Ковчег невезения

25. Часы и палаш

Рьяла, сто миль от Нерата.

1420 год (по земному летоисчислению).

В момент перед самым смертельным ударом Нэррис почему-то вспомнил о часах. Не о тех, что носят солидные люди в кармане или на поясе, как принято было у иварийцев, которые первыми научились делать переносные приборы. Нет, он вспомнил те солидные часы с маятником, что стоят на небольшом резном столике в приёмной у отца, вызывая у непривычных к подобному механизму гостей нервную дрожь. Сразу видно, что время главы клана не бесплатно и ограничено, что заставляет любых визитёров, пусть даже в теории, думать быстрее и говорить яснее. Прибор нельзя назвать новым, Нэррис даже не смог бы вспомнить время, когда красивый, чёрного камня столик пустовал или был занят чем-то другим. В обиходе про такие вещи говорят: «сколько себя помню»...

Так что, вполне можно говорить о том, что детство наследника во многом прошло под мерное качание позолоченного маятника и стук таинственных латунных шестерней. Время отпрыска тоже не совсем бесплатное, если не брать самое раннее детство, когда ему никто бы не позволил просто так проникнуть в приёмную и сидеть напротив, наблюдая за неустанными колебаниями маятника. Позже, ему удавалось иногда выкроить пару минут, если только отец не принимал посетителей, и тиканье часов странным образом успокаивало нервы. А расшатанные нервы, увы, это профессиональный недуг во всех благородных семействах, и на отпрысков распространяется в полной мере. Нэррису ещё повезло, что его нервы страдали не с семи лет, как у многих, а с одиннадцати, но часы и в самом деле ему помогали! Да и сейчас бывает такое, что он останавливается напротив того легендарного столика, и пару минут просто смотрит и слушает. Отец, что характерно, ни разу не попытался ему помешать, и Нэррис всерьёз стал подозревать, что он и сам перенял у сына этот способ успокоения...

Сейчас, видя, как остриё палаша приближается к закутанной в накидку фигурке, он словно бы вновь услышал щелчки механизма, отмеряющего секунды до непоправимого. Он понял, что осталось не больше одного хода маятника, а потом будет поздно! Он даже начал действовать, выхватив с пояса пистолет, но ведь его ещё надо взвести! Порох под запальной крышкой вполне свежий, проверено полчаса назад, но долго носить за поясом взведённый пистолет не самая лучшая идея... Курок щёлкнул, совпав с последним ударом невидимых шестерёнок, и Нэррис понял, что не успеет выстрелить! Тварь двигается, а точнее сказать, летит слишком быстро...

Но фигурка Тамиэлы остаётся неподвижной, и это тоже невозможно понять! Пара мгновений, чтобы уклониться, у неё были, а медлительной её никак не назовёшь. Нэррис вспомнил, как она рванула по палубе к упавшему матросу, и там это заняло намного меньше времени, чем понадобилось Чёрной, чтобы перепрыгнуть провал между кораблями. Можно отскочить в сторону, или назад, и дать наследнику возможность сделать единственный спасительный выстрел! Так почему же она...

Захотелось закрыть глаза, но и с этим он опоздал! И наверно, слишком пристально глядел на сверкающее остриё, и то, что могло показаться лишь яркой фиолетовой искрой, ударило по глазам, словно молния! При этом по ушам пролетел яркий, чистый звон, словно короткий удар корабельной рынды. Моргнув несколько раз, чтобы развеять марево, Нэррис всё-таки собрался стрелять, пусть и с опозданием, но вовремя остановился, заметив странное несоответствие цветов. Чёрное почему-то оказалось внизу, а лилово-красное наверху...

Четкость зрения вернулась так же внезапно, как и пропала, но легче от этого не стало, хоть он и увидел с огромным облегчением, что с Тамиэлой, кажется, всё в порядке. Хотя, этот как посмотреть... А вот Чёрная Бера почему-то растянулась на палубе, явно грохнувшись навзничь, но встать ей, кажется, уже не придётся. Иначе, с чего бы она завыла жутким, оглушающим басом, а её чёрная туча вскипела, но не от ярости, а будто бы от страха? И что это за живые вихри, кажущиеся серыми на фоне черноты, возникшие из ниоткуда?

Вой стал страшнее и громче, словно не уши его слышат, а голова вибрирует от одних только отголосков происходящей таинственной битвы. Тут уже Нэррис заметил, что Бера всё ещё борется, всё ещё порывается встать, дотянуться до врага, но что-то держит, прижимает её к палубе настолько надёжно, что лилово-красная фигурка так и стоит над ней, не шелохнувшись. Серые вихри, и без того стремительные, словно бы ускорились, вертясь и разрезая чёрную тучу, отгрызая от неё кусок за куском, сминая, утрамбовывая и тесня черноту. И ужасный вой начал стихать, словно теряя силы, исчезая и отдаляясь. Ещё несколько мгновений, и остатки чёрной тучи оказались задавлены, измельчены и поглощены серыми вихрями, которые тут же исчезли и сами, словно их дело сделано и бой выигран. Но так ли это?

Кажется, Чёрная Бера, несмотря на свою силу и ярость, не в силах подняться на ноги, а её дыхание стало хриплым и резким, как у смертельно больного. Но она ещё жива, а следовательно, опасна! Только сейчас наследник заметил клинок, что выпал из руки матриарха и отлетел на пару шагов в сторону. Как же так вышло, что она потеряла оружие в самый ответственный момент? Но потом Нэррис вспомнил удар, вспышку и звон, и запоздало связал их между собой, ругая себя за несообразительность. Кажется, чародейка надёжно защитила себя, потому и не уклонилась. После «волшебных» парусов это не так уж удивительно...

- Ну вот, ты снова свободна, - заметила Тамиэла, обращаясь к поверженной противнице. - Чувствуешь облегчение?

- Чувствую смерть, - хрипло ответила Бера и закашлялась. Вглядевшись в её черты, Нэррис с неверием заметил, что поразившее его выражение лютой ненависти пропало, словно смытое волной. Впрочем, презрение и враждебность как таковая никуда не делись, вот только сил у матриарха, похоже, ни на что не осталось.

- Правильно чувствуешь, - кивнула Тамиэла. - Но то была смерть твари, а не твоя.

- Всё равно не уйдёшь! - с трудом проговорила Бера, снова пытаясь встать, и терпя поражение. - Остановилась, дура...

Нэррис скосил взгляд за корму, откуда накатывают силуэты двух преследователей. А ведь Бера, в принципе, права, но не учитывает один нюанс... Вот «Ривьенна» вздрогнула всем корпусом и тронулась с места, а разрушенный, горящий корабль Чёрных живо утянулся за корму. Это сколько же невидимых парусов поставлено, чтобы так ускориться?!

- Ещё как уйдем! - заверила Тамиэла и, ненадолго обернувшись, скомандовала: - Боцман, ставьте обратно свои паруса.

Мастер Строгос, сам едва пришедший в себя от волнения, проревел приказ, и притихшие до этого матросы, с высоты рей следившие за необычным действом, вновь зашевелились. Задвигались петли линей, поползли вниз, расправляясь, белые полотнища, добавляя хода кораблю. А скорость уже неплохая! И очень вовремя, потому что пожар за кормой разгорается, а пороха в погребе должно быть немало...

Вот и преследователи круто переложили рули, старательно обходя с двух сторон импровизированный брандер, прекрасно понимая, к чему всё идёт, и что спасать там уже некого. Но разумеется, они не откажутся от идеи продолжать преследование. Впрочем, их скорости уже не хватит, чтобы догнать «Ривьенну», даже если убрать сейчас невидимые паруса Тамиэлы!

Нэррис решил, что глупо будет и дальше оставаться в стороне. Он спустился вниз на палубу, переложил взведённый пистолет в левую руку и правой поднял палаш, выпавший из рук матриарха. Почти прямой клинок, острый, как бритва, изящный кованый эфес с простым травлёным рисунком и полное отсутствие иных украшений. Ценный трофей!

- Неплохая железка, - снисходительно заметила Тамиэла, и добавила: - Абордажник, не хуже златоустовских.

- Добей! - из последних рявкнула Бера, с трудом вставая на одно колено. - Я в плен не пойду!

Тут Нэррис призадумался, и в очередной раз поразился задумке Тамиэлы. Она и в самом деле собирается Беру пленить? Хотя, что за кровожадные мысли у него? Было бы неплохо устроить суд, а что предъявить матриарху Дорсо, найдётся! Вот хотя бы нападение на наследника клана Нерат и его гостью...

- Ты и так, скорее всего, помрёшь, - беспощадно сообщила Тамиэла, при этом фиолетовые «фонарики» в её глазах по-прежнему светятся ярко и ровно. - Чёрная тварь, которую я убила, изрядно попортила тебе мозги, и теперь у тебя впереди несколько часов мучительной мигрени, потом обморок, а дальше как повезёт. Может, и доживёшь до суда...

- Но даже труп, это лучше, чем ничего, - добавил от себя Нэррис, чтобы хоть как-то, пусть и запоздало, обозначить своё присутствие.

- А, господин наследник, - презрительно прохрипела Бера, не в силах оторвать полусогнутые руки от палубы. - Недорезанный...

Тамиэла едва заметно шевельнула рукой, и что-то невидимое буквально придавило Беру ничком к палубе.

- Теперь у нас разговор будет короткий, госпожа матриарх! - спокойно пообещала она. - Недорезанная...

Пожалуй, пора убрать с палубы эту гадину, подумал Нэррис, а то уж слишком она разговорчива. Запереть подальше, приставить охрану, и везти в Нерат. Если выживет, хорошо, а если помрёт, то предъявим труп, тоже неплохо.

- Боцман, двоих матросов сюда! - решив не тянуть, громко приказал он. - Самых здоровых и сильных!

Вернув курок в нейтрально положение, он сунул пистолет за пояс, оставив палаш наготове. На всякий случай...

- Не волнуйтесь, - вдруг успокоительно усмехнулась Тамиэла. - Она сейчас даже за борт не сможет выпрыгнуть, не говоря уж о нападении на нас.

Бера хрипло рассмеялась и, чувствуя, что держащая её сила куда-то исчезла, перевернулась на спину и неуклюже села, морщась от головной боли.

- А нельзя ей как-то помочь? - осторожно спросил Нэррис. - Ну, в смысле, дожить...

- Так я уже, - простовато ответила хитрая чародейка. - Иначе она бы уже в обмороке была, и вряд ли мы бы её даже до города довезли, не говоря уж о суде. Интересное будет зрелище...

- С моим Голосом или без него, - прошипела Бера, с ненавистью глядя на пленителей. - Я бы поступила точно так же!

- Да мы и не сомневаемся, - заверила Тамиэла, в то время как к пленнице подобрались два отборных дюжих матроса из пушечной команды. - А ну, молодцы, кирасу с неё долой, и руки за спиной вяжите! И у неё по ножику в каждом сапоге, поберегитесь!

Вот так и получается, что дерзить бесполезно, только хуже становится! Нэррис не то, чтобы пожалел пленницу, такого и близко нет, но всё-таки задумался. Вот перед ним уже не Чёрная тварь, а просто усталая и почти сломленная женщина. Всё ещё потенциально опасная, но в реальности от неё уже ничего не зависит.

- Получилась довольно грустная история, - словно бы не обращая внимание на пленницу, вздохнула Тамиэла, обращаясь к наследнику. - Вот мы, а точнее, вы, клан Нерат, вместе со мной начали проверять непонятные слухи о Ясных, устроили эту экспедицию и чуть не погибли. Дорсо об этом узнали, попытались помешать, и в результате погибнут сами.

- Самоуверенная, как и твой недорезанный наследничек, - прошипела Бера уже с надёжно связанными за спиной руками.

- Ты не поняла главного! - За спиной у Тамиэлы вдруг возникло, буквально из ниоткуда, роскошное мягкое кресло, куда та с удовольствием уселась, чуть поддёрнув вверх подол накидки и изящно положив ногу на ногу. - Ну ничего, я тебе объясню. Во-первых, не путай меня с благородными, я вообще-то купеческая дочь, к тому же, младшенькая. Меня даже на дуэль нельзя вызвать!

- Зато убить можно, - оскалилась Бера, явно стараясь не выдать удивление от фокуса с креслом.

- Ну вот, ты и попыталась, - усмехнулась Тамиэла, с притворным легкомыслием покачивая ножкой. - А теперь я займусь твоими родичами. При поддержке не одного только клана Нерат, но и других, у кого мозги остались. Ринкеш, Эл, дарренские пустынники! Те же Серые, клан Амат и их новый союз. Даже иварийцы, чтоб им икалось, не откажутся поучаствовать, хотя бы кораблями!

- Зубы обломаете! - бессильно зверея, рявкнула Бера. - Дорсо не одни!

- А мы вас по частям прожуём, - мило пообещала Тамиэла. - Вот увидишь!

Матросы закончили «вязать» пленницу и грубовато, рывком, подняли её на ноги. Вести разговоры и дерзить ей явно расхотелось, возможно, из-за ухудшения самочувствия, но так или иначе, на палубе ей делать больше нечего.

- Под замок её! - распорядился Нэррис, про себя думая о том, что если бы не прошедший бой, он сам выглядел бы сейчас странно, если не сказать глупо. Вот стоит целый старший наследник клана Нерат, с палашом в руке, да по правую руку от сидящей в кресле прекрасной купеческой дочки. Которая этот бой, собственно, и выиграла, а сейчас лишь покачивает ножкой и улыбается! И наконец-то погасли фиолетовые огоньки в её глазах, которые, по опыту, есть предвестники смертельной опасности и жаркого боя.

Впрочем, едва матросы увели Беру с глаз долой, Тамиэла живо поднялась со своего волшебного кресла, которое в мгновение ока просто исчезло, как мираж!

- Ну что же, - сказала она, глядя куда-то вперёд, прямо по курсу. - Пора бы и вашей эскадре появиться!

Именно в этот момент далеко за кормой грохнул взрыв, сообщая, что пожар на уничтоженном корабле Дорсо добрался, наконец, до крюйт-камеры. Но день сюрпризов и тяжёлой борьбы, со всей очевидностью, на этом не закончился.