Король нимф

Глава 19

Валериан без слов сопроводил Бренну к Шивону. Воин принял ее, нахмурился и пробормотал, — Спасибо, великий король. — После чего они удалились. Шей никогда так не нервничала. Впервые Валериан проявил такую ярость по отношению к ней.

И тем не менее, она испытала странное облегчение от того, что ей не удалось сбежать.

— Возвращайтесь к своим обязанностям, — рявкнул Валериан солдатам, наблюдающим за этим из коридора.

Его люди поспешно пришли в движение, глядя куда угодно, только не на его обнаженную фигуру. Куда угодно, только не на нее, бесцеремонно болтающуюся на его плече. — Валер…

— Молчи, — огрызнулся он.

— Валериан, — настояла она. — Я говорила, что попытаюсь сбежать. И не говори, что я не предупреждала тебя. По крайней мере, я тебе не лгала. Мы всегда будем честны друг с другом, помнишь?

— Я дал тебе то, чего ты хотела, Шей. Я не принуждал тебя заниматься любовью, а ты все равно от меня сбежала. — Валериан все еще не мог поверить в ее смелый поступок. Он вошел в свои покои и бросил ее на кровать, она ахнула. Он стоял на месте, глядя на нее сверху вниз. Она не пыталась бежать снова, просто смотрела на него с опаской.

Поскольку она была такой легкой, транспортировка ее сюда не составила бы никакого труда. Но он задыхался. Его руки упали по бокам, и он понял, как быстро терял свою силу.

Он нуждался в сексе.

Он нуждался в Шей.

Он чувствовал, что она подсматривает за ним, когда он принимал ванну. Он думал, что победа была у него уже в кармане. Но затем она сбежала. Сбежала! Мысль о погружении его тела в ее была настолько ей отвратительна?

— Время вышло, — мрачно сказал он.

Она передвинулась на самый дальний край кровати, словно его слова разрушили заклинание оцепенения. Он продолжал смотреть на нее сверху вниз. Ее рубашка распахнулась, открывая вид на полную грудь.

— Давай поговорим об этом, — нервно произнесла она.

— Ты пыталась сбежать от меня. Время разговоров закончилось.

— Пара всегда должна находить время на разговоры.

Он выгнул бровь.

— О, так теперь мы пара?

Она задержала свой взгляд на его груди, не смея взглянуть ниже, где он был толст и готов. Он наблюдал, как она содрогнулась. «От страха? От желания?» Что-то внутри него поколебалось. Он тяжело вздохнул. «Она всегда будет вить из него веревки?» Он сменил тактику.

— Ты выглядишь такой прекрасной на моей постели, луна моя, со своими волосами, рассыпавшимися по твоим плечам, с твоими ножками, протянутыми перед тобой. Но…

— Но? — повторила она, нахмурившись.

— Но еще лучше ты будешь смотреться на мне. — Он опустился на колени на матрас, затем на руки и медленно пополз вперед.

Ее глаза широко распахнулись, она попыталась отползти как можно дальше.

— Остановись, — проговорила она с придыханием. С желанием. — Просто остановись.

— Я знаю, что ты чувствуешь связь между нами.

Она стиснула зубы, и в ее выражение лица появилось что-то темное.

— Что если так? — огрызнулась она. — Это еще не значит, что я хочу с тобой спать.

— Наивное Лунное Сияние, никто из нас спать не будет. — Его взгляд скользнул по ней, и он мгновенно пожелал обладать драконьим огнем, чтобы спалить всю ее одежду. — Я знаю, что ты никогда не была с мужчиной, но играла ли ты когда-нибудь в любовные игры?

Она как всегда упрямо поджала губы.

— Это не твое дело.

— Я не чувствую на тебе запаха ни одного мужчины, даже малейшего намека.

— Я… я солгала тебе ранее, понял. — Она начала изучать свои ногти, зевнув с преувеличением. — Я была со множеством мужчин. Тысячью.

Он остановился, его руки были по обеим сторонам от ее колен. То, что она не пыталась ударить его, было красноречивее ее слов, о чем она, скорее всего даже не подозревала. Какая-то часть ее хотела его.

«Ее не касались, — эхом пронеслось у него в голове. — Его пару никогда не касался ни один мужчина. Он будет ее первым. Ее единственным. Он будет с ней осторожен». — Мне нравиться, что ты девственница, луна моя.

Она сжала свою рубашку. — Мне не нравится тот факт, что ты мужчина-жигало, Валериан.

— Мне жаль, что я не достался к тебе чистым. Нимфы никогда не хранили себя для своей пары; они были слишком сексуальными, а их потребности — слишком велики. — А теперь он хотел бы, о Боги, как бы он хотел, дождаться ее. — Возможно, все другие женщины были тренировкой к тому дню, когда я повстречался с тобой.

Она сглотнула, прикусив губу. Соски под ее рубашкой затвердели, и она больше не могла делать вид, что ей скучно. — Подобное я слышу впервые.

— Тем не менее, это правда. — Кровь кипела в его венах. Чувство собственничества и гордость штурмовали его, как его армии — крепость. Ни один мужчина не прокрался мимо наружной ледяной стены этой женщины, чтобы обнаружить ее внутреннюю страсть, но он был к этому близок. Так близок к победе. «Я дам ей столько наслаждения, что она будет от него кричать».

Он прополз остаток пути по ее телу и столкнулся с ней нос к носу. — Я прав? Вот почему ты отвергала меня? Почему отвергла себя? — спросил он, запечатлев самый мягкий поцелуй на ее губах. — Потому что ты не познала мужчину?

Ее губы раскрылись, ахнув, или скорее всхлипнув. — Не… не обманывай себя. — Она пробежала язычком по своим губам. — Я ни капельки не хочу тебя. Поэтому отвергла тебя. — Опять же она звучала с придыханием. С нуждой.

— Я думаю, что ты хочешь каждую капельку меня.

— Ты бредишь.

— Или, возможно, я более проницателен, чем тебе бы того хотелось.

Ее глаза сузились, скрывая эмоции в их глубинах. — Мы весь день будем разговаривать или ты все-таки применишь свое никчемное обольщение?

После этих слов, он протянул руку и положил ее на полную грудь Шей. Ее глаза прикрылись, бедра слегка выгнулись. В выражении ее лица появилось божественное блаженство.

— Мы можем с этим покончить, — сказал он. — Но ты уверена, что хочешь, чтобы это быстро закончилось?

— Я… я не знаю, — выдохнула она.

— Скажи мне оставить тебя прямо сейчас и я сделаю это. Скажи мне.

Она открыла рот, но ничего не произнесла.

— Вели мне уйти, Шей. Я не буду тебя принуждать. Я уйду от тебя прочь.

И снова ни звука. Его пронзило удовлетворение. Он пощипывал пальцами ее соски. — Ты ненавидишь меня, когда я так делаю?

Из нее вырвался стон. — Это ощущается… ощущается ужасно.

Боги, он любил смотреть, как ее щеки розовели от возбуждения. — Только представь, насколько это будет отвратительней ощущаться, когда я погружу этот твердый маленький комочек в свой рот.

Она застонала, звук настолько был преисполнен нужды, что он ответил на примитивном уровне, его мускулы напряглись, кости завибрировали. Когда он убрал свою руку — всего на несколько секунд — ее стон превратился в рычание. Он запустил пальцы под ее рубашку, скользя по гладкой коже ее живота, бесспорно, самой мягкой, самой сладкой плоти, к какой он только прикасался.

Черты ее лица расплылись в экстазе, и она задрожала.

— Эта дрожь отвращения? — спросил он напряженно. Подушечки его пальцев поглаживал нижнюю часть ее груди.

— Именно, — выдохнула она.

— Мне тоже противно. Фу, как же мне противно. Видишь, как я дрожу от мощи моего отвращения.

— Это… наихудшая вещь… которая когда-либо со мной происходила, — выдохнула она задыхаясь. «Я должна заставить его остановиться, — подумала Шей. — Должна заставить его остановиться… только… чуть позже». Его пальцы были горячими, обжигающими и все, чего они касались, распаляли огонь под ее кожей. Он продвинулся еще дальше, заставляя ее ахнуть.

«Его тело было, словно проводом под напряжением», подумалось ей, а затем ее мысли заволокло туманом, и она поглощала только удовольствие, когда его рука накрыла ее обнаженную грудь. Инстинктивно, она раздвинула ноги в немом приглашении полностью овладеть ею.

Он не принял его. Вместо этого только слегка приподнялся.

Она почти выругалась.

Другой рукой он медленно продвигался по подолу ее рубашки. — Если я лягу на тебя, то завладею тобой, — пояснил он. — Но сначала я хочу увидеть тебя.

— Да, — откликнулась она, недоумевая, кто это страстное существо. Уж точно, не Шей. Ее не волновало их прошлое, не волновало, что произойдет, когда любовь пройдет и завянут помидоры, когда она приподняла свои бедра, облегчая ему доступ. Обнаженная эрекция потерлась об нее. Абсолютное наслаждение. Совершенный чувственный опыт.

Из него с шипением вырвалось дыхание, она вторила ему. Несмотря на одежду, которая все еще оставалась на ней, она чувствовала, словно он коснулся ее сущности. — Мм-м, да, — простонала она. — Мне нравится это. Нет, ненавижу. Я ненавижу.

Низ ее живота свело судорогой. Не в силах удержаться, она повторила это еще раз, целенаправленно потеревшись о его член. Валериан втянул воздух. Он сдернул ее рубашку через голову, открывая своему взору ее груди.

— Я должен попробовать их. Должен заполучить эти сладкие бусинки себе в рот.

Шей не должна была позволить этим вещам заходить дальше, но ее любопытство взяло верх. По крайней мере, она назвала это неутолимое желание чувствовать его скользящим и наполняющим ее внутри, «любопытством». Чтобы узнать и понять, как люди становились рабами своих эмоций над этим актом.

Валериан обхватил пальцами ее запястье. — О чем ты думаешь?

— О страсти, — призналась она. — О сексе.

— Посмотри на меня.

Она и не думала ослушаться. Ее взгляд обратился к нему, и она замерла, пораженная тем, что увидела. Он жадно впитывал вид ее груди, как будто это была самая прекрасная вещь, которую он когда-либо видел. Как будто ее слишком бледная кожа и ее среднего размера грудь вышли на первое место в его Рождественском списке.

— Думаю, что мне еще никогда не доводилось видеть зрелища прекраснее. Твоя красота пленяет меня, — выдохнул он благоговейным голосом.

— Но ты был с тысячью женщинами, — тихо напомнила она ему. — С тысячами намного прекрасней меня.

— Ни одна не была столько прекрасна, как ты, любовь моя.

— Я ничто, — настаивала она. — Я…

— Все. — Одной своей рукой он взялся за ее подбородок, большим пальцем поглаживая ее лицо. Она заставила себя взглянуть на него, увидеть его. — Я говорил тебе это. Ты все для меня.

Это было слишком удивительным, чтобы в это поверить, но все же это было всем, что она когда-либо хотела услышать. Люди никогда не говорили ей подобных слов. Слезы жгли ей глаза, но она сморгнула их. Она всегда гордилась своей независимостью, отсутствием необходимости в чужом одобрении. Но до этого момента она на самом деле не понимала, насколько невероятным могло быть это утверждение. Насколько сильной это может заставить ее себя почувствовать.

«Я должна быть холодной, — напомнила она себе, — сколько еще мне придется возвращаться к напоминанию себе об этом? Я должна быть бессердечной». Но когда ее взгляд скользнул по Валериану, она не смогла заставить себя противостоять ему.

Он нависал над ней, огромным, твердым мерцающим золотым сиянием телом. Груда мускулов, силы и возбуждения источали аппетитные волны. Его торс был твердым и подтянутым. Его член был направлен в самый ее центр, такой толстый, такой напряженный, тянущийся к ней. Его тяжелые яички покрывали золотистые волоски.

Вид, этого бога красоты и секса, заставил ее судорожно вздохнуть.

— Ты… — она прочистила горло, — … весьма неплох, — произнесла она. Она никогда раньше не говорила мужчинам комплименты; всегда изгоняя их из своей жизни так быстро, как только они входили в нее.

Его губы дрогнули.

— Я рад, что ты не находишь меня уродливым, потому что ты все, в чем я когда-либо нуждался.

Дюйм за мучительным дюймом он опускал свою голову. В ее горле застрял вздох ожидания. Его рот приближался к ее соску, окружив его влажным теплом. Когда его язык прошел туда и обратно по ее набухшей вершинке, ее руки зарылись в его волосах, удерживая его на месте. Другую ее грудь он мял рукой, и это двойное ощущение заставило ее выгибать бедра.

— Разве я не обещал тебе, что это будет ощущаться ужасно?

— Ужасно, просто кошмарно. Не останавливайся. — «Подождите. Разве она не собиралась сказать ему — стоп». Все вышло из-под контроля.

— Ты заставляешь меня чувствовать жар, как будто вся моя жизнь зависит от тебя. — Он жестче всосал ее грудь, и она ахнула от удовольствия и боли, затем он лизнул ее, и она застонала от опьяняющего наслаждения. — Когда нимфа занимается любовью, он становится полностью поглощенным этим процессом, становясь свирепым и настоящим животным. Ничего больше не имеет для него значения, кроме его женщины.

«Нуждаешься в нем также как он, кажется, нуждается в тебе», подумала она с тоской, и что-то треснуло внутри нее. Что-то надломилось. «Последние остатки ее сопротивления? Страха? Сомнения?» Они внезапно исчезли, были заменены нуждой познать его, всего его. В этот момент он стал для нее важнее дыхания.

Издав рычание, она обвила его талию своими ногами, скрестив лодыжки на его спине, и дернула Валериана на себя. Весь его вес — это блаженство. Она наслаждалась этим чувственным давлением. Купалась в своей первой истинной капитуляции. Больше не отрицая своей потребности, не игнорируя свои желания.

— Шей? — прохрипел он и закрыл глаза в сладкой капитуляции. Выражение ее лица было шокированным, пораженным.

— Валериан.

Он прикусил ее ключицу, провел языком вверх и вниз по ее шее. Его рука опустилась на пояс ее брюк. Его пальцы скользнули дальше, прямо под трусики, пройдясь по ее шелковистым волоскам.

Она почти вскрикнула, выгнув бедра, призывая его двинуться дальше.

— Большинство женщин думает, что это самое эротичное местечко на их телах. — Его пальцы легонько потерли ее клитор. Он вспотел, пытаясь не торопиться, когда она хотела, чтобы он сделал это как можно быстрее.

Этим одним касанием, она почти достигла врат рая. Так близко к кульминации… так близко… — И они будут правы, — сумела выдавить она из себя.

— Нет, они не правы. — Он скользнул пальцем по ее влажным складочкам в самое ее тепло. — Узкая, — прошептал он напряженно. — Такая тугая. Чудесная.

«Она думала, что приблизилась к раю до этого? Даже и близко не стояла». Ее женские стенки сжались вокруг него, удерживая его в плену. Он двигался внутрь и наружу. Медленно. Чистая пытка. Она стонала, стонала и стонала.

— Некоторые женщины думают, что этот ритм вызывает у них бурю желаний.

— Они… тоже не правы? — Святой Боже, она была в огне. Каждая ее клеточка, бежавшая по крови, сжигала все на своем пути.

— О, да. Они не правы.

Он продолжал скольжение своими пальцами в нее, ее живот напрягался; мышцы ее ног дрожали вокруг него. Оргазм балансировал на сладчайшем скорейшем наступлении. — Валериан, — взмолилась она.

— О, как мне нравится мое имя на твоих устах. — Его большой палец терся о ее клитор.

Ее голова металась из стороны в сторону. Она горела в таком испепеляющем огне, что приближалась к взрыву. — Покажи мне наслаждение самого чувствительного эротичного местечка на женском теле. — Она должна кончить. Должна… умереть… скоро…

— За поцелуй, — произнес он, желая заключить сделку даже сейчас. — Я подарю тебе мир за единственный поцелуй.

Не долго думая, она впилась своими губами в его. В момент, когда его язык коснулся ее, его вкус наполнил ее рот. Изысканные ощущения между ее ног усилились. Она позволила своим коленям разойтись, широко расставляя их на постели и открывая себя для всего, что он мог бы с ней сделать.

Шей затерялась от страсти. Она была именно такой, какой всегда боялась быть: отчаянно в этом нуждающейся рабыней. Но ее это не волновало. Поцелуй был мощным и пылким, и становился только сильнее и горячее набирая свои обороты. Их языки сплетались, зубы сталкивались. Такие же безумные и ненасытные, как поцелуй пальцы Валериана продолжали наполнять ее.

Но затем, он внезапно остановился. Прекратил поцелуй, прекратил движение своих пальцев. Ее тело тряслось, с ее губ было готово сорваться рыдание.

— Что ты делаешь? — простонала она. Она запуталась руками в его волосах и попыталась вернуть его рот обратно к своему. «В кои-то веке, она позволила себе насладиться мужчиной, а он остановился?»

— Сейчас я покажу тебе, где ты наиболее чувствительна, где ты будешь на грани кульминации каждый раз, когда я буду к тебе прикасаться.

«Мм-м. Да». — Быстрее.

Пот продолжал струиться по его вискам. Вокруг его глаз образовались напряженные морщинки, захватывая и все его черты лица. «Он также нуждается в освобождении, — поняла она. — Испытывал ли он боль от неутолимого желания, как и она? Стремился ли он отчаянно войти в нее? Чувствовал, что разлетится на части, если не прикоснется к ней снова?»

Его губы потерлись о нее один раз, другой. — На вкус ты такая… как никто больше. Ничего подобного я раньше не пробовал. К этому привыкаешь. Думаю, что могу умереть без твоего вкуса.

«Коснись меня. Займись со мной любовью».

— Валериан, я рада, что тебе нравится мой вкус, но ты это еще не доказал и я немного разочарована, что мне приходится напоминать тебе об этом факте.

Из него вырвался смешок.

— Ты права. Просто мне нужно немного дольше смотреть на тебя, наслаждаться твоим видом. Очень скоро я полностью завладею тобой. Очень скоро я стащу эти штанишки с твоих ножек.

Когда он говорил, в ее голове возник этот образ. Она могла очень четко увидеть, как они соскальзывают с нее. Затем обвивает ее своими руками…

— Начну с лодыжек, — проговорил он. — Я поднесу твою ногу к своему рту. И оближу…

…склоняется и медленно скользит своим языком. Она видела это, видела образы, все ярче с каждой прошедшей секундой. Его рот движется вверх по ее голени, кружа по ее коже перед тем, как…

— …покусывая внутреннюю поверхность твоих бедер. Ты будешь задыхаться, извиваясь, как сейчас, и станешь для меня еще влажнее. Такой влажной. Я положу твою собственную руку тебе между ног и буду наблюдать, как ты ласкаешь себя. Ты…

…потираю пальцами свой клитор, все время наблюдая за ним. В ее сознании, его глаза полуприкрыты, он обхватывает свой член рукой и гладит ею вверх и вниз. Он рассказывает ей, как сильно хочет, чтобы ее рот заменил его руку, и как сильно хочет, чтобы его рот заменил ее руку. Затем он целует ее, но…

— …этого не достаточно. Я жажду еще раз испробовать тебя на вкус, твой интимный вкус, и разговора об этом не достаточно. Я опущу голову между твоих ног. Твои руки схватят меня за волосы, грубо притянув к себе, и ты испытаешь такую сильную нужду, что будешь не способна контролировать свои реакции.

Сейчас она не контролировала свои реакции и к этому времени уже ненасытно извивалась. Она по-прежнему оставалась в штанах, но действительно ощущала, словно его призрачные руки были на ней, словно его призрачный язык облизывал ее. Она ахнула, из ее горла вырывалось горячее дыхание.

— Валериан, Валериан, — бормотала она. — Валериан, пожалуйста.

— Пожалуйста что? — Его голос был низким, таким низким. Хриплым, таким хриплым.

— Пожалуйста, доведи меня до конца.

— Но мне нравится наслаждаться тобой.

— Покажи мне самое эротичное местечко на моем теле, черт возьми. Ты не доживешь, чтобы насладиться мной, если не поторопишься.

— В любом случае я умру от удовольствия. — Его голос срывался от возбуждения. Он снова ущипнул ее клитор, и она чуть не соскочила с кровати. Декадентские ощущения были острыми, почти болезненными. — Я собираюсь попробовать тебя здесь прежде, чем займусь с тобой любовью, — сказал он. — И когда я займусь с тобой ею, ты будешь знать самое эротическое чувствительное местечко на моем теле.

— Твой член? — выдохнула она, почти лишившись дара речи. Это было уже слишком. Его было слишком много. Его слов, его действий. Его сущности.

— Нет, мой…

— Мой король, — произнес спешный голос.

Валериан замер. В его горле зародилось низкое животное рычание. Убийственный звук.

Прошла минута, прежде чем Шей осознала, что произошло. Рядом с краем кровати стоял воин, заинтересованно глядя на Валериана. Растеряв во взгляде страсть, она вскрикнула и схватилась за покрывала, пресекая бомбардировку его взгляда, прикрыв свою обнаженную грудь. И все же, она по-прежнему выгибалась навстречу Валериану.

— Повернись спиной, Бродерик, — зарычал он. Он свирепо оскалил зубы. — Я уже близок к тому, чтобы убить тебя.

Бродерик мгновенно отвернулся.

— Оставь нас или я убью тебя.

— Драконы, — произнес Бродерик. Он не мог оставить их, так как был их командующим. — Они приближаются, намереваясь начать войну.