Командировка Дерена 2

Глава 12 Дерен

Граница Горной Шерии и Старой Граны

Тропинка бежала в гору, вилась между камней и крепких разлапистых сосен.

Дерен не помнил, как называется их здешняя разновидность, но имплант выручил. Определил дерево, подсунул картинку и справочный материал.

Эндемиком сосна не была. Обычная, земная, она видоизменилась под здешний суровый климат. И, к сожалению, постепенно вытесняла местные хвойные деревья, внешне довольно похожие, но с кроваво-красной древесиной.

Дерен повертел головой, высматривая эту самую «кровавую сосну». Безуспешно. Без топора тут было не разобраться.

Да и глазеть по сторонам особо не стоило. Шли быстро, а подъём становился всё круче, и всё чаще под ноги попадались острые камни и вывороченные корни.

Сайко перестала скакать, как коза. Она семенила теперь следом за Илией, пытаясь подстроиться под его экономный походный шаг. Дерен замыкал эту крошечную группу.

Проводником Илия был, конечно, вынужденным, но опыт заброски особистов в карантинную зону имел немалый. И «подрабатывал» он по сугубо военной необходимости.

Каяту (связному) Горного клана, брату главы местной службы безопасности, Кло Сьё Ласко, часто приходилось «измерять горы в шагах».

Ласко-старший был большим приятелем генерала Мериса. И младшему брату волей-неволей приходилось вникать в сложные интриги имперских вояк и носить соответствующие положению погоны, хотя тянуло его «не к людям, а к небу».

Илия был младше брата по возрасту и военному званию, но обогнал его в местном «табеле о рангах». Каят был посвящён в мастера и носил уже только одно имя.

Такого проводника обычному туристу не заполучить ни за какие эрго — на Гране деньги в цене ровно до момента, пока не обеспечишь себя самым необходимым. Это отсюда досужие привозят пословицы, вроде: «Есть хлеб и шапка, зачем тебе 'бабки»?

И ещё: «Мало эрго — ты нищий, много эрго — достаток, слишком много эрго — ты опять нищий».

Именно поэтому Илия — капитан спецона, связной комитета безопасности Горной Шерии, мастер с одним именем, выше которого был только безымянный мастер Граны — носил старенькую трёхцветную куртку, украшенную мехом рыси, а дорожные припасы складывал в потёртый наплечный мешок, закреплённый на поясе и груди эластичными десантными ремнями.

Доверясь ему, Дерен всё-таки отключил спецбраслет, чтобы не засекли с орбиты. Бояться сейчас нужно было людей, а не зверья.

Илия шагал уверенно, даже не прислушиваясь особо. Зачем? Местный хищник просто уйдёт с пути мастера, чтобы не потревожить такую опасную тварь, как человек, а пси-тварей на эту сторону Ноева хребта не пускали импульсные установки.

Ни вайшуги, ни айю, ни ледяные леопарды и хайборы никогда не водились на Гране. Их завезли сюда с Тайэ и Домуса, чтобы удержать в карантинной зоне предателей рода людского.

Вот эти бы звери сбежались сейчас, почуяв мастера. Для пси-хищников сильный истник — особенно лакомая добыча.

Правда, хайборы, ищущие с человеком благородного поединка, на Гране не прижились, почти не видно было и редких даже на Домусе ледяных леопардов. Зато расплодились айю, похожие на гигантскую помесь волков и лис, с длинным телом и лаем, напоминающим смех и звон колокольчиков.

На более тёплой Гране айю вырастали в полтора раза крупнее своих таянских сородичей и скоро вытеснили природных хищников из-за Ноева хребта.

Прижились поначалу и вайшуги, хотя егерям приходилось подкармливать этих могучих зверей. Морской добычи для вайшугов на Гране не было, и хищники наловчились охотиться на изгоев, притерпевшись к покусыванию инфразвуковых пугалок и подрывая столбы импульсного ограждения, чтобы добраться до глупого мяса.

Патрульные наблюдали за этим с орбиты. Заходить за ограждение было запрещено даже охране — слишком уж опасными тварями были опальные истники.

Истник легко мог свести с ума патрульного, заставив его отключить «барьер», а вот вайшуга — такую же пси-тварь — обмануть удавалось немногим.

Звери умели подавлять волю и наводить морок, виртуозно заманивали добычу, прикидываясь заблудившимися хомо. Вайшуг, даже если он сыт, всегда готов доказать двуногому, что его место в желудке.

Поначалу изгои и предатели пытались бороться за выживание, создавая самые причудливые причинные петли, чтобы наладить отношения с тайянскими мастерами, знающими подходы и к этим страшным зверям.

Но такая работа требовала времени, а голодные вайшуги — еды. И скоро остатки людей затаились в каменных крепостях, выстроенных ещё первыми колонистами.

Вайшуги тоже повымирали. От голода. Но время от времени вспыхивали слухи о том, что полностью эти опасные твари не исчезли.

Дерен сам видел одного из последних зверей. Правда, с этой встречи прошло уже много лет.

Солнце стало клониться к закату, и тени сосен накрыли тропинку, а от дыхания путников стал подниматься пар. Однако Илия всё шагал, не проявляя признаков насторожённости или усталости.

Ни одного зверя, страшнее белки, путникам не попалось, и Дерен тоже перестал прислушиваться к щебету птиц, поначалу казавшемуся тревожным. Он полностью положился на чутьё проводника, ведь у него самого охотничьего опыта не было.

Дерен пересекал уже один раз Ноев хребет, но совсем с другой миссией, вспоминать о которой ему совсем не хотелось. А вот следить за тем, как с изменяющейся местностью изменяются и линии паутины, было интересно.

Пилот то и дело закрывал и открывал глаза, сравнивая картинки.

Паутина волновалась тревожно, видно, на Асконе было сейчас неспокойно. Но без опыта сопоставления внутреннего видения и реальных событий Дерену было очень сложно догадаться, что же там происходит.

Он надеялся, что сделанного достаточно. Петля, беспокоившая его, слилась теперь с сотнями других переплетений, и он перестал видеть и понимать её важность. Но означало ли это, что планы Имэ разрушены?

Илия остановился и замер, словно бы внимательно разглядывая сузившуюся тропу, круто убегающую вверх, и Сайко тут же уселась на древесный корень, вытягивая ноги. Она устала в непривычной обуви.

Дерену было проще, он просто сменил компрессионку на расшитую родовыми знаками Горного клана куртку, а обувь оставил привычную, военную.

Однако девушки на Гране не носят уродливых армейских ботинок, тем более такие красивые, как его подопечная. И Сайко пришлось сменить и одежду, и обувь.

Илия всё стоял. Видимо, безопаснику докладывали ситуацию на пункте пропуска.

Дерен терпеливо ждал, а Сайко наслаждалась отдыхом. Потом поёжилась — солнце уже клонилось к закату, и порывы ветра, поначалу даже освежающие, становились всё холоднее.

Илия нахмурился и покачал головой.

— Перекрыли и этот пункт пропуска? — спросил Дерен.

— Хуже, — констатировал Илия. — Наши уже почти договорились с таможенниками засунуть тебя в горы вместе с партией ремонтного оборудования. История была бы чистая, не придерёшься, знаешь да?

Дерен кивнул. Это был бы идеальный вариант. Тогда путников даже не внесли бы в реестр на пункте пропуска. И ищи их потом с ветром.

— А что там? — он кивнул в сторону тропинки.

Вершина горы была уже близка. Оставалось перевалить через неё и спуститься в долину к пункту пропуска.

— Военные оцепляют не только пункт пропуска — всю границу, — пояснил Илия. — Придумали, будто вайшуг подрыл вышку, обрушил ограждение в квадрате 7–15 и напал на деревню изгоев. Эвакуируют всех туристов. Пытаются запереть, допросить и пересчитать.

— Хорошая тактика, — согласился Дерен. — Вот только времени ждать у меня нет.

Илия расстегнул лямки и сбросил с плеч мешок.

— Поедим, — сказал он коротко. — Пусть мысли улягутся, знаешь да?

Он сел на корточки рядом с Сайко, достал три брикета сухпайка и протянул один из них девушке, а другой Дерену. Вынул флягу с водой.

Дерен посмотрел, как Сайко растерянно вертит брикет, отнял, снял полоску фольги с красного прямоугольника саморазогрева. Налил девушке воды и велел выпить.

Сайко послушалась. Она не очень понимала, что происходит, но озабоченность проводника пугала её.

— Нас не пропустят? — спросила она, когда Дерен положил ей в ладонь тёплый батончик непонятной еды.

— Не пропустят — пройдём сами, — скупо пояснил Дерен.

— А если вайшуг бродит у перевала? — спросил Илия хмурясь.

— А что ты предлагаешь? — дёрнул плечом Дерен.

— Я бы рискнул подождать до утра и запросить у разведки снимки с орбиты.

— К утру они придумают ещё что-нибудь, — не согласился Дерен. — Например, успеют привести с Асконы нашу одежду и пустить по следу собак и поисковые дроны.

Илия задумчиво покивал.

— Может, и так.

— Значит, пойдём через перевал, — отрезал Дерен.

— До перевала я тебя доведу, — Илия опустил взгляд в землю. — Но в жёлтую долину мне пути нет, знаешь, да? Великий Мастер не станет вмешиваться в дела Дома Оникса.

— Брат Ове стал так силён, что великий мастер запрещает вам ступать на землю его поселения? — удивился Дерен.

— Золотой телёнок растёт, — тихо-тихо сказал Илия с печалью в голосе. — Мы не можем нарушать закон жизни. Если Дому Оникса суждено возродиться здесь, на Гране, где мастера сами разбили свой камень, то так этому и быть.

— Грана пойдёт по торговому пути? — удивился Дерен, вглядываясь в лицо проводника. — И ты сменишь оружие на плащ торговца? Ты?

Илия, так и не разогревший свой сухпаёк, смотрел на каменистую землю между сосновых корней, но Дерен не отводил от него взгляда.

— Кто я, чтобы спорить с великим мастером? — спросил наконец проводник. А потом поднялся, вынул из мешка короткий топор, снял чехол с лезвия и снова шагнул к дереву, на корнях которого сидела Сайко и морщилась, пытаясь понять, что за дрянью её пытаются накормить.

Сухпаёк был сладко-солёный и довольно странный на вкус — военных медиков мало заботила съедобность, только состав.

— Воин не может не подчиниться своему командиру, как и мастер не может не подчиниться Великому мастеру, — сказал Илия, глядя на Сайко сверху вниз, и девушка задрала голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Неужели мастера Граны не хотят восстановить собственный камень? — спросил Дерен.

Он всё так же пристально смотрел на Илию, и взгляд его давил.

— Знаешь, как на Гране воины определяют свой путь? — спросил проводник.

Дерен пожал плечами, и Илия взмахнул топором.