Кругосветка

Пролог первый

Терминаторы

Земля жестко пнула в подошвы, Алекс готовился к этому — колени полусогнуты — но падать не пришлось, толчок оказался вполне терпимым. Из пятерых спецназовцев на ногах не устоял только Летун. Вполне понятно, груз у него самый тяжелый.

Было прохладно, в остальном вполне сносно: относительная лесная тишина, с шорохами и птичьей перекличкой, негустая трава, кусты, просветы между ними — то ли край поляны, то ли близкая опушка. Ничего опасного, мир встречает вполне дружелюбно, если не считать…

Пятеро обнаженных мужчин и восемь десантных мешков стояли и лежали, сохраняя полную и необъяснимую неподвижность. Откуда этот паралич⁈ Вот дерьмо, здесь же все насквозь опытные, даже грузовые мешки не исключение, где только они не побывали.

— Не спать, девочки!

Алекс рванул застежки мешка, нашаривая лежащий под клапаном главный сверток. Поляна ожила: солдаты зубами рвали скотч на спецупаковке, слышался скрип и треск, перешедший в щелканье частей поспешно собираемого оружия.

Уже с заряженным револьвером в руке — группа была вооружена старыми, но относительно надежными малосерийными «FN Barracuda» — Алекс завертел головой, ожидая неминуемых сюрпризов…

Лес с любопытством наблюдал за столь буйными и нервными гостями. Хищники, туземцы, чудовища и наваждения прямо уж немедленно заявляться к группе не спешили. По вершинам сосен прошелся легкий ветер, слегка колыхнул серую дымку подступивших сумерек. Спецназовцы, задрав головы, следили за чуть дышащими-вздрагивающими цветными полосами, неспешно тающими в вечернем небе над поляной и чащей — неуместная «сухая» радуга выглядела донельзя странно.

«Странно и красиво» подумал Алекс и приглушенно гаркнул:

— Не отвлекаться! Сержант Микс ведет наблюдение, остальные пошевеливаются.

— Уже наблюдаю. Не давитесь голосом, сэр. Можно говорить нормально — тут вокруг ни души, — долговязый сержант Микс, принялся вытряхивать из пакета свой камуфляж.

— Я сказал — наблюдать! — тихо напомнил Алекс.

Микс покосился на командира группы, швырнул одежду и уставился на деревья, демонстративно держа револьвер у бедра в манере Клинта Иствуда, только чересчур костлявого и густо расписанного татуировками. Остальные работали, распаковывая груз и спешно одеваясь. Летун, наконец, поднялся и занялся делом, но на левую ногу солдат ступал вполсилы.

Застегивая куртку — никаких молний и липучек, только надежные пуговицы на «канадской» ленте, Алекс шагнул к оператору:

— Что со ступней?

— Сучок, — лаконично объяснил Летун, продолжая распаковывать свою игрушку.

— Садись, я обработаю, — приказал Алекс, отстегивая от рюкзака аптечку.

Ранка выглядела неопасно — содранная кожа посередине подошвы, там, где даже у вояки спецназа относительно нежная шкура. Алекс смазал повреждение антисептиком, заклеил пластырем.

— Не щиплет, — отметил оператор, вроде бы полностью сосредоточенный на установке аккумуляторов.

— Ерунда, возможно, уже сама затянулась, ранка крошечная, — успокоил командир.

Да, ничего не происходит, но все бойцы страшно боятся сюрпризов. Бесполезность медикаментов — одна из прогнозируемых здешних гадостей. Список возможных ненормальностей обширен, но не стоит придавать ему особого значения — солдат умирает только раз, а уж от чего именно он сдохнет, интересует только штабных аналитиков. Пока всё идет нормально.

Радуга уже угасала. Местное время прибытия выбрано точно: оглядеться и оценить обстановку еще можно, а яркая небесная дуга в сумерках уже практически незаметна. Эта дифракция с отражением и «еще-чем-то-там», чудо абсолютно ненужное, коварно сигналящее противнику о прибытии гостей. Не верилось в столь нелепую демаскировку, но специалисты не ошиблись.

Слышались щелчки контрольных спусков оружия. Механика револьверов и «бушмастеров» работала исправно. Это не должно внушать иллюзии, но должно слегка успокоить нервы. Алекс кивнул вопросительно смотрящему Бобби. Упитанный коренастый спецназовец направил штурмовой карабин под куст и нажал спуск. Приглушенный хлопок, отлетевший кусок корня — боеприпасы не подводят, глушитель вполне надежен.

Летун включил ноутбук — замелькали картинки тестирования — двигатели миниатюрного дрона едва слышно радостно заурчали, видеокамеры работали штатно.

— Живее, темнеет!

— Уже поднимаю, — отозвался Летун, работая джойстиком.

Алекс оглянулся на Микса:

— Можешь одеваться. И сразу машинку полностью проверь.

— Да, сэр. Кажется, я набрал клещей, — сержант, ухмыляясь, почесывал пах — огромная, на весь лобок и часть бедер, татуировка кошмарно кривлялась, шевеля клоунскими бровями и всем остальным.

— Эй, сейчас волшебный гризли прибежит, не подманивай, — предупредил Джо-Джо, откровенно разглядывая клоунский «нос».

— Морду отверни, вонючка! — заворчал Микс.

— Заткнулись оба. Здесь не пикник, — напомнил командир.

Сержант густо сплюнул на траву и принялся натягивать трусы с эмблемой «Атланта Брэйвз», Джо-Джо торжествующе улыбался. Реакция обоих неадекватна, странно, что у хладнокровного сержанта она выражена даже ярче. Алекс и сам чувствовал легкое опьянение: это воздух. Об этом тоже предупреждали научные консультанты. Чуть иной состав атмосферы, в ближайшие минуты организм привыкнет и эйфория пройдет. Как ни странно звучит, воздух здесь «абсолютно безопасен, больше того, джентльмены, он гораздо благоприятнее для здоровья человека».

Другая планета. Поверить невозможно. Месяц подготовки и другая планета? Никаких торжественных стартов, телеинтервью, никаких мучительных заточений в тесноте космического корабля и борьбы с радиацией. Вот так просто…. Другая планета. И попадаешь сюда вот с этими идиотами.

…Оператор осторожно поднимал дрон — пока камеры демонстрировали лишь близкую листву, и ветви деревьев, с любопытством заглядывающие в крошечные объективы. Вот дуб — вплотную кажущийся целым отдельным миром, за ним замерли уже почти черные сгустки огромных сосновых лап. Микромиры нового мира. Если здесь умереть, никто не узнает и не найдет. Гроб пришлют из Афганистана или Сирии. И этот загруженный мешком с песком гроб, и соболезнования командования, дежурно высказанные Анне и ничего не понимающей дочери, будут одинаково фальшивыми.

Умирать Алекс не желал. Семье будет тяжело. Жена и дочь слишком несовременны, чтобы….

Никаких «чтобы». Вокруг просто дикий лес, а группа еще не самая худшая. Пусть и с ограничениями, но дали отобрать наиболее подходящих парней. Пока все идет по плану. В поставленной боевой задаче нет ничего сверхъестественного. На выполнение двое-трое суток, максимум пять дней. Мир иной, но об этом имеет смысл немедленно забыть. Разве этот лес чем-то отличается от земного? Дубы и сосны — это просто дубы и сосны.

Дрон завис в двух десятках метров над вершинами деревьев. Темнело стремительно, лишь на западе угадывалось умирающее солнечное зарево. Алекс занялся построением маршрута, действовать приходилось просто карандашом по бумаге, ноутбук пилота-оператора работал безупречно, но от удобств навигационных программ штабные консультанты рекомендовали отказаться сразу же по прибытию.

Да, лес, лес и опять лес по всем направлениям. Нужны ориентиры понадежнее, лучше всего собственно река. Из относительно крупных рек она здесь единственная, определиться с точкой поможет наверняка. Но никаких признаков.

— К северу видны вершины. Видимо, скальная гряда, — пробормотал Бобби.

Свободные спецназовцы сгрудились за спиной оператора. Понимание, как важно немедленно определить маршрут имелось у всех.

— Или скалы, или роща особо высоких сосен. Летун, подними выше, и приблизься к ориентиру, — скомандовал командир группы. — Только осторожно!

— Это легко, — оператор повел дрон в сторону сомнительной сосновой гряды.

— Скалы! Нет, там дерьмо сухостойное, — одновременно сказали Бобби и Джо-Джо.

— Сейчас отсканирую, — хохотнув, отозвался Летун.

— Подожди, не будем загружать… — начал командир, предчувствуя нехорошее.

— У нас в акках еще девяносто два процента, — удивился оператор, но окончить не успел. Лэптоп издал короткий панический писк, мигнула диаграмма состояния аккумуляторов, изображение камер транслирующего картинку беспилотника перевернулось, экран компьютера погас.

— Да ладно, быть не может — не веря, хмыкнул оператор. — У компа что-то с питанием, малыш сам перейдет на автопилот, вернется самостоятельно, он умный….

Летуну принялись давать советы, а Алекс отошел, и, спеша воспользоваться остатками угасающего дневного света, принялся завершать наброски маршрута в блокноте.

К командиру группы приблизился Бобби:

— Кажется, электроника дружно решила отдать концы. Аккумуляторы и что-то еще.

— Об этом предупреждали. Пусть аппарат отработал одноразово и коротко, но и это уже кое-что, — напомнил Алекс, по привычке ставя дату и личный номер под схематичным изображением направления движения. — Сейчас прячем спецупаковку, хороним сдохший лэптоп, идти станет легче. К рассвету мы должны быть вот тут.

— Отчего именно на юго-запад? — без выражения поинтересовался Бобби — сейчас его акцент слышался отчетливее.

— Как мне кажется, идти именно в этом направлении будет разумнее. У тебя есть какие-то обоснованные возражения? — вежливо уточнил Алекс.

Бобби неопределенно качнул своей крупной рыже-плешивой головой.

— Вот и отлично! Если не затруднит, помоги ребятам похоронить этот чертов чемоданчик, набитый начинкой протухших процессоров и матриц. Выходим немедля, — приказал командир группы.

Бобби возражать не стал, пошел к остальным, там немедля раздались протесты Летуна.

Командир группы еще раз посмотрел на жалкенький чертеж в блокноте. «Почему именно юго-запад?». Потому что это направление кажется лейтенанту предпочтительным. Алекс отдавал себе отчет, что включен в группу из-за умения безупречно ориентироваться на местности. Довольно никчемный талант в эпоху вездесущей спутниковой навигации, но именно сейчас он оказался удивительно востребованным. Настолько востребованным, что кое-кому предложили контракт от которого невозможно отказаться. Деньги заставляют людей совершать глупости, и, чем больше денег, тем больше та глупость. Конечно, Алекс здесь не один такой жадный — остальные безумцы тоже купились. Кроме Бобби. Рыжий здоровяк знает больше всех, насчет своей работы в ЧВК определенно врет, и о своем скромном звании тоже врет. Британцы, они ведь непременно такие — стеснительные скромняги. А в данном случае еще и имеющие скромно-неопределенные, но широкие полномочия.

Первый лейтенант[1], известный группе под почти настоящим именем Алекс, не любил неопределенные ориентиры и смутные полномочия. Интуиция, не помогающая иметь много-много денег, но помогавшая оставаться в живых, подсказывала — если цель операции будет достигнута, вдумчивый Бобби может посчитать, что возвращение на базу налегке — только с добычей — гораздо разумнее и выгоднее возвращения всей группы в полном составе. На базе вполне могут одобрить подобное решение: соображения экономической целесообразности, да и секретность, играют заметную роль. Целая планета, вполне пригодная для жизни — джентльмены, это вам не шутки.

Группа двигалась сквозь ночной лес безымянной планеты, и с каждой пройденной милей Алекс убеждался, что планета весьма «условно-пригодна для жизни». По крайней мере, у подчиненных сложилось именно такое впечатление. Бойцы абсолютно внезапно и безосновательно начинали психовать, и командир не мог понять причин.

Колючий сосняк с сучьями, похожими на АКЛ[2], короткая пустошь, словно выложенная сказочными гоблинами из одинаковых здоровенных замшелых валунов, вновь лес, на этот раз обманчиво просторный: мощные дубы и гибкие деревья, склонившие ветви под тяжестью кистей с черными ягодами. МНВ[3] цвета не передавал, лейтенант с трудом вспомнил, что ягоды должны быть насыщенно красными. Да, ирония судьбы — проводить операции среди подобного типа растительности никогда не приходилось. Чаще бывал песок или горы. Возможно, там тоже попадались красные ягоды, но вспомнить не получалось — на тех камнях даже ярко-алые капли жидкости быстро-быстро чернели.

Алекс вел группу или шел замыкающим, уступая головное место Бобби. Ходить по лесу британец умел, но темп движения неизбежно падал. Это было плохо — лейтенант чувствовал, что к рассвету жизненно необходимо выйти к реке. Вот там можно будет отдохнуть и очень осторожно осмотреться. Но периодические замедления и остановки на маршруте оказались плохи и по иной причине: солдаты начинали думать и глупить.

…Знак «Внимание! Противник!» и указание направления — нацелив пулемет, Микс мгновенно замирает, готовый открыть стрельбу. Группа падает под защиту деревьев, ощетинивается во все стороны толстыми стволами интегрированных глушителей.

Алекс не видит абсолютно ничего подозрительного, подползает к пулеметчику.

— Он был вот там, — шепчет Микс. — Спрятался, засранец. Не шевельнется. Но я его отчетливо видел!

— Кого?

— Ну… силуэт.

— Чей?

— Человек. Вроде как в накинутом пончо. Головы почти не видно. Широкий такой.

— Широкий и все?

— Да откуда мне знать, сэр⁈ Я только силуэт видел. На гнома похож, можете хоть обхохотаться. Но, клянусь, он был там. Я чуть не обделался, когда увидел.

Зеленоватое изображение прибора дает отчетливую картину. Поваленный древесный ствол, кусты, за ним очередные камни, густо заросшие терном. При определенном воображении можно принять камень за залегшего кабана. Или мини-носорога. Но эти животные редко носят пончо.

— Встали и вперед. Я веду, — командует Алекс.

Интуиция подсказывает, что впереди нет ничего опасного. Есть грызуны, вон кто-то круглоухий опасливо провожает взглядом цепочку быстро идущих людей — сияют крошечные глаза. Тепловизор подсказывает, что круглоух довольно упитан для грызуна — потянет фунта два с лишним, но едва ли настолько дерзок, чтобы нападать на людей. Скорее всего, это местная разновидность сурка. Проблема в том, что Микс и остальные верят, что здесь есть кто-то еще. Ночной, неизвестный, опасный, сверхъестественный.

…Алекс ведет группу, и когда в хвосте раздается шум, осознает — на этот раз никаких «гномов в пончо», в тылу действительно дерутся. Шедший вторым Микс, успел развернуться, привстал на колено — «миними» в его руках готов открыть огонь.

— Не стрелять!

Лейтенант огибает пулеметчика, перепрыгивает через залегшего, вжавшегося в хвою Джо-Джо. Дерущиеся фигуры катаются по земле, разлетаются листья папоротника. Алекс щелкает затвором «бушмастера»:

— Замерли! Или стреляю!

Металлический, абсолютно чуждый лесу, но такой знакомый звук приводит людей в чувство. Отпихивают друг друга, пытаются нашарить слетевшие ночные «очки».

— Он хотел ударить меня ножом! — хрипло рычит Бобби.

— Я⁈ Если бы хотел, ударил бы. Я штык достал, чтобы на карабин надеть, это будет понадежнее, — Летун сплевывает листву. — А тут вижу, за англичанином крадется эта тень.

— Какая тень? — все впиваются взглядами в безмолвную чащу.

Зеленоватые тени кажутся живыми. Буквально все: листья деревьев, стебли травы, обиженно колышущийся измятый ажур папоротников — все дышит. Они живые, но бездушные и прохладные — «тревожно красным» отмечен лишь крошечный комочек, спешно удирающий под корни дерева — мышь или землеройка.

— Настоящих призраков эта ваша электроника все равно не покажет, — шепчет сзади Джо-Джо.

— Тебе, заднеполый-всезнайка, откуда знать? — немедленно огрызается Летун. — Я тень видел как тебя. Она на голову, или полторы, выше человека, много тоньше, и…

— Заткнулись! — Алекс показывает вверх. — Здесь полно непривычных нам теней. Что логично, поскольку ранее под двумя лунами никому из нас ходить не приходилось.

Группа тупо смотрит вверх, в просвет между кронами дубов. Лично Алексу два ночных светила не кажутся таким уж необычным явлением. Это странно, но не более. Если рассуждать спокойно, то более темная и неочевидная луна очень похожа на тень своей яркой сестрицы. Возможно, так и есть: какая-то оптическая иллюзия, двойное отражение в облаках. Да, наплевать — пусть просто игра теней. Пусть верят в самое простое объяснение.

— Мы здесь сдохнем, — на удивление спокойно и обреченно высказывается Микс.

— Если очень не терпится, сержант, можешь начать с себя. Околевай, пулемет я заберу, — так же спокойно отвечает Алекс.

— Нет, пока могу и потерпеть, — морщится сержант. — Охота посмотреть, как Джо будет корчиться, когда до него дойдет, куда он вляпался.

— Я не собираюсь корчиться, — отрезает Джо-Джо — лицо его бледно как бумага. — Послушайте, сэр, давайте дождемся утра. Мы уже часа два ходим по кругу. Ваш компас очевидно врет, мы же не на Земле. Мы заблудились. Имеет смысл вернуться на базу и взять исправное оборудование.

— И у меня повреждена ступня, — вспоминает Летун.

— Джентльмены, а не подписывали ли вы случайно некие бумаги? — ухмыляется Бобби.

Алекс чувствует, что британцу тоже жутко. Едва ли плешивый тип так уж верит в сверхъестественные тени и сбившийся с курса компас. Просто он знает о здешнем лесе чуть больше остальных. Но это не имеет значения. Большинство присутствующих шло сюда заработать деньги, причем большие деньги, вот этим нужно и заниматься.

— Вперед! Я — замыкающим.

Компасом лейтенант не пользовался, а вот наручные часы врали. Опять 0:34, но луны на небе — обе — заметно продвинулись. Движение группы всё чаще сбивалось, причины объяснить было затруднительно — похоже, теперь каждый предпочитал держать свои галлюцинации при себе. Лично Алекс ничего особенного не замечал, разве что камни стали попадаться чаще, да МНВ окончательно отказал, а тепловизор забастовал еще раньше. Идти без «ночных глаз» неожиданно оказалось проще, лейтенант отметил, что приборы отключили уже все. Летун после каждой остановки начинал хромать сильнее, потом слегка «расхаживался». Видимо, это не было симуляцией — парню действительно казалось, что нога болит.

Наконец, удача повернула к группе свое темное и безносое лицо — вышли к ручью. Алекс не мог знать наверняка, но был уверен, что чуть слышно журчащий поток обязательно выведет к реке. Об остальном можно будет подумать там — на берегу. Особой уверенности, что шансы выполнить задачу еще остаются, не ощущалось, но командир группы знал — стоит начать действовать, и уверенность появится. Ну, обычно именно так и бывало. Остальные члены группы об этом тоже хорошо знали, но сейчас почему-то предпочли напрочь забыть. Да, две луны на парней весьма дурно влияют.

Деревья расступились, теперь свет лун заглядывал во впадину каменистого русла, блики играли на спинах валунов-лососей, крепко уснувших в серебряной воде. Бойцы шли по узкой кромке берега, то и дело ступая в холодную воду. Впрочем, холод только бодрил — все давно согрелись. Откосы берега стали глубже, порой превращаясь в серую, испещренную расщелинами высокую стену. Алекс с некоторой тревогой поглядывал наверх — выходить к реке прямо вдоль ручья не совсем разумно, место там наверняка приметное, а между береговыми камнями всё чаще светлеют полоски песка. Легко наследить, случайный рыбак или охотник наткнется, и…. Есть же здесь рыбаки или охотники?

Пока группа не увидела никаких признаков присутствия человека. Вдруг это вообще иной мир, вовсе не тот, куда направляли группу? Мало ли где гостей встречают две луны и пьянящий воздух?

Мысль мелькнула глуповатая, но Алексу на миг стало легче. Не нужно ничего штурмовать и захватывать. Просто побывал в гостях в ином мире, где ночи пусты и серебряны. Разве не чудо? А деньги все равно заплатят, пусть и без премиальных.

Лейтенант оглянулся:

— Ищем проход наверх и поднимаемся. Река близко.

Солдаты, тяжело дыша, переглядывались. Слишком заняты своими ужасами и фантазиями, чтобы чувствовать близость большой воды.

— Сэр, надо бы передохнуть. Я не хочу выглядеть нытиком и скулить, но нога… — просипел Летун.

— Наверху отдохнешь. Будем ждать рассвета и осматриваться. Операция — следующей ночью.

— Черт возьми, сэр, вы спятили⁈ Мы же здесь вообще ничего не сможем сделать. Мы чужие, и нас просто сожрут! В прямом смысле слова — вместе с костями, — сдерживаясь, начал многословно объяснять Джо-Джо. — Если мы всерьез рассчитываем вернуться….

— Кто тебя сожрет? — с демонстративным равнодушием поинтересовался лейтенант. — Кто именно? Выкладывай свою версию, мне просто интересно. Мы пока не видели никого опасного. Кто нас должен жрать? Мыши? Тени? Гномы?

— Может и гномы, — мрачно пробубнил Микс. — Наш храбрый гей прав — мы здесь чужие.

— И что? Ты где собирался работать? На выгоне дедушкиной фермы? На пляжах Майами? Конечно, мы здесь чужие. Все как обычно — это спецназ, парни, — напомнил Алекс.

— Именно, сэр. Мы солдаты спецподразделений и должны воевать, а не исследовать адовы леса, — неожиданно аргументированно вмешался Летун. — Что, неужели не нашлось никого, кроме нас? А почему? Где все эти ученые, экстремалы, спелеологи и профи-выживальщики, способные с голым задом и швейцарским ножом пройти тысячу миль? Похоже, мы самые глупые?

— Заткнитесь, — процедил Бобби. — Все вы знали, где придется работать. Поздновато рассуждать и колебаться.

— Мы не колеблемся! И ослу понятно, что это была обреченная, насквозь идиотская затея! — опасно дружелюбным тоном пояснил сержант, его плечо, на котором висел пулемет, напряглось, готовясь скинуть ремень.

— Даже не пытайся! — посоветовал Бобби, в приятельской улыбке показывая крупные лошадиные зубы. — И все вы успокойтесь. Вернуться без добычи не получится, так что просто сделаем свое дело. Возьмем трофей и это будет весело. Здесь глушь, живут дикари. Найдем их логово, оценим то, что они именуют замком, прихватим славную Цель. Какие проблемы, парни? Здесь ни мин, ни снайперов, ни законников, ни камер наблюдения. Работы еще на сутки, если командир нас правильно выведет.

— Бобби, или-как-там-тебя, ты же и сам себе не веришь, — прошептал Летун. — Здесь всё не так, мы все это чувствуем. Сэр, вы же уже поняли, а?

— Ищем подходящую расщелину и поднимаемся. Это всего лишь работа, парни, — Алекс похлюпал по воде и камням через живое ручейное серебро…

Ручей так волшебно светился, что не заметить след на песке у воды мог только слепой. Лейтенант изо всех сил попытался представить, что ничего не видит, но было поздно — шедший вторым Микс с силой втянул воздух:

— Да вашу же…!

Группа замерла, потом отпечаток узрели все и немедля столпились вокруг, словно дети вокруг дохлого енота. След на песке действительно выглядел убедительно: узкий, вытянутый, но очень крупный. Четырехпалый, когти втянуты, но они явно имеются.

— Саблезубая пума! — упавшим голосом сообщил начитанный Летун.

— Следы обычной пумы я видел. Это вообще не она. Даже близко. В смысле, не только по размеру, но и по форме, — прошептал Микс. — Тигр?

— Про тигров нам ничего не говорили. И у тигров лапы круглые, — не очень уверенно возразил Бобби.

Лейтенанту было интересно, что глупого скажет Джо-Джо, но тот просто стоял и в ужасе пялился на удивительный след.

— Парни, вам не кажется, что это магический зверь? — вкрадчиво спросил Алекс. — Вы зачарованы. Иначе с какой стати вам стоять плотным кружком, подставляя восхищенному хищнику свои аппетитные задницы? Что, если этот котик сейчас смотрит на вас со скалы?

Подействовало — очнулись, рассыпались по берегу, ловя стволами любые тени наверху.

След был старым. Вчерашним, а может и более ранним — края отпечатка заметно оплыли, хотя дождя в предыдущие сутки явно не было. Люди в группе опытные, но не по части сафари на животных. Но пусть сосредоточатся на реальном противнике: кошка, даже очень большая и страннолапая, намного понятнее и естественнее гномов в пончо.

— Скорее всего, зверушка просто приходила на водопой. Или переходила ручей. Подъем-то подходящий. Здесь мы и сами поднимемся, — сообщил лейтенант подчиненным.

— Здесь⁈ — Джо-Джо не опускал карабина.

— Да очнитесь же! Это просто дикий зверь. Мы имеем по полноценному скорострельному стволу на каждую его лапу. Любая кошка отлично чует опасность, так что эта давным-давно убралась куда подальше.

— Если это просто кошка. Но это может быть и тигр-оборотень, очень даже может быть, — с глупейшей уверенностью пробормотал Микс.

— Идиот! У тебя в руках пулемет с коробкой в двести патронов. Этот запасец гарантированно разнесет любого оборотня! — разъяренно зашипел Бобби.

— Да сам ты засратый идиот! Где ты видел, чтобы пулемет помогал против оборотня⁈ — окрысился сержант.

— Закройте рты! Я поднимаюсь первым, потом подсадите Летуна с его ногой. Микс и пулемет прикрывает ваши задницы от любых кошек и гномов. Потом мы его подстрахуем сверху, — оборвал спор Алекс.

Взобраться на верхний гладкий уступ оказалось непросто. Кошкам, конечно, тут скакать удобнее. Прижимаясь к камню, лейтенант, казалось, чувствовал острый запах огромного гибкого тела. Обман чувств, но Алекс был уверен, что хищник поднимался именно здесь. Но опасности нет. Сейчас — определенно нет.

Группа поднялась благополучно, последним втащили тяжелого пулеметчика. Алекс процесс не контролировал — в просвете между деревьями виднелась река, и отраженный от широкой воды лунный свет намертво приковал внимание лейтенанта.

Нет, река не казалась ни огромной, ни немыслимо полноводной. Но за руслом открылось полное звезд небо, а за противоположным, более высоким берегом угадывался бесконечный простор. Только сейчас Алекс до конца осознал, насколько этот мир иной и огромный. Не чуждый человеку, не столь опасный, как именно чужой — что значит абсолютно непознанный и неизвестный.

…— Почему именно вверх по течению? — продолжал допытываться Бобби.

— Здесь река достаточно широка, чтобы оставаться судоходной. А по полученной нами ориентировке замок стоит над бродом. Сейчас начало осени, уровень воды средний. Следовательно, замок выше по течению. Есть сомнения в моей способности мыслить логически и делать выводы? — прямолинейно уточнил лейтенант.

— Ни в коем случае, я полностью доверяю твоей интуиции. Просто мы в странной ситуации и, признаться, мне слегка не по себе. Ну, это если между нами, дружище, — Бобби смущенно потер лоб.

Неубедительно. Все неубедительно — и жест, и смущение. Дружище Бобби явно и не хватал звезд по своей прямой специальности — так себе шпион. До артистичного обаяния и непринужденности Джеймса Бонда ему далековато. Больше похож на туповатого провинциального «чистильщика». Надо думать, профи повыше классом не рискнули соваться в этот лес?

— Отдыхаем до рассвета. Остается примерно часа два, разумнее успеть поспать…

Алекс проснулся как от толчка и подумал, что и у него теперь галлюцинация. На лейтенанта смотрела пара огромных глаз. Лес и речной берег никуда не делись, но звуки шелеста листвы, скрипа ветвей и плеска воды отдалились, уплыли далеко-далеко. Здесь тишина и висящие во тьме глаза… Размером с блюдце, ярко-желтые, немигающие…

Глаза мигнули. Алекс не был уверен, что единственное движение век может выглядеть насмешливым, но именно такое оно и случилось. Просто птица — сидит на ветвях над головой лежащего человека и разглядывает глупого гостя. Сова или филин. Но какого же она-он размера⁈

Птица бесшумной тенью снялась с ветви, светлые крылья на миг затмили небо и наваждение оборвалось. Алекс перевел дыхание. Действительно, лес полон теней, легко поверить в гномов и эльфов. Совы здесь, правда, пончо не носят — видно, в них летать неудобно. Лейтенант ухмыльнулся, бесчисленные звезды над берегом безымянной реки ответно подмигнули. Этот мир весьма иронично настроен к чужакам.

Алекс сел и посмотрел в сторону часового. Джо-Джо вроде бы бодрствовал, но отчего-то смотрел исключительно в сторону реки. Остальные лежали на ковриках: похоже, не спят, но пытаются позволить необходимый отдых телам. Крылатую хозяйку леса никто не видел. Но группе рассказывать о птице не нужно — посчитают, что к командиру явился его личный крылатый «гном».

Алекс встал, прошелся к часовому:

— Все спокойно?

— Нет, — завороженно пробормотал Джо-Джо. — Там люди. Понимаю, что звучит глупо, но я видел в воде людей. Два тела, их уносило течением. А их ноги — как хвосты. Лейтенант, здесь утопленники превращаются в рыб. Можете не верить, но это так. У меня неплохое зрение, перед контрактом проверяли.

— Полагаю, это были сомы, — мягко сказал Алекс. — Здесь наверняка чудесная рыбалка. Поставь оружие на предохранитель и иди, отдохни. Бобби тебя сменит.

Британец уже молча поднимался со своего места.

Джо-Джо безмолвно вытянулся на коврике, накинул капюшон куртки, обнял карабин. Возможно, эта операция заставит беднягу изменить сексуальные предпочтения — рискнет делить постель лишь с надежными стальными стволами.

Бобби встал рядом с лейтенантом. Это было неприятно — от англичанина пахло потом, жвачкой, хитростью и какой-то мазью от насекомых. Алекс предпочел бы смотреть на реку в одиночестве. Но Бобби явно намеривался перемолвиться парой слов.

— А ведь тебе тут нравится, лейтенант, — неожиданно прошептал британец.

Лейтенант удивился:

— Нравится? Абсолютно дикий мир. Но могло быть хуже.

— Это и есть «хуже». Он затягивает — этот мир. Если хочешь, можешь посчитать это самой недоброй магией. Многие крутые и толковые парни отсюда не вернулись.

— Не захотели или не смогли?

— И то, и другое, дружище. Будь осторожен.

В последнем предупреждении слышалась угроза. Но Алекс хорошо знал — если не можешь вбить угрозу обратно в зубы говорящему, разумнее ее не замечать.

— Лично мне необходимо вернуться. Не вижу выбора, — пробормотал лейтенант.

— Вот это разумно, — одобрил британец. — Дети — самое ценное для любого честного человека. Всецело поддерживаю. Ты уверен, что мы сегодня выйдем к замку? Ты ведь гений в таких маршрутах.

— Сегодня или завтра. Проблема в том, что мы будем делать на месте. Учитывая состояние техники, основной план мне видится трудно выполнимым и слегка, гм, фантастичным.

— Второго дрона должно хватить на короткий полет. Мы его не распаковывали, а пленка изолирует электронику от любого воздействия здешней среды. Цель должна быть захвачена в любом случае. От того, возьмем мы ее или нет, зависят не только судьбы наших стран, но и лично наши премии. Для тебя это немаловажно.

— Вот об этом я отлично помню. Ладно, пойду еще подремлю, — Алекс направился к своему коврику…

Тело успело отдохнуть, а вот мысли — наоборот. Сейчас план операции казался откровенно идиотским. Собственно, и раньше… Алекс привык к попыткам командования проводить операции по самым экзотическим вариантам, словно наскоро скопированным из не лучших фильмов Голливуда. Выйти к замку, замаскироваться и осмотреться, ночью заслать беспилотник и отравить колодец во дворе. Обитатели замка позавтракают и окажутся беспомощными — можно брать голыми руками. Группа входит в замок, уничтожает пытающихся оказать сопротивление — если такие найдутся — захватывает деморализованную Цель и начинает быстрый отход к месту эвакуации. Цель должна быть взята живой, в крайнем случае допускается «щадящая» стрельба по конечностям.

Глупо. В плане столько «дыр», что вдумываться бессмысленно. Несколько утешает, что «приправу» к завтраку туземцы получат не летальную — не исключено, что главная Цель операции тоже вознамерится отведать омлета с кофе, или что там им подают по утрам. Хотя на такой случай у Бобби может иметься антидот. Судьбы остальных туземцев едва ли кого-то интересуют.

Остается надеяться, что беспилотник просто не взлетит. Алекс предпочел бы именно такое банальное развитие событий. В конце концов, непосредственно в его задачу входит вывод группы к замку и обеспечение благополучного отхода. Захватом руководит Бобби, и если у умника ничего не выйдет — никто не виноват. Премиальных, правда, едва хватит, но…

Алексу абсолютно не нравилось то, что британец в курсе личных дел и мотиваций командира группы. Дженни нужна операция — менять придется оба легких, правое не позже чем через полгода. Подходящие доноры для четырехлетнего ребенка — редкость, операция чертовски сложна. Без полной суммы премиальных денег будет в обрез. Ну, как вариант — если Алекс не вернется, то и к сумме за участие в безумной экспедиции прибавится страховка. Но так нельзя — Анна не простит, да и дочь, когда вырастет… если вырастет….

Лейтенант заставил себя заснуть и на двадцать минут полностью отключился. Вырвало из сна острое дурное предчувствие, толкнувшее за мгновение до стрельбы…

…Вскакивая, Алекс успел увидеть, как падает за каменистый склон англичанин — в его руке был выхваченный револьвер, лунный свет позволял отчетливо видеть, как большой палец Бобби судорожно пытается взвести курок. В следующий момент что-то закрыло камуфляжный силуэт, опрокидывающийся к реке спиной вперед, а когда лейтенант вновь увидел край обрыва, над кромкой лишь прощально мелькнул ствол «барракуды». Англичанин исчез абсолютно бесшумно…

…Алекс успел осознать, что за крылатая тень спланировала на «дружище Бобби», но помешать стрельбе не успел. Сидящий на своем коврике Микс, выдыхая хрипатое «деррррррьмо!», выпустил длинную очередь из пулемета. Первые такты «миними» оказались глухими — работал интегрированный глушитель — потом толстый цилиндр глушителя лопнул, загнулся несколькими лепестками, и из этого нелепого бутона вырвался слепящий факел огня и оглушительного грохота. Лейтенанту казалось, что пулемет поливает вкруговую, сейчас срежет и вскинувшихся с ковриков остальных спецназовцев, но ошалевший «миними» слал пули исключительно над обрывом, в сторону реки — красные и зеленые трассеры расчеркивали темное небо, и, не выдержав состязания с сиянием звезд, обессилено гасли за рекой, в неведомых далях онемевшего от грохота чужого мира…

…Лейтенант выдернул пулемет из рук Микса — сержант не сопротивлялся, так и оставшись сидеть, оторопевший и, видимо, порядком оглушенный. В ватной тишине звякнула припозднившаяся, отскочившая в камни гильза.

— Мамочка моя! — неожиданно детским голосом пролепетал Джо-Джо.

Пулемет Алекс выпустил и оружие лежало на траве, жалко поджав короб и умирающе шипя изуродованным рылом во влажной траве. Господи, сколько грохота может наделать одна-единственная сдуревшая железка⁈

Алекс до конца осознал, что все-таки не оглох, и скомандовал:

— Летун — собери гильзы. Джо — за мной!

Лейтенант, а за ним и нетрадиционный спецназовец, прыгая по уступам, спустились к воде левее места падения британца.

Безголовый Бобби лежал неподвижно, одна нога расслабленно заброшена на валун, подошва берца темнела широкой поперечной трещиной.

«Мы начинаем лопаться и рассыпаться. Вот — „дружище“ уже потерял голову» — подумал Алекс.

Голова у Бобби все же имелась, хотя она угодила строго в проем между камнями и там накрепко застряла. Коллеги пытались высвободить тело, уже догадываясь, что оказывать первую помощь не придется — у обоих имелся порядочный опыт общения с трупами. Наконец смятый череп мертвеца с чмоканьем сдался и покинул каменную щель.

— Как яйцо — всмятку. Сэр, тут высота всего-то в два его роста, как он не смог сгруппироваться? — пробормотал Джо-Джо.

— Спросонок, видимо. Мгновенная смерть. Здесь тело оставлять нельзя.

— А куда его тащить? Кругом камни, разве что в лесу закопать. Но он тяжеловатый.

— Река примет, — Алекс поволок тело к близкой воде, Джо-Джо с облегчением подхватил ноги покойника, помог оттолкнуть подальше на глубину.

— Вот это верно, сэр, ему-то уже всё равно.

— Заткнись!

Темно-серебряная вода без возражений приняла грузное тело. Алекс зашвырнул на глубину револьвер мертвеца и, оставив солдата замывать следы крови на камнях, поднялся к лагерю.

— Собрались?

Рюкзаки были сложены, Летун пристегивал скатанный коврик лейтенанта.

— Гильзы все? — Алекс закинул за плечи привычную тяжесть поклажи, подхватил карабин.

— Все, — не очень уверенно заверил Летун, пулеметчик лишь кивнул. Черт с ними, с гильзами, после краткого, но столь красочного и оглушительного представления следовало немедленно покинуть место лагеря. Следы опытный следопыт все равно разгадает, а уж догадаются ли туземцы, что такое «гильза» и зачем такие штучки нужны цивилизованному миру — это как повезет. На следы ведь может наткнуться и человек, не связанный с всезнающей Целью. Уходить, немедленно, и как можно дальше…

…— Это что такое было⁈ — егеря ошеломленно переглядывались.

Блеск стремительных светляков на берегу у Куцего ручья видели лишь двое из патрульных. Змеючка-Венон, пока выпуталась из спальника и выскочила к реке, разглядела лишь одиноко гаснущую над берегом искорку. Но далекий треск, переходящий в «думм-думм-думм», она, конечно, тоже слышала.

Собственно, Змеючка оказалась с патрулем случайно — принесла вечером провизию, поскольку петлять пятый день по следу хромого снежака без свежего хлеба и прочего становилось несколько скучновато. Егерям уже стало понятно, что хищник случайный — с гор столь ранней осенью снежаки никогда не приходят, но мало ли что в голову больного зверя взбредет. Но теперь-то….

— Не знаю, то ли это самое, о чем нам говорилось — уж очень красиво и нарядно взлетало, на оружие вообще не похоже, но известить замковых нужно немедля, — решительно сказал старший патруля. — Венон, идешь в замок налегке — только оружие. Мы к ручью, глянем что и как. Рисковать не будем, а уж ты тем более посматривай осторожно.

— Буду осторожно и легка! — заверила девушка-егерь, и, подхватив копье, нырнула в кусты. Уже из тьмы уточнила: — Огоньки точно были красные и зеленые?

— Точно! И еще немного желтых летело, — после краткого раздумья припомнил старший патрульный. — Не несись вообще без глаз. Быстро, но осторожно!

В чаще фыркнули — по сути, егеря Долины были одной семьей и знали друг друга как облупленных. Но происшествие было настолько странным, что невольно всякие глупости на язык сами собой выскакивают.

Алекс уводил группу прочь от реки. Вернее, сначала спецназовцы выполнили ложный крюк к северо-востоку, а уже затем вернулись к собственным следам. Имелась надежда, что старые и новые следы запутают преследователей. На подобное везение лейтенант не слишком надеялся, как и на то, что по следам вообще никто не пойдет. Как ни странно, здесь, в чужом мире, интуиция стала подсказывать четче и однозначнее. Видимо, это она тоже со страху.

Примерно через час после рассвета, когда группа пересекала гребень гряды, Алекс рассмотрел на северо-западе дым. Вернее, два дыма, в силу безветрия и одинаковости весьма похожие на сигнальные. Впрочем, во втором дымном сигнале лейтенант не был уверен — линзы бинокля помутнели и норовили «обмануть». Но направление выглядело вполне верным — по расчетам и предчувствиям замок был именно там. Ночью не дошли миль восемь-десять.

Группа двигалась быстро, Алекс сначала вел строго на восток, почти к месту старта группы, но позже начал заворачивать к северу. Подчиненные были не настолько тупы, чтобы не спросить — какого дьявола⁈

— Подойдем к замку с северо-запада. Там нас не будут ждать. Попробуем провести операцию.

Группа молчала. Лейтенанту было интересно: сразу попробуют застрелить или для начала изобьют? Впрочем, не стоило искушать судьбу.

— Парни, сейчас вы похожи на обиженную тупым тренером школьную команду красоток-чирлидерш. Прежде чем начать наперебой всаживать в меня пули, подумайте — а есть ли у нас иной выход? Уже не говоря о том, что я единственный знаю точку эвакуации, и, пристукнув своего командира, вы просто сядете на траву и начнете безутешно плакать.

— Вы же нам скажете про то местечко, откуда нас вытащат? Если мы ВЕЖЛИВО попросим, — с нажимом предположил Джо-Джо.

— Несомненно. Но выйдете ли вы на точку самостоятельно? Ведь оркестра, вымпелов и прожекторов там нет, — выразил обоснованное сомнение лейтенант.

— Святое дерьмо, если я кого-то начинаю просить… — начал альтернативный спецназовец.

— Закрой пасть, Джо! — утомленно заворчал Микс. — Пытать мы все умеем. Но лейтенант это знает, значит, у него припрятана еще пара тузов в рукаве. Но дело не в этом. Алекс — такой же как мы, так к чему же обязательно доводить дело до дурного? Мы всего лишь хотим убраться из этого леса. Выйти к эвакуаторам и смотаться. Операция ведь провалилась, не так ли, сэр? Или считаете, что у нас все еще остаются великолепные шансы на успех?

— Дело не в том, что считаю я. Дело в том, как расценят ситуацию они, — лейтенант неопределенно ткнул пальцем в сторону дальних сосен. — У кого из вас есть гарантия, что группу вообще согласятся вытаскивать без добычи? Это ведь не простая армейская операция, и мы все подписались под этим.

— Что, вообще нет шансов? — пролепетал Летун, поглаживая «больную» ногу.

— Почему же. Откуда им знать, с добычей мы притащимся или пустые? Ждать будут. Но не раньше чем через два дня. Если мы придем на точку раньше, тогда уже нам придется ждать.

— Ничего, я готов поскучать. Это лучше, чем лезть в ловушки, пытаясь поймать дьявола в самом дьявольском месте, — убежденно изрек Джо-Джо.

— Ты, толстая девушка, да у тебя мозги-то есть⁈ — застонал Микс. — Если мы придем на точку эвакуации раньше времени, да еще с «хвостом» за спиной, нам придется засесть на какой-то сраной полянке и отстреливаться от сотен местных героев.

— И от местных геройских гномов, — вставил Алекс.

Остальные нервно захихикали, а Микс уныло сказал:

— Послушайте, но я его действительно видел. И откуда вам знать, что среди туземцев нет гномов? Это же довольно распространенная нация. Ладно, мне плевать, веселитесь как хотите. Лейтенант, я правильно понял про замок? Подходим к нему, но операция начнется лишь при самых-самых благоприятных условиях?

Алекс пожал плечами:

— Мы же не самоубийцы. Риск должен оставаться разумным. И он будет вполне оправдан, если мы рассмотрим замок и получим хоть какие-то полезные сведения. Кроме того, в данных условиях наш поворот к вражескому логову не выглядит слишком предсказуемым для противника. Они могут потерять след.

— Вот тут я, пожалуй, соглашусь, — пробубнил Джо-Джо.

— Еще бы, заходить к врагу с тыла — кто бы возражал, тут ты спец, — закивал Микс.

Лишнее снаряжение, изуродованный пулемет и боекомплект к нему были давно захоронены в расщелине. Группа двигалась налегке, парни выжимали из себя все силы, держался даже Летун, ногу которого порой скручивало так, что несчастный едва мог на нее ступать. Это замедляло ход, но не слишком — раненый жрал и колол себе обезболивающее каждый час. Другие тоже не отказывались от стимуляторов. Алекс не возражал — сам он пока ничего не глотал, и со стороны мог убедиться, что стимуляторы на парней не особенно и действовали. Разве что как очень-очень недешевое «плацебо». Солдаты хорошо знали, как работают «аллара» и «апс» и убеждали себя, что им крепко легчает.

…Сухостой, похожий на хаотичное проволочное заграждение, кочковатое болото, алчно засасывающее и не выпускающее ботинки, каменистая пустошь с редкими сосенками, снова болото…. В северном направлении угадывались невысокие скалистые горы. После полудня стало почти по-летнему жарко, хотелось пить, фляги быстро пустели. А за спиной вновь вставали хвосты сигнальных дымов. Сомневаться не приходилось — по следу группы упорно идут…

Первого туземца спецназовцы увидели в сумерках.

Группа пересекала небольшую ложбину, между камнями которой росла трава, похожая на густые, пышно начесанные локоны рыжей поп-дивы. Ведший короткую цепочку Микс заранее искал проход поудобнее между подножьями утесов, а замыкавший группу лейтенант глянул выше… Человек стоял у вершины левой скалы, замер на высоте выпрямившись во весь рост, открыто разглядывая приближающихся чужаков. Самое смешное, что на туземце тоже была камуфляжная форма, в этаких, вполне уместных здесь темно-зеленых и коричневых пятнах распозшихся по чуть более светлому фону. Только вместо кепи на голове местного была непонятная мягкая шапочка…

Алекс сморгнул, не веря своим глазам. Пятнистая фигура исчезла, но Джо-Джо тоже успел ее заметить и с опозданием вскинул карабин.

— Не стрелять! — на всякий случай зашипел лейтенант.

Бегущий впереди Микс и ковыляющий Летун обернулись:

— Что?

— Местные! Засада! Прямо на них идем! — запаниковал альтернативный спецназовец.

— Спокойнее! Уходим левее, в скалы не лезем, — Алекс завернул группу вдоль границы скал, а за прикрытием зарослей опушки резко взял еще западнее.

Засады в утесах, конечно, не было. Туземец стоял слишком открыто. Видимо, это что-то вроде предупреждения. Местные уверены в себе, и это самая плохая новость.

Уйдя к западу от опасных утесов, группа обессилено попадала на границе болотца, поросшего кустарником с кроваво-багряными ягодами.

— Нас загоняют, — хрипло дыша, озвучил уже вполне очевидную ситуацию Джо-Джо.

— Тех, что у нас на хвосте, можно встретить огнем, — неуверенно предложил Микс. — Четыре карабина их наверняка порядком удивят.

— Скорее, разъярят, — вяло предрек Летун — силы раненого были на исходе.

— Это верно, — Джо-Джо утирал широкую рожу. — Тот, что был на скале, живо слинял, стоило мне взять его на мушку. Здешние дикари явно знакомы с огнестрельными игрушками.

— Стрелять мы будем, только когда нас окончательно прижмут, — сказал Алекс. — Во-первых, сомнительно, что наши стволы выдержат продолжительную перестрелку. Во-вторых, мы пока не сделали местным ничего дурного. Лучше не начинать первыми.

— И что, полагаете, в этом случае они сдерут с нас скальпы совсем не больно? — хмыкнул Микс. — Вы же знаете, какие тут обычаи. Нет, мне неохота попадать в плен. Если то, что говорят о ведьме, хотя бы наполовину правда…

— Она определенно не ведьма, иначе с нами послали бы священника, епископа или еще какого умелого экзорциста. Вот в то, что она убивает не задумываясь, я вполне верю. Но помнится, речь шла о ее врагах. А мы пока не совсем враги. Возможно, мы просто заблудились или идем на кабанью охоту и вовсе не подразумеваем ничего дурного. Откуда местным знать? — выдвинул Алекс сомнительную, но хотя бы слегка успокаивающую мысль.

Сержант покачал головой, но возражать ни у кого желания не возникло.

Иногда и самому себе приврать полезно — конечно, Алекс не верил в наивность аборигенов, но умирать у болотца с красиво-страшными ягодами не хотелось. Собственно, и за болотцем подыхать тоже не особо захочется. Операция провалена, о визите в замок уже и речи не идет. Нужно вернуться домой. Преследователи подотстали, но вряд ли оттого, что потеряли след. Не спешат. И лейтенант не спешит. Какие-то неполные двое суток прогулок по чудным здешним местам, и можно выходить к точке эвакуации. Если ничего не помешает, а вот это маловероятно. Начнется настоящая война….

Ночью шли медленнее, сделав два относительно продолжительных привала. Предутреннему отдыху помешал противник — невдалеке внезапно начали перекликаться несколько невнятных голосов. Спецназовцы быстро двинулись прочь — похоже, именно вспугнуть группу и было целью туземцев, но особого выбора не оставалось. Поднимаясь с коврика, Летун не мог сдержать стонов — он уверял, что у него жар и нога начинает терять чувствительность. Насчет ноги никто сказать не мог, но по виду и на ощупь, никакого жара у солдата не было. Видимо, опять забавы его персонального «гнома».

На рассвете Микс украдкой показал лейтенанту железку — Алекс узнал лопнувшую пружину «бушмастера». Что ж, о Миксе поговаривали, что тот «родился с двумя стволами в ручонках», оружие сержант действительно чувствовал, а ненадежное и неисправное — тем более. Но свой карабин Алекс проверять не стал. Интуиция подсказывала — десяток выстрелов дела не спасут. Уместнее быть поскромнее, понезаметнее, и потише, совсем тихим-тихим.

Группа долго шла по воде ручья, журчащего среди мрачного темного елового бора. Ноги замерзли зверски, зато Летун забыл, что у него жар и шагал куда бодрее.

Окончательно распогодилось, в лесной мир ненадолго вернулось здешнее лето, и оно оказалось жарким. Солдаты обливались потом, обрадовавшаяся мелкая кусачая дрянь налетала тучами, жалила руки и лезла в уши. Идти приходилось то через сухостой, то высохшим болотом, вокруг торчали сучковатые стволы деревьев, покосившиеся, голые и белые как старые кости, трава шуршала и рассыпалась как прах. Пришлось вновь останавливаться, у Джо-Джо лопнули обе подошвы берцев, у Микса отрывался задник. Обувь чинили наскоро — маскировочный скотч перестал клеиться, им обматывали ботинки словно обычной бечевкой, уже даже и не ругаясь в полном бессилии. У самого лейтенанта обувь еще держалась, но шнурки рвались через каждую сотню шагов.

На одном из привалов поглупевший от отчаяния Джо-Джо попытался украсть у сержанта последний блистер с таблетками «апса», за что немедля получил в челюсть. Впрочем, ворюга отнесся к наказанию с истинно философским спокойствием, даже особо и не возражал, просто отсел подальше.

Голоса перекликающихся преследователей звучали то за спиной, то слева, то справа — незваных гостей явно куда-то пытались загнать. Предпринять что-то действенное группа не могла, Алекс берег силы подчиненных для решительного рывка к месту эвакуации. Но до этого момента еще почти сутки, и их нужно пережить.

— Мы сдохнем! — уныло повторял альтернативный спецназовец, бережно касаясь опухшей челюсти. — Эту ночь нам не пережить. Дикари все про нас знают и не выпустят.

— Да с чего ты взял, что они дикари? — прохрипел Микс. — Скорее уж мы наивные безмозглые обезьяны. Нас гоняют как стаю бродячих бабуинов. Я в Африке таких видел, они там как собаки.

— Мы обезьяны? Или мы собаки? — тупо переспросил Летун. — Наплевать. Вода у кого-то осталась?

С водой было плохо. Фляги опустели, лейтенант сохранил несколько глотков для больного — Летун не жаловался, но был готов упасть, лошадиные дозы обезболивающего и стимуляторов, пусть и бесполезные, сильно обезвоживали организм.

Наконец, группа выбралась из сухого колючего ада мертвого болота. Впереди высились нагромождения камней, пятна зеленого мха и кустов.

— Там ручей! Клянусь, там обязательно ручей! — изнывал Микс. — Давайте засядем в этих камнях и дадим бой. Я готов сдохнуть, но рядом с водичкой.

Ручей действительно был: крошечный водопадик с нежным журчанием струился из расщелины в скале, радостно светился, рассыпаясь по серому базальту…

Сначала пили подставляя ладони, потом начали наполнять фляги.

— Отдых пятнадцать минут, — приказал Алекс, чувствуя, что отяжелел от прохладной чудесной воды, словно от самого плотного обеда. — Сержант, поднимись наверх, присмотри.

Микс что-то невнятно забурчал, но лейтенант не стал переспрашивать — он, наконец, сидел в прохладе, удобно прислонившись к мшистому камню, глаза закрывались. Десять минут, не больше…

Очнулся Алекс от головной боли. Череп просто-таки разламывался, очевидно, удар был чудовищно мощным. Лейтенант пытался осознать, как это случилось и какая часть головы пострадала — получалось, что вся пострадала, поскольку изнутри и болит. Похоже, там, у реки дружище Бобби отделался легче: и быстрее, и не особо страдал.

Думать не получалось, но глаза видели. В пяти шагах от ручейка-водопадика кто-то сидел, удобно устроившись на брошенном на камень спецназовском рюкзаке, и что-то с интересом рассматривал. Револьвер. Алекс узнал собственный «барракуд» — на антабке покачивался белый брелок-камешек — это от жены, на удачу. Желание немедленно вырвать оружие было слишком сильно, видимо, лейтенант выдал себя — человек немедля кинул на него взгляд.

Женщина. Молодая, высокая. Похожа.

Незнакомка небрежно откинула со лба светлые пряди, и стало понятно — она и есть. Фотографии Алекс видел лишь старые — самые свежие были шестилетней давности, но женщина не слишком изменилась. Она — Цель.

— Узнал? — кивнула знакомая незнакомка. — Ну и ладненько. Голова как? Похмелье после сиропчика дикое, но проходит быстро. Если есть желание — пасть себе прополощи. Вода уже вполне нормальная.

Алексу было все равно, какая вода, дело все равно шло к финалу. Он потянулся к невинно журчащей струйке, подставил ладонь — пальцы в прозрачном сиянии перестали дрожать — умыл лицо и прополоскал рот. Цель — известная как Катрин Кольт — не солгала, головная боль слабела. Алекс покосился на подчиненных: сержант очнулся и сейчас пессимистично, но с некоторым интересом оценивал опередившую охотников Цель-Дичь. Больной Летун, видимо, тоже пришел в себя, но предпочитал безучастно лежать, прикрыв глаза. Под властью отравленной воды еще пребывал Джо-Джо — как сполз по покатому камню, так и валялся, уютно вжавшись дряблой щекой в рыжую хвою.

— Бегаете вы недурно, пьете как лошади, тут молодцы. Вот только являетесь незваными, — хозяйка леса небрежно уронила револьвер на открытый рюкзак. — Эй, длинный, ты что ли пулеметчик? Что ж ты так изумительно «миними» уделал? Я хотела молодому поколению машинку показать, меня когда-то на такой же учили работать.

— Да он сам как-то уделался, пулемет, он с глушаком сразу не ужился, — слегка наивно, зато честно оправдался Микс. — С нами-то что сделаете, миз Кольт?

— Прямота — лучшая политика? — женщина улыбнулась. — Всегда бы так. А то являются инкогнито, шалят с пулеметиками и карабинчиками. Лес вас вообще мог не понять, оно же странно выглядит…

Алекс прекрасно знал все имевшиеся у командования данные на Цель, но они были очевидно неверны. «В высшей степени сексапильна, непринужденно и умело пользуется своей привлекательностью» — глупейшая формулировка. Просто красива, и ничем она не пользуется. Ей незачем: она на своем месте, в своем мире, и уверена в себе. Это как ее костюм, видимо, пошитый вручную, но с недурным знанием современных моделей и конструктивных достижений тактической одежды: точная расцветка камуфляжа, свобода движений, никаких лишних деталей, сидит идеально по фигуре — единственно правильный костюм на «здесь и сейчас».

— … для начала — никаких «миз», здесь так не принято. Просто «леди», в здешнем лесу их не так много, не перепутаются. Мне хотелось бы задать вам пару вопросов… — миролюбиво продолжила Цель и, не меняя тона, предупредила: — Замри, толстый! Лучше даже не пытайся.

Спецназовцы уставились на коллегу — внезапно «оживший» Джо-Джо приподнялся на локте, в руке у него был револьвер. Алекс хотел крикнуть, что стрелять бессмысленно, но было уже поздно. Лицо Джо-Джо исказилось — явно не от головной боли — чему там, в монолитном черепе, болеть? — он нажал спуск. Курок «барракуды» щелкнул вхолостую, щелкнул еще раз…

— Человек-молния! Прирожденный ганфайтер! — недобро похвалила Цель, поднимаясь и извлекая из ножен охотничий нож.

Джо-Джо завизжал и принялся лихорадочно нажимать на спуск, а когда барабан револьвера пошел на второй круг и герой осознал, что патронов в нем нет, схватился за подсумок, догадался, что не успеет, отшвырнул «барракуду», мгновенно сел по-котярски, упрятав ладони под себя и надежно придавив их ягодицами.

— Однако! — удивилась леди Кольт. — Оказывается, я известная персона. Как это верно: сначала человек работает на репутацию, потом репутация работает на человека. А если я завела новую моду? К примеру, теперь уши режу?

Джо-Джо спрятал голову, надежно зажав ее между крепких колен.

Лейтенант с горечью подумал, что за трое суток в этом лесу вся группа окончательно поглупела. Прямо фантастический идиотизм, смотришь и самому не верится.

Хозяйка леса, видимо, подумала о том же, поскольку сплюнула, безошибочно кинула нож обратно в ножны, на миг подняла голову:

— Мы его предупреждали или нет?

На скале, над водопадиком, стояло трое воинов в таких же, как у хозяйки камуфляжных костюмах. Все трое синхронно кивнули.

— Предупреждали, — вздохнула леди Кольт, внезапно двинула обреченно замершего пленного сапогом в зад, заставляя упасть на колени, прихватила спрятанную руку за запястье, завернула — послышался короткий хруст сустава. Через мгновение боль дошла до сознания Джо-Джо, он вновь завизжал, на этот раз басом и пополз через испуганный ручеек прочь от ужасной женщины.

— Замри и заглохни! — попыталась перекричать визг подраненного матерого борова хозяйка леса.

Несчастный не внял, голося, полз дальше, прижимая к груди сломанную руку. Леди Кольт догнала и коротко врезала крикуну по морде. Визг мгновенно смолк, Джо-Джо замер, прижавшись боком к камню и мужественно притворившись мертвым.

— Какой-то он у вас альтернативно одаренный. Только по морде и понимает, — отметила леди, поправляя перчатку.

— Очень альтернативный, — не стал отрицать Микс. — У него так и в личном деле написано. Они к нам в спецподразделения теперь по квоте попадают, без них финансирование не дают.

— Ужасные времена, — посочувствовала леди Кольт. — Ладно, исключим его из числа собеседников. У меня к вам пара вопросов.

Алекс подавил вздох и сказал:

— Весьма сожалею, но мы связаны необходимостью хранить военную тайну. Мы — действующее подразделение армии США. Полагаю, вас это не остановит, но о некоторых вещах я и мои подчиненные обязаны молчать.

Хозяйка леса кивнула:

— Декларация достойная. Конечно, на практике при серьезной беседе мало кто способен сохранять гостайны, но подобное твердое намерение вызывает уважение. Но я несколько иное подразумевала. Секреты вашего руководства мы и так знаем, сейчас любую тайну проще купить, чем впопыхах вашей жиденькой кровью мазаться. О вашем командовании я сама вам попозже скажу. А пока, вопрос о делах местных, но лично нам интересных. Ваш пятый спутник — он как богам отдал душу-то? Это вы ему голову разбили? Или это тоже гостайна?

Лейтенант переглянулся с Миксом и пожал плечами:

— Полагаю, никакой тайны здесь нет. Солдат упал с обрыва. Темнота, несчастный случай. Вы нашли тело?

— У нас тут строгий учет покойников. Особенно незнакомых, — разъяснила леди. — А с чего он вдруг упал? Особо неловкий или тоже альтернативный?

— Мы все здесь слегка не в своей тарелке, — осторожно пояснил Микс. — У вас очень странные места. Бедняге что-то почудилось и он оступился. Галлюцинация или что-то этакое, психическое. Лично я не специалист, объяснить не берусь.

— Бывает, — леди Катрин смотрела на лейтенанта. — А у вас, сэр, как с галлюцинациями и объяснениями?

Алекс вновь пожал плечами:

— Я несу ответственность за своих людей, мне некогда отвлекаться.

— Тоже верно. Значит, упал тот рыжий? Так и запишем. Тогда второй, завершающий вопрос. С ногой у вашего коллеги что стряслось? Он то хромал, то шагал как здоровый. Мы тащились следом и терялись в догадках.

— Травма. Не совсем понятная, — сдержанно признал лейтенант. — Ощущения болезненные, парень жалуется на жар и воспаление. Снаружи никаких признаков заражения.

— Любопытно. Можем мы взглянуть?

Летун зашевелился, со слабой надеждой начал стягивать ботинок…

Алекс наблюдал, но ничего не понял. Избавление от остатков носков, предварительный осмотр грязной подошвы — потом больного заставили омыть ступню в ручейке — вновь осмотр, странные вопросы, потом нанесение легкими прикосновениями острой стали таинственного узора на пострадавшее место. Леди Кольт использовала для лечебного ритуала все тот же нож, которым, видимо, отсекала врагам пальцы, уши и прочие ценные органы. Летуну стало легче почти тут же. От счастья у парня даже слезы выступили — не иначе как уже прощался со ступней. Судя по всему, с совершенно здоровой ступней. Это лес, здешний лес, тут и не такое бывает.

…— Так, теперь никаких тряпок, набьешь ботинок вот этой травой — сам собрать должен, иначе оздоровительный эффект снизим, — объявила леди, поднимаясь. — Скачи, не стесняйся, здоровье само возвращаться не спешит, оно ленивое.

Летун закивал, и упрыгал вниз по истаивающему среди травы ручейку — там целебная поросль выглядела позеленее.

— Барану своему сами шину наложите, — хозяйка леса указала ножом на обморочно затихшего Джо-Джо. — Теперь слушайте. Устное послание лицам, принимавшим ответственные решения и пославшим вас сюда, обрекши на верные страдания с обезноживанием и обезвоживанием, несчастными случаями и встречами с недобрыми тетками. Суть месседжа проста — не надо сюда ходить. Это бессмысленно. И опасно. Ибо, если кто-то сюда еще припрется незваным с хитрыми тактически-стратегическими планами, мы нанесем ответный визит. Без пулеметов, но с иными серьезными гостинцами. Встречающие разочарованы не будут. Обращаюсь конкретно — теперь запоминайте внимательно…

Она начала называть имена. Из двух десятков названных Алекс знал лишь четверых: одного генерала из OTJAG[4], двух сенаторов и одного политика, которому прочили недурные шансы на следующих президентских выборах.

…— в случае непонимания и продолжения недружественных действий, наши люди навестят всех перечисленных. Не в порядке алфавитного списка, а в честной лотерейной последовательности. Естественно, не лично я в гости заявлюсь, но никого не забудем. И да, это прямая и недвусмысленная угроза, — закончила леди Кольт.

— Вы бы письмо написали, у нас, наверное, бумага найдется, — подумав и осознав, предложил Микс. — Боюсь, лично я только половину этих джентльменов запомнил. А вы что, действительно нас отпустите? И со всеми пальцами?

— Вы трое стрелять не пытались, сочтем ваше появление здесь проявлением искреннего невежества. Альтернативному вашему коллеге пальцы резать — только нож пачкать. Ему ничто не поможет. Кроме того, пусть список заложников подтвердит. Допрашивать вас будут плотно и упорно, лишний свидетель не помешает.

— Я ничего не слышал, был в шоке, — поспешно прошептал увеченный Джо-Джо.

— Тогда остаешься здесь. Деревянный ошейник нацепишь и пойдешь деревенских свиней пасти — визжишь весьма доходчиво, стадо уважать будет.

— Я в шоке, не осознаю что говорю и делаю, — поправился безрукий.

— Тогда списочек быстро повтори, — приподняла изящную бровь лесная леди.

Тяжелая травма на память Джо-Джо никак не повлияла: отрапортовал быстро, правда, имя одного из обреченных высокопоставленных джентльменов повторил дважды.

— Да ты не только лихой ковбой, но и незаменимый человек-диктофон, — одобрила леди Кольт. — Все, герои, валите из нашего леса на свою помойку. До точки рандеву провожать не будем. Личное оружие забирайте, но уж без патрончиков, тут не обессудьте — нам мелкого хулиганства не надо.

Она подхватила с рюкзака лейтенантский «барракуд», качнула светлым камушком-брелком, кинула оружие хозяину:

— Семейные ценности? Одобряю. Успеха. Вспоминать-то будешь?

Она насмешливо помахала кончиками пальцев остальным спецназовцам и пошла к зарослям. Пятнистые аборигены с камней уже исчезли.

Группа двигалась через густой низкорослый ельник. Рюкзаки окончательно полегчали, только револьверные кобуры на ремнях покачивались увесисто и бессмысленно. Солдаты недоумевали:

— Следят, определенно следят, — Джо-Джо бережно нес подвязанную к груди руку и напряженно оглядывался — последнее получалось у него плохо: глаз и челюсть заплыли примерно одинаково. — Им точка эвакуации нужна. Там всех нас и порежут.

— Предлагаешь никуда не ходить, героически околеть среди елок? — проворчал Микс. — Стала бы она с тем посланием возиться, если все равно всех вырезать собралась?

— Нет, мы послание и есть — нас убивать не станут, — бодро заверил Летун, он прихрамывал через три шага на четвертый, шаманские манипуляции и чудо-трава явно пошли на пользу.

— А вдруг это тоже ловушка? Она дьявольски хитра, мы ведь чудом не отравились насмерть, — Джо-Джо с ненавистью оглянулся. — Я бы вернулся сюда с газом и напалмом.

— Если будет приказ, сюда вернутся с танками и кассетными бомбами. Но это не нам решать, — сказал лейтенант. — Нам нужно выбраться отсюда без потерь. Время еще есть, ночью и утром проверимся, нет ли «хвоста»…

Алекс знал, что проверяться бессмысленно — это местный лес, здешние разведчики если захотят, все равно проследят. Нужно ли это зеленоглазой лесной леди — вот вопрос. Она отпускает пленных, которых мгновенно сделала бомбой — пусть не убивающим, но сдерживающим оружием. Показывает, что местные много знают и готовы к войне. И это будет действеннее, чем целый десяток пропавших без вести групп спецназа.

— Она на тебя запала, лейтенант, — вдруг ухмыльнулся Микс. — «Вспоминать-то будешь?». Бабы, они везде бабы, обожают офицеров. Наверняка и про наклонности этой леди врут много лишнего. Ты мог бы стать лесным лордом, а, лейтенант?

— Нет, меня и дома обожают, — хмыкнул Алекс. — Я женат и вполне счастлив.

Группа не поняла, о чем говорила проницательная леди. Вовсе не ее будет постоянно вспоминать проваливший задание лейтенант — хотя и ее тоже… попробуй ее забудь. Но этот лес, эти звезды, черное серебро здешних вод…

Алекс знал, что мог бы здесь жить. Конечно, не один, а с Анной и Дженни, но мог бы. И жить, и счастливо умереть. Один из группы, один из пятерых…. Двадцать процентов способных к адаптации — так будет всегда или это только случайность? Нет смысла размышлять о таких вещах. Его ждут дома….

Вечер группа провела в зарослях орешника, ночью трижды меняли место, делая петли и крюки. «Хвоста» не было или его невозможно было заметить.

На точку эвакуации пришлось выходить заранее — исправных наручных часов в группе не осталось, время приходилось определять по солнцу. Солдаты жутко нервничали, Алекс тоже не испытывал особого спокойствия — имело смысл опасаться не туземцев, а собственную эвакуационную команду.

Группу все же забрали. Если у эвакуаторов и имелись сомнения в целесообразности возвращения «пустой» команды, они своих колебаний никак не проявили. Поспешно раздеваясь и упихивая рванье камуфляжа и снаряжение в мешок-контейнер, Алекс в последний раз взглянул на лес — на ветвях огромной липы сидела ворона и с интересом разглядывала суетливых голых людей. Сейчас поляна опустеет и ворона удивится внезапной радуге…

Все обошлось. О месяцах допросов, специфических бесед и медицинских исследований вспоминать не хотелось, хотя оплатили их неплохо. Армия контракт с Алексом предпочла не продлевать, но, главное, ему выплатили премиальные и даже включили в закрытую программу «по защите граждан-носителей государственной тайны». Дженни сделали трансплантацию, через год поменяли и второе легкое. Врачи опасались рецидивов, думать приходилось о насущном, и всё время искать, искать и искать деньги. Два года оказались для семьи чертовски сложными, временами приходилось существовать лишь на зарплату Анны и пособие программы «гостайны». Но в мире еще остались добрые люди, Алексу помогли устроиться в службу по охране диких животных — здесь квоты для людей с альтернативным цветом кожи и прогрессивными взглядами на жизнь полностью никогда не выбирались — желающих из «меньшинств» было мало. Отставной лейтенант колесил по сельским дорогам в разболтанном джипе, «глок» из кобуры извлекал только для чистки, а запасные пистолетные магазины можно было вообще не носить. Алексу нравилось смотреть на прерию и ленивых бизонов, нравилось следить за тем, как Дженни начинает осторожненько бегать. Но забыть, что есть мир, где об онкологических проблемах и понятия не имеют, не получалось. Алекс не мог объяснить, почему так уверен, что ТАМ нет и не было рака, наверное, догадывался по тем бесчисленным допросам, где спрашивали совсем не то, что стоило спрашивать. Или просто интуиция? Ведь умение ориентироваться в пространстве и нахождении целей никуда не делось, бизоны и коллеги то легко могли подтвердить.

И однажды ночью Алекс рассказал жене о мире того леса. В конце концов, Анна была его лучшей половиной, а беседы между частями единого организма раскрытием государственной тайны могут и не считаться.

Жена забрала у него бутылку пива, глотнула, прокашлялась, и сказала:

— Я всегда знала! Такое место непременно должно существовать. В смысле, и лес, и все остальное. Такой вот славный мир. Интересно, а море там есть?

— Не знаю. Не решился спросить.

Они сидели на заднем крыльце ветхого коттеджа и смотрели на звезды. Анна спросила:

— Ты точно помнишь? Небо совсем не здешнее?

— Звезд в разы больше.

— Космос… он от древнегреческого — «мир». Черт, но как туда дотянуться?

— Я не уверен, что знаю. Но если мы очень точно сориентируемся… Риск чудовищный, — Алекс с печалью посмотрел на бутылку. — Но пиво там непременно должно быть лучше. Поскольку хуже этого уже просто некуда.