Кровь черного мага – 7

Глава 14

Вернувшись в Хоэцоллерн, мы первым делом позавтракали, после чего я отпустил Карлфрида и Финбарра, а Маргарете позвал с собой и мы вдвоем направились к Прегилю.

— Справишься с экономическими проблемами Пруссии, Гретке? — спросил я.

— Ты ведь понимаешь, что проблемы не решатся как по мановению волшебной палочки одними лишь подписанными тобой указами, — отозвалась она. — Я, конечно, помогу разобраться с их источниками. Но скорее всего эти источники просто придется устранить. Я про некомпетентных людей на управляющих должностях. Хотя главного некомпетентного ты уже успешно устранил.

Она улыбнулась, а потом, взяв меня под рук, прижалась.

— Так, если ты хочешь обсудить что-то, кроме прусских проблем, у меня нет ни времени, ни желания, — предупредил я, сразу поняв что она хочет начать разговор о Маделиф.

— И всё же, я думаю, что мы должны это обсудить, — сказала Маргарете.

Ее глаза влажно блестели, но она всё же еще сдерживала эмоции. Я вздохнул.

— У тебя пять минут, Гретке, пока мы не дойдем до Базилиуса.

— Тогда я буду краткой, — сказала она и, собравшись с духом, решительно произнесла: — Маделиф для тебя как очередное достижение — самая сильная колдунья нашей страны. Пока не получишь ее, не закроешь гештальт. Но проблема в том, что она — не одна из тех девушек, с которыми ты легко заводил связи и точно так же легко их разрывал. Тебе придется заплатить за это цену и подозреваю, что совершенно не маленькую.

— Хм, что-то мне это напоминает, — заметил я. — Ах, да, речи моей тетушки Цецилии, когда она начинала за меня беспокоиться.

— Твоя тетушка — мудрая ведьма, Харди.

— Ага. Вижу дала тебе много ценных советов, которым ты, однако, не следуешь.

— Полагаю, ты знаешь, почему…

— Знаю, поэтому проявляю удивительное терпение.

Маргарете опустила взгляд, поджав губы. Я подумал, что разговор исчерпан, но моя супруга продолжила:

— Маделиф один раз говорила со мной. Сказала, что наш брак уже не имеет никакого политического смысла для независимости Фризии, и для Пруссии тем более.

Я посмотрел на Маргарете с удивлением.

— Маделиф предложила тебе развестись?

— Весьма настойчиво. Но я ей озвучила твои слова и твое обещание, что ты этого не сделаешь. Так что, наверное, ты теперь понимаешь какая плата тебя ожидала? Ну и видимо именно из-за твоего обещания ты гештальт так и не закроешь.

— Ну и черт с ним, — отозвался я. — У меня есть цели куда более важные.

Маргарете уставилась на меня в полнейшем удивлении, а я глянул на нее в досаде.

— Гретке, ты правда считала, что я буду как незрелый мальчишка бегать за этой чертовой ведьмой? Серьезно? Вот до чего доводит ревность и прочие неконструктивные чувства.

— Прости, Харди, — Маргарете, однако, чуть нахмурилась. — Но ее сегодняшние слова, да и не только сегодняшние… Она ведь словно провоцирует тебя…

— А это уже проблемы госпожи Халевейн. Интересная стратегия, посмотрим, что будет дальше.

— К сожалению, не смогу как ты воспринимать это как развлечение, — отозвалась Маргарете безрадостно.

Я только пожал плечами и, распахнув дверь зала, который был временно предоставлен Прегилю, пропустил Маргарете вперед. Глава Прусской Гильдии был уже там с несколькими своими магами. Длинный стол был завален папками и бумагами, которые они перебирали, откладывая некоторые документы в сторону. Один из магов активно набирал текст на печатной машинке.

Прегиль оторвался от занятия, посмотрел на нас.

— Доброе утро, Ваши Величества, — поприветствовал он вместе с остальными. — Полагаю, я могу надеяться, что сегодня мы наконец займемся делами Пруссии?

— Доброе утро, Базилиус, надеюсь, что мы сможем посвятить этому весь день, если нас опять не отвлечет что-то важное.

— Да, мне уже рассказали о нападении во Фризской Гильдии, — он нахмурился. — Хорошо, что никого не убили — госпоже Халевейн и без того тяжко, учитывая сколько высших магов она потеряла за последнее время.

— Так тяжко, что… — тихо и зло прошипела Маргарете и смолкла под моим взглядом.

— Я запомнил твои слова, что тебе очень нравится Шверинский замок, — прошептал я.

— Больше не буду, Харди, прости, — Маргарете чмокнула меня в щеку и пошла к столу, чтобы изучить разложенные там документы.

Я поглядел на Базилиуса.

— Это сложно назвать нападением, скорее вторжением, по итогу которого враги трусливо сбежали. Правда, украсть документы они все же успели.

— Надеюсь, что это никому из нас не навредит, хотя приятного, конечно, мало, — отозвался Прегиль и протянул мне неограненный алый камень. — Вот, извлекли из вашего цверга без всякой операции. Хотят тип тот еще — орал так, будто мы его убивали. При том, что наши заклинания, с помощью которых мы достали артефакт, совершенно безболезненны.

— Жаль, — ответил я, забрав камень. — За всё то, что он натворил, с ним можно было бы и пожестче обойтись.

— Возможно. Но он как-то больше про вас рассказывал, а не о своей персоне, — Прегиль чуть улыбнулся.

— Надеюсь, этот паршивец ничего не переврал.

— Нас очень впечатлила история про «Замок ужасов», — сказал Базилиус, не сводя с меня взгляда.

— Неужели?

— Вы, думаю, не в курсе, но в 1974 году этот аттракцион добрался до Пруссии и только в Кёнигсберге наконец обнаружилось, что скелеты были настоящие. Владельцы ни нам, ни полиции ничего рассказать не смогли — известие о подлинности скелетов оказалось для них настоящим шоком. И единственное, что они вспомнили, что их аттракцион стал резко популярным за три года до этого и сделал их очень богатыми людьми. Они даже открыли тематический парк, который однако не принес им прибыли и вскоре обанкротился. Так что они продолжили колесить по стране по ярмаркам, зарабатывая только на «Замке ужасов».

— Забавная история, — отозвался я. — Надеюсь, их признали невиновными?

— Отпустили, поскольку полиция не нашла улик убийств и по запросам в другие земли тоже никакой информации не получила. Правда, полиция скелеты изъяла, после чего владельцы от аттракциона избавились, продав, поскольку, думаю, поняли, что на самом деле давало «Замку ужасов» такую популярность.

— И вы этот случай так хорошо запомнили? — удивилась Маргарете.

— Конечно. Во-первых, сам аттракцион произвел фурор — все газеты Кёнигсберга пестрели заголовками наподобие «Вы никогда прежде не ощущали подобного ужасного восторга», которые уже через неделю сменились на «Кёнигсберг побывал в объятиях самого настоящего кошмара» и тому подобными, которые публиковали еще несколько месяцев. А во-вторых, на скелетах мы обнаружили остаточную магию. Поскольку владельцы были обычными людьми, нам только оставалось ломать голову, кто им так «услужил». Дело стало одним из немногих нераскрытых в Прусской Гильдии. До сегодняшнего дня. И кстати, вошло в учебники по магии, как образец деятельности тёмных магов.

— Ух ты, — только и сказал я. — Только не говорите, что собираетесь в них написать, как всё было на самом деле.

— Вообще-то я как раз хотел спросить ваше разрешение, — Прегиль смолк под моим взглядом и, кашлянув, смущенно добавил: — Не беспокойтесь, Ваше Величество, эти книги только для магов, обычным людям они не доступны, так что ваши поданные не узнают о ваших развлечениях в детстве.

На моем лице не осталось ни единой эмоции, разве что кроме едва заметного намека на легкий интерес, вызванный последними словами мага. Прегиль под моим взглядом почувствовал себя крайне неуютно и даже чуть поднял плечи, словно хотел защититься.

— Я вовсе не беспокоюсь, Базилиус, — произнес я. — Но давайте уже перейдем от болтовни и «развлечений» к делам, иначе ваши проблемы мы никогда не разгребем.

Прегиль, казалось, сперва хотел возразить на «ваши проблемы», но потом, передумав, кивнул. Я же позвал Ноткера и передал появившемуся кобольду алый камень.

— Отдай господину Дагмару Эрцу в Оберштайне. Скажи, что артефакт усиливает чувствительность гномов и цвергов в поисках залежей драгоценностей. Пусть сам решает, кому из лучших рудокопов шахты его доверить. Но я всё же советую выдавать артефакт всем по очереди и посмотреть на результат, кто лучше справляется. Когда вернешься, принеси сюда королевские печати.

— Да, Ваше Величество, — отозвался кобольд и исчез.

Я уселся за стол и Прегиль передал мне первую папку, посвященную коммунальным проблемам Кёнигсберга. Я просмотрел ее, потом протянул Маргарете.

— Гретке посмотри, мне ведь не кажется, что бургомистра в лучшем случае следует засадить в тюрьму, а в худшем… — я глянул на Прегиля и не стал озвучивать, что в действительности стоило бы с тем сделать. — Скажите, Базилиус, я что-то не помню, чтобы он присутствовал на коронации.

— Его и не было — он позорно сбежал, — отозвался маг. — Но мы его поймали и он уже находится в тюрьме, поскольку вез в багажнике своего автомобиля сундук, набитый пачками марок.

— То есть Прусскому Банку он не доверял? Любопытно.

— К слову, владельца банка мы поместили в соседнюю камеру, — отозвался Прегиль удрученно и почему-то покраснел.

— Хм, как думаешь, Гретке, может мне еще один банк купить? И после этого все прекратят воровать?

Маргарете невольно рассмеялась.

— По-моему, хорошая идея, Харди.

— А вы какой еще банк купили? — заинтересовался Прегиль. — Неужели Остфризский? И там были какие-то похожие проблемы?

— Нет, у того банка была единственная проблема — что я самый крупный их клиент, — я оскалился в усмешке. — А так в банковских делах было всё в полном порядке.

Маргарете тем временем просмотрела папку и отдала Прегилю.

— В старые-добрые времена вашего бургомистра вздернули бы на виселице, — сказала она. — Удивительно, как до сих пор люди всё это терпели и не взбунтовались.

— Очень просто — потому что бургомистр несомненно был близок к королю, а за королем стояла целая Гильдия магов, с одной стороны и военными, которые подчинялись дяде короля.

Прегиль побледнел.

— Вы меня в чем-то обвиняете, Ваше Величество?

— Нет. Всего лишь объясняю психологический момент. Вас просто воспринимали как потенциальную угрозу, только и всего.

— Угрозу? Но мы же светлые, мы…

— Стояли за официальной властью, которая выжимала всё из людей этими огромными чертовыми налогами. Ну и помните те прекрасные транспаранты протестующих у королевского замка? «Свободу Пруссии от магов-кровопийц!», «Работа — только для людей!»?

— Вы же знаете, что это была не моя сфера влияния…

— Как и ваши идеи насчет возрождения Ханзейского союза и рытья канала между Северным и Восточным морями? Вы ведь сейчас о своем невмешательстве в экономику?

Прегиль мучительно покраснел.

— Ладно, забудьте. У вас есть кандидатуры на пост нового бургомистра?

— Да, несколько, — маг передал мне очередную папку.

Я просмотрел ее и поглядел на Прегиля с недоверием.

— И это всё, что вы можете предложить?

— Вас никто не устраивает, Ваше Величество?

— Все варианты, это скорее компромисс и вряд ли он нам нужен в данной ситуации. В списке люди дворянского происхождения и даже с неплохим образованием, но без малейшего опыта и скорее всего не понимающие, насколько серьезны проблемы. Хм, помните официанта господина Мюллера?

— Которого вы сделали ответственным по сбору жалоб горожан и который один из организаторов протестов? Прекрасно помню. Тот еще тип! — отозвался Прегиль недобрым голосом, но тут его осенило. — Погодите! Очень надеюсь, что вы не собираетесь его назначать новым бургомистром! Нет, Ваше Величество!

— Почему? — мне стало смешно от его совершенно искреннего возмущения, но я сдержался.

— Такие люди много говорят о проблемах и баламутят других. Но получив власть, становятся еще хуже тех, кого они критиковали.

— Хм, уверен, что вы ошибаетесь. Но готов с вами поспорить. Если я проиграю, то оплачу строительство морского канала из своего кармана.

— Очень щедро с вашей стороны. Но что тогда буду должен я, если проиграю? — настороженно сказал маг.

— Ничего, это же моя идея назначить господина Мюллера бургомистром.

— Чертовски заманчивое предложение, Ваше Величество, — отозвался Прегиль. — Я же теперь боюсь выиграть этот спор.

— Вас подстрахует наше другое соглашение, — произнес я.

— Вы об империи? — Прегиль понизил голос, явно не желая чтобы другие маги нас услышали.

— Для вас вообще беспроигрышный вариант.

— Вы в прошлый раз не говорили, что поддержите это и финансово, — сказал Прегиль.

— Мне казалось, что это было очевидно. Не Пруссии же с ее состоянием экономики оплачивать строительство подобного масштаба.

Маг нахмурился и я знал, какие мысли крутятся у него в голове. Впрочем, решение Прегиль принял и уже давно. Так что он лишь сдержанно кивнул.

— Что ж, посмотрим, как проявит себя ваш господин Мюллер, если вы серьезно надумали назначить его бургомистром,— задумчиво произнес Базилиус и отдал распоряжения магам напечатать новый указ, который мне оставалось только подписать и поставить королевскую печать.

От проблем города и выбора бургомистра, мы перешли к следующим, изучая состояние экономики в различных отраслях, иногда устраивая короткие совещания. Маргарете, наконец, полностью включилась в работу и ей это весьма понравилось, применять все свои знания на практике. Мы сделали пару перерывов на обед и ужин и к полуночи на столе в зале не осталось ни одной папки, описывающей определенные прусские проблемы. Все их сложили обратно в коробки, а на краю стола теперь лежала стопка подписанных указов и распоряжений.

Прегиль обвел зал и всех присутствующих взглядом, в котором смешались неверие и радость одновременно.

— Не могу поверить, что мы управились за один день, Ваше Величество, — произнес он и в голосе его послышалась благодарность. — Удивительно, мы не могли разгрести эти проблемы много лет. Конечно, король Фридрих казался мне когда-то идеальным монархом, но… Теперь понимаю, как сильно я заблуждался.

Я хотел было ему сказать, что нельзя сравнивать меня с обычным человеком, но потом, взглянув на уставшую Маргарете и следом на часы, решил, что в полночь начинать разговор, который скорее всего снова выльется в долгий спор, не лучшая идея.

— Доброй ночи, Базилиус, — сказал я. — У нас в любом случае впереди еще обсуждение насчет Мекленбурга и Померании.

— И переноса столицы, — в голос мага все же закралась досада. — Вы точно не передумаете?

— Нет, — ответили мы одновременно с Маргарете.

— Вижу, Ее Величество полностью вас поддерживает в этом вопросе, — Прегиль невольно улыбнулся. — Но не буду вас больше задерживать. Признателен вам обоим за уделенное время. Доброй ночи.

Мы вышли с Маргарете.

— Спать хочу, умираю, — прошептала она, опираясь на мое плечо.

— А я бы сейчас лучше прогулялся и проветрил голову, — заметил я.

— Где?

— Да просто по замку. Иначе мне все эти указы и распоряжения всю ночь будут сниться. Ноткер, принеси нам кофе.

— Харди, ты издеваешься? — возмутилась Маргарете, но через миг уже не удержавшись приняла из рук кобольда чашку, распространяющую приятный аромат.

Мы вышли в длинный коридор, ведущий в соседнее крыло Хоэцолерна. Маргарете, взбодрившись после нескольких глотков, шла разглядывая картины и оружие, развешанное на стенах. Потом, посмотрела на меня, словно ее осенило.

— Погоди, на тебя ведь алкоголь не действует, — произнесла она. — Значит и кофе тоже не должен?

— Не действует.

— Зачем тогда пьешь? — удивилась Маргарете.

— Просто вкус нравится, — я чуть улыбнулся.

В окна коридора застучал сухой снег. Маргарете остановилась, смотря на полутемный замковый двор, освещаемый внизу неяркими фонарями и постепенно заметаемый снегом.

— Я совсем забыла про подарки, — спохватилась она. — Надо же их положить по традиции под ель. Ноткер, принеси пакет в Графский зал.

— Ты решила этим сейчас заняться?

— Как раз сейчас никто не увидит, — Маргарете улыбнулась. — Ну и я всё равно проснулась от кофе.

Мы спустились вниз, в Графский зал, самый большой и живописный в Хоэцоллерне, в центре которого сейчас стояла огромная, достающая верхушкой до самого потолка рождественская ель. В полумраке сверкали гирлянды и огоньки в волшебных елочных игрушках, которые сделали не так давно под руководством Цецилии мои кузины, Маргарете и Тея.

— Уф, чуть не надорвался, Ваше Величество, — сказал Ноткер, поставив пакет на стол. — У вас там что — золотые слитки?

— Это ты так шутишь сейчас? Ты ведь прекрасно знаешь что там, Ноткер, — сказала Маргарете.

— Похоже, шутка была неудачная, простите, — отозвался кобольд.

— Надо было про семерых гномов пошутить — я бы точно оценил, — заметил я и подмигнул Маргарете мгновенно взъярившийся.

— Еще раз назовешь меня Белоснежкой, Харди, и я… — прошипела она в бешенстве. — И я не подарю тебе это!

Она показала мне крошечную черную коробочку.

— Позвоню господину Эрцу в Оберштайн и закажу себе то же самое, — отозвался я, дразня ее.

— Нет, не закажешь. Это сделано по индивидуальному заказу с обязательством не воспроизводить не то что копии, а даже что-либо похожее.

— Заинтриговала, сдаюсь, — я засмеялся. — Что это?

— Получишь на рождество, — отозвалась Маргарете всё еще сердясь.

— Я его не справляю. В отличие от тебя я давно знаю о своей магической принадлежности, — заметил я.

Маргарете вдруг погрустнела.

— Знаешь, этот действительно так странно, считать себя всю жизнь одной, следовать одним традициям, а потом оказаться среди тех, кого когда-то сжигали на кострах…

Я притянул ее к себе, обняв.

— Сжигали только травниц, по сути — светлых. А еще страшных старух и в противоположность им — самых красивых, но совершенно обычных, лишенных какой-либо магии, женщин. Так что, всё еще более неоднозначно.

Маргарете обняла меня, поцеловала, потом поглядела на меня с подозрением.

— Ты мне кофе для этого предложил?

— Конечно, — я засмеялся.

— Нет, погоди. Сначала это, — она протянула мне коробочку, но потом словно вспомнив что-то, сунула мне под нос клочок бумаги. — Нет, сначала это!

— Это что? Чек?

— Да, потому что это настоящий подарок, от меня.

— Глупая, это уже было лишним, — сказал я и внезапно разглядел сумму. — Ты с ума сошла?

Маргарете не ответила и протянула мне коробочку. Я выпустил супругу, открыл подарок. На черном бархате лежал мужской перстень-печатка. Металл судя по серебристому виду был родий, а черные камень…

— Черный сапфир, очень редкий, с еще более редким оптическим эффектом, когда он меняет под определенным углом цвет, — сказала Маргарете. — У всех высших магов есть подобные перстни. Можешь сделать из него мощный артефакт.

У камня была почти квадратная огранка, со слегка округленными углами. В центре камня вырезана фигура дракона, которая вспыхивала золотом, стоило чуть повернуть перстень, а сверху и снизу шла надпись «Император Эгихард Первый».

— Гретке, не стоило. И ты ведь точно не на рождество мне собиралась это подарить.

— Не на рождество, не удержалась, — сказала она, расстроившись. — Тебе не нравится?

— Нравится. А вот светлым это точно не понравится. И особенно дракон.

— Почему? И дракон — это ведь логично!

— Логично, — задумчиво отозвался я. — А мастер тот же, который изготавливал прусские короны?

— Да. Почему ты спрашиваешь?

— В одном предсказании, которое очень испугало светлых, на императорских знаменах был герб с точно таким драконом.

— Не понимаю… Твой предок, Райнериус, он выглядел как-то по-другому? Впрочем, мы же не сможем это узнать — от него только скелет остался.

— Я видел в своих снах как он выглядел. И он был другим — мощным, огромным, с широким куполом крыльев. А этот имеет более изящное телосложение, более узкие и длинные крылья, а значит более верткий, быстрый, неуловимый.

Маргарете от моих слов расстроилась еще больше, едва ли не расплакалась.

— Гретке, ты тут совсем ни при чем, не переживай, — я приобнял ее. — Просто такие совпадения начинают настораживать уже меня самого.

— Харди, я совсем не понимаю о чем ты, — Маргарете всё же всхлипнула. — Какое предсказание? Какой другой дракон? Как с этим связан гном-ювелир?

— Сейчас расскажу, — я закрыл коробочку и отдал ей обратно. — Подари мне в тот самый день, хорошо?

Она поглядела на меня, смахнула слезы.

— Ты правда будешь носить?

— Буду, это же твой подарок.

— Но ты ведь сказал, что светлым не понравится….

— И? Видимо, им придется с этим смириться, — я улыбнулся, достал платок и вытер последнюю пару слезинок с ее заалевших щечек.

Маргарете, успокоившись от моих слов, убрала коробочку обратно в пакет. Извлекла из него другие, видимо намереваясь положить их под ёлку. Потом позвала Ноткера, попросив принести ей бумагу, золотого цвета чернила, ножницы и подарочные ленты. Кобольд всё принес, глянул на нас.

— Может вам еще кофе или чего-нибудь покрепче?

— Покрепче, — сказал я. — Можно даже тот виски с остзейским берштайном.

Ноткер вытаращил на меня глаза.

— Ваше Величество, не стоит…

— Я чуть-чуть — не вырублюсь. В конце концов, надо адаптироваться к этому яду.

Ноткер поглядел на меня с неодобрением, но все же принес требуемое и пару стаканов.

Наблюдая как Маргарете пишет поздравления от нас обоих, заворачивает подарки и перевязывает их ленточками, я принялся неспешно вводить ее в курс последних событий. О машинах в Пражской Гильдии, показывающих будущее, о предсказании, отмеченном в архивной книге как «никогда не сбудется», о запугивании Чистославом Черным Совета Магов и о рисунках, которые были в предсказании и на эскизах гнома-ювелира.

А еще время от времени проскальзывали мысли, что завтра меня ждет встреча с очередным черным магом, и я думал, чем она для него закончится.