мужчина, не больной. Будет у него ящик с карандашами и бумагой — чем не походная мастерская? А морской воздух еще никому не вредил. Я спрашивала — говорит, не укачивает.

— Так, а сам он хочет или не хочет путешествовать? — не поняла Дики.

— Он не по путешествию вопросы уточнял, — несколько уклончиво пояснила леди «Двух Лап» и посмотрела на Кэт.

— Мне сказать? — смутилась, что с ней довольно редко случалось, юная полукровка. — Наверное лучше, чтобы мама. Сказала.

— Что же, я у нее не спрашивала, что ли? Она четко не знает, слишком привыкла к сложившейся ситуации. Вот вы подумайте. Сообща. Вы с нашим, гм, придворным художником, больше всех времени проводили. Он же у нас не очень общительный, — мама посмотрела на листок со шхуной. — Когда-то в Старом мире Джозеф вел довольно сомнительный образ жизни. Но это было очень давно. С тех пор нареканий и претензий к нему не имеем, и то, что он учил вас на совесть, вполне очевидно. Короче, за свои прегрешения он явно отсидел, можно было бы дать ему шанс вернуться в нормальную жизнь. Как вы знаете, мы к владению рабами относимся крайне прохладно. Да, случаются исключения. Но это не по нашей инициативе. Вообще вопрос-то щекотливый, но вы достаточно взрослые, чтобы оценить положение вещей. Откровенно говоря, нынешняя ситуация мне не очень нравится. Но как из нее вырулить? Мучить и убивать Джозефа никто не хочет. Кэт, детка, выскажи свою точку зрения. Подозреваю, вы в своих разговорах касались и более тонких моментов человеческих и нечеловеческих взаимоотношений.

— Я не совсем ланон-ши. Рассуждая логически: Джозеф без влияния мамы существовать не сможет. Точно так же как… знаете с кем сравнить, — Кэт взяла карандаш, перевернула тезисы к «формированию сводных групп» и принялась чертить. — Смотрим. Не секс. Не магия, не доминирование. Как назвать научно? Мы говорили об этом с Белкой. Художник и Зеро частично мертвы. С ними случилось — нечто. Не буду спрашивать что. Значения не имеет. Часть личности умерла. Остаток не может без хозяина-хозяйки. Ограниченная жизнеспособность. Психологическая. Но! Зеро без вас с Мамочкой не выживет. Он был почти пуст. Еще до вашей встречи. Теперь совсем пустой. Без вас околеет. Вы с леди Флоранс части одного…

— С этим как раз понятно, — остановила Мама. — То, что мы с Фло половины одного — общеизвестно. Вот то, что он без нас «околеет» — прискорбно. Ты уверена?

— Почти стопроцентно. Интересный феномен, по нашей с Ратой версии — следствие мутаций и тотального упрощения личностей в будущем того мира, — красиво сказала Кэт. — Без вас издохнет. Огорчительно это или нет. Второй вопрос.

— Ну, дрова-то он колет великолепно, — напомнил Рич. — Наверное, такая смерть будет потерей для замка. Хотя звучит странно.

— Уф, «странно» — не то слово, — призналась Мама. — У меня была малодушная мысль отложить решение по Зеро на последний момент. Совершенно непонятно что ему делать на корабле. Работать с парусами он определенно не способен, а крутить брашпиль целыми днями на флоте без надобности.

— Палубу может драить, — предположила Дики. — Местные моряки, наверное, вполне одобрят.

— Неплохая мысль, — согласилась Мама. — Кэт, что скажешь?

— Можно. Будет чистый корабль. Ваш. А если другой корабль и долго без вас… — юная полукровка распахнула ночные глаза и перекосилась личиком — это ее не особо обезобразило, но было понятно, что Зеро будет обречен на полное безумие и жуткую гибель.

— Да помогут ему боги, — без особого беспокойства сказала Мама. — Видимо, вопрос с Джозефом тоже уже решен. Если мы берем никчемного дровокола, то с какой стати оставлять необходимого для научно-исследовательской деятельности художника? Впрочем… Дики, ты все же с Джозефом отдельно переговори. Как ни странно, в данном случае ты уместный посредник: имеешь общее понимание будущих морских трудностей, специфики работы художника и основ психиатрии. Кстати, Кэтти, а ты большая молодец. Объясняешь характерность психологической ситуации весьма и весьма доходчиво. И твой рисунок тоже можно в рамку вставить.

Все посмотрели на рисунок-чертеж. Узор ассиметричных линий, изящный и намекающий на что-то взрослое, немыслимо сложное и отчасти нездоровое. Микс из искусств знаменитого художника Эшера и старичка Фрейда, весьма тонко получилось, с настроением.

— Ладно, раз мы здесь справились, пошли в зал, — сказала леди «Двух Лап». — Там Мамочка, Гр и шорники разложили кожи, сейчас будем думать о кройке чехлов и прочих баулов.

Дики осталась убрать бумаги и карандаши. За заснеженным окошком снова пуржило, фонарь над надвратной башней покачивался крошечным, размером с футбольный мячик, шариком света. На пустошах сугробы, наверное, уже по пояс. Дики подложила в камин полено, прислушалась. Снизу, из каминного зала доносились голоса, тянуло острым ароматом развернутых хороших кож. Было слышно, как бегает по столу Агатка, требует, чтобы ей срочно дали «нож-жжж-ницы»!

Только демоны знают, как можно решиться покинуть такой хороший замок. Но там — далеко на юго-западе — Океан и бесконечность! Неизвестные острова и континенты! Тайны и враги! Как можно туда не пойти⁈

— Мир противоречив, — сказала Дики камину и пошла вниз.

Новогодние праздники закончились, и, хотя еще красовалась перед замковыми воротами нарядная елка, но гости и гонцы уже разъехались. Кстати, и морозы ослабли. Миграция снежаков этой зимой прошла южнее, по слухам, у Лурки зверье жутко бесчинствовало, а в Долине было на удивление спокойно. Сезон таким выдался или у хищников новые маршруты появились, прояснится лишь после дальнейших наблюдений. Пока можно было спокойно зимовать, продолжая активную хозяйственно-штабную подготовку.

…— Санный обоз дойдет быстрее, тут дней восемь до Лурки, — Энгус смотрел на карту, привычно высчитывая переходы. — Там груз подождет, загрузят на первые суда, идущие вниз. Это по высокой воде, сразу за ледоходом, так что должны успеть. Особенно, если на пристани Ливней груз удастся перебросить на серьезный корабль. Ну, насчет этого тебе, морская Леди, виднее.

— Попрошу без ехидных намеков, меня уже заранее укачивает, — скривилась Катрин. — Дойдет груз вовремя, не вовремя, или вообще не дойдет — это уж как боги решат. В принципе, морская экспедиция без запасов солено-перченого шпика и приличного джина печальна и угрюма, но теоретически возможна.

— Злей будете, — согласился управляющий и разлил еще по глоточку.

Сидящая на подлокотнике кресла Блоод подставила кубок, муж капнул в гранатовый сок символическую долю джина.

— На реке и дальше — забота моряцкая, а вот до Лурки обоз, я, наверное, провожу, — задумчиво сказала Катрин.

— Сиди. Дома. Успеешь погулять, — прошелестела ланон-ши.

— Что же сидеть…. Там и снежаки, и вон, у Развилок опять путники исчезли. Лучше подстраховаться. Особенно от зимнего ожирения, — проворчала Катрин.

Супруги дружно хмыкнули. Леди «Двух Лап» неизменно поддерживала свою спортивно-боевую форму, это не только в Долине все знали, с некоторых пор ежедневные тренировки достаточно широко вошли в моду в столице, да и еще много где.

— Нечего тут хмыкать. Зима и малая подвижность никуда не деваются. Энгус, а ты сам не хочешь прокатиться? — неожиданно спросила Катрин. — Свежайший воздух, бодрящий скрип полозьев, возможность добыть новую шкуру на шубу любимой жене? Продышишься, соскучишься, вернешь здоровый румянец на свои бородатые щеки.

— В смысле, ты серьезно? — изумился управляющий. — Так вот и поедем, побросав все дела?

— Почему «побросав»? Перепоручив и дав возможность поработать другим хорошим людям. Взаимозаменяемость никто не отменял. И вообще, Бло…. У тебя муж когда в последний раз из Долины выезжал? Не, я и сама помню — год назад в Дубник ездил. А это крайне несправедливо. У нас тут чудное место, но сидеть безвылазно тяжко. Мы с тобой, конечно, слегка садистки, но в хорошем смысле этого слова, а не в бытовом. Энгус имеет право на полноценный отдых и смену обстановки.

— Иногда мы. Ускользаем, — призналась ланон-ши.

— Не может быть! О боги, я даже не догадывалась. Бло, ты сама Прыгаешь слишком часто, а тут еще застрянете вдвоем незнамо где. Из-за часа-двух романтического отдыха, да? Нет, я не возражаю, но смысл-то сомнительный.

— Все мы рискуем. Иногда. — прекрасная ланон-ши пожала узкими плечами и обняла шею мужа. — Может, застрять с ним надолго. Моя мечта?

— Вот этим и кончится. «Побросав все дела» — как тут кто-то очень точно сказал. Вас все начнут искать, а найдет Профессор, и вы получите лекцию длиной в сутки и пожизненные едкие воспоминания многоумной спасительницы.

— Вот это не надо! — в один голос запротестовали супруги.

— Я и говорю, что не надо, — подтвердила Катрин. — Посему настойчиво намекаю: по нашему возвращению собираетесь и убираетесь. Месяца на четыре. В альтернативных мирах это называется «отпуск». Можно естественным путем, например «Квадро» вас на борт с готовностью прихватит. В общем, как и куда именно — на ваше усмотрение.

— Четыре месяца — это нереально, — вздохнул управляющий. — Тебя куда-нибудь из Долины сдернут, а здесь как пойдет наперекосяк…

— Не пойдет. Просто кадры нужно готовить. Вон Костя-Костяк уже закончил очередную реконструкцию животноводческого комплекса, пора ему шире думать и масштабнее задачи ставить.

— Так он вроде и думает. У Старой деревни теперь свиную ферму строят, он там за главного архитектора и консультанта, — сказал Энгус.

— Это понятно. Только подобный упор исключительно на свиноводство начинает несколько беспокоить. Нет, в деревнях свинячий порядок нужно наводить, это бесспорно, но ведь нельзя же окончательно превращаться в Хрюкающую Долину. Есть же и иные сферы жизнедеятельности.

— С Костяком советуемся часто, собственно, что и говорить — толковый парень, это мы все знаем. А твою мысль я уловил, — заверил управляющий.

— Мысль моя не очень четкая, поскольку отвлечена понятно на что, — проворчала Катрин. — Но с Дашкой я предварительно переговорю, ей тоже нужен фронт работ пошире, а то заскучает. А скучающая Даша-Аша — весьма опасное явление. Тем более Мин со своей драгоценной половиной сейчас на длительной стажировке, отсутствует, на ферме еще и по этому поводу негодуют. В общем, пока мы будем бродяжничать, думайте, совместно формулируйте предложения и идеи.

— Верно. За мирные и нужные идеи! — Энгус поднял стакан и серебро посуды мелодично звякнуло.

Шифрованную записку принес Гр-Гр с горки у Новой деревни, где он выкатывал на санках Ниночку, ну и себя, солидного.

— Что-то важное, я сразу к тебе, — намекнул сын.

— Правильно, теперь иди сушись.

Гр-Гр, оставляя мокрые следы от шерстяных носков, урысил переодеваться, а Катрин еще раз глянула в записку.

Собственно, никаких деталей, только просьба о встрече без свидетелей.

Секретная служба Медвежьей долины была многоступенчатой, разветвленной и незаформализованной — как-то сама собой сложилась, без штатного расписания. Но бесспорно, опытная Эле составляла одну из главных опор внутренней контрразведки. Вызов на встречу оказался совершенно неожиданным для Леди «Двух Лап», именно это настораживало и озадачивало. Обычно Катрин предчувствовала грядущие неприятности, пусть и не так четко, как дарки и сверхчувствительный живот Ква, но все же чувствовала. Видимо, сейчас грядущая экспедиция отвлекла.

К вечеру холодало не по-детски, по выходу к пересечению тропы у Сломанного Вяза пришлось остановиться и слегка растереть себе щеки. Замерзнуть Катрин не успела, послышался скрип снега — с расчетом времени у Эле был полный порядок, умели раньше девчонок при дворце готовить.

— Привет. Чем напугаешь? — вопросила Катрин, уминая снег посреди тропы.

— Здравствуйте, моя леди. Пугать не собираюсь, собираюсь использовать доверие в личных целях, — сообщила Эле.

Одета она была тепло, пар изо рта и блеск глаз подсказывали, что от фермы Даши-Аши шла быстро. Меховой сверток в руках парил поменьше, ибо наследник воительницы и дока Дулиттла сладко дрых.

— Давай, используй доверие — Катрин кивнула на малого. — Не замерзнет?

— С чего ему. Гуляем трижды в день, сон отличный. Значит, моя Леди, срезая углы и уши, суть такая: хочу просить взять в поход.

— И ты тоже⁈ — шепотом взвыла Катрин. — Да вы чего⁈ А это вот — малое⁈

— Чего ты шипишь? — напряглась воительница. — Понятно, что оно малое и мне с ним сидеть. Но Доку очень надо с вами сплавать. Ты почему его с собой не зовешь? Из-за возраста?

— Причем тут возраст? Нет, возраст тоже имеет значение, но главное в другом — как я могу Долину без врача оставить? Наша Ито по зубам гениальна, но случись что-то хирургическое или просто сложное, у нее опыта маловато. Забирать главного врача для избранной группы людей — слишком великая роскошь.

— Глупо говоришь, — констатировала порой весьма прямолинейная Эле. — Вы идете не «избранной группой», а очень важной группой. И не забывай, что я в курсе основной задачи, Док, пусть и без подробностей, но тоже догадывается. Про давешних гостей с пулеметами мы тоже прекрасно знаем. Нужно, чтобы вы все вернулись и врач вам необходим. Здесь мы с Ито вполне справимся, тут войной пока не пахнет. А у вас наоборот, Дулиттл и я это отлично осознаем. Чего ты его не позвала?

— Слушай, в подобной ситуации позвать — значит мобилизовать. Док мне вряд ли откажет, а с какой радости я его от вас забирать буду? В конце концов, если он считает нужным, мог бы сам прийти. Собрались бы, обсудили, взвесили «за» и «против». Мы, вроде бы, так неоднократно и делали, вполне получалось.

— Кэт, ты знаешь что такое «возраст»? — сердито спросила Эле. — Я и сама не девочка, а Док-то постарше.

— Что такое «возраст» я догадываюсь, но вы-то, возрастные, ничего себе так живёте, всем бы так, — Катрин кивнула на сверток с младенцем. — Вон, результат есть, сопит себе.

— Да вот так просто, как же. «Теперь, когда есть Джек, я могу умереть спокойно. Я уже никому не нужен, меня уже и не зовут на серьезные дела» — цитируя, запричитала Эле.

— Тьфу, глупо. Это всего лишь депрессия.

— Ясное дело, депрессия докторская, послеродовая. Я, Леди, тоже читаю современную медицинскую литературу, пусть ее у нас и не шибко много. Муж у меня слегка сдурел, но отчасти он и прав. Ему нужно проверить себя, убедиться, что не весь песок еще повысыпался.

— Что из него там высыпалось⁈ Я с ним третьего дня виделась, шел из Старой деревни, вывих там вправлял. Бодрый, бакенбарды врастопырку. Ерунда какая-то.

— Это потому что ты еще молодая, — мрачно объяснила Эле. — Он когда при деле — бодрый. И в постели при деле — бодрый, жаловаться не собираюсь. Но когда больных нет и развлечений тоже нет, начинает тосковать и глупости мыслит. Я ему говорю — сходи и скажи, какого демона ерзаешь? А он: нет, я буду отягощать, с меня пользы только когда у печки сижу. Тебе нужно его взять. Поход его взбодрит.

— Гм, возможно. Но, Эле, мы с тобой не девочки и знаем, что походы не только бодрят, но и успокаивают. Иной раз навечно.

— Это уж верно. Только мы с тобой действительно не девочки, и вообще довольно жесткие тетки. Не хочу, чтобы он тут годами готовился помирать, вздыхал и прочее. Вернется облезший и голодный, откормлю и спать буду мало давать. Не вернется — Джек будет знать, что его отец был великим лекарем и сгинул в неизвестном Океане, до конца крепко держа в руках меч и ланцет, — прорычала Эле.

— Сурово. Подозреваю, что Доку можно было бы съездить, к примеру, в Тинтадж, пообщаться с тамошними лекарями, написать умную хирургическую книгу, напиться с коллегами…

— … сходить в бордель и подраться. Ничего не имею против, но Док не особо рвется. Да и как-то несолидно для такого умного человека. Вот первооткрывательский поход — иное дело. Я понятно строю мысль?

— Вполне. Вы не глупее меня и совершенно непонятно, почему нельзя было позвать меня или прийти в замок и обсудить, — сказала Катрин.

— Мнительность. Я, кстати, тоже ей подвержена, мне Ашка тысячу раз толковала. А тут я еще и обещала тебе ничего не говорить, Док, видите ли, напрашиваться не хочет. Глупа я, конечно.

— Что-то мы в этой ситуации все как-то не очень разумом блеснули… — признала Леди «Двух Лап». — Переусложнили. Если вы оба считаете, что Доку лучше выйти с нами в море, так я не буду идиотски упорствовать.

— Вот это хорошо, — облегченно вздохнула Эле. — Ты не могла бы завтра ненароком…

— Еще чего! Почему завтра? Идем сейчас, тем более мы уже на полпути к амбулатории. Сразу проясним ситуацию, а у Дока наверняка найдется бренди.

— Может и верно, лучше сразу. Только он меня потом порядком погрызет.

— Это смотря как мы придем. У меня чересчур много возрастной мнительности еще не накопилось, сразу к делу и перейдем. Пошли!

Дамы, по очереди неся безмятежно сопящий сверток, резво дошагали до стоящей на Лекарском холме амбулатории. Возвращение в домашнее тепло хваткий Джек приветствовал одобрительным писком.

Сбивая веником снег с сапог, Катрин вполголоса заорала:

— Док, не спишь еще? Мы тут с твоей женой встретились в узком месте и догадались, что дурим. Кстати, и ты не лучше!…

Понадобилось всего двадцать минут переговоров и двести грамм бренди — и в состав экспедиции был включен опытнейший врач-хирург. Можно было бы и быстрее управиться, но Джека понадобилось перепеленать.

Близилась весна — в смысле здесь — в Медвежьей — близилась, а на юге уже наступила. Поток гонцов и посыльных постепенно иссякал, где-то усиленно готовились корабли и до-формировывались команды отчаянных первооткрывателей, грузились припасы и оружие. Первое судно уже вышло в море, направляясь к точке общего сбора экспедиции. Катрин вспоминала порт Скара — помнилось довольно смутно, разве что штурм темницы. Тогда не то настроение было, чтобы достопримечательностями любоваться. Ну, может сейчас время будет.

Долина пустела, не то чтобы буквально — уходили-то немногие — но почему-то это чувствовалось очень остро. Первыми ушли Ква, Теа и Док — в комплектовании команд, судов и запасов-припасов их опыт был немаловажен. Потом с крыш начали осыпаться сосульки, снег стал тяжелым и плотным, и пришла пора уходить главной части семьи.

За родичами заявилась Белка, это было правильно — южные моря и земли нам ведь тоже не чужие. Обсудили то, что не совсем удобно было передавать в шифровках и письмах. Белка выглядела шикарной (вот кому взросление на пользу) и уверенной в будущих успехах. Идея экспедиции весьма воодушевляла бродячее морское семейство — давно хотели подальше на запад сходить. Ну, младшему поколению всегда свойственна доля авантюрного энтузиазма. Обсудили завершающие детали подготовки.

— А егершу по имени Венон точно нужно брать? — спросила Ратка. — Фло и близнецов в Скара, да и на корабле, определенно никто не тронет. Вокруг будет полно верных людей. Ну и мы недалеко.

— Наша милашка Венон не столько охрана, как дань приличиям, — пояснила Катрин. — Все же нехорошо, если дамы путешествуют даже без символической прислуги. А если прислуга надежна, умеет стрелять и работать ножом, так это даже к лучшему.

— И еще? — уточнила шибко проницательная некромантка.

— Гм, вот сейчас возникло неприятное ощущение, что я уже слегка померла и мои мысли пытаются читать всякие поэтические бездельницы.

Белка чарующе улыбнулась:

— Не сердись, мама. Я по привычке спросила. Как-то получилось, что на «Квадро» я как старшая воспитательница. Остальные в семье слишком добрые.

— Сочувствую. Собственно, причины егеря Вен-Венон отправиться в путешествие не особо секретны. Девушка не настолько проклята-привязана своим прошлым, как наши остальные егеря. Не знаю, есть ли у нее шанс вернуться в не-лесную жизнь, вот пусть она сама выяснит.

— Понятно. Было странно, что ты берешь лесного бойца в море. Их же здесь не так много. Мы подумали, что для ослабления охраны Долины должны были быть веские причины, и это нас беспокоило. Была мысль, что это связано с предполагаемым шпионом на кораблях.

— И это тоже. Но в целом я, видимо, тоже слишком добрая и размякшая. Это старость.

Ратка захихикала — совсем как в детстве:

— Да, точно. Вы — обе половины — отлично выглядите. Вам нужно чаще путешествовать вместе. Вам понравится: там закаты, вечные сюрпризы, соль на губах…

— Только попробуй сочинить об этом какую-то сомнительную балладку! Пора бы и повзрослеть, Рататоск.

— Это да. По возвращению команде «Квадро» надлежит «упасть-отжаться», дабы негодные мыслишки выдавить. Я всем напомню.

Белка ушла с Фло, близнецами и обмирающей, но держащей себя в руках егершей. Провожающие возвращались в замок, Мышь трепетно молчала.

— Тебя взгреть по старой памяти, что ли? — проворчала Катрин. — Я и сама нервничаю. А у нас еще дел полно.

— Совсем уж не нервничать будет неестественно, — жалобно сказала Найни. — А дела, это конечно. Я список на летние закупки в Дубнике приготовила.

— Ну вот, разберемся.

Ближе к отбытию стало уж совсем томительно. Дел оставалось уйма, но Катрин изнывала. Сказывалась привычка уходить из Долины первой и внезапно — сейчас в привычных и одновременно пусто-непривычных «Двух Лапах» работать и ждать оказалось решительно невыносимо. Дважды заскакивала Лоуд, полная впечатлений, соображений, прогнозов и научных гипотез. В последний раз оставила полные списки личного состава экспедиции, забрала часть оружия, мешок с вяленой речной рыбой, тяжело навьюченных Джозефа и Зеро, торопливо Упрыгнула.

Где-то далеко-далеко уже подходил к Желтому берегу стратегический груз сала и джина, почти все корабли экспедиции собрались в порту Скара, а в Долине начал сходить снег и бурно журчать талые ручьи. В последний день Катрин, в сопровождении Энгуса и Костяка, навестила обе деревни, неспешно поговорила со старостами. На обратном пути завернули в амбулаторию и на ферму Рыжих. Там был порядок: полы свежевымыты, стая причесана — со службой наблюдения и раннего предупреждения у наследников одноглазого вора все обстояло в полном порядке. Правда, птичье население курятника очевидно подсократилось. Ну, ничего, сначала как водится, съедаем самое вкусное, потом переходим на правильное питание.

В замке сели пить чай, но оказалось, что это трудно и невкусно.

— Слушайте, хорош тянуть! — объявила Леди «Двух Лап», поднимаясь. — Сидите и допивайте, а мы с леди Блоод пойдем.

Все закивали, Агатка надула губы, но вторая мама поставила ее на стол и чмокнула в лоб. Нагибаться, чтобы целовать Ниночку, уже почти не приходилось. Догадливый Гр-Гр стоял у двери с маминой глефой в руках. Катрин помахала всем, вышли в сопровождении управляющего, сына и оружия.

Опускаться на корточки перед Гр абсолютно не было нужды, просто хотелось так сделать.

— Мам, у нас тут все будет в порядке. Главное, вы там не очень рискуйте, — попросил умный сын.

Катрин подставила щеку.

Снаружи было прохладно. Двор совершенно пуст.

— Давай отсюда? — попросила Катрин.

— Почему нет? — Блоод улыбнулась. — Налегке. Как в старые времена.

Действительно, кроме оружия, сумки с почтой, пирожками и бутербродами с ашкиной экспериментальной «острой-сырокопченой», в багаже ничего не имелось.

Катрин отключила мысли…

Длинный миг — и камни замкового двора под сапогами сменились песком. Жмурясь от яркого солнца, Катрин оперлась о древко глефы. Первая мысль была не очень-то глубокой: а пальмы-то за прошедшие годы совершенно не изменились…