Кикимору вызывали?

Глава 42

Аугусто был измотан, холоден, голоден и в целом очень недоволен жизнью. Из-за внезапно начавшихся, кажется, по всей стране дождей дороги размыло, и его путь до столицы растянулся неимоверно.

К воротам Мадрида он подошел пешком, ведя коня в поводу – слишком опасно было ехать верхом под струями дождя. Стражники нехотя выглянули из будки и, увидев его сыскарскую бляху, просто махнули рукой – иди, мол. И старший лейтенант вошел в родной город.

Родной город и не изменился вовсе, словно Аугусто отсутствовал не несколько месяцев, а всего пару дней. Те же каменные стены домов, те же красные черепичные крыши, те же вывески и штандарты. Он шел, старательно обходя сточные канавы и горы мусора на окраинах. Когда размытые глинистые улочки сменились мощеными, сыскарь отважился сесть в седло, благо дождь наконец прекратился.

Скорость передвижения стала выше, но ненамного – пользуясь короткой передышкой, жители Мадрида высыпали на улицы, так что перед мордой коня постоянно норовили проскочить мальчишки, торговцы мелочевкой и шустрые синьорины, предлагающие любовь.

За время пути одежда на старшем лейтенанте успела немного подсохнуть, а сам мужчина – еще сильнее продрогнуть на разгулявшемся ветру. Измученный, он практически ввалился в свой дом, встреченный изумленно-радостными причитаниями старой няни, вовремя подхватившими крепкими руками дворецкого и блаженным теплом.

Коня немедля увели в конюшню – к знакомому стойлу и свежему сену, а хозяину верная Нинья за десять минут приготовила ванну, радуясь тому, что затеяла стирку и припасла горячей воды с избытком. На деле нянюшка просто любила тепло – ну какая стирка в дождь? Вот и грела воду себе и старому садовнику для купаний, чтобы не зря жечь недешевые дрова.

Некоторое время спустя вымывшийся и переодевшийся Аугусто сидел за столом перед чашкой непревзойденного сырного супа, который умела готовить только нянюшка, и рассказывал о своих «приключениях»:

– …А потом эта сумасшедшая кикимора вскочила верхом на адского пса, ты представляешь? Ухватила его за уши и поскакала прямиком в самую глубь пещеры, потому что она, видите ли, почувствовала там воду! У меня чуть сердце из груди не выскочило!

Няня улыбнулась как-то хитро и весело, словно он ей не о борьбе с нежитью рассказывал, а о походе на праздничный карнавал.

– И что же, синьорита Видаль осталась в этом городке, где ты работал?

– Ну разумеется. Она там живет и работает, и к тому же кикиморы привязаны к источнику воды, из которого были рождены. Почему ты так на меня смотришь, Нинья?

– Ничего-ничего, мальчик мой, все в порядке. Я просто очень рада, что ты хорошо провел время. К тому же получил награду от самой инфанты и повышение! Я так тобой горжусь!

Аугусто сделал долгий глоток теплого мясного бульона с овощами и тертым сыром, зажмурился от удовольствия и счастливо вздохнул. Как же хорошо быть дома, а не на этой бесконечной, склизкой и открытой всем ветрам и дождям дороге!

Впрочем, предательский червячок тоски все же грыз его изнутри, напоминая о ехидных улыбках, проницательных глазах и зеленых волосах одной очень особенной кикиморы. Определенно, Аугусто будет скучать по ней еще некоторое время.

Никто не знал наверняка, когда именно дон Медина вернется из командировки. Так что на следующий день после приезда Аугусто позволил себе расслабиться, проспать до девяти часов утра, неторопливо позавтракать, наблюдая с балкона за непривычно большим и шумным городом. Кофе тут был отменный, но немного другой, чем в Овьедо. Кажется, ему не хватало капельки морской соли и острого перца, которыми щедро приправлял напиток богов папаша Хименес.

Нинья принесла ему завтрак, и Аугусто с некоторым недоумением смотрел на привычную сервировку – в Овьедо он завтракал лепешкой с сыром и зеленью, обедал буйабесом, а ужинал запеченными осьминогами. В Мадриде же морские гады стоили дорого, зато вдоволь было копченой свинины и печеного хлеба.

Надо же, столичный сыскарь и не подозревал, что настолько привяжется к захолустному городку всего за несколько недель!

Завершив трапезу, дон Медина отправился с обходом своих владений – тут забор пора побелить, тут подправить опору под виноградной лозой, а здесь вообще пора менять калитку…

Домашние хлопоты заняли его до самого полудня. Когда раскаленное солнце начало давить на голову даже сквозь поля потрепанной шляпы, молодой человек вернулся в дом, умылся ледяной водой из ручья и рухнул в постель – переждать жару за плотно закрытыми ставнями.

Сон навалился, как темный мешок, и в этом сне Аугусто снова сидел на бортике фонтана рядом с Гомезом и синьоритой Видаль. Кикимора смеялась, блестя белыми зубами, оборотень тихонько рычал что-то насмешливое.

Нахмурившись, дон Медина схватил девушку в охапку, чтобы стереть усмешку с ее губ поцелуем – уж во сне он точно мог себе это позволить! Но хитрая девчонка извернулась, хлестнула его по лицу волосами и пропала! Аугусто проснулся и некоторое время лежал, пялясь в беленый потолок. Потом встал и неспешно принялся надевать форму – после сиесты старший лейтенант собирался отправиться в участок – доложиться начальству обо всем и, может быть, получить новое задание.

В дневном свете и без затянувших небо серых облаков Мадрид выглядел куда жизнерадостнее. Люди сновали по улицам, торговцы на площадях и перекрестках зазывали покупателей, прогуливающиеся пары и юные девы в сопровождении дуэний поражали красотой и изяществом. Аугусто немного задержался, поймав за руку воришку – пацана лет одиннадцати-двенадцати весьма неухоженной и неприсмотренной наружности.

Сдав мальчишку на руки стражникам, дон Медина вошел наконец в магсыскарский участок, в котором работал вот уже почти пять лет. Крепкое здание с толстыми каменными стенами располагалось не в самом центре столицы, но и не совсем на отшибе. Вход украшали вазоны с пышно цветущими геранями, по арке у входа вилась виноградная лоза.

Миновав контролера на входе, мужчина поднялся по лестнице на третий этаж, прямиком в кабинет начальника.

Постучав в дверь и услышав приглушенное «Войдите!», он потянул за ручку и попал в строго, но достаточно богато украшенную комнату. Стены держали полки с небольшой библиотекой и огромным количеством папок с документами разного рода. В углу притаился большой глобус, внутри которого, насколько знал Аугусто, могли прятаться как пистолеты, так и бутылки крепкого алкоголя, а быть может, и все вместе. В центре, спиной к окну, за массивным резным столом расположился сам дон Алонсо.

– О, Медина! Уже вернулся. Как командировка прошла? – доброжелательно, даже несколько подозрительно дружелюбно произнес капитан.

– Вот мои отчеты, – старший лейтенант положил на стол стопку исписанных листов. – Если вкратце, то все завершилось благополучно, инфанта отбыла во Франконию вместе с женихом. Покушавшийся на нее наемник, Перрен, был схвачен, созданный им круг по призванию нежити – разрушен, никто не погиб. Также отловили маньяка и множество разнообразных неразумных тварей.

Дон Алонсо смерил подчиненного взглядом и зацепился за висящий на груди Аугусто орден.

– А это откуда?

– Ее Высочество инфанта Изабель щедро представила меня к награде и повысила до старшего лейтенанта, – с улыбкой отчитался Медина.

– Похвально. Что ж, ступай пока прочь, работу тебе найдем завтра – людей сейчас везде хватает.

Аугусто вежливо откланялся. Спускаясь по лестнице, он неожиданно врезался в кого-то – точнее, кто-то влетел в него на приличной скорости. Этот кто-то ойкнул, поспешно извинился высоким юношеским голосом и попытался побежать дальше, но был настигнут грозным:

– КУДА?!! А ну, стоять! Держи его, Аугусто, держи!

В поле зрения старшего лейтенанта возникла… Карина! Кикимора догнала незадачливого юношу, схватила того за воротник, отвесила смачную пощечину и выхватила из руки нечто миниатюрное.

– Что случилось?

– Этот дурак пытался «пошутить» и стащить у меня кое-что ценное. Спасибо, что помог, – девушка радостно улыбнулась старшему лейтенанту, одновременно сгребая юношу в захват. Крепко держа того за основание шеи и за плечо, хрупкого в целом телосложения кикимора могла уверенно «управлять» направлением и скоростью движения расслабившегося с обреченным выражением лица «воришки».

– Куда ты его теперь?

– К дону Алонсо, конечно, докладывать, какие выкрутасы устраивает его племянничек!

– Проводить?

– Не помешает.

У Аугусто на кончике языка крутилось огромное множество вопросов, но мужчина держал их при себе, пока троица молча поднималась наверх.

– Подождешь? – уточнила Карина, кивая сыскарю на скамью для посетителей. – Мы быстро!

– Подожду, – сказал ей в спину Аугусто и только тут заметил, что синьорита Видаль облачена в сыскарскую форму! В столичную форму! Значит, она здесь не случайно?

Пока двое находились в кабинете начальника, дон Медина протоптал дорожку в каменных плитах пола. Пару раз он даже порывался подойти к двери и открыть ее, но каждый раз уговаривал себя не сходить с ума – не улетит же синьорита Видаль из окна? А водопровода в кабинете дона Алонсо нет!

Наконец тяжелая дверь распахнулась, выпуская кикимору в коридор. Аугусто стоял молча, стараясь не задавать вопросов. Выглядела девушка раздраженной, но вполне бодрой:

– Вот скажите мне, дон Медина, почему чем выше и почтеннее родители, тем низменнее у них ведут себя дети?

– Полагаю, дело в том, что отцы заняты на службе, маменьки ведут светскую жизнь, а дети растут, как сорняки.

– Точно, сорняки! – задумчиво сказала девушка.

– Рад вас видеть, синьорита Видаль, и удивлен встречей! – наконец справился с собой Аугусто.

– Удивлены тем, что я в столице, или тем, что я служу в полицейском участке? – невинно уточнила Карина, шутливо хлопнув ресницами.

– И тем, и другим, – только и сумел выдавить из себя дон Медина, все еще не веря своим глазам.

– Мне немного наскучил Овьедо, – девчонка улыбнулась, стрельнув глазами, – поэтому дон капитан предложил мне попробовать сменить место службы.

Они пошли неторопливо к выходу, и кикимора, улыбаясь, продолжила:

– Пока что я стажер, но я уверена, что останусь. У вас тут, в Мадриде, так много интересного!

– А как же вы попали сюда быстрее меня? Вы точно были в Овьедо, когда я уезжал!

– Очень просто, – кикимора тряхнула головой, убирая непослушные прядки волос за ухо. – По воде. Грузовая баржа может двигаться круглые сутки, в отличие от всадника, а уж если ей немного помочь магией…

– То есть вы теперь тут. Надолго? – осторожно уточнил Аугусто.

– Не могу знать наверняка, дон старший лейтенант, – с игривой улыбкой ответила Карина. – Надеюсь, что надолго!

– И где вы остановились, синьорита?

– Пока что в трактире, – девушка поморщилась. – Мне должны были выделить место в служебном общежитии, но там живут только мужчины. Дон Алонсо обещает решить проблему в ближайшее время, но пока приходится тратить деньги на сырую постель и суп с прогорклым маслом.

Дон Медина нахмурил брови. Чтобы юная и прекрасная синьорита – и ютилась в общежитии вместе с толпой неотесанных стражников?

– Было бы верхом невежества и неучтивости с моей стороны позволить вам жить в таких условиях, синьорита Видаль. Позволите пригласить вас остановиться в моем доме? – осторожно предложил Аугусто. Он не хотел выглядеть… навязчивым.

– Х-хм-м-м, это весьма щедрое предложение с вашей стороны, дон Медина, – так же церемонно ответила Карина. – Позвольте, я решу все после того, как посещу ваш дом и увижу его своими глазами.

– Позволите пригласить вас на ужин?

– Мне нужно сдать дежурство…

– Я подожду вас на улице!

Аугусто дождался, пока Карина распишется в толстой прошитой книге учета, и встретил девушку у крыльца отделения. Кикимора несла на плече объемную сумку с вещами, в руках – папку с документами. И, в общем-то, все.

– Готова?

– Да!

Они поймали извозчика и поехали к дому Медины.