Король Неверленда

Глава 15

Уинни Дарлинг

Спустя час после ухода Черри в комнате появляется Кас и снимает с меня цепь. Сегодня он в рубашке, к моему большому разочарованию.

Из-под воротника чернеет узор татуировки.

– Если ты пообещаешь никуда не убегать, – говорит Кас, – я не буду тебя приковывать.

Я отвечаю ему невиннейшим взглядом.

– Питер Пэн уже разъяснил мне, что идти тут некуда.

Он кивает.

– Я собираюсь в ванную, – предупреждаю я.

– Я подожду. Хочу поговорить с тобой.

Закрыв за собой дверь ванной, подхожу к туалетному столику и смотрю на себя в зеркало.

Я выгляжу так же, как всегда: бледная кожа, большие зелёные глаза, тёмные волосы. Выгляжу так же, но чувствую себя другой.

Протянув руку, касаюсь тусклого стекла. На ощупь оно прохладное, и внутри меня теплом растекается облегчение.

Я моюсь, потом брызгаю в лицо холодной водой. Вернувшись, застаю Каса в кресле: он сидит, поддерживая себя за локоть, уперев в ладонь волевой подбородок.

Что-то его беспокоит. Я чувствую.

Мне хорошо знакома острая тревога. Нарастающее ощущение, будто из тебя вот-вот вывалятся наружу твои собственные потроха и вспыхнут, как фейерверк.

Или по крайней мере для меня это так.

Я сажусь на край кровати.

– Ну, что нового?

Меня держат в плену всего два дня, но с Касом мне уже вполне комфортно, я чувствую себя в безопасности. Думаю, это из-за того, что прошлой ночью у него была явная возможность меня отыметь, но он не стал этого делать.

Он правда хороший.

– Брат рассказал мне насчёт прошлой ночи, – сознаётся он.

– А, ну да.

– Мне жаль, что он так поступил.

– Тут не о чем жалеть.

Он хмурится.

– Мне нравится заниматься сексом, Кас. Я этого не боюсь.

Он выпрямляется, сцепив руки перед собой.

– Тебя похитили и приковали к кровати.

– От этого только приятнее. – Я нежно улыбаюсь ему.

Он вздыхает.

Кас не знает, что я переживала вещи и похуже, чем быть прикованной к кровати. Я поднимаю ворот кофты, чтобы скрыть шрамы.

– Мы не должны трогать девчонок Дарлинг, – произносит он, и в его голосе звучат жёсткие нотки. – Баш тоже это знает, но всё равно нарушил правило, потому что он высокомерный эгоистичный придурок.

– О, прямо мой типаж.

Кас хмурит тёмные брови.

Я смеюсь, и он наконец понимает, что это была шутка.

– Ладно. Хорошо. Я рад, что ты так легко это переносишь.

Если бы он только видел, как легко я это переносила прошлой ночью.

Боги, как же мне понравилось, что Пэн наблюдал за мной. Куда больше, чем следовало бы.

До сих пор яркое воспоминание возвращается ко мне во всей своей полноте, и клитор наливается жаром.

Я ощущаю внезапную вспышку голода – но не по еде, которую можно положить в живот.

По предплечьям бегут мурашки, и я потираю руку о кофту, пытаясь прогнать дрожь возбуждения.

– Черри приглашает тебя сегодня вечером к костру. Хочешь пойти?

– А Питер Пэн не против?

Кас слегка кривит пухлые губы. Только подумать об этих губах у меня в…

Боже мой, я здесь в плену, но думаю лишь о том, как эти парни могут меня взять.

Что со мной не так?

Вчера мне казалось, что я схожу с ума. Но сейчас всё гораздо лучше.

К таким приключениям я готова в любой день.

Может быть, я просто веду себя как ребёнок, попавший на карнавал.

– Я так понимаю, против? – уточняю я.

– Он всё ещё у себя в гробнице, поэтому не в курсе. Сомневаюсь, что он сильно обрадуется, как проснётся.

– Ну, тогда к тому времени нам нужно будет хорошенько напиться, просто на всякий случай.

Кас снова смеётся, а затем глядит на меня так пристально, что у меня в животе всё парит от восторга, и отмечает негромко, задумчиво:

– Ты не такая, как другие.

– Правда?

Он кивает.

– Перед приходом новой Дарлинг мы заранее готовимся к крикам, рыданиям и мольбам. А ты сидишь тут будто на каникулах.

– О, а это что, не курорт?

– Видишь, что я подразумеваю? – Кас чешет в затылке. Волосы всё ещё собраны в пучок. Интересно, какой они длины в распущенном виде. Парень просто великолепен – на свой лад, по-другому, не так, как Пэн и Вейн. Они все великолепны.

Баскетбольная команда по сравнению с ними – выводок хорьков.

– Подожди, ты сказал, что Пэн у себя в гробнице?

Кас вздрагивает.

– А почему он там?

– Поговорим об этом в другой раз. Если ты хочешь есть, Баш на кухне.

– Вам, ребята, нравится меня кормить.

Он бегло оглядывает меня с ног до головы.

– Кажется, тебе нужны дополнительные калории.

Это всего лишь весёлая игра, пока они не заметят линии разлома и не вскроют их, чтобы посмотреть, что внутри.

– Разве я тебе не рассказывала? На самом деле я ассасинка. Худышке легче проникнуть в труднодоступные места.

Он хмурится.

– Не надо так делать.

– Как?

– Притворяться. Весь этот остров слишком долго притворялся. – Кас поворачивается к двери. – Выходи, как будешь готова. – И удаляется.

Я некоторое время сижу, обдумывая его слова.

Проблема в том, что я не знаю, как перестать притворяться.

На кухне я застаю Баша одного.

Солнце в зените, свет льётся в окна, океан вдали расцвечен сияющими мазками золотой и розовой краски.

Возле стола Баш что-то взбивает в миске. Он без рубашки, и мышцы с сухожилиями на руках и груди двигаются синхронно – зрелище почти гипнотическое.

В этом доме он явно за повара, но сомневаюсь, что в его теле много жира. Мускулатура словно высечена из камня.

– Доброе утро, Дарлинг. – Баш поднимает на меня глаза, не прекращая работу.

– Добрый вечер, ты имеешь в виду?

– Примерно, – подмигивает он мне, прядь чёрных волос падает на лоб.

– Что готовишь?

– Тарты с жимолостью.

– Звучит очень вкусно.

– А будет ещё вкуснее.

Я проскальзываю к табуретке у противоположной стороны стола.

– Ты очень высокого мнения о себе, да?

– Если ты для себя не самый интересный человек на свете, то с тобой явно что-то не так.

Я выгибаю бровь.

– Некоторые назвали бы это нарциссизмом.

– Если ты не поставишь себя на пьедестал, кто это сделает за тебя?

Дотянувшись через столешницу, я сую палец в тесто.

– Дарлинг, – неодобрительно цокает языком Баш. – Хорошие девочки дожидаются своей очереди.

Он смотрит на меня потемневшим взглядом.

У меня одновременно что-то обрывается в желудке и сжимается от предвкушения низ живота.

Допустим.

Я вбираю палец в рот и облизываю дочиста.

Баш не сводит с меня глаз.

Он стискивает зубы, но затем ставит миску на стол, тоже лезет в неё пальцем и тянется ко мне через стол:

– Похоже, и мне нужно с этим помочь.

Твою мать. Я уже играла в такую игру, но с кем-то вроде Баша – никогда.

Обычно это я ставлю ловушки, а не наоборот, поэтому не знаю, как быть, и вдруг ощущаю себя наивной девочкой на чужой территории.

Может быть, причиной этому взгляд Баша: он смотрит на меня как на игрушку.

Я привстаю, наклоняюсь над столешницей навстречу его руке, размыкаю губы и вбираю в рот палец. Обвожу его языком, слизывая сладкое тесто, и Баш, сжав зубы, делает резкий вдох через нос и шёпотом произносит:

– Твою мать, Дарлинг. Меня же из-за тебя прикончат.

Я веду сомкнутыми губами по его пальцу, легко пробегаю языком по самому кончику.

Парень заметно дрожит, и про себя я буквально воспаряю в облака от того, какую радость и власть можно ощутить, доставляя кому-то удовольствие.

К нам приближаются шаги, и Баш отодвигается, явно уязвлённый.

Я оглядываюсь через плечо и вижу Вейна во всей его грозной красе. Он хмуро смотрит на нас, отдельно на протянутую руку Баша своим живым фиолетовым глазом.

Вейн тоже без рубашки, весь в чёрной вязи татуировок, и когда он проходит на ту сторону стола, я различаю у него на спине тёмные контуры массивного черепа со звериными клыками.

Бок о бок Баш и Вейн почти одного роста, последний лишь на дюйм или два выше – то есть в нём, полагаю, футов шесть с лишним. А ещё жилистый, у него рельефное тело жестокого бойца.

Баш более коренастый.

Вейн макает два пальца в тесто – к неудовольствию повара, – молча обходит стол и вытирает липкую руку о мои губы.

Я задыхаюсь от неожиданности, с подбородка у меня капает тесто.

Наглец отступает на шаг и заключает с вызывающей ухмылкой, будто нарочно меня провоцирует:

– Так-то лучше.

От ярости я резко выпрямляюсь. У меня никогда не было склонности к агрессии, но всё, связанное с Вейном, похоже, станет исключением.

Но именно этого он и хочет, ведь так?

Пытается вывести меня из себя. Как и все они, каждый – по-своему.

Сделав глубокий вдох, я обвожу языком нижнюю губу, слизывая остатки сладкой массы.

– М-м, – протягиваю я. – Вкуснота.

В живом глазу Вейна вспыхивает разочарование.

Дальше я устраиваю перед ним то же представление, что и перед Башем: вытираю лицо указательным пальцем, засовываю его себе в рот и практически трахаю себя им.

И фиолетовый глаз Вейна чернеет.

Я замираю. Он наступает на меня.

– Эй, – тоном предупреждения произносит Баш.

Вейн хватает меня за загривок и толкает вперёд к кухонному столу, нагибает над столешницей, а когда я, уткнувшись лицом в прохладный камень, шумно выдыхаю, наклоняется надо мной, прижавшись вплотную к моей заднице, и угрожающе шепчет на ухо:

– Хочешь узнать, что я делаю с такими хорошенькими девочками, как ты?

Такой грубый рокочущий голос в фильмах ужасов исходит из глоток монстров.

По спине, по плечам у меня расползается липкий страх.

Из горла неостановимо рвутся жалобные всхлипы.

– Вейн, – с нажимом повторяет Баш.

Твёрдый член Вейна давит мне на задницу, почти впиваясь, и сердце у меня в груди подпрыгивает, трепеща от ужаса.

Я до смерти напугана – но при этом невероятно возбуждена. Даже не знаю, что это обо мне говорит.

Пальцы Вейна болезненно сжимаются у меня на шее.

– Ты и десяти минут со мной не протянешь, – фыркает он.

– Окей, она поняла, – примирительно вклинивается Баш.

– Да? Ты поняла, Дарлинг?

К клитору приливает тепло, и я инстинктивно выгибаю спину, ещё теснее прижимаясь к Вейну задницей. Скользнув рукой вперёд, он касается меня именно там, где нужно.

Колени подгибаются, но надёжная хватка Вейна не даёт мне упасть.

Мозг вопит, что нужно спасаться, бежать отсюда в безопасное место, но тело жаждет ещё, ещё, ещё.

Я так давно этого не чувствовала.

Я отчётливо в своём теле. И наслаждаюсь каждой секундой.

Сосчитать не могу, сколько раз я занималась сексом, но ни у кого из моих партнёров не было настолько уверенных рук.

Вейн потирает мой клитор пальцами, и я думаю, что пока в его наказании больше удовольствия, чем боли.

Я тяжело дышу в стол.

Вейн перехватывает меня удобнее, трусики скользят по разгорячённой влажной коже, и от остроты ощущения я едва не падаю на столешницу всем телом.

Ещё.

Ещё.

Но внезапно он исчезает.

И на этот раз, когда у меня подламываются колени, я падаю сразу на пол.

– Дарлинг, – встревоженно зовёт Баш, оббегая стол и приседая рядом со мной.

– Я в порядке.

Он обнимает меня за талию, с лёгкостью сгребает в охапку. Я всё ещё пылаю жаром, дрожу от желания. Трусики на мне промокли насквозь.

Смотрю на Вейна. Радужка его живого глаза вернулась к обычному яркому оттенку фиолетового.

На этот раз он не старался меня устрашить.

Лишь подразнить.

Показать мне, на что он способен, прикладывая минимум усилий.

Я делаю глубокий вдох и поправляю платье. Прикосновение Баша тёплое и надёжное.

Вейн смотрит на меня с холодным безразличием. Видимо, он хочет, чтобы я плакала или умоляла.

Поэтому я делаю наоборот.

– У вас всех что, аллергия на рубашки?

Баш громко фыркает, скрывая смех.

Вейн медленно закипает.

Он не сможет ко мне подобраться.

Потому что уже недооценил меня.

Он бросает на меня ещё один красноречивый мрачный взгляд, разворачивается и уходит.

– Как тебе это удалось? Поверить не могу! – восхищается Баш.

– Что?

– Это же Вейн. Он не может уйти просто так. Он наказывает. Доминирует. И никогда не уступает.

– Ну, всё когда-то бывает в первый раз. Я в том смысле, что и у меня это первое похищение, так что все мы тут в чём-то новички.

Баш опять смеётся и качает головой.

– Откуда ты взялась, Уинни Дарлинг?

– Как будто ты не знаешь.

Он меряет меня прищуренным оценивающим взглядом.

– Даже если Пэн не найдёт желаемое, я всё равно буду рад, что ты побывала здесь. Немножко встряхнула наше болото. Бог весть, к чему это приведёт, но все и так уже конкретно призадумались.

– Пожалуй, приму это за комплимент.

Баш подмигивает мне:

– Это он и был!

Пока Баш готовит еду, появляется Кас с Черри на буксире. В руках у них пара решётчатых деревянных ящиков, которые издают стеклянный звон.

– Ещё выпивка? – удивляюсь я. – У вас же целый бар в той комнате.

– Там содержится коллекция Пэна из твоего мира. А это, – Черри извлекает на свет высокую узкую бутылку с тёмно-красной жидкостью, – вино фейри.

Я читала сказки о юных невинных созданиях, которым волшебный напиток причинял страдания или заманивал в ловушку. В некоторых историях говорилось, что у того, кто выпил хоть глоток вина фейри, больше нет надежды вернуться домой.

Но Черри – человек, и с ней вроде бы всё в порядке.

– Можно попробовать? – спрашиваю я.

Кас вытаскивает из шкафчика с посудой несколько стаканов, выставляет на стол. Внизу во дворе вечеринка уже идёт полным ходом. Оттуда доносятся музыка и смех – в точности как на всех школьных дискотеках, где я побывала за последние годы. И если не приглядываться слишком пристально, можно попробовать притвориться, будто это нормальная ночь из обычной жизни.

Кас голыми руками вытаскивает пробку и начинает разливать содержимое бутылки по стаканам. Вино булькает.

Черри забирает два стакана и протягивает один мне.

– Полегче с ним. Букет крепкий.

Поднеся вино к носу, делаю глубокий вдох. Я и раньше напивалась, но обычно дешёвой водкой, которую мы хлестали из горла пластиковой литровой бутылки. Мы с Энтони и несколькими его дружками.

В вине чувствуется запах корицы, гвоздики и, похоже, апельсинов.

Я поднимаю взгляд и вижу, что все смотрят на меня.

– Что? Это какой-то розыгрыш?

Черри со смехом качает головой.

– Просто у нас давно не было гостей из твоего мира, и, уверяю тебя, ты никогда не пробовала ничего похожего на вино фейри.

Ну, пока ничего особенного не произошло.

Я делаю большой глоток и перекатываю напиток во рту.

И это… просто вау. Вкус расцветает на языке. Я различаю апельсины, пряности и что-то ещё, терпкое, может быть, вишня или клюква. Рот у меня горит, алкоголь немного выдыхается, и я глотаю.

Глаза у меня, наверное, как блюдца. Близнецы смеются надо мной.

– Срань господня, – говорю я с чувством.

– Вот видишь! – Черри салютует мне и тоже отпивает.

Кас и Баш осушают стаканы в один глоток, опрокидывая вверх дном.

Мне вдруг становится очень тепло.

Черри снова доливает нам вина и предлагает:

– Ну что, пойдём вниз, к огню?

– Поосторожнее с нашей Дарлинг, – предостерегает Кас.

Черри вздыхает:

– Разумеется.

Наша Дарлинг.

Я – их?

От одной мысли об этом в животе разгорается странное пламя. Я никогда не была чьей-то. Даже маминой. Пусть она родила меня и сделала всё возможное, чтобы дать нам обеим крышу над головой, но не сумела стать мне хорошей матерью.

Идея принадлежать кому-то чуждая, но странно приятная.

Черри за руку вытаскивает меня через двустворчатую дверь на балкон. Он расположен над землёй: кроны деревьев лежат уровнем ниже, выше поднимаются только редкие верхушки пальм. Океан переливается разными красками, ветерок развевает волосы у меня на затылке.

Здесь так красиво.

Я никогда особо не задумывалась о Неверленде, невзирая на то, сколько мама о нём разглагольствовала. Я не хотела верить в её россказни.

Но она была права насчёт магии. Остров волшебно красив. И настоящая магия здесь тоже есть.

Внизу в каменном очаге горит огонь, и вокруг него собралось десятка два человек, большинство из них – мои ровесники. Или по крайней мере выглядят на мой возраст.

За круглым столом идёт оживлённая карточная игра, на противоположной стороне костра один парень бренчит на укулеле, а другой – на гитаре.

– Откуда они все взялись? – спрашиваю я.

Черри тянет меня к перилам, теперь мы можем разговаривать, глядя на вечеринку. Площадка ярко освещена: повсюду с кованых железных крюков свисают мерцающие фонари.

– Дом на самом деле огромный, – объясняет Черри. – Тебя поселили, как мы это называем, на чердаке. Тут живут Вейн, Кас и Баш. Остальные Потерянные Мальчишки обитают на первом этаже. Их много. Честно говоря, я не знаю точное число.

– Но как они здесь появились?

Она пожимает плечами.

– Пришли из города. Или из вашего мира. Или с территории Крюка. Мест много. Потерянные Мальчишки – просто изгои, те, кто не хочет взрослеть или у кого нет своего дома.

– Они тоже владеют магией?

– Обычно нет. Пэн не пускает сюда фейри. Близнецы – исключение.

Я оглядываюсь через плечо на стеклянную дверь кухни. Кас что-то рассказывает, бурно жестикулируя, Баш смеётся над ним.

За тем, как они оказались тут, стоит какая-то история. И я безумно хочу её узнать.

– Я столько уже слышала об этом городе. Где он?

– Вон там. – Черри машет рукой куда-то в сторону кухни, предполагаю, далеко за её пределы. – Но Пэн, наверное, не отпустит тебя туда.

– Насколько велик этот остров?

Гитарист наигрывает более бодрую мелодию, а укулеле подстраивается под ритм.

– Он довольно большой. Пересечь его пешком займёт полдня.

Возможно, около десяти миль в длину, если попытаться определить наугад.

По крайней мере есть над чем поломать голову.

– Пойдём. – Черри направляется к лестнице, но я задерживаюсь у перил балкона.

На вьющихся побегах, оплетающих камень, растут ярко-фиолетовые розы, распространяя тяжёлый сладкий аромат.

Два дня назад я боялась сойти с ума, как мать, а теперь оказалась на острове в каком-то якобы другом мире в окружении фейри и жестоких мальчишек, пьющих волшебное вино.

Как быстро и внезапно может измениться жизнь.

Но я по-прежнему не хочу слететь с катушек – думаю, что способ, каким Пэн собирается влезть мне в голову, именно к этому и приводит.

Это заставляет задуматься о том, что же пережила мама, прибыв сюда. Пэн дал мне понять, что ни он, ни Потерянные Мальчишки не трогают девушек Дарлинг, но ведь что-то с ними явно делают. Иначе нашу семью не преследовало бы фамильное безумие.

Смогу я помочь Пэну найти его тень, не превратив при этом собственные мозги в кашу?

Я делаю ещё глоток вина, и выпивка тут же ударяет в голову, сведённые плечи немного расслабляются.

От алкоголя всё становится лучше.

Я осушаю стакан, возвращаюсь к парням и жестом прошу налить мне ещё.

Кас смотрит на меня, будто бы что-то обдумывая.

– Пожалуйста? – произношу я с совершенно невинным видом.

Баш со смехом качает головой.

– Хорошо. – Кас снова откупоривает бутылку и щедро наливает мне вина. От мысли о том, что кому-то не наплевать, что я делаю или не делаю, внутри снова разгорается пламя, и хочется испытать неожиданную связь на прочность, проверить, где находятся её границы.

– Спасибо. – Я улыбаюсь Касу и отправляюсь заново разыскивать Черри. Мне начинает здесь нравиться. Может быть, чересчур.

Мы с Черри играем в карты с какими-то Потерянными Мальчишками. Я не знаю их имён, как меня зовут, они тоже не спрашивали. Рядом со мной сидит невысокий паренёк с рыжими волосами, от него исходит запах сигарет и предвкушение озорства.

Под столом он уже положил ладонь мне на бедро. Я так понимаю, здесь вполне принято распускать руки, я почти уверена, что буквально только что на другой стороне дворика трахалась какая-то парочка.

Это место дикого разгула, ярмарочный аттракцион, на котором хочется кататься вечно.

Я всегда любила парки развлечений.

Аттракционы и шалости.

Паренёк гладит меня по бедру, потом его ладонь скользит выше, задирая подол, и я восторженно хихикаю.

Я не знаю, сколько выпила. Кажется, немного, но, возможно, уже перебрала.

– Гейбл! – кричит Черри, шлёпая картами о стол.

Остальные дружно стонут.

Гейбл – это название игры, я не понимаю правил и постоянно продуваю. Но это совершенно не важно. Я наслаждаюсь жизнью.

Кас и Баш присоединились к вечеринке час назад, они принесли еду и теперь по кругу передают тарелки с миленькими крохотными тартами и имбирными леденцами, обжигающими язык.

И чего я боялась раньше?

Это отличный мир для всех, кто потерялся, но не хочет, чтобы его нашли.

Рыжий паренёк придвигается ближе, и я вся горю от его внимания. Я всегда наиболее полно ощущаю себя в своём теле, когда кто-то другой касается меня, когда все мои эмоции пробуждаются. В одиночестве порой трудно вообще что-либо чувствовать.

Черри со смехом падает со стула, один из мальчишек помогает ей подняться.

Мой рыжеволосый сюрприз тянет меня к себе на колени, и его стояк упирается мне между ног.

Он не Баш, и не Кас, и уж точно не Пэн, но мне вполне подходит.

Я наклоняюсь и целую его в губы.