Кодекс Инквизитора. Книга V

Глава 1

Вжик-вжик. Вжик. Вжик-вжик. Вжик. И откуда взялись эти докучливые вжики? Морана, что ль, ромашки подле терема косит?

Приоткрыла левый глаз, затем — правый. Кругом духмяные золотистые колосья вызревшей пшеницы. От одуряющего хлебного аромата закружилась голова, повеяло знойным летом, непомерно знойным, как по мне. Близился полдень. Ослепительно-белое светило подбиралось к зениту, минут десять — и доберётся до апогея.

Ничем не защищённое тело немилосердно жарило прямыми солнечными лучами. Кожа местами пузырилась волдырями ожогов, а кое-где успела покрыться сухой коростой. Странно, почему не работает регенерация и отчего, собственно, я валяюсь на пропечённой пыльной земле абсолютно голая?

Третий, он же самый злободневный, вопрос перекрыл своей значимостью предыдущие два:

«Ну и в какие дремучие дебри меня на этот раз закинуло иноходцем?»

Неужто лихоманка накаркала? Что это за место такое… зазеркалье царства мёртвых? Да ну… где Навь, а где солнечный свет, — это ж совершенно разные антитезы! А что тогда?.. Явь?

Не припомню Яви, где жарит под семьдесят, а пшеница колосится, как так и надо. При такой температуре погорела бы давным-давно да осыпалась соломенной трухой, а она ничего — стоит, не шелохнётся.

Значится, я провалилась в Правь Нерушимую, иных версий на ум не приходило. Вот только этого не хватало! Хуже не придумать для тёмной низшей, чем оказаться в обиталище светлых богов! Это ж всё равно что младшего демона протащить транзитом через райские кущи!

То-то я думаю, чего кожица пухнет волдырями, а реген не работает. Так как ему работать-то, когда я угодила в вотчину противостихий! Свет и Порядок, чтоб их в корень через коромысло!

Ай-яй-яй, девчонка! Вот же ж ты влипла, да по самые не балуй! И как только угораздило?

Как-как? Мордой об косяк, головой об стенку, задом об коленку! Трудно ли умеючи, с моим-то везением!

Не вставая с места, попробовала зайти в астрал. На что надеялась — сама не знаю. Как и предполагалось, абилка заблокирована. Кем или чем — поди угадай. Вполне возможно, местными вышними силами или вовсе условностями Прави.

Взор истины истину не казал. Независимый источник на мысленные посылы не реагировал. Магические навыки по той же причине приказали долго жить.

Главным откровением на сегодня стал удручающий факт невозможности призыва «Девы» из подпространства. Каким образом браслеты переместились в хранилище, ума не приложу, ведь я ныряла иноходцем в полной боевой выкладке.

В общем, чем дальше в лес, тем меньше смелости в кармане!

Вывод неутешительный: я непонятно, где нахожусь, без брони, оружия, сверхспособностей — вообще по нулям. Наготу прикрыть нечем, разве что хулу из соломы сплести. Только есть одна заковыка: не умею я плести хулу! Но когда это досадные мелочи останавливали княжну Ольгу?

Я, конечно, тот ещё кое-какер и бокопор, много чего тяп-ляп делаю, но лучше так, чем никак.

Нарезав острозаточенным ногтем порядочный сноп колосьев, собралась было заняться непривычным для себя промыслом, как вдруг метрах в двухстах громозвучно завопила сирена, будто кто-то порося решил наживую опалить, а меня предупредить забыл. Подскочив от неожиданности, поднялась во весь рост и стала свидетелем занятной сценки.

По пшеничному полю сломя голову, часто спотыкаясь на ровном месте, бежал мужик. Обычный, ничем не примечательный работяга-колхозник. Одет он был в замасленную синюю спецовку, а на плешивой башке болтался потасканный картуз.

Среднестатистический хлебороб или тракторист-механизатор. Так сразу не разберёшь, они все на одно лицо. Странный дядька натолкнул на мысль, что я где-то обмишулилась с предварительной оценкой локации, — никакая это не Правь, а что-то совсем супротивное.

Вполне возможно, иной пласт реальности, где наступило глобальное потепление, а что до жаростойкой пшеницы — ну так мало ли Вавиловых на Руси, могли и вывести неубиваемый сорт. При таких-то погодных условиях сам бог велел.

Тем временем мужичок, заметив на линии обзора обнажённую девицу, изменил направление и бойко припустил в мою сторону. Вот только этого не хватало! Хула ещё не готова, разве что срам пучком соломы прикрыть?

Не успела изобразить из себя поруганную невинность, как дядька, не задерживаясь, прошмыгнул мимо, чем невыразимо удивил, оставив стоять с открытым ртом. Я, конечно, не в лучшей своей форме, но такой образцово-показательный игнор больно ударил по самооценке. Ну да шут с ним, не очень-то и хотелось. Куда только он так спешит?

Вокруг ни души, глазу не за что зацепиться, от горизонта до горизонта колосятся золотые нивы. Таких колоссальных полей сроду не видала. Как правило, ввиду ландшафтных перепадов, сельхозугодья нарезались ромбиками, квадратиками и прочими геометрическими фигурами, а чтоб суховеи плодородный слой не выветривали, земельные наделы разграничивали лесополосами.

Здесь же всё было иначе, что наталкивало на мысль о непричастности этого мира к миру живых.

Куда — а вернее, от кого — так спешил механизатор ака хлебороб, я узнала спустя пару секунд, когда из эфемерного марева появилась она. Мне и глаз Одина был не нужен, чтобы классифицировать славянскую нечисть. Морана, отыгрывая роль препода, несколько часов кряду тыкала носом в бестиарий, пока вдолблённые знания от зубов отскакивать не стали.

Полудница или Полуденница, что, по сути, одно и то же, неторопливой летящей походкой приближалась прямиком ко мне.

Плешивый хитрый пёс вывел потустороннюю бабу аккурат к лёжке. Ломиться прочь смысла нет: бежать от хозяйки полей — умереть уставшей. Один чёрт нагонит, гнилушка треклятая!

Задрав голову, щурясь, взглянула на яркий солнечный диск. Ага, полдень на подходе, самое время для сопряжения миров. Это я удачно зашла, дело за малым: найти точку, где небо свернётся в нить.

Только где её здесь найдёшь, легче молекулу истинного серебра откопать в стоге сена, чем воронку пробоя в чистом поле, которому, будто в насмешку, конца и края не видать. Оставалось одно… переговоры!

Полуденница оказалась точно такой же, какой её живописали художники-иллюстраторы прежней вселенной. Отвратительно поганой тёткой с седыми длинными патлами волос на иссушенном черепе. Тёмные провалы глазниц придавали образу дополнительного кринжа: глянешь в бездну ненароком, и всё — баста, телепузики, — энурез до гробовой доски обеспечен. Ну и самая гнусная деталь: полное отсутствие нижней челюсти и длинный гнилой язык, что болтался промеж сморщенных старушечьих грудей.

Несмотря на общую сухость потраченной временем башки, с гнилушки то и дело капала вязкая желтоватая слюна, а из разодранной гортани доносился утробный булькающий клёкот.

Верхняя часть гардероба отсутствовала, открывая обзору древние мощи, включая впалый живот, внутри которого что-то усердно копошилось, а вот нижняя половина тела была прикрыта довольно чистой длиннополой юбкой, расшитой древнерусскими орнаментами, к слову сказать, очень красивыми и затейливыми.

Пальцы левой руки украшали устрашающего вида чёрные когти. Вместо правой десницы, торчал грубо ввинченный в лучевую трухлявую кость ржавый зазубренный серп, а чтобы протез не соскочил, предплечье было туго перетянуто колючей проволокой. Немудрено, что настроение сезонного духа оставляло желать лучшего: я бы тоже осерчала, прикрути кто к кровоточивой культе стрёмную железяку.

Подступив на пару шагов, Полуденница остановилась напротив, давая всласть налюбоваться собой. Затем левой рукой закинула язык на тощее плечо, а я подметила недостающую нижнюю челюсть. Костяшка болталась на тесёмке, подменяя собою ожерелье.

Берегиня полей и лугов глянула на меня пустотными провалами и, приладив челюсть, заговорила приятным моложавым голосом. Куда только делось то невнятное бульканье разодранной в клочья трахеи.

— Здесь тебе не рады, Ольга Кровавая! Принеси в жертву человека и проваливай подобру-поздорову!

От изумления брови поползли вверх, словно у Пьеро. Похоже, нехорошая слава опережает меня на корпус, и чего я такого натворила? Подумаешь, спёрла печать Чернобога, так сама Ягиня-пограничница санкцию выдала: иди, мол, да возьми, коли сдюжишь. Правда, карга не ожидала, что сдюжу, но то дело третье.

— Не буду спрашивать, где местным владетелям дорожку перебежала, всё равно тень на плетень наведёшь, задам лишь два вопроса: о какой жертве речь и где порвётся грань между мирами? Мне в Навь до зарезу надобно. Судя по всему, я где-то посредине застряла. Нулевой план, стало быть, или что-то в этом роде?

— Ишь, какая догадливая, быстро учишься! Верно мыслишь, княжна Ольга. Мы в междумирье, через три минуты сферы соприкоснутся, и ты сможешь уйти вниз или наверх, как пожелаешь, но…

Я поморщилась: куда же без пресловутого но?

— Говори уже, у меня мало времени, я не собираюсь здесь вялиться до завтрашнего полудня!

— Ошибаешься, милочка, вялиться придётся год, аккурат до следующего сопряжения! — Полуденница, миленько осклабившись гнилыми губами, почесала макушку остриём серпа.

— Час от часу не легче, ну и чего в таком случае тянешь? — нетерпеливо поинтересовалась я, поглядывая на солнце.

— Чтобы ты моментом прониклась, естественно, для чего ещё жуть нагоняют? Принеси в жертву пришлого и ступай себе восвояси. Ну или поклянись чёрной луной отдать то, не знаю что.

— Ага, держи карман шире. Коли намекаешь на неродившуюся дочь, то хрен тебе на лысый череп!

— Я так и знала. Значит, жертва. Иного выхода у тебя нет, я в своём праве. Либо так, либо никак. — Злыдня, отхватив небольшой кусочек скальпа, закинула в рот и со смаком принялась жевать.

Могу поклясться, что пустые глазницы младшей сущности блеснули хитринкой.

— Давай свою жертву, время — деньги.

— Что, вот так и прирежешь бедолагу, не спросив, в чём его вина?

— Его вина в том, что хочется мне кушать. Не тяни кота за причинное место. Коли не откроешь дорогу в Навь, найду способ сжечь урожай вместе с тобой. Не сомневайся, так и будет, — заверила я Полуденницу ледяным тоном, ничуть не блефуя при этом.

В голове уже и план созрел: два шага вперёд — резкий удар под дых, нижнюю челюсть долой, выдрать язык, коленом в череп. Захват руки из-под плеча и запястья, перелом локтевого сустава. Экспроприировать серп, те же манипуляции со второй рукой. Юбку на голову, завязать узлом. Выкрутить нижние конечности по часовой стрелке. Серпом выскоблить берцовые кости, подсушить на солнышке — сгодятся при добыче огня трением. Ну а дальше по ситуации.

Памятуя о том, что незваная гостья вполне способна встать костью в горле, хозяйка полей не стала испытывать терпение существа, коему по плечу чисто из вредности доставить массу неприятностей, засеяв привычную среду обитания хаосом, тьмой и скверной. Пусть у меня на данный момент не было доступа к магическим навыкам, зато имелось покровительство первостихий. Куда там духу места до высших сил?

Духи — создания хитрые и крайне дорожат псевдожизнью. На рожон без нужды лезть не станут. На том и сыграла, сделав хорошую мину при плохой игре. Главное, в голове детали прокрутить поцветастей. В том, что Полуденница считает недвусмысленный посыл, нисколько не сомневалась. Сущностей средней руки мёдом не корми, дай в мозгу смертных пошурудить, а у меня там только разрушение и тлен, даже страха нет, которым так любит кормиться всякая потусторонняя нечисть.

Полуденница, взмахнув корявой гнилушкой, завернула метрику пространства, и в тот же миг мужичонка, весь в мыле, выскочил прямо под ноги. Увидев хозяйку полей, упал передо мной на колени и, в поисках защиты, вцепился в ляжку клещом.

— Не губи, матушка! Всё отдам! Всё верну! До последнего зёрнышка! Не губи, Христом Богом молю! Пощади!

А вот это он зря сказал, Полуденницу аж перекосило.

Та молча выдернула серп из культи и протянула мне. Я, в свою очередь, схватив мужика за волосы, оторвала от бедра и без всяких моральных терзаний одним выверенным движением кисти отсекла голову. Чего бы не отсечь, ведь к миру живых фантомы не имеют касательства. Человеку, который прошёл долиною тени, не составит труда отличить фуфлыжную подделку от оригинала.

— Довольна, гнилушка? Веди уже, пора ворочаться домой. Моране передать что? Али вы по разные стороны баррикад? — не удержалась я от троллинга.

— Не стоит, княжна, а вот лихоманкам кланяйся при случае. Буду рада видеть Сухею с сестрицами в своей вотчине.

Фантом растворился в жарком мареве, а мы направились к центру поля. По прикидкам до него было километров двадцать, но до цели, благодаря Пулуденнице, добрались за несколько секунд. Наш путь завершился именно в тот момент, когда солнечный диск встал в зенит. Между лопаток упёрлась костлявая длань, правой ягодицей ощутила увесистый шлепок. Многострадальное тело, увлекаемое инерцией, завалилось в брешь.

Полуденница не обманула — обошлось без приключений: я перенеслась под высоченный потолок терема Мораны и рухнула плашмя на обеденный стол. Не обращая внимания на боль, пулей влетела в астрал — проверить, всё ли на месте. Затем призвала «Железную Деву» и активировала интерфейс: никаких изменений, дополнений и прочих сюрпризов. С замиранием в пирамидальном сердце заглянула в подпространственное хранилище и только тогда выдохнула полной грудью.

Печать Чернобога, венец Макоши и пакет из «Пятёрочки» — всё нажитое непосильным трудом оказалось на месте. На добро никто не покусился. Будь иначе, меня ждало бы колесование или посажение на кол. Вот нисколько не сомневаюсь, что Морана заранее приготовила семь казней египетских, если вернусь с пустыми руками. Что ж, спешу обрадовать богиню — с миссией справилась. Кстати, а где она шляется? Почему не встречает хлебом-солью? Неужто я не стяжала тризны в свою честь? Интересно, а на седьмом уровне бывали люди?

— Бывали, и не раз, но никто не возвращался, окромя тебя, само собой разумеется. Мария — исключение, её Макошь за химо, полуживую, вытащила, такое себе деяние. А вот ты молодец, не подвела. Не чаяла, что справишься. Прости, что на смерть лютую обрекла, но таков рок, даже я не могу ему противиться. Благодарю, Оля, что выжила. И за службу благодарю. Вовек не забуду, награжу по-царски!

А слона-то я и не заметила!

Морана, отложив в сторону кудель с судьбами мирян, встала с высокого табурета и подошла ко мне. Крепко обняв, расцеловала куда придётся, обморозив уста, щёки, уши, нос. Пробрало до печёнки, но я не роптала.

Каждое касание губ богини — благословение на долгую жизнь. Не всякому дано быть поцелованной самой смертью и при этом остаться в живых, а мне вот свезло.

Стою, звеню обмороженными ушами, куда только делся весь накопленный гнев? Месяцами репетировала обвинительную речь на случай возвращения, а, вернувшись, сунула язык промеж ягодиц. Вот и кто я после этого?

Вопрос риторический, сама не знаю на него ответа, да и знать не хочу, в принципе. Жива осталась, и слава Творцу. Чего воздух колобродить? Перед Тёмной Богородицей не грех и прогнуться.

Взрослею, чего уж. Максимализм выветрился исподволь, а его место занял рационализм. Принципы разума у разумных всегда в приоритете, а уж потом эго и прочие глупости. Жить надо по принципу: каждый сверчок знай свой шесток.

— Добрые мысли, Оленька! Удивила! Я было к отповеди приготовилась. Взрослеешь, девочка моя, держи первую награду!

Даже не сомневалась, чем Мара одарит, — так и вышло. Прибрав горсть петушков в хранилище, вывалила на стол кулёк с печатью Чернобога и цацку Макоши.

— Владей, богиня! Царствуй, лёжа на боку! От Яги приветы с заверением дружбы, жвачки и поддержки, коли нужда застигнет.

Мара недоумённо подняла бровь.

— Ты виделась с Ягиней? — недоверчиво вопросила Тёмная Богородица.

— Слушай, давай я откроюсь, покопайся в голове, коли интерес имеешь. Если честно, лясы точить сил нет: столько событий за эти месяцы на плечи легло, башка кругом идёт. Всё ещё не могу поверить, что выбралась живой. — Присев на табурет, подпёрла подбородок руками и только сейчас осознала, насколько сильно вымоталась.

— Месяцы? О чём ты, сестрица, прошло всего лишь четыре часа! — Мара, заговорщицки подмигнув, указала на ходики.

Вот это поворот! Грешным делом думала, что меня на большой земле заочно похоронили, а тут вона как вышло… Отличная новость — не придётся объясняться с деканатом и башлять драконовские штрафы. Да какие там штрафы, я уж на кичман собралась, а тут богиня обрадовала. Ох уж эти временные парадоксы!

— Парадокс здесь ни при чём. Мне не составило особого труда подкорректировать ход времени на локальном участке. В царстве мёртвых на самом деле миновало почти четыре месяца, а здесь — всего лишь пару часов. Не благодари, княжна, твоё обучение в магической академии в моих интересах. На самом деле в стенах цитадели, при большой охоте и должном усердии, можно получить уникальные знания, ежели иметь представление, где и что искать. Путь к потерянной библиотеке первых архимагов я укажу. Думаю, там ты найдёшь ответы на многие вопросы, что поможет в дальнейших изысканиях. Ну а сейчас расслабься, мне нужно просканировать мозг, больно не будет.

На последней слове, сильно напряглась: фраза «Больно не будет» из уст Мораны прозвучала как приговор.

К моему удивлению, без всякого непотребства со стороны богини погрузилась в глубокий сон и благополучно проспала несколько часов. Проснулась, словно королевна, в уютных покоях, вполне отдохнувши телом, душой и разумом. Казалось, что сознание подвергли санобработке, настолько оно было незамутнённым.

В изголовье огромной кровати сидела Морана, мурлыкая под нос незатейливую колыбельную. Завидев, что я открыла глаза, тут же подобралась, а от благостного настроя не осталось и следа.

— Натворила ты дел, княжна! Даже не знаю, как быть… то ли на месте убить, то ли дарами осыпать?

— Давай дарами. Мне вроде как бонус положен? — проронила я, невинно хлопая ресницами.

— На положено — кое-что наложено! О душе думать надобно, а не о приварке! Не добудь ты артефакт Чернобога, со свету бы сжила за такие деяния! Мне теперь с Махаллат разбираться, да и Лилит своего не упустит, можешь не сомневаться. Умеешь ты, Оленька, на ровном месте сыскать неприятности, да и союзники у тебя — один другого гаже, таких и врагу не пожелаешь.

— Ты про Чёрную матерь? — поинтересовалась я, стараясь не сталкиваться взглядом с синими льдинками глаз богини Зимы.

— Да вот ещё! Ты для архидемоницы даже не пешка, а пыль под ногами. Свалила рогатая проблемы с больной головы на здоровую и была такова. Расхлёбывай теперь! Я дочурку, ненаглядную, имела в виду. Возбраняю тебе с ней якшаться! Моё слово, княжна!

Поднявшись с кровати, подошла вплотную к Тёмной Богородице и ткнула пальцем в грудь:

— Не смей мне указывать, что делать, поняла? Лихоманки страдают за грехи матери, а ты палец о палец не ударила, чтобы снять проклятие! Кишка тонка пойти против Сварога⁈ Тоже мне, владычица Нави! Докажи, что достойна печати Чернобога, покажи, кто в доме хозяин! — взяла я Мару на слабо.

— Не лезь не в своё дело, Оля! Не время для войны. Навь возрождается и с каждым днём требует всё больше ресурсов. Мне сейчас не до разборок с высшими сущностями. Ты забываешь, что я всего лишь богиня Смерти, а Сварог — божество небесного света, верховное божество, повелитель вселенной! Где я, а где он, княжна? Выкинь дурь из головы, не по Сеньке шапка! Твоя вотчина — Явь, вот и правь от моего имени, сей семена истиной веры, а в дела семейные не лезь. Ты многого не знаешь — и никогда не узнаешь, если будешь себя вести как малолетняя идиотка. Благодари Творца, что высшим до тебя нет никакого дела, иначе…

— … иначе я была бы мертва и душой, и телом, ага. Давай сменим тему и останемся при своих. Толку спорить, тебе меня не переубедить. Сухея достойна лучшей жизни, и если не ты, то я сама найду способ ей помочь! — сказала твёрдо, глядя прямо в глаза, но Мара, лишь скептически ухмыльнувшись, развернулась и вышла прочь из спальни.

Вот и поговорили! Понятное дело, кто по доброй воле будет серьёзно воспринимать вчерашнюю школьницу? Только вот что-то мне подсказывает, Моране, так или иначе, придётся столкнуться с проявлениями зависти и неприятия. Пусть я несведуща в делах семейных, зато ясно представляю, что такое передел собственности.

Загнивающий мир никому не нужен ровно до тех пор, пока он загнивает, но, когда на горизонте замаячил рукастый собственник, готовый костьми лечь, но возродить гиблое место, следом полезут приставучие паразиты, желающие во что бы то ни стало прибрать к рукам возрождённые земли. Навь в любом случае ждут серьёзные потрясения, а возможно, и полномасштабные боевые действия. Нужно быть готовой к любому повороту. Не зря же Ягиня намекнула, что станет под знамёна Мораны в случае цейтнота.

Богиню застала посреди светлицы: та что-то колдовала, раскидывая вокруг ледяные пентаграммы. Стараясь не попасть в магический радиус, пристроилась у печки рядом с Василием. Здоровенный кот был не в восторге, но от конфронтации удержался, лишь косил презрительно жёлтым глазом, как бы намекая, что мне здесь не очень-то и рады.

Морана, закончив священнодействовать, махнула изящной дланью, и рядом с ней возник искристый водоворот диаметром метра четыре. Судя по всему, локальный портал, но куда он вёл, я даже не представляла и представлять не хотела. Хватит с меня перемещений через внепространственные дебри: уж лучше ножками, чем с неизвестными переменными.

— Да не дрейфь, чего рот открыла? Пойдём, Оленька, тебя ждёт награда за труды.

— Может, не надо? Я мзду не беру, — нерешительно промямлив, глянула на кота в ожидании поддержки.

— Надо, Оля! Надо! Это всего лишь подпол, пусть и божественного ранга.

Морана, уцепив меня за руку, увлекла в пространственную брешь. Тело обволокло жидким азотом, насквозь проморозив мозги, но в следующую секунду отпустило. Проморгавшись, недоверчиво оценила масштабы «подпола». Тут либо зрение подвело, либо погребок взаправду имел габариты футбольного поля.

Куда там родовому хранилищу Нагих до закромов Тёмной Богородицы? От обилия древних артефактов разбежались глаза. Порядка и близко нет: бесценные магические приблуды свалены громадными кучами без какой-либо классификации. Будто это и не раритеты вовсе, а бесполезный мусор.

Чего здесь только не было: оружие, амулеты, обереги, ритуальная и алхимическая посуда, кристаллы неведомого назначения, статуи богов и божков, высушенные части магических существ и многое-многое другое.

— Извини за беспорядок, хранитель сокровищницы издох лет пятьсот назад, а нового назначить времени не было. Место вакантно, не хочешь…

Скривившись, тут же перебила Морану:

— Даже не думай! Ищи дурака под свой рост!

— Хозяин — барин, тут много чего полезного можно найти, если как следует покопаться…

— Всё своё ношу с собой, а чужого мне не надобно. На кой мы здесь? — обвела я рукой залежи сокровищ.

— Транзитом, княжна, транзитом. — Щёлкнув пальцами, Мара активировала следующий портал, ведущий куда-то ниже основного помещения.

Трижды мы перемещались, меняя пласты реальности, прежде чем добрались до точки назначения. Оказавшись в идеально круглой, обшитой панелями истинного серебра комнате, я поняла, что это оно: будущее хранилище печати Чернобога. Морана, ни слова не говоря, подтвердила догадки. Проявив в руке артефактный подарок Ягини, без всякого напряга вытащила трёхсоткилограммовую шайбу и подбросила на ладони, будто та ничего не весила.

Аккуратно уложив артефакт по центру круга, принялась читать заклинания. Мне же стало не по себе. Свежи ещё в голове воспоминания, чем закончилось знакомство с артефактом высшего ранга. Но богиня была спокойна, значит, и мне переживать нечего, если только не решит в жертву принести.

Прогнав дурные мысли прочь, взялась запоминать конструкты пентаграмм, но тут же прекратила. Моих магических познаний было недостаточно для восприятия картины в целом. Не стоило и пытаться.

Тем временем Тёмная Богородица подвела черту, и печать на глазах принялась расти, заполняя собой большую часть ритуального помещения. Пространство залило потоками чуждой агрессивной энергии, ауры среагировали в мгновение ока, окутав непроницаемыми слоями. Стало легче — головокружение и тошнота прошли, я смогла сосредоточиться на действе, а посмотреть было на что.

Сам по себе древний артефакт был произведением искусства. Его поверхности сплошь покрывал многомерный витиеватый орнамент, но когда серебро напиталось силой, то раскрылась истинная сногсшибательная красота.

Меня повело в сторону, глазам стало больно, пришлось отвернуться, чтобы не выжечь сетчатку. Первородная магия давила на каждую клетку тела, давая понять, что я всего лишь слабый, никчёмный человечишка, — именно так себя ощущала на данный момент. Хотелось свалить из этого места и выбросить из головы то, чему стала невольным свидетелем.

Морана, казалось, позабыв о моём существовании, как ни в чём не бывало продолжила обряд. Затянув нараспев заунывную мелодию, пустилась в дикий пляс, что тот безумный шаман под щедрой порцией айяуаски.

Для полноты картины не хватало бубна, но вместо него в руке ледащей красавицы появился сотканный из лунного света ритуальный серп. У меня же народилось чувство дежавю и чего-то нехорошего. Было бы куда бежать… но не было. Единственный портал закрылся в тот же миг, как мы сюда попали.

Вопреки опасениям, Мара не стала резать единственную верховную жрицу храма своего, а, подступив вплотную к печати, полоснула остриём серпа по алебастровому предплечью.

Истинное серебро окропило голубой искрящейся кровью, и желобки орнамента начали споро заполняться божественной лимфой. Артефакт, мелко завибрировав, заунывно загудел, распространяя вокруг себя зубодробительные волны. Уж лучше бы вой Мораны слушать, чем вот это вот всё!

Акустические фильтры брони не выдержали: мерзкий инфразвук сводил с ума. Прикусив язык, чтобы хоть как-то отвлечься от всепроникающей вибрации, продолжила заинтересованно глазеть по сторонам.

— Творец! Дай мне сил! — простонала Мара.

А в ответ — естественно, тишина. Какое дело Создателю до десятимерного универсума? Сотворил — и дальше пошёл сеять разумное, доброе, вечное. Плевать он хотел на всходы, даже если они божественного толка!

Я видела всю картину в целом: от чуткого взгляда не укрылось, насколько богиня осунулась и, кажется, постарела. Ещё минуту назад она цвела неземной красотой, а сейчас напоминала собой даму средних лет. Холёное лицо покрыла сетка мелких морщинок, под глазами появились тёмные круги, нос заострился.

— Беги, Оля, — сквозь зубы прошептала Морана, открывая портал за спиной.

Меня невольно подхватило и потащило к бреши, но, заглянув в обречённые глаза богини, не думая о последствиях, активировала мускульные усилители брони. Преодолев сопротивление, стремглав метнулась к измождённой женщине. Теперь уже женщине! Печать Чернобога высосала из Мораны всё божественное, остались крохи, которые таяли с каждой секундой.

Схватив Мару поперёк талии, попыталась сдвинуть с места, но не тут-то было: артефакт крепко-накрепко вцепился в жертву незримыми клещами энергетических полей.

— Беги, дура! Я не смогу удержать его мощь! — из последних сил крикнула Тёмная Богородица.

Сапфировые глаза потускнели, печальная улыбка тронула старушечье лицо. Оглянувшись на портал, выкинула мысли о побеге из головы. В поисках уязвимой точки осмотрела печать со всех сторон и наконец обратила внимание на то, что кровь Мораны покрыла не весь орнамент, а лишь его часть, застопорившись на середине. В голову тут же пришла сумасбродная идея. Не факт, что сработает, но деваться некуда: Мару я не брошу, даже если рядом полягу!

Подобрав жертвенный серп, обежала громадину по кругу. Остановившись напротив богини, деактивировала наручи, оголив предплечья. Два глубоких росчерка вскрыли вены, кровь хлынула на матово поблескивающую поверхность. В тот же миг запустился магический источник, сливая сырой резерв в чёрную лимфу.

Артефакт Чернобога вздрогнул, истинное серебро пошло мелкой рябью. Не обращая внимания на явное сопротивление, продолжила упорно сжимать и разжимать кулаки, поливая тёмной жижей рунический орнамент.

Напитанная энергией кровь чёрной ведьмы слилась воедино с голубой божественной кровью Тёмной Богородицы.

Пространство вокруг застонало, артефакт, по-человечески вздохнув, разом сдулся, признавая поражение.

Прежде чем завалиться ничком, краем глаза заметила, как видоизменяется рисунок вязи, подстраиваясь под нового владельца.

На серебряной глади, беспощадно стирая руны Чернобога, проявились горельефные, косые грани Зимнего креста.

★★★

Нестандартная боярка с элементами реалрпг: https://author.today/work/365481